По его мнению, мир представляет собой место с безграничными возможностями, и мир этот заключен внутри нашего сознания. Автор говорит, что все наши фантазии и открытия, касающиеся космоса, на самом деле касаются нашего внутреннего потенциала. Ведь эти идеи рождаются в нашей голове. Он приводит в пример понятие «Точка сингулярности», означающее предполагаемое состояние Вселенной до Большого Взрыва. По мнению космологов, Точка Сингулярности – это единица пространства-времени, в которой находилась вся наша Вселенная до Большого Взрыва, состоящая из водорода и гелия. Но произошел Большой Взрыв, родилось пространство, а с ним звёзды, а с ними углерод. А с углеродом и вся жизнь. Превращения. Бесконечные, удивительные и непредсказуемые смены форм – вот что представляет из себя мир, по мнению автора.
Сальвия закрыла глаза и постаралась представить себе это. Место, в котором сжато в одну маленькую точку всё, что в конечном итоге станет всей Вселенной. Место без времени и пространства. Не получалось.
Автор был согласен, что представить это довольно трудно. И тогда он предлагал читателям вспомнить свои сны. Во сне нет понятия времени. Нет понятия чёткого пространства и материи. Во сне всё может меняться по желанию спящего. Некоторые наши сны – это память о том состоянии Вселенной. Он считал, что точка Сингулярности – это и есть сама суть человеческого сознания. Вселенная, сжатая в одну маленькой точку внутри каждого из нас. Но Большого Взрыва может и не произойти. И чтобы он случился, вещество должны быть соблюдены определённые условия.
И вот, книга была прочитана до конца, и времени обдумать её не оставалось. Она поднялась, не сводя взгляда с книги, и вдруг текст словно исчез с последней страницы. Она изумлённо подняла книгу и пролистала её от начала до конца. Текст пропал, остались лишь белые страницы.
– Ну конечно же, – сказала она вслух, ухмыляясь, как её Смотритель, – это потому что нету никакой книги и никогда не было.
Сальвия вышла из библиотеки и побрела в сторону центра, ориентируясь по громадной синей Луне, озарившей город неоновым синим светом. Последним светом, который увидит Земля.
Эпилог 2 части
…она шла по улице мимо опустевших многоэтажных домов с выбитыми стёклами, то и дело перешагивая различного рода мусор. Она знала, куда идёт и зачем. Вокруг не было ни единой живой души и она понимала, что больше никого и никогда не встретит. Небо заволокли чёрные тучи и казалось, они опускались всё ниже.
Спустя какое-то время Сальвия увидела наконец громадное чёрное дерево, ветви которого напоминали руки со множеством пальцев. Часть этих рук мёртвой хваткой вцепилась в землю, часть рук тянулась к небесам. Но большая часть всё-таки держалась за землю… как глупо, думала Сальвия. Ей было жаль эту многорукую сосну, но помочь она была не в силах.
Под деревом её ждал Смотритель. На нём была чёрная накидка с капюшоном, наполовину скрывающем лицо, но Сальвия знала, это был он. Ощущение от его присутствия нельзя было спутать ни с чем.
К тому же, кроме него в мире же никого больше не осталось.
Он жестом приказал Сальвии следовать за ней и привёл её в небольшую беседку, за которой начинался лес. У небольшой многорукой сосны неподалёку стоял громадный конь цвета воронова крыла, едва различимый в неоновых сумерках, недвижимый и тихий, словно дерево.
– Что ты думаешь о книге? – спросил Смотритель.
– Не знаю, бред какой-то, – неуверенно сказала Сальвия, – По-моему, это попытка романтизировать и превратить в сказку вполне конкретные научные понятия. К тому же, мне не нравятся попытки поставить человека, то есть себя любимого, в центр Вселенной.
– Во-первых, автор тебе сразу сказал, что его гипотеза будет максимально ненаучной. И она не ставит тебя лично, Сальвия Альба, в центр Вселенной. Она вообще убирает такое понятие как центр, – ответил Герман, – И что тебе мешает поверить в сказку, Сальвия? Убеждение, что мир обязательно зол и жесток?
