История американской культуры

Начало революции

Расквартирование английских войск в Бостоне привело 3 марта 1770 года к кровавой стычке. Солдаты открыли стрельбу по возбужденной толпе. Горожане ответили призывом к оружию. В Бостоне и окрестных населенных пунктах начались волнения. Эти события знаменовали собой начало массового активного сопротивления колонистов, назревание вооруженного конфликта.

Попытки властей метрополии пресечь сопротивление Лондону встретили серьезный отпор. В июне 1772 года английский корабль «Гэспи», специализировавшийся на ловле контрабандистов, подвергся нападению в порту и был сожжен. В Лондоне в том же году было принято постановление, согласно которому жалованье губернаторам, чиновникам и судьям в колониях должна была выплачивать королевская казна: таким образом британские власти намеревались укрепить свой авторитет в глазах представителей местной власти. Подобная мера, преподнесенная в качестве облегчающей для американских налогоплательщиков, на самом деле ничего не меняла в их положении, так как расходы на содержание администрации по-прежнему покрывались за счет поборов.

Американские купцы, промышленники и плантаторы на попытку метрополии упрочить свою власть в Северной Америке ответили созданием собственных независимых органов управления в лице комитетов связи. Первый из них был учрежден в Бостоне, а вскоре они появились почти во всех городах Массачусетса. Примеру крупнейшей колонии Севера последовала самая большая колония Юга – Вирджиния. В марте 1773 года здесь был создан такой же комитет. Вирджинская законодательная палата направила другим колониям предложение установить постоянную связь и объединиться для совместных действий. К удивлению скептиков, этот призыв встретил широкую поддержку. В течение нескольких месяцев во всех колониях, за исключением Пенсильвании, возникли комитеты связи. Так появилась политическая организация, которая объединяла революционные силы Северной Америки и способствовала усилению ее тяги к независимости.

Декларация независимости

Декларация независимости

Не более сотни слов потребовалось тридцатитрехлетнему адвокату Томасу Джефферсону чтобы выполнить поручение вирджинской Ассамблеи и вместить в Декларацию независимости самые передовые идеи европейской и американской общественной мысли своего времени. И вот уже развенчано навязанное религией представление о человеческом существовании как непрерывном страдании, вознаграждаемом в загробной жизни. Нет, люди не подвластны некоему предопределению, обрекающему их на покорность и смирение. Они в силах изменить к лучшему жизнь на земле и должны делать это сообща, ибо являются от рождения равными, и никому не дано посягать на принадлежащие каждому из них неотъемлемые права на жизнь, свободу и стремление к счастью.

Провозглашение этих принципов означало отказ от феодально-абсолютистской идейной традиции. Сделав этот единственный шаг, политическая культура Америки выросла неизмеримо. Стремление к независимости представляло собой революционную трактовку и реализацию идей Просвещения и, прежде всего, учения о царстве разума, основанном на естественном равенстве людей, на свободе частной жизни личности. Джефферсон при этом решительно исключил из перечня оснований гражданских прав обладание собственностью, заменив его стремлением к счастью. Эта коррекция в огромной степени определила прогрессивное значение Декларации, ибо законодательно наделила равными правами всех людей, независимо от их имущественного положения.

Развивая идею равноправия, Декларация провозгласила народ единственным вершителем своей судьбы. Только согласие граждан на то, чтобы ими управляли, является основой власти правительства, и граждане вправе изменить или уничтожить форму правления, если сочтут, что она противоречит их стремлению к безопасности и счастью. Социально-философская часть Декларации носила общий, теоретический характер, что предопределило возможность различных толкований практического приложения изложенных в ней принципов. Это подтверждают предпринимаемые вот уже на протяжении двух столетий попытки США придать Декларации «умеренный» смысл.

Спустя почти столетие после принятия Декларации президент США А. Линкольн говорил, что Джефферсон, в сложившейся напряженной обстановке борьбы за национальную независимость своего народа проявивший хладнокровие, способность к предвидению и мудрость, введя в обычный революционный документ абстрактную истину, действенную во все времена и для всех народов, достоин великой чести.

