Программа Любви

– Это, каким образом, Вы могли спасти огромный «Титаник»? – недовечиво произнёс Ярус, смерив Кондилятора презрительным взглядом с ног до головы.

– Деревянным! Я смог бы растопить эту ледяную глыбу в считанные секунды, – хвастливо ответил Кондилятор.

– Ха! Тогда ещё кондиционеров не было. Ну, хорошо, хорошо, Вы могли спасти «Титаник», но, вот, скажите мне, пожалуйста, почему одному человеку всё время везёт, а другому нет? – раздосадовано спросил Ярус.

– Не совсем так. У каждого человека бывают, так называемые Вами – людьми, чёрные полосы и белые. Когда верх берёт то сторона тёмных сил, то светлых! – Кондилятор сел на диван, положив красную ногу на синюю и приняв деловую позу, как на интервью известной газете.

– Ну, почему какой-нибудь алкаш пьёт всю жизнь и доживает до глубокой старости, а молодой, талантливый может пропасть из-за какой-нибудь ерунды?

– Потому что этот алкаш для тёмных сил не интересен, мало того, что он сам себя гробит, так он отравляет жизнь родным и близким. Такого – тьма только поддерживает. А тёмным силам интересна личность, помешать ей, покорить её, сломать, уничтожить. Светлые силы, конечно, борются с силами зла и стараются помочь любому человеку, но не всегда удаётся победить тьму. К сожалению, мы ещё не так сильны, как хотелось бы. А исход сражения может зависеть от многих факторов: от времени суток, дня недели, времени года, расположения звёзд, количества сил с каждой стороны, места сражения, знака зодиака, вероисповедания объекта и так далее.

– Вы сказали, что мы ещё не так сильны. Так, Вы – Кондилятор тоже относитесь к светлым силам?

– Несомненно, ведь я нахожусь на службе у человека. А вот то, что тебя бросало то в жар, то в холод, друг мой, так это у тебя на нервной почве. Кстати, Ярус, ты – крещёный?

– Ну, да.

– А крестик в коробочке лежит, так? – прищурился Кондилятор.

– А Вы откуда знаете?

– У тебя аура вся в дырках, ты же беззащитный, как младенец, а в церковь не ходишь. Когда в церкви был?

– Давно, – стыдливо опустил глаза Ярус.

– Вера в Бога – это сила, а Крест Христов является символом жизни и оружием против падших духов, – убедительно произнёс Кондилятор.

Ярус достал крестик из письменного стола и надел на шею.

– Носи и никогда не снимай, а то не только смех будешь слышать, будешь бегать самого себя искать. Кстати, нечисть вспоминать после заката солнца, я бы тебе не рекомендовал, а то, может и появиться, – совсем по-домашнему сказал Кондилятор, будто предупреждая не пить холодную воду большими глотками.

– Хотел бы я увидеть этого Тери, чтобы у него самого выяснить, куда пропала моя…, – недоговорив, вскочил Ярус с дивана.

– Все-таки Зена пропала? – задумался Кондилятор.

– Да, – разочарованно ответил Ярус и, придвинувшись к Кондилятору спросил, – скажите, здесь тоже замешаны силы зла?

– Разумеется! Этот Тери и был послан для этой цели.

– Но позвольте, откуда Вы знаете Зену, Тери? – поразился Ярус.

– Ой, мне легче рассказать, что я не знаю, – похвастался Кондилятор и продожил, – но Зене, к сожалению, уже ничем не поможешь, – печально закивал головой Кондилятор.

– Она что, в опасности? – Ярус придвинулся ещё ближе.

– Ещё какой, – тяжело вздохнул Кондилятор.

– Зена в беде? Она ждёт моей поддержки и помощи? Где она? Скажите, как мне помочь Зене? – вскочил с дивана Ярус.

– Извини, Ярус, я отвечаю за температурный режим в квартире.

А спасти Зену, практически, невозможно, – обречённо сказал Кондилятор.

– А Вы откуда знаете? – Ярус подошёл вплотную к Кондилятору и заглянул в его разноцветные глаза.

– У меня есть родной брат, Ветер. Вот он и рассказал мне… – резко замолк Кондилятор.

– Рассказал, что?

– Ничего, я вообще, не имею права с тобой общаться, – Кондилятор отвернулся к окну.

