Женско-Мужской словарь

Друзья и пиво или Лесной царь

И что мне за дело до всех этих скучных немцев?

Федор Достоевский

Темная мать! Ты всегда скользишь неподалеку тихими и мягкими шагами.

Уолт Уитмен

Исторически сложилось, что в нашей семье все учили немецкий. Прабабушка Янина Станиславовна, в честь которой я тоже стала при рождении Яниной Станиславовной, знала три языка – немецкий, английский и французский. Бабушка закончила школу с медалью, получила за немецкий «отлично» и могла бы дальше изучать язык, но она мечтала лечить людей, поэтому подала документы в медицинский и стала хирургом.

Она была красивейшим доктором, я много раз видела длинные очереди из пациентов с цветами, ожидающих приема у бабушки. И все же иногда она вздыхала, говоря, что хирург – профессия тяжелая и, выучись она на переводчика, жизнь ее сложилась бы по-другому и была бы определенно легче. Ведь переводчик – профессия несложная и приятная. В глубокой старости, уже находясь где-то в параллельных мирах, наблюдая рядом с собой почивших родственников и родителей, принимая младшего сына за отца, бабушка помнила наизусть оригинал «Лесного царя» и могла в любой момент его прочесть.

 
Wer reitet so spät durch Nacht und Wind?
Es ist der Vater mit seinem Kind;
Еr hat den Knaben wohl in dem Arm
Er faßt ihn sicher, er haelt ihn warm
 
 
Кто скачет, кто мчится под хладную мглой?
Ездок запоздалый, с ним сын молодой.
К отцу, весь издрогнув, малютка приник;
Обняв, его держит и греет старик.
 

Папа тоже учил немецкий. Когда мне было лет семь, он занимался со мной по учебнику, привезенному из ГДР, откуда и я запомнила несколько стихотворений на всю жизнь. Лесной царь среди них.

 
Mein Sohn, was birgst du so bang dein Gesicht? —
Siehst Vater, du den Erlkönig nicht?
 
 
Дитя, что ко мне ты так робко прильнул? —
Родимый, лесной царь в глаза мне сверкнул:
Он в темной короне, с густой бородой —
О нет, то белеет туман над водой.
 

Я пошла дальше моих родственников в изучении немецкого. Возможно, во мне сработал бабушкин план стать переводчиком и получить, таким образом, более легкую жизнь. Я поступила в институт иностранных языков и учила немецкий пять лет с нажимом со стороны педагогов и постоянно под угрозой вылета из вуза. Школа принесла свои плоды. Немецкий я знаю хорошо, но язык мне по большому счету не пригодился. Я поработала какое-то время устным переводчиком и поняла, что транслировать чужие идеи на другой язык – занятие невыносимое для меня. Ведь у меня были мои собственные интересные мысли, которые мне страсть как хотелось высказать. Возможно, в этот момент включился другой сценарий моего будущего. Скоро я стала писать репортажи и тексты в газеты и журналы.

Однако мощная база немецких слов, фраз и выражений осталась внутри моего существа. Время от времени немецкая база обращается к моей чувствительной совести с сообщением, что она на глазах ржавеет и ее – базу – надо подновить.

Чтобы язык не ржавел, а совесть не разъедала внутренние органы, мне приходится специально находить немецкоязычных людей и разговаривать с ними, выпивать с ними, а иногда даже селить их ненадолго у себя на даче.

И вот я сижу в заведении «Друзья и пиво» в компании совсем незнакомых мне немецкоязычных жителей Одессы. Они расположились за деревянным столом и разговаривают.

А я сижу и думаю, почему я тут.

Молчу всю эту встречу и наблюдаю за людьми.

Они рассказывают про себя. Несколько немецких девушек работают в местных приютах. Украинских приютах. Им платят большие деньги, немецкие деньги из Германии. В Германии очень хорошо иметь запись в резюме о том, что ты работал в Восточной Европе. Это ценится в Германии. Это опыт.