Сила воли, которая, в конечном счете, помогла американцам выиграть Войну за независимость, была наилучшим образом описана англичанином Берком. Эдмунд Берк старался убедить английскую палату общин примириться с бунтующими колониями. Дальновидный политик пытался объяснить, что колонисты – вовсе не повстанцы, что они просто выражают свой протест по поводу лишь одного пункта – права налагать налоги, на котором, как они думают, базируются все их свободы, Однако увещевания не возымели действия: английская аристократия и купцы хотели денег, и мысль об уменьшении доходов казалась им нестерпимой.

По существу, Война за независимость (1775–1783) распалась на три периода, или три кампании, каждая из которых имела свою завязку, кульминацию и развязку. Это, во-первых, операции 1776 года, достигшие высшей степени напряженности в битве при Трентоне; во-вторых, сдача армии Бургойна при Саратоге в 1777 году; в-третьих, кампания 1781 года, завершившаяся победой американской стороны при Йорктауне.

Э. Лейтц. Вашингтон форсирует Делавэр. 1851

Одним из первых решений Конгресса было создание регулярной армии под предводительством Дж. Вашингтона. Войско было вполне боеспособным, с успехом противостоя регулярной британской армии уже в первых сражениях.

15 мая 1776 года Континентальный конгресс – временный орган управления колоний – постановил образовать новое государство – независимые от метрополии республики, или штаты. Война закончилась парижскими мирными переговорами, в результате которых Англия признала независимость Конфедерации штатов и государственные границы будущего США Под мирным договором поставили свои подписи представители главных воюющих держав – Англии, Франции и Испании. Статья первая признавала независимость тринадцати Соединенных Штатов.

Показательно, что интернациональный контингент европейских защитников американского дела возглавляли француз, немец и поляк, Молодой маркиз де Лафайет, командовавший французскими добровольцами, показал себя решительным борцом за дорогие его сердцу республиканские принципы. Фредерик фон Штойбен, капитан в Германии, стал генералом в Америке и олицетворял собой методичность, дисциплину, спокойную рассудительность и мужество. Национальный герой польского народа Тадеуш Костюшко отдал американской революции все свои знания артиллерийского офицера.

Культурное значение Американской революции

В борьбе за национальную независимость Америка противостояла Британии с ее неприглядно и вопиюще несправедливыми королевскими законами, согласно которым поспешно обвиненных пороли и вешали, а вся процедура судопроизводства все больше и больше напоминала самодурство и произвол. Несоразмерность преступления и наказания даже в самой Англии, не говоря уже о колониях, вдохнувших воздуха свободы, приобретала облик бессмысленной жестокости.

В «Общем взгляде на Британскую Америку» Томас Джефферсон остановился именно на этих вопросах, даже не касаясь проблемы королевской власти: он считал, что характеристика формы правления в складывающихся условиях – вопрос вторичный, главное – борьба за независимость Северной Америки. Целью американцев, говорилось в трактате Джефферсона, является их благополучие, а поскольку они достигают его собственным тяжким трудом, то и вправе сами определять свой политический статус.

Другой пламенный патриот, трибун и идеолог борьбы за свободу – Патрик Генри – также обращал внимание на изначально мирные намерения американцев, которые предпочитают наращивать свое материальное благосостояние, а не воевать. Но увы, пишет Генри жители колоний сделали все, что могли, чтобы предотвратить надвигающийся шторм. Действительно – они обращались с петициями, увещевали, молили, буквально распростерлись перед троном… И – никаких результатов, Петиции отклонены, увещевания отвергнуты, мольбы спровоцировали новое насилие и оскорбления. У жителей колоний нет больше никаких оснований для надежды. Если они желают быть свободными, если хотят сохранить в неприкосновенности те бесценные привилегии, за которые так долго боролись, – они должны сражаться! Призыв к оружию, Богу и небесным силам – вот и все, что осталось, считает Генри. Можно сколько угодно жаждать мира, но что делать, если его нет? Следует отдавать себе отчет, что война фактически уже началась. И эта война – за свободу, Пусть она стоит дорого, но жить в цепях, в рабстве, в зависимости – значительно хуже. Свобода или смерть! – таков был девиз Патрика Генри, подхваченный многими тысячами его последователей.