– Но общаетесь же, и ничего страшного не произошло. Кондиляторик, миленький… – юноша снова присел на диван рядом с Кондилятором.

– Так, что это за уменьшительно-ласкательные слова – Кондиляторик, Ты же не называешь Терминатора, Терминаториком?

– Хорошо, хорошо, Кондилятррр! – прорычал Ярус, – Вы только скажите, на каком конце Земли мне искать Зену?

– На Земле её нет, – равнодушно произнес Кондилятор и достал из кармана маленький прозрачный флакончик.

– Как?! А где же она? – недоверчиво спросил Ярус.

– Зена находится сейчас под землёй, прямисенько в самом её центре, – Кондилятор посмотрел на содержимое пузырька.

– Но там же жарко, – недовечиво произнес Ярус.

– Не то слово, 5000 градусов по Цельсию, – запрокинув голову, Кондилятор закапал себе в синюю ноздрю лекарство, – или 9000 по Фаренгейту.

– Зена сгорела? – испугался юноша.

– Нет пока, – сделав паузу, сказал Кондилятор несколько изменившимся голосом, видимо от действия лекарства, – пока она находится под действием «Антижара». А украл её Жаропепел.

– Жаропепел? Кто это? – Ярус даже привстал.

– Жаропепел? – шмыгая носом, повторил Кондилятор, – это подземный царь огня.

– Но по греческой мифологии подземный царь – Аид, – вспомнил Ярус, – а бог огня – Гефест.

– Мифология – от слова миф, дорогой Ярус, а я знаю реального подземного царя Жаропепла. Ты ещё вспомни «Ночной дозор»… тоже мне сказки для взрослых, – спрятал лекарство в карман Кондилятор. – А вот с Жаропеплом шутить, я бы никому не советовал.

– Но зачем он украл Зену? – возмутился Ярус.

– Один раз в год он крадёт с земли самую красивую девушку и забирает её к себе. Для этого на одну неделю он посылает на землю своего любимого агента Тери, то бишь чёр…, – Кондилятор замер, поднял красный указательный палец вверх и прислушался, – давай-ка, будем называть его просто Чё, чтобы не дай Бог, он здесь не появился и не подслушал наш разговор. Кстати, а ты молодец, сам, без посторонней помощи смог дешифровать этого Чё. Уважаю, – Кондилятор протянул синюю руку Ярусу для рукопожатия. И так, этот Чё, облетает все материки, и выбирает самую красивую жертву.  В течение семи дней с помощью разного зелья привораживает, влюбляет в себя понравившуюся ему девушку и спокойно забирает её под землю для передачи самому царю. Жаропепел ровно три дня уговаривает, ублажает, заставляет красотку, и в конце концов, делает новую девушку своей женой.

– Какой замуж? Зене ещё нет восемнадцати! – возмутился Ярус.

– Жаропеплу это по барабану, – скривился Кондилятор.

– Постойте, но Тери, то есть Чё, уже почти месяц, как у нас в классе.

– Да, на этот раз с Зеной у этого Чё, что-то не очень складывалось, раз он, целый месяц, используя самые лучшие зелья,

не смог растоптать ее чувства. Ну, а глядя на портфель Зены, и эти отпечатки на нём, я могу сказать, что сам Жаропепел появлялся на земле. Уж очень он хочет, чтобы она стала его женой.

– Но Зена никогда не согласится, – уверенно сказал Ярус.

– Если она не согласится, то через три дня он её сожжёт, – беззаботно произнёс Кондилятор, как-будто предупреждая о том, что может пойти дождь.

– А если согласится? – нахмурившись, спросил Ярус.

– Тоже сожжёт, только через год, насладившись семейной жизнью, а фото Зены повесит в своей галерее «ЖЖЖ».

– Что значит «ЖЖЖ»?

– Желанные Жёны Жаропепла. Это у него хобби такое, это он – гад, так развлекается. И ещё ни одной девушке не удалось вырваться от него. Но с Зеной у него далеко идущие планы.

– Какие, такие планы?

– Он узнал, что Зена может написать Программу Любви. Поэтому в случае с Зеной получается два в одном. Ведь она не только красива, но еще и полезна. Он объявит ей, что как только она напишет, эту программу, он ее отпустит. Но, получив желаемое, Жаропепел с помощью этой же программы влюбит в себя саму Зену. А через год счастливой семейной жизни всё равно сожжёт твою любимую и повесит её фото в галерее «ЖЖЖ». А потом, имея эту Программу Любви, ему уже никого из девушек уговаривать не придётся. И будет он влюблять в себя всех, кого только пожелает.