О ценности опыта мне рассказала моя подруга из каучсерфинга Катя. И то, что платит Германия, тоже. Та самая немецкая девушка…

Да! Я упомянула каучсерфинг. А вдруг вы не знаете, что такое каучсерфинг?!

КС входит в пятерку лучших вещей в этом мире. В моей шкале ценностей он занимает пятое место. Сразу после родителей, детей, друзей и любви идет каучсерфинг, опережая красное сухое и путешествия. Правда, с путешествиями каучсерфинг связан напрямую, потому что речь идет о свободной и открытой организации, с помощью которой можно найти друзей в любой точке мира. Еще можно договориться и приехать жить у кого-то из каучсерферов совершенно бесплатно. Или с тобой договорятся и к тебе приедут… Каучсерферы – замечательные люди с открытым сознанием, они много путешествуют, иногда даже автостопом, говорят на английском, не боятся пустить в гости и отдать ключ от квартиры людям, с которыми до этого встречались только в Интернете. Мне нравятся эти люди и их стиль жизни, да и вся система.

С девушкой Катей из Германии – я пригласила ее остановиться у меня, чтобы мой немецкий не заржавел, – мы договорились, что она будет жить у меня три дня, а она задержалась на месяц.

Катя, как и мои соседки по столу в «Друзьях и пиве», приехала в Одессу на добровольную работу в приют. До этого она посмотрела жалостливый фильм про наш город припортовый, из фильма она узнала, что Одесса – крайне бедный город, где по всем улицам гуляют беспризорники. По дороге из аэропорта Катя не заметила ни одного беспризорника. Зато мимо нее промчались, сверкая на солнце, несколько «майбахов», «бентли» и «ламбарждини», – машин, на которых стесняются ездить самые богатые немцы. Потому что такие машины выглядят нескромно.

Крупная белокожая немецкая Катя возникла на пороге нашей дачи с историей про машины и с огромным чемоданом. Она приволокла чемодан на стеклянную веранду, где стоял диванчик – тот самый кауч из названия любимой каучсерфинг-организации.

Большая и полноватая Катя имела манеру одеваться в маленькие ситцевые платьица и ходить, слегка вращая корпусом, как это делают маленькие девочки перед зеркалом.

Катин чемодан был набит платьицами и балетками.

Масса ленточек и ободков приехали из Германии, чтобы украшать волосы и маленькие сумочки Кати.

В первый же вечер немка уехала в благотворительную организацию и надолго пропала. Ночью веселые парни и девушки звонили и спрашивали, может ли Катя вернуться попозже, потому что у них-то собрание и в то же время праздник. Я отвечала, что может.

Катя пришла под утро. И весь следующий день она дремала на диване стеклянной террасы, как спящая царевна.

Потом Катя и ее друзья из благотворительной организации больше не звонили и ни о чем не спрашивали. Катя приходила поздно, а потом целый день спала.

Моему семейству и друзьям пришлось много дней наблюдать за спящей Катей. Дети удивлялись, почему немецкая девушка все время спит, и спрашивали, где девушка гуляет по ночам.

В конце концов семейство решило, что ребята в благотворительной организации накачивают Катю водкой, после чего она так крепко спит дни напролет.

Часто Катя исчезала под вечер неожиданно и бесследно, а мой немецкий язык благополучно ржавел дальше.

Но иногда перед выходом в свет Катя, выбирая новые платья, ленты и балетки (теперь они были раскиданы вокруг дивана по полу стеклянной террасы), рассказывала мне про жизнь благотворительной организации и приюта при ней.

Собственно, самую трагичную историю, слышанную мной на немецком, рассказала именно Катя.

Я вспомнила эту историю сейчас, глотая по чуть-чуть пиво среди немецких друзей.

Катя рассказывала, что ходила в заброшенный дом. Полуразрушенный дом, куда трудно пробраться.

