Глава 18
Мне было страшно начинать разговор и прерывать тягостное молчание. Леонардо пыхтел как буйвол и тяжело дышал, я спиной ощущала как вздымается его грудь, а волосы на затылке то и дело разлетались от его выдохов. Всю дорогу до дома он не проронил ни слова, а потом слез с коня, как обычно снял меня, и всё так же молча вошёл во двор, отводя лошадку в стойло. Я нерешительно потопталась на месте, а потом решила идти в дом.
Что бы дальше он не сказал, я буду гнуть свою линию, что Альберто – мой троюродный брат. Мы же не были пойманы на горячем: не проводили ритуалы, не читали запрещённую литературу, всего лишь обедали! Вообще не понимаю, почему он так злится!
И тут до меня дошло, что я могла запятнать честь «жениха» своим появлением с посторонним мужчиной. Но опять же, поведение у нас было абсолютно целомудренное, встретились в людном месте. Так что пускай господин инквизитор умерит свой гнев!
Я зашла в гостиную, где ещё вчера начала наводить порядок: сняла грязные портьеры, вытерла всю мебель от пыли, вымыла окна и полы. Казалось, что даже дышать стало легче в этом царстве полумрака, которое теперь было не узнать. Солнечные лучи пробивались сквозь кроны деревьев и ложились бликами на все поверхности, прозрачное стекло теперь не приглушало яркий свет, поэтому в комнате стало определённо приятнее находиться.
Леонардо показался в дверном проёме, но, глянув на меня свирепым взглядом, в комнату не вошёл, а проследовал куда-то дальше. Я нервно вцепилась зубами в ноготь на большом пальце. Тьфу ты! Тут же вытерла палец о платье и плюхнулась на диван. И как это понимать? Я не знаю как себя вести из-за его многозначительного молчания.
– Это так ты не умеешь готовить? – мужчина снова появился в дверях гостиной, но теперь он держал в руках сырную булочку и остервенело её пережёвывал, – это же ты готовила?
– Я, господин… – покаянно склонив голову, ответила я.
– И суп ты варила? Или приходила залётная кухарка? – инквизитор вгрызся в нутро булочки с таким выражением лица, будто испытывал к ней очень сильную неприязнь.
– Не приходил никто, это я…
– Как никто? А швея что, так и не пришла? Пойду разберусь… – мой вспыльчивый работодатель уже развернулся к выходу, видимо, намереваясь спустить пар на несчастной портнихе, и я поспешила его остановить.
– Была, была! Швея была! Два платья принесла, только не стоило… – в конце фразы мой голос сошёл совсем на нет, потому что инквизитор грозовой тучей надвигался на меня.
– Что не стоило?
– Беспокоиться, у меня же…
– Что у тебя? – он подошёл совсем близко.
– Ну вот есть же платье… – я робко глянула на него, отметив, что сведённые на переносице брови вдруг насмешливо изогнулись.
– Платья иногда надо снимать, – инквизитор странно на меня посмотрел, – И менять. Ну и… соответствовать.
Ах вот как, не соответствую я, значит! Стало почему-то обидно, но потом я мысленно одёрнула себя. Мне нужно себе круглосуточно повторять, что я служанка и шпионка, и никаких личных переживаний быть в отношении этого мужчины не должно. А конкретно сейчас я должна была радоваться, что он не задаёт мне вопросов по поводу Альберто, потому что снова придётся придумывать ложь, а этого я не люблю и не умею.
– Примерь.
Я сразу даже не сообразила, о чём он.
– Что?
– Я хочу увидеть платья. Я ведь заказчик, может быть они поленились и какую-то халтуру принесли. Это уже личное неуважение.
– Нет, платья прекрасны… – я была обескуражена напором инквизитора, а он не сдавался.
– Я хочу увидеть, это сложно? – он навис надо мной, подавляя авторитетом. Ох и работка у меня. Завтра что он попросит? Сегодня командует надевать платья, а завтра снимать? От предположения бросило в жар, поэтому я поспешно опустила лицо вниз и ушла в свою комнату.
Менять спальню я не стала, потому что из неё открывался чудесный вид на соседние крыши и горную гряду на горизонте. Руки до хлама еще не дошли, но я уже предположила, от чего нужно избавиться, а что может пригодиться. Платья висели на плечиках сбоку от шкафа, потому что сам предмет мебели тоже был забит до отказа. Стягивая с себя своё коричневое платье, я решила надеть сразу бирюзовое. Может быть он увидит качество пошива и успокоится?