– Вот гад! Но как же спасти Зену? Кондилятор, родненький, помогите мне спасти Зену, пожалуйста!

– «Не бери дурного в голову, а тяжелого в руки», – говорила моя бабушка.

– Что ты сказал? – угрожающе произнёс Ярус, перейдя на ты.

– Я говорю, посмотри-ка ты лучше футбол, сегодня играют… – пересев в кресло, Кондилятор взял газету.

Ярус схватил тапок и бросил его в Кондилятора. Подняв обе руки, ладонями вперёд, Кондилятор потоками воздуха остановил тапок, который упал прямо перед ним.

– Нет, я буду смотреть футбол, а Зена сгорит под землёй?

Ты понимаешь, что ты говоришь? Ты – не Кондилятор! Ты… ты… – подыскивал сравнения Ярус, – ты – термос! Нет, ты холодильник, скрещенный с микроволновкой! Он ещё рассказывает, что «Титаник» мог спасти! Тоже мне «Спайдермен» недоделанный! Это же надо, кого мы дома приютили! – раздражённо говорил Ярус, быстро шагая по комнате взад-вперёд.

– Попрошу без оскорблений. Ты хочешь сказать, что ты готов пожертвовать своей жизнью ради спасения Зены? – прищурился Кондилятор.

– Да, готов же, готов! – обрадовался Ярус, резко остановившись, – ты только скажи, как мне попасть под землю?

Раздался стук в дверь, в проёме появилась мама Яруса. Кондилятор за долю секунды сплющился и оказался под креслом.

– Сынок, у тебя всё нормально, мне показалось, что ты с кем-то разговариваешь? – она подозрительно осмотрела комнату, держа в руках поднос с едой, – и чего это ты стоишь посредине комнаты?

– Это я уроки вслух учу. Хожу и повторяю, чтобы лучше запомнить, – Ярус прошёлся по комнате, косясь на кресло, под которым исчез Кондилятор, не понимая, как он там поместился.

– А я решила тебе бутербродики сделать и минеральной водички. А то до ужина ты тут с голоду помрёшь.

– Помру, я мамочка, точно не от голода. Спасибо тебе, родная, – Ярус чмокнул мать в щёку и, взяв поднос, закрыл за ней дверь.

– Ярус! Ну, как ты не понимаешь, ты идёшь на верную гибель? – легко вылезая из-под кресла и принимая объёмную форму, возмутился Кондилятор, – под землёй царство зла, ты это понимаешь? Туда мамочка бутерброды тебе не принесёт!

– Понимаю, Кондилятор, понимаю!

– Ничего ты не понимаешь. Ладно, как хочешь, – Кондилятор задумался на мгновенье, – мой дедушка рассказывал, что в городе Киеве на территории Киево-Печерской лавры¹ есть пещеры, тянутся они под землёй на несколько километров. В них находятся разные захоронения, мощи священников, святых и великих людей. Кстати, в любое время года там постоянная температура +15° по Цельсию.

¹Киево-Печерская лавра – один из первых по времени основания монастырей на Руси. Основан в 1051 году при Ярославе Мудром монахом Антонием, родом из Любеча. Сооснователем Печерского монастыря стал один из первых учеников Антония – Феодосий. Князь Святослав II Ярославич подарил монастырю плато над пещерами, где позже выросли прекрасные каменные храмы, украшенные живописью, кельи, крепостные башни и другие строения. С монастырём связаны имена летописца Нестора (автора «Повести временных лет»), художника Алипия.

– Это ещё, мне, зачем знать? – удивился Ярус.

– Ну, во-первых, я же всё-таки – Кондилятор. А во-вторых, теперь тебе, друг мой, для того, чтобы не сгореть, придётся разбираться не только в мифологиях, но и в температурных режимах, вот так, – переходя на шёпот, продолжил он, – в этих пещерах есть колодец, который ведёт в преисподнюю. Вход в него расположен возле гроба с мощами монахини Ефросиньи Полоцкой.

– От раки, наверное, – поправиил его Ярус.

– Какие ещё раки? – сморщил лоб Кондилятор.

