– О чём ты, ма? – я не понимал, куда она клонит и взял её за руки. – Конечно, не буду…
– Твой отец не уходил, Малик, ушла я, – быстро выпалила мама.
«Класс» – прокомментировал ситуацию Дэмиан.
Глава 20 – Deux ex machina
– Что?.. Как это? Ты же говорила… нет… ты говорила, что это он нас бросил… – Хэнк был ошеломлён и бормотал, как сумасшедший.
– Нет, – отрезала мать. – Когда я забеременела тобой, я поняла, что твой отец не изменится и что я не хочу, чтобы мой сын вырос в таких условиях. Ничего не сказав Рамизу о тебе, я подала на развод и вернулась в отцовский дом, – увидев отупевший взгляд Хэнка, мама начала тараторить. – Я понимаю, что это было необдуманно, но ты должен понимать, что я была молодой, гордой и сильно обиженной. Я любила твоего отца, честно, любила. Просто он не был человеком, с которым мне стоило заводить семью, и как только я устала терпеть его выходки, я ушла и решила воспитать тебя сама.
– Погоди, то есть… он не знает?.. Не знает обо мне?.. – я всё ещё прибывал в шоке.
Мама стыдливо посмотрела в сторону и виновато покачала головой.
– Он много раз приходил, стучался, кричал, чтобы я вернулась… часто пьяный… но я не открывала. Я не хотела его видеть и уж точно не хотела брать денег его родителей. Со временем он перестал… потом прошло ещё немного времени, и он согласился подписать бумаги… Я слышала, что он уехал в другую страну и женился… – мама заплакала. – Эх, сглупила я тогда, Малик, сглупила… просто ты не знаешь… не знаешь, как мне было сложно… он был молодой, приходил пьяный и провонявший насквозь запахом духов… Я уже видела такое у своих подруг… родственников, и я… я…побоялась, что если останусь с ним, то он сделается ещё хуже, а я испорчу жизнь и тебе и себе, поэтому я и ушла… Не знаю, может мне и не стоило этого делать. Может мне просто стоило потерпеть? Многие ведь так и живут… – мама заплакала ещё сильнее.
Какая-то часть меня, точнее говоря, логичная и эмпатичная София понимала маму и её гордость, ведь всем было бы сложно мириться с постоянными изменами, но другая, более эмоциональная часть, хорошо помнила насмешки других детей из-за моих потрёпанных вещей и не хотела прощать матери её опрометчивый поступок.
«Она явно поспешила. Он мог бы измениться. Мог бы стать другим» – мрачным тоном мысленно сказал Хэнк.
«Ей было больно, – ответила ему София, сидя рядом со мной за барной стойкой в слезах. – Мама поступила так, как считала нужным. Не смей обвинять её, Хэнк! Она вырастила нас»
«Да, но она могла бы взять его деньги. Мы могли бы быть… мы могли быть как Орхан, – мечтательно ответил Хэнк, переваривая полученную информацию. – Богатыми… или, как минимум, обеспеченными…»
«Ценой её страданий?! Нет, Хэнк, это не жизнь. Прошу тебя, утешь её. Скажи, что всё нормально и что ты понимаешь» – попросила София и Хэнк понимающе закивал.
– Ма… ма… – почти шёпотом позвал маму Хэнк, взяв её за руку. – Не плачь, слышишь? Я тебя ни в чём не виню. Ты вырастила на… меня, как могла и за это я вечно буду тебе благодарен, – голос Хэнка звучал твёрдо и уверенно, несмотря на усталость, чувствующуюся в нём.
«Чёрт… нам же нужно забрать её слёзы, – вытирая собственные влажные щёки вспомнила София. – Хэнк…»
«Сейчас» – на удивление кратко и серьёзно ответил ей он.
Он встал, быстро подошёл к маме, согнулся практически вдвое и крепко обнял её. Она плакала и говорила что-то извиняющимся тоном, пока Хэнк продолжал обнимать её, не выпуская из рук. Нас замучила совесть, потому что он делал это по большей степени не для того, чтобы утешить её, а для того, чтобы её слёзы падали на его плечо.