Сырой и давно покинутый жильцами. Все коммуникации отключены. Окна и двери забиты. Чтобы пройти внутрь, нужно перекинуть длинную доску с высокого забора рядом в окно второго этажа. Переходить по доске опасно.

– Зачем туда идти? – спросила я.

– Там живут несколько беспризорников, – ответила Катя, – мы с друзьями из приюта уже два раза лазили туда.

– Зачем?

– Ну, мы хотим, чтобы они перебрались жить в приют.

А вокруг роскошное знойное лето.

– Катя! Сходили бы лучше на пляж! – сказала я.

– Да, на пляж мы тоже ходим, – ответила Катя.

В следующий раз Катя рассказала про приют.

– Я пытаюсь там играть с детьми, – сказала Катя.

– Что значит, пытаешься? – удивилась я.

– Дети не хотят играть. Тем более что я совсем не знаю русский. Детям сложно понять, чего я от них хочу.

– А что хотят они? – спрашиваю я.

– Одни целыми днями смотрят телевизор вместе с воспитателями. Другие играют в компьютер. У них там много компьютеров и телевизоров. Я думаю, им нужно больше разговаривать и играть. Но они не хотят. Им сложно переключиться.

В тот раз Катя вернулась домой в полночь – намного раньше обычного. Вместо того чтобы сразу лечь, она поднялась ко мне. Катя вздрагивала, и я сразу поняла: что-то случилось. Она села ко мне на кровать и стала быстро-быстро говорить.

Этот парень жил в брошенном доме.

Последний раз Катя была там два дня назад, переходила на второй этаж по деревянной балке.

Беспризорники, которые жили там, употребляли все наркотики, какие можно найти. Катя и ее товарищи из благотворительной организации заходили к ним, приносили игрушки и еду. Я уже точно не помню что именно. Может быть, игрушки и шприцы. Сверхзадачей волонтеров была вербовка беспризорников в приют. Кто-то из маленьких бродяг уже бывал в приюте, быстро все понял и больше не хотел.

– Про этот дом каким-то образом узнал англичанин – фотограф из британской газеты, – рассказала Катя, – он фотографировал беспризорников. И этого парня тоже. Картинка получилась красивой, она понравилась редактору английской газеты. И уже вышел материал. И вот позавчера англичанин не поленился и снова зашел туда, чтобы преподнести этому мальчику подарок, – говорила Катя.

– Что же он подарил? – спросила я.

– Деньги.

– Много?

– Очень мало. Он дал мальчику десять гривен. Всего десять гривен, – плакала Катя. – Наверное, побоялся дать больше… Этому парнишке было одиннадцать лет, «эльф яре альт», – повторяла Катя и уже плакала, – эльф, эльф, эльф. Эльф яре альт.

Наш гордый герой купил на десять гривен непонятное вещество. И тут же отправил вещество гулять по венам. Будем надеяться, что смерть его не была мучительной и долгой. Думаю, она была желанной. Давно желанной была встреча с темной матерью для подростка…

«Du liebes Kind, komm, geh mit mir!

Gar schöne Spiele spiel` ich mit dir;

Manch bunte Blümen sind an dem Strand;

Meine Mutter hat manch gulden Gewand».

«Дитя, оглянися; младенец, ко мне;

Веселого много в моей стороне:

Цветы бирюзовы, жемчужны струи;

Из золота слиты чертоги мои».

Катя вытерла слезы и сказала четко:

– Теперь я понимаю, что в этом нет никакого смысла. Мы не можем им помочь. И вообще ничто не имеет никакого смысла! Смысла нет вообще.

Я ответила:

– Смысл есть! Раз ты приехала и готова поддерживать этих ребят, значит, смысл есть. И другие люди приезжают. Имеет смысл думать об этом и говорить. Просто знать.

– Я видела его позавчера, а сегодня его уже нет, – повторила Катя. Она была напугана – только что смерть прошелестела рядом.