Спустившись вниз, я увидела, что инквизитор уже новую булочку доедает и запивает чаем, вот только, когда он увидел меня, вошедшую в комнату, то едва не подавился.
– Вот… Как видите, платье чудесное, пошито идеально, Розали настоящая волшебница.
– Розали? – как-то заторможенно спросил меня Леонардо.
– Ну да, швея, что приходила.
– Аааа… Мммм… Тебе очень идёт, – мне показалось, что охотник начал робеть, но это было недолго, – а второе?
– А второе тоже очень красивое…
– Надень.
– Госпо…
– Надень.
Я поджала губы и резко развернулась. Ну что ж, готовься, господин инквизитор. Но что бы ты себе не надумал, меня это не касается.
Со злостью содрав с себя первое платье, я занырнула в другое. Поправив рукава и правильно уложив грудь в лифе, я несколько раз расправила юбку и пошла вниз как на казнь.
Леонардо обнаружился там же, где и сидел в момент моего ухода. Он сразу же обратил на меня свой серый взор и было очень забавно наблюдать как расширились его зрачки.
– Ээээ… Я как-то не ожидал, если честно… Ммм… – кажется у моего мучителя запас слов внезапно оскудел, – Знаешь, наверное, это пускай… для особых случаев будет.
Я нахмурилась. Это что за случаи такие он предполагает?
– В смысле, вдруг в люди выйти на праздник какой-то. А для будней что-то… попроще надо.
Угу. Поприкрытей что-то надо, а не попроще. Но спорить я не стала, ведь сам увидел, почему я возражала. И радовало, что осознал и сделал вывод.
***
«Лунный боже, на что же я подписался?» – то и дело спрашивал мысленно Леонардо ещё пока ждал выход Алексы во втором платье. А когда она вернулась в гостиную, то мыслей не осталось совершенно. А вот эмоции захлестнули так, что пришлось предпринять усилия, чтоб удержать себя на месте.
Её глухие платья, застёгнутые до самого горла, оказывается, прятали страшное оружие против любого мужчины. Нежная светлая кожа на упругой груди так и притягивала взгляд, но инквизитор держался изо всех сил и едва не окосел, пытаясь смотреть Алексе в глаза. Девушка выжидающе буравила его взглядом, а он не мог и пары слов связать. И, когда в конце концов выдал, что это платье надевать не стоит, а она согласилась, то ему значительно полегчало. Не хватало ещё, чтоб на такие богатства смотрел кто попало. И тут же вспомнился забытый на время примерки Альберто, и ядовитые эмоции опять захватили Леонардо в плен.
А ещё он очень разозлился из-за вранья про готовку. Эти её булочки просто умопомрачительные! И после этой мысли инквизитора бросило в жар так, что он вынужден был ослабить ворот рубашки, потому что комзол снял еще после бирюзового платья. Что с ним творилось он примерно понимал, молодая и красивая служанка, голодный до женской ласки молодой мужчина, как тут не лететь искрам? И умом он понимал, что хорошо бы это искушение сейчас уволить и с рекомендательным письмом отправить от себя куда-нибудь подальше. Вот только тот же ум ехидно замечал, что вряд ли Леонардо пойдёт на это, потому что непонятная сила тянула к этой девчонке как на аркане, и никуда он её от себя не отпустит.
Только приехав от отца и не получив от него никакой помощи, Леонардо планировал заняться работой… Вот только все мысли плыли совсем в другом направлении. Он плюнул на всё, встал с дивана и пошёл наверх. Возле двери Алексы Лео остановился и прислушался – в комнате было тихо. Наверное, он перегнул с примеркой, завтра придётся извиняться пирожными. А вот к разговору насчёт Альберто они ещё вернутся.
Глава 19
И снова мне плохо спалось! Я заметила, что так каждый раз, если где-то недалеко находится инквизитор. Этой ночью я не могла долго уснуть, ведь как только я закрывала глаза, сразу перед внутренним взором появлялся потемневший взгляд охотника, когда он увидел меня в платье цвета пыльной розы.
