Костяная корона

– Сначала начинается резь в желудке. Она долго не проходит, но потом исчезает, словно ее и не было. Это первая стадия отравления. Потом начинаются жуткие боли в голове и по всему телу, а потом, через пару недель, жертва смиренно умирает, навсегда запечатлев на своем лице ощущение боли и страданий.

– Приятного мало, – хмыкнул Рагнар.

Первые рассветные лучи солнца уже проникли в окно. Город еще спал, но по его краям зашевелилась стража, подгоняя нерадивых выпивох, заснувших прямо на улице. Во дворце тоже начали суетиться – по коридорам бегали слуги и повара, а принцы оролингов наблюдали за восходом солнца на совершенно безоблачном небе.

Они неподвижно сидели перед окном, когда в дверь постучали. В проем просунулась голова молодого слуги. Увидев труп, он широко раскрыл глаза и тонким голосом спросил:

– Н—не желают ли принцы позавтракать? – слуга весь побледнел, руки его тряслись.

– Не откажемся, – переглянувшись, ответили оролинги. – Но сначала здесь стоит убраться. И, мы хотели бы видеть правителя, если вы будете столь любезны и позовете его сюда.

– П—прошу прощения… но наш правитель уехал на охоту вчера вечером и… и вернется через пару дней.

– Хорошо. Доставьте тело к лекарю, пусть он сохранит его до прихода Кистана. Мы хотим сохранить все детали. А теперь проводи нас в трапезную, мы хотим поесть с нашими воинами.

Слуга поклонился и повел их вниз. Братья медленно шли за ним, оглядываясь по сторонам – все же они были в логове врагов.

Глава 17

Ниессар

Единственная дочь правителя Номмаринна Сиэлла не любила вышивать. Ей это было не по душе. Она мечтала, как и все юные девушки, выйти замуж за принца и родить ему много прекрасных детей, наследников престола и земель. Сиэлле хотелось, чтобы ее женихом стал великий воин и прекрасный принц, что будет владельцем большого замка на берегу моря, где они будут жить долго и счастливо, но мечты редко сбываются. Или это были не ее мечты, а лишь сказки старой Оссы, которые так крепко засели ей в душу? Ей сосватали в мужья сына знаменосца ее отца – сира Уорна Оттона. Ее отец, немолодой и умудренный человек, настоял на этом. Земли Оттонов находились ближе всего к туманной стене, рассказами о которой ее пугала старая Осса, няня. Сиэлле было уже тринадцать, и она уже не боялась Стены и того, что находится за ней. Она считала себя взрослой, а взрослым нельзя бояться, говорила она. Юная девочка имела пышные светлые волосы, спускающиеся до пояса, стройную фигурку и миловидное личико, на которое никак не могла нарадоваться ее мать, когда еще была жива. Сиэлле не хватало ее. Она была окружена служанками и нянями, но ей не хватало теплоты рук матери. Юная леди мечтала увидеть ее даже больше, чем выйти за прекрасного принца.

Сиэлла сидела в окружении служанок, которые обожали шить и прясть – ведь не надо было слушать шутки от стражников, когда они выносили воду, готовили еду и просто ходили мимо них. Здесь никого не было, кроме них, их госпожи и ее няни.

– Ай! – вскрикнула Сиэлла, веретено укололо ей палец. На бледном и тонком девичьем пальчике выступила кровь. Пара служанок бросилось к ней, с испуганными лицами, но леди отмахнулась от них и отложила веретено. Старая Осса спала и ничего не услышала.

Сиэлла осторожно встала со своего места и, приложив палец к губам, медленно вышла из зала. Ей захотелось погулять по замку, темному и мрачному, в каждом углу которого могла таиться опасность, если бы Сиэлла боялась темноты. Но юная леди была храброй и ничего не боялась, тем более, она родилась в этом замке, и ничего страшного в его стенах не было.

В коридорах замка всегда было холодно. Иногда, во времена очень холодных зим, стены покрывались ледяной коркой, и ничто не могло ее растопить. На памяти юной леди это было всего два раза – когда ей было три года и десять лет. Тогда они все сидели по своим комнатам, слуги без устали топили камины во всем замке, а они сами сидели в огромных меховых шубах и не расставались с ними даже когда ложились спать. Многие люди погибали в эти зимы, и Сиэлла знала это. Она искренне сочувствовала им, хотела, чтобы каждый из них был жив и здоров, но, увы, боги жестоки.