Следующим вечером Катя опять отправилась на работу. Катя продолжала приходить под утро и спать до вечера. Было сложно поверить, что на земле существует немецкая девушка, которая не помнит, на сколько ее пригласили в гости. И только я насупилась, решив напомнить Кате про разницу между тремя днями и месяцем, только открыла рот, Катя проснулась и пролепетала:

– А я ведь уезжаю! Уже купила билет на вечер.

Катя поднялась со своего диванчика. Слегка косолапя, подошла к холодильнику и достала оттуда бутылку шампанского.

– Это тебе за гостеприимство! – сказала Катя.

Вечером я помогла Кате вытащить огромный чемодан за калитку к такси. Мы обнялись на прощание, и она уехала.

…Такими сложными путями мы получаем опыт, о котором не напишешь ни в каком резюме.

Маленький наркоман стал фотомоделью, героем репортажа в английской газете, и тут же – на радостной волне – встретил долгожданную темную мать.

Катя узнала одну из стран Восточной Европы, познакомилась с ее счастливыми и несчастливыми гражданами. Купалась ночью в море. Весело проводила время. Горько плакала.

Я так долго учила мой немецкий, чтобы услышать историю про гибель одесского наркомана. Познакомилась со странной немецкой девушкой – безалаберной, непунктуальной, но, по сути, очень доброй Катей. Она рассказала мне грустную историю. И я все еще надеюсь, услышать на немецком по-настоящему смешную историю. Может быть, прямо сегодня. Слушаю и жду.

Резиновый мужчина

Это была лучшая шутка прошлой недели.

Лола распласталась на диване после вечеринки и ночных танцев. Антон сидел рядом и ухаживал за ней, старинный ее приятель, который вдруг усомнился в возможности дружбы между мужчиной и женщиной.

Тут-то Антон и задал свой странный вопрос. Вдруг он спросил Нору, кареглазую хозяйку дома:

– Нора! Тебе мог бы понадобиться Резиновый мужчина?

– Зачем мне Резиновый мужчина? – воскликнула красавица южанка Нора, почти негодуя. – Нет, мне не нужен Резиновый мужчина! А он вообще существует?

И они втроем стали придумывать Резинового мужчину. Нора импровизировала:

– Ну, если бы Резиновый мужчина знал слова и мысли, которые мне нравятся, и озвучивал бы их. Делал бы мне комплименты. Желательно, каждый день новые. Признавался, что любит песни, которые я сочиняю, и последняя из них – самая удачная… Если бы утром он застегивал на мне сложные застежки. А перед сном снимал бы с меня украшения… Да! Такой Резиновый мужчина мог бы мне пригодиться.

– А на чем работает Резиновый мужчина? – спросила, поднимая голову с такими тяжелыми сегодня кудрями, Лола. Она чувствовала, столь галантный джентльмен, каким его описала Нора, что-то да стоит.

– Девушки! Знайте, – сказал Антон, – Резиновый мужчина сидит перед телевизором и пьет пиво!

– Прекрасно! – обрадовалась Лола. – Если он смотрит футбол и знает фамилии игроков, мне нужен такой мужчина. Я обожаю футбол!

– А сколько он пьет пива? – решила подсчитать свой расход практичная Лола.

– Ха! Ха! – хохотнул Антон с удивлением. – У него ведь нет никакого пищеварения. Пива понадобится совсем мало – литр или полтора. Пиво можно будет использовать по второму и третьему кругу. Он очень экономичный, этот Резиновый парень!

И Антон рассмеялся опять.

– А если нам самим понадобится пиво, – шепотом, – можно будет даже у него отлить! – расшалилась Лола.

Так из ситуации полного отвержения Резинового мужчины друзья пришли к ситуации ей противоположной. Можно сказать, они полюбили Резинового мужчину. Признали его полезным, а значит, имеющим право на существование.