Что за цель была у этого представления? Возможно, что он уже знает, кто я, и просто издевается перед моим печальным концом? Ну тогда он очень талантливый актёр, потому что было весьма похоже, что он действительно… удивлён моему виду. Хм, будто не сам платья заказывал.
Я крутилась юлой в кровати, выдвигая разные варианты странного поведения Леонардо. Во-первых, забрал меня из Дома радости к себе домой, во-вторых, назначил невестой, в-третьих, все эти странные ситуации, начиная с украшенного заднего двора, совместных обедов и ужинов, покупки платьев… Я тяжело вздохнула… Почему в моей жизни так сложно? Была бы я обычной девушкой, наверное, сошла бы с ума от радости, что мне достаётся внимание такого мужчины как Леонардо. Да, он красив… Особенно мне понравилось, как он яростно сверкал глазами из-под хмурых бровей, когда застал меня и Альберто. Аж мурашки по спине пробежали, думала устроит драку, но он был так хорош в эти минуты. И относится ко мне как к принцессе, а не как к служанке: кормит заказанной едой, платья покупает, на лошади катает, даже руку целовал… Интересно, а как он целует в губы?..
Последний вопрос меня особенно взволновал, но я постаралась отогнать нахлынувшие эмоции подальше и повернулась на бок, намереваясь заснуть. Но тут я услышала как скрипнули половицы у двери, и подскочила как ошпаренная с колотящимся сердцем.
– Кто там?! – крикнула я в надежде и одновременно с опасением, что это будет тот, о ком я думала.
Леонардо вошёл в комнату, освещаемый лишь светом луны из окна. На нём были лишь широкие штаны, он ступал босиком по полу, приближаясь ко мне, его глаза наполняли решимость и предвкушение.
– Господин?.. А что Вы?..
– Тщщ, – инквизитор положил мне указательный палец на губы, мазнув по мне таким будоражащим взглядом, что я сама не понимаю, как на мне не загорелась простынь… Да, ночной сорочки у меня не было, поэтому я спала в чём мать родила, прикрываясь просто постельным бельём!
Я вцепилась в бедную простынку похолодевшими пальцами и с ужасом наблюдала как застыл напротив меня инквизитор. Он по прежнему касался моих губ, а я боялась лишним движением спровоцировать его на дальнейшие действия. Но вечно это длиться не могло, поэтому я всё же сделала вдох поглубже и произнесла, намереваясь начать разговор:
– Леонардо…
– Проиграла! – хищная улыбка расцвела на красивом лице и он бросился на меня, вминая в подушку. Но губами он потянулся ко мне медленно, будто смакуя…
И тут я проснулась! Я лежала, тяжело дыша, с прилипшими к лицу прядями, покрытая испариной, но всё так же как во сне намертво вцепившись в простынку. За окном только занимался рассвет, а, учитывая, что сейчас лето, то время очень раннее. Но ложиться спать дальше я просто боялась. Что ещё подкинет мне моё любезное подсознание? Хотя, чему удивляться? Я сама полночи думала об инквизиторе, так что же теперь винить своё внутреннее я, если у моих снов и выбора-то не было? Где-то в глубине себя я услышала «Действительно!».
Надо что-то придумать с сорочкой, потому что не дело это спать голой, мало ли, закричу во сне, если опять что-то неприличное приснится, а Леонардо меня на самом деле спасать примчится без всякой задней мысли. А тут «Здравствуйте!» такое.
Полежав какое-то время в кровати, я сама не заметила, как провалилась опять в сон. Но в этот раз никакие образы меня не беспокоили.
Проснувшись, я быстро привела себя в порядок и надела платье для работы в саду. С утра я намеревалась немного навести там порядок. А потом передо мной становилась неразрешимая задача: мне ведь нужно было принести клятву, о которой говорил Альберто. Что-то мне говорило о том, что просто так разгуливать по городу Леонардо мне не позволит. И тут мне пришла идея…
Спустилась я вниз уже более воодушевлённой и сразу зашла на кухню, уже понимая, что инквизитор именно там.
– Доброе утро, господин Лео…
– Просто Леонардо.
– Совсем просто? – немного оторопела я.
– Да, с самого начала тебе об этом говорю, – посмотрел на меня инквизитор и отхлебнул чай, – и мы вчера не обсудили насчёт еды…
Я стояла и глупо хлопала глазами, попалась так попалась.
– Вот это пеки иногда и суп, а мясо так и быть, пусть из Дома радости привозят. Согласна?