Сальвия задумалась.
– Да, наверное, именно это. Знаешь, у нас немало оснований считать мир не особенно сказочным местом.
Герман поднялся. Сальвия сделала то же самое, без страха глядя ему в глаза.
– Мир жесток. И добр. Он невероятно многогранен, и не надо делать вид, что это новость. Но хватит тратить время. Мир уже почти свернулся. Свет вот-вот погаснет. Поговорим в пути.
И он залез на коня и подал ей руку.
– Ничто так не губит человека, как секреты, которые он прячет от самого себя, – продолжал он, – у нас вот остался только один.
Он помолчал какое-то время.
– Сальвия. Ты должна сказать правду. Произнести это вслух. Почему Герман Грэй? Почему ты выбрала именно этот образ?
Сальвия вцепилась в его холодную безжизненную руку и напряглась что есть сил.
Действительно. Почему именно он? Почему моё сознание, расслоившись, выбрало именно этот образ? Почему было необходимо, чтобы к точке Сингулярности привел меня именно он?
Она закрыла глаза и постаралась заглянуть в себя ещё глубже, насколько это было возможно.
«Самое важное – быть честным с самой собой. Не иметь секретов. Секреты не защищают, а убивают. От всевидящего Смотрителя всё равно ничего не утаишь. Рано или поздно придётся взглянуть ему в глаза…» – всплыли в памяти чьи-то слова. Чьи? Какая разница. Они у меня в голове. Теперь они принадлежат мне.
<<Вы у меня в голове. Теперь вы принадлежите мне!>>
Точно. Это же его слова. Слова этого глупого бездарного актёришки. Германа Грэя. Он играл в каком-то фантастическом фильме про пришельцев, которые вселялись в людей и сводили их с ума. Почти как Смотрители. Вернее, почти как то, что мы <<думали>> о Смотрителях. Сальвия как-то сидела дома одна и от скуки решила включить телевизор, чего не делала много лет. И увидела отрывок из этого фильма. Герман Грэй играл там главную роль, и в конце пришельцы-таки добираются и до него. И Сальвия, услышав эту фразу, поняла её по-своему. Она подумала, что герой Германа говорит о людях, которые стояли перед ним. Как будто он имеет в виду, что теперь он может управлять своим восприятием, а значит и управлять всем миром и всеми людьми вокруг. Она заинтересовалась этим фильмом, ошибочно приняв его за философскую притчу, и посмотрев позже, разочаровалась и забыла. Но мысль о том, что, управляя собой, научишься управлять миром, пусть эта мысль далеко не нова, но Сальвия сама пришла к ней. Слова из фильма лишь помогли сформулировать её.
Она открыла глаза.
– Ты – Герман Грэй, потому что твой образ является ассоциацией с самой важной мыслью, которая когда-либо приходила мне в голову. Мысль о том, что ответственность за мой мир полностью лежит на мне.
Тем временем Луна опускалась всё ниже и светила всё ярче. Они уже дошли до края леса и остановились.
– Так что, Сальвия Альба, как думаешь, готовы ли мы сделать свой первый шаг? Шаг в мир, где возможно всё. В мир, в котором ты останешься одна навеки.
– Останусь одна? Нет. Я и так одна. И так было всегда.
Больше эта правда не пугала её. Герман исчез.
– Герман, ты не можешь отвести меня в мир, где возможно всё. Потому что я никогда его и не покидала. Ты исчез… но если я захочу поговорить с тобой, ты снова появишься. И Солнце засияет ярче прежнего. И петь я буду сколько захочу и как захочу, пусть меня никто и не услышит. А если я захочу, я заставлю себя поверить, что меня слышат даже звёзды на небе. Я могу вернуться в мир детства, в котором весь мир был живым и говорил со мнойтс помощю волн. Я могу, словно Вселенная, свернуться обратно в Точку Сингулярности. И звёзды будут танцевать со мной, и неоновая Луна будет освещать морскую дорогу, ведущую в невиданные дали. И я буду идти по этой дороге, лёгкая, как пёрышко, свободная от всего на свете.
