Сталкер. День саранчи

Контактная информация:

Петров Александр

Электронная почта: boss.herli@mail.ru

Сталкер.

День саранчи.

И из дыма вышла саранча на землю, и дана была ей власть, какую имеют земные скорпионы.

(Апокалипсис.9:4)

Пролог.

Он бежал.

Сперва не оглядывался, словно боялся, что увидит пулю. Просто месил ботинками грязь, пытаясь продраться среди кустов. Мне он был виден как на ладони. Даже бинокля, который держал в руке майор, не понадобилось.

– Сбежит ведь, паскуда, – удручённо произнёс майор, тяжело вздыхая. – Точно сбежит.

Я усмехнулся.

– Расслабься. Не сбежит.

Я стянул из-за спины камуфлированный чехол и положил на грязный бетон. Потом раскрыл, явив миру легенду крупного калибра – магазинную винтовку «хартман» под патрон .504 Gibbs.У майора поднялись брови.

– Не кисло!

– Ага.

Я открыл затвор, вставил обойму и тут же дослал патрон. Вскинул, прицелился и увидел беглеца. Он пересекал улицу, стараясь как можно быстрее достичь густого перелеска с северо-восточной окраины города. Прекрасно понимал, что в тени деревьев его будет сложно достать. И отчасти он был прав. Я положил винтовку на локоть левой руки, упёрся в выступ в проломе крыши и удобнее пристроил палец на спуске. Над ухом послышалось:

– Ну, чего ты? Стреляй!

– Не зуди, майор. До полковника не доживёшь.

Лазерный дальномер стремительно отсчитывал дистанцию. Хорошая штука эти телескопические прицелы. Человека видишь полностью. Всего видишь. От макушки до пяток. И выбираешь оптимальную точку прицеливания. Лучше не в голову. В центр груди. Так оно верней. В моём случае это была спина. Напряжённая от мощных усилий, чуть согнутая, мелькающая среди порыжелых кустов. А дальномер продолжал отсчитывать: 400 метров, 450, 500…

Мой палец лёг на спусковой крючок. Теперь дышим. Ровно и размеренно. Без рывков. Не спеша. Когда дальномер выдал цифру 600 метров, я c шумом глубоко вдохнул, и на секунду задержал дыхание. Медленный тихий выдох. Потом лёгкий нажим на спусковой крючок.

БА-БАНГ!

Сильный толчок в правое плечо.

Я успел увидеть, как между лопаток взметнулась приличная кровавая клякса. Беглеца развернуло влево и отбросило в рыжую поросль. Патрон .504 Gibbs очень мощный, шансов не оставляет. Пуля в оболочке на дистанции до километра выдаёт энергии больше 5000 Дж, но на вылет практически не бьёт. Почти всё отдаёт цели. Результат жуткий и весьма впечатляющий.

Его майор и увидел, когда поднял свой бинокль.

– Готов? – спросил он.

Шутник, мать твою. Хи-хи-хи. Я опустил винтовку, одним движением затвора выбросил ещё слегка дымящуюся гильзу и усмехнулся.

– Нет, блин, подремать прилёг.

– Любишь ты прикалываться, да? – проворчал майор. – Как думаешь, ещё сюрпризы будут?

– Тебе это так важно сейчас?

Он покачал головой.

– Нет.

– Вот и хорошо.

Можно было подумать, что есть время ломать голову над таким вопросом. Будут сюрпризы или не будут? В нашем нынешнем положении это уже не играло существенной роли. Мы даже до базы не добрались. Застряли в пятиэтажной панельной коробке, осаждённые мутантами. И ещё неизвестно, дождёмся ли мы вертолёта. Будет весело как никогда. Я прислонил винтовку к плечу и подумал, что первый раз так вляпался по-крупному. Если выберусь, точно брошу всё к чертям. И ведь главное, как же хорошо начиналась эта история…

******

В баре «Сто рентген» у меня специфическая репутация.

Во-первых, я считаюсь непьющим, что в сталкерской братии сродни музейному экспонату. Они, видите ли, радионуклиды выводят. Как говорится, не пьют, а лечатся. Ну, а я, если и выпиваю, то не в баре. Для этого у меня даже своя квартирка имеется, за Периметром, в Чернобыле-4, аккурат на базе миротворческих сил. Это второй факт, который порождает определённые злословия. Дескать, не такой я как все. В отрыве от масс. Ну и в-третьих, я имею дела только с Барменом, других барыг, как правило, обхожу стороной, и это им не нравится. Они хотят те же цацки, что я приношу в «Сто рентген», да чтоб побольше.

