*****
Когда, всего через неделю после того, как шпион отчитался секретарю, последовал приказ явиться на аудиенцию к самому мастер-магистру, Диори не удивился. Этого он ждал – слишком уж важные и тревожащие сведения принесла разведка. Хозяин Синклита наверняка захочет уточнить какие-то детали лично. Но сердце всё равно предательски забухало. Шанс, к которому он стремился многие годы! Если удастся произвести нужное впечатление на владыку, это не просто новые награды – а возможность войти в свиту, получить власть, равную власти иных герцогов и королей. Не только будущую речь, но и внешний облик для встречи Диори готовил очень тщательно. Изумрудный с серебром камзол выглядел нарядно – со вкусом и не крикливо. Украшения из золота к нему не годились, да и вряд ли такого могущественного человека можно удивить богатством. Но и совсем без украшений нехорошо. Нельзя использовать драгоценные и полудрагоценные камни, их наверняка отберёт стража: не настолько пока важный Диори гость, чтобы тратить на него силы и проверять, не являются ли камни какими-нибудь шпионскими устройствами или амулетами. После долгих раздумий Диори остановился на янтарном ожерелье и серебряных перстнях с тем же янтарём. Янтарь для магии непригоден совершенно, его отдать не потребуют… В последнее мгновенье привычка помимо сознания заставила добавить в ожерелье следящий камень, послушно принявшего форму ещё одной медовой капельки.
Мастер-магистр принял Диори в рабочем кабинете. Помимо секретаря, присутствовал один из помощников – причём явно высокого ранга, потому что мужчина сидел в гостевом кресле, а не стоял. Да и самого шпиона пригласили расположиться во втором гостевом кресле. Затем начался допрос… И Диори порадовался своей привычке даже самую незначительную информацию сортировать для доклада заранее. Хозяин выспрашивал всё, от того, как Диори нашёл столь ценного свидетеля, до мельчайших деталей увиденного в дороге и по ту сторону гор. Хотя, например, зачем мастер-магистру знать характер растительности и соотношение лиственных-хвойных деревьев в предгорьях, Диори не понимал совершенно.
Едва отзвучал последний ответ, всё звуки пропали, а кабинет погрузился в дымку. Шпион почувствовал, как его окутала магический полог. Это тоже было хорошим знаком. Из-за искажений, слов по губам не разобрать, но похоже, что обсуждали именно его – а раз Диори на время разговора не выгнали, значит, шансы у него… Додумать мысль шпион не успел, завеса исчезла. И зазвучал голос мастер-магистра.
– Поздравляю. Вы проделали замечательную работу. И не побоюсь сказать – кроме вас это оказалось никому не под силу. Остальные погибли. Потому я предлагаю вам поступить на службу лично ко мне. Но предупреждаю сразу – пока не докажете, что я могу вам доверять, я повешу особое заклятье. И если надумаете меня предать – найду даже в чертогах Кайны.
– Согласен и отдаю свою жизнь в ваши руки.
Диори не раздумывал ни мгновения. Такой шанс выпадает раз в жизни. И можно поклясться хоть Пресветлой Кайной, хоть Рыжим Эбрелом: через пятнадцать-двадцать лет он будет вот так же сидеть в кресле рядом с Хозяином на правах ближайшего помощника. А заклятье… И этот вариант предусмотрен. Шею на мгновение сдавило, обожгло лентой фиолетового огня, в груди кольнуло. Только то, что Диори ещё сидел в кресле, не дало ему упасть. Насколько он разбирался в подобных заклятиях, болеть и мутить будет ещё несколько дней, не меньше, да и ошейник… Пусть его не видно, всё равно знаешь, что он есть. Но это ерундовая плата за перстень с личным оттиском самого главы Великого синклита.
– Идите. Даю вам месяц отдыха.
Дом в городе при замке мастер-магистра, где квартировал отряд, встретил Диори тишиной. И хотя именно этого он ждал, знал – так и случится, сердце всё равно нехорошо кольнуло. Угадал он и то, что останется дожидаться его именно Хромой.