Потому что я поняла, что я одна. И это мой мир. И в этом мире возможно всё.
"…смотри, – сказала девочка, – в этой умной книжке для взрослых написано, что лицо – зеркало души! Мама всегда говорит мне, что лицо у меня очень красивое, значит и душа у меня красивая, да?
Цветочек аж весь поник и обиженно произнес:
– а у меня вот лица вообще нету, и что теперь, получается и души тоже нет? А раз души нет, значит я плохой, а значит и поступать мне полагается плохо?
…и потянул свои листья к девочке.
Так появились на свет плотоядные растения…"
– из детского сборника страшилок
Сквозь корни к звёздам
Глава 1
…вот сидел в зачуханном кабинетике парень и постоянно в смартфон свой таращился. Я не преувеличиваю – постоянно. Любую свободную и не очень минуту для этого использовал. Ему и начальство замечания делало, и коллеги – всё без толку. И уволить – хрен, был у него там кто-то родственник. Всё бы ничего, только он других задерживал. А те слишком мягкотелые. Он же всегда такой вежливый был, улыбчивый. Но с такими жёстко надо, они по-хорошему не понимают. Вежливость у них – мимикрия, рефлекс, плевать им на окружающих. Меня это тоже злило, хоть и прямого отношения ко мне не имело. А Шио, помню, тогда сказал, что людям очень важно в своих собственных глазах оставаться хорошими. Они ради этого даже с жизнью порой расстаться не прочь, говорил он. Не все, конечно. А этот – ничего, сидит себе, в смартфон уткнулся и лыбится. А ему, спрашиваю, тоже важно хорошим оставаться? Разумеется, отвечает Шио. Просто в его понятия о собственной «хорошести», видимо, не входит уважение к коллегам. И ничего ты с этим не сделаешь. Можешь попробовать давить на чувство вины, но вряд ли у тебя получится. Большинство людей, и он в том числе, считают дозволительным обращаться как угодно с любым, кто не является членом их стаи, называемой кругом "семьи и друзей." Они даже гордятся этим. Я отвечаю Шио, что меня это злит.
– И ты из-за этого уходишь? – спрашивал Шио, пристально глядя мне в глаза.
– Нет, конечно, не из-за этого.
– Кстати, ты же не думаешь, что ты лучше него, Дея? Я тебе уже не раз говорил: ты много времени тратишь на ненужные мысли.
Вот так всегда он, со своими напутствиями. Я нахмурилась. Не было у меня настроения его наставления слушать. Он, конечно же, прав, но в тот день у меня не было сил на правду. Я написала заявление и наконец добилась его подписи – только спустя пару месяцев и благодаря отправленному мной письму Стетфорд наконец понял серьёзность моих намерений. Он подписал моё заявление, и по его глазам я увидела, что в ту же минуту я перестала для него существовать.
Всё же это было непередаваемое ощущение. Свобода. Как будто бы с меня сняли ошейник, сдавливающий мне горло так долго, что я и забыла, что он на мне был, но он всё же мне мешал, я лишь не могла вспомнить, из-за чего именно мне было так трудно дышать последние пару лет. Свобода. Выйдя на улицу спустя несколько часов я глубоко вдохнула холодный воздух. Наконец-то. Первый по-настоящему осенний день. Я решила прогуляться пешком. Времени было навалом, я ушла с работы пораньше – часа так на три, плюнув на всё. Увольнение – чудесная штука. Серьёзно, вам стоит попробовать. Если в этой жизни и есть что-то ценное, то это впечатления. Ни один день приёма на работу мне не запомнился. Но такие дни… выветриваются из памяти не так скоро.
