Его Луна, или Планета мечты

Глава 10

На «Виктории» Селена первым делом рассказала Рэду про мысли Марлен об изысканиях Кэрол.

– Может, – робко предложила девушка, – я попрошу Ника посмотреть, что она там обнаружила? Одним глазком.

– Каким образом? Думаю, ее компьютер не в Сети.

– Но точно в Сети биологическое оборудование, которым она пользовалась. Если она даже там стерла данные, я слышала, что их бывает можно восстановить. А Ник… после того как мы тебя нашли и проникли в Дом Правительства, мне кажется, Ник может всё! Но… я не хочу его подставлять, поэтому с тобой советуюсь.

Рэд улыбнулся.

– А ты и не его подставишь, а нас. Он же только через доступ «Виктории» сможет попасть в сеть «Козетты». Ладно, я с этим как-нибудь разберусь. Сейчас позвоню брату.

– Нет! Я лучше сама. Понимаешь… он обещал ничего не взламывать, если мы тебя спасем. И вроде как только я могу освободить его от этого обещания, – смущаясь, проговорила Селена.

– Тогда сделай это быстрее, – улыбнулся Рэд, – а то он, вероятно, уже извелся. Для него сдержаться и что-нибудь интересненькое не хакнуть все равно как тебе запретить улаживать чьи-то дела, а мне – летать. А я еще удивлялся, что он смурной…

– Лучше бы он и правда был смурной из-за этого, – пробормотала себе под нос Селена, уже набирая номер.

Ник взял быстро, но слышно было плохо.

– Привет, сестренка! Мы тут на концерте. Погоди, наушник вставлю и найду местечко потише!.. Вот, всё! Говори!

Селена быстро в общих чертах обрисовала ситуацию.

– А как же наша договоренность? – засмеялся парень.

Девушка все-таки сконфузилась.

– Тут очень важный вопрос, и боюсь, другими способами мы его не решим.

– Ясно! Это я так, набиваю себе цену, – усмехнулся Ник. – Попробую восстановить все файлы за последние два дня, а вы уж там сами выбирайте.

– А какова вообще вероятность успеха? – уточнила Селена, нервно перебирая кончик косы.

– Ну ты же сказала, что я гений! Постараюсь соответствовать, – хмыкнул младший Леграсс.

– Ник, мне не нравится твой голос, – и это было правдой. Парень, как всегда, был оптимистичен на словах, но интонации выдавали – что-то не так.

– Извини, сестренка, операцию на связки я по этому поводу делать не буду! – снова отшутился Ник. – Как инфа появится – сразу перешлю. Брату привет! Бывайте!

И положил трубку.

Руки Рэда обхватили Селену за талию со спины, а его тихий голос проговорил:

– Теперь мир может спасаться без тебя? Я страш-шно соскучился.

Эти его слова и тембр… Девушка почувствовала, как резко учащается биение ее сердца и по телу начинают блуждать горячие волны. Она обернулась, обняла капитана за шею, приподнялась на цыпочки и прошептала ему в самые губы:

– Ты важнее. Мир подождет.

Они не двигались пару мгновений, впитывая теплое дыхание друг друга. Как будто испытывая, кто сорвется первым. В этом поединке, как и всегда, не было победителя и побежденного. Их губы соединились с такой обоюдной жаждой, что всё вокруг сразу перестало существовать.

***

Сны крайне редко тревожили Николаса Леграсса. Были, конечно, смутные воспоминания о паре детских страшилок, и на этом всё. Но той ночью, около двух недель назад, привиделся темный лес. Причем совершенно неприветливый, заросший, попахивающий гнилью и хватающий колючими ветками за одежду. Ник знал, что Рейвен должна быть где-то рядом, но не видел ее. Зато ощущал чье-то постороннее присутствие. Недоброе, зловонное. Надо было срочно отыскать Рейвен! Но как, когда даже поднесенную к лицу руку не видно?! Он кричал, звал ее, метался, но, казалось, слышит в ответ лишь чье-то скрипучее злорадное хихиканье. Парень впервые за долгие годы проснулся взмокшим, с четким ощущением нехватки воздуха. В комнате благодаря блэкаут-шторам было словно во сне – мрак, хоть глаза выколи. Ник практически на ощупь выбрался в коридор к спальне девушки – убедиться, что она в порядке.

