Зам по строительству приехал в контору, тихо зашёл в комнату архитекторов, печально посмотрел на сотрудников и, погрузившись в задумчивость, вышел. Минут через пять, секретарша вызвала одну нашу женщину в кабинет гендиректора.
Две минуты спустя сотрудница вернулась назад с бледным от пережитого униженья лицом. Срывающимся от волнения голосом она сообщила: – Приказали написать заявление по собственному желанию, я написала …
… сентябрь 2012 года. Неожиданно выяснилось, что мыльная фабрика купила под застройку посёлка весьма непростой участок земли. Он входил в биосферный заповедник Поволжья, взятый на учёт структурой ЮНЕСКО. На той территории не то что, строить, но и запрещено находиться без специального пропуска выданного природоохранными учреждениями.
Оказалось, что местность, где собрались возвести аквапарк, относиться к особо охраняемой зоне каскадных озер. (Это такие огромные лужи, расположенные одна чуть выше другой. В них вода постепенно переливается из верхней полости в нижнюю. – Примечание автора)
Кроме того, данная местность весьма заболочена. Там гнездятся какие-то очень редкие утки и проживают совсем эндемичные мухи. Таких во всём белом свете больше не сыщешь.
Ну а то, что кроме таинственных мух там ещё с давних времён обретается большая деревня, ничего не доказывает. Вопрос о переселении этих людей постоянно находиться на контроле у губернатора области.
(Прошло десять лет, а люди всё так же живут там, как прежде. Скорее всего, все эндемичные мухи и утки уже передохли. А может быть губернатору ЮНЕСКО теперь не указ. – Примечание автора)
Мыльная фабрика тотчас заявила, что всё это чушь, и она быстро добьётся всего чего нужно, от губернатора области. Он напишет указ о переводе этих земель из территории заповедника в обычную зону, где можно жить людям.
Тут неожиданно выяснилось, что и бумаги у них на данный участок не все толком оформлены. По всему получалось, что процедуры по переоформлению земли могут занять три года, не меньше. Сумму, в которую встанет вся эта затея, никто не осмеливался даже назвать …
… сентябрь 2012 года. Мыльная фабрика отложила проект строительства коттеджной деревни на берегу каскадных озер. Они решили заняться серьёзным объектом под помпезным названием «Ближние выселки».
Благо, что у мыльного холдинга оказался в запасе ещё один крупный участок. Он находился недалеко от места жительства эндемичных уток и мух. Здесь наши хозяева решили построить маленький город. Ну, город не город, а по советским стандартам, посёлок городского типа на девять тысяч жителей.
За два года до этого, нечто подобное принялись возводить на противоположной окраине центра нашей внушительной области. Владелец земли предлагал там довольно недорогие небольшие квартиры. Их возводили из очень дешёвых стойматериалов. (Короче сказать, просто дерьмовых – примечание автора)
В среде проектировщиков, тот городок все называли «Кошмар-проектом». Однако, выгода оказалась невероятно существенной. Ну, раз не получилось нажиться на отдельных коттеджах, тогда заработаем на малоэтажных домах, решила мыльная фабрика.
Строительство намечалось на месте пойменных, обширных лугов бывшего сельхозпредприятия. В прóклятые либералами, советские годы совхоз снабжал весь большой город свежими овощами и фруктами.
(По нынешним временам, буржуи решили, зачем всё выращивать прямо под боком? Такие продукты значительно выгоднее купить за границей: в Европе, Турции или в Китае. По крайней мере, деньги там сразу останутся, и не придётся думать о том, как их увезти из России. – Примечание автора)
Если кто-то не знает, то пойменные луга, заливаются реками во время всех половодий. Да и среди жаркого лета влага достаточно близко подходит к поверхности почвы.
Одним словом, если копнуть там на полметра лопатой, то сразу увидишь, что в лунке стоит мелкая лужа. Такие гидрогеологические условия очень подходят для выращивания овощей и всяческих ягод, а вот хороши ли они для строительства многоэтажных строений, вопрос?