Сиэлла вышла во внутренний двор замка, где как раз тренировался личный телохранитель ее отца – капитан гвардии Рейнар. Он не был рыцарем, но она привыкла так его называть, потому что манерами он обходил каждого из них.

Драконоборец спокойно отбивал атаки стражников, которых только взяли на службу. Они атаковали неумело, подставлялись под тренировочный меч Рейнара раз за разом.

– Меч держи выше! Противник одним махом снесет тебе голову, а ты лишь побреешь ему ноги! – говорил Рейнар, умело уходя от неловких выпадов. – Защищайся! Не стой столбом, словно красавицу увидел! В битве никто не будет ждать, пока ты отдышишься!

Одним легким движением Рейнар выбил меч из рук одного противника, второго повалил на землю ударом щита, отбил удар третьего и быстрым выпадом подсек его ногу, отчего тот заскользил по грязи и упал в нее же.

– Всегда крепко стойте на ногах, – сунув меч в ножны, сказал Рейнар. – Если вы упали на поле боя – вы уже мертвы.

Едва завидев Сиэллу, Рейнар учтиво поклонился ей. Потом, сославшись на дела, поспешил в замок. Поверженные солдаты поднялись из грязи и, склонив головы, встали перед капитаном стражи.

– Запомните этот урок, болваны! – крикнул капитан. – Рейнар никогда не говорит ничего попусту! Вставайте и тренируйтесь! День только начался!

– Сиэлла! – в конце коридора появился отец. – Осса пожаловалась мне, что ты сбежала с уроков шитья. – Милая моя, так делать нельзя.

– Но папа, я не люблю шить! – горячо заговорила она. – Мои служанки любят это, а я – нет. Я хоть и леди, но шить я не обязана!

– Милая моя, – отец встал с ней рядом и приобнял за плечи. – Я понимаю твое негодование, но нельзя же просто так сбежать. Осса волнуется за тебя, как за собственную дочь. Это женщина нянчила и твоих старших братьев, да и меня она успела понянчить, настолько она старая. Она желает тебе только добра, не больше и не меньше. Даже королевы умеют шить, Сиэлла.

– Но я же не королева! – вспыхнула она. – Я всего лишь маленькая девочка.

– В первую очередь ты – маленькая леди. А во вторую – уже даже не маленькая. Ох, как же летит время! Казалось, только вчера играл с тобой, а сегодня ты уже завидная невеста!

Сиэлла смущенно улыбнулась. Отец всегда был с ней добр и ласков. Он любил ее больше всех остальных и ему было очень больно выдавать ее замуж за сира Уорна. Тотбыл еще молод, в следующем году ему исполнялось двадцать лет. Через год они должны сыграть свадьбу и Ниессар почти с ужасающим трепетом ждал этой памятной даты. Разумеется, он хотел ее оттянуть, но не мог – данное им обещание его отцу было нерушимо.

– Я не хочу замуж за Уорна, папа, – сказала Сиэлла.

– Я тоже не хочу расставаться с тобой, моя дорогая, – вздохнул Ниессар. – Но ты должна выйти за него. Оттоны с честью несут свое бремя, они живут возле Стены и следят за ней. Им приходится нелегко. Связав наши семьи, мы только укрепим наш союз и свои силы. Время наступает непростое.

На прекрасном лице девушки появился едва заметный страх.

– Непростое? Что случилось?

– Пока что ничего, но вот—вот случится. Мы все в опасности, Сиэлла, и тебе нужен тот человек, что осветит мрак перед тобой и защитит от врагов наших. А врагов теперь много. – Ниессар тяжело вздохнул и посмотрел на тренирующихся стражников. – Иди к Оссе, – сказал он. – Не пугай ее так больше, хорошо?

– Хорошо, папа.

Сиэлла побежала обратно к няньке, а Ниессар остался смотреть за тренировкой. Все вопросы жертвы кровью были улажены, и оставалось только получить ответ остальных правителей, чтобы назначить дату турнира. Правитель взглянул на одну из служанок. Ее отец выразил желание стать жертвой для богов, и она неустанно оплакивала его. Ниессар чувствовал себя виновным в том, что произошло. Никто не заслуживает участи быть принесенным в жертву богам. Никто.