И тогда впервые завис, как загипнотизированный, не в силах оторвать взгляда. Он практически застыл в дверном проеме в окружении стоящей в пентхаусе звенящей тишины. Порог спальни не преступал, надеясь, что, если Рейвен проснется, он успеет незамеченным скрыться в своей комнате. В отличие от Ника, девушка спала со шторами нараспашку, поэтому парню хорошо были видны не только очертания ее тела, закутанного в тонкий плед на кровати, но и безмятежное лицо, и разметавшиеся по подушке локоны…

На следующие сутки, примерно так же в начале третьего, Ник пробудился уже сам, гонимый вчерашними эмоциями и не имея сил им сопротивляться. И стал приходить каждую ночь. Он уже знал, как Рейвен улыбается, когда ей видятся хорошие сны, и как возникает маленькая вертикальная морщинка между бровей, когда она, наоборот, хмурится. Знал, что любимое положение у девушки на боку, свернув одеяло в дополнительную «подушку» под щеку. Иной раз ему улыбалась удача наблюдать ее стройную ножку поверх пледа… Ник ругал себя, называл маньяком, но на следующую ночь приходил снова полюбоваться на спящую жену. Рейвен была ей по всем официальным документам. Но на самом деле с того единственного нелепого случая в туалете Галереи изящных искусств они ни разу даже не поцеловались. Ник обещал невесте полную свободу и собирался сдержать свое обещание, чего бы это ему ни стоило. И дело было не только в дружбе, которую он несомненно питал к девушке. Ник меньше всего хотел, чтобы Рейвен стала проявлять к нему интерес из благодарности или, не дай бог, из сострадания к его чувствам.

В этот раз внутренний будильник сработал, как и всегда, но что-то было не так. В привычной тишине слышались сдавленные всхлипы. Ник быстро прошел к спальне Рейвен и застыл в дверях. Девушка лежала, как и обычно, на боку и плакала. Ник не сразу понял, снится ей что-то печальное или она бодрствует, но в этот раз зашел в комнату, присел на край кровати, ближе к изголовью.

– Рейв, ты спишь? – шепотом позвал он.

Девушка встрепенулась, резко села, подтаскивая плед практически к шее. Это могло бы показаться забавным, принимая во внимания степень откровенности халатика, в котором она щеголяла перед Ником по вечерам. Могло бы показаться – если бы Рейвен не плакала.

– Прости, – выдавила она сквозь всхлипы, – не хотела тебя разбудить.

– Что случилось?

Девушка помолчала пару минут, и, когда Ник уже подумал, что она не ответит, Рейвен неожиданно заговорила:

– Ник ты такой хороший, честно! Ты просто замечательный! Но нам надо придумать, как расстаться. Мы же мучаем друг друга…

Парня сковало, как от паралича. Он все-таки надеялся, что, если они получше узнают друг друга, Рейвен, быть может, рассмотрит в нем не только приятеля-юмориста. Последние пять лет девицы падали к Нику в объятья сами, как спелые груши. Он даже имен половины не помнил! И уж конечно, палец о палец не ударил, чтобы кого-то из них завоевать. А зачем? Жизнь была прекрасна и без этого. Он никому ничего не обещал, никого не обижал, и всех всё устраивало. И вот теперь единственная девушка, ради которой Ник был готов лететь на другой край галактики, говорит ему, что надо расстаться.

– Я очень благодарна, что ты освободил меня от диктата отца и показал всю эту нормальную жизнь, но больше не хочу быть обузой.

Ник продолжал молчать. Во рту пересохло. Хорошо, что сегодня довольно темно, он сидит спиной к окну и Рейвен, скорее всего, не может рассмотреть выражение его лица. Сердце разрывалось невыносимо, да и что можно ответить в подобной ситуации, он не знал. «Окей! Все в порядке! Я завтра сниму тебе новую квартиру, и мы больше не увидимся!»? У него сейчас все равно не хватит самообладания произнести это беззаботным тоном.

