Страна чудес

5

По пути в студию Шоу Орла осмотрела гостиную с недавно покрашенными серыми стенами. Они думали, что краска замаскирует или перебьет аромат дыма, впитавшийся в дерево.

Они еще не зажигали дровяную печь – приземистая и анималистическая, та располагалась в углу комнаты на кирпичах. За десятки лет ее дым въелся в деревянные полы, стены и потолок.

Они уже успели расставить спальный диван и неказистое, но удобное клетчатое кресло, приставные столы, светильники, книжный шкаф и даже пока не подключенный телевизор. Но оставалось еще много неразобранных коробок, большая часть которых была сложена у стены – с книгами, рамками с фотографиями, безделушками, разной одеждой и кухонными принадлежностями.

Орла прикинула, в какую из них могло бы поместиться оружие.

Дверь студии Шоу была открыта настежь, и она нашла его на окне, выходящем на крыльцо. Хотя Элеанор Куин внешне напоминала мать, своей чувствительностью она пошла в отца. Даже взгляд Шоу напомнил взгляд дочери в тот день, когда она осматривала окрестности.

– Ты меня слышал? – тихо попросила Орла, нехотя напугав его и выведя из транса.

– Да. То есть нет… – Он моргнул и повернулся к ней.

– Ружья. – Орле казалось, что она ведет себя как параноик. Но практичная часть ее знала, что у этого есть веские причины. – У нас еще нет шкафа.

– Нет, нет, не волнуйся. Они здесь. – Шоу кивнул в сторону студийного шкафа и взял ее за руку. – Я подумал, что детей все равно здесь не будет, так что ружья пока на полке. Я могу купить шкаф в Платтсбурге, через несколько дней, или заказать на следующей неделе.

Орла кивнула, но не успокоилась. Она и представить себе не могла, чтобы кто-то из ее детей притащил сюда табуретку со ступеньками, нарушив границы личного пространства отца, и принялся искать оружие… Но сколько семей не думали так о собственных детях и в итоге ошиблись?

Другая ее часть вообще не хотела прятать оружие: было бы спокойнее видеть его на крючках над входной дверью – разве не так это делалось в вестернах? Чтобы герой мог схватить его, когда нападают злодеи?

– Эй, что случилось? – Шоу положил ладонь ей на щеку и поцеловал в другую.

– Я не ощущаю себя… в безопасности, – призналась она.

– Как ты думаешь, что может случиться? – спросил он с нежной заботой.

Орла пожала плечами:

– Медведи?

Они обняли друг друга за талию и встали в центре его студии. Взгляд Орлы блуждал по комнате, подмечая ход распаковки его вещей. Может, дело было в появившемся просторе, но новое место уже оказывало на него положительное влияние: все было так аккуратно и хорошо организовано. Его гитары, акустическая и электрическая, приговоренные к пожизненному заключению в их квартире, теперь стояли в одном углу рядом с маленьким усилителем. Шоу установил мольберт рядом с окном, чистый холст стоял наготове. Картины он сложил у стены сразу за дверью. Миниатюрный, некогда захламленный письменный стол стоял у маленького окна, а на нем были ноутбук и полупустая коробка с надписью «ХЛАМ ДЛЯ ЖИВОПИСИ». На полу, еще запечатанная, стояла коробка с надписью «ФОТО И ПРОЧИЙ ХЛАМ», а рядом еще две коробки из-под спиртного, в которых, как она знала, хранились его компакт-диски.

В старой квартире его «хламом» было забито все свободное место в жилой комнате, в которой, соответственно ее названию, они жили: ели, читали, творили, играли, спали. Здесь его вещи не нужно было прятать на книжных шкафах или складывать в угол, как в игре «Дженга». Орла каждый раз охала, увидев что-то в первый раз. Неудивительно, что он боролся за свои идеи – их дом совершенно не вдохновлял. Там был кавардак.

– Как здорово, – сказала Орла, немного завидуя ему: она хотела добавить в свой список онлайн-покупок переносной станок для танцев. Может, у них получится разместить его в гостиной, и у нее появится место, где можно будет делать плие, ронд-де-жамб, девлоппе. Пока Шоу развивает свое ремесло, не хотелось бы потерять свое стройное тело.

– Уже вижу, как удачно здесь днем падает свет… Эта комната – пространство, в котором ты нуждался.