Воды было так много, что в давнее время, совхоз там провёл мелиорацию. В полях прорыли канавы шириною в три метра и глубиной полтора. Они отводили лишнюю влагу в ближайшую реку.
Однако, планировка посёлка не предполагала строительства там глубоких каналов, словно в Венеции. Да, и завозить гондольеров с их длинными лодками, туда никто не хотел.
«Эффективные менеджеры» из мыльного холдинга родили очередную гениальную мысль: – Насыпать на эти поля немного земли, а сверху устроить газоны и уложить обычный асфальт.
То, что фундаменты зданий всегда будут в воде, никого не расстроило. Однако, этим весьма озаботились проектировщики. О чём они доложили начальству. Последовал окрик из мыльного холдинга, и мы взяли под козырёк.
Как говорил один умный мужчина: – Проектировщики, это рабы на галерах прогресса. – Поэтому, один взмах плети хозяина и работа тотчас закипела во всю. (Правда, народ переиначил название большого посёлка, и стал его называть: – Лужным городом или городом луж – то бишь, Лужниками – Примечание автора)…
… сентябрь 2012 года. Началась та же самая драма, что и с малоэтажной деревней. Каждый следующий менеджер по продажам жилья, отвергал наработки, выполненные по указаниям предшественника.
Вот только типов всяческих зданий оказалось значительно больше, чем видов коттеджей. Они ведь бывают самыми разными: секционные, коридорные, галерейные, рядовые и угловые.
Полюс ещё и квартиры: одно, двух, трёхкомнатные и, конечно же, студии. Началось все со студий. Якобы они теперь самые модные и покупатели их просто вырывают из рук.
Студия это такой длинный вагончик. При входе с торца – крохотная прихожая, здесь же дверь в совмещенный санузел. Дальше всё вместе и зала, и спальня, и кухня в едином флаконе. И все это на площади не более 25 метров квадратных.
К тому же, у менеджеров есть какой-то мифический коэффициент – отношение продажной площади здания к общей. При идеальном раскладе он должен стремиться к единице. Мы напахали десятки разнообразнейших схем, но тут на мыльную фабрику пришёл новый менеджер и студии канули в лету …
… октябрь 2012 года. Ура! Мы взялись за дома с простыми квартирами.
Мыльная фабрика поставила перед нами очередную большую задачу: – Создать жильё не похожее на те небольшие клетушки, что предлагал их конкурент из «Кошмар-проекта».
Я распечатал им планировки бюджетных домов, которые наш институт проектировал до своего разорения. Менеджеры по продажам просмотрели все чертежи и заявили, что это жилье для олигархов, а не для простых россиян.
В следующую пачку листов я вложил планировки квартир, что назывались в народе «хрущобами». (Их много построили во времена незабвенного Никиты Хрущёва. То есть, более чем полвека назад. – Примечание автора)
Из мыльной фабрики мне сообщили, что квартиры, в, общем, хорошие, но они слишком большие. Никто их не купит. Нужно хорошенько ужаться. Менеджеры долго нас мучили и требовали тьму вариантов с разнообразным набором всех площадей, как жилых, так и подсобных.
Наконец, они очень устали, слегка успокоились и выдали суровый вердикт: – Лучше, чем у «Кошмар-проета» человечество придумать не сможет. Поэтому возьмём его квартиры за образец.
(Эти квартиры были теснее и хуже, чем те «хрущобы», которые всегда проклинали либералы России. Улучшение жилищных условий в нашей «социальной стране» продолжает продвигаться вперёд. В настоящий момент продаются «квартиры» площадью в пять метров квадратных. – примечание автора)
Мы плюнули и нарисовали им то, что захотело начальство. Получилось шесть разных секций трёхэтажных домов…
… октябрь 2012 года. Стали мы размещать эти секции на генплане района. Вспомнили об инсоляции. (Степень освещения помещений лучами нашего солнца – примечание автора)
Делать расчет дали «молодой» архитекторше. Она сделала его достаточно быстро. Из своего любопытства я взглянул на него, и меня что-то смутило. Чуть присмотревшись, я понял, в чём собственно дело. Не могла инсолироваться комната, что находилась на западной стороне угловой жилой секции. Тень от самого здания должна закрывать это окно.