– Я всё понимаю, ты молодой красивый парень, у тебя есть свои интересы и потребности. Я помогла тебе спасти брата, а ты меня пожалел… Но я не хочу вот так жить, из жалости, понимаешь?

Стоп. Мысли Ника вконец спутались. Это она сейчас про что?

– Я думала, если мы будем общаться, может, ты меня узнаешь получше, и я тебе понравлюсь по-настоящему. Ну… не как друг, а как девушка… Я… даже одеваться пособлазнительней пыталась, когда мы наедине, – и Рейвен, видимо, смутившись своего признания, замолчала.

Ник по-прежнему ничего не говорил. Его мозг переваривал фразы девушки, пытаясь понять заложенное в них противоречие и систематизировать информацию.

– То есть, – с трудом отлепляя язык от нёба, все же заговорил Ник, – ты предлагаешь расстаться, потому что я тебе нравлюсь, но думаешь, что я к тебе равнодушен?

– Ну… да, – совсем зажато прошептала Рейвен. – Ты же не пытался меня никогда обнять или снова поцеловать…

Осознание абсурдности ситуации наконец догнало Ника. Он накрыл ладонями лицо.

– Фея, ты даже не представляешь какие мы с тобой идиоты! В первую очередь, конечно, я, – тут же поправился он. – Я думал, тебе нужно время привыкнуть ко мне. Разобраться в своих чувствах. Хотел, чтобы ты сама, без давления, приняла решение…

Теперь растерялась Рейвен.

– Я тебя интересую как девушка? – пролепетала она.

– «Интересую» подошло бы к периоду нашего общения по переписке. А сейчас я одержим тобой, фея! Мне было тяжело находиться рядом с тобой в одной комнате настолько, что боялся потерять над собой контроль. Я… – Ник отнял руки от лица и, вздохнув, посмотрел куда-то вдаль, над головой Рейвен. – Даже съездил и купил на черном рынке таблетки.

– Какие таблетки? – не поняла девушка, все еще находясь под впечатлением от вскрывшейся информации.

– Армейские, понижающие либидо, – проговорил Ник, словно признаваясь в чем-то совершенно непристойном.

– То есть у тебя сейчас нет ко мне интереса, потому что ты пьешь таблетки? – шокировано переспросила Рейвен.

– Черта с два! – почти зло ответил парень. – Они, конечно, слегка тушат эмоции и позволяют оставаться в адеквате. И теперь я думаю о тебе лишь пятьдесят две минуты из каждого часа, тратя оставшиеся восемь на размышления, не подсунули ли мне подделку, раз они так плохо работают…

Оба опять потрясенно замолчали. Потом Ник робко протянул руку к лицу Рейвен и заправил за ухо прядку волос. Провел кончиками пальцев по оголившейся щеке.

– Можно я тебя поцелую?

Рейвен кивнула. Ник приблизился и накрыл ее губы своими, они были солеными от еще не высохших слез и дивно мягкими. И главное – она отвечала! Может, робко и неумело, однако с радостью и искренне! Ник почувствовал возбуждение, нарастающее во всем теле с безумной скоростью, тем не менее нашел в себе силы остановиться.

– Рейв, – проговорил он, тяжело дыша, – я должен тебе сказать, пока мы не прошли точку невозврата. Я увлекающийся и ветреный… да что говорить, репутация – она же впереди бежит, – горько усмехнулся он и снова стал серьезным. – Я ни к одной из девушек не чувствовал того, что к тебе. Но не могу обещать, что мои чувства сохранятся на десятилетия или даже годы. Я хотел бы быть другим, вот только не управляю этим. Единственное, что точно обещаю, что не предам и не буду врать. Если пойму, что чувства изменились, прямо тебе об этом скажу. И… если ты готова меня принять таким… Я хотел бы аналогичного обещания от тебя.

И Ник замер, с трепетом ожидая приговора. Девушка помолчала секунд пять, потом подалась вперед и поцеловала Ника в губы.

– Это ответ. Или нужно скрепить договор кровью?

Ник расхохотался.

– Конечно, кровью! – и «угрожающе» подвигал бровями.

