Звёздное зелье для Люцифера

Пролог

Таира с ужасом разглядывала объемную голограмму грышфордца, обходя ее по кругу в очередной раз. Коричневые кожные покровы, по три пальца на передних конечностях, заканчивающиеся острыми черными когтями и самое страшное: натуральная морда аллигора¹ вместо обычного лица гуманоида.

– Отец, вы, наверное, неудачно пошутили? – девушка опасливо покосилась на полноватого, высокого мужчину, стоящего рядом с ней. – Или вы действительно желаете, чтобы я вышла за него замуж?

– Какие тут шутки? – патронатор болезненно поморщился. Принцесса содрогнулась вместе с ним. С отцом она общалась мало. На сто двадцать пятую дочь времени у правителя никогда не было. Да, он считал такое общение пустой тратой времени. У девочек было одно предназначение: достойно выйти замуж. Но такое выражение лица она не спутала бы ни с каким другим. Отцу все происходящее не нравилось. Но отступать он не собирался.

– Но как я могу за ЭТО выти замуж? – девушка ткнула пальцем в голограмму.

– А что, собственно говоря, тебя не устраивает? Шорк богат, влиятелен, и в настоящий момент холост. Ни одной из его пятидесяти двух жен не осталось в живых, – патронатор недоуменно пожал плечами, не желая слушать капризы дочери.

– Конечно, не вам же с ним в постель ложиться! – зло сжав кулаки, буквально выплюнула принцесса.

– В постель? – брови отца удивленно взлетели вверх, а губы гневно задрожали. – Да как ты смеешь говорить мне такие вещи? Ты где такого набралась?

– Вообще-то это стандартный курс подготовки девушек к браку, – фыркнула в ответ Таира. – Нам на нем рассказывали физиологию, сексологию и начальную психологию. И утверждали его вы, отец.

– Да? – патронатор даже не представлял, что может так сильно удивляться. – Пожалуй, пришло время пересмотреть программу обучения! Но от замужества тебя это не спасет, и в постель с ним ложиться не придется.

Он еще раз пробежал взглядом по младшей дочери. Высокая, тоненькая, как речной бамбук, с длинными почти до колен волосами, которые сверкали зеленоватыми искрами. И кожа у дочки была настоящего аристократического оттенка: цвет сливок с изумрудным отливом. Но что поделать, когда все старшие категорически отказались от такого завидного жениха, а мир с Грышфордом нужен был как воздух? Хотя бы лет на пять. А там Аквиана восстановила бы свою мощь и постаралась вернуть утраченные позиции.

– Да я к нему просто прикоснуться не смогу! – казалось, принцесса не слышала его предыдущих доводов. Но затем в ее глазах мелькнуло понимание:

– Как не нужно будет ложиться? Или он предпочитает это делать как животные, стоя?

– Прикасаться к нему ты будешь лишь один раз, когда он на руках внесет тебя в свой дом. Так на Грышфорде проходит брачный обряд. И все. Больше телесных контактов у вас не будет. Ты же продолжишь жить в богатстве и послужишь великому делу укрепления мощи нашей великой родины.

– Да? – казалось, девушка немного успокоилась и даже мимолетно улыбнулась. – А ему, что, наследники не нужны?

– Почему не нужны? Нужны. Но рожать он их будет сам. Тебе не придется с эти мучиться, – отец изобразил философскую гримасу, стараясь успокоить дочь. Ее судьба была решена, но истерик бы хотелось избежать.

Девушка буквально переменилась в лице и требовательно приказала:

– Объясни! – удивив своим тоном видавших виды слуг. Отец же решил, что такую малость девушка заслужила. И, тяжело вздохнув, стал рассказывать с видом мученика:

– Грышфордцы в давние времена съедали своих самок, а из переваренного материала отрыгали новых особей мужского пола, – заметив, как побледнела девушка, он поспешил ее упокоить, – но сейчас все обстоит намного проще и гуманнее. Никто никого не ест! Вернее, ест, но не так, не целиком. У жены под общим наркозом отнимают небольшой участок конечности, тут же заменяя его механическим протезом. Женщина даже ничего не заметит и не почувствует!