Я высказал большое сомнение по поводу правильности расчёта «молодой» архитекторши. И получил гневную отповедь. Суть её сводилась к тому, что она уже десять лет всё считает, и никогда в экспертизе не было никаких замечаний. И вообще она работала не только проектировщиком, но и руководителем группы и главным архитектором фирмы так, что опыта ей не занимать.
Я построил в компьютере трехмёрную модель данного дома и показал всем, как перемещается тень от движения солнца. Проверяемое окно не инсолировалось ни едной минуты.
В ответ я услышал, что «Автокад», в котором работаю я, это не доказательство моей правоты. Я попросил архитекторшу построить модель в «Архикаде», повесить солнце над ней, и снова проверить её инсоляцию. По её спутанным фразам я понял, она даже не знает, что это возможно.
Я изучил «Архикад» довольно неплохо, но не любил в нём работать. На мой взгляд, он не давал достаточно яркой и чёткой картинки. Всё в нём получалось, словно в лёгком тумане.
Я стал объяснять архитекторше, что и как нужно сделать. И тут же наткнулся на резкий отпор. Мол, это всё ерунда, нужно считать по специальному графику СНИПа, как она постоянно работает уже много лет.
Я попросил объяснить, как же она проводит свои вычисления? Скривившись, словно лимон раскусила, она показала прикидки по данному дому.
Выяснилось, что все десять лет, архитекторша брала свои чертежи и вставляла в них график из СНИПа с огромной погрешностью. То есть, в масштабе в два раза меньшем, чем нужно! Совершенно естественно, что при расчёте всех затенений от стоящих поблизости зданий она получала неправильный вывод.
Длина падавшей тени у неё выходила в два раза короче, чем было на деле. Поэтому по её вычислениям всё получалось, как надо. Затенение не доходит до окон и квартиры хорошо инсолируются.
Я лишь подивился её невероятной везучести. Ведь в то жилье, что она проверяла, не попадало ни одного лучика солнца. За десять лет, такую работу ни разу, никто не проверил и не вчинил крупный иск за большую ошибку.
Архитекторша отказалась внимать голосу разума, и я доложил об этом начальству. Зам по строительству сам ничего не понимал в инсоляции. Однако, он мне не поверил, подошёл к своей протеже и приказал разобраться.
Скрепив своё сердце, она позвонила кому-то в другую контору, и ей там объяснили, что я прав во всём. Архитекторша ещё больше скривилась, но, всё же преодолела гордыню и, извинившись передо мной, попыталась обернуть инцидент просто в шутку …
… октябрь 2012 года. Хозяева вдруг озаботились соцкульбытом Лужного города. Меня посадили на разработку детского сада. Сначала сделал на 220 мест. Следом на 240. Потом на 280. Причём, все в трёх вариантах. Плюс модификации с детским бассейном и без бассейна. Чертежи велели отдать куда-то на сторону.
После чего, я занялся катком ( крытый стадион с искусственным льдом – Примечание автора). Подоснова так же ушла неизвестно куда. Фамилия у субподрядчика оказалось такой же витиеватой, как и у прочих руководителей мыльного холдинга. У меня создалось впечатление, что мы все живем в филиале Израиля. (То же самое можно сказать и про телевидение «великой России» – примечание автора)…
… октябрь 2012 года. Зам по строительству привёл к нам в отдел ещё одного «молодого сотрудника». Это оказался мужчина лет тридцати с небольшим. Сын архитектора довольно известного в городе.
