Вместо пролога. Западня
Грозная пасть с двумя парами щупалец медведки тянулась к маленькому тельцу беспомощно распластавшегося на земле Гароша, но в самый последний момент вождь Кубал нанёс удар своим копьём в бок хищницы. Она имела сравнительно скромные размеры: наверное, медведка была молодой и не достигла своих предельных размеров. Вождю приходилось видеть и гораздо больших её собратьев. Но головогрудь медведки возвышалась выше головы человека, далее тянулось втрое большее веретенообразное брюхо тёмно-бурого цвета сверху и светлеющее до оливкового к низу. Хвостом тянулись за ней церки – длинные канатовидные придатки. Массивное тулово сверху прикрывали рудиментальные остатки крыльев, которые походили на толстые полотнища. Медведку несли четыре мощных ноги, из коих пара передних была ловчее, подвижнее задних.
Удар копьём не пробил её хитин, но заставил убрать голову под грудной панцирь и отвлёк внимание от неловкого мальчишки. Кубал заорал во весь свой голос, замахал руками и нанёс повторный удар. С тем же успехом, но ему удалось отвлечь на себя внимание хищницы…
Краем глаза Кубал увидел растерянно застывшую на месте Маммо и прокричал ей:
– Забирай своего сына и уходи! Быстрей! Ну!
Женщина тут же подняла Гароша и, панически спеша, потащила его за собой в сторону.
Кубал проводил их взглядом, и чуть было не прозевал атаку медведки, которую с трудом остановил своим копьём, уперев его конец в землю. Древко согнулось, но не сломалось.
Почти сразу же раздался крик молодого воина Наноша:
– Вождь, тут нора! Глубокая и узкая!
– Залезайте быстрее! – ответил Кубал. – Все, все! Как можно быстрее!
Медведка попыталась обойти человека, он же останавливал её своим копьём, которое не причиняло видимого вреда хищнице, но мешало добраться до жертвы.
Вождь сделал несколько шагов в сторону и заметил неподалёку углубление в земле, прикрытое кем-то разрушенным земляным куполом, а внизу – сотни яиц. Это была кладка медведки. Понял причину злобы противницы: кто-то разрушил крышу её убежища, чем до предела обозлил хозяйку логова, а тут она увидела проходивших мимо людей. Потому сразу яростно атаковала их в уверенности, что защищает свою кладку.
Посмотрел вправо: под землю спускался старый, а потому неловкий и медлительный, Думчан, никого больше рядом не было. Значит, все уже укрылись под землёй, понял Кубал.
Именно в этот момент под яростным напором врага копьё согнулось в дугу, треснуло и переломилось…
Кубал швырнул нижнюю часть древка, оставшегося в его руках, целясь в большие глаза медведки, но угодил в усы-антенны, после чего со всех ног помчался туда, где под землёй скрылся Думчан. Наверное, никогда вождь не бегал так быстро, как сейчас, ибо был на волосок от смерти. Медведка кинулась за ним следом с опозданием на несколько мгновений, а потому позволила человеку домчаться до края норы и нырнуть в неё, ногами вперёд, обдирая бока…
Уже в следующие мгновения вождь понял, почему в спасительное убежище так быстро скрылись его люди: это была не нора, а фактически яма, в которую он тут же свалился…
Приземление оказалось болезненным и отдалось болью в коленях. Несколько помогло то, что под ногами оказалось много ветоши, трухи, пыли, глины, всяческого тлена и ещё чего-то почти до колена, и только под всем этим начиналась твердь.
Некоторое время Кубал приходил в себя, а затем принялся осматриваться по сторонам, стараясь понять, где он оказался?
Пространство освещал свет, проходивший в ту дыру над головой, через которое он свалился вниз, а также проникали два лучика из более узких отверстий в разных сторонах, так что в помещении царил довольно светлый полумрак, к которому глаза привыкли довольно быстро.
Сверху посыпались комья глины. Это медведка пытаться проникнуть внутрь, вслед за людьми, и обгрызала края входа. Но уже скоро её движения замедлились, затем она вскинула голову, повернулась в сторону своего гнезда, над коем пролетала стрекоза, и тут же помчалась на защиту своей кладки. Больше сюда она не возвращалась, у ней были куда более насущные дела.