– Рака, так называется гроб с мощами святых, – сосредоточенно произнёс Ярус.

– А ты откуда знаешь? – удивился Кондилятор.

– Читал где-то, – скромно ответил Ярус, – рассказывай дальше.

– По древнему поверью, – продолжил Кондилятор, с почтением взглянув на Яруса, – девушки, которые хотят удачно выйти замуж молятся её мощам. Так вот, как рассказывал мой дед, слева от мощей Ефросиньи Полоцкой есть металлический люк, который и ведёт в ад.

– Наверное, символично, – почесал затылок Ярус, – что люк в преисподнюю находится рядом с мощами защитницы любви и брака. Шаг влево – и ты пропал. Да, но как же я сейчас попаду в Киев?

– Ну, в этом я тебе помогу. Так, возьми с собой спички, фонарик, еду, – он посмотрел на поднос, закинул себе в рот бутерброд, потом подошёл к кондиционеру, легко подпрыгнул и залез внутрь. Раздался скрип открывающихся дверей, шум двигающейся мебели, грохот выдвигающихся и задвигающихся ящиков, звон металла.

– Есть! – издалека донёсся радостный голос Кондилятора.

Затем тот же шум раздался в обратной последовательности, он вылез из кондиционера и спрыгнул на пол.

– Вот, это тебе может пригодиться, – он протянул Ярусу небольшую монтировку, – и может быть, понадобится оружие, – Кондилятор достал из-за спины пистолет довольно большого калибра, – стреляет он патронами с концетрированным холодным и горячим воздухом. Всего в магазине шесть патронов, три холодных, три горячих.

– Ух, ты, здорово, – Ярус с интересом рассматривал оружие.

– Вот здесь производится переключение, поставишь флажок на синий кружок – стреляет холодом, на красный – теплом. Температура холодного выстрела минус сто градусов, горячего плюс сто градусов по Цельсию. Прицельная дальность пятнадцать метров. Убить не убьёт, но заморозить или обжечь может. Это всё, чем я тебе могу помочь.

Ярус вытащил из школьного рюкзака учебники, положил туда еду, фонарь, монтировку, пистолет, спички и надел кроссовки.

– Спасибо, я тебя никогда не забуду, – юноша обнял Кондилятора, дружески похлопал его по спине, а заглянув в глаза, увидел на щеках у него слезы, – ну, что ты? Кондиляторам нельзя плакать, – и вытирая их, он почувствовал, что одна слезинка у него тёплая, а другая – холодная.

– Я и не плачу, это у меня конденсат скопился, – застеснялся Кондилятор.

– Ой, а как же мама? – беспокойно спросил Ярус.

– Ничего, это я улажу, – ответил Кондилятор и тяжело вздохнув, добавил, – что я делаю? Как я буду на твою маму теперь смотреть?

Ну что? Готов?

– Готов, – Ярус бодро расправил шлеи рюкзака на плечах.

– Постой, а кто такой этот «Спой дурман», которым ты меня, это…обозвал? – прищурился Кондилятор.

– А-а, – улыбнулся Ярус, – Спайдермэн? Это американский человек-паук.

– Ты меня, конечно, извини, Ярус, – Кондилятор весь подобрался, гордо откинул голову назад, и чётко выговаривая каждое слово, продолжил. – Я – русский Кондилятор, и попрошу больше меня, с американскими пауками, не сравнивать.

– Хорошо, хорошо, – добродушно улыбнулся Ярус, – договорились. Это я сгоряча, прости меня, пожалуйста. Да, он тебе и в подмётки не годится. Ну, что я пошел? – юноша обнял Кондилятора за плечи.

– Куда пошел? – удивился Кондилятор.

– На вокзал, – простодушно ответил Ярус.

– Какой вокзал? Открывай окно, сейчас полетишь, скомандовал Кондилятор.

– Это же седьмой этаж.

– Ты Зену спасть будешь? – жестко спросил Кондилятор.

– Буду, – резко ответил юноша и открыл окно.

Кондилятор высунул голову наружу и замысловато свистнул. Откуда ни возьмись, на абсолютно безветренную улицу налетел такой мощный порыв ветра, что Яруса и Кондилятора начало сдувать в комнату. Они вцепились руками за подоконник, шторы напоминали развевающиеся стяги, люстра болталась, как фонарь в каюте корабля. Всё, что находилось на столе: бумаги, ручки, тетради, учебники, всё полетело на пол или стало летать по комнате.