– Ты принял предложение? – о том, предлагали ли вообще Диори поступить на службу, старый друг не спрашивал. В этом он был уверен, как и остальные в отряде.
– Да.
– Тогда ты нас поймёшь. Близко к огню власти – можно спалить себе крылья. Нам хватит и того, что мы получили с этого дела. Но если лично тебе понадобится помощь – свистни, командир. Мы придём.
Хромой ушёл, а Диори захотелось выть. Даже для Хромого он больше не друг. Знал, что за власть будет именно такая цена. Был готов заплатить… Но не представлял, что ему всё равно станет настолько плохо вот от этого: «Командир». Диори отыскал в доме медицинского спирта – уходя, запасы отряда товарищи не тронули. Плеснул в кружку, выпил, и ничего не почувствовал. Словно глотнул воды.
И Диори позволил себе расслабиться. Раз уж цена заплачена и прошлого не вернуть. Едва прошла вялость, и ослабли неприятные ощущения от заклятия мастер-магистра, Диори тут же сел перебирать стопку карточек-приглашений, которые ему нанесли за последние дни. Нигде и никаких официальных указов мастер-магистр не издавал, но умные люди уже прознали, что «вот этот человек» вошёл пусть пока в дальний круг, но в свиту самого Хозяина. И получил перстень с его оттиском. К такому новому слуге мастер-магистра стоит присмотреться заранее.
Первым Диори нанёс визит к бургомистру. Это было и полезно на будущее, и хорошо вписывалось в неписаные правила и табели о рангах. Гостей на крыльце дома встречал лакей, тут же вёл к заранее назначенному месту возле стола в трапезной. Рассаживали гостей на скамьях, окружающих стол, по степеням знатности и значимости – Диори пока усадили не возле устроителя пира, но и не в конце, а чуть ближе середины. Как только все гости собрались, загремели рога, призывая к парадному обеду, в залу вошли прислужники. В руках у каждого кувшины с водой умыть гостям руки, на шеях висели полотенца.
К удивлению Диори, ни супа, ни бульона на пиру не подавали – начали прямо с мяса. На первое блюдо внесли жареного оленя: искусный повар разрезал тушу на куски, отварил и залил соусом, а потом «собрал» обратно так, будто зверя приготовили целиком, даже не отрубив рога. Второе блюдо напоминало первое – «цельный» жареный кабан под острым соусом. В небольшой перерыв были поданы яблоки, гранаты, финики. За ним внесли жареных лебедей. Потом подали отведать зайцев и кроликов, всевозможных птиц, пироги с мясной начинкой и рыбно. И всё время, пока одни прислужники разносили кушанья, другие обходили стол с кувшинами и наливали в кубки вино. Домой, хотя и старался пить поменьше, Диори пришёл пьяный от вина и обилия еды.
Также продолжилось и на следующий день. Диори пировал, ходил на скачки и соревнования борцов, менял женщин одну за другой – каждую ночь обязательно новая. Кроме желания сбросить нервное напряжение, в буйном загуле был и свой расчёт. Иначе теперь ему нельзя. Человек без слабостей выглядит подозрительно, так пусть наниматель увидит именно те слабости, которые всем покажет Диори.
К концу третьей недели ему стало противно от самого себя. К тому же, посмотрев на себя очередным утром в зеркало – рожа там была на редкость мятая и похмельная – Диори решил, что показал достаточно и пора приводить себя в порядок. Приглашения на вечеринки и любовные письма отправились в мусор, а из тайника появилось янтарное ожерелье, в котором по-прежнему прятался артефакт. Хранить свои размышления на будущее и заметки на бумаге Диори опасался, потому без камня памяти не обойтись.
Сегодня дух камня принял облик профессора из Академии, в мантии и украшенной звёздами шапке. Ещё до того, как Диори успел дать хоть одну команду или задать хоть один вопрос, прозвучало:
– Какой из ярусов вас интересует в первую очередь, милорд?
