Праздничная гора

– Вот скажи, Махмуд, что на свете маленькое и большое одновременно?

– Не знаю, отец, – отвечаю я.

– Это Дагестан, – объяснял мне отец. – Ты только подумай, какой он маленький, а сколько в нем уживается народов и обычаев, языков и талантов, животных и растений. В одном крошечном Дагестане ты увидишь и песчаные барханы и тропические заросли, вечные ледники и минеральные источники, и засушливую равнину и сочные альпийские луга, и морскую пучину и каньоны, до дна которых не долетишь, хоть лети полдня! Все мы, дагестанцы, очень разные, но в то же время мы очень схожи своей честностью, гостеприимством и стремлением к справедливости. Помни о том, что ты дагестанец, сынок, и не меняй это звание ни на какое золото мира!

Книга, буду честен, не интересна, глупа, неправдоподобна. Диалоги не смешны. А некоторые места и вовсе вгоняют в ступор. Хотя всё хотело бы быть обратным, интересным, глупым, смешным, правдоподобным. Начиналось все неплохо, скажем так... более-менее. Потом текст заступорился и понесся во все тяжкие, муторно, вязко. Становилось ужасно скучно. Только необычайной стойкостью и силой духа, мне удалось дочитать это творение до конца. У меня это вторая книга этого автора, думаю - зря она так. Нужно было остановиться на повести, которая ей удалась. Но... Какой хороший фильм не портили вторые части? Интерес к сюжету возобновился только под самый конец, когда пошли быстрые описания и диалоги - единственное, что у автора получается более менее забавно. Название, мало относится к тексту, а описание к книге вообще писал человек, который её не открывал, ибо ничего общего между ними нет. Вообще, книга - такая антиклерикальная антиутопия сельского масштаба. Это если бы мы взяли Уэлбека, только в более простом, косноязычном, утрированном и необъективном варианте. Далее. Я ещё мог понять издевки над пороками общества, которые автор показывает, но когда доставалось, казалось, обычному укладу жизни, безобидным вещам, я недоразумевал. Претензии автора, мягко говоря, были высосаны из пальца. Объяснить это я могу только ее личной неприязнью ко всему, что напоминает ей досоветский уклад жизни горцев - обычаи, традиции, да и просто бытовых вопросы. В общем, приступлю к самой Господи прости за это слово - рецензии. Сидя на корточках под турником, я бегло скользил глазами по пестрым страницам: "Они убивали и резали" - пишет автор. "Да, да, хорошо, что же дальше?" - не унимался я. "Везде лежали трупы беременных женщин, а юные, ещё не родившиеся горцы в их чреве с папахами и автоматами наперевес, дышали злобой на весть добрый мир." "Ох, круто, дальше...". "Мадина, знатная стерва и потаскушка в хиджабе, как и её мать, как её сестры, родственницы, соседки, жительницы села, вообще, всей республики взяла в руки саблю из дамасской стали..." "А-а-а, кричу я в оргазменном экстазе. ещщ-ёё-ё..." - требовало мое кровожадное дагестанское нутро. Автор, заранее предвидев мои неистовые желания, писала ещё жестче: "Пока они всех убивали, калечили... под яркой луной, освещавшее проклятые улицы, Шамиль шлялся по тёлкам, а тёлки шлялась по Шамилю, попутно теряясь с поля зрения братьев, а он, в свою очередь, от невесты, которая закрылась в кабинке с братьями той самой Мадины". А пока они, по мнению автора, охаживали друг друга своим горской ментальностью, их тети и дяди, в том же пабе, злословили и сплетничали, попутно бросая смятые бумажки на пол. Насколько однобоко описан мой край. С болью в сердце мне давалась каждое новое предложение, такое предвзятое, гнусное. В книге нет ни одного положительно героя. Она наполнена злобой, фальшью, ненавистью, презрением и неуважением ко все жителям, без исключения. А для тех, кто все-таким хочет понять, что же, черт возьми, самый талантливый автор 2009 года хотел донести этим всем, я черкну пару строк: "Среди разврата и хаоса, терроризма, беспрерывных убийств, пьянства, и другими пороками общества, живут дикари-дагестанцы, которые режут и насилую друг другу, не забывая в беспамятном порыве поджигать продуктовые магазины, а где-то высоко в горах, под ослепительным солнцем, есть село, подобное греческому Олимпу, где все хорошо, спокойно, где царит гармония и взаимопонимание. Там играют на флейте девушки, в коротких юбчонках, запутанные длиннющими волосами друг-друга. Гладковыбритые парни, цитируют великих классиков, а вокруг них, изящно струятся полупрозрачные кудри сигаретного дыма. Среди всего этого элитарного блаженства и благополучия, убранства и роскоши, светского изобилия, в почете, на золотой тахте, устланной шелковыми простынями, лежит дорогой автор, обласканной уважением и лестью, а рядом, с опахалом, стоят мускулистые, заморские темнокожие юноши в набедренных повязках - это, как вы могли догадаться, и есть Праздничная гора. Ну, мне пожалуй, пора, вот уже десять минут я не убивал раздетых девушек, нужно скорее исправляться, удачи вам и хорошего настроения.

– Весь город отмечал, ансамбли танцевали, столы накрытые стояли на Ленина. А бородатые разозлились, что народ пьет, и маршрутку взорвали.

– А, помню. Только это не бородатые сделали. Там парень ехал и просто гранатой жонглировал, друзей развлекал. И выронил случайно.

– Это другой случай. Это не парень жонглировал, это военный ехал выпивший, держал гранату в руках и выронил. Там еще девушка сидела из Кизилюрта, она нагнулась и своим телом закрыла эту гранату, чтобы другие меньше пострадали. Сначала менты не разобрались, подумали, что она шахидка, а потом выяснили, что она геройский поступок совершила.

– У меня дочка, говорит, любого пацана на районе завалить может, ходит в спортивках, как борцуха. А когда на маршрутку опаздывает, всегда ее догоняет.

– Да ты что!

– Отвечаю, так сказала! И раз идет дочка-лешка в школу, а маршрутка уже мимо проехала. Дочка начинает догонять. Догоняет, догоняет…

– Догнала?

– Нет, на углу маршрутка взорвалась!