В общем, выбор был сделан в пользу парка. В ушах наушники, звучат пианино и скрипка. Неспешно иду по петляющим дорожкам, глазами выискиваю белок, перебираю в кармане купленные на входе лесные орехи. И тут взгляд притягивает огромный, буквально пылающий на солнце красно-оранжевыми красками клён. Как завороженная направляюсь к нему, нагло перешагивая невысокую ограду. Остановилась перед ним как вкопанная, смотрю и глаз не могу оторвать. И трек играл такой подходящий… я даже дышать перестала. Через полминуты очнулась и полезла за телефоном, запечатлеть такую красоту, и тут же откуда ни возьмись нарисовался Шио. Он просто стоял рядом, засунув руки в карманы своего чёрно-красного пальто, и смотрел на клён, казалось, с теми же чувствами, что и я. Я вытащила наушники из ушей и убрала их в карман, достала телефон.
– Лучше не делай этого, – сказал Шио, не отрывая взгляда от дерева.
– Почему бы это?
– Ты пропустишь.
– Пропущу что? – удивленно заморгав глазами, спросила я.
– Секунду. – ответил Шио и перевел взгляд с клёна на меня.
– Ничего, могу лишнюю секунду в качестве компенсации тут постоять, – язвительно ответила я, но телефон убрала. Фотографировать что-то расхотелось.
– Секунда никогда не бывает лишней, – не сдавался паршивец. Я давно уже поняла, что этот гад напрочь лишен чувства юмора, но зачем-то иногда я продолжала бесполезные попытки шутить и общаться с ним, как с нормальным человеком. И с каждой такой попыткой я чувствовала себя всё глупее.
– А ты как здесь оказался? – сменила я тему.
– Я пришел посмотреть на осень.
Ага, и чисто случайно оказался под тем же деревом, как же. Впрочем, если подумать, это самое большое и красивое дерево в парке, по крайней мере в это время года, так что неудивительно. Кроме того, Шио работает дома и может себе позволить гулять в любое время. Особенно с его-то умом и способностями. Вообще, я ему по-белому завидую и стараюсь брать с него пример. Разумеется, не во всём, но многое в нём меня вдохновляет.
– Ладно, – говорю, – А пойдём сходим к пруду, на лавочке посидим?
– С удовольствием, – кивнул Шио и жестом показал, мол, дамы вперёд. Он даже слегка поклонился, пижон. Я криво усмехнулась его показушничеству, хоть оно и пришлось мне по душе, и мы отправились в путь.
Позвольте мне немного рассказать вам о Шио. Во-первых, он мой сосед по корпоративной квартире компании «КиберСвет», половина которой досталась мне… буду откровенна, не совсем заслуженно. А он получил её честно, за проекты, благодаря которым директора КиберСвет смогли сэкономить приличную сумму денег. Не то чтобы это было таким уж благородным делом, помогать обогащаться очередным воротилам бизнеса – но это дало Шио свой собственный угол, а в этом городе, уж поверьте, многие на страшные подлости способны, лишь бы оказаться на его месте. Разумеется, под "его местом" я не подразумеваю сомнительное удовольствие жить со мной по соседству. Я удивляюсь, как же Шио умудрился сохранить ледяное спокойствие после нескольких месяцев жизни со мной. Я способна довести кого угодно, и не то чтобы я старалась, просто иногда я бываю чрезмерно любопытной, навязчивой и наглой особой, вытворяющей невесть что невесть ради чего. А он стойко переносил все мои выходки, ни разу даже не оскорбил и не прикрикнул.
Мы вышли на аллею Пирамиды. Имя своё она получила благодаря тому, что кроны тамошних деревьев, очень густых, смыкаясь, образовывали треугольный туннель. А недавно ещё туда понавешали фонариков, горящих разными цветами, в зависимости от дня недели, и эта аллея стала просто сказочным местом. Но до темноты оставалось ещё около часа, и я предложила Шио отправиться пока к Викариевым прудам.
– Мне сегодня приснился интересный сон, – сходу начала я новую тему.