Таира стояла с остекленевшим взглядом и тупо качала головой из стороны в сторону, то ли соглашаясь, то ли отрицая происходящее. Затем сильно зажмурилась, сжала кулаки, выдохнула, что–то явно для себя решив, и уточнила:

– А как с моим последним желанием? Я могу потребовать его исполнение?

Патронатор облегченно выдохну:

– Да, моя девочка! – прежде он никогда не называл свою последнюю дочь так ласково. – Что угодно, кроме отказа от замужества.

– Я хочу в последний раз повести звездолет! На Грышфорде в космос не ходят. А я очень люблю звезды. Мне их будет не хватать.

Глава 1

– Наташа! – этот крик Смирницкого до сих пор стоял в его ушах. А перед глазами всплывала картина, где девушка с неестественно вывернутой ногой и мертвенно-бледным лицом, лежала на расстеленной прямо на траве плащ-палатке. В тот момент он даже не знал, осталась она жива или нет. Решил не забивать голову подобными мыслями. Алексей всегда считал, что слабость мужчины в женщинах. Особенно в любимых.

Нет, против слабого пола в разведке полковник Раевский ничего не имел. Были те вещи, с которыми мог справиться лишь изощренный дамский ум. Это были не простые женщины, а обученные науке побеждать от и до. И помощь от них была весомой. Они были готовы положить собственные жизни на алтарь кровавой военной машины.

Он был против чувств, которые мешали работе. Алексей Владимирович всегда до последнего бился за жизнь каждого бойца. Но если задание требовало принести жертву, он на это шел без раздумий, понимая, что родственники погибших его вряд ли простят. Он был бы рад сам стать такой жертвой, но устав требовал иного отношения к делу. Поэтому к прозвищу «Люцифер», которым его наградили бойцы отряда, относился спокойно, и даже с некоторой гордостью.

А со временем руководство заменило и его скучный позывной «Сокол» на общепринятое прозвище.

– За Соколом я вас, товарищ полковник не вижу. А вот за Люцифером ваше лицо всплывает само собой! – смеялся штабной радиотехник.

И все было бы отлично, если бы не Наташа. Ей выпала жестокая участь стать следующей жертвой. А влюбленный в нее Женька Смирницкий пообещал, что не оставит этого дела просто так. И плевать ему на те 3% потерь, которые разрешены законом во время военных операций. Такой подставы от зама полковник не ожидал.

Разбирательство было долгим и нудным. И как результат диагноз: эмоциональное выгорание, отстранение от службы на полгода и ссылка в тайгу, где ему предстояло пройти курс реабилитации.

Он долго бился, чтобы его не отправили в подмосковный санаторий, на котором настаивал генерал. Среди военных ходила прибаутка, что если хочешь плотно пообщаться с противоположным полом в горизонтальной плоскости, езжай в Подмосковье. Если же требуется реально подлечиться, лучше отправиться в Евпаторию или Петрозаводск. Но в Петрозаводск он тоже не хотел, считая, что там умрет со скуки. В итоге добился разрешения, пройти реабилитацию в лесной избушке на родине своих предков, доказав медицинской комиссии, что жизнь в естественной среде вернет все чувства и мысли на место.

Его дед и полный тезка Алексей Владимирович Раевский, несмотря на громкую фамилию, долгие годы работал лесником на дальнем кордоне. Маленький Леша часто приезжал к старику на каникулы. Дед тогда казался очень древним. А сейчас счет его собственных прожитых лет перевалил на пятый десяток. Хотя он считал, что сорок лет для мужчины еще не возраст.

Когда Раевский старший овдовел, родители забрали его к себе в город. Новый лесник в старом доме жить не захотел, потребовав от властей построить новое жилье. Старый кордон родители выкупили в свое личное пользование, благо лихие девяностые вполне позволяли такой произвол, а для деда это была хоть какая-то связь с прошлой жизнью, и на лето он до последнего приезжал сюда.