Рейвен откинулась назад на подушку и резким жестом раскрыла плед. Во всех этих движениях была решимость человека, впервые поднявшегося на пятиметровую вышку в бассейне и стремящегося как можно быстрее прыгнуть, чтобы мозг не успел передумать. На девушке была коротенькая шелковая ночнушка на тонких бретельках, настолько аппетитно обволакивающая ее формы, что Ник тяжело сглотнул и мысленно ударил себя по рукам. Обернулся откинутым пледом по пояс. Он не хотел, чтобы Рейвен заметила, насколько сильно он уже заведен. Не хотел еще больше ее напугать. Они и так «благодаря» обстоятельствам пропустили гигантский пласт в нормальном развитии отношений. Самопожертвование «идущих на смерть» ему даром не было нужно. Ник наклонился над девушкой, мягко провел рукой по ее щеке, шее и ключице. Снова поцеловал – нежно и медленно, захватывая и отпуская каждую губу в отдельности. Рейвен даже толком не ответила в этот раз, и во всем ее теле чувствовалось напряжение, как у кобры перед броском.

– Фея, я могу тебя кое о чем попросить? – очень ласково уточнил Ник.

Рейвен только испуганно кивнула.

– Обещаю, я тебе не сделаю больно, не спросив! Но сейчас же мы можем только поцеловаться, да? Тогда просто закрой глаза, постарайся расслабиться и сконцентрироваться на своих ощущениях.

Девушка подчинилась. Ник медленно и плавно стал покрывать ее лицо поцелуями – веки, щеки, ушко.

Рейвен почувствовала, как теплое дыхание Ника скользит по ее коже.

– Так приятно? – прошептал парень, бережно прикасаясь губами к мочке уха и прокладывая дорожку поцелуев по шее.

– Да-а, – выдохнула девушка, немного расслабляясь и уже сама стараясь поймать своими губами губы Ника и ответить на поцелуй.

Ощущения были непередаваемые. Прикосновения парня будили что-то неконтролируемое, ранее спящее глубоко внутри и теперь стремящееся вырваться наружу. Рейвен почувствовала, что буквально тонет в ощущении нежности и восторга. Она уже сама не могла оторваться от его губ, а руки непроизвольно взметнулись вверх и, погрузившись в волосы парня, пытались прижать его голову еще сильнее. Стало не хватать воздуха, чтобы дышать. Девушка словно со стороны услышала свой стон. Она уже плохо что-либо осознавала, только чувствовала, как ее тело живет своей собственной жизнью, льнет к парню, отвечает на его ласки. Рейвен совершенно потерялась в новых ощущениях, не понимала, где находятся его руки, где губы… Не было ни стеснения, ни страха, ни мыслей, а лишь желание, чтобы всё это не прекращалось. Внутри девушки стал натягиваться узел, кожа горела, мышцы вздрагивали, кажется, она даже металась в объятьях Ника, шептала его имя, стонала и хотела, безумного хотела чего-то большего. А потом ее как будто что-то дернуло, все тело пронзила сладкая судорога, и накрыло ощущением запредельного счастья, которое нельзя остановить и которому только полоумный стал бы сопротивляться. Кажется, она кричала… Эйфория быстро отступила, и потерянная в пространстве и времени Рейвен ослаблено распласталась на кровати, полностью без сил и все еще тяжело дыша. Ник затянул девушку к себе на плечо и нежно поцеловал в висок.

– Фея… ты даже не представляешь, какая ты восхитительная, – благоговейно произнес он, потершись своей щекой о ее волосы.

– Я же ничего не делала, – растерянно прошептала Рейвен, пытаясь собрать мысли и понять, что именно только что произошло.

Ник ласково усмехнулся.

– Ты, может, и нет. Но твое тело так мне отзывается… Хочется бросить к твоим ногам вселенную.

Рейвен придвинулась ближе к Нику, он так и оставался по пояс закутанным в плед.

– Мне не нужна вселенная, только ты, – тихо проговорила она. – Мы же не… – смущение вернулось, и девушка не могла подобрать нужных слов.

– Не, – весело ответил Ник.

– Почему? – в голосе девушки звучали расстройство и тревога.

Ник приподнялся на руке и заглянул ей прямо в глаза.