Эх, да какая уже разница! Если будет постоянно лопать приготовленные мною блюда, то привяжется ко мне накрепко, да и я к нему, а мне бы этого не хотелось.
– Мне тяжело будет, – попыталась я избежать неизбежного.
– Тогда можешь садом не заниматься, – вынес приговор охотник.
А мне как раз хотелось касаться природы, хоть и скованной в этом прямоугольнике заборами.
– Хорошо, я согласна. Но за садом тоже хочу ухаживать, мне это нравится, – обречённо сказала я.
Инквизитор довольно засунул последнюю булочку в рот и запил чаем, а я достала яйца и молоко, чтоб пожарить омлет.
– Гос… Леонардо, а можно я после обеда схожу в город? Мне нужно кое-что купить. И, если не возражаете, небольшой аванс… А за платья с зарплаты тогда…
Брови инквизитора поднялись к потолку.
– Платья твоей зарплаты не касаются. А что ты хочешь купить?
Я нервно затеребила подол платья.
– Кое-что нужное.
– Сейчас можем пойти и купить, или я куплю.
– Мне нужно самой! – я испугалась, что он упрётся и не выпустит меня без своего сопровождения.
– А, женские штучки? – почему-то развеселился он.
– Да, штучки… – а я напротив, смутилась.
– Хорошо, тогда иди, конечно.
***
Вообще-то Леонардо собирался нарушить закон и применить несанкционированно солнечную магию, потому что разрешения он добиться от отца так и не смог. Ведь он так и не смог отыскать беглую еретичку, а простить себе этого он не мог. Один из солнечных ритуалов мог помочь ему в этом, но… И даже запрет отца не мог остановить охотника, а вот мысли о тех самых «женских штучках»… Что же Алекса купит? Бельё, наверное. Вот же он болван, не догадался сам купить! Хотя, с другой стороны, это было бы точно чересчур.
Руки без перчаток листали старинный фолиант, безошибочно находя нужную страницу, только мысли всё время сбивались. Начав несколько раз и неверно произнеся старинное заклинание, Леонардо в конце концов плюнул и выглянул из окна кабинета во двор. Девушка обрезала старые сухие ветки на деревьях. Она была такая довольная и умиротворённая в этот момент, что мужчине захотелось физически ощутить на себе её ауру. Он не стал себе в этом отказывать и вышел во двор, ощущая целительную энергетику этого места, и тут произошло непредвиденное. С его рук начали сыпаться искры. Леонардо сжал кисти в кулаки, а Алекса удивлённо уставилась на него, позабыв про дела. Это была его тайна. Иногда в нём бесконтрольно просыпалась солнечная магия. Хоть это было редко, но он носил перчатки, чтоб не попасть в неприятную историю и не навести на себя подозрения.
– Что с Вами? – произнесла девушка, а он развернулся и скрылся в доме.
Глава 20
Это абсолютно точно была солнечная магия! Её отголоски я до сих пор ощущала в том месте, где стоял Лео. Но я всё равно не могла поверить своим глазам и ощущениям. Как так может быть, что у инквизитора есть способности к ней? Было видно, что мужчина недоволен произошедшим, но и не удивлён. Судя по всему, он скрывает эту свою особенность. Может поэтому не снимает перчатки при посторонних, только в присутствии меня?..
Я оставила секатор и последовала в дом, но инквизитора не было видно. Я позвала его по имени, и тут на втором этаже я услышала шум. А через минуту в перчатках и в мантии мимо меня промчался Леонардо.
– Господин… то есть Леонардо! Всё в порядке?
– Почти, – всё же приостановился мужчина, – но мне нужно уехать на несколько дней.
– Ааа… – я опешила от такого известия, – будут какие-то распоряжения?
– Хозяйничай, – улыбнулся охотник, но потом стал серьёзным и произнёс, – только, пожалуйста, никаких встреч с мужчинами.
Казалось, что ещё этим утром могло меня удивить после солнечной магии в исполнении инквизитора и его внезапного отъезда, похожего на бегство? Его просьба!
– А почему? Нет, я не то чтобы собиралась… Просто… почему? А если с братом?
– Брат ведь мужчина? – уставился на меня Леонардо, не моргая.
– Нуууу, да, – развела я руками.
– Никаких. Встреч. С мужчинами, – сказал как отрезал, развернулся и вышел.