Вождь снова занялся своими делами. Первым делом пересчитал всех, кому удалось уцелеть. Перед встречей с медведкой его группу атаковала стая стрекоз, несколько человек стали их жертвами, а затем, как минимум, двоих задавила медведка, она намеревалась убить и Гароша, но ей помешал Кубал. Теперь с вождём в подземном убежище находилось четырнадцать человек. Он сам был пятнадцатым.
Почти всем падение вниз не повредило, разве что они получили царапины и синяки, а вот Маммо сломала ногу. Она тихо постанывала, закусив губу. Думчан присел около неё и занялся ногой. В лечении он понимал больше всех из тех, кто тут оказался. Рядом находился и Гарош, не сдерживающий слёз от мук матери.
Кубал ничем помочь несчастной не мог, у него имелись задачи более важные: необходимо было понять, где они оказались, нет ли здесь каких-либо врагов или какой-либо опасности? И самое главное – как отсюда выбраться?
Вождю приходилось бывать в пещерах, но эта имело донельзя странный вид: довольно ровный пол покрывали обломки и всяческий мусор. Стена перед ним состояла из серо-белых блоков, словно была кем-то сложена из них. Только приблизившись, он разглядел, что это были не блоки, а толстые плитки, прикреплённые к стене из неизвестного тёмного материала. В некоторых местах они упали, обнажив то, что находилось за ними. Одну из них Кубал поднял и рассмотрел. Явно она была творением старых людей в незапамятные времена.
Слева и справа от этой странной стены образовались завалы. Тщательный осмотр показал, что пробраться через них невозможно. А с четвёртой стороны находилась точно такая же стена, как и та, что стояла напротив, – покрытая теми же серо-пыльными плитками.
Понял, что это помещение некогда служило старым людям, затем было брошено ими, потолки по сторонам обрушились, образовав то помещение, в которым теперь оказались люди.
Сверху раздалось жужжание. Вождь поднял голову и разглядел летающего сверху комара. Подумал, что он только что залетел внутрь через ту дыру, которой до него воспользовались люди, но услышал голос Наноша:
– Он сидел тут на полу и улетел, когда сюда стали падать мы. Слабый очень. Я пытался его убить, но не достал саблей. Комар поднялся вверх и уселся там.
– Наверное, комар давно оказался здесь. Выбраться наружу не может и ослабел от голода, – заметил Кубал. – Ежели опустится, то мы убьём его без всякого труда. Тем более, что он один.
Нанош согласился:
– Комары страшны только тогда, когда их много.
– Следи за ним, – приказал вождь, – а когда сможешь, прикончи, чтобы он не успел никого искусать.
Сам же начал прикидывать высоту до лаза, через который они здесь оказались. Если самому встать внизу, велеть Наношу взобраться на его плечи, то дотянется ли третий, оказавшийся уже на нём, до выхода?..
В конце концов, яростно мотнул головой: нет, не получится, а четвёртому не влезть, даже ежели послать самого лёгкого из них – мальчишку Наноша.
Тем временем Думчан приладил к ноге Маммо крупные кости, оставшиеся от попавшегося в ловушку животного, и примотал полосками кожи. А затем отошёл в сторону, где отыскал большой квадрат из какого-то тонкого, но прочного материала. Такой умели делать старые люди. Отёр с него пыль и грязь, после чего обнаружил какие-то знаки. Вгляделся в них, шевеля губами.
Вождь знал, что старик именует их «буквами» или «словами», уверяет, что способен их «читать». Разницу между этими двумя словами Кубал уяснить не мог. Подошёл и поинтересовался:
– Что это?
– Не знаю. Я читаю, но не понимаю.
– И что ты «читаешь»?
– Совершенно непонятные мне слова «Московский метрополитен…», «Станция «Люблино». Их я не знаю, не понимаю. Ими пользовались старые люди, наши предки, но до нас они не дошли. Увы.