Он тоже трудился на значительных должностях в разных конторах. Вот только сам, никогда не занимался проектной работой. (Ничего не поделаешь, наступил век горлохватов и дилетантов. Главное связи, а не уменья и знание конкретного дела. – примечание автора)
«Юный талант» высказал полное пренебрежение к СНИПам и другим документам, что используют в российском строительстве и начал конфликтовать по этому поводу с нашим главным архитектором.
(Чего уж тут удивляться, если наш президент В.В Путин, призвал: – «Зачистить СНИПы и хрипы … для наведения порядка в строительной отрасли». – примечания автора)
Главный архитектор сначала весьма добродушно отнесся к этим пассажам. Мол, будем делать, как велит руководство. Всё равно отдадим подоснову на сторону. Пусть субподрядчики и разбираются с данным эскизником, и ломают башку, как правильно выполнить рабочий проект.
Но тут зама по строительству нашей конторы вызвали на мыльную фабрику и выразили неудовольствие по поводу неспешной работы его подчинённых.
Повторился знакомый уже разговор:
– Будете делать столько вариантов жилья, пока нам не понравится какой-то из них.
– А сроки?
– А сроки не обсуждаются. У тебя люди плохо работают! Чтобы их подстегнуть нужно кого-то уволить!
Зам по строительству думал недолго. Он предложил главному архитектору написать заявление с просьбой перевести его на должность руководителя группы с зарплатой ниже на двадцать процентов.
Глав. архитектор не стал ерепениться и написал заявление, заявление на увольнение. Было очень похоже, что зам по строительству не ожидал такого исхода. Он думал поставить своё протеже главным архитектором нашей конторы, а ответственность за все решения и сроки повесить на вновь испеченного руководителя группы …
… октябрь 2012 года. На место уволенной архитекторши тридцати двух годов от рождения, приняли «новую» женщину за шестьдесят. Видимо никто помоложе, не пошёл на такую зарплату .
Кроме того, все последние годы старая дама чертила генпланы. Это всех нас совершенно добило. У нас и так было два генпланиста, которые успешно справлялись с работой, зачем нам ещё-то нужна?
Все прояснилось, когда мы узнали, что эта сотрудница работает в «Архикаде», очень любимом генеральном директором. Зам по строительству решил всех генпланщиков переучить на эту программу. Они наотрез отказались. (Им тоже было под шестьдесят. В таком «зрелом» возрасте учиться уже ни к чему. Проще выйти на пенсию – примечание автора)
Теперь у нас три генпланщицы, а архитектурные чертежи, кроме меня, выполнять больше не кому. Гордая дочка Сиона, протеже руководства и «специалист по инсоляции», занимается только картинками, да ещё подосновами.
Мало того, перетруждаться она, увы, не намерена. При любых обстоятельствах, встаёт ровно в пять и уходит домой. Я начал следовать такому примеру. Работаю ровно восемь часов, с девяти до шести и не больше …
… ноябрь 2012 года. Всё время работы в нашей конторе зам по строительству усердно трудился в своём родном университете. Так сказать, без отрыва от основного места работы.
Читать одновременно лекции и пребывать девять часов в институте он, конечно, не мог. Поэтому бывал у нас только наездами. Да и то не каждый день «вырывался он к нам».
Совершенно естественно, что дело от этого сильно страдало. Тогда он настоял, чтобы приняли ещё одного ГИПа (главный инженер проекта – Примечание автора), который бы занимался Городом Луж. Отказать дорогому приятелю и соседу по даче, генеральный директор, конечно, не смог. И так, появился у нас ещё один надзиратель.
Обязанности глав. архитектора зам по строительству повесил на своего протеже. Ответственность за сроки на ГИПа. Тот не был совсем дураком. Он вызвал меня и стал делать накачку в чисто социалистическом духе.
Мол, я должен делать то-то и то-то, в том числе, и нести ответственность за всех архитекторов. Кроме того, я обязан ещё и писать чёткие графики на себя и на каждого проектировщика и регулярно отчитываться об их исполнении.