К этому, обычно, прибавляют ещё и тот факт, что я обладаю документами военстала, особым пропуском в Зону и могу спокойно пересекать Периметр. В смысле, абсолютно легально. Это не потому, что я блатной, это часть работы. Я беру частные заказы, оплата по договорённости – за редкость товара и риск. И притом, хороший риск, поскольку те самые редкие товары бывают в местах труднодоступных и очень опасных. Да и Бармен подбирает клиентуру с такими запросами, что закачаешься. Ему, конечно, оно выгодно, только ведь сам Бармен в Зону, считай, и не выходит, а процент со сделок срубает неплохой.

А кто из этих барыг поступает иначе?

Я вошёл в бар ближе к вечеру, когда часть сталкеров уже разбрелась по комнатам. Бармен торчал на своём месте, но едва я двинулся к стойке, как увидел перед собой здоровенную волосатую руку Динамика, одного из новых охранников. Он загородил дорогу и гулко пробасил:

– Куда спешишь, тёмный?

Я изобразил самое невинное выражение лица, на какое только был способен.

– Мне бы с Барменом поговорить. По делу.

Динамик парень не шибко умный, зато накачанный. Говорить с ним вежливо бесполезно, он и половины падежей не знает. А вот в репу, при случае, врежет сразу. Потому-то я стараюсь не сердить этого здоровяка. Не из страха, а из соображения осторожности.

– Стой тута! – буркнул Динамик и пошёл доложить.

Это мне знакомо. Уже проходили. Сперва «стой тута», потом «клади стволы здеся». Я огляделся. Несколько человек повернули головы в мою сторону, однако, глянули без особого интереса. Что им до одинокого, покрытого пылью сталкера в кожаном пальто? Да и захмелели ребята. Кучками сидели. О своём думали.

В это время вернулся Динамик.

– Проходи, – сказал он. – Тока давай стволы клади здеся, понял?

Я откинул край пальто с правой стороны и вытащил из кобуры на бедре свой автоматический «кольт» 45-го калибра, протянув его Динамику. Он немного удивлённо посмотрел на пистолет, потом кивнул.

– Всё?

– Больше ничего нет, – я покачал головой. – Рюкзак проверять будешь?

– Чё?

Я прошёл вперёд, и уже подходя к стойке, с недовольным видом развёл руками. Бармен усмехнулся.

– Чем недоволен? – спросил он, продолжая усмехаться.

– Обслуживанием. Я, конечно, знаю, что у тебя не «Хилтон», но как-то по-другому надо относиться к постоянным посетителям.

– Ладно, Ягуар, не скули. Не собака. Принёс?

– А то.

– Понял. Геша, подмени меня!

Бармен выскользнул из-за стойки, уступая место помощнику. Геша очень колоритная личность. Бывший вор, отмотавший чуть ли не три срока, но, как он сам говорит, «завязавший». То ли правда, то ли нет, но здесь воровать себе дороже. Сталкеры народ матёрый, сразу прибьют, если поймают. Да и «Долг» следит за местным климатом, не давая спуску никому. И всё же Гешу малость сторонились, вид у него был уж больно типичный. Наколки, четыре стальные фиксы на нижних зубах, плюс, ярко выраженная «блатная» манера вести беседу. За версту видать. Как и почему ему доверял Бармен, оставалось загадкой. Может, действительно, был Геша хорошим помощником? Кто ж знает.

Бармен поманил меня пальцем, отворил боковую дверь и юркнул вниз. Там обнаружилась лестница с обтянутыми линолеумом ступенями, ведущая к массивной двери, запирающей секретный кабинет Бармена. Все особо важные дела он решал там. Конспиратор, тоже мне. Бармен спустился первым, шустро набрал код и стал открывать. Судя по толщине, дверь должна была выдержать прямое попадание ядерного боеприпаса, не иначе. Он прошёл внутрь, зажёг свет и обернулся.

– Ну? Не томи уже!

Я вошёл следом. Комната примерно семь на семь метров, небольшая лампочка под низким потолком, серые не крашеные стены, со следами старой штукатурки. И несколько стеллажей, где видно хранилось нечто ценное. Ни мебели, ни удобств. Одним словом, секретная подсобка.

– А деньги где? – спросил я, стаскивая с плеча рюкзак.