В воздухе тут же появилась объёмная модель замка мастер-магистра. Вместе с подземными уровнями… И этих уровней было слишком, слишком много! По спине пробежал ледяной холодок.
– Карту и назначение сначала минус первого уровня, – скомандовал Диори.
Через десять минут мужчина упал в кресло и негромко завыл от отчаяния. Под замком оказался артефакт, который создал тот же самый древний маг, что сотворил камень памяти. Проклятый булыжник, оказывается, был, вдобавок, одним из ключей к этому артефакту. А мастер-магистр совсем недавно пользовался спрятанным под землёй устройством, поэтому, едва камень почувствовал в ауре хозяина замка знакомые обертоны, то проснулся и начал обмен информацией с артефактом… И не только про секретные ярусы. Ещё он впитал некоторые мысли и знания самого мастер-магистра, из тех, что маг оставил во время волшебного сна. И сохранить это в тайне от нанимателя не удастся.
«Эбрел, сволочь ты рыжая! – беззвучно заорал Диори, уверенный что бог воров и удачи обязательно подсматривает, довольный своей шуткой. – Ты специально так сделал именно сейчас, когда я добился именно того, к чему шёл все эти годы!» Хотелось биться головой об стену… Не время! Диори заставил взять себя в руки. Рыжий покровитель воров и шпионов всегда оставлял своим почитателям шанс, даже в самых безвыходных ситуациях. Надо этот шанс лишь увидеть и суметь воспользоваться. Четыре-пять дней в запасе ещё есть. Ингредиенты и инструменты, чтобы заглушить заклятие мастер-магистра и сбежать куда-нибудь на Южные острова, припасены заранее. Экранированное помещение для ритуала тоже неподалёку. Он успеет. Первым делом необходимо, причём незаметно для всех, хоть ненадолго выпасть из поля зрения приставленных за ним соглядатаев. Будь здесь его товарищи по отряду – в задуманный спектакль никто бы из них не поверил вообще. Но шпики и собутыльники настоящего Диори не знали, потому будут сомневаться, перепроверять – это даст нужную фору по времени.
Получилось всё намного удачнее, чем Диори планировал. Утром он заглянул к знакомому – мальчика из золотой молодёжи направил в город мастер-магистра отец, но вместо того, чтобы обзаводиться полезными знакомствами, парень кутил день и ночь напролёт. Диори парень и позвал-то в компанию исключительно чтобы отчитаться перед отцом, дескать, обиходил и обзавёлся связями с очень нужным человеком. У Диори заглядывать к этому прожигателю жизни был свой интерес: компания золотой молодёжи, сама не подозревая, оказалась ценнейшим источником информации. Вот и сегодня всё началось, как и всегда. Сначала Диори и хозяин дома сидели и пили вдвоём, причём парень жаловался на отца, который не понимал его увлечений. Вскоре подтянулся ещё с десяток приятелей, появилось несколько девиц: вроде приличных девушек, но подозрительно быстро «хмелевших». «Пьяные» девчонки вели себя развязно, как бы само собой у них расстёгивались крючки на платьях, и время от времени то одну, то другую девицу кто-то из мужчин провожал «подышать свежим воздухом и развеяться». Но уже через пару часов всем пьянка и гулящие девки надоели, хозяин дома громко высказался – каждый день одно и тоже. И тут один из постоянных собутыльников парня озвучил мысль поохотиться – Диори старательно подводил дурачка к этой идее с самого начала. Кто-то заспорил, «автор предложения» горячо и искренне начал всех убеждать и намекать, что кто откажется, тот трус и их компании не подходит.