И сейчас Алексей стоял на горном перевале, глядя вниз и пытаясь отыскать взглядом место своего пристанища на ближайшие полгода. Но тайга умела слишком хорошо хранить тайны. Тропа, которая когда-то была достаточно широкой дорогой, теперь сплошь заросла крапивой. Хотя кого он обманывает? Восемнадцать лет назад она уже здесь росла. Дед в село ездил на мопеде по окружной дороге. А эта тропа и тогда была нехоженой. Странно, что она до сих пор не поросла деревьями.

Леха Раевский, окончив институт, перед обязательной службой в армии приехал отдохнуть на старый дедов кордон. В этот раз он был не один. С ним была она, его любимая девушка со светлым именем Надюшка. Только так ее никто не называл. Фамилия Нади была Ельцова, и за девушкой прочно закрепилось прозвище Елка. А он хотел звать ее по имени. Так звали его любимую бабулю. И эта связь двух женщин казалась молодому мужчине символической. Господи, каким он был глупцом и романтиком в то время! Но в ответ получал лишь надутые губки и возмущенное фырканье. Надя считала свое имя слишком простым и старомодным.

В тот день погода стояла жаркая. И вместо привычных для тайги штанов, одета она была в смешную белую юбку до пят.

От комаров, возможно, юбка и спасала, но от жгучей крапивы, которая норовила залезть во все дырки, никак. И Леха самоотверженно протаптывал для нее тропинку. Он хотел, чтобы Надя прониклась духом этого места и полюбила его так же, как любит он. И здесь же он планировал сделать ей предложение, чтобы уйти в армию не просто бойфрендом (новое слово только входило тогда в оборот), а в статусе жениха. Он даже стих сочинил про тот вечер:

Ты неслышно идешь за мной

Там, где папоротники спят…

Белой юбкой, длиной до пят,

Распугала весь мир лесной.

Травы росами льнут к земле,

Ели сонно шепчут:

«Откуда?..

Здесь впервые такое чудо…

Как, скажи, тебя звать?»

–Еле…²

Дальше полковник уже не помнил. Жаль, стихотворение вышло неплохим. Но с поэзией было покончено раз и навсегда. Как и с Надюшей.

Девушку хватило ровно на одну ночь. Утром она сообщила, что больше кормить комаров не намерена и потребовала, чтобы ее отвезли домой. А на робкое предложение руки и сердца ответила, что он должен будет его повторить на вершине Эйфелевой башни, тогда она над ним подумает. А вариант с таежным кордоном даже не рассматривается.

Все эти годы Раевский думал, где он ошибся? Как случилось, что умудрился полюбить девушку, с которой ему было не по пути? С Ельцовой они больше не виделись. А женщины в жизни полковника стали играть лишь чисто утилитарную функцию. Влюбляться он больше не рисковал, считая, что это банально, глупо и совсем не весело.

Полковник тряхнул головой, провожая непрошеные воспоминания, и начал спуск. Крапива легко ломалась под тяжелыми армейскими берцами. Плотные камуфляжные штаны спасали ноги от ее укусов. А сердце вдруг начало биться все чаще в предвкушении. Кто сказал, что у него все эмоции выгорели? Если бы это было так, душа бы не радовалась встрече с домом детства, даря умиротворение и покой.

Идти было тяжело. Воздух казался липкой и горячей жидкостью, которая медленно затекала в легкие. Но скинуть куртку мужчина не рисковал. Тело тут же облепили бы тысячи кровожадных мелких тварей. Но его это не пугало. Твердо, по-военному он впечатывал ноги в песок, приближаясь к кордону, на котором не был более пяти лет.

Дед в этом году впервые не приехал. Изначально никто и не предполагал, что внук смог бы составить ему компанию. А потом он не захотел его расстраивать. Сильные мужчины в проблемах близким не признаются до последнего.

Алексей подошел к дому, сложенному из толстых неподсоченных сосен. Это в наши дни из стройматериала сначала все соки выпьют, и лишь потом на дома пускают. А раньше такого безобразия не терпели, потому и стояли деревянные срубы по сто лет и больше. И сейчас дом из исполинских стволов, казалось, спал, прикрыв ставнями окна-глазницы.