– Брат, ты здесь? – крикнул Кондилятор.

– Здеееесь! – откуда-то из темноты раздался низкий и продолжительный голос.

– Этому парню нужно попасть под землю, помоги мне, брат! – захлёбываясь от ветра, прокричал Кондилятор.

– Хаааа – раааа – шоооо! – на каждый слог порывы ветра были такие сильные, что если бы они не держались за раму, то влипли бы в противоположную стену.

– Залезай! – уже скорее по губам Кондилятора понял Ярус. Он схватился за наружную сторону рамы, поставил одну ногу на подоконник, потом другую и, преодолевая сопротивление ветра, медленно выпрямился.

Глава 4

ТО ВВЕРХ, ТО ВНИЗ

Вначале, Ярус даже боялся подумать, как он отпустит раму. Ему хотелось вцепиться в неё руками и не отпускать или ещё лучше запрыгнуть обратно в комнату, залезть под диван, схватиться за его ножки, и уж там, никакая сила не смогла бы оторвать его от родного дома. Но тут, он вспомнил о Зене, и ему стало за себя стыдно.

Ветер несколько уменьшил свои порывы, Ярус выпрямился на окне своего седьмого этажа, спиной прижимаясь к раме. Он почувствовал, что потоки воздуха изменили своё направление, раньше ветер дул прямо в комнату, а теперь начал дуть снизу-вверх. Решив окончательно преодолеть страх высоты, Ярус оторвал свои побелевшие пальцы от рамы и, балансируя руками, покачиваясь, сделал несколько переставных шагов к центру окна. Выставив вперёд руку, он почувствовал, что ветер легко поднимает её вверх, потом выставил вторую. Плотно прижав пальцы рук, он оперся на упругий поток, как на твердую опору, и несколько раз подпрыгнул.

– С Богом! – крикнул Кондилятор, но Ярус его уже не слышал.

Юноша просто сделал шаг вперёд, и почувствовал, что ветер легко подхватил его тело. Он лежал на этом мощном потоке воздуха лицом вниз, как на невидимом матраце, широко расставив руки и ноги, вначале испуганно, а потом радостно смотрел вниз на эту смертельную пустоту в 20 метров. Где-то прямо под ним ездили машины и автобусы, проходили люди, а он парил в воздухе.

В соседнем окне на кухне он увидел маму, готовящую ужин.

– Прощай, мамочка, я тебя очень люблю! – крикнул Ярус, и поток воздуха начал медленно поднимать его вверх. Он поднялся над крышами многоэтажек, выше заводских труб, на которых были установлены красные фонари. Потом подъём закончился, его закрутило вокруг собственной оси, как стрелку компаса, будто бы ветер определял направление пути, и услышал низкий голос: «Следующая остановка – город герой Киев».  Его сорвало с места и понесло вперёд и вверх с такой быстротой, что глаза его начали слезиться, а кожа лица натянулась до такой степени, что казалось ещё немного, и она треснет. Ярус выставил руки вперёд, как он всегда делал, когда нырял в воду. Встречный ветер был такой силы, что рюкзак за плечами, ему казалось, весит несколько сот килограммов.

– Терпи Ярус, терпи, Зене сейчас тяжелее, – стиснув зубы, сказал он сам себе, а вслух произнёс только что родившиеся строчки:

Я пройду через всё, а нет, пролечу,

Спасая тебя!

И победы свои к ногам положу!

Я живу для тебя!

Было довольно прохладно, и Ярус застегнул замок олимпийки до самого верха. Да, можно было и шапку с собой прихватить, – подумал он, растирая руки, нос и уши. Немного освоившись, юноша начал рассматривать красивые пейзажи прямо под собой: далеко внизу вечерние трассы дорог, которые были похожи на яркие бусы со светящимися фонарями. Быстро мелькали посёлки, с небольшим количеством огоньков, и большие города со множеством ярко освещённых площадей и памятников.

А всё-таки жалко, что сейчас вечер, наверное, днём ещё красивее посмотреть на Землю в свободном полёте. Интересно, с какой скоростью я сейчас лечу? Наверное, быстрее, чем на самолёте, – улыбнувшись, подумал он.