Пьяным было море по колено. Хотя до сумерек осталось не так уж и много времени, поехали, как и нужно было Диори, в дальний лес. Солнце вроде бы светило, но его всё время заслоняли серебристо-белые облака, отчего под кронами деревьев всадники превращались друг для друга в полуразмытые тени. Зато собачий лай звонко раздавался со всех сторон. Сегодняшний заводила, стремясь всем показать свою удаль, бешено погнал лошадь вперёд. За ним помчались остальные, и в какой-то момент Диори, который всё время изображал наполовину пьяного, «не справился». Лошадь как бы сама по себе понесла его не совсем в другую сторону. Вскоре деревья постепенно пошли на убыль, великанов-елей понемногу сменили низкорослые карлики. Показалось болото. Сырость в воздухе, чахлая, бурая от первых заморозков трава, пятна ряски в такой же бурой воде. Пригоршней камушков рассыпались островки-кочки, на которых прилепились совсем уж худосочные облетающие берёзки. Те, кто станет его искать, по следам неизбежно придут к выводу, что лошадь вынесла всадника в тину, а там он или утонул вместе с ней, или вылез на кочку. Но обратно на берег перебраться уже не смог, и попробовал пройти болото насквозь. Надёжнее было бы оставить следы, как лошадь билась, пытаясь выбраться на берег и всё равно ушла в топь. Но Диори не смог заставить себя, вот так изуверски, мучить ни в чём неповинное животное. Поэтому сначала лишил лошадь сознания, и лишь потом столкнул в воду.
Полянку по ту сторону болота, где Диори заранее спрятал нужные ингредиенты, со всех сторон окружали высокие ели, прятавшие маленький, наполовину вросший в землю дом. Ветви нависали над прохудившейся крышей, подслеповатые окна, разбитое крыльцо. Внутри дом был сух, а ветхая с виду дверь на самом деле могла выдержать не один удар топора. Диори разжёг в очаге специальные, не дававшие дыма и создававшие сильный жар дрова. Хотелось начать избавляться от ошейника немедленно, но работа требовала аккуратности. Любая ошибка мгновенно активирует заклятье. Диори заставил себя отогреться после ледяной болотной воды, поесть и вздремнуть пару часов. И только когда почувствовал себя достаточно отдохнувшим, достал из тайника инструменты. Погасить метку – и можно бежать на Южные острова.
Час спустя опять захотелось выть и биться головой об стену, поминая нечистыми словами Рыжего Эбрела: мастер-магистр предусмотрел даже такое вот бегство. Заклятье уснуло, но испортился лишь маяк, а вложенное проклятье рано или поздно всё равно сработает. Диори заставил себя сесть и успокоиться. В петлю он забраться всегда успеет. А до этого надо искать шанс, который обязательно ему оставила судьба. Ещё понять бы, где он…
*****
Граф Рединг вздрогнул, когда одна из вечерних теней в его кабинете внезапно обрела плотность, объём и материализовалась в человека. По привычке успел положить руку на рукоять кинжала, хотя в кобуре был пистолет. И подумал, что сигнализация на магию не сработала, визитёр прошёл обычным способом – но дом тщательно охранялся! И тут гость заговорил.
– Не стоит, граф. Если бы я хотел вас убить, то вы бы меня не увидели вообще. Как не увидела охрана внизу. Тело отыскали бы только утром. Кроме вас в доме сегодня больше никого, потому я и решил поговорить именно сейчас и здесь.
– Что вы хотите?
– Встречу с принцем Редвалдом и генералом Гальбой. Я знаю, кто это. И у меня есть, что им предложить. Из тех тайн мастер-магистра, про которые вы не подозреваете. Но говорить я буду только с ними обоими. А пока, для аванса, позволите? – граф Рединг кивнул, и гость медленным движением положил на стол несколько листов. – Это рассказ о том, что на самом деле произошло возле башни Отли и как именно, по-настоящему, погибли ваши люди.
– Хорошо. Не обещаю, но попробую устроить вам встречу.
Принц Редвалд и генерал Гальба смотрели на невысокого худощавого человека перед собой с любопытством. Не каждый день от Синклита перебегают шпионы, да ещё с интересной информацией и просьбой о встрече с руководством. Убийцей мужчина быть не мог, проверили его тщательно, значит, стоит выслушать. Хотя бронированное стекло, разделяющее комнату, поднимать всё же не стали. По договорённости начальников разведок, допрос должен был вести принц Редвалд. И первый вопрос прозвучал именно от него.