– Так и есть. – Шоу улыбнулся, а потом снова стал серьезным, когда посмотрел на нее. – Ты правда волнуешься о медведях?

– Наверное. Я видела тот список на холодильнике Джули и Уокера. Все животные и сезон охоты на них. Медведи. Рыси. Койоты.

– У меня есть лицензия, я смогу пристрелить их, если они подойдут слишком близко. А еще здесь много безобидных животных. Олени. Гуси. Лягушки.

Шоу легонько ее обнял. Улыбка. Еще один поцелуй в щеку. Но его попытки успокоить Орлу не сработали. Ее взгляд застыл на окне, на мрачных загадках, скрывавшихся за этим тонким стеклом. Чувствовал ли он то же, что их дочь?

– Ты действительно беспокоишься, – сказал он.

Он наклонился к ее лицу, и Орла вернулась в настоящее, в комнату.

– Я просто не… все это мне чуждо. Неужели когда-нибудь я выйду за дверь и найду во дворе медведя? Будут ли люди охотиться на территории нашего дома? Безопасно ли детям играть во дворе?

– Эй, эй, притормози. Именно в этом месте безопасно. Здесь никого не грабят. Пешеходов не сбивают всякие засранцы. Строительные краны не падают на людей; здания не рушатся. И Нацбезопасность не ползает повсюду вместе с вооруженной охраной. Я знаю, что ты не привыкла к такому, но это… это не самое страшное в мире. Понимаешь? – Он говорил так нежно и искренне.

– Знаю. В смысле, часть меня знает. – Она обхватила руками его шею.

Шоу качался вместе с ней, и они вдвоем переступали с ноги на ногу, словно в танце, как часто делали во время объятий.

– Это серьезные изменения, – сказал он; его губы щекотали ее ухо. – Но я бы ни за что не предложил этого, если бы не думал, что вам с детьми будет здесь хорошо. Может, Бин хоть немножко вылезет из своей раковины. Что до Тайко – например, мне в детстве нравился такой задний двор. А что касается тебя… – Он немного отошел, чтобы заглянуть ей в глаза. – Знаю, с моей стороны это было эгоистичное предложение…

– Я так никогда не думала.

– Даже крохотную малость?

– Ладно, бывало, но не в плохом смысле, правда…

– Знаю. – Улыбка Шоу напомнила ей, что иногда ему удавалось читать ее мысли. – Я надеялся… решил, что тебе тяжело будет находиться в городе, который всегда был связан для тебя с балетом; ради него ты туда поехала, ради него осталась. Я подумал, что тебе будет труднее быть на пенсии и оставаться там. Все вокруг напоминало бы о нем. Я не хотел, чтобы ты ощущала… потерю. Это совершенно новая глава. Ты можешь стать новым человеком, и никто не будет спрашивать, скучаешь ли ты по работе.

Она крепко его обняла. Он никогда не переставал удивлять ее.

– Спасибо. Наверное, из-за всех этих приготовлений я так и не поняла, что мне делать. Дальше. – Она слегка откинулась назад, проведя рукой по его испачканным красками волосам. – Я имею в виду, надо больше быть с детьми. Помочь Элеанор Куин с учебой в этом году. Может быть, если твои дела пойдут в гору, я смогу стать твоей личной ассистенткой…

– Мне это нравится! – Он начал отбивать быстрый ритм по ее бедрам, выкрикивая импровизированные слова: – «Мои полотна ты растянешь, и кисти мне ты принесешь…»

– Я, скорее, думала о том, чтобы планировать твои интервью и отвечать на письма фанатов.

– Как скажешь. – Он громко чмокнул ее в губы.

Орла отпустила его, наблюдая, как он подходит к своему столу и достает из коробки новые тюбики с краской, казалось бы, не волнуясь ни о чем на свете.

– Но на всякий случай, – сказала Орла, стараясь не показывать, насколько для нее это важно, – не мог бы ты научить меня стрелять?

Встав следующим утром рано из-за беспорядка внизу, который не давал покоя, Орла складывала стеклянную посуду и кружки в верхний шкаф, наслаждаясь придуманным себе заданием – шуметь мало или не шуметь вообще. Она улыбнулась, убирая свою любимую кружку с кривыми сердечками. Элеанор Куин разрисовала ее, когда ей было шесть лет, и подарила Орле на День матери. Кружка пробудила и другие воспоминания: Шоу тогда организовывал тайные вылазки в магазин с росписью керамики, повсюду таская с собой малыша Тайко в переноске кенгуру. Некоторые из ее «воспоминаний» на самом деле были рассказаны Шоу – моменты, которые Орла пропустила, когда дети были маленькими. Но больше она ни одного не пропустит.

