Логан Митчелл сидел за столиком в другом конце зала, что-то обсуждал с такими же быдловатыми на вид парнями. Они громко смеялись и выглядели как стая горилл. Одной рукой он обнимал сидящую рядом блондинку, кажется, ту самую, которой я сунула свой кардиган перед входом в школу. Надеюсь, она не забудет мне его вернуть. Это же не подарок, в конце концов.
А Рози тем временем продолжала вещать, поедая аппетитный на вид кекс:
– Дик Митчелл владеет половиной города, а его сынок водит Porsche, и это в семнадцать лет. Неудивительно, что он вырос таким засранцем. Месяц назад его даже отстранили от уроков на неделю, в его шкафчике нашли пакет с дурью и охотничий нож. Но папаша замял дело, кто бы сомневался, и Логана вернули в школу. С тех пор он стал еще хуже: достает девчонок, устраивает драки с парнями.
– Хорошо хоть из команды его убрали, тренер постарался, – добавил Крис, с презрением косясь в сторону шумного стола. – За немотивированную агрессию. Пара игроков из соседней школы при этом чуть в больницу не попали. Лакросс не для таких больных на голову.
Рози наклонилась ближе к моему лицу и зашептала:
– В общем, будь осторожна. Он один из тех, про кого я тебе говорила. Ну, кто хочет замутить с тобой. Только этот урод использовал другое слово – «завалить».
Ее глаза гневно блеснули, и она резко отстранилась, обращая свой негодующий взор на неблагополучный столик и Логана Митчелла в частности. Я тоже посмотрела на него, кожу пробил озноб, а внутри поднялась необъяснимая ярость и… чувство голода? Но я только что пообедала. И как это объяснить? Но объяснение быстро вышло со мной на связь: «Милая Вель, не бойся его… ничего не бойся…» Я в ужасе оглянулась на всех, кто сидел рядом. Неужели они не слышали этот голос? Это же не может быть плод моего воображения? Так явно и так… Как? Обыденно? Привычно? Не знаю как, но я вот ни капельки не удивилась, услышав это странное чудовище внутри себя.
Мне показалось, что Крис слышал все, что сказала его сестра. Иначе как объяснить, что его ладони резко сжались в кулаки? Я посмотрела на него, но он не ответил на мой взгляд. Коротко бросив «увидимся» всем сидящим за столом, он подхватил сумку и направился в сторону выхода.
– Что это с ним? – Эллиот проводил взглядом друга и тоже засобирался, чмокнул Розмари в щеку и помахал мне.
А мы остались вдвоем. Рози уже доела свой кекс и листала ленту Инстаграма.
– А вы давно встречаетесь с Эллиотом?
Моя новая подруга подняла глаза от смартфона, немного задумалась и сказала:
– Примерно пару месяцев. Я не из тех, кто точно помнит даты свиданий, поцелуев и прочую ерунду. Я долго его динамила, но Эл очень упрямый и в итоге добился своего. Я подошла поздравить его после победы над «Хокинскими Ястребами», еле пробилась к команде на стадионе, а он меня поцеловал у всех на глазах! Ну я поняла, что мне это понравилось, и с тех пор мы вместе. – Она посмотрела на часы, закинула рюкзак на плечо и игриво подмигнула: – Мне пора, удачи на уроках и увидимся!
– Пока! – я собрала сумку и с гордо поднятой головой (ну не ходить же серостью, раз так все сложилось) вышла из столовой. Впереди еще три новых урока, надеюсь ничего непредвиденного больше не произойдёт. Отдыхать-то нервной системе тоже надо…
Единственное, что я хотела сделать, придя домой, это залезть в теплую ванну и не высовываться несколько часов. Смыть с себя все эти взгляды, разговоры и навязчивое внимание. Один парень пытался подвезти меня из школы на своем авто. Пришлось помахать перед его носом ключами от машины и объяснить, что взрослые девочки ездят домой сами.
Логана Митчелла я видела только один раз, на парковке. Они с блондиночкой сели в его Porsche и укатили в неизвестном и ненужном для меня направлении. Ну и хорошо, пусть едет подальше, мне же лучше. Не скажу, что слова Розмари относительно этого типа поселили в моей душе страх, но настороженность в отношении его персоны точно была. Постараюсь просто не пересекаться с ним в школе, надеюсь, его интерес перегорит, тогда одной проблемой будет меньше.