– Что же до футбола, – заметил Антон, глядя на Лолу, – мы могли бы посмотреть его вместе. Я помню фамилии игроков и покажу тебе Хаби Алонсо.

Cумка Мани
история действие которой разворачивается в начале восьмидесятых

Лежа на полке Сумка размышляла о том, что, скорее всего, придется ей в жизни носить что-то спортивное, необременительное. Не случайно на боку у нее нарисованы ракетки, на другом боку – мячи и воланы. «А может, удастся вообще не работать, буду тут лежать, дремать». Эту приятную мысль прервал сильный рывок. Сумку дернули за оба уха, она поплыла, и тут же зависла в воздухе.

– Вот, Мария, подходящий баул, – сказал мужчина, чья шершавая крепкая ладонь держала сумку за оба уха, – сможешь и цветы носить на рынок и яблоки, и сливы.

Сумку перехватила другая большая ладонь, и так тряханула, что в глазах потемнело.

– Великовата…

– И гладиолусы туда войдут.

– …зато легкая. Возьмем!

Через секунду в сумке уже лежал большой сверток, а за ним стали падать… Кирпич черного хлеба. Пряники. Сахар. Молоко. Редиска. И в довершение ко всему огромный пук зеленого лука. «Свихнуться можно от такого запаха, вот тебе и воланы»! – поразилась сумка.

– Манечка! – услышала Сумка тоненький голосок и грузно повалилась на пол.

Широкие шершавые ладони, которые таскали Сумку целый день, теперь обнимали и гладили маленькую девочку, которая карабкалась по хозяйке Сумки как по живой горе.

– Красотулечка моя! – приговаривала Маня, лицо ее разрумянилось, глаза блестели, а во рту сверкал железный зуб.

– Что ты мне принесла, бабушка Маня? – спросила девочка, и ее пальцы скользнули в сумку.

– Обожди, обожди! – отвечала Маня.

Она выложила кирпич черного хлеба, молоко, редиску, пряники, лук, а в конце извлекла из сумки пакет.

– Вот тебе на день рождения! – сказала Маня, и пару капель таких соленых, что сумка вздрогнула, упали на кожаный сумкин бок.

Красотулечка развернула пакет, и оттуда вылез синеглазый заяц с длинными лапами и ушами. Заяц был заметно крупнее девочки. Когда Красотулечка побежала в кухню вслед за Маней, лапы зайца волочились по полу.

Так начались трудовые будни сумки. Хозяйка Маня каждый день брала сумку в город, где она торговала на рынке или около метро цветами. В сумку укладывались цветы открытые, пахнущие садом, цветы в бутонах, луковицы, корневища, рассада в коробочках, банки, веревки и даже ведро с водой. Сумка летала по воздуху, тряслась в углах автобусов и под лавками электричек. Ее толкали, на нее наступали, ее сжимали со всех сторон. Очень редко Маня возила свою сумку в такси. Но тоже случалось. В багажник ее Манечка класть не разрешала. Сумка тряслась на пропахшем бензином заднем сиденье машины и слушала разговоры.

– Олимпиада на носу, а тут такие страшные истории рассказывают… Вроде бы иностранцы в метро втыкают иголки в людей, – говорила Маня таксисту.

– Слышал. В соседнем таксопарке одному парню руку оторвало.

– Как оторвало?

– Да, так по локоть. Иностранец шариковую ручку подарил. Только начал расписывать, она возьми и разорвись. По локоть!

Сумка лежала у входа в метро и видела, как к Мане, которая стояла с букетами лохматых ромашек, подошел очень смуглый гражданин. Кудрявый и явно нездешний. Что-то предлагал, кланялся, разговаривал уважительно. Маня заливалась краской – видно, комплименты слушала. Только мужчина исчез, Маня побледнела, наклонилась над сумкой. Стала запихивать во внутренний карман переливающийся розоватый предмет.

Запричитала:

– Ой! Ой! Ой! купила на свою голову! У иностранца!