Как рачительный хозяин, полковник обошел двор по кругу, проверяя, все ли в порядке, не случилось ли чего за время отсутствия людей. Удовлетворенный осмотром, пошарил в кармане и достал тяжелый железный ключ, который со скрипом открыл большой навесной замок, стороживший жилье от воров и всякого другого лиха. Хоть воровать там было нечего, но дурных молодых людей, которые получали непонятное удовольствие, просто сломав вещь, хватало везде.

Сени встретили Раевского немытыми окнами под потолком и жарким пыльным воздухом. На лавке сиротливо стояли два перевернутых оцинкованных ведра, ждавших, когда же хозяин принесет с близлежащего ключика воды.

Но цель его была другая. Открыв еще один замок и дверь, обитую старыми одеялами да дерматином, шагнул внутрь и вдохнул спертый воздух избы. И неожиданно понял, что вот оно, счастье. Всё: операции, гибель людей, проблемы с начальством, и даже Смирницкий с его Наташей остались там, в городской суете. Здесь он был совершенно один, хозяин тайги. И лишь смутное воспоминание о Надюшке Ельцовой слегка разбередило душу и кануло в небытие.

Началась трудотерапия, как ласково назвал выживание в глухом лесу его лечащий доктор.

Первым делом Алексей распахнул окна, устроив сквозняк. Пока солнце стоит высоко, комары особо не летают. Да и тюлевые занавески служат хоть и слабой, но все же защитой от таежного гнуса. Проверив выключатель, с радостью отметил, что электричество было. Благо, новый лесник жил неподалеку и электролинию поддерживали в рабочем состоянии. Значит, пока можно обойтись без дров. Но к зиме все же придется их заготовить. Его «лечебная ссылка» закончится лишь ближе к декабрю, когда сильно похолодает, и обязательно нужно будет топить печь.

Сейчас мужчина вытащил на солнцепек постельные принадлежности, чтобы просушить отсыревшие от лежания в запертой избе матрас, подушки да одеяло. Сбегал за водой, воткнул в одно ведро кипятильник и, взяв в руки веник, притулившийся в углу, начал обметать углы от паутины.

К вечеру длинного дня он сидел в относительно чистой горнице рядом с заправленной и пахнущей солнцем постелью, пил чай, заваренный из листьев брусники, душицы и малины, заедая это богатство привезенными из дома бутербродами.

Немногочисленные друзья отговаривали полковника от поездки, считая, что месяц в санатории принесет намного больше пользы.

–А дальше что? – спрашивал он у них, вопросительно выгнув густую бровь. – Сидеть перед телевизором на диване и не знать, чем себя занять?

Следовали робкие предложения пойти поиграть в шахматы в клубе или познакомиться с хорошенькой дамой в кружке бальных танцев.

– Да я же к чертям собачьим у ферзя голову снесу, если он в мои владения сунется! – от души хохотал Алексей на нелепые предложения. – А артист балета из меня как из коровы фигуристка.

На следующее утро полковник еще раз осмотрел свои владения и набросал план работ. Обычно его отпуск длился максимум два месяца. Но отгулять его полностью еще ни разу не получалось. Буквально через пару недель появлялись неотложные операции, которые никто, кроме Алексея Владимировича на должном уровне провести не мог. А дед уже был слишком старым, чтобы заниматься ремонтом, и дом ветшал вместе с ним. Поэтому для начала следовало закупить необходимые стройматериалы.

Сотовой связи вокруг дома не было. Кто поставит вышку там, где отсутствуют клиенты? Но был на кордоне один маленький секрет. Метрах в трехстах лежало небольшое озерцо, позванное в народе Светлым, за чистую, незамутненную воду. И вот там каким-то чудом связь ловила. Не всегда хорошо, но вполне сносно, чтобы сделать заказ. Алексей даже внутренне похихикал, как продавцы будут доставлять сюда стройматериалы. Только он планировал потратить большие суммы, которые лежали мертвым грузом на его счету. От такой выгоды торгаши не отказываются.

Глава 2

Материалы доставляли на кордон целую неделю. Заплатить пришлось изрядно, только денег он не жалел.