Со мной происходит что-то непонятное, и это вселяет в душу страх неопределенности. Кто этот голос внутри? Я долго размышляла над этим, лежа в ванной, прокручивала в голове все события этого дня, но фактов безобразно мало. Он будто подчинил мое тело там, когда я вошла в школу, и теперь я чувствую себя смелее, чем когда бы то ни было. Может он (или она?) убрал из меня на время чувство стыда, неловкости, стеснения? Сделал ли он мне больно? Нет. Как-то иначе причинил зло, на духовном уровне? Нет. Я всю свою сознательную жизнь была невидимкой, боялась заговорить первая, даже боялась смотреть людям в глаза. Недавно это, как по мановению волшебной палочки, прошло. Возможно, это тайное чудовище всему виной?
Так я лежала в ванной, а на городок неспешно опустилась темная ночь, разбросав по небу тысячи мерцающих звездочек. Ветра не было, тишина и покой заполнили все вокруг и мое тело, помогая расслабиться и отпустить тревоги. Настоящая медитация, как-никак. Я накинула большое полотенце на обнаженное тело и прошла в свою комнату, оставляя за собой мокрые следы на старом паркете. Комната встретила меня полумраком и горой неразобранных коробок. Когда же все-таки у меня дойдут до них руки? Я не любила уборку и всячески оттягивала этот момент. Но мне кажется, что теперь у меня появились друзья и все-таки комнату придется привести в порядок хотя бы на случай прихода неожиданных гостей. Так, где же расческа? Вдруг мне показалось, что я услышала звонок старого телефона, а потом приглушенный голос бабушки, будто она разговаривает шепотом. Прислушалась… Тишина. Но тут вполне отчетливо услышала обрывки разговора:
– Забудь про этот номер телефона… Нет… В моей жизни…
Неужели она злится? Или нервничает? Голос явно не совсем спокойный. Я подошла к двери вплотную и приложила ухо к холодному дереву. Если попробую открыть дверь, старые петли обязательно скрипнут, а этот разговор явно не для чужих ушей.
– Тебе меня не найти… Все меры приняты…
Она резко замолчала и, наверное, положила трубку, так, что даже я услышала звонкий удар о старый проводной телефон. Спросить ее прямо, кто это звонил? Ответит ли она? У бабушки от меня никогда не было секретов. Неужели что-то случилось?
– Бабушка, кто это звонил? – я решила не строить догадок.
Возможно, это вообще ничего не значит. Вышла в холл и огляделась, ища ее глазами. Бабушка смотрела в окно, будто вдруг увидела там кого-то. Ее руки нервно тряслись, но, когда она повернулась ко мне, лицо её выражало абсолютное спокойствие. Она улыбнулась.
– Бабушка?
– Ошиблись номером, милая. Все хорошо.
Что-то зашевелилось внутри меня, поднимая вверх волны липкого недоверия. Оно темными щупальцами сковало мое сердце, а пальцы рук неожиданно похолодели, будто где-то из открытого окна повеяло морозным воздухом. Необычное чувство нарастало с каждой секундочкой, и мне показалось, что холод достиг моей шеи и сейчас острыми клыками вонзится в горло.
Что это со мной? Догадка пришла так же быстро, будто невидимая рука вложила в мой разум этот очевидный ответ: она мне врет.
Глава 4
– Привет, мам.
Из телефона долгое время не доносилось ни звука, потом Марк услышал знакомый настороженный и даже немного испуганный женский голос:
– Кто это?
– Ты разве меня не узнала? Я твой сын. Ты помнишь, что у тебя есть сын? – голос Нейтана дрожал, выдавая его внутреннее волнение, ведь долгие годы его брат не слышал ни слова от матери и сам избегал даже разговоров о ней. Любое ее упоминание доставляло невыносимую боль потери. Но Нейт всегда скрывал эту боль по личиной безразличия.
– У меня нет сына. Забудь этот номер телефона. Тебя давно уже нет в моей жизни, пусть и дальше так будет.