Вождь удержал свои саркастические реплики, так и просившиеся наружу, но ничего говорить не стал. Он хорошо помнил, как Думчан рассказывал про далёкие времена, когда старые люди – «деды дедов наших дедов» – владели неслыханным могуществом, почти как боги. Были такими огромными, что могли раздавить ногой любого насекомого – скорпиона, паука, таракана, жука, медведку, гусеницу и прочих. Рукой отмахивались от комаров, гусениц, бабочек. Возгордились своей силой, и боги наказали их: истребили почти всех, а потомки старых людей измельчали и теперь уже насекомые легко расправлялись с людьми.
На вопрос: «Когда это было?» Думчан только разводил руками: «Давно это было, очень давно…»
Уже надоело слушать одно и то же, совершенно зряшные, бесполезные слова.
Вождь присел на какой-то обломок, даже не удалив с него пыль, ему было просто не до этого. Обхватил руками колени и положил на них свою растрёпанную голову, на затылке которой запеклась кровь. Эту рану он получил в недавнем столкновении со стрекозами. Надолго задумался. Выхода из ловушки не было, вывести отсюда своих людей он не мог. Они могут умереть здесь, как умирали все, кто оказывался до них здесь. Вон сколько костей повсюду валяется!
С горечью подумал о старом Думчане: много ли проку от его мудрости, от умения «читать»? Ну, что-то он знает – «буквы» и «слова» – прочёл какие-то знаки. И что? Никакой реальной пользы нет! Что это за «Московский метрополитен» и «Станция «Люблино»? Бессмысленный набор звуков! Думчан давно убеждал всех и каждого в отдельности в пользе «чтения» и «грамоты», но никого в племени обучить не смог: лишь некоторые выдерживали какое-то количество уроков и уходили. Сейчас старик обучает Гароша, мальчишка пока терпит, какой-то интерес к урокам в нём теплится. Надолго ли?..
«Лучше бы он и все остальные упражнялись во владении копьём, саблей или дубинкой, – подумал Кубал, – это куда нужнее. Лучше бы умели противостоять врагам. Хотя бы с теми, с кем они столкнулись совсем недавно, – стрекозами и медведкой!..»
Горестно вздохнул, впрочем, и эти навыки сейчас бесполезны, как и «чтение»: из западни им не выбраться. Никакие знания и умения им не помогут. Людей ждёт тут ужасный и мучительный конец.
Вождь осознавал это и ничего сделать не мог.
Глава 1. Бункер одиночества
Этот ужасный сон он видел уже не один раз и вот снова старый кошмар снился Россу, снился уже в который раз…
Чудовищно огромный жук-рогач выскочил из зарослей акации и набросился на маленького Росса. Он вскрикнул, повернулся и увидел рванувшегося к нему на помощь разом побледневшего отца, услышал отчаянный крик матери… Земля, растительность, небо завертелись перед глазами мальчика: это жук схватил его массивными чёрными жвалами – цвета смерти, – мелькнуло в сознании спящего Росса, – и поднял, готовясь сделать последнее усилие и рассечь человеческое тело пополам, но в этот миг с ним словно что-то приключилось, хищник застыл совершенно недвижимый. Жвалы стали медленно расходиться…
К нему бросился на помощь отец, но очень медленно, словно преодолевая нечто вязкое, плотное. Он явно не успевал…
Неизвестно откуда появился высокий сильный мужчина и вонзил своё острое копьё в известное ему слабое место жука где-то внизу бронированного брюха врага, тот медленно осел…
Подбежавший отец подхватил на руки сына, выдернул копьё из тела поверженного жука и пустился быстрее прочь. А Росс оглядывался назад: где же его спаситель?…
В эту минуту юноша проснулся. Досадливо поморщился: опять снится это, уже в который раз. Даже сосчитать трудно! А почему, почему?..