Бармен насупился.

– Ты считаешь, я тебя обманываю? – недовольно пробурчал он и покачал головой. – За шкурника меня держишь?

– Ладно тебе, не кипятись. Я же только так сказал. Чтобы разговор поддержать. А вот, кстати, и предмет нашего разговора.

Я расстегнул специальное боковое отделение рюкзака и вытащил запечатанный пластиковый цилиндр. Бармен, как только его увидел, сразу расплылся в блаженной улыбке.

– Ах, ты ж моя радость!

Его радостью была весьма странная для простого обывателя живность. В Зоне её называли «гобелен». Маленькая ящерица, размером сантиметров пятнадцать, экземпляры больше ещё ни разу не попадались. Шустрая и агрессивная, если попробуете с ней подружиться. Не советую. Мигом тяпнет за палец или ещё за что по существенней, а зубки у неё дай бог каждому. Говорят, стальной собачий поводок изгрызает. Лапок у неё шесть, поэтому бегает она, будь здоров, да и водится только на окраине Припяти. И стоит около шестидесяти тысяч евро за штуку. В начальной стоимости. А всё дело в её редкой шкурке.

Она имеет довольно интересную структуру, не рвётся, не протыкается и тянется, как мягкая резина. Насколько я помню, учёные мужи уже три года пытаются разгадать секрет этой шкурки. И платят за живой образец приличные деньги, особенно, всякие там западные исследовательские институты и фонды. Беда только в том, что «гобелен» крайне редкая и относительно молодая фауна в наших краях. Немногим повезло поймать хотя бы одного. Мне довелось трижды. Собственно говоря, именно поэтому я и получил своё прозвище – Ягуар. Наверное, по причине везения в ловле ящериц, ну и по некоторым физиологическим особенностям, из-за которых меня ещё иногда зовут тёмным.

«Гобелен» был в пластиковом цилиндре-контейнере, но не шевелился, покачиваясь в специальном растворе. Пришлось спрыснуть ящерицу спреем с мощной дозой транквилизаторов, отчего она казалась сдохшей.

– Слушай, а…

Сомнения Бармена были мне вполне понятны.

– Она живая, просто спит. Только замки сразу не открывай.

– Это ещё почему? – он прищурился.

– Наглая сволочь попалась. Чуть мои берцы не сожрала.

Бармен сосредоточенно сдвинул брови.

– В смысле злая тварюга?

– В смысле, дружище, сейчас апрель. У этих господ, так сказать, брачный сезон. И перед тобой дама, которую не обхаживали женихи.

При этих словах лицо Бармена вытянулось и покраснело. И явно не от стыда.

– Не гонишь?

– Нет. Но, если не веришь, можешь взять лупу и убедиться сам.

– А…

– Две последние лапы. У хвоста. Раздвинь их и посмотри.

Он кивнул.

– Верю, верю. Значит, самка. Эй, а ведь это пойдёт в два раза дороже!

– Ну, тебе лучше знать расценки. Где мой гонорар?

Бармен засуетился. Быстренько спрятал контейнер и скрылся где-то за стеллажами. Я не видел, что он там делал, но через несколько мгновений раздались чёткие сухие щелчки. Их было пять, с разным интервалом и длительностью. Потом что-то натужно заскрипело. Догадаться оказалось не трудно – Бармен отпирал свой секретный сейф. Вот, значит, как? Самые интересные вещи можно узнать, если хорошенько послушать.

– Сейчас я… – прокряхтел Бармен откуда-то из-за стеллажей. – Секундочку…

Через мгновение он появился, держа в каждой руке по пачке денег, перехваченных резинками. Одна тугая и толстая, другая поменьше. Совсем тоненькая. И протянул мне.

– Как договаривались. Пятьдесят штук. И…это… – он немного замялся. – Короче, ещё пять, за бабский экземпляр.

Я взял деньги и покачал головой.

– Тут что-то не то, – сказал я, стараясь придать своему лицу суровое выражение, которое Бармен не очень любит. – Ещё пять сверху? Без обмана?

– Слушай, Ягуар, кончай уже, а? Не делай такое вот загадочное лицо. Ты же знаешь, я этого, блин, не люблю.

– Добрый ты не к месту. Это как-то напрягает.

– Вот и делай после этого людям добро…

– Ладно, в чём дело? Ты же задобрить меня решил. Неспроста, верно?

Бармен покачал головой и тяжело вздохнул.

