Уроки выживания. Детство. Отрочество

Стереотипы

Рожденный ползать летать не может.

М. Горький

Привет. Видишь что-то оранжевое в темноте? Это я.

Меня зовут Альтерн Камельтон, и мне четыре года. Сейчас ты застал меня не в самый лучший момент, я лежу под одеялом и стараюсь, плакать как можно тише. Почему? Я тебе расскажу, но не так быстро. Начну издалека.

День моего рождения можно назвать самым ужасным днем в моей жизни, а плохих дней у меня бывало немало. В этот день я потерял свою маму, а мой отец любимую жену, так он говорит мне каждый мой день рождения, поэтому я его не отмечаю. Казалось, на этом неудачи должны закончиться, но судьба не была ко мне благосклонна. Я родился рыжим мальчиком, и ко всему прочему с веснушками на щеках и оранжевыми глазами. Забавно, не правда ли?

Ты думаешь и что такого? Что я, возможно, очень мил и сочетаю в себе оранжевый цвет? Тебе захочется назвать меня солнышком?

Нет, пожалуйста, обойдемся без этого. Давай, я объясню тебе, что не так с оранжевым. Все дело в том, что на Базисе оранжевый цвет не в почете. Корни проблемы уходят далеко в историю планеты. Так уж получилось, что у некоторых не очень хороших людей волосы были рыжими. Но почему-то все забыли о плохих парнях с белыми, черными или русыми волосами, а их было не мало. Но именно рыжий цвет впечатался в мозги людей так сильно, что они забыли про остальное.

У моего отца, видишь, он сидит в соседней комнате с его единственным «другом» попивая то, чего не пьют дети, рыжие волосы, но они не такие яркие. С возрастом он сильно полысел и побледнел, в детстве ему пришлось нелегко. Всяческие измывательства от других детей отразились на его характере.

У мамы волосы были светлее, я не знаю ее, никогда не видел вживую только на фотографии, где они вдвоем. Отец описывал ее, как самое прекрасное создание на свете и самое доброе. Они были счастливы, пока не появился я.

Я видел фотографию матери, я был ее копией. Возможно, по этой причине отец оставил меня, а не отдал в детский дом.

Родители поженились, потом ты знаешь, что произошло. На свет появился я и вот я рассказываю тебе свою историю.

С самого первого дня моего рождения отец мечтал о том, как я поступлю в государственный лицей на бюджет. Дело в том, что наша семья не богатая, скорее бедная. А лицее считается пристанищем элиты, богатеньких сынков и поступить туда можно только заплатив. Но денег у нас нет, поэтому приходилось работать. Очень много работать, просиживая целые дни над учебниками. Возможно, меня зачислят в Я класс. Звучит, как фантастика, но он настроен серьезно. Он начал готовить меня к школе, с того момента как я научился говорить. Целыми днями я сидел и занимался, если бы я не делал этого, то пришлось бы выслушать в свой адрес тонну нелицеприятных фраз. Не очень хотелось.

Когда у меня что-то не получалось, то меня постоянно ругали. Меня не били, нет, нет. До одного дня…

Мне было три года. Мы сидели за столом и ели макароны. Опять макароны, от одного слово меня рвет. Я не доел, потому что не мог больше запихивать это жидкую кашицу, что зовется макаронами, себе в рот. Отец не любил этого.

– Доедай – строго сказал он.

– Я больше не могу – тихо ответил я.

– Ты не понял меня?! Я сказал, доедай. Я работаю двенадцать часов, шобы содержать тебя.

Делать было нечего, я взял ложку, закрыл глаза и запихнул в рот. Мне стало так противно, в такие моменты я старался думать о море, о волнах, о том, как они разбиваются о камни, о кристально чистой воде. Как же я хочу туда!

Но в этот раз макароны были сильнее. Я начал кашлять, из-за чего уронил тарелку с остатками еды на пол, после этого меня вырвало. Я понял, что дело плохо. Очень плохо.

