Костяная корона

Первый рыцарь взревел и бросился в атаку, пытаясь ударить мечом наотмашь, открывая при этом лицо. Дэйвион поднял меч и молниеносно воткнул его прямо в прорезь шлема, пробивая череп через нос, рот и переносицу. Меч оставался еще в голове врага, а Дэйвион быстро и сильно ударил щитом третьего рыцаря, выбивая меч из его рук. С чавкающим звуком вытащив меч из раздробленной головы первого рыцаря, капитан отбил удар второго и легким движением отрезал ему правую кисть и ударом щита повалил его на землю. Третий только поднимал меч, когда меч Дэйвиона прошил его насквозь. Немного погодя, капитан убил последнего рыцаря, пробив тому грудь.

Три трупа лежали на каменном полу. Вокруг них уже появились лужи крови, на которые начали слетаться ленивые жирные мухи. Гетрис напряженно смотрел на тела убитых, сжимая в руке очередной рог с вином. Спустя мгновение он расхохотался.

– Отлично сработано! – сказал он Дэйвиону, оглядывая зал. – Видимо, желающих принести мне твою голову не осталось, так что я объявляю победителем тебя, Дэйвион Росс! Отныне ты – первый клинок Ниста, и именно тебе предоставляется честь выступить от моего имени на турнире королей. Турнир окончен!

Слуги подбежали к телам и начали утаскивать их, Гетрис вновь подозвал к себе человека с вином, а Дэйвион, вытерев меч о плащ одного из мертвецов, подозвал к себе Иффина и отдал ему щит. Отцы бросились к своим павшим сыновьям, но на их лицах не было особой скорби, скорее они даже радовались потере таких уродов. Дэйвион лишь поморщился, глядя на их лживые восклицания, и отправился на отдых. Он заслужил.

Глава 19

Остарион

Нобилилл очнулся в полной темноте. Он не видел ничего, лишь слышал тихое шелестение духов, нависших над ним. Они не издавали ни единого звука, отрешенно рассматривая стены. Все тело Остариона болело от свежих порезов, которые так и не затянулись, хоть кровь из них и не шла больше, чему нобилилл был искренне рад.

Постепенно к Остариону вернулось зрение, и он увидел, что лежит в своей комнате, накрытый толщей шкур. Рядом с ним сидел старик Эдар и мирно посапывал. Возле него, на столике, были разложены травы и снадобья. Когда Остарион попытался встать, старик проснулся.

– А, вы проснулись, ваша милость! – радостно сказал он, и тут же поднес к его губам чашу с отваром. – Выпейте, это даст вам сил.

Отвар оказался неприятен на вкус, но Остарион выпил его до конца. Его тело не слушалось его, и любое дергание заставляло шкуры цепляться за порезы, причиняя несильную, но неприятную боль.

– Что со мной? – тихо спросил он, медленно ложась на мокрые от пота подушки.

– После того, как вы убили того парня, ваша милость, вы упали без сознания. Мы отнесли вас в ваши покои. Три дня вы лежали в бреду, все время бормотали о великой Тьме, которая наступает и говорили на непонятном нам языке. Ваши спутники редко к вам заходили в эти темные дни. Но на четвертый день все закончилось, и вы просто «впали в спячку». То есть, заснули, ваша милость.

Остарион протер глаза рукой и помотал головой. Легкая усталость постепенно оставляла его, сменяясь приливом сил.

– Сколько дней я спал?

– Пять дней, мой лорд, – старик взял в руки дощечку, по которой считали дни. – Пять дней и двенадцать часов, мой лорд, – дополнил он.

Остарион не ощущал никакого божьего влияния на себе. Привкус отвара все еще остался, придавая ему сил, но встать Остарион не мог. Казавшейся легкой усталость, была все еще настолько тяжела, что он не мог шевелиться из—за нее. Отвар ненадолго дал ему сил, чтобы Остарион смог выпить воды и снова заснуть.