Я спросил ушлого ГИПа: – Зачем мне это нужно? Я ведь не начальник данного сектора?
– Потому что ты самый опытный и авторитетный в той комнате и это твоя прямая обязанность! – давил он на меня.
– Где это написано? – продолжал я выпытывать.
– В должностной инструкции! – с каждым моим «глупым» вопросом ГИП раздражался всё больше и больше.
– Покажите мне мою должностную инструкцию. – вежливо попросил я мужчину.
– Напишем, покажем! – зверея, прорычал грозный начальник.
– Вот когда я с ней ознакомлюсь и её подпишу, тогда и продолжим наш разговор. – откликнулся я, встал и ушёл …
… ноябрь 2012 года. Со своими дурацкими графиками ГИП наезжал на меня ещё несколько раз. Я ему честно ответил: – Это ваша обязанность нагружать меня текущей работой и указывать сроки её исполнения. А я должен всегда выполнять реальные планы своего руководства.
Я не собираюсь брать на себя повышенные кем-то из вас обязательства и героически их выполнять. Сейчас не социализм на дворе. Как говорят нам в правительстве: – Каждый труд должен быть, честно оплачен.
Хотите, чтобы, кроме своей персональной работы, я делал что-то ещё – платите деньги за это. Если на них, я ещё соглашусь.
На этом наши разговоры и кончились. Согласно законодательству, руководство имело возможность, в любую секунду уволить меня. Вот только они не могли этого сделать прямо сейчас.
Тогда бы они, остались лишь со своими двумя протеже и затормозили бы выпуск продукции на тридцать процентов. Конечно, незаменимых в нашей стране никогда не имелось, но чтобы найти кого-то другого, нужно определённое время, а это ещё больший срыв назначенных сроков …
… ноябрь 2012 года. Протеже зама по строительству не потянул должность глав. архитектора. Во-первых, характер у него оказался не того склада, что нужно. Мужчина привык работать по принципу: – Сделал эскизник, получил за них приличные деньги, а там хоть трава не расти.
А тут приходилось, принимать технически грамотные решения и отвечать за них перед своим руководством и госэкспертизой. Во-вторых, работу по созданию картинок с него никто не снимал.
К этому времени, мыльная фабрика озаботилась внешним обликом малоэтажных домов, и начался довольно мучительный поиск архитектурного образа. «Эффективные менеджеры» постоянно шарахались от конструктивизма до классицизма. После утомительных поисков остановились на неком подобии сталинского ампира. Только без звёзд, серпов, внушительных молотов и других атрибутов соцреализма …
… ноябрь 2012 года. Похоже, что жадность совершенно застила глаза хозяевам мыльного холдинга. Там вдруг решили, что мы должны сделать точную копию «Кошмар-проекта» и пригласили консультантом того человека, который там недавно работал. Он притащил тьму чертежей.
Мы их смотрели и буквально качались от удивления. В век всеобщей компьютерной грамотности всё было исполнено на бумаге руками. Причём очень коряво, словно они в первый раз увидели простой карандаш.
Кроме того, чертили всё это очень странные люди. То ли, тётки позднего пенсионного возраста, то ли, студенты первого курса стройнститута? Скорее всего, это были вторые сограждане под управлением первых. Первые видимо уже много забыли. Ну, а вторые, похоже, никогда, ничего и не знали …
… декабрь 2012 года. Почти в шесть часов вечера, когда все уже собрались домой, в комнату внезапно ворвался невысокий мужчина лет сорока. Следом трусил зам по строительству и все остальные «строители».
Начальник представил всем позднего гостя. Фамилия у него оказалась из той самой серии, что у крупных наших начальников. Что-то типа: – Тып-Пыр-Чковский. Это и был тот легендарный консультант-перебежчик, что украл информацию у конкурентов мыльного холдинга (У «Кошмар-проекта» – примечание автора).