– Ну…вообще, работёнка для тебя есть.

– Работёнка? Я предполагал отдых на две недели.

– Да, но… тут, видишь ли, вот какая фигня вышла, именно ты и нужен. Серьёзный дядька вписался. Набрал команду и ищет проводника.

– Проводника?

– Ага, точно.

– Погоди, а я здесь с какого конверта? Ты же знаешь, я туристов не вожу.

Бармен закивал.

– Это не туристы. Наёмники. Хотят чего-то пошарить в центре Зоны. Один проводник у них, вроде как, уже есть. И второго хотят.

Услышанное заставило меня задуматься. С наёмниками сталкеры старались никаких дел не иметь. Иначе говоря, стреляли в них. И, соответственно, получали такое же отношение к собственной персоне. Правда, мне на эти разборки было начхать с высокой колокольни, ибо я, в некотором роде, и сам наёмником числюсь. Но вот, зачем я понадобился какому-то там «серьёзному дяде», я не имел ни малейшего понятия и даже никакой догадки. Среди опытных сталкеров, если как следует поискать, да ещё и с умом подойти, можно нанять специалиста-проводника намного выше рангом. Тем более странно, что один у них уже имеется. Зачем второй? Про запас?

Бармен всё это время внимательно за мной наблюдал. Хитрый он, сволочь. Какой-то свой интерес имеет и меня хочет к делу приставить.

– Ну? – спросил он, наконец.

– Что ну?

– Согласен или как?

– Ты так и не сказал, куда им надо?

– В центр Зоны.

– Твою… Центр – он, знаешь ли, большой. Куда именно?

– Я понятия не имею. Они хотят просто встретиться и поговорить. С тобой лично. Я обещал, что обеспечу эту…как её…кондуфельность, вот!

– Конфиденциальность, – поправил я.

– А-а, блин…короче, выделю вам помещение для переговоров.

– И что дальше?

Бармен уставился на меня.

– Как что? Там решишь, послать их или нет. Добро?

Я полез под пальто и выудил недокуренную сигару. Это моя, пожалуй, самая вредная привычка. Люблю иногда, знаете ли, попыхтеть хорошей сигарой. Мне так лучше думается.

– Нет, не добро, – я отрицательно мотнул головой. – Не нравится мне это дельце. Очень не нравится. И заказчик этот тоже, мать его, не нравится. Зачем ему два проводника? Для коллекции?

Бармен вскинул брови вверх. Казалось, ещё немного, и он взмолится.

– Слушай, Ягуар, я тебя как человека прошу… Уважь для порядка, поговори с этими пиндоса… э-э…людьми, ладно? Просто поговори. Ну, что тебе стоит? А послать всегда успеешь, а?

Я смотрел на него и думал, что ответить. Правда, уже через секунду понял, что ответить-то мне, собственно, и нечего. Поэтому я с остервенением сунул в зубы сигару и кивнул.

– Хорошо, уговорил.

– И что ж ты так долго тянул…

– Но! – я поднял указательный палец перед лицом Бармена. – Это рандеву будет внутри Периметра, понял?

Он улыбнулся.

– Да что ты, Ягуар, в самом деле! Я же сказал, что всё устрою! Здесь, в баре. Чтоб ни одна вошь не пронюхала, у Геши в его каземате. Послезавтра, в два.

Он сказал это так просто и даже каким-то будничным голосом, что я догадался сразу: он назначил встречу заранее, и волновался только по поводу моего отказа. Знал ведь, засранец, что уговорит. Мне оставалось лишь угрюмо жевать кончик сигары. И смотреть в его нагло улыбающуюся рожу.

– Ну, ты и…

– Это же бизнес, Ягуар. Ты пойми, блин, чудак ты человек! Вот, к примеру, сегодня я тебя свёл с такими людьми, а завтра, глядишь, они меня на хорошего клиента выведут. Без связей нам нельзя, а тут такой дядя подошёл…ох, мама, не горюй!

– Когда-нибудь я на тебя Клещу пожалуюсь. Честное слово.

Бармен улыбнулся ещё шире.

– Ха! А ты знаешь, кто тебе рекомендовал?

– Нет, а что?

– Это Клещ и был.

Да, такого я не ожидал. Как говорится, последний кирпич на голову. Что ж, теперь отпираться действительно не имеет смысла. И я кивнул.

– Тогда я пошёл. Самое время пойти застрелиться.

– Не вешай нос, парень!

– Угу.