– Я была под мостом. Большим мостом для автомобилей. Сидела на тротуаре, прислонившись спиной к холодной бетонной стене. Шёл проливной дождь. Мимо меня на бешеной скорости проносились машины. Никто не замечал меня. Я была ранена. Пыталась зажать рану на животе, но, кажется, было бесполезно. И я понимаю, что умру вот так, здесь, и никто мне не поможет. Но меня это не беспокоит. Почему-то я ощущаю некую завершённость, почему-то я очень рада, что последним, что я увижу в этой жизни, станет шумная автострада, ливень и тень от моста. Я убираю руки с живота, и становится темно. Затем через пару минут темноты свет будто включается, но мир меняется. Всё остановилось. Замерло. Машины. Капли дождя. Наступила полная тишина. Откуда ни возьмись появился туман, будто смешанный с темнотой. Я медленно приподнимаюсь и выхожу на автостраду. Я знаю, что больше мне ничто не угрожает. Я знаю, что в этом мире я никого не встречу. Я знаю, что буду вечность бродить по застывшему миру и петь песни, которых никто не услышит. И почему-то в том сне преподносится это всё под эгидой хэппи-энда. И вот, начиная запевать какой-то неизвестный, довольно мелодичный, кстати, мотив, я углубляюсь в туманные сумерки автострады, теряясь среди машин. Занавес. Я просыпаюсь с хорошим настроением. Как думаешь, что это значит, а, Шио? Я ведь не сошла с ума? Моё подсознание не планирует самоубийство? Не пытается ли оно подкинуть мне идейку, что смерть – это не так уж и плохо? Скажи мне честно, может, мне к психиатру уже давно пора, как твердит постоянно Тина?
Шио немного помолчал, затем медленно произнёс:
– Я уверен, что твоё подсознание не планирует самоубийства. И вообще такого не бывает. Главным образом потому, что никакого подсознания не существует. Впрочем, я тебе это уже объяснял.
– Как это "подсознания не существует"? – опешила я. Любит он все отрицать. Или отрицать, или другими словами называть. Надо признать, порою довольно ловко выходит.
– А что ты имеешь в виду под термином «подсознание»? Начнём с этого.
Я скрипнула зубами.
– Ну… В общем, то же, что и все: некий механизм в мозгу, не управляемый нами напрямую, не ощутимый но сильно воздействующий на нас. Если сравнить с твоей профессией, то работа подсознания – это интерпретация кода программы в машинный код. Процесс, происходящий постоянно, не ощущаемый пользователем, но без которого работа программ невозможна. Так же, как и с программированием, есть способы изменить этот код, чтобы изменить работу программы (или поломать её, дело вкуса), но на это способен далеко не каждый пользователь. Вот как я это вижу.
– А как быть с компилируемыми программами? – спросил Шио и я бросила на него беглый взгляд в надежде увидеть улыбку на его лице. Но там её, разумеется, не оказалось.
– Ну, ты меня понял. Я не такой специалист, как ты, в этих вопросах, это просто аналогия.
– Скверная аналогия, Дея. Компьютеры имеют мало общего с работой человеческого мозга. Одно из главных отличий – однообразие. Названные тобой процессы всегда представляют собой одно и то же. И приводят к одинаковому результату. А вот люди славны тем, что в одних и тех же ситуациях каждый ведёт себя совершенно по-разному. Кого-то трудное детство приводит в кабинет директора, другого в наркологический диспансер, а третьего в колонию для особо опасных преступников. Если существуют некие механизмы подсознания, которые одинаково воздействуют на всех, почему же мы ведём себя не одинаково? Нет, Дея, таких механизмов не существует. В работе сознания нет скрытых процессов, для доступа к которым необходимо донатить биткоины приложению-цыганке. Или психологу, гипнотизёру, специалисту по нейролингвистическому программированию – они все друг друга стоят на самом деле. Я скажу тебе, что на самом деле люди называют «подсознанием». Плохую память, низкий уровень самоконтроля и нежелание его повышать. Например…
– Ладно, поняла, – грубо перебила я, – Это снова вопрос терминологии. Ты просто для описания этих процессов используешь какое-то другое слово. Не понимаю, что от этого меняется.
– От этого меняешься ты.
Я задумалась. Назвав подсознание другим словом – изменишься? То есть…
– Ты снова ведешь к теме ответственности? Принятию одиночества и права на божественность? Или как ты там это называешь…
– Право быть Богом, – вежливо поправил Шио.
– Да, точно! Право быть Богом.