Вскоре он разжал объятия и мама, шмыгая носом, сказала, что идёт умываться. Когда она исчезла из виду, Хэнк вытащил из кармана сосуд для второго противоречия, который, кстати, был куда меньше первого, после чего он подложил его к плечу и силой воображения выжил всю жидкость из рубашки, которую сотворил, чтобы притвориться мной. Слёзы послушно вытекли в сосуд, наполнив его как раз до той самой линии, обозначающей лимит.
– Странно. Такое впечатление… – подозрительным тоном начала София.
– …что Дамбл Дор точно знал, сколько именно слёз я получу от мамы? – закончил за неё я.
– Ага, – закивала она. – Даже не знаю, знал ли он, что твоя мама пустит достаточно слёз для выполнения задачи или… может, всё это никому не нужный фарс?.. – спросила она меня.
– Не знаю. Не нравится мне, что всё сошлось прям тютелька в тютельку. Слишком подозрительно, – я нахмурился и проверил время. – Времени мало. Возвращайся, Хэнк, нам ещё третье противоречие искать.
«Скоро буду, – Хэнк был молчалив, мрачен и задумчив. – Только с мамой попрощаюсь»
Вскоре мама вернулась. Её нос был красным, глаза влажными и опухшими, и она продолжала шмыгать носом. Мама виновато сутулилась и избегала глаз Хэнка, словно боясь увидеть там презрение, обвиняющее её в трудном детстве.
– Ма… слушай, прости, что я тебя расстроил, – неуклюже начал Хэнк, не зная, как подступиться к ней после столь тяжёлой беседы.
– Ничего, милый, – голос матери снова стал лёгким, как перышко и делая вид, что она прибирает дом, она махнула рукой. – Рано или поздно я должна была тебе это рассказать. Аллах бы не простил меня, если бы я утаила от тебя правду. Может, позавтракаем? Я купила свежий хлеб.
– Я бы с радостью, ма, просто мне надо идти… – Хэнк озадаченно почесал голову, пытаясь придумать убедительное оправдание столь скорому уходу, которое бы не сделало матери больно, ведь она могла неправильно понять сложившуюся ситуацию и легко решить, что мы были обижены на неё. – …на работу! – Хэнк, наконец, вспомнил, что я графический дизайнер.
– Да-да, конечно, иди, сынок, – закивала мать. – Давай я тебя провожу.
Обувшись, Хэнк снова повернулся к матери, сжал губы и немного сердито посмотрел на неё. Теперь после того, как она поведала тайну, которую хранила многие годы и заплакала, её лицо казалось старше. Помимо очевидных изменений в её внешности, маму старило чувство вины, которое я теперь мог ясно прочитать в её глазах. Она смотрела на меня с ужасной болью во взгляде и я предполагал, что она винила себя в том, что была такой гордой, что не позволила мне познакомиться с отцом, что не брала с него денег все эти годы и что всю жизнь мы прожили с ней в нищете и постоянно нуждались, когда всё могло быть совсем иначе.
Я не хотел её обвинять, честно, не хотел, но я просто не мог иначе. Называйте меня эгоистом, который не мог простить мать, вырастившую его с трудом, причём настолько успешно, что из меня вышел не конченый наркоман или преступник, а вполне даже адекватный парень. Однако я всё же не мог простить ей своё отвратительнейшее детство, покалечившее меня так сильно, что я не мог прийти в себя даже сейчас, будучи практически взрослым человеком.
Но как я говорил ранее – я не хотел огорчать мать. Поэтому сделав вид, что всё хорошо, я приобнял её одной рукой, после чего попрощался и начал спускаться вниз, не услышав, как закрывается дверь. Я знал, что она смотрит, знал, что она любит меня и желает мне всего самого лучшего, причём от сердца, но я всё равно не мог простить ей её глупого эгоизма и гордости.
Хэнк ушёл максимально далеко от здания, в котором жила моя мать, зная, что она будет смотреть за нами из окна, после чего принялся возвращаться обратно к бару тем же способом, коим и пришёл.
Я тем временем продолжал сидеть у барной стойки, медленно потягивая пиво и чувствуя глубокую опустошённость. Сара и Эля продолжали угрюмо перекидываться короткими фразами за столом, пока мы с Софией сидели словно каменные статуи, не зная, что и думать. Несмотря на его весёлую персону, Хэнк тоже был в ужасном настроении.