Город уже не жил той жизнью, что раньше. Стражников правителя шарахались и старались обойти стороной, к жрецам не ходили вообще – храмы пустовали вот уже неделю. Народ хотел бунта, но боялся. Казна опустела на треть – многие деньги ушли семьям погибших, но людям не нужны были деньги. Они хотели своих родных обратно.

Ниессар еще долго стоял и смотрел, пока его раздумья не прервал один из советников, смотритель почтовой башни Невлин:

– Мой правитель, прилетел голубь из Ниста.

– Что ж, началось, – Ниессар расправил плечи и отправился в башню. Советник шел следом за ним, с трудом поднимая ноги.

В почтовой башне Невлин протянул Ниессару небольшое письмо. Нам нем стояла печать Гетриса.

Прочитав его, Ниессар понял, что поступил гуманно со своим народом. Правитель Ниста был слишком жесток и его методы совсем бы не понравились Номмаринну. Еще в письме говорилось, что Гетрис поедет в Арториум через три недели.

– Еще три недели спокойной жизни, – тихо проговорил Ниессар. – Но время летит быстро…

– Это не единственная птица, мой правитель, – сказал ему Невлин. – Пришло письмо от незнакомца. Таких птиц я еще не встречал, мой правитель.

Чуть выше Мастера сидела большая серая птица. Она была больше голубя в два раза, а ее два разноцветных глаза, не мигая, смотрели на правителя. Ниессар снял с ее ноги письмо, написанное на старой, пожелтевшей бумаге. Развернув его, правитель начал читать:

«Скалы круты, но падать без помощи причины не было. В теле коня, на дне ущелья, найдется стрела».

Ниессар прочитал письмо еще раз. Никто не подписался под этими словами, даже лишней капли чернил не было пролито. Лишь в углу стояла печать с сильно размытым, но узнаваемым гербом Двина. Ниессар перечитал письмо еще раз. Ничто, ни бумага, ни почерк, ни даже чернила не были ему знакомы.

– В теле коня найдется стрела, – повторил Ниессар. – Это предупреждение. Здесь говорится, что правитель Двина не умер случайной смертью. Его убили! Кто—то сильно рисковал, отправляя это сообщение именно мне. Неужели я кажусь таким справедливым и хорошим другом Вириану?

– Да, милорд, вы справедливы, – ответил ему Невлин.

– И эта птица… ее перья серые, и она незаметна в сером небе, нельзя сказать, откуда она прилетела, – пропуская лесть, сказал Ниессар. – Но кто этот тайный агент? Кто этот шпион?

– Возможно, это ловушка, мой правитель. Так ваши враги пытаются выбить вас из гонки.

Ниессар посуровел и передернул плечами.

– Вряд ли кто—то посмеет.

Нелвин пожал плечами и продолжил кормить птицу. Он был стар и уже порядком подслеповат, старая Осса была ему ровесником. Его белые одежды успели посереть за годы его службы, а он сам не менялся из года в год – такой же старый и дряхлый, как и двадцать лет назад.

– Отправьте всем правителям, что я отправляюсь в Арториум через три недели, Нелвин. И отправьте эту серую птицу обратно. Ей нечего здесь делать. Передайте Рейнару, чтобы он собрал отряд из трехсот человек – пусть осматривают границы.

– Будет сделано, мой правитель, – Невлин поклонился. Ниессар спрятал письма за пазуху и вышел из башни. Вопросов становилось все больше и больше. Правитель одел старый, потасканный ветром и временем плащ и вышел в город.

Народ Номмаринна жил, как и прежде, только бродяг на серых улицах больше не было. Некоторые горожане говорили, что это правильно, бездельникам место в могиле. Другие упрекали их и говорили, что они могли оказаться на их месте, будь их правитель чуть более жесток. Ниессар иногда выбирался в город, чтобы услышать, что говорят о нем люди. Он был незаметен и поэтому слышал только искренние слова о себе. Он не привык шпионить за людьми, он привык им доверять, но раз за разом слушал и запоминал.

И в этот раз он шел по улицам, вслушиваясь в разговоры обычных людей. Его лицо было скрыто капюшоном, а сам он был одет в темный видавший виды плащ. Выбрав трактир полюднее, он тихим голосом, не показывая лица, заказал себе мяса с вином и начал слушать:

– Вся эта война, что от нее толку? – говорил один стражник. – Обступают остров со всех сторон, да и что с того? Эллы не смогут победит оролингов, а с Красной пустыни надвигаются лишь оголодавшие звери, которых можно перестрелять из луков. За Стеной, говорят, тоже собирается армия, да вот кто сможет преодолеть Стену? Стена сделана из дыма, но она горячая – словно огонь. Ее верх пропадает в облаках, а с нее видно весь остров!