Округлив глаза, я начала опасливо оглядываться по сторонам.
– Хорошо что мы не на Синициных горах. Услышали бы тебя священники и…
Я попыталась представить себе, что бы сделали, вернее, очень сильно захотели бы сделать попы с самоуверенным типом, имеющим наглость открыто заявлять, что каждый человек имеет право ощущать себя Богом. Более того, что каждый человек должен и обязан стремиться к этому ощущению, если он хочет называться человеком, а не зверем, ведомым отголосками инстинктов. Он не должен никому поклоняться и подчиняться. И при этом каждый должен помнить, что ответственность за любое событие в его жизни несёт он сам перед собой. Мы полностью изолированы друг от друга, говорит он. Мы не связаны. Это иллюзия. Любые попытки людей установить связь друг с другом обречены на провал. Даже если они этот провал отрицают, не осознают, с негативными последствиями его они живут каждый день. Не могу с ним согласиться. Может, люди вроде нас с ним и отщепенцы, но вокруг достаточно людей, вполне успешно социализировавшихся. У них вполне здоровые счастливые семьи. Уверена, они чувствуют связь друг с другом. Шио говорит, что им только так кажется, что эта связь яйца выеденного не стоит, и вообще таковой не является. Мне грустно такое слышать. Наверняка у него было тяжёлое детство. Но поднимать эту тему было бы, разумеется, нетактично.
– Тебя что в детстве родители в чулане запирали на ночь? – спросила я.
Молчание.
– Может, колотили палкой от швабры?
Молчание.
– А! Знаю. Тебя связывали оборванными интернет-кабелями и засовывали вай-фай роутер в рот в качестве кляпа, при этом приговаривая: "запомни на всю жизнь, сынок, запомни, Шио, любая связь – это зло, и любой её проводник – зло…!" Ой! А что если… твой отец брал наручники и веревку и…
В течение последующих десяти минут Шио был вынужден терпеливо выслушивать все мои предположения относительно происхождения его образа мышления и жизненной позиции, особенно касательно социальных связей. Когда моя фантазия иссякла и я замолчала, он подождал минутку, а потом сказал:
– Уже стемнело. Ты, кажется, хотела пойти к аллее Пирамиды?
Стиснув зубы, я нехотя ответила:
– Ага. Пойдём.
Всё та же самоуверенная спокойная рожа и снисходительный взгляд холодных глаз цвета стали.
Шио слегка толкнул меня локтём и указал пальцем на небо.
– Что? – непонимающе спросила я.
– Видишь красную звезду?
– А! Точно, вижу! Здорово! Это Марс, что ли?
– Антарес. Главная звезда созвездия Скорпиона. Существует легенда, согласно которой чем ярче сияет красным Антарес, тем больше крови прольётся в эту ночь.
– Первый раз слышу, – хмыкнула я.
– Скорпион – символ смерти со времен древнего Египта.
– Я знаю, но такой легенды не слышала.
Выражение его лица как будто немного изменилось. Он напрягся, словно старался что-то вспомнить.
– Пару лет назад члены кружка любителей астрономии заказали мне несложную нейросеть для сбора и обработки данных о звездах.
– "Члены кружка любителей астрономии"?
– Судя по заказу, их сложно назвать профессионалами. В основном их интересовал как раз свет звезд. Изменения его интенсивности в зависимости от времени года, геолокации направленного светоуловителя и ещё нескольких параметров. В общем, ничего заслуживающего внимания, но есть связь с интернет-легендами о звёздах, набирающими популярность в последнее время.
– Да-да-да, астрология, гадания, гороскопы и прочая чушь. Люди одержимы жаждой контроля и страхом неизвестности, порою настолько сильно, что готовы поверить в любую чепуху, лишь бы избавиться от своих страхов. Это очевидно для всякого мало-мальски разумного человека. К чему ты клонишь? Мы это всё уже, кажется, обсуждали.