– Это невозможно. Ты же знаешь. Давай встретимся, поговорим. Есть кое-что, что нам необходимо обсудить.
– Исключено, – резкий женский голос сквозил скрытой угрозой, – тебе меня не найти, все меры приняты.
Нейтан горько вздохнул. Не такого разговора с матерью он ожидал. Конечно, на счастливое воссоединение семьи надежды нет после всего, что произошло по вине Нейта.
– Ты же знаешь, что мне нужна она. Девчонка из нашего рода. Ее кровь…
На другом конце послышались резкие гудки, это значит, что его мать положила трубку. Марк озадаченно посмотрел на Нейтана. В его глазах с легкостью читался немой вопрос: «И что будем теперь делать?»
– Следовать плану. Я слышал ее. Она не может быть далеко. В пределах нескольких десятков километров. Проверим ближайшие города. Если она хотела спрятаться, ей нужно было бежать как можно дальше. Неужели она так глупа и думала, будто я не найду ее?
Он понимал, почему мама не хочет его видеть и даже слышать его голос. Для нее он умер, она сама так сказала давным-давно. И это было заслуженно. Те темные времена и поступки, которые он совершил, навсегда ожесточили ее нежное сердце. Между ними образовалась пропасть, заполнить которую уже ничто не сможет. Воспоминания резали сердце ножом, хотя предыдущие раны еще не затянулись. И новые порезы кровоточили с удвоенной силой. Первые пятьдесят лет Нейту было плевать, где его мать, что с ней, вспоминает ли она его. Он даже думал до недавнего времени, что она и вовсе мертва. А оказалось, она последние несколько лет жила в городе, где он родился, рядом с их старым домом, будто искала воссоединения. Или на старости лет тронулась рассудком. А может, ее просто тянуло в родные места.
Мама… детские воспоминания вспыхнули в погибшей душе с новой силой. Их дом, бывший тогда еще новым и крепким, большое поместье переселенцев голубых кровей. Их отца тогда все называли граф Гилфорд, а семья пользовалась большим уважением и почетом в этих землях. Как давно это было… Хоть Нейтан и вычеркнул из своей памяти все воспоминания, они снова и снова, как бумеранг, возвращались.
– Сколько у нас осталось времени? – тихо спросил Марк, будто опасаясь нарушить ночное безмолвие.
– До ночи осеннего равноденствия. Не так много, на самом деле. А надеяться на сговорчивость Лидии не приходится. Но у меня есть несколько способов добиться желаемого. – Нейт скользящим движением опустил руку в карман и достал небольшой, буквально объемом несколько миллилитров, пузырек черного цвета. – Чернокнижница Сатинэя передала небольшой подарок перед смертью.
– Когда ты собирался мне об этом рассказать? – серые глаза Марка гневно блеснули, ведь обычно секретов между ними не было, как и недоговорок. А сейчас выясняется, что существо, напрямую связанное со смертью Лиры, уже в могиле. Он сам хотел ее смерти, хотел выпустить ей всю кровь, не пить, нет. Кровь чернокнижника вредна для вампиров, да она и не очень вкусная, отравленная сотнями лет колдовства и черной магии. Но причинять боль и страдания Марк умел и даже, как не хотел он признаваться себе в этом, любил. Особенно таким тварям. – Получается, это Сатинэя дала тебе наводку, где искать точное описание ритуала?
Нейтан вздохнул, убрал драгоценный пузырек обратно в карман и обратил свой взор на догорающее пламя камина. Словно в награду за свою смерть, могущественная чернокнижница, испустив, наконец, дух, тогда передала ему видение из призрачного будущего. Тишина лесной глуши, мерный шелест листьев и мягкий свет зимней луны. В нем едва различимо был виден огромный белый камень и тоненькая фигурка, лежащая на нем, раскинув руки в стороны. Ветер легко трепетал волосы девушки, но было ясно, что свой последний вдох она уже не повторит. Она была мертва. Кровь густыми струями стекала по огромному камню, мерцающая в лунном свете, от запястий и шеи. И наполняла своей силой землю и сам камень, пробуждая его любимую к жизни. Все просто. Чтобы возродить душу, нужно принести другую душу в жертву. Закон Равновесия этого мира незыблем.