Свои требования заокеанские мятежники изложили в 28 пунктах воззвания к английскому правительству. Собственно говоря, все претензии были широко известны в Англии. Да и, как отмечал Жак Барзун, речь в Декларации независимости шла о протесте против злоупотреблений власти, а не о пересмотре ее как таковой. То же самое можно сказать о бесчисленных памфлетах, пламенных речах, коллективных письмах, отчаянных резолюциях, постановлениях легислатур (местных форм парламентской власти).

Патрик Генри выступает перед Ассамблеей Вирджинии.

Забегая вперед, подчеркнем: пуповина, связывавшая Америку с Англией, не порвалась после обретения независимости. Наоборот: в основу американской внешней политики изначально, с момента провозглашения независимости Соединенных Штатов 4 июля 1776 года, были положены такие «англосаксонские» по своему первоначальному происхождению принципы, как соблюдение прав человека, демократизация, либеральные экономические реформы. Это – результат осмысления «отцами-основателями» философских постулатов века Просвещения. Философы и теоретики, как, например, англичанин Джон Локк, высказывали максимы, которые были развиты и конкретизированы американскими пропагандистами и последователями просветительской идеологии – Томасом Джефферсоном, Джеймсом Мэдисоном и их единомышленниками.

Таким образом, политическая культура Америки XVIII века оказалась выше, чем в странах Старого Света. Можно упрекнуть Америку в сравнительно малом количестве – или даже отсутствии – оригинальных писателей и поэтов. Двумя ранними авторами, чьи творения снискали определенную популярность, являлись уже упомянутая Анна Бредстрит и Эдвард Тэйлор. Однако уже после революции появляется первая по-настоящему талантливая американская пьеса – сентиментальная комедия Ройолла Тайлера «Контраст». Отметим также, что до 1760-х годов в колониях не существовало ни одного профессионального театра. Не было ни актеров, ни певцов, ни танцоров, ни настоящих сценических площадок. Причиной неприятия театра было убеждение церковных властей, что зрелища поколеблют нравы общества. Но какие-то формы зрелищ все же, видимо, существовали: в противном случае зачем бы, скажем, властям Бостона запрещать в 1750 году все театральные действа?

Революционеры во многом оставались под властью церковных ограничений. Конгресс Конфедерации в специальной резолюции запретил такие «экстравагантные» зрелища, как азартные игры, конские бега, петушиные бои и все пьесы и шоу. Вспомним, что еще недавно все эти формы развлечений были в целом ряде колоний вполне легальными. Но как бы в противовес запретам процветало самодеятельное искусство – всевозможные постановочные коллективы, народные, концертные, церковные хоры и т. п. Скажем, «Моравские братья» в Пенсильвании с энтузиазмом играли Баха еще при жизни композитора – каждый год в Бетлехеме проводился фестиваль его музыки, и это было массовое мероприятие.

Война за независимость добавила своеобразия формам массовой культуры. Так, в репертуаре военных оркестров непременно имелись марши. Главнокомандующий Джордж Вашингтон приказал своим офицерам обеспечить войскам достойную музыку. По неизбежной иронии судьбы тон задавали пленные англичане, знакомые с композиторским творчеством Гайдна, Генделя, Баха, Пурселя, Арна. Разные народы привносили в музыкальную культуру черты национального своеобразия: французы и итальянцы тяготели к опере, немцы (прежде всего гессенские военнопленные) передавали мелодический дух Германии, англичане демонстрировали развитие уже знакомых американцам жанров.

Гордость американской культуры

Гордостью – и, возможно, высшим достижением североамериканских штатов – стало возникновение целой плеяды образованных людей, чьи достоинства проявились в ходе революции и в последующие десятилетия. Эти идейные борцы, вне всякого сомнения, «созрели» после волны революционной литературы, классиком которой стал Томас Джефферсон. Он обращался к английской истории, отмечая, что народ, в свое время переселившийся из континентальной Европы на Британские острова, когда-то оторвался от германских племен, однако те не претендовали на высшую власть над «колонизаторами» островов. Те же завоеватели, которые в XI веке узурпировали права тогдашних «новых британцев», в конце концов были изгнаны.