– Первый раз всегда больно, Рейв, – с состраданием и сожалением произнес он. – Я хотел, чтоб ты знала разницу. Понимала, что тебя ждет по другую сторону боли. А теперь отпусти меня, пожалуйста, принять душ, пока меня не разорвало на тысячу Ников. Боюсь, это будет малоэстетичное зрелище…

Парень попытался встать, но Рейвен неожиданно поймала его за ладонь и потянула к себе. Подалась вперед, обвила за шею руками и стала целовать.

– Мы оба знаем способ решения этой проблемы, – проворковала она, лишь на секунду отстраняясь от парня. Ник собирался было запротестовать, сказать, что она не готова и он подождет сколько нужно… Но потом вдруг почувствовал, что того первого, болезненного напряжения в Рейвен нет и в помине. Что девушка с энтузиазмом отвечает на его прикосновения, а ее мягкое соблазнительное тело вздрагивает отнюдь не от страха. И тогда он послал всё к черту и всей душой и каждой клеткой организма устремился к точке невозврата.

…Утром Ник проснулся в своей спальне в полной темноте. Впрочем, было ли это действительно утро, благодаря шторам сказать было невозможно. Ник нажал на пульт, ткань сдвинулась, и дневной свет хлынул в комнату. Парень помнил, как принес сюда Рейвен после душа, чтобы иметь возможность поспать подольше. Его жена, теперь уже в полном неоспоримом смысле этого слова, как и обычно, свернув одеяло под щеку, мирно посапывала рядом. Ник прокрутил в голове прошлую ночь и подумал, что он, вероятно, самый счастливый человек на этой планете. А он, дурак, еще удивлялся брату, когда тот скоропалительно надумал жениться. Самое забавное, что с того момента прошел какой-то месяц… Что ж, если у судьбы такие шутки, то он, пожалуй, готов над ними смеяться без остановки.

Рейвен, видимо, сквозь сон почувствовав на себе взгляд, открыла глаза.

– Доброе утро, – протянула она со смущенной улыбкой. Ник сидел рядом и сиял ярче бриллианта в ее обручальном кольце.

– Самое доброе за всю мою жизнь, – промурлыкал Ник, еще больше вгоняя девушку в краску.

– Какие у нас планы? – решила перевести тему Рейвен.

– Ты мне скажи…

– А сколько времени?

Ник нашел на тумбочке комм и ахнул.

– Уже три часа дня!

– Вот и отлично! Значит, мы сейчас обедаем, летим к океану, устраиваем на пляже пикник… А потом ночью купаемся… как правильно, – и девушка еще сильнее покраснела.

– Заметано! – отозвался Ник, и в этот раз Рейвен была абсолютно уверена, что глаза мужа полыхнули.

Глава 11

Еще два дня пути прошли в унылой конной скачке. Мараик уже с трудом переставлял ноги, был зол на весь окружающий мир и вовсе не уверен, что хочет жить на такой отсталой планете. С другой стороны, если протолкнуть поставку аэрокаров и держаться поближе к правящей верхушке, то мирок тут вполне тепленький: статус, уважение, земли. На фоне этого конные прогулки, конечно, можно и потерпеть. Странно, они останавливались в двух тавернах, и ни в одной не было девиц для определенных услуг. Сейчас они бы ему сдались как мертвому припарки, но в целом Алекс не привык отказывать себе ни в каких земных радостях. Надо будет прозондировать эту тему поподробнее. Ну а как только он отберет у Морвэна Ясеневый Лес, так и вообще установит свои порядки. Что это будут за порядки, Мараик еще не продумывал, но сам факт, что он их установит, грел душу. А еще то, что на этой закрытой планете его точно даже самый въедливый сыскарь не достанет.

Наконец стали видны окраины Аэркараса – столицы Валинора. Сразу было понятно, что первоначально замок был построен на небольшом скальном плато по тому же принципу, что и Серебряный Ручей. Однако дома, сады, мастерские и разные строения уже обступили первоначальную крепость широким кругом, хаотично сползая в долину. Большая часть крыш была покрыта красной черепицей, искрящейся в лучах заходящего солнца так, что жилые кварталы напоминали стекающие от замка потоки лавы. Столичная архитектура была позатейливее, чем в Ручье, но Мараик сюда не на нее приехал любоваться. Ему надо было занять свое место в правящем круге этой планеты и заставить с собой считаться.