Представьте, что всё ваше детство вы ненавидели собственного отца за то, что он бросил вас и оставил вашу мать растить вас в одиночестве. Женщину в Азербайджане – одну! Каков подлец, думал я, но, как и всегда в жизни, оказалось, что история не так проста. Да, он был тем ещё засранцем, изменявшим жене, но оказалось, что моя мама тоже сыграла немаловажную роль в моих страданиях и за это я не мог не злиться на неё. Даже София и та, хоть и не желала показывать этого матери – злилась. Человек просто такое существо – сколько бы в нём не было логики и хладнокровия, он всё равно порой не может держать эмоции в узде. И я не был исключением. Мне казалось, что меня предал самый близкий мне человек и я думал о том, как всё могло бы быть.
Нет, я не был оптимистом, воображающим, что его родители не расстались, а продолжили жить долго и счастливо. Я представлял более приземлённый, реалистичный вариант развития событий, в котором моя мать, невзирая на гордость, всё же рассказала обо мне отцу и, хоть они и оставались порознь, я вырос, познав отцовскую любовь. В этой фантазии я также отчётливо видел, как отец покупает мне всё то, что я хотел иметь в детстве – компьютер, чтобы играть в игры, крутые игрушки моих любимых персонажей комиксов, большущие книги с картинками. Я думал о том, как он мог бы подвозить меня в школу, время от времени водить в кино, в цирк или даже просто в парк… и все эти несуществующие воспоминания впивались в мою и без того покалывающую душу, словно тысяча маленьких острых игл. Моё сердце будто бросили на съеденье пираньям, пока оно продолжало биться, и я ощущал боль утраты за то, чего у меня никогда не было. За детство. Невинное, полное радости, вкусной еды, обыкновенное человеческое детство, которого я, увы, был лишён.
– Поздравляю, Малик, – из-за спины послышался знакомый голос и меня тотчас же вырвали из всех сценариев, о которых я только что размышлял. Я дёрнулся, София чуть не обронила пиво, а Хэнк, раскачивающийся по зданиям, потерял концентрацию и чудом не стал лепёшкой, вовремя выстрелив очередной «липучей верёвкой». – Прощу прощения! Я не хотел вас напугать.
Я уже знал, кому принадлежал этот голос, но всё равно быстро обернулся, словно не веря своим ушам и надеясь, что они предают меня.
Как я и подозревал, перед нами стоял Дамбл Дор во всей своей мудрой красе. На нём всё ещё был тот самый чёрный костюм, но теперь его дополняла чёрная шляпка. Он улыбался улыбкой человека, знающего практически всё, что только может знать человек, но я хорошо понимал, что он вовсе не один из нас.
– Что вы тут делаете? – недружелюбным тоном поинтересовалась София.
– Это ещё кто такой? – непонимающе спросил бармен Малик, и происходящее всполошило тех немногих, кто всё ещё сидел в баре, включая также и Сару с Элей, которые удивлённо смотрели на затылок Дамбл Дора.
– Вы уж простите, – он медленно снял с головы шляпу. – Но я решил, что вам не помешает помощь, – и снова эта улыбка. – Небольшой «deus ex machina»[19], если хотите.
– Мы неплохо справляемся сами, – отрезал я, будучи не в настроении для его фокусов.
– У вас осталось не так много времени, – парировал Дамбл Дор. – Меньше полутора часов, – заметил он, смотря мне прямо в душу из-под своих очков.
– Я что-нибудь придумаю, – упрямился я, однако София остановила меня рукой.
– Как именно вы собираетесь нам помочь? – спросила она.
– Благоразумное решение, – в голосе Дамбл Дора чувствовалась радость.
Подойдя к нам, он уселся на пустой стул слева от меня и вежливо попросил бармена дать нам ещё один сет водки, что крайне меня удивило.
– Ладно, – неохотно растянул Малик. – Но мы скоро закрываемся, так что я дам вам счёт. Пейте и уходите, – грубо закончил бармен и, глядя на изменившегося в лице Дамбл Дора я с лёту ощутил, что это была ошибка.
– Довольно невежливо, молодой человек, – голос старца стал ниже и строже.
В ответ бармен Малик лишь бросил на старика презрительный взгляд и пожал плечами. Затем он сел обратно на своё место и продолжил копаться в своём дебильном мобильнике, который я уже давно хотел запихнуть ему в жопу.