Отец с грохотом опустил кулак на стол, отчего я вздрогнул. С шумом встав, он подошел ко мне сзади и начал отвешивать мне подзатыльники, попутно ругая, на чем свет стоит. Он никогда не бил меня, это было что-то новенькое и пугающее. Он схватил меня за воротник и швырнул на пол, приказав убрать все за минуту, иначе мне не поздоровиться. С такой скоростью не бегают даже олимпийцы, рисковать мне не хотелось, и я еле-еле уложился в минуту.

После этого дня когда я делал что-нибудь не так, а поверьте мне, я делал – что-то уронил, что-то разбил, допустил ошибку в тетради, испачкался, облился, громко чихнул, за все это я получал подзатыльники. Получал я их так часто, что иногда мне казалось, что скоро от головы ничего не останется, и на ее месте будет красоваться пустое место. И хуже всего то, что я был очень неуклюжим и спотыкался буквально на ровном месте. Честное слово, ничем плохим я не помышлял, так получалось само собой. Почему? Не знаю.

Выходил на улицу я редко, но когда все-таки выходил было хоть какое-то разнообразие. Я ничего не делал, просто шмонался из стороны в сторону. Друзей у меня не было, был только мяч, который откопал где-то на улице. Я любил набивать его на ноге, представляя, что играю с друзьями. Наш дом находился на окраине, около оврага, внизу было огромное пшеничное поле, на котором довольно часто играли дети. Примерно, моего возраста, может чуть постарше, не знаю, не спрашивал. А я стоял на вершине и наблюдал за ними, боясь подойти и познакомиться. Мне нравилось представлять, что я там внизу с ними.

После длительных наблюдений, я спустился вниз и наблюдал издалека, я впервые подошел к ним так близко. Тут сзади на меня опустилась чья-то рука. Я испуганно обернулся.

– Шо ты ищешь, рыжик? – спросил темнокожий мальчишка с черными волосами.

– Я…Я…

– Ты, ты – передразнил он меня, а затем грубо схватил за руку и потащил к другим детям – Я нашел шпиона!

– Отлично, Руфор! – обрадовались они – Тащи его сюда.

Меня окружили остальные дети. В центр вышел темноволосый мальчик в синей футболке. Он был выше меня почти на голову, видимо, он был самый главный и самый старший.

– Меня зовут Ким – нагло сказал он – А тебя?

– Я… – запнулся я – Меня зовут Альтерн – неуверенно сказал я.

– Альтерн, ты знаешь, шо делают с вражескими шпионами?

– Нет – слабо сказал я.

– Их пытают, шобы выведать у них информацию.

– Я не вражески шпион – обиженно сказал я, пытаясь всеми силами скрыть страх.

Я впервые разговаривал с ровесниками, я пытался сказать лишнее слово, чтобы не выглядеть жалким.

– Тогда зашем ты наблюдал за нами? Мы видели, як ты стоял на овраге.

– Мне было интересно, как вы играете.

– Он просто трус! – крикнул Руфор – Он боялся подойти к нам. Фу, он трус, да и к тому же рыжий. Мой отец говорит, шо рыжие не люди.

А вот это было очень обидно, серьезно, но я просто тихо смотрел в землю.

– Сколько тебе, рыжик? – спросил Ким.

– Четыре.

– Мне семь, я здесь самый старший.

– Ему почти восемь – подкрякнул Руфор.

– Так знашит, ты хошешь быть в нашей банде? – у Кима был сильный Тераский акцент, который резал мне уши.

Я быстро закивал.

– Ким, ты шего, он же рыжий! – возмутился Руфор.

– Проведем голосование – сказал Ким.

Толпа дружно согласилась.

– Ким, самый старший, знашит, самый умный – сказал кудрявый мальчишка слева.

По итогам голосования меня все-таки приняли в банду, хоть и большинству я не нравился. Но так как Ким согласился принять меня, некоторые его фанаты встали на его сторону.