– Это же просто встреча. Разговоры, то да сё…

– Почему у меня такое чувство, что я вляпаюсь?

Он похлопал меня по плечу.

– Ладно, Ягуар, езжай домой, отоспись, поешь, как следует…ну, там…это… Повеселись. Послезавтра приедешь и…

Я запихнул деньги за пазуху, покачал головой и вышел. Ему бы всё бизнес делать. Твою-то мать.

Во внутреннем дворике бара меня ждал мой верный железный конь, потрёпанный жизнью и дорогами УАЗ, который я всегда оставляю здесь. И это один из пунктов нашего с Барменом соглашения. Мне не приходится чесать до Периметра пешком, к тому же, я иногда оружие везу. Хотя «корочки» у меня с особым пропуском, как у военстала, всё равно иногда смотрят, что внутри. Правда, смотри не смотри, не найдёшь, я ведь свои вещички на всеобщее обозрение не выставляю. А сделать несколько тайничков в машине – не проблема.

В этот раз я возвращался за Периметр в дурном настроении. Не нравилась мне эта затея с проводниками. На «серьёзных дядей», бывало, и я работал. Чего уж там греха таить, всякое случалось. У меня свои заказчики, люди требовательные и мнительные. Всё-то им не то, всё-то им не так. То цену слишком завышаешь, то товар, якобы, порченный. Капризы богатых, они как причуды полоумных. Никакой разницы. Разве что одни сидят в дурдоме, другие в особняках. Ну, а я для них вроде исполнителя желаний. Хотите артефактик редкий? Пожалуйста. Зверюшку-мутанта дорогую желаете? Извольте-с. Любой ваш каприз за ваши деньги. Строго по прейскуранту. А тут?

Наёмники ребята суровые. Знаю. Почти что коллеги по бизнесу. Если им что-то не подойдёт, хватаются за стволы. Приучены. Спор с ними может перейти в перестрелку. И ведь им я нужен. Именно я. Клещ, конечно, тоже хорош. Наверняка наплёл про меня с три короба. Он меня любит, считает чуть ли не за сына, вот уж не знаю, блин, почему? Я с группировками тёмных сталкеров дел не имею. У них, как говорится, своя поляна, у меня – своя. Ну, было пару раз, пересекались. Но без стрельбы, мирно. Нам-то, в сущности, делить нечего. Тёмные в баре «Сталкер» хозяйничают. Это их вотчина. А у меня вотчин нет. Только за Периметром. Семьдесят квадратных метров в панельном доме.

Подъезжал я к блокпосту с невесёлыми мыслями. Там слегка зашевелились, всё-таки машина со стороны Зоны едет, но не стреляли. Мой УАЗ тут многим знаком, да и ехал я не шибко. Никого таранить не собирался. Возле ворот я остановился и посигналил. Через несколько секунд показался молоденький старший лейтенант.

– Кто такой? Документы?

Я сунул ему свой пропуск.

– А представляться не учили, старлей?

Он вспыхнул было, побледнел, но пропуск взял. Несколько минут смотрел, видимо, искал, где бы прицепиться, но так ничего и не нашёл. Потом, медленно вернул мне пропуск и козырнул.

– Старший лейтенант Копытовский. Можете ехать, – он обернулся и сделал знак своим солдатам.

– Копытовский? А вы, случайно, не родственник одного персонажа из романа всемирно известного писателя Шолохова?

Он снова побледнел. Но промолчал. В этот момент с гулким лязгом поползли в стороны ворота блокпоста. И я поехал дальше, оставив негодующего старшего лейтенанта позади. Хорошо, что я езжу через Периметр здесь. Это сектор наших, российских, миротворцев. На украинском или голландском секторе я бы не рискнул так шутить. Нервные они шибко, с юмором у них совсем плохо, зато стреляют часто. Так ведь и до беды недалеко.

За отведённые мне Барменом сутки я пытался расслабиться. Очень пытался. Около часа отмокал в ванной, потом, фактически, полдня спал. Наличие собственной недвижимости на целых три комнаты щедро обеспеченных благами цивилизации, действуют очень даже успокаивающе. Когда холодильник полный – вдвойне. Зона таких удобств не предоставляет, больше потчуя людей свинцом, радиацией и крайне опасными организмами. Согласитесь, разница существенная. Квартиру я приобрёл по случаю, когда поймал своего первого «гобелена», а Бармен его пристроил. С тех самых пор, мы и начали наше сотрудничество, и он же посодействовал мне с постоянным жильём. Квартиру продал бывший офицер, уволившийся из миротворцев и умотавший за границу. Видно, решил, что ему за глаза хватит Периметра и всех его прелестей. Ну, а я купил. Тогда уже точно стало ясно, что останусь. Люди, конечно, скажут: странное место, чтобы начать новую жизнь, только я не приживаюсь в другом, обычном, мире. Здесь мне почему-то спокойнее.