Приведенный исторический пример, изложенный в соответствии с представлениями Джефферсона об описанных событиях, звучал весьма убедительно для американцев и недвусмысленно указывал на их собственную цель – добиться столь же независимого положения в Новом Свете. В трактате об этом говорилось прямо. Еще раз зафиксируем внимание: Джефферсон считал, что раз Америка была завоевана и в ней основаны поселения, укрепленные и защищенные собственными силами поселенцев, а не британского общества, то эти поселенцы, сумевшие постоять за себя, имеют и неотъемлемое право на определение формы собственного государственного устройства.

Джефферсон перечислял случаи, когда метрополия навязывала американским колонистам свою волю, ставя последних в полную зависимость от своекорыстной политики Англии. Он писал, что отдельные ситуации могли бы быть восприняты как нечто преходящее, но целая серия репрессивных действий, с определенного момента проводимых британскими властями, слишком очевидно демонстрировала наличие сознательного, систематического плана обращения колонистов в рабов короны.

Движущей силой общественного прогресса Джефферсон считал главным образом систему общественного образования. В распространении знании он видел залог достижения счастья отдельной личности и необходимое условие благосостояния государства. В отличие от многих либеральных мечтателей своего века, Джефферсон и в этой области требовал систематических мер и целенаправленных действий. По его мнению, инициативу должно было взять на себя правительство, теперь уже не английское, а американское, и в связи с этим он в 1778 году вынес на рассмотрение вирджинской Ассамблеи свой «Билль о большем распространении знаний».

Во введении к законопроекту определялась основная задача: просветить в максимально большой степени умы широких народных масс. Определяя причину необходимости демократизации системы просвещения, Джефферсон подчеркивал, что и она в угоду английским интересам была в значительной мере трансформирована с тем, чтобы служить тирании. Заявляя, что меры по расширению и углублению образования явились бы самым эффективным политическим средством против угрозы тирании, он развивал этот тезис.

Итак, просвещение, с точки зрения Джефферсона, – единственное средство предупреждения тирании, тогдашнего варианта тоталитаризма. Имелось в виду просвещение народа в целом. Джефферсон активно оперирует понятием «счастье». «Счастливейшим» народом для него является тот, который обладает внятной, устойчивой, справедливой системой законов и имеет умное и честное правительство. Но чтобы обеспечить оба фактора, нужно определенным образом готовить интеллектуальную элиту общества. С целью сделать обучение независимым от исходных условий – средств, происхождения или других случайных обстоятельств, которые могут помешать одаренному человеку реализовать себя на благо общества, – целесообразно ввести бесплатное либеральное образование для способных детей, чьи родители не в состоянии оплачивать дорогие школы. А раз большинство граждан не имеют возможности получить образование и обеспечить его своим детям, необходимо, чтобы это было сделано за счет государства, чтобы счастье, как писал Джефферсон, распространилось на всех без исключения граждан.

Томас Джефферсон

Еще одно сочинение Джефферсона – «Заметки о Вирджинии» – обязано своим появлением необходимости рассказать миру о том, что представляют собой бывшие английские колонии. Секретарь французского посольства в Филадельфии Франсуа де Марбуа попросил Джефферсона «представить» Европе Вирджинию – крупнейший американский штат, Джефферсон не пожелал ограничиться поверхностным описанием. Он сделал все, чтобы показать европейцам богатства и многообразие природы своего родного края, нравы и обычаи его населения, выразить свои мысли о судьбах Вирджинии и всей Северной Америки. Обширные познания автора, талант писателя и возвышенные идеи философа-гуманиста вызвали к его «Заметкам» непреходящий интерес многих поколений.

Европа, считал Джефферсон, таит для молодого американца определенные опасности. Основа общественных зол и моральной деградации – неправильное воспитание. Он предостерегает друзей от желания дать детям европейское образование: там им будут привиты любовь к наружному блеску, преклонение перед аристократией и монархией.