Просто наблюдать ему стало неинтересно, и Ярус начал считать, за какое время он пролетает разные населённые пункты. На небольшие города у него хватало досчитать до двух-трёх секунд,

на большие – до пяти-шести. Он смотрел, как под ним мелькали светящиеся мосты через какую-то широкую реку, корабли, которые издали, выглядели игрушечными. Вдруг он заметил, что шнурок на одном кроссовке развязался, и решил, что надо срочно завязать его, ведь неизвестно какое будет приземление. Он подтянул под себя одну ногу, потом другую, преодолевая воздушный поток, принял сидячее положение, как в кресле и завязал шнурок. Подняв голову, он вскрикнул от ужаса, увидев прямо перед собой огромную женщину с поднятыми руками, в одной руке у нее был меч, в другой – щит. Ярус стремительно летел прямо ей в лицо, глаза её были огромные и незрячие, величиной с него. Юноша моментально принял горизонтальное положение, но когда столкновение казалось уже неизбежным, его вдруг резко отнесло влево, и он без ущерба для здоровья пролетел между головой и мечом. Выдохнув с облегчением, он обернулся назад и понял, что это был огромный памятник.¹

¹Монумент-скульптура «Родина-мать» установлен в честь победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов в г. Киеве на высоком правом берегу Днепра. Авторы мемориала Евгений Вучетич и Василий Бородай. Высота скульптуры «Родина-мать» 62 метра, общая высота с постаментом 102 метра. Киевский митрополит решил вопрос с архитекторами, чтобы высота скульптуры ни в коем случае не была выше большой лаврской колокольни. Действительно кончик меча ниже колокольни на 12 метров.

Скорость полёта начала падать, и Ярус увидел золотые купола церквей. Должно быть, это и есть Киево-Печерская лавра. Теперь бы очень хотелось как-нибудь помягче приземлиться, – только он об этом подумал, как поступательное движение прекратилось, ветер подхватил его снизу, и лёжа на воздушной подушке, он стал плавно спускаться вниз.  Деревья и кусты гнулись и шатались, наклоняясь до самой земли, прямо под Ярусом кружил смерч. Он очень вовремя принял вертикальное положение, потому что через мгновение уже опустился на булыжную мостовую.

– Приии-еее-хааа-лиии! – услышал он протяжное завывание сверху.

– Спасибо, брат! – крикнул Ярус вверх и ветер сник.

Оглянувшись, он увидел сидящего возле забора мужчину с деревянным костылём вместо ноги, перед которым лежала широкополая шляпа, которую он придерживал от ветра двумя руками.  На груди у него висела табличка: «Христа ради! Подайте хромому и слепому на пропитание».

– Извините, Вы не подскажете, как мне попасть в пещеры? – положив в шляпу несколько рублей, спросил Ярус.

– Изыйди! Чур, меня, чур! Сатана, нечисть поганая! – калека отбросил свой костыль, напялил шляпу, ловко вытащил из-под себя, оказывается, очень даже здоровую ногу, потому что в следующее мгновение он уже бежал от Яруса, как неплохой спортсмен.

– Да, исцеление прошло как нельзя лучше, – подумал Ярус.

Под навесом он увидел табличку «святая вода». Допив минералку, набрал в бутылку из источника воду и, оглянувшись, увидел идущего навстречу молодого семинариста в очках и длинном чёрном одеянии. Священнослужитель был таким худым и длинным, а шагал такими большими шагами, что Ярус сразу назвал его про себя Циркуль.

– Добрый вечер, – потревожил его Ярус, – извините, пожалуйста, Вы не подскажете, как мне попасть в пещеры?

– Вам, в какие? Ближние или дальние? – спросил семинарист, поправив мизинцем очки.

– Мне нужны те, в которых находятся мощи Евфросиньи Полоцкой.

– Тогда Вам нужно в дальние пещеры. Это, вот по этой дороге вниз. Справа Вы увидите памятник Кириллу и Мефодию, а чуть дальше слева будет Аннозачатьевская церковь, вот там и начинаются пещеры. Только уже поздно, время экскурсий до шести часов вечера, и Вас туда сегодня уже не пустят, – Циркуль сделал ударение на слове Вас.

– А монахов пускают?

– Монахов пускают, но Вы же – не монах, – сказал, улыбаясь, Циркуль, поправил очки и стал подниматься по дорожке в противоположную сторону.