А я осталась стоять в прихожей в полном недоумении. Нет, этот инквизитор и безо всяких пыток и костров меня добьёт. Вернувшись к работе в саду, я периодически хмыкала и качала головой, удивляясь и ему, и себе. Мало того, что всю ночь думала, потом наблюдала во сне этого невыносимого мужчину, так теперь ещё днём из головы не идёт со своими причудами.
Когда подошло время, я надела бирюзовое платье и пошла к указанному месту. Мысли о том, что меня может увидеть Леонардо, были. Но что поделать? Я уже решила, что должна принести клятву и далее действовать на благо своих единоверцев. Если встретится охотник, то пускай арестовывает или что он там придумал насчёт меня.
Альберто ждал меня внутри закусочной, а когда увидел меня в окно, то дал знак заходить.
– Я рад, что ты пришла, – произнёс мужчина.
– Я тоже рада, – хотя что-то давило на грудь.
– Вот клятва, стоит только негромко её прочитать. Я буду свидетелем.
– И всё? – удивилась я, – никаких ритуалов? Никаких специальных атрибутов и святилищ?
– Зачем? Сила заклятия от этого не изменится, – пожал широкими плечами стражник.
Я пробежала глазами строки, потому что всегда так делала прежде чем читать вслух, даже если работала с проверенными веками текстами.
«Я – дочь неба и земли, внучка великого Солнца, что даёт жизнь всему сущему в этом мире, даю клятву верности своим собратьям-солнцепоклонникам, заверяю своей жизнью, что буду делать всё, что от меня потребуется для спасения нашего рода и святой веры и сохраню в тайне имена и личности моих проводников и учителей в борьбе с вражескими отродьями».
Как-то очень расплывчато и туманно. Меня беспокоило это «делать всё». Нет, я не боялась за свою жизнь, но всё же предполагала, что на всё пойти я не готова. Поэтому вслух я произнесла, немного подумав.
– Я – дочь неба и земли, внучка великого Солнца, что даёт жизнь всему сущему в этом мире, даю клятву верности своим собратьям-солнцепоклонникам, заверяю своей жизнью, что буду делать всё возможное, не нарушая заветы, оставленные предками, для спасения нашего рода и святой веры и сохраню в тайне имена и личности моих проводников и учителей в борьбе с противниками Солнечных богов.
Я подняла глаза и увидела в глазах Альберто недоумение, а потом негодование.
– Думаешь самая умная? Думаешь можно оставаться чистенькой, а другие пускай делают грязную работу?
Я оторопела и некоторое время молча хватала воздух ртом. Но вскоре собралась с мыслями и тихо ответила:
– Я клянусь в том, что действительно смогу выполнить. Вражескими отродьями можно много кого назвать, или нет? Если речь только о противниках нашей веры, то в чём проблема? И заветы у нас чётко прописаны и не так уж ограничивают в действиях, или их приходится нарушать? Тогда за что мы боремся?
Я действительно не понимала. Мне всерьёз собирались поручить убийство или разврат? Альберто какое-то время молча меня изучал, а потом, вздохнув и потерев переносицу, сказал:
– Я принимаю клятву. Если что-то нужно будет, я тебя найду. Если у тебя будет что-то ко мне, то я либо на службе, либо в Рыбачьем переулке, дом с жабой.
Не прощаясь, мужчина развернулся и вышел. А у меня появилось нехорошее какое-то ощущение, что всё далеко не так просто, как я себе представляла.
После встречи со стражником я отправилась туда, куда давно следовало зайти – за женским бельём. На рынке его не оказалось, но меня отправили в лавку на торговой улице, где выстроились в ряд много маленьких магазинчиков. Я с опаской вошла в лавку, где все стены и поверхности были увешаны изделиями из нежных тканей, украшенные лентами, рюшами, вышивками и вообще всем, что только можно вообразить.
– Добрый день, чего изволите? – вдруг возникла передо мной продавец.
– Здравствуйте! Мне бы сорочку ночную, простую какую-нибудь, без излишеств… – я надеялась, что такие дешевле всего, потому что язык не поворачивался признаться в своих ограниченных ресурсах.
– Пройдите сюда, будьте добры. Думаю здесь как раз то, что Вам нужно.