На кухне, хоть и полностью функциональной, с большими столешницами, вся техника была тридцатилетней давности. Но линолеум недавно заменили плиткой, а шкафы орехового цвета были выполнены в сельском стиле, со старинными ручками, которые ей нравились. Агент по недвижимости сказал, что изначально, лет 50 назад, кухня была вполовину меньше и с гораздо более низким потолком, как будто это делало ее лучше.

Но Орла знала: как только они купят подходящие стол и стулья, кухня станет уютным местом для готовки и обедов. Хотя сначала им нужно как-то остановить сквозняк из-под задней двери. Холодный воздух дул по лодыжкам, отчего казалось, что ее щекочет какой-то озорной дух.

Наверху скрипнула дверь, а следом раздался крик:

– Папа! Мама! Выпало десять футов снега!

Орла хихикнула. Еще одна дверь завизжала на петлях – видимо, Тайко ожидал найти маму в комнате Шоу. Она представила себе, как муж лежит с подушкой на голове – в своей любимой позе во сне.

– Десять футов, папа! Десять футов!

Последовало ворчание, но Орла не смогла расшифровать ответ Шоу.

Через минуту Тайко спустился по лестнице.

– Мама!

– Я здесь, любимый.

Он забежал на кухню:

– Выпало десять футов снега!

Орла схватила своего маленького сына на руки и пошла к окну гостиной, где масштаб завала был понятнее. Снег засыпал первые две из четырех ступенек, ведущих к крыльцу.

– Скорее, где-то десять-двенадцать дюймов. Может, чуть глубже там, где он сошел с крыши, – сказала Орла.

Шоу сонно топал по лестнице, натягивая на себя изношенный халат в шотландскую клеточку.

– Пожалуйста, скажи, что выпало не десять футов. Этого не было в прогнозе.

– Дюймов, а не футов, – заверила его Орла.

Следующей спустилась Элеанор Куин, ловкая, как эльфийка. Она встала на носочки и дотянулась до окна.

– Ух ты, – прошептала она.

– Красиво, да? – спросил Шоу, распутывая гнездо всклокоченных волос на голове сонной дочки.

Вчерашние роковые тучи, избавившись от своего тяжкого бремени, рассеялись. Орла не мог этого объяснить, но дом казался крепче при солнце и голубом небе над головой. Снег, лежащий на земле, а не разрезающий воздух, уже не казался угрозой. Ей пришло в голову, что это место приветствовало их, разложив чудесное белое покрывало и окутав своим очарованием.

– Что скажете, если я приготовлю нам добротный завтрак, – предложила она, – а потом мы пойдем играть в снежки?

Дети обрадовались. Шоу улыбнулся во все зубы.

Конечно, они и раньше играли в снежки на затоптанных площадках в городских парках. Но никогда не делали это в собственном дворе. У них никогда не было возможности построить что-нибудь, что продержалось бы до тех пор, пока они не пойдут играть снова.

– Мы можем сделать снеговика, – сказал Тайко.

– Снежную бабу, – поправила его Элеанор Куин.

– Снежного дракона! – зарычал Шоу. Тайко спрыгнул с рук Орлы и побежал к сестре, пока папа носился за ними по комнате и рычал.

Орла снова вспомнила мгновение из прошлого. Дом своей семьи. Как папа смешил ее младшего брата. Хотя никто никогда не бегал за чувствительным Отто, чтобы он не споткнулся и ничего не сломал.

6

Длинное белье. Свитера. Тонкие носки под толстыми носками. Тайко прыгал сначала на одной ноге, потом на другой, пока Орла помогала ему влезть в лыжные штаны. Элеанор Куин сама надела свои. Орла радовалась, что послушала совет Джули и купила себе хорошие зимние сапоги, высокие и теплые. Тайко попытался застегнуть свои, но сдался и плюхнулся на пол перед дверью, чтобы Орла сделала это за него. Следом в ход пошли куртки, шарфы, шапки, перчатки. Орла не стала сильно утепляться – она не планировала закапываться в снег.