– Итак, господин…
– Диори.
– Господин Диори. Почему вы пришли к нам? У вас одна попытка, чтобы я поверил. Сразу скажу: варианту, что мы вам понравились, а вы ненавидите Синклит, я не поверю.
Диори усмехнулся, расстегнул воротник и показал на тонкую красную полосу на шее.
– Вот из-за этого. Заклятие напоминает клейма Синклита. Когда я случайно проник в одну очень важную тайну мастер-магистра, я думал, что ошейник только следит. Погасить сигнал можно, я был готов к такому развитию событий. Но оказалось, что есть и вторая половина. Вложенное проклятье. Пока я заставил его уснуть, но ненадолго. Через год-два ошейник проснётся, и меня ждёт рак горла… в лучшем случае. Зато я знаю, что вы умеете магические клейма снимать, причём в обход того мага, который их ставил.
– Что вы ждёте от нас, мне понятно. Чем вы собираетесь платить за свою жизнь? Той самой тайной мастер-магистра, про которую говорили графу Редингу?
– Нет, что вы. Насчёт тайн мастер-магистра мы будем договариваться отдельно. Я хочу обменять их на убежище в ваших землях. За жизнь я готов расплатиться резервной сетью агентов Синклита на территории Келти, – Редвалд и Гальба, не скрывая заинтересованности, переглянулись. – Не знаю, слышали вы или нет. Но кроме той сети, которая вам известна, есть ещё одна. В ней состоят некоторые маги, завербованные ещё в Академии. Кое-кто из прислуги – причём хозяин в таких случаях, как правило, даже не знает о втором занятии какого-нибудь конюха или лакея. Главное, что пока сеть не активна, пока эти люди не получат приказ, вычислить их вы не сможете. Агенты ведут самую обычную жизнь. И с повседневной сетью эта вторая не связана никак. А когда они начнут действовать, будет поздно. И ещё. Пытками из меня вы это узнать не сможете, всё хранится в магическом артефакте, откуда я могу достать информацию лишь добровольно.
Стекло потемнело, микрофоны выключились, а на разделяющем комнату барьере Диори почувствовал магическую завесу. Он заставил себя замереть без движения, хотя сердце бешено стучало. Сколько прошло минут, Диори не понял, врождённое чувство времени в этот раз отказало. Наконец, спустя вечность, стекло снова просветлело и прозвучало спасительное:
– Согласны. Мы принимаем ваше предложение.
Глава 4. Ваше Высочество наследная принцесса
Ноябрь пришёл как-то незаметно. Вот, вроде бы, ещё совсем недавно жёлтые листья октября падали на тротуары, прохожих и автомобили – и уже остались лишь голые ветки, заморосили дожди, лужи по утрам начали покрываться корочкой льда. А с первым снегом к землянам приехал принц Кинехеах, забрать сестру домой. Настало время и ей пройти церемонию венца и короны, после которой она станет совершеннолетней и одной из официальных наследниц.
Особого секрета из отъезда не делали, но и лишний шум был ни к чему. Принц остановился в небольшом, принадлежащем правительству, закрытом посёлке, где все приезжие из Келти обычно готовились к жизни среди землян. Но поскольку сестра должна была выехать из города, когда узнает, что брат на месте – ждать пришлось долго. Кинехеах сел в гостиной, перед телевизором… И сам себе улыбнулся: как он, оказывается, соскучился, что можно вот так развалиться на диване, включить телевизор, выбрать в сети кино по вкусу – и просто смотреть.
Когда в прихожей раздался шум, Кинехеах не сразу оторвался от увлекательного фильма. Потому встретил сестру и остальных гостей – принцессу Анастасию, баронессу Сандак, графа Тунора и его дочь – уже на пороге гостиной. Девушки успели скинуть пальто, вдобавок специально надели сегодня одинаковые платья. Кинехеах на пару секунд задумался, какая из них его сестра, а какая – кузина. Близнецы постарались вести себя одинаково, но опытный воин всегда оценивает не только по внешности. В одной из девушек чувствовался след военной выправки, хотя она и старалась от него избавиться. Зато вторая, хоть и старалась держать шаг почётче, явно именно старалась, а не двигалась, как привыкла.