***
Будильник разбудил меня неожиданно, как, впрочем, и всегда. Смахнув его с тумбочки нетвердой, сонной рукой, я с трудом разлепила глаза. И увидела серый, унылый потолок своей новой комнаты. Ремонт, что ли, сделать? Обновить эту старую, убогую обстановку, ну и вещи заодно разобрать.
В голове вихрем пронеслись события минувшего дня, и я с ужасом осознала, что сегодня такие ненужные мне потрясения могут повториться. Или будет еще хуже… Воспоминания с легкостью перенеслись на Кристиана, так, кажется, его полное имя. Кристиан Стивенсон… Я вспомнила его голубые глаза, улыбку и те чувства, которые вчера он во мне вызвал. В животе стайкой пронеслись бабочки и предательски улетели куда-то ниже, оставляя за собой настойчивый след желания. Желания ощутить вкус его губ на своих губах, нежность его прикосновений на обнаженной коже, прижаться к нему, чтобы наши сердца забились в такт. Но я не буду спешить, хоть мне и кажется, что это взаимно. Волнующее предвкушение скорой встречи наполнило меня, как глоток свежего воздуха, окончательно пробуждая ото сна.
Бабушка хлопотала на кухне, так она это делает на протяжении уже долгих и долгих лет. Завтрак – главный утренний ритуал в ее понимании, и эту привычку она успешно мне привила еще в раннем детстве. Упаси меня хоть один раз отказаться от завтрака, она тут же хмурила брови и сердито раздувала ноздри, всем своим видом демонстрируя, что голодным из ее дома никто не выйдет. Вот так вот. Но я прекрасно помнила вчерашнее происшествие с телефонным звонком и свои эмоции, вызванные скользким чувством недоверия. Расспросить ее? Сказать, что я знаю о ее обмане? Как я это докажу? Чувствую… так себе аргумент. В душе поселилось нечто, что не дает забыть об этом, и я обязательно выясню, в чем тут дело.
– Доброе утро, ба.
– Доброе утро, милая. Яичница на столе, – бабушка повернулась ко мне и указала рукой на старый овальный стол, застеленный цветастой скатертью. – Ты вчера была молчаливая. Как твой первый день? Я хочу услышать все в подробностях.
Она села рядом, расправляя руками передник. Весь ее вид говорил, что отмолчаться у меня не выйдет. Соврать? Всю правду я и так не могу рассказать, она не поймет. Я и сама не понимаю.
– Ну… все прошло неплохо… Кажется, у меня появилась подруга, ее зовут Рози. А еще у меня наказание в пятницу после уроков.
– Наказание? Милая, что ты натворила?
Ее снисходительный тон почему-то разозлил меня. Волна необъяснимого гнева пронеслась внутри, сжигая приятные эмоции, вызванные ожиданием встречи с Крисом. Почему я должна была что-то натворить?! Разве никто не получает наказание просто так, потому что старым профессорам вдруг стало скучно! А так и есть, я ничего плохого не сделала. Ну подумаешь, пропустила урок. Это все от нервов и оттого, что учитель слишком придирчив к своим ученикам. Может, у нее вообще выдался плохой день или плохой год? Я-то здесь при чём?! Я ни-че-го не натворила, а она врет мне в глаза и с милым видом кормит меня завтраком!
Наверное, эти неожиданные эмоции отразились и на моем лице, потому что бабушка удивленно спросила:
– Эвелин, ты в порядке? Ты… можешь себя контролировать? – она спросила и тут же осеклась, будто и вовсе не хотела это говорить. – Ты не надела сегодня мой подарок. Где кулон с камнем?
Этот неожиданный вопрос немного унял мой пыл, эмоции внутри улеглись, а рука сама потянулась к шее. И правда не надела. Кулон остался лежать на прикроватном столике, я совсем про него забыла.
– Сейчас надену… Да… Я в порядке…
Я уже выходила из комнаты, но обернулась, движимая невнятным сомнением, закравшимся в душу.
– Почему ты это спросила?
– Что спросила?
– Про контроль. Ты спросила, контролирую ли я себя.