Осенью Ким уезжает учиться. Выбор был не велик, либо армия, либо рабочее училище. Ким выбрал армию, его отец был полковником, и он пошел по его стопам. Руфор был моим одногодкой и горел желанием пойти в армию. Остальным было по пять, половина из них собиралась уезжать в рабочее училище, половина в армию. Мой район был одним из бедным, выходцы отсюда в дальнейшем работали либо на заводе, либо военными. И то, и то мне не подходило. Для армии я был слишком слаб, а для сферы услуг слишком умен. Вы не подумайте, я не самоуверенный, просто побыв в этой компании, я понял, что дома с ними никто не занимается. Они предоставлены сами себе. Тем более если я буду рабочим, то отец убьет меня. И это не шутки.

– Эй, урод, а ты уже решил? Армия или ушилище? – спросил Руфор, отнимая у меня мяч.

– Кхм – откашлялся я – Отец хочет, чтобы я пошел в государственный лицей.

Наступило молчание, которое сменилось громким смехом.

– В школу? Для бахашей? Ты шо смеешься? – кричал от смеха Ким – Рыжик смешной оказывается.

– Идиот, какая школа, ты шо – сказал Руфор, смеясь – Туда идут только избранные, дети бизнесменов, бохатые буратино, тебе тама не место, если конешно, ты не ботаник, который пройдет на бюджет, но я не думаю.

– Оставь мешты, придурок – поддержал Ким – У тебя нишего не полушится. Для них мы никто, а тем более если ты рыжий. И лучше бы тебе вернуть Тераский акцент. Ты же Терасец!

– Полушится – обиженно сказал я, вернув свой акцент, от которого пытаюсь избавиться.

– Ага, конечно. У Марвина Катаева и Виктора Сигхарда полушится, а у тебя нет.

В тот день я обрел первых своих друзей, они были не идеальны, но все же это лучше чем бродить одному по селу. Принадлежать какой-то банде очень важно для моего села. И в тот день мои псевдо друзья опустили меня с небес на землю. Я всего лишь бедный сельский парень без гроша в кармане.

Компания моих новых «друзей» оставляла желать лучшего, но выбора у меня не было. Меня постоянно обзывали, прикалывались, как им казалось смешно, звали меня не по имени, а по кличке – Рыжик или Урод. Рыжик еще куда не шло, а вот за урода обидно. Но я закрывал глаза на их издевки, молча терпя шутки.

Но больше всего меня зацепила фраза Ким.

«Оставь мечты, придурок. У тебя ничего не получится»

Этой фразой Ким будто бы ударил меня молотком по голове, я лишь маленький мальчик из бедного района. Мне придется пойти пойти в училище, у меня ничего не получится. Но я боялся не неудачи, к ним я привык, мне было страшно, как отреагирует папа.

Как-то раз у отца был особо не удачный день. Что-то случилось на работе, я не вдавался в подробности. Первым делом он сел проверять задания, которые оставлял мне каждое утро. Сегодня заданий было особенно много, я еле-еле успел закончить их перед его приходом. Из-за моей спешки почерк оставлял желать лучшего, хуже всего я допустил одно исправление. Раньше мне прощалось две помарки, но сегодня именно эта зачеркнутая буква повергла в ужас папу.

Он медленно опустил тетрадку на стол и встал. Я сразу понял, что дело плохо. Он начал медленно подходить ко мне, а я начал медленно отступать.

– Там всего одно исправления – отчаянно сказал я, чувствуя, как трясусь от страха.

– То есть ты решил, раз я такой добрый, шо закрываю глаза на две ошибки, то их можно допускать спокойно? Ты совсем обнаглел, идиот! Я тебе покажу, як допускать ошибки. Такими темпами, ты никогда не поступишь в эту дурацкую школу! А денег оплачивать тебе обучения у меня нет. Подошел живо сюда!

– Не надо – закричал я, убегая от отца.