И что за незнакомец, который спас его от верной смерти? Такого в своих снах он увидел впервые. В прошлые разы его спасала девушка… нет, скорее, девочка! Юноша с трепетным ощущением в груди вспомнил её необыкновенно привлекательный вид – стройная, с русой заплетённой косой и бантом на конце, в свободном ниспадающем платье без рукавов. А под нею была белая рубашка, украшенная вышитыми узорами вокруг шеи и у разреза на груди. Сладко ныло в груди от воспоминания.
Откуда она появилась? Не испугалась чудища, смело буквально вырвала Росса из жал грозного врага…
Обычно в этом повторяющемся сне его спасал отец. Правда, однажды вместо него первой подбежала мать.
Почему этот сон повторяется и повторяется?..
Юноша чувствовал, что тут имеется какая-то загадка. Ответ словно бы находится на поверхности, но никак не даётся в руки…
Сбоку что-то жёсткое впилось в грудь. Нащупал светлый кристалл, подвешенный на цепочке. Он достался ему от отца как талисман и Росс носил его на своей шее.
Поправил кристалл и повернул голову. Толстые стёкла наружных иллюминаторов уже начали светлеть. Близится утро.
Поспать ещё? Нет, заснуть не удастся. Он знал это по опыту.
Вздохнул, поднялся. Чем лежать и маяться без сна, лучше заняться делом.
Перво-наперво, как и полагалось, планомерно обошёл все помещения бункера. Так называл его дом отец, а что значило это слово, Росс не понимал: бункер – он и есть бункер. Его дом. Родной дом. Единственный.
С того дня, когда пропал отец, он живёт один. Мать погибла ещё раньше, спустя некоторое время после нападения того жука-рогача, от жвалов которого мальчика спас странный ступор насекомого. Иначе бы…
Раньше подобный осмотр комнат совершал отец, позже он стал брать с собой сына, учил, как это следует делать.
Бункер был почти герметичным, но через это «почти» за ночь обычно успевали пробраться нежелательные гости.
Как всегда в банных помещениях в самых сырых местах наросли бурые пласты плесени. Удалил их скребком, ссыпая куски в мешок, посылая одновременно волевые удары в стороны стен. Знал, что ежели этого не делать, то плесени образуется во многие разы больше. А так у них уничтожаются ближайшие микрокорешки и споры, рост этой гадости замедляется.
Набрал почти полный мешок плесени, отнёс к мусоросборнику. Тут следовало быть осторожно. Он навалил в ёмкость принесённого мусора, затем ударил по стенке мусоропровода предельно сильным ударом своей воли, внутри что-то зашуршало, заскребло, и внизу послышался звучный удар от падения чего-то тяжёлого. Тут же Росс повернул рычаг, сбрасывая плесень из емкости в вонючую трубу, из которой пахнуло привычным смрадом. Брезгливо поморщился.
Через несколько минут принёс второй полный мешок, снова опростал его, предварительно стегнул своим волевым импульсом по трубе. Опорожнил мешок, но несколько замешкался, и в отверстие мусороприёмника принялась протискиваться голова земляного червя… Росс саданул его мысленным шлепком, а затем ещё добавил выхваченным ножом. Червь уже уходил вниз, вертя головой от боли, потому острие едва задело его и нанесло небольшую поверхностную рану…
«Нужно было не бить его, а поначалу обездвижить, – упрекнул себя Росс. – Тогда бы успел нанести полноценный удар, дал бы ему хороший урок, а так проку мало. В следующий раз полезет опять…»
В раздевалке банных помещений Росс допустил второй промах. Без особой опаски поднял, лежавшее на полу влажное полотенце и под ним увидел россыпь яиц вши, которые та успела отложить за ночь. Каждое было размером с ноготь большого пальца ноги, имело коричневый цвет.
Он отругал себя, что прежде не проверил, есть ли что под полотенцем. Ладно, что его использовала для своего выводка безопасная для человека вошь, а могло быть что-то гораздо худшее. Нужно глядеть в оба, учил отец…
Впрочем, промахи совершает каждый. Тогда они с матерью тоже недоглядели за сыном во время работы на огороде, и именно в это время напал жук-рогач, схватил своими чудовищными жвалами и чуть было не перекусил на две части…
Росс подумал, что это не оправдывает его рассеянность, бдительность терять нельзя ни в коем случае. Об этом постоянно напоминал его отец.