Наверное, всё-таки не зря меня иногда называют тёмным.

На следующий день, ближе к полудню проехав Периметр, я был у Бармена. Оставив УАЗ на прежнем месте, я прошёл в бар и с удивлением обнаружил, что Динамик меня не останавливает. Это вызвало небольшой шок. Я нарочно продефилировал перед его носом, однако, никакой ответной реакции не последовало. Даже не окликнул, а уж глотка у него ещё та, недаром Динамиком и прозвали. Я подошёл к стойке и посмотрел на Бармена.

– Он у тебя не захворал, часом? – спросил я.

– Нет, я велел тебя не трогать. Дело-то важное. Не стоит резину тянуть.

Я кивнул и оглядел почти пустой зал.

– А народ где?

Он покачал головой.

– Так ведь кто отсыпается, а кто за хабаром пошёл. Мало мужиков на базе.

– Я когда проезжал, «долговцев» тоже немного видел.

– Ну, у них вроде как облава. Возле Агропрома вчера семейку кровососов засекли. Они и рванули.

Я только согласился. Тут и говорить-то нечего, одно слово «Долг». Борются за избавление от скверны. В смысле, пытаются уничтожить Зону, хотя все их потуги, как мне кажется, для самой Зоны – лишь один плевок.

– Ну? – я глянул на часы. – Ещё почти полчаса. Где мне обождать, пока гости соберутся?

Бармен повернулся и поманил к себе Гешу.

– Он проводит. Ты только это…тихо посиди, ладно? Не хочу, чтобы кто просёк, а то сам понимаешь…

Я усмехнулся.

– Ладно, Штирлиц, я понял. Шуметь не буду.

Геша подошёл и широко улыбнулся. Мы с ним ладим, хоть и разные по натуре. Да и зачем мне его обижать? Опять же не из страха, а ради осторожности. Лишние проблемы ни к чему.

– Здорово, бра-атан! – он продемонстрировал мне весь блеск золота во рту.

– Здорово.

– Пошли, что ли!

И мы пошли.

Как и было условлено, Бармен устраивал нашу встречу в комнате Геши. Он, правда, всегда называл её казематом, видимо, в силу какой-то своей привычки. Если честно, апартаменты у Геши напоминали скорее кунсткамеру, чем обычный каземат. Маленькое окошко, очень старая, ещё советская, мебель и, что называется, настоящий славянский шкаф. Он стоял отдельно и предназначался для Гешиной заначки. Учитывая, что сама комната была на втором этаже угловой, сюда невозможно было заглянуть сразу. Тем более, внезапно. Сначала пришлось бы пересечь длинный коридор. Поэтому, мне здесь уже понравилось.

– Слышь, Ягуар, ты слыхал, что Мохнатый накрылся? – спросил Геша, отпирая дверь.

– Мохнатый? Нет, а что с ним?

– Вчера, типа, весточка пришла с Агропрома. Он на кровососов налетел, фраер, теперь говорят всё. Хана.

Мохнатый был неплохим сталкером. Я, правда, видел его пару раз всего, но молва о нём шла добрая. Выходит, он и засёк тех самых упырей, за которыми долговцы ушли.

– Во! – Геша толкнул дверь. – Видал, какую, чисто, берлогу я себе надыбал, а?

Я огляделся. Геша знал, что я бывал здесь уже несколько раз, но всё равно любил прихвастнуть. Для порядка.

– Крутой угол. Я тут посижу?

– Да ладно тебе, бра-атан, не мандражируй, в натуре! Сиди, где хошь, я сказал. Не обижай хозяев.

Я кивнул.

– Спасибо.

Он улыбнулся ещё шире.

– О! Это уже конкретно! Ну, ты давай тут дерево не лохмать. Как эти «клёцки» заварятся, я их сюда доведу, лады?

– Лады.