Я обежал диван, чтобы оказаться напротив него. Так у меня было больше шансов не быть пойманным, между нами был целый диван, меня успокаивал этот факт.

– Чем больше, ты бегаешь, тем больше злишь меня, мелкий идиот!

Бегать по комнате была так себе идея, я знаю отца, ему не надоест за мной гоняться, нужно было выбежать на улицу. Походить, а вернуться через пару часов. Тогда мне прилетит меньше. В голове сразу созрел план, в комнате я оставил окно открытым, чтобы проветрить спальню. Это был мой счастливый билет, осталось только попасть в комнату.

Я резко побежал в сторону комнаты, но…

Помните, я говорил, что очень неуклюжий? Сейчас вы это увидите.

Я побежал и запнулся о провод от телевизора. Вам смешно? Мне нет. К своему ужасу, упал не только я, но и телевизор. Послышался такой звук… Знаете, когда разбивается стекло. Теперь мне должно было прилететь за допущенное исправление и за сломанный телевизор.

Дальше все было слишком сумбурно. Послышался крик, ругательства, потом меня оторвали от земли и понесли в ванную. Включилась вода, и я попал под эту струю. Воздуха не хватало, а дышать я не мог, в легкие попадала вода. Казалось, это длиться вечно.

Именно поэтому я трясусь от страха под одеялом. Меня чуть не утопил собственный отец. Он чуть не убил меня из-за одной зачеркнутой буквы в тетрадке.

Супер сила

Если у человека нет ни одного подлинного увлечения,

он подобен деревянному идолу, который стоит там, где его поставили.

Хун Цзычен

После того как Марвин узнал о своем диагнозе, посещение доктора Шеринфорда участилось, теперь не зачем было прикрываться, что это поход к другу или придумывать другие отмазки. Мальчик привык к дядечке в белом халате, он ему нравился, он помогал понять, чего от него хотят, и попросил его никому не рассказывать о своей болезни.

– Почему? – спросил Марвин, складывая кубики в ряд.

– Твои мама и папа расстроятся, ты же не хочешь их расстраивать.

– Нет, почему они расстроятся? Потому что я дебил?

– Марвин, где ты таких слов понабрался?

– Так меня называет Дракс.

– Не слушай его, ты очень умный мальчик.

– Вы врете – возмутился Марвин – У меня ничего не получается.

– Помнишь, я говорил, что у тебя есть супер сила? Ты не силен в математике, но это не значит, что ты глупый. У каждого есть своя супер сила, и ты ее обязательно найдешь.

– Тогда если я не глупый, почему родители расстроятся? – задумался ребенок.

– Твои родители очень любят тебя и заботятся, а если кто-то узнает правду, то над тобой будут смеяться. Люди бывают жестоки, Маврин, особенно если ты не похож на них. Ты же не хочешь, чтобы над тобой смеялись?

– Нет.

– Видишь, ты будешь грустить, тебе будет неприятно, а из-за этого расстроятся твои родители. Ты же не хочешь их расстраивать?

– Нет, я никому не скажу.

– Видишь, ты не дебил, а очень умный мальчик. Сейчас я расскажу тебе один секрет, только никому его не говори.

Доктор наклонился чуть поближе к Марвину, создавая атмосферу таинственности, чтобы заинтересовать Марвина. И у него это получилось.

– Это очень важный секрет, благодаря ему ты сможешь стать самым лучшим.

– Что за секрет? – поинтересовался Марвин.

– Запомни, Марвин. Никогда не сдавайся. Это самое важное. Возьми любого умного, сильного или успешного человека, и спроси, как он добился таких результатов. Он ответит, что он никогда не сдавался и упорно шел к своей цели. У тебя будет многое не получатся, Марвин, такое бывает у всех и всегда, ты не один такой, через это проходит каждый человек. Тебе будет казаться, что все вокруг умнее, но это не так. Никогда не бросай то, что начал, не занижай своих способностей, ты такой же ребенок, как и все. А вот будешь ли ты успешен в каком-нибудь деле зависит только от тебя. Если будешь упорно трудиться, будешь самым крутым, иначе будешь слабым. Запомнил, Марвин?