Шли долгие часы, пропускать которые, лежа в кровати и не шевелясь, было очень трудно. Остарион часто видел тех, за кого он все еще был в ответе. Многие нобилиллы ходили к нему, долго смотрели на его больное лицо, изъеденное жаром, и с грустными лицами уходили обратно, не веря словам Эдара, что с ним все будет в порядке. Остарион тоже пытался им это объяснить, но и его словам верили с большой неохотой, ибо большую часть из них они попросту не слышали.

Остариону не снилось снов, пока он хворал. Иногда он просыпался, чувствуя немыслимую тяжесть, и вспоминал лишь странные обрывки видений, наполненные багровыми и черными красками. И только когда нобилилл смог спокойно шевелить конечностями и понемногу ходить, ему приснился сон.

Ему снилось, что он стоит возле Киастра, который сидел на траве. Кроме них и небольшого участка с травой ничего не было – только тьма. В этом странном месте, которое нобилилл считал миром богов, не было никаких светил: ни Луны, ни Солнца, ни звезд. Только Тьма и клочки земли, как—то видневшиеся издалека, словно сама Тьма и была светом.

Киастр повернул голову к нобилиллу и пригласил его сесть рядом с ним. Как только нынешний король сел рядом с ним, ощущая мокрую от росы траву, бог заговорил:

– Я благодарен тебе, Остарион, за то, что ты позволил мне использовать твое тело, как сосуд для меня, – Бог говорил тихо, вглядываясь во Тьму. – Конечно, сегодня ты сможешь ходить без особых усилий, и твои раны затянутся. Ты всегда можешь рассчитывать на мой совет. Более того, теперь ты имеешь часть божественных сил. Ты сильнее и быстрее любого из людей. Но, это все, что я могу дать тебе. Ты будешь обладать этими силами, пока я не наберусь сил и не покину твое тело. Я не знаю, когда это произойдет, но не так скоро, как я хотел бы. Впереди тебя ждут трудности, но ты их сможешь преодолеть – ибо во Тьме нет страха.

С этими словами он исчез. Сразу после этого Остарион проснулся и ощутил необычайный прилив сил. В этот раз, в комнате никого не было, лишь духи все так же безмолвно висели над ним, охраняя его. Остарион вскочил на ноги и начал разминать свои мышцы. Ему казалось, что они должны были сильно болеть, однако это было не так. Порезы затянулись, став тонкими красными шрамами. Остарион медленно прошелся по своим покоям и вновь оглядел их. Его меч стоял рядом с кроватью, и нобилилл медленно вытащил его из ножен. Темная сталь словно поглощала свет, отсвечивая лишь малую его толику. Прижавшись щекой к холодной стали, Остарион почувствовал себя полностью здоровым. Теперь он возьмет дело в свои руки.

Поспешно одевшись, Остарион вышел из своих покоев. В первую очередь, он направился в жилые помещения, чтобы проведать свой народ. Нобилиллы, едва завидев своего предводителя, удивленно смотрели на него, бросая дела, чтобы подойти к нему ближе. Они дотрагивались до него, опасаясь, что их король стал призраком, но он был настоящим. Старики умудрено кивали головами, сидя на своих койках, а остальные то и дело выглядывали из—за голов первых нобилиллов, что стояли рядом со своим королем.

– С вами хорошо обращались? – первым делом спросил Остарион. Нобилиллы закивали ему, наперебой голося, что им здесь хорошо, тепло и уютно. Они не врали ему – в обществе серебряных птиц, почитавших нобилиллов, им жилось очень хорошо. Они опасались, что Остарион захочет уйти отсюда и всеми силами пытались переубедить его. – Пусть трое из вас сопроводят меня в тронный зал, – сказал Остарион, выслушав их, – Пора мне вернуться на трон, который мне так легко отдали.