– Ты выросла сестрёнка, – принц обнял Лефлет. – А ты на неё здорово похожа, Настя.
– Ты продула, с тебя торт, – фрейлина Сандак торжествующе посмотрела на дочь графа Тунора. – Он перепутал.
– И я тебя рада видеть, Кинехеах, – рассмеялась та девушка, которую принц посчитал кузиной. – Здорово мы тебя провели?
– Да уж. Если даже я, и зная про близнецов, ошибся… Вы молодцы.
*****
В прихожей раздался шум, и принцесса Лефлет оторвалась от падающих снежинок за окном. Ну, хоть кто-то пришёл скрасить её добровольное затворничество! Конечно, квартира на верхнем этаже небоскрёба, с книгами, фильмами и Интернетом – Служба безопасности решила, что в городском муравейнике одного человека незаметно прятать проще – это совсем не наглухо закрытые покои отцовского дворца и не изолированный лесной посёлок. Но месяц, не выходя за порог, сидеть в четырёх стенах всё равно тяжело. Пусть делаешь это по собственному желанию и твёрдо знаешь, что так надо. Увы, официально принцесса уехала домой. И пусть закон, по которому отпрыск королевской крови в заграничной поездке не имеет права, до церемонии возложения венца наследования, оставаться без опеки, формально обойти сумели: место графа Тунора заняла Наталья, жена вице-председателя Сената… Рисковать жизнью сестры, если подмена раньше времени выйдет наружу, Лефлет не собиралась. А на улице её легко могли узнать, за последние годы гости из Келти среди землян редкостью быть перестали.
Оказалось, пришла Наталья. Если в первую пару недель женщина тактично старалась не надоедать, то теперь, когда скука и безделье грызли принцессу изо всех сил, заглядывала по возможности каждый день, чтобы хоть как-то отвлечь общением. Вот и сегодня, официальный разговор в гостиной незаметно превратился в дружеские посиделки в спальне, где небольшие размеры не давили, принцесса могла с ногами забраться в любимое кресло, а гостья с удобством рассесться на кровати.
– Скучаешь? Смотрю, даже свои игрушки бросила, – Наталья махнула рукой туда, где на письменном столе лежала оставленная на середине работы, не доклеенная моделька парусника. – Хотя совсем недавно, пока не закончишь собирать очередную модель – ничего вокруг не видела.
– Скорее волнуюсь, – вздохнула Лефлет. – У меня в братьях одни мальчишки, у дяди Редвалда тоже сын. Я всегда так мечтала о сестре, что была дико счастлива, когда нашлась Настя… А теперь она там и рискует из-за меня.
Наталья мысленно покачала головой: счастье – это кому как. Лефлет и правда была безумна рада, она как раз приехала учиться, а тут появилась не просто близкая подруга – сестра. Зато остальным нервов находка попортила изрядно.
– Ты сама согласилась, что раз есть заговор, то тебя наверняка попытаются похитить после церемонии возложения венца наследницы. А у Анастасии и подготовка лучше… Да и физические возможности, чего греха таить. Слышала я, как волчата Северина девочкам, ради сувениров, ложки узелком завязывают. Говорят, после каждого кадетского бала генерал своих воспитанников костерит на все корки и наряды вне очереди раздаёт щедрой рукой. Но поделать ничего не может, традиция сильнее. Ладно, это мы чего-то в сторону ушли. Ты лучше объясни, почему вы все в Келти так уверены, что похищение будет именно сейчас? Если тебя не трогали до самого отъезда сюда, даже не пытались.