Геша, всё ещё широко улыбаясь, скрылся за дверью. Я подождал, пока он уйдёт и прошёлся до окна. Оно было забрано решёткой, как и все окна в баре, да и в соседних зданиях, где обитали люди, тоже. Суровые у нас тут условия. Иногда неизвестно кто или что заглянуть может. Вот и принимаем меры безопасности. Я подошёл ближе к окну и глянул. Оно выходило как раз на внутренний двор, где виднелся мой УАЗ и ещё пара самодельных, собранных чёрт знает из чего, внедорожников. Напротив было здание литейного цеха, сверкающего выбитыми окнами. Правда, часть из них залатали, забив стальными листами. В результате, получилась небольшая крепость.

Я прошёлся обратно к шкафу. Потом, осторожно присел на койку, застланную грубым солдатским одеялом. У Геши, как у рачительного хозяина, имелась так же тумбочка, электроплитка, спрятанная где-то в «славянском гарнитуре», пара стульев, украденных не иначе как на партсобрании и даже холодильник, стоявший у противоположного угла. И самое главное – обои. Простенькие, бумажные обои, в серую и жёлтую полоску, как в период моего детства, в старом добром СССР. Где он их взял, понятия не имею.

Однако об уюте думать не приходилось. Я взглянул на часы, было уже без четверти два, значит, скоро жди гостей. Сунув руку назад за пояс, я вытащил свой «кольт», проверил и запихнул обратно. Рукояткой вправо. Обычно, я пользуюсь кобурой, плечевой или на бедре, неважно, но сегодня я оделся немного поприличнее, чем в прошлый раз, в кожаную куртку и чистые джинсы, а под курткой кобуру видно. На бедро её тоже не нацепишь, вот и приходится таскать ствол сзади за поясом. А поясные кобуры я не люблю. Бывает, от ремня отрываются. И не в ходу они здесь у нас. Редкость.

Конечно, Бармен ни за что и никогда не одобрил бы такое поведение. Прийти на встречу с оружием, да ещё с пистолетом, он бы меня отругал. Ведь важный «дядя» вписался. Значит, мне вдвойне нужен был ствол. Не из страха, ради осторожности. Словом, как обычно.

Ровно в 14:05 послышались шаги. Кто-то глухо заговорил в коридоре, потом засмеялся. Шаги приближались. Наконец, дверь распахнулась, и в проёме появился улыбающийся Геша.

– Во, Ягуар! Я их, типа, довёл!

Его отодвинул крепкий мужичок среднего роста, в замшевой куртке, камуфлированных штанах и типичных армейских берцах. Рыжие волосы и брови, вкупе с бледно-голубыми глазами, делали его похожим на стопроцентного финна. Он шагнул вперёд и с дружелюбной улыбкой протянул мне руку.

– Рад знакомству, – его голос был немного ниже, чем я предполагал. – Значит, ты Ягуар, да? Наслышан.

Я встал. Здороваться за руку у мужчин, обычно, принято, только вот что-то мне не понравилось. Что-то в его глазах. Глянул как-то с хитринкой, мол, сейчас посмотрим, что ты за фрукт. И я стал ждать подвоха, так и не подав руки. Дождался через пару мгновений – рыжий плавно перенёс вес тела на правую ногу и бросился вперёд. На меня.

ЩИ-ИХ! – лязгнула сталь, из левого рукава его замшевой куртки выскользнул нож, и устремился к моей шее. Я отпрянул, сделав маленький шажок назад, и перехватил его запястье, задействовав правую руку. И тут же вмазал ему костяшками пальцев левой прямо по кадыку. ХАК! Он задохнулся, откинул голову назад и захрипел. Только ведь я – парень беспощадный. Потому и сунул ему мысок бутсы в пах. БАЦ! Хороший получился удар, футбольный. И наступил у нас полный аут.

– У-ууууиии-ёёооо!!! – вырвалось у рыжего с таким тяжким хрипом, будто он всю жизнь болел астмой.

Он мигом осел на колени, абсолютно безучастный не только ко мне, но и ко всему на свете. Данное обстоятельство позволило беспрепятственно изъять у него нож. Даже руку выкручивать не потребовалось. Кстати, хороший был у рыжего нож, американский – «Шарки». Таким он бы мне глотку вскрыл.

Всё произошло за несколько секунд. И пока рыжий корчился на карачках, к нам подскочил Геша. Он обернулся к стоявшим в проёме остальным моим гостям и заверещал, страшно выпучив глаза:

– Вы чё, в натуре, оборзели?! Беспредел творите, лохи контуженные! Я щас Фёдорычу скажу, он вам зенки на катушку натянет!