Выделенными во дворце апартаментами Алекс остался вполне доволен. Номера в элитных гостиницах, где останавливался бывший шеф Шустера, и то редко поражали такой роскошью. Первой шла огромная зала с гобеленами тончайшей работы, резной мебелью, отделанной позолотой, и люстрой, представляющей собой хрустальный цветник. Такие он видел только в театрах. В зале стоял настоящий белый рояль. По всему было понятно, что комната предназначалась для приема гостей. Второе помещение было собственно спальней. Алекс подумал, что в ней целиком бы поместилась самая просторная из квартир, которые он когда-либо снимал. Да и необъятная кровать с балдахином комфортно б разместила небольшую оргию. Из спальни было две двери. Одна – в рабочий кабинет с маленькой библиотекой, массивным письменным столом и изящным секретером, видимо, предназначенным для писца. Вторая – в ванную комнату. И здесь Мараика ждал сюрприз. Мало того что в замке оказался самый настоящий водопровод, так еще и посреди комнаты на возвышении стояла не деревянная лохань, как в Ручье и тавернах, а вполне современная ванна с джакузи.

Ни секунды не раздумывая, Мараик пустил воду и стал снимать с себя всю эту странную эльфийскую одежду, пропахшую потом и лошадьми. Вдруг сзади деликатно кашлянули. От неожиданности вздрогнув, Мараик обернулся.

– Добрый вечер, мой лорд. Меня зовут Кельторн, и я буду вашим камердинером. Распоряжение принца.

Мараик усмехнулся. Конечно! Теперь за ним еще и надзор приставили! Ну ничего, приедет Брог, этому Келю придется убраться восвояси. Между тем камердинер продолжил:

– Костюмы я развесил в гардероб. Ужин будет подан через час непосредственно в вашу залу, поскольку уже поздно. Завтра в девять утра вам назначена аудиенция у его величества в Зеленом кабинете. И вот еще, – Кель слегка смутился, доставая крупную банку с каким-то кремом, – принц просил взять для вас у лекарей мазь. Очень помогает… после длительных конных прогулок.

Мараик, к этому моменту уже погрузившийся в пузырящуюся теплую воду, с наслаждением выдохнул.

– А скажи, Кель, его величество всех высоких особ принимает в Зеленом кабинете?

– Зависит от ситуации, мой лорд, если дело публичное, то, как правило, в Тронном зале. Доверенных же лиц или… если что-то деликатное, то в кабинете. У вас больше нет вопросов? Я пойду? Когда понадоблюсь, дерните за шнурок у входной двери, – и он, поставив мазь на бортик ванной, принялся собирать сброшенные Мараиком вещи. Увидев на полу рубашку с визоплазами, он с некоторым осуждением глянул в сторону Эванеску и, аккуратно их отстегнув, положил на туалетный столик. Только сейчас Алекс обратил внимание, что на камердинере обычная рубашка.

– А где твои визоплазы, Кель?

Похоже, вопрос был крайне бестактным, потому что мужчина мгновенно вспыхнул как спичка. Но все же ответил:

– У меня так и не проснулся Дар, мой лорд.

«Хм… А камердинер из местных, пожалуй, даже неплохо, – подумал Шустер. – Во всяком случае, потом не опрофанюсь по мелочам». Ванна удивительным образом расслабляла и прямо как по волшебству вытягивала многочасовую усталость.

– А скажи-ка, Кель, – бросил он в спину уже собирающемуся выйти камердинеру. – Как у вас тут можно вызвать прелестницу?

Мужчина растерянно обернулся, и по его виду казалось, что он не понял вопрос. Странно, камердинер вполне прилично говорил на галакте, и до этого момента проблем не возникало.

– Ночную бабочку? – тот же недоуменный взгляд. – Проститутку? – уже в лоб задал вопрос Алекс.

Кажется, до Кельторна наконец дошел смысл слов. Он снова густо покраснел и сбивающимся голосом пролепетал:

– Это невозможно, мой лорд. Их нет.

Тут уже у Шустера резко увеличились глаза.

– То есть на Валиноре нет продажных женщин?!

Голос камердинера стал вообще едва различим.