Интересно, а почему всё же жук тогда не убил его?..
Сложнее было с воздуховодами, в них проникало больше всего нежелательных гостей. Хотя когда-то отец у его начала воткнул с разных стороны толстенные металлические штыри, сотворив нечто вроде решётки, и крупные посетители уже не могли пролезть в силу своих размеров.
Предварительно Росс мысленно прощупал пространство воздуховодов и обнаружил в них аж четыре мокрицы. Слабым полевым импульсом по очереди подогнал их к решётке, где умело и привычно лишал их жизни точными ударами ножа в глаз с его последующим поворотом. Скинул на пол.
Подумал, что их можно скормить своим муравьям, но тут же с грустью вспомнил, что только вчера их слопала медведка. С тяжёлым вздохом покачал головой. Ещё одна ниточка, связывавшая его с отцом, оборвана…
Незадолго до своего исчезновения отец принёс полмешка муравьиных яиц. Рассказал, что наблюдал разграбление муравейника чёрных муравьёв их рыжими собратьями. Последние были значительнее крупнее. В ходе длительной и упорной битвы они победили и принялись грабить жилище чёрных муравьёв, в первую очередь хватая их яйца. Неподалёку от кустов сирени, в которых прятался отец, группу рыжих мародёров догнала лавина чёрных защитников, завязалась новая битва, далеко вокруг разлетелись яйца…
Отец, осторожно пробираясь между телами мёртвых муравьёв, собрал некоторое количество яиц в свой мешок – дерущимся было не до него. И поскорее поспешил домой.
Здесь они с Россом оборудовали инкубатор на первом этаже разрушенного дома, находящегося вблизи бункера. Его пустые окна и двери заполнили обломками, камнями, хворостом. Потом вывелись маленькие мураши, всего двенадцать особей. Юноша вспомнил их составные тулова, сделанные из двух овальных баллонов, три пары ног, шесть фасеточных глаз, саблевидные челюсти. Они стали быстро расти. Отец намеревался муравьёв приручить, но ушёл на охоту, сказав, что ненадолго, и больше Росс его не увидел. Наверное, погиб, встретив какого-нибудь хищника…
Дальше Росс занимался муравьями в одиночку. Приносил еду, учил их. Они считали его своим главой и слушались действительно беспрекословно – говорить малыши не умели, но выполняли все его умственные команды. В последнее время они даже начали самостоятельно охотиться и пасти тлей. Росс нередко приходил и тоже собирал сладкие выделения – молоко тлей.
И вот недавно медведка их нашла и всех съела. То, что это была именно медведка, юноша установил по следам, оставленных ею. Пошёл её искать, но не нашёл. Решил продолжить поиски на следующий день.
С сожалением перетаскал туши мокриц к мусороприёмнику и сброс вниз, в отходы. Снова пожалел, что нет его муравьёв, которым он мог бы скормить это мясо, а так оно пропало зря…
Прошёл мимо наглухо закрытой двери, за которой находились длинный коридор с многочисленными помещениями по сторонам, в которых никто не жил. Главный коридор пересекали другие. Туда и при родителях он заходил редко, а теперь и вовсе не заглядывал. Равнодушно скользнул взглядом по табличке наверху с непонятными знаками.
Потом позавтракал. Он доедал лепёшку из лебеды, когда в помещение сквозь иллюминаторы проник солнечный зайчик, осветив кухню. Самое время выйти наружу и проверить огород.
Убрал всё со стола, вымыл посуду.
Мать с отцом приучали его к порядку. Он старался следовать их наставлениям, как бы в знак уважения к памяти родителей.
Направился к выходу из бункера.
Вспомнил, что утро раннее, прохладное, набросил на плечи старый потёртый плащ.
Глава 2. Странный гость
Сначала он посмотрел в обычные глазки, устроенные в металлической двери. Никого перед ними не оказалось. Затем уже обозрел окрестность сверху и дальше через перископ. Так называлось это устройство. Почему, Росс не знал.