В тронном зале не было никого, кроме Гирияра Безумного, склонившегося над картой. Он что—то чертил на ней, а рядом лежали распечатанные письма. Как только Остарион вошел в зал, Гирияр поклонился и предложил своему предводителю сесть. Жестом отказавшись от кресла, Остарион подошел к карте и мельком глянул на нее: это была карта Сиинира.

– А, рад вашему выздоровлению, ваша милость! – он на секунду оторвался от карты. – Сейчас мы охраняем границы людей, но скоро пройдет турнир королей, и тогда мы сможем вернуться в с толицу.

Остарион поморщился.

– Чем же вы зарабатываете? На что вы содержите этот замок? Не песок же жрете?

– Мне стыдно в этом признаться, но мы промышляем убийствами. – Гирияр сказал это, не поднимая глаз. Ему было явно стыдно говорить об этом, но Остарион не обратил на это внимание.

– В этом нет ничего постыдного, Гирияр. Но мы не будем больше этого делать. Нам нужно больше людей

– И зачем же нам больше людей? – удивился Гирияр.

– Мы сделаем из этой норы настоящую крепость. Раз уж вы защищаете людей, то пусть сами люди вам в этом помогут. Я же соберусь с силами и покину этот замок, чтобы вернуться домой. И, надеюсь, ваш орден мне в этом поможет.

Гирияр смолчал. Нобилиллы, пришедшие вместе с Остарионом одобрительно закивали, но и в разговор не лезли. Откуда им было знать, что некогда великий орден освобождал людей от драконьих оков? Откуда им знать, что они не опускались до такого унижения, как убийство, они были защитниками короны, лучшими воинами из лучших? Откуда им знать? Молчание затянулось, пока Гирияр не сказал:

– У нас появились соперники, ваша милость. Точнее, снова вылезли на свет.

– Соперники? Ты хочешь сказать, что в мире есть еще один орден убийц?

– Именно так. Орденов много, мелких, бесполезных, но они… Они называют себя Тенями, и с ними действительно мало кто может поспорить в мастерстве умерщвления, – сказал Гирияр. – Их услуги стоят куда дороже наших, но и дело они свое знают.

– И чем они мешают нам?

– Они напали на троих наших воинов. К счастью, один из них оказался Аресом с острова Масок. Он жив и послал нам весть. Нам стоит быть осторожнее.

Нобилилл оглянулся на своих спутников.

– И кому они служат? – спросил Остарион, склонившись над картой. Убежище Серебряных птиц было надежно скрыто красными песками, и в первую очередь обороняться надо было от диких народов и их животных, коих в этой пустыне водилось великое множество: от странных ящеров, способных плеваться ядом, до простых львов, так что люди не особо его пугали.

– Мы еще не знаем.

– Если они напали на ваших людей, нам стоит обратить на них большее внимание, чем на пустыню. Или даже уничтожить, пока они этого не сделали.

– Уничтожить? – воскликнул Гирияр. – Даже я не настолько безумен, чтобы выступить против них! У них есть деньги, на которые они могут купить армию наемников! Их оружие в разы лучше нашего, их люди обучены куда лучше…

– Тогда сдайтесь и уходите в простые наемники! Может, они и вас наймут, когда придет время! – гневно перебил его Остарион. – Убийцы наемников не нанимают. Разумеется, мы не можем действовать сейчас, нам нужно подготовиться. Это подготовка может занять месяцы и даже годы, но сидеть, сложа руки, я не буду точно. Достаточно ли у нас оружия?

– Каждый второй обеспечен клинком, каждый третий – луком.

– Немного. Нужно больше.

– Под замком есть старые шахты, ваша милость.

– Что ж, с них мы и начнем. Пусть нобилиллы куют вам оружие и учат ваших кузнецов, – распорядился Остарион, – отправляйте рабочих в шахты, их следует обустроить. Новые послушники будут начинать работу оттуда. Каждый из нас поработает там. Если нам не на что покупать хорошую сталь, значит, мы будем ее добывать. Нас должны бояться. Мы должны стать той силой, которая может противостоять кому угодно, хоть драконам!