– У нас не так много времени, – от холода в голосе Дамбл Дора волосы на моих руках и даже на лице встали дыбом, чего я никогда не ощущал прежде.
– Блять, не можешь подождать что ли? – Малик продолжал жёстко проёбываться, не имея ни малейшего понятия, с кем имел дело.
После последнего вопроса, Дамбл Дор расплылся в широкой кошачьей улыбке, чего я, если честно, никак не ожидал увидеть. Мне казалось, что он рассвирепеет и устроит Малику тёмную, однако он просто улыбался и смотрел на бармена своими добрыми, невинными, голубыми глазами. Затем он посмотрел на меня и сказал:
– Твой первый инстинкт был верен, дорогой мальчик, – от этих слов мне стало лишь ещё неприятнее на душе, а Дамбл Дор, даже не смотря на бармена, махнул в его сторону рукой, после чего мы услышали небольшой хлопок и бармен испарился в воздухе, будто его там никогда и не было. – Его стоит немного проучить, – спокойно сказал старик, после чего он встал со стула и прошёл за барную стойку.
– Что вы с ним сделали? – испуганно спросил я, пока София повернулась взглянуть на двух-трёх людей, которые сидели в баре. Увидев произошедшее, каждый из них встал и медленно, чуть ли не на цыпочках прошмыгнул мимо нас, ускоряя шаг ближе к выходу. В баре остались только я и мои друзья.
– Не стоит беспокоиться, – отмахнулся Дамбл Дор, разглядывая пустые рюмки и различные алкогольные напитки. – Малик сейчас находится в далёком прошлом и, будучи трудолюбивым рабом, усердно трудится над строением египетских пирамид. Мне кажется… месяц подобной работы, и он станет довольно примерным молодым человеком, когда я верну его сюда через несколько минут.
– ЖЕСТЬ! – заорал Хэнк, приближаясь к метростанции «28 мая».
– Возможно, ты прав, Хэнк. Это действительно довольно жестоко, – Дамбл Дор склонил голову в понимании. – Однако у меня нет терпения к людям, не желающим выполнять свою работу. В особенности невежливым и неучтивым по отношению к старшим. Думаю, вы согласитесь со мной. Надо же – абсент, – Дамбл Дор достал с полки бутылку с зелёной жидкостью. – Давненько я не пил ничего столь крепкого… хмм… – он задумчиво разглядел бутылку, после чего взял несколько рюмок и начал разливать по ним абсент. – Присоединяйтесь, – громким тоном он практически приказал это Саре и Эле, которые всё это время испуганно и молчаливо наблюдали за происходящим.
Не желая вызвать гнев Дамбл Дора, девушки послушно встали с дивана.
– Итак, Малик, ты нашёл два противоречия. Признаюсь, я сомневался, сможешь ли ты зайти столь далеко, однако чувствую, что чтобы пройти ещё дальше, тебе понадобится моя помощь. Времени осталось совсем немного, а тебе ещё предстоит отыскать третье противоречие, а затем сразиться с ЛаФлёром, – он говорил всё это, разливая абсент по рюмкам, делая это медленно и методично, словно он работал барменом много лет.
– А нам обязательно сражаться? Может, если я просто попрошу его перестать… – старик проигнорировал меня и продолжил говорить.
– История подходит к своей долгожданной развязке, мальчик мой. Я здесь для того, чтобы указать тебе верный путь.
Сара и Эля подошли к стойке, а Дамбл Дор закончил разливать по рюмкам спиртное, при этом зачем-то наполнив на рюмку больше, чем нас тут было людей.
– У меня есть свои причины, – добродушно сказал Дамбл Дор. – Тебе уже бы стоило начать доверять мне, Малик.
– Трудновато доверять тому, кто послал тебя быть избитым русской мафией, – съязвил я.
Дамбл Дор громко и весело рассмеялся и его хохот отразился по всей огромной и пустынной комнате бара «Шотс». Признаюсь, его смех был заразителен, и я поневоле улыбнулся.
– И всё-таки ты довольно забавный малый, Малик, – хохоча, пробубнил старик. – Да и я ведь не со зла!
– Надеюсь, – я пожал плечами.
– Не будем забывать о ЛаФлёре. Чрезвычайно важно, чтобы ты сумел найти третье противоречие как раз перед следующей встречей с ним.