– Мне кажется, подростки нередко испытывают сильные эмоции. Важно брать их под контроль.
Логично. Но сомнения не ушли насовсем. Бабушка смотрела на меня с пониманием, будто она прекрасно знает, каково приходится почти-семнадцатилетним девушкам в современном мире.
– Ты же всегда сможешь рассказать мне абсолютно все, – сказала она, – и не важно, какой глупостью это может показаться. У нас ведь нет секретов друг от друга, так, милая?
– Да, совсем нет секретов, – сказала я решительно и развернулась в сторону своей комнаты, а потом добавила: – Мне нужно собираться, или я опоздаю.
В это утро я так и не позавтракала.
Дорога до школы теперь заняла меньше времени, да и глазеть по сторонам сегодня не особенно хотелось. Чувство недосказанности заполнило меня, нарушая хрупкое желание мыслить позитивно.
Я приехала рано. Парковка еще не заполнилась автомобилями старшеклассников, и свободное место я нашла без труда. Немного помедлив, посмотрела в зеркало и поправила подаренный кулон, приятно холодивший шею. Ну что ж, пора идти навстречу знаниям. А рядом тем временем припарковался тот самый Jeep Cj5 голубого цвета, который я заметила вчера.
– О, привет! Рад тебя видеть. – Крис вышел из этой прекрасной машины и улыбнулся мне своей открытой и приветливой улыбкой.
Конечно, кто еще мог быть ее хозяином? У него даже глаза в тон… Он отлично выглядел: легкая и небрежная прическа на голове, белая свободная футболка и черные джинсы. Все, как я люблю, просто и без изысков.
– Правда?.. Ой, я хотела сказать «привет».
Ну вот, мой голос опять меня выдаёт, он слишком взволнованный и даже, с чего это вдруг, на пару тонов стал выше. Ох, это все от нервов… И от его улыбки, конечно.
– А есть сомнения? – Крис усмехнулся лишь краями губ. – Уж ты-то не должна сомневаться…
Я предпочла не придавать значения его словам, мы поравнялись и вместе пошли в сторону школы. Я не должна сомневаться в чем? Что все парни в школе рады меня видеть? Или он только себя имел в виду? Мне было немного неловко, и это жутко бесило.
– У тебя прекрасная машина.
Это первое, что пришло мне в голову. И это была правда.
– Отец подарил мне джип полгода назад на радостях, что мы выиграли первенство округа. Но с ним вечно какие-то проблемы, он уже немолодой. Ты любишь автомобили?
Я улыбнулась, потому что никогда не задумывалась об этом. Нет, пожалуй, я не люблю автомобили и не разбираюсь в них.
– Только эту машину. Бабушка как-то сказала, что дед водил такую в молодости. Мне было десять, и в нашем гараже в старом доме бабушка долго его хранила. Он был пыльный, ржавый, а внутри поселился огромный мохнатый паук. Иногда туда пробиралась по ночам и засыпала там. Было намного интереснее, чем в домике на дереве. Джип тогда казался мне таким большим и мощным. У каждого сильного человека должна быть такая машина, я тогда так думала. А сколько лошадок?
Он слушал меня внимательно, и этот вопрос, похоже, ему понравился. Его губы растянулись в улыбке, как у кота при виде сметаны. Конечно, это беспроигрышный вариант – хвалить его машину или его любимый вид спорта. Какая я молодец!
– 120 лошадей, 1980 года выпуска. А что стало с машиной деда?
– Бабушке пришлось продать ее, – сказала я, вздыхая, – она очень жалела об этом, но нужно было срочно оплатить счета за дом. Конечно, много она за него не выручила, но тем не менее. А потом я мечтала, что куплю себе такую машину. Но не срослось.
– Жаль.
– Да. Еще я хотела поблагодарить тебя.
– За что?
– Ты выручил меня на алгебре.
Я чуть было не забыла, а ведь его смелость действительно заслуживала благодарности.
– А что толку? Мы все равно наказаны. Так поступил бы каждый.
– Так поступил именно ты. И теперь мы оба наказаны.
Я виновато опустила глаза. Наверное, теперь он жалеет о той выходке.