Когда все были готовы, она открыла входную дверь, и дети вышли, прыгая с крыльца.

– Шоу! Мы пошли.

– Хорошо. Я выйду через минуту.

Орла не знала, что он делал в студии, и, хотя надеялась, что муж присоединится к их первому приключению в снегу, не могла заставлять детей ждать.

Орла спустилась с крыльца и тут же поднесла руку к глазам, чтобы прикрыть их от ослепительного солнечного света. Дети хихикали: эти радостные создания уже были увлечены игрой, собирая снег в кучи. Они вставали, делали несколько шагов вперед, не поднимая ног, и падали на мягкое снежное покрывало, выставляя руки перед собой.

Орла прогуливалась в нескольких шагах от дома, наслаждаясь хрустом под сапогами. Ей грело душу то, что Элеанор Куин казалась такой беззаботной – девочка настолько забылась, что ее активный ум наконец дал ей несколько минут покоя.

– Папа поможет нам сделать снежного дракона? – спросила она.

– Думаю, да. – Орла оглянулась в сторону дома. Шоу был внутри, натягивал куртку.

– Что это? – взволнованно вскрикнул Тайко, показывая на что-то в нескольких футах от него. Орла протопала к нему, чтобы на это посмотреть.

– Ха. Правда интересно.

Впереди было нечто похожее на снег, скатанный, словно бисквитные рулеты или гигантские тюки сена, которые Орла видела в редких поездках по стране. Хотя этот был меньше фута в диаметре.

– Элеанор Куин! Иди посмотри! – крикнула Орла и указала на плоское пятно снега позади свернутой части. – Видишь? Как будто ветер сдул его в такую форму.

– Это так круто!

– Он будет становиться все больше и больше? – спросил Тайко, держа ее за руку.

– Не знаю.

Орла вытащила телефон и сфотографировала увиденное. Дети, уже потерявшие интерес к снежным рулетам, снова вернулись к игре. Орла открыла Гугл, пытаясь придумать, что ввести в строку поиска. Сигнал на этот раз был, может, из-за хорошей погоды, а может, потому что это было единственное место во дворе, где горы не мешали.

– Нашла!

Дети проигнорировали ее, но Орла завороженно начала читать описание.

Из дома вышел Шоу с парой снегоступов, картой и походным снаряжением, перекинутым через плечо. Он догадался надеть солнцезащитные очки.

– Эй, смотри! – позвала его Орла. – У нас во дворе есть снежный рулон! Так их называют… – Она сверилась с телефоном. – А еще «снежный вал» или «ветряной снежок». Это метеорологическое явление. И да, Тайко, они могут достигать огромных размеров. Или образуются по несколько штук в одном месте при правильных условиях…

Никто не обращал на нее внимания. Тайко, увидев снегоступы у отца, подошел к крыльцу, где тот их надевал.

– Можно мне попробовать? – спросил он, протянув руку.

– Не в этот раз, Тигра. Они тебе будут большие.

Орла убрала телефон, возвращаясь к дому. Она всегда считала, что снегоступы делали из дерева и сетки, но те, которые крепил Шоу, имели высокотехнологичный стальной каркас со стратегически расположенными скобами. Джули прислала для детей несколько дешевых и поменьше, которые раньше носили Джейми и Дерек. Но, очевидно, Шоу планировал одиночный поход.

– Никого не волнует феномен во дворе? Куда ты идешь? – спросила Орла и услышала позади тихое «шорх-шорх» от лыжных штанов Элеанор Куин: она тоже подошла к ним.

Шоу помахал топографической картой.

– Думал осмотреть территорию – здесь все отмечено. И сделать несколько фотографий. Хочу начать работу над природой. В целом, я просто хотел прогуляться. Поискать вдохновение… И деревья могли бы мне что-нибудь рассказать. – Он подмигнул Тайко.

– Деревья говорят? – спросил он папу.

Орла краем глаза уловила поворот головы Элеанор Куин – та посмотрела на возвышавшуюся сосну.

– О да, – ответил Шоу. – Только надо очень внимательно слушать. Видишь их? – Он жестом обвел все вокруг, и его рука взмыла над деревьями. – Они говорят на своем языке. Шепчут ветками и посылают сообщения по корням – прикасаются к подземным потокам, наполненным всякими новостями и сплетнями. Иногда, когда очень ветрено, они что-то обсуждают, так что можно услышать их болтовню и споры. Но когда воздух неподвижен, нужно сосредоточиться, чтобы их услышать.