– Женщины есть, мой лорд. Эльфиек нет.

– Хорошо, – Алекс кивнул, решив прояснить ситуацию до конца. – Где их найти?

Камердинер цветом уже напоминал свежесваренного рака.

– З-за Ветвистым отрогом начинается долина, мой лорд. Там человеческие поселения. В одном точно есть б-бордель.

– Далеко отсюда?

– Верхом часов шесть. Точнее не подскажу. Но… если станет известно об этом, мой лорд… Вашей репутации может быть нанесен непоправимый урон.

– Ясно. Когда долго живешь в другом мире, грани несколько стираются…

– Я понимаю, мой лорд, – поспешно пробормотал Кельтор и чуть ли не выбежал из комнаты.

«Ну хорошо хоть предупредил, – подумал Шустер. – Репутацию пока, будь она неладна, надо тщательно беречь».

***

В пещеры группа вылетела вшестером – Рэд с Селеной, оба биолога, Радеро, который в этот раз почему-то активно ими заинтересовался, и Вальц – ответственным за безопасность. Пал Палыч предлагал взять еще пару охранников, но Радеро счел неудобным перемещаться в замкнутом пространстве столь большой толпой. Считал, что даже шестеро многовато и они станут мешать друг другу. Особенно его, кажется, не радовало присутствие Селены.

– Какова ее роль? – недовольно бросил он Джарэду.

– Она мой биограф, – совершенно серьезным тоном, не позволяющим диалогу перейти в спор, осадил главу дознания Рэд.

Селена с трудом сдержала смех. Радеро, похоже, тоже почувствовал, что Джарэд издевается, но просто стиснул зубы и молча сел в аэрокар.

Для начала осмотра выбрали ближайшую пещеру к заваленной. Логично было предположить, что их пустоты где-то в глубине совмещаются, а значит, и там должен быть воздух. Радеро лично проконтролировал на всех спелеологические обвязки и каждому участнику группы выдал каску. Вроде бы миссия являлась предварительной, рассчитанной на неполный световой день, но глава группы дознания подошел к ней со всей ответственностью.

– Пока идем со включенными щитами. Держим дистанцию метр. Впереди я, следом вы, посол, – Радеро буквально выплюнул это слово, – Вальц замыкающим. Если рельеф будет усложняться, придется отключать щиты и работать в связке. Но это уже дальше, по обстановке.

Первая пещера, несмотря на очень узкий вход, оказалась просторной и высокой. Шесть «Севайвелов», однако, умудрялись осветить ее практически целиком. Кэрол поморщилась.

– Мы с такой иллюминацией всю живность распугаем, если она тут есть! Давайте хотя бы часть выключим!

Радеро распорядился погасить комбинезоны Рэду и Марлен, так цепочка оказывалась более-менее равномерно освещенной. Достаточно тесный коридор плавно уходил из пещеры куда-то вниз, довольно долго петляя без разветвлений. Кэрол делала замеры воздуха каждые несколько минут. Уровень кислорода постепенно повышался. Хорошо, что шли с достаточным освещением: справа от тропы неожиданно обнаружился провал. Посветив в него, Радеро ничего не обнаружил, а устанавливать спецтросы и тому подобное оборудование для спуска в планы группы сегодня точно не входило. Это был чисто «пристрелочный» выход.

– А вы чувствуете, как здесь стало сыро? – попыталась шепотом произнести Марлен, но звук вышел неожиданно гулким.

Радеро остановил группу взмахом руки.

– Замрите все на минуту, – недовольно скомандовал он, – тогда мы, может, еще что-нибудь услышим.

В образовавшейся тишине раздался непонятый далекий урчащий звук. Тени вокруг группы добавляли атмосферности, и Селене всё происходящее начало напоминать завязку фильма ужасов. Богатое воображение стало подсовывать картинки с тварями-людоедами, полчищами пауков и склизкими инопланетными яйцами из давно забытого фантастического триллера. Впервые появилось желание тут же двинуться в обратную сторону. И лучше – бегом. Она глянула на стоящего в трех метрах впереди Рэда. Тот словно почувствовал ее взгляд и, обернувшись, ободряюще улыбнулся. От его улыбки и спокойствия девушка оживилась. Фантазии попритихли.