– В этом есть и положительные моменты.
Я посмотрела на него, а он улыбался. Неужели он рад, что так случилось? Мы стояли недалеко от главного входа, так легко и спокойно разговаривали, что я даже не верила. С ним комфортно. Казалось, он прекрасно меня понимает и без слов, а я не могу оторваться от его глаз. Мимо нас сновали туда-сюда спешащие на уроки ученики. Но Кристиан, похоже, никуда не спешил. Пауза затянулась. Было ли неловко? Нет. Нам будто и не нужны слова. Все шло именно так, как я мечтала, с волнением готовясь ко второму дню в новой школе.
– А какое наказание нас ждет? – я нарушила молчание и тут же пожалела об этом.
– Обычно ученики убирают листья, но пока они еще не опали. – Он задумался: – Может, нужно будет покрасить забор на участке за столовой. Что-то в этом роде.
– Тогда это не так страшно…
– Конечно.
– О, народ, вы уже здесь! Доброе утро!
Это была Розмари под руку с Эллиотом. Они приблизились. Парни обменялись рукопожатием. Рози выглядела отлично. Она собрала свои черные волосы в высокий хвост и надела серый твидовый пиджак с джинсовой юбкой. Мой одобряющий взгляд от нее, конечно, не укрылся, и она задорно мне подмигнула. Эллиот спросил:
– Что у вас за расписание?
Я немного нахмурилась, пытаясь вспомнить, чтобы не лезть в сумку.
– Химия на третьем этаже, класс 315.
– Да, у меня тоже, – отозвалась Рози, – профессор Морган, он хороший, тебе понравится. И у Криса тоже химия.
Эллиот отстранился от Рози.
– А мне на биологию, увидимся в столовой! – Он махнул нам рукой и поспешил по ступеням, на ходу роясь в своем синем рюкзаке.
– Он хочет стать хирургом, – с гордостью проговорила подруга, провожая взглядом спину своего парня. Ну и не только спину. Она перевела взгляд на меня и одобряюще улыбнулась. – Мне кажется, ты немного нервничаешь. Расслабься. Сядем рядом.
– Отлично!
Мы втроем зашли в школу, и я снова окунулась с головой в водоворот голосов, суматоху спешащих учеников и яркие краски. До урока еще несколько минут. Чувство голода застало меня врасплох, и это было не мое чувство. Да, я, конечно, не позавтракала сегодня. Это чувство было глубже и внушительнее. Оно поднималось с устрашающей силой, нарушая хрупкое равновесие внутри меня и пробуждая неведомую голодную сущность. О нет! Только не сейчас! Нужно срочно перевести дух. Возможно, получится его успокоить и взять себя в руки. Должно получиться!
– Я загляну в уборную, дорогу знаю, встретимся в классе! – сказано это было быстро, а помчалась по коридору я еще быстрее.
– О,кей, конечно, – донеслось из-за моей спины.
Успеть бы дойти, только бы успеть… Еще несколько извилистых поворотов школьного коридора. Не обращая внимание за любопытные взгляды, я упорно двигалась к цели. Не хочу повторения вчерашнего. Пусть мой тайный спутник и дальше спит сладким сном. Все ведь было так хорошо! Но он, похоже, в стенах школы спать не намерен. Жажда и голод накатили новой волной, и в глазах, кажется, помутнело. Последний поворот…
– Куда спешишь, детка?
О нет! Вот кого я не хочу видеть ни сейчас, ни когда бы то ни было позже! Логан Митчелл! Я чуть не влетела в него, почти вслепую преодолевая последний изгиб коридора. И теперь он находился в опасной близости от меня, ведь, чтобы избежать столкновения, я уперлась двумя руками в его широкую, твердую, как камень, грудь. Нас разделяло ничтожно маленькое расстояние, всего в несколько сантиметров. А его руки, будто так и хотели, легли на мою талию и сомкнулись на спине.
– Отпусти… меня… – хриплый голос, казалось, принадлежал кому-то другому, но только не мне.
– Ну нет, не так быстро. Наше знакомство так хорошо началось.