– О чем они говорят? – спросил Тайко.

– О том, что видели высоко над землей и глубоко под ней. О животных и жуках, которые приходят в гости, о птицах, которые строят гнезда в их ветвях. В городе жизнь кипит в больших многоквартирных домах. Здесь же, в лесу, есть свои дела.

– Ого, – зачарованно произнес Тайко, широко раскрыв глаза.

Орла видела, как Элеанор Куин пытается расслышать его, это общение деревьев. Дочь без колебаний поверила в то, что они общаются друг с другом… а может, и с ней, только за пределами ее понимания.

– Папа говорит не в буквальном смысле, – сказала Орла дочке, натягивая левую часть шапки ей на ухо в попытке отвлечь.

– Еще как в буквальном! Я научился у деревьев удивительным вещам. Зачем, по-твоему, я хотел сюда приехать?

Он снова подмигнул, и Тайко захихикал вместе с папой. Но Орле так и хотелось засунуть снег Шоу за шиворот. Разве он не видит, насколько впечатлительная у него дочь? Пусть в девять лет она и могла отличить реальность от фантазии, в отличие от брата, но что она знала о дикой природе? Было опасно одушевлять вещи ради развлечения чувствительного ребенка.

– Папа прав, – сказала Элеанор Куин; ее внимание по-прежнему было приковано к деревьям. – Я почти слышу их…

Шоу улыбнулся, но Орла одарила его взглядом, говорящим: «Посмотри, что ты наделал», от которого тот, похоже, решил поскорее отправиться в поход.

– Ладно, мое племя, увидимся, когда вернусь!

Официально их собственность составляла чуть больше шести акров^[7], но она была окружена густыми лесистыми холмами, которые казались бесконечными. Лишь на более ровной территории вокруг дома не было деревьев.

Орла не хотела показывать, что не рада уходу Шоу: только не после их неловкого разговора накануне вечером о том, что ей здесь неспокойно. Казалось бы, он отнесся к ее тревоге серьезно, но не настолько, чтобы считать, будто ей – им – угрожает настоящая опасность. И, с одной стороны, это хорошо, но за овсянкой с беконом он даже словом не обмолвился о том, что собирается обойти территорию один. Она не могла понять, злится ли на то, что муж не остался с ними лепить снежную фигуру, или боится, что они в первый раз останутся дома одни. В глуши. Орла пожалела, что их не подключили к интернету до того, как они переехали. Остальной мир казался теперь таким далеким.

– Думаешь, там будет ловить сеть?

Она шла следом, пока он топал к лесополосе, начинавшейся позади их дома; снегоступы не давали ему проваливаться глубоко. Сигнал на ее собственном телефоне упал почти до нуля, когда они приблизились к лесу.

– Не знаю. Я не брал его с собой.

– А если что-нибудь случится?

– Например?

– Не знаю… Например, ты соскользнешь с обрыва и сломаешь ногу.

Такое всегда случалось в фильмах, где были горы и снег.

Он остановился, перед тем как углубиться в лес:

– Я не буду заходить так далеко. И здесь нет скал. Не волнуйся. Я скоро вернусь!

Орла предложила ему свой телефон, но Шоу лишь отмахнулся. Для него все было так просто. Видимо, ему и правда потребовались долгие годы в городе, чтобы понять: это его место. Казалось, мужу даже не нужен период адаптации: он ни разу не выразил тоску по кофейням и деликатесам, которые совсем недавно были частью его рутины.

Сама же Орла уже тосковала по круглосуточной закусочной вроде «Моби Дика» с меню и испаноговорящими официантами, которые (такое клише) знали, что ей нравится заказывать.

– Папа? – К ней прибежала Элеанор Куин, на ее лице снова читалась тревога. – А как же снежный дракон?

– Не волнуйся, Бин, мама поможет тебе начать. И я помогу, когда вернусь. Или… мы ведь не в городе, можно делать понемножку каждый день. Это все наше. – Он развел руки в стороны. – Холод никуда не денется. Снег не растает.

У Шоу хорошо получалось вызывать улыбку на лице Элеанор Куин. Это одна из тех вещей, которые Орла всегда в нем любила. Пусть его время от времени и заносили собственные стремительные идеи.