Один из нобилиллов хотел было возразить, но остальные остановили его. Остарион начал ходить по комнате, возбужденно рассказывая, как все станет лучше, как их будут бояться, и величие его народа вернется. Остальные слушали его в пол уха, не смея перебивать его, хотя совсем недавно считали его ходячим мертвецом. Остарион тут же забывал, что говорил, предавшись своим мечтам, но как только заметил недоуменные взгляды, он громко сказал:

– Сегодня вечером я буду держать совет. Нам нужно больше людей, нобилиллов, эллов, эльфов, оролингов, не важно, нам нужно куда больше народа, чем есть. Не думаю, что очень много людей хотят вступить в орден Серебряной птицы, а нам нужны строители,кузнецы, солдаты.

Остарион сел на трон и оглядел зал. Немногочисленные факелы тускло освещали полупустой зал, а сквозняк, проникающий куда угодно сквозь многочисленные щели, заставлял огонь плясать на промасленных тряпках, который отбрасывал на стены причудливые тени. Гирияр вновь склонился над картой, чертя на ней линии и странные символы, которые собирались в один рисунок – три меча, покрывающие весь остров. Предводитель ордена Серебряной птицы никогда не хотел кому—то подчиняться, будь то бог или человек. Никому он не подчинялся, ни один из правителей не имел над ним власти, но теперь… Но теперь перед ним стоял король трех сотен существ. Жалкий, но король. Гирияр не понимал, почему он это делает, для чего он верит в эти пророчества, почему он так просто отдал свой трон, словно им командовали в тот момент. Его рука уже много раз тянулась к секире, но он не позволял себе проливать кровь. У мальчишки были мощные покровители, победить которых он не мог. Да и сам юный нобилилл после своей болезни словно стал старше – его лицо поросло щетиной, аглаза потускнели. Гирияр понимал, что Остарион хочет начать войну и всеми силами пытался образумить его, но амбициозность короля нобилиллов не знала границ. Гирияру казалось, что не его надо было называть Безумным, а этого нобилилла.

Остарион понимал, что Гирияр не доверяет ему. Этот высокий немолодой мужчина не видел ничего хорошего в том, что он делает. Он подчинился законам ордена, законам богов. Гирияр не казался убийцей – он казался воином. Вряд ли его секирой можно было тихо убивать, но наверняка он выполнил не один контракт, прежде чем занят трон, на котором сейчас сидит Остарион. Гирияр был верен своему ордену, как никому другому. Но теперь он не был главным и мог лишь советовать, теперь он был советником. Нобилилл знал, что ему стоит переманить на свою сторону все больше и больше народу. Но доверять людям нельзя.

– Оставьте меня, – попросил Остарион. Гирияр кивнул и вышел первым, волоча за собой секиру, задумавшись настолько, что даже не удосужился ее поднять. Остальные переглянулись, пожали плечами и тоже вышли. Остарион остался один.

Когда затихли последние шаги в коридоре, в зале наступила полная тишина – были слышны лишь потрескивание факелов, да тихое сопение сквозняка. Остарион вытащил меч из ножен и оперся на него, закрыв глаза. В голове его крутилось множество мыслей, но отчетливей всех была лишь одна: найти нобилиллов. Многие из этого народа бродили по Сииниру, землям эльфов и на островах Дарвы, наемниками, рабочими, прислугой. Их надо вернуть. После того, как маг вступился за них, люди перестали обращать на них внимание. А зря.