По очереди отодвинул засовы, их всего имелось четыре. Теперь не позволял открыть дверь только поперечный брус. Росс взялся за него, но на всякий случай – так он делал всегда – мысленно осмотрел ближайшее пространство за дверью и дальше. Живых существ, опасных для себя, не обнаружил. Далеко слева – в развалинах кирпичного дома – находилось осиное гнездо ос. Его ос, они были его знакомыми – даже друзьями. Эти злющие нравом гигантские насекомые, величиной каждая с волка, были очень грозны и смертельно опасны, но только не для него. От них вреда ждать не стоило. А вот далеко за огородом именно в направлении бункера двигался кузнечик. Это весьма нежелательный гость, нужно будет прогнать его, не дать ничем поживиться. Следует спешить ему навстречу, а уж о медведке – истребительнице его муравьёв – он подумает позже!..
Вспомнил о копье, но отмахнулся: с этим дурнем справлюсь и без него.
Сбросил брус, вышел, закрыл дверь на наружный засов и крепко связал верёвкой его со скобой на вертикальном столбе. Этого должно хватить, он уходит ненадолго и заметит приближение врага с любой стороны. В любом случае успеет вернуться.
На огороде потравы не заметил. Посевы уберегала высокая ограда: она состояла преимущественно из оставшихся кирпичных и бетонных стен древних строений, пространство между которыми заполняли крепкий плетень с колючками наверху, укреплённый кусками кирпичной кладки или обломков бетона. Вокруг было много строений в разной стадии разрушенности, оттуда они и были принесены. Немало поработал над этим в своё время с родителями и Росс. Поверху забора были установлены примитивные пугала, развешаны пугающие головы богомолов, высохшие колючие лапы кузнечиков, звенящие на ветру сухие крылья бабочки-крушинницы и бабочки сфинкс антропос, а также – просто сухие ветви колючего кустарника.
Сейчас сюда должен прискакать кузнечик. Нужно было его прогнать, а то он примется пожирать овощи, ведь забор ему перемахнуть нетрудно: один хороший скачок – и там!..
Росс не спеша двинулся навстречу, вглядываясь сквозь деревья: где же ты? Почему задержался?..
Тот всё не появлялся. Может, изменил направление движения и прыгает уже далеко отсюда?..
Мысленно поискал и сразу обнаружил: кузнечик находился очень близко, но пребывал в растерянности: в его голове царила сумятица, он видел перед собой тарантула и был на волосок от паники, готовый задать стрекоча.
Росс сделал несколько осторожных шагов, отодвинул ветви ракиты и увидел кузнечика, нервно поводящего усиками. Но где же тарантул?..
Тарантула нигде не было. Хотя такой великан должен был очень заметным, спрятаться ему тут просто негде.
Росс снова зашёл в мысли кузнечика: тот видел перед собой тарантула, который возвышался настоящей горой перед ним. Паук грозно поднял мохнатые лапы и нервы кузнечика сдали, он совершил ошалелый прыжок почти в сторону влево и поскакал что было сил. Уже через пару секунд его не только не было видно, но и не слышно…
Росс напрягся. Облизнул сухие губы и пожалел, что не взял с собой копьё. Тарантул был очень грозным противником и оружие бы тут не помешало. Но где, где этот тарантул?..
Росс вглядывался в то место, где видел паука кузнечик, но там ничего не увидел. И вдруг раздался смех, который резанул уши юноши. Смех был явно человеческий.
Двигаясь совершенно беззвучно, продвинулся вперёд и увидел… нет, не тарантула, а человека в странном одеянии, который смеялся, глядя вслед кузнечику. Бегство огромной твари его явно забавляло.
Удивлённый Росс неосторожно наступил на сухую веточку, и её едва слышимый треск заставил резко обернуться незнакомца. Теперь он не смеялся, а глядел, словно пронизывая юношу взглядом. Тут же его лицо подобрело, и он сказал:
– Так вот ты какой.
Теперь серые глаза струились заинтересованным доброжелательством.