Его плотоядную улыбку я не забуду никогда. Он был бы красивым. Да в чьих-то глазах он и был красивым. Но, лично для меня все портили белесые глаза и противное выражение лица, оценивающее и надменное.
– Прошу, отпусти, я спешу.
Голос стал тверже, а иным зрением я увидела фиолетовые нити силы, идущие от меня к высокой фигуре Логана и опутывающие его, словно паутиной. Мой черный спутник проснулся и был рад такой вкусной добыче, поглощая энергию парня с жаждой, не сравнимой ни с чем, как путник в пустыне наконец добрался до спасительного оазиса. Паутина с каждой секундой становилась все заметнее, и по ней шли легкие пульсирующие толчки от него ко мне. Это что-то новенькое, и это мне категорически не нравится.
«Так вкусно…» – услышала я чужой голос.
Логан Митчелл прижимал меня сильнее на глазах у всех учеников, проходивших мимо. И они, конечно, не упустили случая поглазеть на это действо с животным любопытством. Боже, я же буду выглядеть шлюхой в глазах у всей школы, обжимающейся у всех на виду с этим уродом!
И тут вдруг я ощутила твердую мужскую плоть чуть ниже своего живота.
Хватит! Я вложила в руки все свои силы и с трудом оттолкнула парня. Он попытался снова схватить меня, но, повинуясь невиданной находчивости, я наступила острым и длинным каблуком ему на ногу. Так тебе! Парень разжал руки, его лицо исказила гримаса злости и боли, он схватился за ступню и отпустил меня.
– Ах ты су… – бросил он мне вслед, но я уже скрылась за спасительными дверьми женской уборной.
Посмотрела на часы – еще три минуты до звонка. Весело же начался этот день! Сердце билось с бешеной силой, почувствовав прилив адреналина. Что это сейчас было? Нужно немедленно успокоиться и взять себя в руки. Боже, ну за что мне это наказание? В уборной, о чудо, было пусто, и я принялась быстро расхаживать из стороны в сторону, на ходу в нервном напряжении заламывая кисти рук. Так не может продолжаться. При каждом посещении школы происходит что-то
сверхъестественное, и нужно срочно выяснить, что это и как это можно остановить. Срочно!
– Никак, я – часть тебя.
– Но почему именно сейчас? Я не стану терпеть тебя!
– Без меня не будет тебя, я всегда была в тебе и всегда буду…
Я зарычала от бессилия и обхватила голову руками. Уйди! Уйди! Уйди! Не хочу тебя слышать! Оставь меня в покое!
Мое неровное дыхание вызывало боль в легких, в голове вились клубы тумана, мешая рассуждать здраво. Это какой-то сон, это неправда, такое не может происходить со мной! Я облокотилась на холодную стену и теряя равновесие, интуитивно нащупала рукой фиолетовый камень на шее. Он был приятный, гладкий, в обрамлении витиеватого узора. Пальцы сосредоточились на этом узоре, осязая его плавные изгибы, а потом сжали прохладу аметиста. В голове начало проясняться, а дыхание успокаивалось. Вдох – выдох, вдох – выдох. Стало намного легче, будто невидимая сильная рука наконец разжала мое горло, позволяя восстановить ритм. Сердцебиение тоже пришло в норму. Фух! Неужели отпустило? Похоже. Облегчение накрыло приятной волной прохлады, будто глоток свежего морского воздуха. Значит, нужно быстрее идти на урок, пока я не опоздала. Тебе не удастся снова испортить мне день! Хотя уже и так испорчено немало, к сожалению.
Я выглянула из уборной, надеясь, что Логан не настолько умен, чтобы поджидать меня снаружи. Отлично, я была права. Теперь скорее на химию, пока не прозвенел звонок, очень не хочу снова получить наказание. В этот раз вряд ли удастся разделить его с Крисом.
Урок химии проходил на третьем этаже, в просторном светлом классе с большими окнами. Здесь стояли широкие парты, рассчитанные на проведение лабораторных работ в паре, и сейчас как раз на них стояли склянки, колбы, штативы и другие приспособления, о назначении которых я и не догадывалась. Да, я и в химии несильна, но смело это признаю. Звонок застал меня как раз на входе в кабинет. Я поздоровалась с профессором Морганом и, найдя за центральной партой Рози, шмыгнула на стул рядом с ней. Похоже, сегодня как раз лабораторная работа. Надеюсь, подруга лучше меня разбирается в химии.