В зале весело потрескивал камин и его звук мешал Остариону думать. Отложив меч и взяв кувшин с водой, Остарион затушил огонь. Глядя на то, что он сделал, король потушил все факелы, что горели в зале. Наступила тьма. Лишь тонкие лучи, проникавшие с коридора, освещали зал, который утонул во тьме, да и тишина прерывалась лишь сквозняком, что иногда заглядывал сюда, заставляя Остариона вздрагивать, как только под волчью шкуру проникал холодный воздух. Юный король сел на свой трон и оперся на меч. В полной тьме и тишине он слышал, как бьется его сердце, как бешено оно стучит. Гулкие шаги, раздававшиеся снаружи, затихали так же быстро, как и появлялись, словно этот зал словно исчез из замка Серебряных птиц, испарился, словно его никогда и не было. Где за стеной капала вода, вторя ударам сердца юного короля. Остарион закрыл глаза и попытался заговорить с Киастром, но тот не отвечал ему.

Так и просидел Остарион до вечера, не добившись результата. Юный нобилилл нуждался в совете бога, но тот не отвечал ни на мольбы, ни на молитвы. Лишь когда двери в зал распахнулись, и в помещение хлынул свет, Остарион открыл глаза.

– Факелы не зажигать, – глухим голосом приказал он. В зале заметно похолодало, поэтому более старые братья надели шкуры и сели на свои места. С разрешения Остариона, послушники внесли зажженные подсвечники и вино. Сначала все выпили.

– Я уже говорил это Гирияру, – начал Остарион, ставя бокал с вином на стол. – А теперь скажу и вам. Раз уж я встал во главе совета, то вот, что я скажу – развитие ордена попросту необходимо для выживания. Вы стоите за границами города Ха—аст, защищаете их, но вас все меньше и меньше. Защита укреплений рухнет при первом же натиске. Нам нужно больше людей для работы на шахте. Нам нужно больше средств. Нам нужно привлечь больше нобилиллов. Больше людей. Нам надо вернуть то, что было раньше. Былое величие.

Никто не сказал ни слова. Кто он? Так, всего лишь мальчишка, который в жизни не видел крепостей. Откуда ему знать, выстоит ли крепость? Но, кто—то заговорил первым. За ним начали говорить и остальные. Все они предлагали. Гирияр молчал, с сожалением смотря на угасающие свечи, не слушая их – все они говорили, преследуемые алчностью и жаждой власти. Нобилиллы, сидевшие среди них, предлагали то же, что и люди, но их предложения были куда более жестокими, чем у людей, ибо людей они все так же ненавидели, даже к ордену относились с подозрением, несмотря на теплый прием.

Но слова Остариона привели в чувство нобилиллов. Они начали согласованно переговариваться и все громче соглашались с ним. И чем громче они говорили, тем больше людей присоединялось к ним. Через пару минут зал загремел. Но все их слова только злили главу ордена.

– Хватит пороть чушь! – взревел Гирияр, вскакивая на стол. Последние огарки потухли и лишь одна свеча, стоявшая в самом конце стола, еще горела, и холодная сталь секиры Гирияра отражала ее свет. – Вы послушайте себя! Грабить, убивать, пытать, пленить и требовать выкуп! Нам пришлось опуститься до убийц, но мы убийцы честные и не будем уничтожать тех, кто невиновен! Единственный способ вернуть наше величие и победить Теней – это совершенствоваться! И все, здесь больше нечего говорить – если мы можем только командовать, значит, мы пали ниже свиней! Сидим и жрем, вместо того, чтобы тренироваться, или строить планы! Пьем вино и радуемся очередному хорошему деньку! Вы помните, кто мы такие? Убийцы? Давно ли мы опозорили себя этим? Давно, о да. Очень давно! Мы были защитниками короны, стеной на границах, светом во тьме! А теперь, кто мы? Жалкие убийцы! Взовите к благородству и благочестию, вспомните, кто вы!

– Сядьте, – тихо сказал Остарион. Гирияр даже не обернулся на него. – Сядь!!! – крикнул Остарион, в этот момент последняя свеча погасла, и зал снова погрузился во тьму. Лишь глаза нобилиллов тускло горели синим и фиолетовым цветами во мраке.