Мужчина был одет в рубашку, опоясанную ремнём, свободные шаровары, заправленные в кожаные сапоги. С плеч свисал плотный серый плащ в зелёных пятнах и полосах. Длинные волосы были перевязаны над ушами тоненькой верёвочкой, к ней на лбу был прикреплён кристалл. В руках он держал копьё с широким лезвием. По лицу его нельзя было определить возраст, только ощущалось, что он пожил немало, видел и испытал многое. Хладнокровен, сдержан и умён. Даже более чем умён…
Росс попытался проникнуть в его мысли, но почувствовал в них заслон. Ломать его он не решился, что-то останавливало его. Другое дело, если бы незнакомец замысливал нечто вражеское, а так лучше пока обойтись без разведки. Если он почувствует это, то может обидеться.
Но общее умонастроение мужчины юноша ясно прочувствовал: искренний интерес к себе, радость, добрые упования. Ладно, захочет – сам скажет.
Вспомнил о тарантуле, забеспокоился:
– Тут где-то тарантул.
– Ты ошибся, – улыбнулся мужчина, в его голосе чувствовалась нотка то ли радости, то гордости, – никакого тарантула нет.
И Росси всё понял:
– Это вы придумали, чтобы отпугнуть кузнечика? Так ведь! Внушили, что на его пути находится тарантул?
– Да, наши пути с ним пересеклись. Драться с этим скакуном не хотелось, пришлось просто шугануть милягу.
Он снова оглядел юношу:
– А ты чуть более взрослый, чем я себе тебя представлял.
– Вы знаете меня? Наверное, вы знали моего отца и мать? – загорелся было Росс. Но увидел, как незнакомец покачал головой.
– Нет, никогда не знал. Догадываюсь, что их уже нет в живых.
Воспоминание о родителях резануло сердце. На глазах юноши выступили слёзы.
– Прости. Мне показывала тебя Веда… Но об этом долгий разговор. Потом всё расскажу. Я видел только твоё лицо. Ты мне показался совсем мальчишкой… Правда, это было много месяцев назад. Не сразу я пустился в путь. Да и добрался до тебя не в один день.
Поначалу незнакомец показался Россу чуть ли не стариком, но сейчас он видел, что перед ним взрослый, бывалый мужчина. Плечистый и крепкий. На его поясе, кроме ножа, был привязан меч, небольшой мешочек, плоская коробка с торчащими концами двух десятков оперённых палочек. За спиной находился мешок побольше, а также согнутая в дугу палка, концы которой связывала верёвка.
– Видеть я тебя видел, а вот имени не знаю, – сказал мужчина. – Меня зовут Сеченем. Волхв Сечень. А как величать тебя?
– Росс, – ответил юноша. – У тебя что, сразу два имени? Можно использовать какое-то одно или обязательно нужно произносить оба?
– Какие два имени? Одно у меня имя – Сечень.
– А волхв, это что? Разве не имя?
– Нет. Это… даже не знаю, как лучше сказать. Волхв – моё основное дело, занятие, призвание, умение.
– Понятно…
– Вижу, что тебе ничего не понятно, но со временем я всё объясню. Веди гостя, сиречь меня, к своему дому, если больше нет каких-то иных срочных дел здесь. Если что, то я помогу.
– Я хотел огород посмотреть. Лезут на него всякие. Нужен догляд.
– Так и быть, тогда веди в свой огород!
– Ладно, позже осмотрю. Отец говорил, что гостей следует вести в дом…
По своей обычной привычке – всё проверять на предмет обнаружения угрозы – Росс замешкался, появились внутренние опасения. Можно ли довериться новому знакомому?..
Мало людей видел в своей жизни юноша, кроме отца с матерью, понятно. Приходил когда-то брат отца в гости, погостил несколько дней, звал к себе, но поездку прервало исчезновение – или смерть? – отца. С того дня юноша жил один. Ещё раньше, когда была жива мать, то его возили к её родственникам: куда-то очень долго шли, по непонятным местам, от которых ничего не осталось в памяти. Он тогда просто ошалел от множества незнакомых лиц, которые проявляли нему интерес, мальчик был в центре внимания.