– Весь остров с нее видно? – хохотнул помощник кузнеца. – А кто—нибудь забирался на Стену? – стражники стыдливо попрятали глаза. – Вот то—то и оно, что никому это не под силу. Только драконы могут ее перелететь, а драконы уже погибли. Наш Драконоборец поотрубал бошки последним. Что будет у нас король, что его не будет – ничего не изменится, лишь один из правителей нахлобучит корону себе на голову.

– Перемыть кости власти всегда успеем, – сказал кузнец, ставя кружку с пивом на стол. – А вот как нам принять эти жертвоприношения? Я верю в девятерых богов, молюсь им каждый день. А что они дают взамен? Ничего. А наши правители высунули языки и верят в то, что они что—то еще могут. И теперь вас крутят, как дураков. Вчера у меня один купец с Дарвы мечи покупал, так обмолвился, что верят они там в троих богов. И за это боги дают им урожай, в водах полно рыбы, а их армии нет числа. И они не требуют крови!

– А воины у них с дверь правителя! – расхохотался первый стражник. – Больше верь купцам, кузнец и они расскажут, что драконы ели снег, чтобы охладить свое огненное дыхание!

Ниессар ухмыльнулся и попробовал вино, что ему принесли. Оно было не таким плохим. А разговоры вокруг шли все те же. Его самого перестали упоминать, словно он провалился под землю, или же, его заметили. Трактирщик знал Ниессара и держал в тайне его присутствие, чего нельзя было сказать об остальных – заметили ли они его, или нет, правитель не знал.

Пообедав и решив, что с него хватит, Ниессар отправился обратно в замок, ему предстояла подготовка к поездке. До столицы им придется плыть вниз по реке Беглянке, впадающей в Круглое озеро.

Внутри замка его ждал Рейнар, нервно подергивающий рукав своего костюма. Сегодня он был без доспеха, а меч он повесил за спину, чтобы удобнее было бегать.

– Я выполнил ваше поручение, лорд Ниессар. Отряд из трехсот человек выбран. Прикажите им отправляться сегодня?

– Хорошо, – удовлетворительно кивнул правитель. – Да, пусть идут сегодня. Надеюсь, на своем пути драккенов они не найдут. Теперь скажи Госсу, чтобы он отправлялся в Двин. Пусть найдет всех, кто возвращался вместе с правителем. Мне нужны детали его гибели.

– Но ведь об этом уже все говорили, – попытался возразить Рейнар, – я сомневаюсь, что ему удастся выведать что—то другое.

– Ты знаешь его, Госс и статую разговорит, да так, что та выдаст ему все, что видела в своей жизни, – усмехнулся Ниессар. – Дай ему две сотни золотых и пообещай, что если он добудет мне правду – я сделаю его лордом. И еще, – он протянул Драконоборцу клочок бумаги. – Пусть найдет автора этого послания.

Рейнар взял письмо поклонился и ушел. Ниессар еще долго смотрел, как он мерно шагает, иногда поглядывая по сторонам. Правитель нередко отправлял его выполнять всякие поручения, ведь в этом городе он мог не бояться покушения – Номмаринн ни разу не смел восстать против лорда—правителя.

В другом конце коридора показалась Осса. Она медленно перебирала ногами, опираясь на палку, закутанная в шаль. На улице было ветрено, и старуха решила gрогуляться.

– Добрый день, лорд Ниессар! – почти прошептала она своим старческим голосом. – Спасибо, что хоть немного образумили свою дочь, она совсем из рук выбилась!

– Это нормально, в ее-то возрасте! – улыбнулся Ниессар. – Вспомните, Осса, каким я был озорником в то время. Я уже владел мечом и луком, поэтому все время искал драки, чтобы доказать, что я лучше. Когда меня побеждали, я приходил к ним столько раз, пока их не побеждал. Теперь я понимаю, что половина этих побед досталась мне одним лишь взглядом моего отца. Он всегда учил меня, что нужно побеждать. Но не всегда честно.

Осса улыбнулась и склонила голову.

– Ваш отец был младше меня, мой лорд, – сказала она. – Но он ни разу не поступал бесчестно. И вы – его копия. Надеюсь, ваш сын будет таким же.