– Да, я – не монах, пока, – сказал Ярус последовав за ним, – Боже мой! Это же одна из старейших церквей древней Руси! Как было бы классно попасть сюда с Зеной на простую экскурсию. Посмотреть эти соборы, пещеры.

Семинарист «привёл» Яруса к двухэтажному корпусу, напоминающему общежитие. Он перекрестился, вытер ноги и зашёл в здание. Притаившись в кустах неподалёку, Ярус наблюдал через светящиеся окна, как священнослужители занимаются своими личными делами. В одном окне монах читал Библию и молился перед иконой, в другом – несколько семинаристов очень красиво на разные голоса пели молитвы. В следующем – он увидел монахов, которые смотрят телевизор. Наконец-то он нашёл то, что ему было нужно: священник гладил утюгом рясу, а закончив, аккуратно повесил её в шкаф, выключил свет и вышел, прикрыв за собой дверь. Форточка в комнате была открыта, но окна были, довольно, высоко над землёй.

Эх, сейчас бы Ветер попросить, да влететь в эту форточку. Но делать нечего, надо самому выкручиваться, – подумал юноша, обходя здание. С тыльной стороны он обнаружил незавершённые строительные работы, к монашескому общежитию делали пристройку. Тут Ярус нашёл несколько досок, выбрал из них самую крепкую.

Прости меня, Господи, за этот грех. Это только ради спасения Зены. А что может быть дороже жизни человека, тем более любимого? – думал Ярус, аккуратно ступая по строительному мусору, неся на плече доску. Осторожно, чтобы не шуметь, он поставил её под окно и спрятал рюкзак под кустом. Потом, медленно ступая по доске, балансируя руками, дошёл до окна и схватился за края форточки.  Передохнув, Ярус просунул голову внутрь, подпрыгнул и повис грудью в окне. Поворачивая туловище слева направо, он начал заползать в комнату. Когда большая часть туловища оказалась внутри, тело его перевесило, и он руками коснулся подоконника. Теперь ему оставалось только втащить ноги, которые неуклюже болтались в форточке. Как вдруг он услышал на улице крик: «Держите вора!

Вот он! Все сюда!»

Ярус молниеносно, втащил ноги в комнату, как будто снаружи была злая собака, спрыгнул на пол и посмотрел в окно. Седой священник, убрал доску и, продолжая звать на помощь, смешно подпрыгивал, стараясь разглядеть, что там делает воришка. Ярус понял, что обратный путь ему отрезан, но услышав хлопанье дверей и топот ног по коридору, быстро надел рясу и выскочил из комнаты. Увидев бегущих монахов, он последовал следом за ними на улицу и пристроился за их спинами.

– Я иду себе спокойно и вижу! – возмущённо кричал священник, – доска приставлена, а из форточки ноги торчат! Воры! И где, в лавре! Боже праведный! Ничего святого у людей не осталось! Ничего! Куда мир катится?

И тут к своему большому неудовольствию Ярус увидел, что к толпе подбежал и стал рядом с ним Циркуль, который сильно прищурившись, сделал виноватое лицо: «Мол, извините, вот опять опоздал!» Надеясь, что без очков Циркуль его не узнает, Ярус пожал в ответ плечами: «Мол, ничего страшного, бывает…»

– Но я заметил! – продолжал кричать священник, – у вора темные джинсы и кроссовки, такие, с белой полосой. Это просто возмутительно, неслыханно!

Циркуль опустил глаза, и начал рассматривать обувь у впередистоящих. Ярус посмотрел на свои ноги – ряса была ему мала и не скрывала его кроссовки, поэтому он быстро присел, прикрывая полами обувь. Циркуль медленно перевел взгляд на нашего героя, но увидев, что тот, улыбаясь, смотрит ему в подслеповатые глазки, подмигнул в ответ, улыбнулся, но уже как-то криво, так как странная фигура Яруса с выпирающей задней частью и выступающими коленями спереди, вызвали у него некоторые подозрения. Положив руку на спину, Ярус поморщился: «Мол, ты не правильно понял, это у меня спина болит». Лицо Циркуля приняло понимающее сострадальческое выражение мол: «Понятно, терпи!»  Но тут же он, стал недоверчиво посматривать на Яруса, старательно прищуриваясь и уже не скрывая своей подозрительности.