Ощущая себя приглашенной на периферию звездой, он громко вещал разные глупости. Причём, давал нам безграмотные рекомендации по планировкам дешёвых и низких домов.
Как я писал в дневнике, до наступления кризиса, наша контора только за год запроектировала и провела экспертизу 17 жилых внушительных секций от девяти до двадцати этажей.
На наши попытки, прервать бесполезный поток словоблудия, «приглашённый варяг» не обращал никакого внимания. Так и болтал целый час. Наконец, он слегка притомился, и позволил кому-то, вставить фразу по поводу его странных высказываний.
Злобный проектировщик прицепился к несущественной мелочи в рассуждениях гостя и сообщил, что СНиП это, увы, запрещает (Строительные Нормы и Правила – основной документ в российском строительстве – примечание автора).
Ничуть не смутившись, мужчина отставил в сторону правую ножку – ну вылитый Наполеон перед горящей Москвой, и с неслыханной гордостью вдруг заявил: – Да я эти СНиПы никогда не читал и вон, какой там посёлок построил!
В комнате воцарилась мёртвая тишь. Зам по строительству, которому мы всё же сумели привить уважение ко всем документам, что регламентируют стройки России, аж поперхнулся. Он постарался свернуть разговор и увести странного гостя из комнаты.
На следующий день, весь институт уже знал о словах консультант-перебежчика. После чего, кто-то пустил по конторе другой вариант его благородной сионистской фамилии. Теперь его назвали не иначе, как: – Мудаковский.
Кличка к нему так и прилипла, вряд ли уже оторвешь …
… декабрь 2012 года. Перед наступлением нового года ГИП завёл разговор, что наша контора срывает производственный план, намеченный большим руководством. Поэтому, возникла особая необходимость. Мне нужно будет приходить на работу в течение долгих «январских каникул».
Мол, за это меня премируют отдельно. Я уже трижды выходил в выходные, но никакой компенсации, ни единого разу мне не давали. Никто о ней даже не заикался потом. Я вспомнил об этом и горестно всё поведал начальнику.
Он начал меня уверять, что теперь большая оплата будет уже обязательно. Я написал служебную записку на имя гендира. В ней говорилось о дополнительной плате в двойном размере за отработанные «каникулярные дни». Внизу я поставил имя и фамилию ГИПа.
Я отдал цидулку пожилому начальнику и твёрдо сказал: – Когда я увижу подпись директора на этой бумаге, тогда я и выйду.
На этом всё и закончилось …
… январь 2013 года. Зам по строительству нам сообщил, что ему позвонил один крупный менеджер, чуть ли не зам мыльного холдинга, и задал интересный вопрос: – Кто он такой этот СНиП? Почему он всем и всё запрещает?
Скорее всего, человек тот решил, что СНиП это фамилия довольно влиятельного сына Сиона, который сидит в нашем правительстве.
Зам по строительству попытался, как смог, объяснить этот казус большому начальнику. Хорошо, что к этому времени, он сам хоть, что-то узнал по данному поводу …
… январь 2013 года. Мечта нашего зама по строительной части, наконец-то, исполнилась. Он всё-таки создал в институте «группу перспективного проектирования». Теперь она будет делать эскизники и отдавать их на сторону, на субподряд.
В неё вошли, зам по строительству и его два ставленника: «специалист по инсоляции» и неудавшийся глав. архитектор. Со временем, к ним должен был подключиться очередной «крупный талант». Один медведеобразный мужик, работающий лишь в «Архикаде». Эту команду пересадили в соседнюю комнату. Подальше от прочих плебеев.
После чего, неожиданно выяснилось, что «рабочку» за ними будем делать именно мы – группа «строительного проектирования». То есть, те архитекторы нашей конторы, что не вошли в элитную группу. В том числе и ваш покорный слуга.
Передавая слова зама по строительной части, «принцесса с Востока» сказала с усмешкой: – Рабочку будут делать рабы.