– Но как мне это сделать?! – не понимал я. – Если эта ночь что-то и доказала, так это то, что на свете нет людей, которым ничего не нужно. Такого человека просто не существует!
– Поверь мне, – устало сказал старик и я услышал в его голосе отголоски всех тысячелетий, которые он прожил. – Я знаю, что говорю. Ты найдёшь этого человека прежде, чем встретишься лицом к лицу с ЛаФлёром.
Он хотел было продолжить, но я перебил его:
– И вы даже не намекнёте, кто это может быть? – я попытался прозвучать предельно отчаянно, надеясь растопить этим лёд в сердце старца. На долю секунду заметив, что Дамбл Дор замялся, его бровь слегка взмыла вверх, а рот слегка приоткрылся, я даже поверил, что у меня получилось, но тут он скривил уголок рта и я понял, что потерпел поражение.
– Увы, я не могу. Есть определённые вещи, которые я не могу раскрыть тебе без того, чтобы испортить всю картину, отчего я и прошу тебя вверить свою дальнейшую судьбу в мои руки и просто выслушать меня. Не волнуйся, как я и сказал ранее, я пришёл не с пустыми руками и скажу тебе, где искать ЛаФлёра. А будучи в шаге от него, ты найдёшь и третье противоречие, – уверенно проговорил Дамбл Дор.
– Погодите, – вдруг сказала София. – Но вы же говорили, что не можете знать, где он.
Дамбл Дор улыбнулся. Я ожидал увидеть в его ухмылке самодовольство и высокомерие, но в ней не было даже тени подобных эмоций. Улыбка, как и всегда, оставалась доброй и понимающей, словно он наблюдал за детьми, которых воспитал и сильно любил.
– Дорогая София, ты поняла всё правильно, и я ни в коем случае не утверждал, что знаю его точное местонахождение, однако я знаю того, кто знает, как знаете и вы, – тонко намекнул старик.
Я быстро додумался до разгадки:
– Но у Орхана нет телефона. Эти идиоты оставили их дома… – Дамбл Дор прервал меня жестом руки.
– Верно, но Орхан ведь сейчас не один, – хитро сказал старик, начиная расставлять рюмки перед всеми присутствующими. Сара и Эля продолжали беспокойно, но безмолвно смотреть на старика, а затем бросили быстрые взгляды на рюмки, поставленные перед ними, после чего все мы посмотрели на то, как Дамбл Дор поставил ту самую лишнюю рюмку слева – туда, где никто не сидел.
– Кажется… кажется, я поняла! – нарушила тишину София. – Это вы устроили так, чтобы Орхан встретил своих друзей, не так ли? Чтобы мы могли их найти. Малик, проверь социальные сети.
– А девочка – молодец, – хмыкнул Дамбл Дор.
Я последовал совету Софии и устало разблокировал телефон, проверяя Фейсбук, но не обнаружив ничего дельного, перешёл на Инстаграм. И тут, обновив страничку, я увидел только что опубликованную историю знакомого, которого знал через Орхана. На ней красовались четыре парня, сидящих в машине, одним из которых был ЛаФлёр. Фотография гласила «Вечеринка продолжается на даче Орхана».
– Нашёл. Я знаю, где искать этого засранца, – я бы звучал более победоносно, если бы не был настолько эмоционально и физически измождённым от всего того, что мне пришлось пережить и узнать за сегодняшнюю ночь.
– Прекрасно! – голос Дамбл Дора пестрил энтузиазмом, после чего он поднял правую руку в сторону выхода из бара. – А вот и тот, кого мы ждали.
В бар ворвался взмыленный, тяжело дышавший Хэнк, о котором я, по правде, немного позабыл, будучи полностью поглощённым беседой с Дамбл Дором.
– Присаживайся, – попросил Дамбл Дор. – Вздрогнем! – он поднял свою рюмку высоко над головой, после чего каждый из нас последовал его примеру. Когда мы все синхронно опустошили свои рюмки и морщась опустили головы, Дамбл Дора уже не было за барной стойкой. Вместо него там стоял сильно загоревший и похудевший Малик, одетый лишь в грязную тряпочку, с трудом покрывающую его гениталии. Глаза парня безумно пробежались вначале по нам, а затем и по всему бар. От него сильно воняло засохшим потом, мочой и пылью. Он крикнул что-то невнятное, после чего, напоминая испуганное животное, резкими движениями выбежал из бара в безумном бреду. На его спине красовались зажившие серебряные, а также и свежие красные полоски, скорее всего, оставленные плёткой.