Седой священник громко раздавал приказы: «Вы!  Сейчас же позвоните в полицию! Вы трое охраняете окно! Остальные за мной, нужно поймать вора, который находится внутри!»

Все дружно направились ко входу. Ярус тоже последовал за семинаристами гуськом, семеня ножками, одной рукой полами прикрывая кроссовки, другой – имитируя боль в спине.  Циркуль отстал от других, и некоторое время низко пригнувшись, наблюдал за Ярусом.

– Стойте! – наконец, выкрикнул Циркуль, резко выпрямившись, – вот он! – и выставил вперед руку, тыча указательным пальцем в нашего героя. Все обернулись и посмотрели на Яруса, который в свою очередь обернулся тоже, но за спиной у него никого не было.  Теперь ему стало понятно, что его «раскололи», и не дожидаясь, пока его схватят, он в два прыжка оказался около куста, подобрал свой рюкзак, перепрыгнул через постриженные кусты и бросился вниз. Несколько семинаристов бросились его догонять.  Ярус сразу оторвался от них довольно далеко, недаром он был один из лучших бегунов в школе. Он бежал напрямую, пересекая булыжные мостовые, тропинки, дорожки, перепрыгивая заборы, кусты, ограждения. Миновав огромные памятники создателей славянского алфавита, он перешёл на шаг, и приблизившись к Аннозачатьевской церкви, возле которой висела табличка «Дальние пещеры», пригладил волосы руками. Около входа в пещеры никого не было. Он потянул на себя тяжёлую дубовую дверь, но она оказалась закрытой, рванул её со всей силы, но она даже не колыхнулась. От безысходности Ярус стал трясти её, хотя получалось, что трясется он сам, а не дверь. И тут юноша почувствовал, что кто-то положил ему руку на плечо.

– Все, попался. Догнали семинаристы, – подумал Ярус.

– Чего хочет сын Божий в пещерах? – услышал он низкий, певучий бас.

Ярус медленно повернулся, перед ним стоял огромный монах, большая копна чёрных волос которого, на голове соединялась с такой же чёрной бородой и усами. На фоне чёрного неба вырисовывались только его хмурые глаза и нос.

– Я, я, я учусь в духовной семинарии. Понимаете, я был сегодня в пещерах и уронил свой сотовый телефон, а мне будут звонить родственники, и если я не отвечу, они будут очень сильно волноваться. Очень! Я буду Вам признателен, если Вы мне поможете… – затараторил Ярус, глядя на большую связку ключей, висящую у него на поясе.

– Это хорошо, – глаза монаха стали тёплыми и добрыми, – что Вы волнуетесь за своих родных, это правильно, – с этими словами он открыл два замка и распахнул перед ним дверь. Достав из рюкзака фонарик, Ярус посветил в длинный тёмный коридор.

– Если хотите, я могу Вам помочь, – прищурился монах.

– Нет, нет, спасибо. Я сам справлюсь, – ответил он и быстро добавил, – с Божьей помощью.

– Хорошо. Дверь я запру, а когда Вы найдёте то, что потеряли, постучите, я Вам открою, – монах положил руку ему на плечо, прищурив приветливые глаза.

– Спасибо Вам огромное, – Ярусу захотелось даже обнять его, ведь сейчас, в лице этого огромного и доброго священника, он прощался со всеми людьми на Земле. А что его ждёт под землёй – никому неизвестно.

– Ну, тогда, с Богом, – монах повернул юношу лицом к себе, перекрестил и легонько подтолкнул, – идите сын мой, и храни Вас Господь.

Ярус вошёл в тёмный притвор церкви, освещая просторное помещение фонариком, прислушиваясь к эху своих шагов. На стенах висели иконы, под ними стояли витрины с церковной утварью: Библии, свечи, крестики, иконки разных размеров. Правее он увидел массивную зелёную дверь, толкнув её двумя руками, он протиснулся в образовавшуюся щель. Посредине зала стояли два больших подсвечника с огарками свечей. Каким-то пятым чувством Ярус ощутил, что кто-то внимательно следит за каждым его движением, он резко поднял луч фонаря и увидел под полукруглой сферой высокого потолка массивную икону с сердитым ликом Иисуса Христа. Ярус зажёг свечу и три раза перекрестился, мысленно прося у Господа помощи в спасении рабы Божьей Зены, попавшей в руки тёмных сил. Теперь ему показалось, что Господь смотрит на него не так сурово.