( В этом месте на писчей бумаге оказалось невероятное большое количество внушительных капель. Слёзы заливали весь текст так обильно, что с едва удавалось прочесть то, что написано. Чернила от гелевой ручки весьма расплывались – примечание автора)
В помощь нам приняли двух молодых архитекторов, что лишь прошлым летом закончили стройинститут. Это были армянин и татарин. К той сладкой парочке тут же прилипла интересная кличка «Равшан и Джамшут». (Вымышленные гастарбайтеры из телепередачи «Наша Russia» – примечание автора)
Меня позвал к себе ГИП и попёр на меня по новому поводу. Якобы, я должен обучать молодежь, готовить себе достойную смену и проверять их чертежи. Мол, теперь я руководитель «группы рабочего проектирования», на мне лежит большая ответственность и всё остальное в этом же роде.
Я вежливо спросил у мужчины: – А где же приказ о моем повышении? Я ещё не видел его и ничего не подписывал. Кроме того, какая прибавка мне будет за новую должность, и сколько мне будут платить за работу с молодыми специалистами, что только пришли в институт? – ГИП сильно разгневался, и разговор завершился ничем …
… февраль 2013 года. Лепим «рабочку». У нашей группы в работе шесть разных секций. Почему-то, четыре из них, самые крупные, достались именно мне. Две остальные, поменьше, сунули пожилой архитекторше, раннего пенсионного возраста. Она обладала весьма оглушительным голосом.
Если честно сказать, элитную группу и пересадили от нас лишь по одной важной причине. Громкоголосая дама неуважительно обращалась к «молодым дарованиям». Она им тыкала в нос разными СНиПами и всячески их поносила за незнание основных документов, которые необходимы в строитеьстве.
Она постоянно им говорила, что они лишь эскизники, а что-нибудь путное запроектировать сроду не смогут. Особенно доставалось несостоявшемуся глав. архитектору.
Равшан и Джамшут у нас лишь на подхвате. Им ничего нельзя поручить. У меня создалось впечатление, что они не дипломированные специалисты, а студенты третьего курса стройинститута. Ничего толком не знают и ничего не умеют.
Общим развитием, тоже не блещут. По уровню знаний, очень похожи на слабеньких девятиклассников. Кроме того, пришлось им переучиваться на «Автокад».
Кроме элитной команды и престарелой генпланщицы в «Архикаде» у нас в институте никто в не работает. Да и все прочие смежники не понимают подобных изысков …
… февраль 2013 года. Менеджеры мыльного холдинга внезапно придумали новую фишку. Раньше, все нормальные люди, разрабатывали отдельные секции зданий и добавляли к ним чертежи с вариантами их блокировки. Наших продвинутых гениев это, увы, не устроило.
Они дружно решили, что на листе должны быть начерчены все дома целиком. Если дом состоит из трёх разных секций, то не хай, будут все три. Ну, а если он из пяти, то … и т.д.
Кстати сказать, на нашем генплане есть жилые дома, где более десяти секций к ряду. Пять из них расположены под прямым углом к остальным. Интересно, как мы будем выкручиваться?
Переделываем все чертежи под новое распоряжение холдинга. У меня, почему-то, оказалось одиннадцать длинных домов, а другого архитектора пять. Так распорядился наш ГИП. Наверное, мстит мне за мои выкрутасы. Хорошо, что я быстро работаю и пока всё успеваю.
В каждом том доме от двух до четырех крупных секций. Получаются огромные простыни. Все объяснил Равшану с Джамшутом и посадил их на фасады. Вроде справляются. Хорошо, что не огрызаются, как делает вся молодежь. Понимают, что ничего толком не знают и очень стараются хоть чему-нибудь здесь научиться. Выдали задание строительной группе …
… март 2013 года. Строительная группа разложила плиты покрытия, и «эффективные менеджеры» схватились за голову. Много типоразмеров. Нужно переделывать все планировки.