Марвин кивнул. Через несколько лет в голове останется много рассеянных воспоминаний о детстве, но этот совет Марвин будет помнить всегда. Никогда не сдавайся.

Марвин стоял на втором этаже возле деревянной широкой лестницы и играл с самолетиком. Он ходил туда сюда размахивая им, представляя себя летчиком. Сейчас его здесь не было, его разум находился в другой вселенной в кабине пилота. Вот он делает мертвую петлю, а вот рисует звездочку в небе.

– Вжух-вжух-вжж – жужжал он, не замечая никого вокруг – Пилот М заходит на посадку.

Родители сидели ниже на первом этаже, Катаев старший, как обычно, сидел одновременно за компьютером и что-то читал в мобильнике, а его жена сидела рядом и ковырялась в планшете, разбираясь в электронных бумагах. И, конечно же, они беседовали о работе. Как им увеличить чистую прибыль, как скрыть доходы от налоговой, а также о новом контракте на поставки кремния и меди семье Сигхардов.

– Смотри, если улучшим сотрудничество с Макконолом, то, возможно, Сигхард согласится на наши условия, по крайней мере, они будут хоть чуточку в нашу пользу.

– А как же Рукпаун? – сказал жена, чуть оторвав голову от настольного планшета.

– Ну, что Рукпаун? Нам придется чем-то пожертвовать. Честно, говоря, он мне не нравится, какой-то мутный. Зато благодаря Макконалу Георгий, наконец, продаст нужные нам земли. Геодезисты обещают хороший улов, и я им верю.

Послышался шум, Дракс бежал по коридору.

– Папа! Мама! – кричал он, с разбегу скатившись по лестнице – Смотрите, я нарисовал нашу семью. Посмотрите.

Мальчик протянул рисунок родителям, но они даже не взглянули на него. На рисунке было нелепо нарисованы четыре человечка.

– Молодец, Дракс, иди нарисуй что-нибудь еще – сказал папа, не отводя взгляда от телефона.

– Но вы на него даже не посмотрели – обиженно сказал он.

– Дракс, не мешай, мы работаем, потом посмотрим – махнула мама.

Мальчик зарычал и порвал рисунок. Демонстративно громко стуча ногами, он поднялся по лестнице.

– Вжух-вжух – радостно верещал Марвин.

– Уйди с дороги, дэбил – зло сказал Дракс и толкнул брата, отчего тот упал на пол.

Марвину пришлось вернуться в реальность, он не любил, когда его вырывают в реальный мир.

– Я не дебил!

– Дракс! Не обзывай брата! – прокричала мама.

– Дэбил! Дэбил! – прокричал Дракс, идя к себе в комнату.

– Не слушай его, Марвин – сказала мама и вернулась к работе.

– Я не дебил – тихо сказал Марвин и ушел к себе в комнату.

Марвин сидел у себя в комнате и рисовал в блокноте. Он проводил целые дни за цветными карандашами и блокнотом. Любому ребенку могло надоесть монотонное занятие, но только не Марвину. В его шкафу коллекция изрисованных толстых блокнотов.

– Марвин, что делаешь? – сказал папа, заходя в комнату.

– Рисую – монотонно сказал он, папа редко заходил в комнату.

– Хочешь, я покажу, кем я работаю?

– Ты бизнесмен – не отрываясь от рисунка, сказал Марвин.

– Это да, но одного слова бизнесмен не достаточно, чтобы зарабатывать деньги, нужно что-то делать.

– Что делать?

– Идем, – Дарсел потянул на себя сына – Я покажу основной вид деятельности.

Марвин задумчиво посмотрел на отца.

– Вид деятельности? Что это значит?

– То что я делаю, пошли – торопил его папа, ему не хотелось тратить время на объяснения ребенку значения сложных слов.

