– Приехали! – прокричал голос в шлемофоне и водитель, подчиняясь общей команде, резко остановил машину, – Выходим, быстро! Боевое построение через проспект!
Процедура бала отработана до автоматизма на многочисленных учениях, Защёлкнув шлем Сергей, соблюдая строгую очередность,аккуратно но быстро покинул транспорт и побежал через проспект подчиняясь общей логике движения и глядя на спину впереди идущего.
В руках каждого бойца первой линии был тяжёлый пластиковый щит. Сергей держался во второй линии – его работа начнётся когда они достигнут баррикад. Кто-то закричал, в щит впередистоящего что-то ударилось с тупым громким звуком – видимо с баррикады кидают камнями. Отбив атаку боец спереди присел на полусогнутых и продолжил движение вперёд освобождая Сергею обзор – баррикада была совсем близко, ещё несколько шагов…
– Работаем по толпе! – раздался приказ в шлемофоне и бойцы первой линии синхронно повернулись пропуская вперёд основную массу силовиков.
Сергей выскочил вперёд и сразу жеударил наотмаш какого-то человека в маске дубинкой, но тот остался стоять на ногах. Сергей разозлился и стал бить человека со всей силы пока не пришёл в себя понимая, что пинает уже бесчувственное тело. Он огляделся вокруг и понял, что бойцы оттеснили толпу к баррикадам. Сергей бросился в бой расшвыривая бунтовщиков как котят – он лупил со всей дури, с оттяжкой практически наугад, выколачивая дурь из шевелящийся массы на пути. Уже через несколько минут стекло шлема было забрызгано кровью поганцев.
Теперь он лупил практически наугад пока видимость не была утрачена полностью. Когда за кровавой пеленой Сергей перестал различать силуэты товарищей, он сорвал с маски специально на такой случай налепленную на неё полиэтиленовую плёнку. Как оказалось, как раз вовремя: ближайший к нему боец заламывал одного из бунтавщиков, который отчаянно сопротивлялся. Сергей огрел бунтовщика дубинкой с такой силой, какую только могли выдать уставшие от полной выкладки мышцы, тот обмяк и осел на землю – боровшийся с ним боец покачнулся, не в силах удержать оседающее тело, и стал тоже стал оседать на землю – оно и не мудрено, только амуниция весит почти столько же.
Сергей немедленно пришёл на помощь товарищу, подхватив бунтовщика под руки. Заметив что маска сослуживца тоже забрызгана кровью, он попытался свободной рукой сдёрнуть плёнку с лица товарища, но схватив несколько раз пластиковую защиту шлема понял что коллега такой хитростью не озаботился:
– Отступаем! – крикнул он растерянному бойцу и потянул его на себя вместе с неподвижным телом. – Держись меня! – дополнил он свою команду, помогая соратнику нащупать путь к отступлению.
Вырвавшись из массы они поволокли тело к фургону:
– Ты новенький что ли? – спросил Сергей, когда расстояние между ними и толпой позволило общаться не надрывая глотку.
– Да! – прокричал боец, – а что так плохо сработал?!
– Да нет, – Сергей взмахнул свободной рукой, – шлем у тебя… – он попытался показать на лицо свободной рукой, забыв что в ней зажата дубинка, и лишь чувствительно огрел себя по лицевой броне, – …без целлофана!
– Да я затупил, – признался боец, – не был раньше на боевых, видел же что старики щиток плёнкой заматывают, но значения не придал…
Сергей кивнул: что тут ещё можно добавить – молодой и так уже всё понял. Они подбежали к фургону и с размаху закинули вялое тело в открытые двери. И только после этого он мог позволить себе развернуться и оценить обстановку: сопротивление было разгромлено, бойцы тащили по машинам последних выродков, а остальные видя что перевес ни на их стороне разбежались по подворотням.
Понимая, что его помощь уже не понадобиться Сергей вернулся в машину и присел на сидение не далеко от водителя, под ногами копошилась кровоточащая человеческая масса. Один из выродков то ли не заметив бойца, толи проверяя его на терпимость поднял голову и попытался подняться.
– Лежать, лежать тварь! – Сергей несколько раз огрел пассажира дубинкой, тот обмяк и перестал шевелиться.
– Что ж ты делаешь гнида! – прокричал кто-то с противоположной стороны автозака.
Этому ублюдку Сергей уже не стал отвечать, он просто прошёл кованными сапогами по лежащим на полу людям игнорируя их больные стоны, и принялся бить подонка наотмашь со всей силы. Он продолжал бить уже обмякшее тело до тех пор, пока чья-то крепкая рука не перехватила его – вооружённое дубинкой – запястье, в очередной раз замахнувшееся над жертвой.
– Да хорош, хорош, Серёга, он уже понял, что был неправ…
Сергей вырвал руку и мгновенно обернулся, готовясь нанести удар по незаметно подкравшемуся противнику, но это был Денис. Друг, широко улыбнувшись, постучал Сергея кулаком по бронированной голове.
– Завязывай, – дополнил он своё увещевание, и отвернувшись бросил в сторону, по всей видимости, водителю, – давай, поехали уже. У нас тут и так уже битком, под завязку!
По стонущим телам они прошли обратно до передних сидений и развалились устало переводя дыхание.
– Я и не заметил как все собрались, – бросил Сергей другу, отстёгивая шлем.
– Да я понял, – хохотнул Денис и потёр кореша кулаком по макушке.
В отделении перед бойцами встала новая проблема – оказалось, что выродков просто некуда девать – все камеры заполнились под завязку ещё до них. Пришлось поснимать гнать задержанных прямо в спортзал. Тех кто не мог ходить стаскивали туда же и просто бросали на пол, который уже к середине ночи был завален в два, а местами и в три слоя.
Люди шевелились, стонали, самые стойкие пытались что-то говорить и качать права – их вытаскивали из кучи, избивали и кидали обратно.
Поскольку весь этот процесс проходил в полной боевой экипировке к утру бойцы были совершенно измотаны, а гружённые фургоны всё пребывали и прибывали…
– Я ничего не понимаю… – растерянно оглядывая шевелящуюся массу бормотал Денис, – у нас их тысячи три, по другим отделения ещё раз в пять больше – откуда они все, как они просочились через границу?!
– Батя же сказал – активировали спящих агентов, – равнодушно заметил Сергей хлебая пятую кружку кофе за ночь.
– Ну не столько же?! – покачал головой Денис, – мы их всю ночь ловим! Такое впечатление что их не двадцать тысяч, а все пятьдесят!
Сергей прикинул в уме, что даже больше и лишь устало покачал головой.
Было уже восемь утра, когда их, наконец, распустили по домам. Бойцы устало разоблачались, и сочувственно глядели на тех «счастливчиков» которым придётся разбираться что делать с задержанными.