– Найс, – сказал Хэнк, смотря вслед удиравшему босому бармену, которого я яро ненавидел. Мой моральный компас всё же не был уверен, был ли Малик достоин подобного наказания, однако вспомнив всё то, что он когда-либо делал, я пожал плечами и, не заплатив за выпитое ни гроша, без особых угрызений совести покинул бар «Шотс», пока все остальные медленно и качаясь, последовали за мной.
Глава 21 – Тяжёлый случай
Шатаясь, я поднялся по ступеням и вновь оказался снаружи. После ночного дождя воздух был чистым, приятно пах и холодный кислород, поступающий в мои лёгкие, обжигал их, тем самым немного отрезвляя меня.
– Мне кажется, тебе стоит перестать начинать с предложений о погоде, – сказал мне Хэнк.
– О чём ты? – не поняла София.
– Забей, – усмехнулся он.
Я решил покурить и подумать о дальнейших действиях, но это давалось мне с трудом, потому что, несмотря на освежающий холод, я всё равно был довольно пьян и не знал, что делать дальше.
– Главное не принимать поспешных решений, – промямлила явно опьяневшая после трёх рюмок абсента София.
– Не соглашусь, моя дорогая, – ответил ей Хэнк. – Куй железо пока горячо.
– Хуй железо, – София рыгнула. – Морти, – хихикая добавила она.
Я нахмурился, хрустнул шеей и твёрдо настроился ехать на дачу Орхана. Я знал, где она находится и всё, что мне оставалось сделать – это найти транспорт для передвижения.
– Ребята! – крикнул внезапно появившийся Хабиль. Он держал в руках пустой бокал, который Натиг забрал с собой, поднимаясь наверх. – Мы что, уже уходим? – он осмотрелся. – А почему солнца не видно?
– Потому что ещё ночь, – ответил я, закатив глаза и качая головой. – Где Натиг?
– Там, – Хабиль указал большим пальцем через спину на дворик. – Отсыпается. Ему сегодня достался двойной гамбургер с травой и спиртным, а как вы знаете, Натиг очень худой и в него это дерьмо не влезло. Ну, как не влезло? Влезло, конечно, но с трудом. Он впихнул невпихуемое! – Хабиль расплылся в тупой улыбке.
Сара, тоже будучи довольно пьяной, засмеялась:
– Какой же ты дурак!
Пока Сара с Хабилем угорали над тупыми шутками, мой пьяный разум лихорадочно пытался соображать.
– Как же нам туда добраться? – спросил я сам себя.
– На машине, – помог Хэнк, облокачиваясь на стену и выдыхая дым к небу.
– Нам что, придётся тратиться на такси? Супер! – возмущённо добавил еврей Ари, появившийся из ниоткуда и точно также исчезнув.
– Ребят, только я увидел этого странного чувака? – спросил Хабиль.
– Какого чувака? – Сара осмотрелась. – Это разве не Хэнк сказал?
– Так и есть! – заверил её Хэнк.
– Супер, – повторил я за Ари. Это слово чем-то меня зацепило. Я не мог уловить, чем именно, а пока пытался, хилый поток моих мыслей прервала Эля.
– Малик, что ты делаешь? Какого хрена мы стоим тут на холоде, пока ты тупо вглядываешься в стену?
– Нам нужно ехать, – чопорно ответил я.
– Это я уже поняла, – она закатила глаза. – На чём? На такси? Автобусе?
– До этого я и пытаюсь додуматься, – язвительно ответил я.
– Надеюсь, ты понимаешь, что решения, принятые не в трезвом уме, обычно не доводят до добра, – серьёзно сказала Эля.
– Женись на ней, – посоветовала София, полностью забыв, что говорит вслух. – Ой, простите, я сказала это вслух? Пардон… пардн… – краснея на глазах, невнятно проговорила София.
– Ага, – пробубнил я, думая о том, что ощутил бы сильную неловкость, будь я хоть чуточку трезвее. Но Эле это, кажется, понравилось. Её глаза заулыбались, и она смущённо всмотрелась в землю. Затем она подняла взгляд и снова посмотрела на меня.