– Ты почти опоздала, – наклонившись, произнесла шепотом Рози.
– Знаю, прости. В уборную… была очередь… – мне очень не хотелось ей врать, но это первое, что пришло в голову в такой ситуации.
– Их же куча на этом этаже… – начала было разоблачать мою ложь подруга, но не успела, так как профессор Морган, лысеющий мужчина с солидным брюшком и в очках с толстой оправой, начал вещать:
– Немного о мерах безопасности. Запрещается смешивать вещества без моего указания. Запрещается проводить опыты с иными веществами, не указанными в условии работы. Да, Треворс, нельзя наливать в пробирки свою газировку. Убери бутылку, побереги брови!
В классе раздались смешки, а я обернулась посмотреть на того самого Треворса, желавшего испытать удачу с газировкой. Рядом с ним сидел Крис, он игриво подмигнул мне, улыбнувшись краешками губ. Я тоже улыбнулась, встречаясь с ним взглядом. Так приятно и спокойно ощущать его присутствие на уроке. На душе стало теплее. Но лишь на мгновение. Потому что сзади Криса сидел Логан Митчелл и всем своим видом показывал, как желает он отыграть назад финал нашей недавней встречи. Его взгляд выражал нескрываемую злость, но вместе с тем казалось, что он мысленно уже раздевает меня. Его взгляд был будто осязаемый, ощупывающий каждый сантиметр моего тела с яростью уязвленного самолюбия. Холодок пробежал по спине, и это не к добру. Что-то плохое непременно из-за этого произойдёт. Вот уже и Крис перехватил наши с Логаном взгляды, нахмурился, пытаясь понять, что это могло бы значить.
Я отвернулась, используя это как спасение. Ничего, Крис, это ничего не значит.
– Они чуть ли не целовались… а потом она треснула его по лицу, как мне сказали… кулаком приложила… Логан так громко матерился…
Шепот на задних партах я услышала вполне отчетливо. Похоже, слухи разлетаются очень быстро. Конечно, Рози говорила, что Логан – одна из самых заметных фигур в школе. Ну и, конечно, я – новенькая, которая уже успела наделать шума. Вот так и становятся популярными. Только мне это совсем не нужно.
– Прекратить разговоры! Обязательно запишите в тетрадь, что спиртовку мы зажигаем только спичкой. Все ваши зажигалки я запрещаю даже доставать из карманов, или будете собирать их на газоне перед окнами в кабинет! Тушить пламя спиртовки только колпачком, не жвачками и не слюной! В противном случае вы устроите пожар, чего никто из ваших родителей не перенесет с материальной точки зрения. Если все всё поняли, давайте разобьемся на пары. Нет, не так, как вы уселись, повинуясь стадному, ну и прочим инстинктам…
Мы с Рози обеспокоенно переглянулись.
– Розмари Стивенсон – на вторую парту к Йену Боуману, Дик Кормак – с Амандой Уоллес, Кристиан Стивенсон – с.... – сердце птичкой билось в груди. Меня, меня, посадите меня! – с Пэйдж Флин. Эвелин Уайлд с Логаном Митчеллом.
Ну, все! Доигралась! Я замерла на своем месте в бессилии что-то изменить. Что теперь делать? Уйти и пропустить урок? Этого только не хватало! Нужно постараться сгладить. Возможно, он немного остынет и оставит меня в покое.
Затылком я ощутила приближение этого неприятного типа. Он развалился на стуле Рози, как хозяин этого класса.
– Ну что, крошка, как будешь расплачиваться?
Я удивленно подняла бровь:
– За что?
– Ты выставила меня придурком перед всей школой, – Логан придвинулся ко мне почти вплотную, чтобы нас никто не слышал, и шепотом выплевывал слова.
– Это не мои проблемы, не я к тебе приставала.
– Так не пойдёт. Откуда ты взялась, такая дерзкая? Ты хоть знаешь, кто мой отец? Таких девок у меня на каждый день недели по пять штук, и они не выпендриваются.