Гирияр замолчал и сел на свое место, с первого раза чуть не упав со стула, ибо в темноте он ничего не видел. Остальные братья молчали, глядя в пол, стыдясь себя и своих слов.

– Гирияр прав, – вздохнул Остарион. – Просто так убивать и грабить мы не будем. Похищать людей – тоже. Даже бродяг и попрошаек, которые никому не нужны. Мы не мараем руки в невинной крови.

– Мы? – усмехнулся один из братьев. – Ты в ордене лишь с неделю, а уже говоришь «мы».

– Ты хочешь оспорить мои слова? – вспыхнул Остарион. Его глаза уставились на молодого мужчину, едва ли старше его самого. Остарион привстал со своего места. – Так выйди и обнажи свой меч, а уж я попробую прочистить твое горло вороненой сталью!

В самый разгар спора в двери постучал один из послушников. Как только он вошел, Остарион почувствовал, что мальчишка дрожит, словно чего—то опасаясь.

– Ваша… вам письмо, – промычал парнишка, протягивая вперед руку с письмом, не смея идти дальше из—за темноты. Остарион встал со своего места и подошел к послушнику, забирая у него сложенный лист бумаги с целой печатью в форме глаза. Остарион сломал печать и раскрыл письмо:

«Бегите».

Остарион дал письмо Гирияру и вновь сел на трон. Кому, как не Теням показывать свою мощь и силу в первую очередь? Гирияр долго всматривался в слова, а потом передал письмо другим братьям.

– Это наверняка из—за того, что вы убили Рейира Росса, мой лорд, – объявил Гирияр. – Россы не забывают ничего. У них достаточно денег, чтобы купить услуги Теней. Вопрос лишь в том, кто решил вас предупредить.

– Россы? Это одна из знатных семей острова?

– Это семья, самая близкая к королевской семье по крови, – сказал один из стариков. Он медленно гладил свою бороду и дремал весь совет. – Но не Сиинира, мой лорд, а островов Дарвы. А точнее, Блуждающих островов, что между Дарвой и Сииниром. Они могли бы претендовать на престол, если бы владели хоть частицей земли на острове.

– Они не получат моей головы, даже через сто лет, – ответил Остарион, а остальные одобрительно закивали. –Отдайте кузни на попечение моего народа. Охраняйте вход в убежище так, словно их будут пытаться сломать все армии этого мира. На этом совет окончен. Вы все свободны. Нам с Гирияром пока что еще есть что обсудить.

Братья поспешили оставить их наедине. Гирияр спокойно смотрел на Остариона, ожидая, что тот начнет упрекать его в излишней вспыльчивости, но Остарион лишь глотнул вина и попросил:

– Расскажите мне о Тенях подробней, Гирияр. Я так и не удосужился узнать о них больше.

– Конечно, ваша милость. Тени бесшумны…

– Нет, не то, как они убивают, – перебил его Остарион. – Расскажи мне про них вообще.

– Никто не знает, где их убежище, мой лорд. Большинство Теней не с нашего острова, это точно – у нас все попроще будет. Их и найти тяжело, как и нас, конечно же, но у них есть посредники, обычно сидящие в трактирах, одетые в темные плащи с капюшонами, прямо как у бродячих певцов.

– И даже чтобы вызвать их, придется идти через песнь, – улыбнулся Остарион, вспоминая слова из одной книги, перед ее сожжением. Вроде она называлась «Сказание о первом драконе Тииартале». – Продолжай.

– Из—за того, что их орден очень богат, они могут использовать любое оружие. Они убивают лишь цель, а остальных, попавшихся им на пути усыпляют. И, это все, что мы знаем о них. И, скорее всего, Россы имеют прямое отношение к ним.

– Это плохо. Это очень плохо, – с укоризной произнес Остарион. – Они знают о нас куда больше, чем мы можем представить. Более того, среди нас есть шпион, иначе как бы они узнали о том, что я убил этого треклятого Росса?!

