– Ты прав! Куртку оставлю вам. И Бина. А сам бегом.
И действительно побежал. Пашка даже не успел передумать.
В лесу было темно, несмотря на пелену снега. Мальчик поднял голову к небу и невольно присвистнул. Оно было высокое-высокое. Тёмное. И все усыпано звёздами. Оленёнок под курткой зашевелился и издал протяжный полустон. Павлик тут же забыл про небо. Оленёнок доверчиво ткнулся мордочкой в его ладонь и затих. Паша не удержался, протянул руку и погладил нежные рожки. Малыш смешно фыркнул, а Бин тут же полез к хозяину на колени. Так они и сидели, обнявшись, когда что-то вдруг неуловимо изменилось. Напрягся пёс, задрожал олень. Паша покрепче прижал их обоих к себе, отчаянно труся. Вдруг стихли все звуки, и стало совсем темно. Только вот у опушки мелькнуло что-то. У Павла замерло сердце, когда он понял, что на него уставилась пара светящихся в темноте глаз. Бин глухо зарычал. И Пашка мог поклясться, что шерсть на загривке таксы встала дыбом. Оленёнок снова пискнул. Где-то хрустнула ветка, и на полянке стало светлее. Бин успокоился и даже тихонечко тявкнул. Паша решил, что это вернулся Елисей с родителями, и начал выбираться из укрытия. Но тут ветви ели раздвинулись, и Паша от страха зажмурил глаза на мгновение. А потом снова открыл. На поляне стоял человек. И это был не папа. Охотничью куртку мальчик разглядел сразу, а потому произнёс:
– Я его вам не отдам.
– Кого? – удивился охотник.
– Малыша, – ответил храбрый Павлик, – это вы, наверное, его маму поймали.
– А зачем мне такса? – удивился охотник.
– Какая такса? – не понял Пашка.
– Твоя такса. Я её маму поймал?
При этих словах Бин недовольно зарычал. Но не зло, а, скорее, предупреждающе.
– Это Бин, – зачем-то сказал Паша, – а что вы здесь делаете?
– Я ищу одного малыша, – ответил мужчина, – он из дома сбежал.
– Никуда я не сбежал, – пробурчал Паша, – и вообще я не малыш…
Продолжить он не успел. Мужчина расхохотался.
– А что же ты, немалыш, делаешь в моём лесу в новогоднюю ночь? Если не из дома сбежал?
«Жалко, Елисей фонарик с собой забрал», – подумал Паша. И тут некстати вспомнил, что с незнакомцами вообще разговаривать не стоит. Особенно ночью. Особенно в лесу. И стало так страшно, что Бин снова глухо зарычал.
– Эй, парень, – окликнул его охотник, – замёрз?
– Сейчас мои родители придут, и мы вместе пойдём домой, – Паша постарался говорить уверенно, но всё равно было страшно.
– Верю, – улыбаясь, ответил незнакомец, – а кто у тебя там прячется? Не мой ли это беглец?
И вот тут Пашка был готов поспорить на новенькую компьютерную приставку: оленёнок приоткрыл глазки, глянул на охотника и отвернулся так гордо… Не должны так олени отворачиваться.
– Ну, малышка, – с восхищением произнёс охотник, – какая ты хитрюга. Зачем тебе мальчишка?
Оленёнок вновь взглянул на него, а потом положил голову на колени Паше и вновь прикрыл глаза.
– Вы его искали? – понял наконец Паша. – Вы лесничий?
– Её, – поправил его новый теперь уже почти знакомый, – это хитрющая девочка сбежала в поисках угощения сегодня.
– Угощения? – удивился Пашка.
И тут со стороны посёлка послышались голоса. А по снегу заскользил свет от фонариков. Один из лучей мазнул по лицу охотника, и Пашка вдруг увидел белую бороду и… Тут лесничий просто исчез. В этот момент на поляну выбежал Елисей. Паша начал выбираться из-под ели и вдруг понял, что маленькая олениха исчезла тоже. А под курткой Елисея осталась гора конфет.
– Вот это да! – произнёс подоспевший брат. – И все-таки телепортация.
И подмигнул мне.
Бин с радостным лаем кинулся к маме и папе.
Потом были объятия. Паша пытался объяснить, куда делся олень и что это была девочка. И что это она пьёт молоко у них в гостиной. Но мама, кажется, не слушала. Только обнимала Пашу крепко-крепко. Потом была дорога домой, взволнованная бабушка на веранде с замёрзшим Снежком на руках. Увидев Пашу, она почему-то расплакалась. Предновогодний ужин и Новый год. А когда над городом отгремели последние фейерверки, Пашка сказал, что очень устал и пойдёт спать.