Вечером Маня приехала домой и прямо с сумкой пошла в сад. Достала розоватый переливающийся предмет, в газету завернула, веревочкой обмотала. Подвесила кулек на ветку дерева.

– Манечка! Что это за штука на веревочке висит? – Это Красотулечка подбежала и рассмеялась.

– Оправу для очков купила. У иностранца. Ты лучше с другой стороны сада играй!

– Почему же?

– Боюсь я очень. Оправа иностранная… вдруг отравленная, вдруг взорвется?

Теперь каждое утро перед поездкой на рынок Маня с сумкой заходили в сад на оправу для очков любоваться. Много дней висела она на груше, вокруг летали пчелы, рядом зеленели кусты малины, появлялись и исчезали ягоды. На закате дня сверток купался в желтых лучах заходящего солнца.

Много дней прошло, оправа так и не взорвалась. Вставила Маня в оправу стекла. Просто красавица бабушка!

Зимой Маня с Красотулечкой покупали в книжном открытки. Целая пачка открыток отправлялась в сумку. Красотулечка заметно подросла и научилась писать. Она линовала открытки и писала поздравления. Маня с сумкой и Красотулечка разносили открытки знакомым. Кому в почтовый ящик кидали, кому вручали лично.

Много лет трудилась сумка, но однажды подвела.

Несколько часов стояла Маня в очереди и купила рулонов двадцать туалетной бумаги. Сумка и так была полной, но и эти двадцать рулонов вместила. Да только Маня, в кожаной куртке, юбке и ботинках на платформе, тяжело двинулась в путь, одно из ушей сумки не выдержало и оторвалась. И разлетелись все двадцать рулонов туалетной бумаги кто куда. И пряники рассыпались.

– Ой! – выдохнула Маня.

Добрые люди ей помогли. Хлеб и пряники обратно в сумку сложили, бумагу дефицитную хозяйке прикатили. Взяла Маня веревочку и все рулоны на нее нанизала. Потом надела на куртку обойму из рулонов бумаги туалетной и пошла. Шла Маня по метро, ехала на автобусе и еще на одном автобусе.

Один веселый старичок, увидев Маню, закричал:

– Мадам, вы пулеметчица?

– Да! Буду пулемет заряжать, буду стрелять – не унывала Маня, а сумку под мышкой прижимала.

Пришла Маня домой, сумку под кровать бросила. «Вот и кончилась моя карьера, – вздохнула сумка. – Полежу тут тихонько, отдохну наконец». Но не тут-то было. Прикатилась под кровать целая армия арбузов. Задавили! Нечем дышать. Потом толпа дынь душистых, сладких.

И снова просторно стало, только сухие листья задувались с порога. А там и зима наступила. Сапожки Красотулечки, которые сумка из-под кровати видела, приносили на носах сугробы снега. Начала сумка замерзать. Вдруг кто-то шерстяной, рыжий, гладкий прыгнул в сумку и затих.

– Леська, на улицу иди! – закричал хозяин, Толя, Манин муж. – Где ты? Куда забилась? Собака!

И палкой сумку толкает. Заглянула под кровать Маня. Сказала тихо:

– Да ты, мать, рожать собралась. Ну, сиди тут. – Сказала Маня мужчине: – Оставь ее, Толя, холодно в сарае…

Стала собака крутиться в сумке. «Даже представить себе не могла, что на пенсии в роддомом превращусь» – удивлялась сумка. Крутилась собака, повизгивала. Сумку лизала, кусала. Потом выпало в сумку несколько горячих частиц биомассы. И стали в сумке щенята расти.

А Маня с Красотулечкой теперь часто под кровать заглядывали. Все сумкой любовались.

«И вот ведь странно, – думала сумка. – Вроде бы на одно и то же смотрят, одно и тоже видят, да только Красотулечка все больше смеется. А Маня смеется, а потом нет-нет, да и заплачет. Почему это?»