Он скрылся за деревьями, напоследок пообещав рассказать самое интересное, что найдет или услышит. Темные стволы, стоящие рядами, выделялись на фоне снега, словно тысячи дверных проемов из другого мира. В ветвях шумел ветер, и Орла понадеялась, что деревья не станут сплетничать о ней и ее глупых урбанистических привычках. Ну а Шоу выглядел так, будто знает, что делает.

Орла вернулась к детям и, несмотря на первоначальные намерения, встала на колени и помогла им слепить снежный ком.

– Это может стать спиной дракона, – сказала она.

– И у него должен быть очень длинный хвост, – добавила Элеанор Куин.

– И он должен дышать огнем! – поддакнул Тайко.

– Без огня, не то снег растает.

– А, точно. – Удивительно, но Тайко не обижался, когда его поправляла сестра, – просто смеялся, осознав свою глупую ошибку.

Они болтали обо всем, что нужно их дракону: чешуе, зубах, хребте и крыльях. Орла надвинула шапку на лоб, щурясь и радуясь солнцу. На ветке соседнего дерева она заметила птичку-кардинала, идеального, как на открытке: ее ярко-красное оперение выделялось на фоне снежного пейзажа.

В какой-то момент спина дракона стала служить им стеной, и Тайко забрал себе одну ее сторону, а Элеанор Куин – другую. Они перекидывались наспех слепленными снежками. Орла решила зайти в дом: у нее промокли штаны, и даже дети потеряли интерес к заданию слепить аккуратную скульптуру.

– Я буду в гостиной, хорошо? Распакую книги.

Они крикнули: «Хорошо!», даже не повернувшись в ее сторону. Орла сняла перчатку и быстро сделала фотографию, чтобы отправить родителям, показать, как хорошо идут дела у детей.

Подойдя к двери, Орла остановилась: раньше она никогда не оставляла их во дворе одних. Впервые она оценила безопасность этого места: никто не мог подъехать и схватить ее ребенка, пока она не смотрит. Ей не нужно было беспокоиться о том, что они упадут на бетон или поранятся о битое стекло. И никакие задиры не будут толкать их во время игры.

Она зашла и сняла сапоги, стряхнула снег с джинсов. Они прилипли к ногам, холодные, и все, чего ей хотелось, это залезть в мягкие и теплые пижамные штаны. Она сбросила куртку на коробку и поспешила наверх переодеться.

В спальне она подошла к окну и какое-то время просто смотрела на детей. С ними все было хорошо. Они никуда не ушли. Играли недалеко от входной двери.

Орла приказала себе расслабиться. Это было что-то новенькое: дети играли одни, без нее. Но ведь и ее оставляли так же в детстве. Она бродила по району с гурьбой детей, проводила долгие часы на чужом заднем дворе. Ей нравилось быть независимой, а родители доверяли и знали, что они вернутся домой в срок.

Орла знала, что может рассчитывать на Элеанор Куин: дочь останется у дома, на виду, и не позволит младшему брату куда-нибудь уйти. Это часть взросления – дополнительные обязанности, уверяла себя Орла. Тем не менее она быстро запрыгнула в пижамные штаны и тапочки и направилась обратно вниз.

Они планировали купить стол побольше, а пока пользовались складным столиком, который стоял в квартире. Орла толкнула оставшиеся кухонные коробки за порог, а затем поставила одну на стол, а другую – на стойку. Так в гостиной стало удобнее, появилось больше пространства и меньше коробок, которые как раз можно было разобрать. Прежде чем приняться за коробки с книгами, Орла просунула голову в студию Шоу. Он поздно лег, и комната выглядела полностью обставленной.

Все приобрело законченные черты.

Орла поймала себя на таком оптимистичном настроении, какого у нее не было несколько месяцев. Безумие и стресс от переезда наконец-то остались позади. Пришло время расслабиться. Устроиться. Принять новое начало и волшебство этой новой жизни, ведь Шоу так хотел, чтобы они все испытали его на себе.

Орла наклонилась и прижалась лбом к коленям, коснувшись ладонями пола. Было так приятно потянуть спину. Она могла бы лежать так вечно – или, по крайней мере, еще пять минут.

Но в этот момент дети пронзительно закричали. Услышав вопль ужаса, Орла резко выпрямилась.