– Богатство в могилу с собой не заберешь! – любил приговаривать дед, с философским видом сидя на завалинке и куря цигарку-самокрутку. Табак в фабричной упаковке дед не признавал, особенно когда на пачках появились устрашающие надписи о раке да бесплодии. А на пачках с махоркой печатали лишь инструкцию для обработки растений от тли. Никаких ужасов или страхов. Относительно финансов внук был с ним полностью согласен. Он давно перестал зарплату тратить на себя, иногда помогая какому-нибудь детскому дому или нуждающемуся ребенку. А так все сбережения лежали до лучших времен. И вот эти времена наступили.

Дом оживал прямо на глазах. Если вечером отойти в сторонку, то видны были горящие окна, а днем новая крыша успела украсить старый, потемневший от времени сруб.

Чем хороши мужчины-военные? Их жизнь научила приспосабливаться практически ко всему. И если дома они могли покапризничать перед женой, то в полевых условиях каждый отвечал за себя сам. Нет, Алексей не умел готовить на уровне мишленовского ресторана. Но отварить рожки и пожарить магазинную котлетку у него получалось вполне сносно. Пельмени варил просто шедеврально, добавив в воду лавровый лист и посыпав их перчиком и зеленью перед подачей. А пока служил срочную, до подписания контракта успел командиру и обои поклеить, и полы на даче перестлать, и даже электричество однажды проводил.

Лет десять назад он сам купил для деда квадроцикл. Техника могла пройти по любой дороге и после сильного дождя, и в гололедицу. Сейчас пару раз в неделю он выезжал в деревню к прибытию автолавки, которая привозила продукты, и закупал все необходимое. Понимая, что с холодом и снегом все усложниться, старался сделать больше запасов впрок.

В тот день, который разделил его жизнь на «до» и «после», Раевский решил прокатиться до соседней делянки и присмотреться, можно ли там выписать лес на дрова. Валежник, конечно, хорошо, но ровные полешки горели дружнее, и тепла давали больше. Наслаждаясь быстрой ездой, теплым днем и чувством превосходства над окружающей природой (квадрорцикл давал ему именно такие ощущения) он въехал по старой лесной дороге вглубь тайги. Добравшись до нужного квартала, заглушил технику и собрался пешком дойти до нужного квадрата, как его внимание привлек огромный огненный шар, со свистом летевший в небе.

В памяти еще были свежи события, связанные с чебаркульским метеоритом, что грохнулся под Челябинском. Так совпало, что в тот день офицеры ГРУ сидели на совещании в столице Южного Урала. И когда взрывная волна выбила в помещении все окна, дружно пришли к выводу, что началась война, начало которой они, боевые офицеры, умудрились пропустить. Смех смехом, но вылетающие, как в замедленно съемке, стекла напугали его сильнее, чем стрельба окруживших однажды боевиков. Алексей молниеносно огляделся по сторонам, шустро залез под квадроцикл и прикрыл голову руками.

Свист несколько секунд нарастал. Затем раздался мощный хлопок, напоминавший взрыв. И наступила мертвая тишина. Даже неугомонные птицы, строившие свои гнезда, замолчали, напуганные происходящим. А потом пошла она, волна, ломая на своем пути вековые деревья, неся с собой запах гари и какой-то едкой химии.

Раевский пролежал под квадроциклом минут десять. Убедившись, что в мир вернулись звуки, следовательно, более никому ничто не угрожает, он выбрался наружу и оглянулся по сторонам. По ощущениям какой-то великан решил поиграть в скакалку, вращая ее вокруг себя и перепрыгивая через веревочку. Огромные вековые деревья лежали, сваленные невидимой силой по кругу.

– Дров надолго хватит! – почти весело подумал полковник. Только эти самые дрова брать все равно было нельзя, пока не приедет особая комиссия, не оценит размеры повреждений и не даст команду простому люду расчищать завалы. Ему уже приходилось встречаться с тем, что разрешения давали лишь тогда, когда деревья безвозвратно портил короед, не позволяя людям использовать по назначению деловую древесину.