– Но я рисую – Марвин посмотрел на цветные клеточки.

– Потом дорисуешь – папа схватил его за руку и вытащил из-за стола.

Марвин замычал, пытаясь вернуть к столу и доделать дело, но папа упорно тащил его в выходу.

– Марвин, успокойся. Вернешься, дорисуешь – нетерпеливо сказал Дарсел.

Марвин начал кричать и колотить ладонь по столу, всем своим показывая, что от его рисунка зависит судьба мира. Доктор Шеринфорд научил Марвина и его родителей останавливать истерику ребенка. Его успокаивало повторение слов. Но была одна загвоздка, Марвин не мог понять, когда эта истерика у него начинается.

– Раз, два, три – медленно проговорил папа, а Марвин подхватил – четыре, пять. Раз, два, три, четыре, пять.

Спустя две минуты повторений Марвин вернулся в прежнее состояние.

– Теперь идем со мной, Марвин – сказал Дарсел, успокоив сына.

Они спустились на первый этаж по деревянной лестнице и прошли в дальний угол дома. Папа открыл кладовку.

– Я не пойду – остановился Марвин – Там темно.

Папа нажал на выключатель.

– Теперь светло.

Дарсел открыл шкаф и раздвинул вещи, после чего положил руку на бетонную стену. На стене появился датчик, который просканировал мужчину. После чего стена раздвинулась, и показалась лестница вниз.

– Ого, тайная комната – восторженно взвизгнул Марвин.

– Именно, она волшебная, а ты идти не хотел – усмехнулся отец.

Они спустились вниз. Комната была небольшая. Вокруг стояли стеклянные шкафы, в которых были камни разного цвета, лежащие на красных подушечках. У входа висела ткань, на котором был изображен фамильный герб семьи. Меч, ограниченный двумя полуокружностями, на мече висел медальон с фамильным давно забытым шифром, а на вверху была шапка, похожая на корону, вокруг всего были большие белые перья. Дарсел и Марвин прошлись по комнате, Марвин лихорадочно оглядывался. Звук дорогих ботинок эхом разносился по комнате.

– Это именно то, чем я в основном занимаюсь, остальное хобби. Вот это – он развел руками – Моя основная деятельность.

– Твоя основная деятельность – камни? – спросил Марвин – Но как ими можно зарабатывать? Это же камни, их на улице полно.

– На улице лежат обычные камни, чтобы найти их – Дарсел показал руками на шкафы с драгоценными камнями – Придется не мало потрудится, они очень дорого стоят. Ты когда-нибудь рассматривал камни на улице? Брал в руки? Разглядывал под микроскопом?

– Нет.

– Если бы ты был внимательнее к ним, то заметил, что каждый камушек индивидуален – он взял подушку с сапфиром с полки – Есть красивые камни, как этот. Сапфир. Есть тусклые камни, но когда ты ограняешь их…

– Ограняешь?

– Обрабатываешь – объяснил Дарсел – Они становятся красивыми. Например, как алмаз ограняют в бриллиант. Есть камни ловушки, которые достаточно легко спутать с настоящими, также существуют искусственные камни – поделки. Только профессионал может определить различия, чем пользуются ювелиры. Ведь не каждый покупатель знаток в этом деле. Смотри, это сапфир чистый.

Дарсел показал Марвину красивый камень. Он всеми силами пытался заинтересовать ребенка, показывая красивые камни. Дарсел хотел вовлечь в дело старшего сына, хотя бы поверхностно.

– Окрас варьируется от едва уловимого голубого до насыщенного-синего цвета. Внутри настоящего камня ничего не должно быть, он должен быть темным внутри. А это – он достал соседнюю подушку – сапфир Васильков. Недостаточно определить камень одним названием. Существует разные классификации.

– Классификации? – не понял Марвин.

– Виды камней – объяснил папа – Вторые названия дают из-за особенностей внутреннего строения, то есть внутри камень имеет то, что другие не имеют.

– Особенности – тихо повторил он – Как я?