Отец рассказывал, что не все люди бывают хорошими, имеется немало плохих людей. Нужно быть постоянно начеку.
Но в данном случае Сечень не излучал никаких враждебных мыслей, даже и тени этого не было. Росс очень хорошо это чувствовал. Понял, что незнакомцу – волхву – можно довериться.
Даже спокойно повернулся к нему спиной и повёл за собой:
– Идёмте, тут близко.
Уже в дороге Сечень спросил:
– Вспомнил, что ты говорил о тарантуле. Ты его действительно видел?
– Видел… Ну, не я сам, кузнечик его видел. Я только потом догадался, что это показали ему вы.
– Наверное, ты тоже так умеешь?
– Что? Внушить кузнечику, что он видит кого-то? Да, это легко.
При этих словах Росс не удержался и рассмеялся, вспомнив недавний случай с нахальной вороной, которая подлетела к бункеру, когда он утром стоял и грелся на солнце. Она была ростом не меньше его и рассчитывала поживиться человеком. Похоже, не первый раз. Тогда он завесил себя воздухом, так это называл юноша, птица перестала его видеть, но зато в стороне «сотворил» для неё жирного земляного червя, неосмотрительно вылезшего на поверхность. Необыкновенно лёгкая и привлекательная пожива! Ворона тут же набросилась на его, но червь вдруг совершил судорожное сокращение всего длинного тела и оказался далеко в стороне, а она долбанула клювом земля, отчего у птицы даже зашумело в голове. Ворона разозлилась, кинулась на червя вновь – и снова мимо! Он находился уже в стороне, совсем рядом, жирный и вкусный…
Птица яростно кидалась и кидалась, но добыча в последний момент успевала переместиться в ту или другую сторону. После одного особенно сильного удара птица угодила клювом в крупный камень, после которого испытала столь сильную боль, что с криком взмыла в воздух и улетела прочь. Может быть, с клювом после того что-то случилось, из сознания вороны Росс не извлёк более точной информации: она этого просто не знала, испытывала острую боль…
Сечень непонимающе глядел на юношу.
– Ты что-то вспомнил весёлое?
Росс закивал головой. Рассказывать было долго, он просто взял и передал прямо в сознание нового знакомого весь тот случай, прокрутив, как он всё это видел.
Лицо мужчины нужно было видеть. Он был ошеломлён, прошептав:
– Ты можешь такое? Именно эта птица тебя развеселила?
– Да, очень смешно она клевала мимо червяка, не попадая по нему. Я подумал, что её стоило наказать за нападения на человека.
– Но что-то слишком яростно она кидалась на червя…
– Я её разозлил специально, а потом нацелил на камень, представив его для неё червем. И ещё сильнее разозлил! Как она тогда клюнула камень! Наверное, сломала клюв!
Тропинка привела к двери бункера. Около неё на каменных ступеньках вертелась оса. Сечень выставил вперёд копьё.
Росс остановил его:
– Не трогай её, она мой друг.
– Тебе она – друг, а мне? Не решит ли попробовать меня на вкус?
– Я ей велю тебя не трогать. Правда…
– Что – правда?
– Она недалеко отсюда живёт. Там гнездо. В нём много ос. Они часто ко мне прилетают. Нужно всем сказать о тебе, тогда ты тоже станешь их другом.
Сечень покачал головой:
– Никогда не думал, что могу стать другом осы… вернее, даже многих ос… – Подумал о чем-то и добавил: – Веда права.
– Кто такая Веда?
– Расскажу потом. Несколькими словами не объяснишь. Потерпи немного. Я ведь не умею, как ты… передавать живые картинки.
– Мой отец тоже не умел… Почти не умел. А вот мама могла, лучше нас обоих…
+ + +
Росс провёл гостя по бункеру, показал все помещения. Свою спальную комнату, кухню, кладовку с припасами, хозяйственные помещения, мастерские. В последних Сеченя привлекли к себе различные инструменты: он жадно оглядывал их, брал в руки примеривался, даже совершал с ними какие-то действия: пилил, строгал, бил, обтачивал.