Он еще раз огляделся и замер, потрясенный. Примерно метрах в ста от него образовалась глубокая воронка, из которой торчал серебристый бок непонятного механизма или существа. Разведчик привычным переменным шагом, сжимая в руках увесистую палку вместо автомата, подобрался поближе, чтобы лучше рассмотреть непонятное существо. Казалось, что оно продолжало дышать, вздымая и опуская тяжелый блестящий бок. Существо было огромным. Высотой с трехэтажный дом, минимум. А возможно и больше, если учесть ту часть, которая ушла в мягкую таежную почву.

Алексей собрался ретировался прочь, понимая, что помочь здесь ничем не сможет, как увидел темный зев входного люка. Ему показалось, что оттуда доносятся стоны. Он прекрасно осознавал, что это опасно. И ни одного своего бойца не пустил бы туда. Но здесь и сейчас понимал, что, если он туда не спустится и не попытается помочь, никогда не сможет спокойно спать до конца жизни.

Аккуратно сползая по сыпучему песку, скользнул вниз ко дну котлована. Редкие кусты, сохранившиеся на склонах, позволяли делать это медленно, а не катиться кубарем. Они же оставляли надежду, что ему удастся живому и невредимому выбраться обратно. При условии, что это не инопланетный хищник, заманивающий жертву в свою пасть.

Корабль, так ему показалось, был теплым, несмотря на свой ледяной блеск. Хотя, чему удивляться? Несколько минут назад он горел в атмосфере. И действительно «дышал». Вот и люк. Никогда не веривший в бога в силу своего независимого характера, Раевский перекрестился и шагнул внутрь.

Внутри пахло гарью, запах которой донесся до него, когда он выжидал под квадроциклом. Перед глазами предстал длинный коридор, который ускользал куда-то вниз, светясь на стыке пола и стен фиолетовыми огнями.

– Странно, почему вниз? – Алексей начал рассуждать вслух, как бы советуясь с самим собой. – Дурак! Он же падал носом вниз. Следовательно, над землей торчит хвост корабля.

Довольный открывшимся обстоятельствам, более уверенно стал сползать в сторону предполагаемого командного отсека. По ощущениям он уже спустился под землю. И тут его взору предстала дверь из прозрачного матового материала. Внезапно раздался голос, если так можно было назвать непонятные щелкающие звуки, которые возникали в ритмичной последовательности.

– Прости, дорогой! Я тебя не понимаю, но, честное слово, хочу помочь, – разведя руки в стороны и пожимая плечами, сообщил о своих намерениях полковник. Действие было совершенно непрофессиональным. Но его же сюда и отправили за то, что он утерял хваленый профессионализм. А затем для пущей важности пару раз щелкнул языком. И, о чудо, двери медленно поползли в разные стороны, открывая взору командный отсек корабля.

Перед огромным панорамным окном, которое наполовину было в земле, стояла пара привычных кресел, одно из которых было пустым. А во втором лежало тело инопланетянина.

Раевский понял, что его бросило в холодный пот. Он не любил неожиданности, потому что не знал, что они могут за собой принести. Только инопланетянин протяжно застонал. Это оказалось решающим фактором. Алексей сделал последние шаги в его сторону. Проскользнула трусливая мысль, сообщить о находке в компетентные органы. Да только он прекрасно знал, чем этот звонок грозил неизвестному существу. За долгие годы службы это был третий случай столкновения с неизведанным. И в первые два раза живые существа бесследно исчезали. О них не писали в прессе. Не появлялись научные доклады. Не доводили уникальные факты до умов жителей планеты. Он был на службе и вынужден был молчать. А сейчас никому ничего не должен. Если что, всегда можно сослаться на свою эмоциональную несостоятельность.

Тело существа было покрыто золотой чешуей. Голова была большой и круглой, без лица и волос. Просто золотой шар, из-под которого выглядывали длинные темные волосы. Точнее рассмотреть их цвет в полутьме не получалось. Прикинув размер инопланетянина и свои силы, Раевский решил, что сможет вынести его наружу. Конечно, при условии, что тело пришельца не состояло из сверхплотной материи, увеличившей вес существа.

Он подхватил его на руки, удивляясь легкости тела, как услышал новый протяжный стон. Похоже, его действия причинили существу боль.