– «Честь прочнее камня» – вот наш девиз, Осса. Мой далекий предок был одним из освободителей людей, одним из друзей Рейвара Освободителя. Наш род всегда был справедлив к своему народу, но теперь времена меняются так быстро, что нам приходится быть жестокими. К своему же народу.

Ниессар угрюмо замолчал. Осса положила ему руку на плечо и ободряюще улыбнулась:

– Я знаю, мой лорд, я знаю. Все в ваших руках, хотите вы того, или нет. А теперь, позвольте мне пройти, лорд Ниессар.

– Конечно, Осса. Только скажи, где моя дочь.

– Она у себя в комнате, мой лорд. С ней будут заниматься грамотой, Ироле показалось, что ваша дочь пишет отличные стихи.

– Возможно, что и пишет. Что ж, я не буду им мешать. Мои дела все еще ждут меня.

Осса поковыляла дальше, а Ниессар остался на месте. Скоро ему придется выслушивать жалобы, коих стало больше, чем раньше.

– Конец близок, – пробормотал Ниессар и медленно отправился в тронный зал. – Тьма наступает.

Возле дверей тронного зала толпилось куча народу. Все они терпеливо ждали, когда придет правитель и соблаговолит выслушать их. Как только Ниессар появился, они почтительно поклонились. Многие из них были бедняками, босыми, грязными и уродливыми они пришли сюда. Стражники отстранили их от себя, сразу же засунув в конец длинной очереди, чтобы не чувствовать их запах, не видеть их и не морщиться.

– Дорогу правителю! Дорогу! – крикнули они, едва завидев лорда.

– Начинайте принимать их. По одному! – приказал Ниессар и вошел в тронный зал. По левую руку от него уже сидел Герес, перебиравший бумаги, а по правую руку уместился Велит, а старый Нелвин встал позади. В темном углу встал целитель, на случай, если кому—нибудь понадобиться помощь.А вот казначея не было видно. Ниессар решил его не дожидаться и сел на грубый серый трон, вырезанный из камня. На нем не было никаких украшений, кроме каменной головы медведя, сделанной на вершине трона. Когда—то вместо глаз там были драгоценные камни, но они давным—давно выпали и были утеряны где—то в мехах, устилавших этот пол в холодные годы. Наверняка один из слуг, убиравших сгнивающие меха, нашел их и продал, став богатым, заодно обеспечив и своих детей. Но это было давно.

– Мой лорд, – Герес приблизился к правителю. – Наш казначей неважно себя чувствует. Он уже порядком стар, я думаю, вам бы стоило его заменить.

Ниессар разозлился.

– И почему ты решил рассказать мне об этом именно сейчас?

– Он сам просит об отставке, мой правитель, – Герес поклонился. – Попросил только сейчас.

– Да? Почему же он сам ко мне не пришел? Но ладно, старость есть старость. Пару месяцев назад вроде заглядывал к тебе сын купца… как там его?

– Боррос, мой правитель.

– Он говорил, что хочет стать казначеем, верно?

– Да, мой правитель.

– Откуда ты его знаешь?

– Мы были очень дружны с его отцом, мой правитель. Его сын хорошо ведет свои дела, думаю, вы могли бы быть к нему благосклоннее.

– Я сказал: позови Борроса. Я хочу увидеть его. Судя по всему, выбора у меня нет. Ступай, Герес.

Советник поклонился и спешно покинул зал.

Двери в зал со скрипом отворились, Ниессар встрепенулся и напустил на себя безнравственный и величественный вид. В зал, под сопровождением двух стражников, вошли двое: мужчина и женщина. Они оба были одеты в лохмотья, висевшие на одних лишь нитках. Их грязные лица просили лишь одного – крова и пищи. Как только они приблизились, женщина бухнулась на колени, да так сильно, что из них пошла кровь. Мужчина остался стоять на месте, глядя в пустоту. Он словно не понимал, где находится.

– Мой правитель… – взмолилась она, – мы… мы живем в деревне… деревне рядом с горой…

– Синие горы, мой правитель, – подсказал Велит. – Три дня пути галопом.

– На нашу деревню… деревню… напали…

Ниессар кивнул озадаченному лекарю, и тот подбежал к женщине и дал ей какую—то настойку. Та открыла ее, дрожащими руками, крепко держа бутыль в руках. Лекарь поднял ее руки вместе с бутылью и поднес ее ко рту женщины.