– Именно, Марвин. Ты тоже особенный.

– Но почему Дракс называет меня дебилом? Потому что он такой, как все?

– Точно, не обращай внимания.

– Тогда почему он все делает лучше меня, танцует, дерется, учится?

– Ты задаешь много вопросов, мы отвлеклись от темы – Дарсел перевел внимания сына на блестящие камни – Хочешь поддержать? Осторожно.

Марвин взял подушку и начал разглядывать синий камень, ему нравился его цвет, его форма. Он смотрел на него и не мог оторвать взгляд. Он был идеален. Каждая частика камня занимала свое место и вместе упорядоченные кусочки создавали идеальный сапфир.

– Вау – тихо протянул Марвин.

– Вот еще камень – неожиданно сказал папа – Смотри, как ты думаешь, это сапфир?

– Нет – на удивление сказал Марвин и был прав – Но он похож на него.

– Ты угадал.

– Я не гадал.

– Тогда почему ты решил, что это не сапфир?

– Ты сказал, что сапфир чуть голубой или может быть очень синим. Он слишком голубой, он неправильный. А еще внутри есть небольшие пузырьки. Ты говорил, что там ничего не должно быть.

– Хах, – радостно улыбнулся папа – Ты прав, Марвин! Ты совершенно прав. Хочешь, я покажу тебе рубин?

– Да – улыбнулся Марвин.

Красота драгоценных камней поразила Марвина. Для Маривна они были идеальны. Он впервые почувствовал себя на нужном месте. Папа отвел его к соседнему стеклянному шкафчику.

– Смотри, красный и некрасивой формы это рубин до обработки, но он настоящий, природный, прямо из-под земли. Когда я рою новый карьер в поисках различных полезных ископаемых, если мои сотрудники находят залежи, первый экземпляр отправляют мне. С пылу с жару.

– Они работают на огне? – не понял метафору Марвин.

– Нет, забудь. Про что ты хочешь, чтобы я тебе рассказал?

Марвин оглядел шкаф.

– Они все разные, но каждый из них красивый – сказал Марвин после минуты молчания – Смотри, они одинаково черные, но поверхность одного шершавее – Марвин погладил два камня – А у другого глаже.

– Но вдруг один из них обработали?

– Тогда бы он был блестящий и очень гладкий, как тот сапфир.

Папа был на седьмом небе от счастья. Доктор Шеринфорд говорил, что у аутистов есть хобби, в которое они погружаются с головой, и если этим хобби станет геология, то тогда не все потеряно. Он сможет передать свой бизнес Марвину, не боясь, что фамильная империя разрушится.

– Марвин, – он присел на корточки рядом с сыном – Хочешь, я отвезу тебя на настоящий карьер, где полно-полно камней. Я расскажу тебе про нефть и про газ, это не камни, но надеюсь, тебе понравится. Хочешь?

– Да!

Папа обнял Марвина, отчего последний испугался и попытался вырваться.

– Марвин, сынок – он поцеловал его и подбросил вверх – Ура! Мой сын геолог! – он держал Марвина в руках и кружился с ним по комнате.

Последнего такой припадок радости явно не радовал, он хотел поскорее оказаться на полу.

– Я куплю тебе столько книг по геологии сколько захочешь, у тебя будет своя коллекция камней. Мой маленький наследник! Мальчик мой, любимый. Хэхэй, люди, мой сын гений!

В тот день кубики снова показали Марвину 6:6, он нашел свою супер силу. Но сегодня мальчик понятия не имел, как сильно значил для него этот день, он мечтал лишь о том, чтобы папа опустил его на пол и перестал так громко кричать. Марвин и подумать не мог, что геология станет его специализацией, в которой ему не будет равных и от которой его будет не оторвать. А его отец был благодарен судьбе, что талант сына был связан с его деятельностью и бизнесом. Но для младшего брата открытие было не самое лучшее. Дракс затаит обиду, которую сохранит до конца дней.