Как вспоминали современники, Джефферсону были свойственны простота, приветливость и доброжелательность, позволявшие видеть в нем не только великого, но и доброго человека. Живя в Европе в качестве американского посла во Франции, Джефферсон встречался с поэтом и драматургом, секретарем Французской академии Мармонтелем, великим химиком Лавуазье, философом Кондорсе, известным либеральными взглядами герцогом Ларошфуко. Частым было общение с аббатом Морелле, переводчиком «Заметок о Вирджинии». В салоне мадам Неккер, чей муж безуспешно пытался спасти политический режим Франции при помощи экономических реформ, Джефферсон восторгался талантами юной дочери хозяев – будущей романистки госпожи де Сталь. Часто он бывал также в салонах мадам де Гольбах, жены известного энциклопедиста, автора «Системы природы» (много лет назад прочтенной Джефферсоном), мадам Гельвеций и, пожалуй, в наиболее охотно посещаемом салоне графини де Тессе, где имелась большая ботаническая коллекция. Чтобы пополнить содержащиеся в ней сведения, Джефферсон составил – что потребовало больших трудов – каталог американских растений.

Увлечение Джефферсона европейскими науками носило прагматический характер, ибо он считал, что при республиканской форме правления наука приобретает большую важность, чем при других режимах. В столь молодом государстве, как Соединенные Штаты Америки, научные достижения, прежде всего передовые технологии и способы производства, должны применяться для улучшения ведения хозяйства. Интерес Джефферсона к изобретениям был неукротим. Новые механизмы штамповки денег, дублирования письменных текстов, усовершенствования в военной технике, шагомер – все интересовало американского посла, Лучшие из нововведений пересылались им за океан.

Предметом гордости Джефферсона были американские успехи в технике. В частности, Томас Пейн, автор знаменитого памфлета «Здравый смысл», в 1787 году привез в Париж модель своего железного моста, Вместе с ним прибыл Джеймс Рамсей («величайший гений механики», по словам Джефферсона). Посол Соединенных Штатов патронировал прибывших, добиваясь признания их изобретений Французской академией. Однако его усилия – притом, что он был самым популярным послом при французском дворе – часто оказывались тщетными из-за медленного хода королевской правительственной машины.

Несмотря на частичное предубеждение против европейского образования, Джефферсон в «Поучениях американскому отцу, отправившему сына в Европу» писал, что возвращение американца домой подобно полету пчелы, набравшей меда. Джефферсон составил подробный перечень того, что должен увидеть в Европе молодой американец. Свой список он начал с достижений сельского хозяйства. Затем следовали мануфактуры, хотя доскональное изучение их Джефферсон считал пустой тратой времени, ибо Соединенные Штаты, по его мнению, не станут промышленной страной. Далее, писал он, нужно внимательно осмотреть сады и парковое хозяйство. Большого внимания заслуживает, с его точки зрения, европейская архитектура, поскольку при двойном приросте населения страны раз в двадцать лет общество должно заботиться и о том, чтобы удваивалось и количество зданий – и чтобы это происходило по законам хорошего вкуса, с учетом последних направлений в искусстве строительства. Политике, по мнению Джефферсона, также следует уделить внимание, но лишь в той мере, в какой она способна помочь в улучшении участи народа.

За время пребывания в Европе еще более расширился кругозор и самого Джефферсона, обогатился его духовный мир. Большое впечатление произвела на него встреча с Жоржем Луи Леклерком Бюффоном (1707–1788), естествоиспытателем, популяризатором науки. Общался он и со знаменитым скульптором Жаном-Антуаном Гудоном (1741–1828), главой французской скульптурной школы эпохи классицизма.

Много усилий приложил Джефферсон, выполняя заказ вирджинских законодателей – создать проект здания легислатуры штата. За образец был взят великолепно сохранившийся с римских времен «квадратный дом» («Мезон Kappe») в Ниме. Античная лаконичность адекватным образом выражала идею американской гражданственности. Построенный в Ричмонде Капитолий оказал влияние на архитектуру общественных зданий в США, Согласно отзыву современника, француза Ларошфуко-Лианкура, здание было прекрасным, благородным и на тот момент самым крупным в стране.

Капитолий в Ричмонде