Шио снова замолчал. Порою меня сильно раздражают его манеры. Так, что хочется его ударить. Но это бесполезно – он всегда успешно отражает мои удары. Даже стоя ко мне спиной, он как будто знает заранее, куда я собираюсь нанести удар. Как-то раз, помню, он точно так же внезапно замолчал в середине разговора, когда мы вместе пили чай на кухне. В наказание я решила облить его водой из водяного пистолета, коих у меня осталось предостаточно после последнего визита друзей. Шио игнорировал меня, погрузившись в свои мысли или чёрт знает что ещё, и, пользуясь моментом, я пошла в ванную и наполнила самый дальнобойный пистолет водой. Воду я налила из канистры-запаски, чтобы Шио не услышал звук воды из-под крана. Я осторожно подкралась к кухонному столику. Шио смотрел в окно, сидя спиной ко мне. Но стоило мне направить моё оружие в голову засранцу, как тот резко наклонился, и струя воды с лёгким всплеском вылетела в открытое окно и, судя по дальнейшим крикам, приземлилась прямо на какого-то ребенка. Он визгливо заплакал, и, судя по всему задремавшая на скамейке мамаша подскочила и что-то разбилось об покрытую асфальтом площадку. Не особо стесняясь присутствия детей, она начала громко перечислять интересные версии наименований различных детородных органов и процессов, с ними связанных. Я залезла под стол. Через пару секунд под стол заглянуло довольное лицо моего светловолосого соседа и лицо это невозмутимо восстановило застывшую беседу. Я тогда не меньше часа под столом просидела, лениво отвечая на вопросы Шио; кажется, речь шла как раз о материнском инстинкте, воспитании детей и причинах снижения рождаемости в развитых странах. Затем Шио сказал, что мамаша собрала все осколки смартфона, успокоила своё чадо и можно выползать.
…если вы думаете, что мне никогда не приходила в голову мысль, что Шио может быть моей второй личностью – вы ошибаетесь. Наоборот, это было первое, что я подумала, когда он внезапно появился в моей квартире. Нет, разумеется, Тина сразу меня предупредила, что мне принадлежит лишь половина, и в любую минуту компания может подселить ко мне другого сотрудника. Но я прожила одна целый год и уже привыкла к одиночеству, я даже начала забывать о перспективе «пополнения». И вот однажды появился он. Безо всяких предупреждений. Он действительно словно материализовался в квартире, словно обретшая плоть и кровь давно забытая фантазия. В воскресное утро я рано проснулась, пошла на кухню – а там он сидит за столом. Сидит и смотрит на меня своими холодными проницательными глазами, от которых, кажется, не ускользает ничего, даже то, чего глазами не увидишь. Он даже не поздоровался. Сидел и изучал меня, ждал, что я заговорю сама. И я заговорила, хоть мне и было жутко. Оказалось, он прибыл ночью, издалека. Он официально работает на КиберСвет с завтрашнего дня. Он прошел кастинг на очень хорошую оплачиваемую и трудную должность, и ему предоставили жилье. И теперь он сидел на кухне, ждал, когда я проснусь и отдам ключ от полагающейся ему комнаты. Я подскочила, на ходу роняя извинения, вихрем понеслась в свою комнату и достала из ящика стола его ключ. Я спросила, почему он не разбудил меня, и он ответил, что в этом не было необходимости. Он летел до этого города восемнадцать часов с тремя пересадками и у него не было необходимости в отдыхе, ради которой не так уж и невежливо было бы разбудить будущую соседку? Которая, к тому же, имела наглость присвоить себе не принадлежащий ей ключ. Вообще-то ему полагалось всегда торчать в замочной скважине на такой случай, но я всё время задевала его локтем и потому убрала. Но ведь это были только мои проблемы, не так ли?
В общем, с тех пор мы живем как соседи и я вполне им довольна. Я всегда опасалась, что ко мне подселят какую-нибудь молодую парочку с орущим отпрыском или стареющего извращенца, и тогда мне точно придется продавать свою долю и съезжать. А тут – Шио. Спокойный, тихий парень, умный, непьющий, некурящий, вроде даже отзывчивый… иногда. Притом не в меру самоуверенный и заносчивый. Но это уже не так важно для соседских отношений.