– У него было двое слуг, когда он пришел к нам. Один был убит им же, а второй… – задумался Гирияр, вспоминая, куда мог деться тот второй слуга Росса, молодой белокурый мальчишка, который даже приглянулся его жене Милене.

– Найдите его и позовите меня, – распорядился Остарион. – А теперь и вы свободны, Гирияр. Но, для начала, я был бы не против узнать об истории ордена больше, чем я смог добыть.

– Считайте, что книга уже в ваших покоях, ваша милость.

Гирияр склонил голову перед ним и ушел. Вскоре ушел и Остарион, приказывая послушникам убрать со столов и затопить камин.

Остарион добрался до своих покоев, и сел в кресло, положив клинок на колени. Его мысли вновь унеслись к Киастру, но бог молчал. Остарион пытался помолиться, или хотя бы через духов воззвать к нему, но Киастр либо спал, либо умер. Скорее, спал. Не дождавшись от него ответа, юный лорд решил попрактиковаться с мечом и пошел в тренировочный зал, где уже никого не было, кроме двух послушников и юной девушки, выполняющей старый воинский обряд воинов острова Масок – «танец огня» с двумя клинками. Ее волосы были огненно—рыжими, а милое лицо было щедро одарено веснушками, которые ее делали только лишь красивей. Она было высокой, но немного ниже Остариона, примерно, на пол головы, одета в зеленые одежды, а рядом с ней стоял крепкий лук. Юный нобилилл сначала даже залюбовался ею и ее танцем, заметив еще и маленькие острые ушки. Она была эльфийкой.

– Я хочу потренироваться с вами, – сказал Остарион духам.

– Не этим мечом, – тихо раздалось ему в ответ. Остарион пожал плечами и взял обычный тренировочный меч и вышел в центр зала. Духи нависли перед ним, обнажая свои призрачные клинки. Повертев меч в руках, привыкая к нему, Остарион бросился вперед. Битва с ними напоминала игру ветров – пластично двигаясь, король пытался задеть мечом бесплотные тела, попутно отражая их удары, некоторые из которых были весьма коварны, норовя ранить его со спины. Они перемещались, неожиданно возникая со спины Остариона, но тот словно предугадывал каждый их шаг и был готов к каждой атаке. Нобилилл был в превосходной форме. Спасибо Кииссату.

Послушники стояли, раскрыв рты от удивления – им еще не доводилось видеть такого искусного боя. Эльфийка тоже оставила свои клинки и села на скамью, лишь иногда поглядывая на попытки Остариона поразить духов Киастра. Она только вчера вернулась в убежище, услышав о прибывших черносердечных. Ей нравился Гирияр Безумный, крепкий и статный мужчина, управляющий орденом осторожно и мудро, несмотря на прозвище, которое ему дали за то кровавое безумие, что он творил на поле боя. Но теперь, рядом с ним был этот мальчишка. Она впервые увидела его, высокого, черноволосого, с фиолетовыми глазами, с едва отросшей щетиной, одетого в темные, уже старые одежды, наверняка снятые с чужого плеча.

Когда Остарион остановился, чтобы передохнуть. Эльфийка подошла к нему, и, поклонившись, произнесла:

– Вы и есть тот самый первый советник, ваша милость?

– Я никогда не требовал обращаться ко мне «ваша милость», «мой правитель» и прочими высокими титулами. Конечно, я стараюсь не обращать на это внимание, но, насколько мне помнится, эльфы никогда не назовут королем не эльфа, – отозвался Остарион. Эльфийка смущенно прикрыла уши своими волосами, которые спускались рыжей волной чуть ли не до поясницы. – Не стоит скрывать свое происхождение, – добавил он, кладя тренировочный меч обратно на место. – Конечно, я не понимаю, как можно с такими длинными волосами с кем—то драться, но это и не мое дело, если ты делаешь это лучше всех.