Я посмотрел на стонущего противника и подумал, что разговор у нас не задался. С самого начала. Человек пришёл с ними поговорить, по-хорошему пришёл поговорить, а тут, видите ли, на него сразу бросаются. Нельзя так. Я провернул нож между пальцев, лезвием вперёд, и протянул его Геше.

– Держи. Спустись вниз, скажешь – я послал весь этот симпозиум к мировому пролетариату. Пусть Фёдорыч больше на меня не рассчитывает.

– А ты…это…как же…

– За меня не волнуйся, – успокоил я Гешу. – Я тут подожду. Давай.

– Ага, я это…мигом!

Он пулей выскочил в коридор. Стоявшие в проёме наёмники расступились, мрачно глядя то на стонущего товарища, то на меня. Видать, и правда, я удар не рассчитал. Вмазал со всей силы. Рыжий медленно раскачивался, сидя на коленках, и зажимал промежность обеими руками. Я посмотрел на остальных. Выдержать мой взгляд с непривычки было непросто, и кое-кто опустил глаза. Потом я услышал знакомый голос:

– Слышь, Саня, давай вопрос перетрём. По мирному.

Я повернул голову и смотрел, как он выходит из-за спин остальных. Неторопливый и задумчивый, единственный из всех, кто зовёт меня по имени. Не признаёт он прозвища, данного мне в Зоне. Платон. Черти бы его съели. Мой первый и давно уже бывший напарник.

– Перетрём, говоришь?

– А то. Людям дашь войти? Неудобно как-то на пороге разговаривать.

Я кивнул.

– Прошу.

Платон махнул рукой остальным.

Вот так незадача. Хотел было я увильнуть, и на тебе! Получается, матч состоится в любую погоду.

****

Их было шестеро. Если считать ещё и стонущего рыжего – семеро. Входили по очереди, один за другим. Начали гости мои рассаживаться, и тут показалась в двери свирепая рожа Бармена. Он был вместе с Гешей, державшим обрез, и очень удивился, когда не увидел ничего криминального, кроме всё ещё стонавшего рыжего. Бармен окинул суровым взглядом комнату, остановил свой взор на мне и вопросительно поднял брови.

– Ну? Что за буза? – спросил он.

– Да всё нормально, Фёдорыч, – кивнул ему Платон. – Мы тут сами разрулим.

– Да? – лицо Бармена напряглось, едва он узнал моего бывшего напарника.

– Без проблем.

– То-то я смотрю… – Бармен ещё раз глянул на меня и кивнул. – Короче, я тут с Ягуаром охрану оставлю.

– И на кой Ягуару твоя охрана? – развёл руками Платон.

Бармен нахмурился.

– Ты…это…философ, твою в титьку, поговори ещё у меня! Сказал уже, охрана тут побудет. Для порядка.

Он сделал знак Геше и юркнул обратно в коридор. Геша закрыл дверь, прислонился к ней спиной и так и остался стоять, хмуро поглядывая на остальных. Обрез он зажал под мышкой. Даже курки не взвёл. Платон, как и я, это заметил и усмехнулся. Плохой был из Геши охранник. Никудышный.

– Ну, что, Саня, – Платон посмотрел на меня. – Сразу к делу? Или с людьми познакомишься?

Я оглядел всех присутствующих.

– Сначала люди.

– Хорошо, – он улыбнулся.

И мы познакомились.

Первым был Костыль. Суровый дядька лет сорока пяти, вдоль левой скулы тянулся хороший такой шрам. От чего – сразу не поймёшь, но вызывает уважение. И виски тронула седина. По виду, мужик серьёзный, только при ходьбе немного прихрамывает на правую ногу, за что Костылём и прозвали. Он представился, как свободный сталкер, но по мне так он больше походил на наёмника. Несколько их группировок слонялось по Тёмной долине, изредка бывали стычки с другими сталкерами, даже в меня пару раз стреляли. Я подумал, что за ним неплохо бы приглядывать.

Следующим был Пьер. Это было не прозвище, а самое настоящее имя, как пояснил мне Платон. Фамилия у него оказалась Монтрезоннелан. Я когда услышал, сразу понял, что имя намного лучше. Истинный француз, по-русски понимал плохо. Здесь очутился по найму, видно, хорошие деньги предложили. Бывший капрал Иностранного Легиона. Короче говоря, ещё один наёмник.