И потом, Шио иногда рассказывал мне о вещах, которых я <<абсолютно точно >>знать не могла, потому что никогда не была в этих местах, а в интернете про такое не пишут… Затем, конечно, конечно, кое-что появлялось в сети, и так я убеждалась, что Шио, во-первых, существует, во-вторых, не любитель приукрашивать факты…
Мы подходили к аллее Пирамиды. Сегодня она горела мягким неоновым светом цвета морской волны. А внутри летали какие-то зеленые огонёчки. Я сначала подумала, что мне показалось, и стала прищуриваться. Шио поймал мой взгляд и пояснил:
– Роботы-светлячки. Тестирование.
Выглядело просто волшебно. Как будто мы попали на дно удивительного океана, или, скорее нет, словно мы в какой-то космической туманности и вокруг нас не спеша движутся по странной траектории зелёные звёзды…
Словом, мы отлично прогулялись, оценили чудеса техники (и, возможно отката бюджетных средств, выделенных на обустройство города) и благополучно вернулись домой. Шио сразу же приступил к работе. Я тоже села за компьютер и принялась бесцельно бродить по интернету. Через пару минут (или не пару) я вспомнила, что хотела поискать информацию об исследованиях возможности подводного дыхания для сухопутных животных. Нашла интересную свежую статью на эту тему, но чтение то и дело прерывали дурацкие всплывающие рекламные окна:
"Шок! Элен Бук призналась в том, что она – мужчина. В доказательства…"
"Я заработал миллиард за две недели! Нужно всего лишь зарегистрироваться…"
"Вчерашняя речь президента заставила рассмеяться даже вечно хмурого…"
"Похудеть легко! Всего лишь перестаньте добавлять в испаритель…"
"Сегодня умерло ещё двое. Снова Антарес…?"
"Все самые новые сериалы онлайн бесплатно! Заходи…"
"Хочешь узнать своё будущее? Потомственная гадалка…"
Стоп. Антарес? Умерло…?
Я открыла новую вкладку и стала вбивать в поиск различные варианты. Шио что-то сегодня упоминал об этом… Информация нашлась довольно быстро.
Буквально пару часов назад в Центральном парке были найдены тела двух молодых людей, мужчины и женщины. Причина смерти обоих – огнестрельное ранение в голову. Судя по расположению тел и оружия… они одновременно выстрелили друг в друга. Личности убитых пытаются установить…
У меня всё внутри похолодело. Примерно в это время мы с Шио говорили об этом… Может ли это быть простым совпадением? Или…
Я вскочила со стула и помчалась в комнату Шио. С силой открыв дверь, я бесцеремонно ввалилась к нему в комнату с криком:
– Эй, Ши!..
Я заткнула себе рот ладонью, потому что увидела, что Шио уже спит. Хорошо, что мои крики его не будят. По-моему, его вообще ничто способно разбудить против воли… ну, ничто из того, на что была способна моя фантазия. Кричать тоже бесполезно. Так что я вышла из комнаты, аккуратно прикрыв за собой дверь. Но мельком я всё же заметила, что ликорис на подоконнике, кажется, вянет, так что я вернулась с кувшином воды. Поливая цветок, я заметила, то у меня слегка трясутся руки. Неужели новость о двойном убийстве (самоубийстве?) так взволновала меня? И это лишь из-за того, что мы с Шио обсуждали эту, похоже, и вправду популярную интернет-страшилку? Разумеется, эти желтушные гады следят за трендами и стараются привлечь побольше аудитории, особенно молодёжь, часто падкую на мрачные и мистические истории. Но я не могла успокоиться. Мне нужно было с кем-то поговорить. Мне есть кого доставать и помимо Шио, так что я достала телефон и набрала Тину. Она не отвечала. Я набрала её мужа Лео. Он тоже не брал трубку. Я почувствовала раздражение. Сговорились значит, мерзавцы. Я вернулась к компьютеру. Часы показывали час ночи. Ничего себе, это я столько времени в интернете провела? И ведь ничего интересного или полезного не сделала… Но это убийство…