Две недели пахали, а вернулись к тому, с чего начинали. Либо много типоразмеров в железобетонных покрытиях, либо лишние площади в тесных квартирах. Решили оставить, как было до этого.
Теперь «эффективные менеджеры» озаботились секциями, которые зовут угловыми. Они надумали в них разместить, квартиры для инвалидов и магазины внизу. Косяком пошли варианты. Хозяева в полной растерянности. Никак не могут что-нибудь выбрать, а время идёт. Срок сдачи не обсуждается, как и всегда …
… март 2013 года. Поступила новая указивка. На менеджеров с мыльной фабрики снизошло просветление. Они придумали, как снизить себестоимость трехэтажных жилых зданий. Все очень просто! Нужно сделать все кирпичные стены толщиной 250 мм, то есть в один кирпич! В проклятые советские времена такие стены делали, только у небольших сараев и надворных уборных. Мы все в шоке …
… март 2013 года. Переделываем ранее выпущенные чертежи. Меняем толщину стен из кирпича с 380 на 250 мм. Строительная группа ругается всеми словами, которые знает. В основном, нецензурными.
Кругом возникают мостики холода. Стены приходиться сильно армировать. Сколько стоить сама арматура, а так же работа с её размещением, на мыльной фабрике никто не считал. Наверняка было дешевле, оставить кладку толщиной в полтора кирпича.
… март 2013 года. Приняли нового глав. архитектора. Пожилая увядшая женщина шестидесяти пяти лет от рождения. Подружка нашей «новой» генпланщицы.
Раньше работала с нашим «весьма уважаемым» ГИПом. Зам по строительству ей сообщил по секрету, что работы у нас только по Лужному городу лет на десять вперёд.
По сравнению со «старым» глав. архитектором она держит себя несколько странно. Похоже, что все последние годы привыкла сидеть за спиной очень сильного ГИПа. Совершенно уверена, что здесь ей удастся заняться истинным творчеством. Наивняк! Она же не знает, что в этой конторе всё совершенно не так.
Приходит к она десяти и в четыре уже исчезает. Частенько звонит и говорит абоненту, что сегодня не сможет придти. Выяснилось, что живет она далеко и добирается полтора-два часа в каждый конец.
Десять лет кряду была обманутым дольщиком и воевала с застройщиком. Наконец-то, недавно она переехала в отвоёванную с кровью квартиру с черновой отделкой и теперь занимается капитальным ремонтом.
Живет вместе с матерью, которой за восемьдесят. Как у всех стариков, у любимой мамаши уже едет крыша. Так, что «новому» глав. архитектору не позавидуешь и поэтому ей не до работы. Отдохнуть хотя бы недельку.
Ей запретили касаться элитной группы «молодых дарований». Чем они там занимаются, никто у нас толком не знает. Бабы твердят, что зам по строительству создал с гендиром другую контору и их протеже пашут на них. ГИП повесил на глав. архитектора все технические вопросы и ответственность за сдачу проекта. Она находиться в шоке. Мы к ней по чуть-чуть привыкаем …
… апрель 2013 года. Новый приказ мыльной фабрики: – Бросить все трёхэтажки и начинать пятиэтажные секции. Планировки велели оставить такими же. Мы взяли исправленные чертежи трёхэтажек и возвращаем им стены толщиной в 380 мм.
… апрель 2013 года. Подоснову пятиэтажек велели передать в субподряд сторонней конторе. Все чертежи мы отправили по электронному адресу неизвестно куда. Сами продолжаем колбаситься опять с трёхэтажками …
… апрель 2013 года. Субчики (субподрядная организация – примечание автора), отказались выпускать чертежи целиком по домами. Будут делать проект по нормальному – отдельными секциями, плюс чертежи блокировки строений.
Мыльная фабрика вызвала их руководителей к себе на ковер, и начала разговор в том же пренебрежительном тоне, в каком привыкла общаться с нашей конторой. Что было потом, нам рассказал наш зам по строительству.