Решив осмотреть пришельца не предмет повреждений, с удивлением заметил, что длинные волосы переплетались с панелью управления, словно существо и корабль были единым целым. Недолго думая, действуя скорее по наитью, чем в согласии с разумом, достал из-за пояса топор, который прихватил с собой на делянку и одним выверенным ударом отсек существо от корабля. На секунду задержался, чтобы убедится в бескровности ампутации. Поняв, что из отрезанной шевелюры не идет кровь или нечто подобное, снова подхватил тело на руки и отправился в обратный путь.

Чем выше он продвигался по коридору, тем тяжелее становилось бесчувственное тело. В какой-то момент показалось, что неведомая сила приплющит его прямо к полу. Появилось желание бросить все и просто сбежать с корабля. Но офицеры просто так не сдаются. А полковник Раевский в первую очередь был настоящим офицером. И, превозмогая тяжесть и боль, он все-таки достиг выхода из этой чудовищной машины. Вдохнув таежный воздух, он почувствовал прилив сил и, собрав волю в кулак, сделал последний рывок, просто выпав с телом инопланетянина на землю. Тот чуть слышно застонал.

– Жив, курилка! – обрадовался Алексей и с удвоенной силой начал карабкаться наверх образовавшегося кратера, сдирая в кровь руки о колючие кусты, за которые пытался цепляться.

– Странно, корабль в небе горел, а пожара вокруг нет. И кусты не обгорели! – и только он это подумал, как стальная махина задрожала, затряслась и оказалась окутана неземным голубоватым пламенем. Он рванул вперед, практически волоча за собой тело. Из последних сил добежал до квадроцикла и рухнул, спасаясь от очередной взрывной волны за стальным корпусом.

Второй взрыв был более мощным и сопровождался выбросом столба пламени, которое, вероятно, засекут службы слежения. И через пару часов в тайге появятся его коллеги, с которыми встречаться совершенно не хотелось. Закинув тело поперек седла, как в старину джигиты воровали красавиц из горных аулов, резко развернулся, нажал на газ и полетел к избушке.

Напоследок бросил взгляд на инопланетный корабль и с непонятным удовлетворением отметил, что тот горит ярким пламенем, не оставив в перспективе никаких четких следов.

Подъехав к дому, сгрузил тело на землю, внутренне ужаснувшись собственному поступку. Какой черт его вообще побрал, что он сотворил практически преступление, увозя ценнейший научный экземпляр? Только моральные метания нужно было оставить в стороне. Раз решил помочь остаться в живых неизвестному существу, нужно принимать для этого меры.

Спрятав квадроцикл под навесом, вернулся к своему невольному гостю и с очередной порцией ужаса заметил, что голова инопланетянина раскололась пополам.

Наклонившись ниже, постарался без содрогания рассмотреть повреждение. И вдруг с облегчением увидел, что это была не голова, а всего лишь защитный шлем. В образовавшуюся щель в данный момент проглядывало вполне человеческое лицо. Осторожно потянул за половинки, окончательно сломав головной убор и сняв его с головы пришельца. Запоздало пришла мысль о том, что земной воздух ему может не подойти. Но затем успокоил себя, что внутри корабля он вполне мог дышать. А за то короткое время, что прошло с момента аварии звездолета, газ не мог полностью выйти наружу, заменившись земным воздухом.

И тут его ждало второе потрясение. Существо было потрясающе красиво. Черные брови вразлет обрамляли глаза с длинными ресницами. Самих глаз видно не было, они надежно прятались за веками. Тонкий точеный носик и пухлые губы наводили на мысль, что перед ним лежит девушка. Кожа была изумительного оттенка молочных сливок. И лишь зеленоватый оттенок рельефных линий говорил о том, что перед ним все-таки не человек.

Она имела вполне земное строение. Сейчас мужчина даже различал две острых грудки, обтянутые золотым комбинезоном. Алексей приложил два пальца к шее, к тому месту, где по ощущениям должен биться пульс. И, почувствовав легкие толчки, с облегчением вздохнул. Девушка была жива. Ему очень сильно захотелось, чтобы это была именно девушка. Он снова подхватил ее на руки и понес в дом.