Продавец была так мила, что я даже позабыла о недавней неприятной ситуации с Альберто, со странностями инквизитора, с непроглядной безнадёгой в моей жизни. Я удивилась, увидев вполне доступные для меня цены, поэтому позволила себе взглянуть на сорочку поинтереснее.
И тут дверь магазинчика открылась и на пороге появилась Ванесса в сопровождении всё той же спутницы, что в прошлую нашу встречу.
– Оооо, какая неожиданность, Алекса! – Ванесса приторно улыбнулась и потянулась целовать меня в щёки, от чего я немного пришла в замешательство. И тут её подруга покашляла, – простите, совсем я забыла о правилах приличия! Познакомьтесь, моя подруга Кристанна, а это невеста нашего Лео – Алекса.
Резануло слух слово «наш» и пренебрежительно произнесённое «невеста». Эх, как жаль, что по тем же заветам даже маленькая магическая пакость мне аукнется неприятностями. Тем временем Кристанна улыбнулась и протянула мне руку. Она была красива, утончённые черты лица словно вышли из-под кисти вдохновлённого мастера. Я ответила на её жест и приветливо улыбнулась, хотя это стоило мне некоторых усилий. Так вот ты какая, заноза в сердце нашего инквизитора! Тьфу ты, и я туда же про «нашего»!
– Что присмотрели, Алекса? Вот это? Не думаю, что Лео оценит… – вот теперь у меня появилась соратница, потому что Кристанна вспыхнула и возмущённо уставилась на подругу, но той всё было как с гуся вода, – а вот это…
Когда я увидела, на что указал холёный пальчик с массивным перстнем, мне стало аж дурно – совершенно бесстыдное нечто, только перевод ткани, потому что не прикрывало это совершенно ничего.
– Ванесса, тебе не кажется, что ты не вправе давать советы такого плана Алексе? – в голосе девушки звучало неподдельное негодование, а я прониклась к ней симпатией.
А её подружка лишь хмыкнула и пожала плечами, перейдя к витрине с какими-то странными ленточками с кружевами и рюшами.
– Дайте мне две эти подвязки, милочка! – пропела бессовестная девица, выбрав товар.
А я поспешила расплатиться и уйти, забрав с собой две завёрнутые в бумагу ночные сорочки. Я бы ещё кое-что там посмотрела, но в такой компании это делать было неуютно.
***
Леонардо сидел на огромном валуне под звёздами среди лесной поляны и неотрывно глядел на Луну. Это всегда помогало его концентрации и успокаивало в нём невесть откуда взявшуюся магию Солнца. Впервые она дала о себе знать, когда ему было лет десять. Это произошло при маме, и она тогда очень испугалась, завела его в самый угол сада и попросила никогда и никому об этом не говорить. А потом начала проводить с ним какие-то ритуалы, которых он тогда не понимал. А сейчас вполне. Мама запечатывала в нём силу. И с тех пор у них была тайна на двоих: они оба были носителями магии Солнечных богов.
Обычно, если не учиться специально, то можно никогда о своих талантах и не узнать. Но их резерв прорывался наружу, не желая беспробудно спать. И главной проблемой в этом было то, что они жили в одном доме с главным инквизитором, который об этом ничего не знал, и был непримиримым борцом с запрещённым культом.
Да, Лео и Адель не были его адептами, но они сами были воплощением магии этих богов. При чём младшему Ферраламо в неменьшей же степени досталась и Лунная магия. А вот мать считалась для всех пустой – просто человеком безо всяких способностей к волшебству. Спасением для них были периодические ритуалы по сковыванию силы, а для Лео еще и вот такие ночи под ночным небосводом, когда он будто пил из воздуха энергию ночного светила и чувствовал свободу и лёгкость.
Искры больше не срывались с кистей рук, но домой он не торопился, потому что там покоя его смятенной душе не было. Он чувствовал как волнует его эта девушка, и что с этим делать, инквизитор решительно не знал. Да, он мог бы сделать её своей, но этим бы однозначно испортил девушке жизнь, а ещё, вероятно, и себе. Отпустить её? Сейчас он тоже к такому не готов. Пойти на отчаянный и серьёзный шаг значило объявить войну отцу и отречься от семьи, от статуса, от дела всей жизни.
Охотник лёг на спину, подложив под голову руки и подумал, что наверняка Алексе тоже понравилось бы так лежать, глядя на звёзды.