– Судя по всему, впереди метрах в ста река. Ее еще не видно, но звук характерный. Надеюсь, все понимают, что ничего без крайней необходимости не трогать и руки, даже в перчатках, в жидкость не совать?

Селене показалось, что при этом Радеро посмотрел именно на нее, считая, видимо, самой недалекой в группе. Но, поскольку вопрос был скорее риторический, девушка, как и все, предпочла не отвечать.

Дальше снова двигались молча. Шум нарастал, и уже отчетливо различались булькающие звуки. Вскоре проход вывел в большой зал, на одной из стен которого низвергался самый настоящий трехметровый водопад. В свете фонарика виднелось, что в его основании высокая галерея, но попасть в нее можно, только используя снаряжение. Марлен с Кэрол отключили индивидуальные щиты и кинулись брать пробы воды и счистки с горной породы. Селена просто осматривалась. Водопад переходил в речку, которая заполняла один из проходов. В этом коридоре – метра два в ширину и примерно столько же в высоту– жидкость в реке текла совершенно прозрачная, и было видно, что глубина русла по колено, не выше.

– Ой, смотрите, – восторженно ахнула стоящая рядом с Селеной Марлен, – тут на потолке какая-то плесень… Или это даже мох? Снизу плохо видно.

– Давай емкость, я дотянусь, – охотно предложил свою помощь Питер, и «мыльная пленка» вокруг него погасла.

Марлен с благодарностью подала лейтенанту контейнер и плоский пинцет. Но, как только Вальц протянул инструмент и ущипнул мох, тот неожиданно дернулся и кинулся наутек. Селена резко отскочила назад, чуть не столкнувшись с Рэдом щитами. Марлен и Вальц тоже отшатнулись и тут же включили силовое поле. Питер при этом успел еще и оторванный кусочек «плесени» закрыть в банке. Минуты две вся группа стояла в тишине.

– Э-это животное, что ли? – выходя из ступора, переспросила Селена.

– Пока не знаю, – ответила Марлен, принимаясь разглядывать другие стены. Но больше похожей «поросли» нигде не было видно.

– Тут есть еще один коридор, – громко произнес с другой стороны пещеры Радеро. «Дор-дор-дор-дор», – отозвалось эхо.

Селена снова вздрогнула. Нет, определенно стоит лечить нервы. Надо же, как расшатались. От эха шарахаться! Девушка сама на себя разозлилась и первой поспешила к Радеро. Тот недовольно зыркнул на нее.

– В шеренгу в прежнем порядке! И погасите лишнюю иллюминацию!

Кэрол достала какой-то странный прибор.

– Это ловушка, – пояснила она удивленному большинству. – Если мы встретим еще… что-нибудь такое, то хорошо бы его поймать. Она безвредна для животных. Объект просто засасывает внутрь.

Проход снова вел с легким уклоном вниз, и слух опять начал улавливать какие-то звуки. Они не были похожи на воду, а скорее на шепот или шелест листьев. Опасаясь новых неожиданностей, Радеро достал из непромокаемого рюкзака дрон и отправил его на разведку.

– А что мы раньше так не сделали? – недовольно пробубнила Марлен.

Радеро смерил ее взглядом, но ответить, видимо, счел ниже своего достоинства.

– Здесь слишком толстые стены, дрон далеко не пройдет. К тому же, потеряв радиосигнал, велика вероятность остаться и без самого аппарата, – пояснил вместо главы группы Рэд. Он стоял всего в метре от Радеро, и ему хорошо было видно, как «разведчик», преодолев этот коридор, повернул вправо, пролетел еще метров двадцать, снова свернул, и сигнал стал колебаться на самом низком уровне.

– Дальше дрон пока не отправишь, сигнал почти пропадает. Так что пошли. Тут всё чисто, – констатировал Радеро.

– Я бы так не сказала, – проговорила Кэрол, снимая маску и морща нос. – Кислород уже давно в норме, но воняет тут жутко.

– Если это сероводород, надо срочно возвращаться, – произнес глава группы дознания, доставая свой газоанализатор. Рэду было видно, как хаотично мелькали на нем показания, противореча друг другу.