– Спасибо, – выдохнула она уже более спокойным голосом. В ее глазах все равно виделась горечь, разъедающая душевную плоть. Люди, стоявшие или сидевшие в зале, невольно вздрагивали, смотря на эту пару. – На нас напали. Их было всего трое, огромных, темных и страшных… они напустили на нашу деревню дым и огонь. Дым и огонь, – повторила она. – Наши дома горели, будто факела. Мой сын… мой сын…

Женщина расплакалсь. Герес, сорвав с себя плащ, подошел к ней и укрыл ее плечи. Женщина испуганно дернулась, но тяжелые руки советника легли ей на плечи. Она благодарно посмотрела на него и вновь вздрогнула, словно перед ней возник тот драккен.

– Мой сын сгорел в огне, мой правитель, – женщина собралась с силами. – А мой муж сошел с ума. Мой сын… – она расплакалась сильней прежнего.Герес не отходил от нее. Советник подозвал к себе лекаря и тот поднес к губам женщины еще один небольшой прозрачный флакон.

– Выпейте, – произнес он. – Это облегчит ваши страдания.

– Драккены… – прошептал Ниессар. Рейнар сжал рукоять своего меча, скрипя зубами. В Драконоборце вновь закипела кровь. – Мы направили отряд к границам, он может их перехватить.

– Мой правитель, – Рейнар склонил голову. – Они начали с совершенно другой стороны. Драккены смогут скрыться сотни раз, прежде чем они до них доедут.

Ниессар промолчал. Он повернулся к дрожащей женщине и долго ее рассматривал. Наконец, когда он решился, то спросил:

– Чего же вы хотите?

– Я… – Женщина неуверенно взглянула на Ниессара и вдруг резко ответила: – Я хочу их смерти!

Стражники дернулись, едва услышав такое обращение, но Ниессар остановил их, подняв руку.

– Убить драккенов не так легко, моя дорогая, – ответил ей Велит, – для этого нужно использовать многие силы. Мы разместим вас в доме неимущих и подумаем, что мы можем сделать.

– Мы убьем их, – Ниессар встал со своего трона и поманилрукой Рейнара. – Я долгие годы убивал драккенов, потому что они уничтожили половину моей семьи. Я понимаю вас, – обратился он к женщине. – Я знаю, какого это – терять родных. Я поклялся защищать свой народ и я буду выполнять свои обещания, во что бы то ни стало. Рейнар Коустли, я повелеваю вам взять десять лучших воинов и уничтожить тех драккенов. Избавьтесь от них.

– Разумеется, мой правитель. Но я смогу сделать в это в одиночку. Незачем тревожить людей понапрасну.

– Я никогда не сомневался в тебе, Рейнар. Но сейчас настают другие времена. Скоро турнир, и я думаю развеяться. Я так же поеду с тобой. На время моего отсутствия мой старший сын Донал будет править городом. Меня не будет всего неделю, думаю, хорошие советы Гереса и Велита помогут ему делать правильный выбор раз за разом. Пошлите за ним, пусть он прибудет в город немедленно!

Ниессар встал. Поручив проблемы остальных Велиту, он вышел вместе с Рейнаром на задний двор

– Прикажи седлать лошадей, мы выезжаем сию минуту!

Рейнар поклонился и пошел отдавать указания, а правитель потребовал к себе Борроса. Через несколько минут Герес привел за собой длинного, одетого в изящный плащ, скрепленный на шее большим драгоценным камнем. Неир Боррос имел короткую стрижку, короткую бороду и хитрые бегающие глазки на узком, лишенном морщин лице.

– Так это вы тот самый Неир Боррос? – Ниессар оглядел его с ног до головы. – Герес рекомендовал мне вас, как нового казначея. Мне есть смысл ему доверять?

– Почту за честь служить вам, мой правитель, – Боррос учтиво поклонился.

– Мне стоит узнать вас лучше. Вы отправитесь с нами на охоту.

– Почту за честь.

– На драккена, Боррос. Готовьтесь, выезжаем через два часа.

– Н—на… драккена? – Голос Борроса задрожал. Он оступился и пошатнулся.

– А что, вам страшно? – Ниессар деланно удивился и усмехнулся. – Зачем же мне трус рядом со мной?

– Трус, которыйхорошо умеет считать деньги, мой правитель, – Боррос выпрямился и сложил руки за спиной. – Но я поеду с вами.