– А, чёрт, ты же знаешь, кто она, – закивал я, не чувствуя никакой неловкости.
– Ага, – хитро улыбнулась Эля, прикусив губу.
Очередная пауза. Я изо всех сил старался уловить то, что вертелось на кончике языка и тут…
– СУПЕР! Я ПОНЯЛА! ТАК ПОСТОЯННО ГОВОРИЛ АЛТУН! – закричала София, пошатываясь, шагнув ко мне. – Блять! – она внезапно оступилась и упала, успев вовремя выставить руки вперёд. Перевернувшись на спину, она просто продолжала лежать на влажном асфальте, положив руку на лоб.
Хабиль с Сарой внезапно прекратили обмениваться шутками и посмотрели на упавшую девушку, как и все мы.
– Помогите встать, – потребовала рыжая девица.
Хэнк сразу же кинулся вперёд, поднял Софию за подмышки, после чего чмокнул девушку в щёку. Он осторожно посадил её на тротуар, зачем-то надел на неё свои солнечные очки, а затем вытащил мобильник из моего кармана и позвонил.
– Алло?
– Алло, Алтун? Это Хэнк. Твой любимый пассажир!
– Хэ-э-э-э-э-э-энк! – мне это напомнило сцену из «Очень страшного кино», которая на самом деле была основана на серии рекламных роликов для пива «Bud Light». Хэнку сие дурачество, естественно, дико понравилось, и он подыграл.
– Алту-у-у-у-у-у-у-у-ун! – заорал он в ответ, после чего парни рассмеялись, пока все остальные смотрели на него так, будто у старины Хэнка поехала крыша. – Слушай, ты можешь подъехать и забрать нас? Просто учти, людей много.
– Без базара. Вы где? В «Шотс»? – спросил Алтун.
– Откуда ты… – начал Хэнк, почти сразу же поняв, что у данного вопроса не было смысла. – Да, мы здесь.
– Подойдите к ЦУМу. Оттуда будет легче… будет легче вас забрать. Куда, кстати, едем?
– В Новханы, поэтому нужно не только что-то вместительное, но и очень-очень быстрое. Время поджимает.
– Насчёт этого не беспокойся. Довезу в два счёта. Буду минут через пять-десять, так что двигайте булками.
– Давай.
Положив трубку, Хэнк запихнул мобильник обратно мне в карман и победоносно расплылся в широкой улыбке, вновь облокачиваясь к стене.
– Так, ребята, – заговорил я. – Это была очень весёлая ночь…
– Брехня, – вставил Дэмиан о существовании которого все позабыли.
– …но мы вынуждены ехать. ЛаФлёр на даче Орхана и я еду туда, чтобы завершить весь этот фарс. Стоит ли мне уговаривать вас ехать по домам?
– Конечно нет. Я не оставлю тебя одного, – Эльвира оскорблённо сложила руки на груди.
– Да, Малик, не оставим тебя ни на секунду, даже в самую холодную мы… эээ… тундру, – поэтично поддержал Элю Хабиль, довольно артистично изобразив, что ему холодно, а Сара в очередной раз не удержалась и прыснула.
Вытерев лицо и пытаясь хоть немного протрезветь, я не знал, что ещё сказать.
– Слушайте, это может быть опасно. Может всё-таки не надо? – снова попытался я. – Вот зачем вам ехать?
Лучик надежды в глазах Сары горел ещё с тех самых пор, как она узнала точное местонахождение Орхана. «Мия Уоллес» по-видимому решила, что сможет-таки сегодня поговорить со своим любимым мудаком.
Эля буквально на секунду нахмурила брови, но сразу же расслабила лицо и попыталась выглядеть бесчувственной, однако я успел заметить её тревожность, ведь её глаза хоть и ненадолго, но всё же округлились, а как говорила Айтян, так же известная как величайший психолог всех времен и народов: Круг – это страх. Никогда не забываем.
Хабиль, казалось, не выражал особых эмоций по отношению к тому, что я говорил. Возможно, что он был слишком обкурен, чтобы полностью осознавать происходящее и дабы понять, что происходит, ему приходилось прилагать немало усилий.
– Я всё равно еду с тобой, – первой нарушила тишину Сара.