– Я, в первую очередь, не воин, ваша ми… – слова застряли у нее в горле. – Я – лекарь. И эльфы меня волнуют в последнюю очередь. Я – сестра ордена и это моя семья. Обычно я доставляю лекарственные травы, но часто езжу одна и должна уметь постоять за себя. Многие солдаты и наемники не прочь провести со мной ночь, вот только меня они обычно не спрашивают.

– Желание защитить себя похвально, – ответил Остарион, вновь прицепляя свой меч к поясу. – Но ведь против десятка бойцов просто так не выстоять. Какими бы глупыми не были люди, дело свое они знают.

– Мало кто любит эльфов, и даже здесь мне приходится быть настороже, ведь многие мужчины здесь не имеют женщин.

– А уж послушники наверняка тайно воздыхают вашей любви, – улыбнулся Остарион. – Откуда вы?

– Из Синего леса. Многие эльфы уходят оттуда к людям, уезжают на острова Дарвы. Наши старейшины говорят, что на остров идет война, но не ее они боятся.

– Война действительно идет. Большая кровопролитная война, которая унесет не одну тысячу жизней. И мы будем принимать в ней участие, – кивнул Остарион и заглянул эльфийке в глаза. – Позвольте мне узнать ваше имя?

– Лианин, мой король.

– Я не ваш король, – резко оборвал ее Остарион. – И никогда не буду им.

Лианин испуганно кивнула.

– Мы нашли его! Мы его нашли, ваша милость! – в зал вошли двое братьев, таща за собой упирающегося мальчишку. Он яростно пытался прокусить железные перчатки и вырвать из хвата двух воинов. – Что прикажите с ним делать? Казнить? Пытать?

– Ничего из этого, – сразу сказал Остарион. – В первую очередь, мы с ним поговорим. Как тебя зовут?

– Джон, – пугливо ответил мальчишка. Он тут же успокоился, как только Остарион подошел к нему. Один из воинов дернул его за волосы и запрокинул его голову, чтобы он смотрел в глаза нобилиллу. – Я… я из деревни под горным озером… больше я ничего не знаю!!!

– Я у тебя ничего и не спрашивал, – холодно заметил Остарион. – Твой господин Рейир Росс?

Мальчишка судорожно закивал, пытаясь увести взгляд от него, но его голову крепко держали за волосы. Один из братьев вытащил короткий клинок и приставил его к горлу мальчика.

– Кому ты говорил о смерти твоего господина? – Остарион не обратил внимания на сталь у горла Джона, тому было трудно говорить, и он немного высунул немного посиневший язык. – Кому. Ты. Говорил?!

Лианин схватила руку с ножом и отдернула ее от горла Джона. Воин ордена зло на нее посмотрел, одернул руку и замахнулся на нее другой рукой, выпустив плечо мальчишки, намереваясь дать ей пощечину.

– Прекратить! – властно сказал Остарион и вновь повернулся к мальчишке. – Я слушаю тебя.

– Мужчине… мужчине в черных одеждах… он привозил овощи… уехал три дня назад, – скороговоркой выдал он, косясь на кинжал.

– И много торговцев знают о том, где мы находимся? – Остарион с весьма удивленным видом повернулся к Гирияру.

– Они передают провизию в пяти милях отсюда. На пути встречается много разных разрушенных башен и подвалов. Они не знают, где мы.

– Этот смог узнать, судя по всему, – Остарион сжал руки в кулаки и обреченно сел на пол.

– Тогда им ничего не стоит нас найти.

– Что ж, новости становятся все хуже и хуже, – протянул Остарион, отворачиваясь от них.

– Что делать с мальчишкой, ваша милость? Он не прошел смотр в послушники. Может, нам стоит его убить?

– Теперь он прошел в послушники. Шахты пустовать не будут. Уведите его, дайте рабочую одежду. Следите за ним пристально, но мучить не надо, – сказал Остарион. – Мы не звери и не живодеры.