– Понимаете, Наталья, у нас довольно необычная система наследования. Пока на сына или дочь даже правящего монарха не ляжет венец наследника – по закону наследником он не считается. Потому, кстати, когда пятьдесят лет назад кузен короля организовал заговор, несмотря на помощь Лозадского союза мятеж провалился. Страна узурпатора не признала, и дворяне, и города – все встали за дедушку. А ещё есть порядок старшинства. И если для мужчин на него обычно не смотрят, то у женщин строго. Наследует сначала та принцесса, которая получила диадему первой, и не важно, что Настя младше меня по годам. А с дядей Редвалдом связываться побоятся… я надеюсь.
Наталья кивнула. Если бы план заговорщиков удался, они бы подменили Лефлет покорной куклой, и никто ничего бы не сообразил: талисманы династии отзывались на кровь любого близкого кровного родственника короля.
– Пусть меня сюда спрятали, и на два года церемонию оттянули – вечно так продолжаться не может. И всё равно переживаю. Как раз примерно в эти дни они домой приехать должны. Потому сижу, вот, и думаю, чем сейчас Настя занимается?
*****
Анастасия внимательно изучала жизнь Королевств, её тщательно готовили к подмене. Но когда сразу после отъезда вместо земных брюк и блузки пришлось надевать платье из Королевств… Анастасия, конечно, до этого обязательно носила корсет и платья, тренировалась – но таскать всё это не пару часов, а с утра до вечера оказалось тем ещё испытанием.
На границе Степи и Келти их встретила большая официальная делегация. Кинехеах перепоручил сестру отряду гвардейцев, сам умчался по срочному вызову короля вперёд в столицу. Анастасия сразу обратила внимание, с какой откровенной ненавистью и завистью на баронессу Сандак глядела свита из двух десятков фрейлин. Когда обе девушки уезжали из столицы «в какую-то глушь», девчонки из свиты все как одна радовались, что их-то опала не коснулась. И вдруг свиту при отсутствии принцессы во дворце не распустили: то есть Лефлет не наказали, а отправили куда-то от лица семьи. И теперь Сандак вернулась доверенным лицом и наперсницей принцессы, её отец за эти годы сделал блестящую карьеру в гвардии. А остальные фрейлины свой шанс упустили – и второй такой судьба им вряд ли предоставит.
Предводительствовала над свитой всё та же статс-дама, хорошо знакомая по рассказам Лефлет. Глядела она на принцессу, метая глазами молнии, и явно была готова с первого же дня и всю дорогу до столицы «приводить в чувство одичавшую в глуши девчонку». Даже наверняка заготовила речь, которая должна была принцессу заранее раздавить и пристыдить за не очень подобающий вид: как она могла путешествовать в таком простом и бедном платье. Памятуя, как статс-дама третировала сестру во дворце, Анастасия сразу же предупредила:
– Только заикнитесь мне про вышивание.
– Но Ваше Высочество!..
– Именно Ваше высочество. Хоть раз увижу вышивание – как мы приедем, из столицы на следующий же день вы отправитесь наставлять благородных девушек где-нибудь на южных границах. Это я обещаю.
Статс-дама демонстративно поджала губы: молчу и подчиняюсь высокородной придури. Но в глубине взгляда мелькнул страх, и Анастасии её стало жалко. Женщина и в самом деле искренне старалась. К счастью, напоминать про вышивание, смиряющее резвость, она ни разу не рискнула – и Анастасии не пришлось проверять, хватит ли у неё духу выполнить угрозу. Зато на остальном статс-дама буквально «оторвалась», загнав принцессу в парадные одежды. Каждое утро и вечер теперь Анастасия мысленно ругалась, что научиться за отведённое число секунд одевать снаряжение по боевой тревоге было намного легче, чем сладить со всеми хитроумными застёжками, крючками и завязками здешних парадных нарядов. С первого дня начинаешь понимать, зачем принцессе столько фрейлин, и что служанка для местных богатых дам не роскошь, а жизненная необходимость. А ещё начинаешь бояться исполнения желаний. Когда она была рабыней в питомнике, страстно мечтала – это ошибка, вот найдутся родители!.. И вот, нашлись не только отец, но и много по-настоящему любящих её родственников, братья и сёстры. Уже в кадетском училище любила читать книжки и сказки про всяких принцесс. Как любая девчонка представляла себя на месте героинь романов… И вот нате, пожалуйста. Она теперь самая настоящая принцесса таких благородных кровей, что благородней некуда. Заодно всё остальное – в довесок.