– Ебать меня за ногу, – неэтично сказал я. – Слушай, тебе необязательно ехать. Поговоришь с ним завтра. Или сегодня… – сказал я, взглянув на часы, показывающие почти шестой час. Оставалось не так много времени. Восход был в десять минут восьмого.
– Нет, я уже решила. Я еду с тобой! – уверенно повторила Сара.
– Я тоже, – присоединилась к ней Эля. – Прослежу, чтобы ты не натворил глупостей.
«ВОЗЬМИ ЕЁ В ЖЁНЫ! – снова закричала София, благо на этот раз не вслух. – Она не только потрясающе трахается, но ещё и беспокоится о тебе»
– Обсудим это потом, – положив на всё, ответил я Софии вслух. – Сейчас у меня идефикс – надрать ЛаФлёру задницу. Кто-то же должен заплатить за всю хрень, которая со мной приключилась.
– Ладно, – София была пьяна, поэтому быстро сдалась, безразлично пожала плечами и устало взглянула на небо в красных очках Хэнка.
– Девочки, давайте вы всё-таки поедете домой, а я разберусь со всем один, – я не хотел, чтобы они присутствовали при моём возможном убиении. – Пожалуйста?
– Нет, – в один голос повторили девушки, после чего они мрачно переглянулись и сразу же отвели взгляды.
– Хорошо, – внезапно сказал Хабиль.
– Что «хорошо»? – переспросил я, не понимая, о чём он.
– Уговорили.
– О чём ты?! – не выдержав, вспыхнул я.
– Я тоже поеду, – он улыбнулся и закивал. – Капитан, мой капитан! – Хабиль взобрался на выступ около лестницы ведущий в паб, гордо смотря мне в глаза.
– Тебя вообще никто не звал. Да я и их не звал! Блять, – тяжело вздохнув, я махнул рукой и пошёл в сторону ЦУМа.
Естественно, некоторые из присутствующих резко заявили, что им надо в туалет, после чего я, нервно подрагивая ногой, ждал Элю, а потом и Хабиля.
Наконец все были готовы, и мы начали идти, но почти сразу же вспомнили, что забыли кое-что. Точнее кое-кого. Пришлось вернуться.
Мы нашли Натига в той самой арке, ведущей в жилой двор. Он лежал на земле и сладко спал, прислонившись к стене в позе эмбриона, а его парик и солнечные очки вновь съехали в сторону. Рядом с ним стоял его верный костюм, начавший мило махать нашей странной компании.
Сейчас он тащил на себе дрыхнущего «Лебовского» и скажу честно, оглянувшись, я задумался над тем, как же нелепо все мы выглядели.
Я с пятнами грязи и засохшей кровью на толстовке, рыжая София в круглых красных очках Хэнка, вечно усталый Дэмиан в своём потрёпанном халате, одетый как чёрт знает кто Хэнк со своими длинными волосами и бородой а-ля Иисус, Сара с кривым париком, одетая как Мия Уоллес, мрачная «Уенздей Аддамс» с тёмными кругами под глазами, накаченный, высокий и обкуренный Хабиль в комбинезоне «Dharma» и налитыми кровью глазами, а также трёхметровый бронированный робот с милым именем Экзюпери, державший в руках отключившегося второй раз за ночь дистрофичного Натига. Практически каждый из нас (кроме, конечно, костюма) двигался довольно неуклюже и шагали мы не прямо, а скорее зигзагами. Хотя, снимай нас кто-то в замедленной съемке в широкоформатном кадре, думаю, можно было бы ожидать довольно эффектной сцены, если бы перед нами взлетела стая голубей, а позади происходили взрывы.
– Значит, мы что-то типа отряда самоубийц? – прыснул Хэнк.
– Очень смешно, Хэнк, – покачала головой София.
– ЯЯЯЯЯ-ХА-ХА! – Хэнк снова изобразил Уилла Смитта, на этот раз уже из печально известного «YouTube Rewind»-а 2018-ого года.
– Вот на хрена они за мной увязались? – шёпотом спросил я идущую рядом Софию.
– А на кой хер ты рассказал им, что ЛаФлёр с Орханом на даче в Новханы? – спросила в ответ София. Хэнк протянул ей ладонь, а она, хмуро разглядев её, с неохотой подняла свою и дала ему пять.
– Хорошо подъебала, – улыбнулся Хэнк.
– Спасибо, – сонно ответила София.