В следующий раз статс-дама «обошла» строптивицу, мягко напомнив, что по статусу и раз домой она прибывает официально на церемонию совершеннолетия, принцессе желательно ехать в карете. Анастасия согласилась, до сих пор на лошади ей было психологически не очень комфортно. Всё-таки она больше привыкла к машинам. Вдобавок климат в Келти был резко континентальный, в начале декабря уже ложился снег, пусть температура и держалась не сильно ниже нуля. Да и кареты за последние несколько лет преобразились, получили современную, скопированную с автомобиля, подвеску. Намёки фрейлины Сандак принцесса проигнорировала… оказалось зря. Ход у кареты и в самом деле был мягкий, ехать тепло и комфортно. Но статс-дама, пользуясь моментом, начала вести нравоучительные и душеспасительные беседы. И не прервать, она «просто выполняла обязанности», информируя отсутствовавшую несколько лет принцессу о столичной и дворцовой жизни.
На это Анастасия быстро привыкла или дремать, делая вид, что слушает, или с открытыми глазами впадать в прострацию. Вроде смотришь, поддакиваешь, но мысли гуляют далеко. Звукоизоляция в салоне кареты была отличная, громкие трубы, которыми всю дорогу кортеж оповещал о себе, тоже быстро стали привычными. В результате въезд в город Анастасия проспала. Очнулась только когда кортеж уже подъезжал к дворцу. И от этого стало донельзя обидно: хотелось посмотреть столицу. На статс-даму девушка зыркнула самым злобным каким могла взглядом. Из кареты вышла с другой стороны, хотя статс-дама специально для неё первой выбралась наружу и замерла, придерживая дверцу. И тут же Анастасия себя обругала: пусть по мелочи и в границах допустимого, она мгновение назад нарушила этикет. Если это повторится, могут возникнуть подозрения.
Страх принялся нехорошо щекотать вдоль позвоночника, упорно забираясь всё выше и выше. Потому дальше Анастасия старалась делать всё как можно точнее. Не зря же она до зубовного скрежета не только учила этикет и лица придворных с биографиями – дома специально разметили и подготовили условные копии залов и комнат дворца, чтобы принцессу не выдала привычка тела, впервые шагающего по незнакомому помещению. Не обращая на красоты парка и отделку залов и лестниц, Анастасия величаво ступала, улыбалась, расточала комплименты, в мыслях, словно на макетах, расставляя маркеры: здесь повернуть, там будет ступенька. И всё равно, войдя в тронный зал, девушка споткнулась, раздавленная его размерами и парадной, давящей роскошью. И тут же настрой, который она в себе тщательно лелеяла все дни путешествия, чуть не потерялся – стоило увидеть десятки смотревших на неё «зрителей», как захотелось повернуться и бежать куда глаза глядят.
Анастасия сделала глубокий вдох и заставила себя шагнуть вперёд. Хорошо хоть не надо было прилюдно расцеловываться с «родителями» – на официальном приёме в честь приезда по поводу совершеннолетия каждый шаг, жест, слово или улыбка расписаны в соответствующей главе дворцовых правил как в сценарии занудной пьесы. В большинстве случаев Анастасия не понимала, о чем её спрашивают, до того вычурно говорили церемониймейстер, придворные или король с королевой. В половине случаев не понимала даже собственных ответов, хотя дома гордилась знанием языка – оказавшись в земной колонии, она, в отличие от многих, наречие Королевств не забывала. Анастасия просто механически вызубрила, где, когда и как её должны спросить и что она на это должна ответить. Наконец дождалась, пока ей дозволят удалиться отдыхать с дороги. И медленно двинулась в свои комнаты, ощущая себя выжатым лимоном: так она не выматывалась даже во время марш-бросков в полной выкладке.