Вопреки всему

– Я не смогу его банально даже прокормить, – продолжала плакать Света.

– Ты будешь получать детское пособие. Конечно, не скажу, что это большие деньги, но ребенку и тебе точно хватит, – возразил доктор. – Отец ребенка пусть помогает. Это же и его малыш.

– Вы будете смеяться, но он меня бросил, – ещё сильнее заплакала девушка.

– Светочка, не усугубляйте ситуацию. Все хорошо, – успокаивал доктор. – Вы спокойно можете подать в суд исковое заявление на взыскание с него алиментов. Конечно, изначально придется установить его отцовство.

– Это тупик, – горько плача сказала Света.

– Ребенок – это продолжение жизни, он родится, и Вы поймете насколько были неправы, – заметил доктор.

– Зачем Вы уговариваете меня не прерывать беременность? Вам от этого что? – резко и со злостью произнесла гимнастка.

– Если Вы сохраните ребенка, я буду знать, что вот уже как двадцатый год работаю не в пустую. Я наконец-таки увижу смысл от своей работы, – от чистого сердца поделился доктор.

Света вышла из кабинета врача и не знала, что ей делать. Она не представляла, как будет жить дальше, что будет с гимнастикой и её заветной мечтой. Она только сейчас начала выходить на результат и мечтать о серьезных победах. Боль снова переполняла её душу. Для себя приняла решение, тренироваться дальше и прервать беременность при удобном случае. Со временем Света начала набирать вес, и скрывать свою беременность было все сложнее и сложнее. Она понимала, что рано или поздно обо всем придется рассказать тренеру, но каждый раз оставляла этот разговор на потом. Между тем, ни в одной частной клинике не согласились сделать аборт, так как она была несовершеннолетняя. Шел уже пятый месяц беременности, результаты Светы резко подскочили в гору, Марат Константинович, не предполагая беды, радовался и мечтал о чемпионате мира. Но его радость длилась недолго, когда однажды после тренировки подошла Света и без всякой подготовки, сказала, как есть, потому что больше ждать уже было нельзя.

– Света, ты шутишь? А как же чемпионат мира? – расстроенным голосом произнес тренер.

– Я Вас подвела. Я виновата перед Вами. Вы верили в меня, а я не смогла оправдать Ваши надежды, – сказала Света, а по её щекам градом катились слезы.

– Если бы я был тренером-тираном, я бы сейчас громки кричал, – спокойно сказал Марат. – Но скажу одно: если сам Господь Бог ведет тебя по такому сложному пути – значит он верит в тебя и знает, что ты вопреки всему победишь.

– Я даже не знаю, что Вам сказать, тренер, – продолжала плакать гимнастка. – Я думала, Вы будете кричать на меня, злиться и проклинать. А Вы вот так спокойно говорите, что все равно верите в мою победу. Я Вас не понимаю.

– Ребенок – это лучшее, что может быть у женщины и мужчины. Ведь беременность – это не болезнь, а способ передачи новой жизни. А в гимнастику никогда не поздно вернуться.

– А разве после родов возвращаются?

– А разве нет? – возмутился тренер. – Сколько прекрасных советских гимнасток не только после родов побеждали на олимпиаде, но и будучи беременными выигрывали чемпионаты мира.

– Неужели были такие спортсмены? – Света перестала плакать и с большими глазами смотрела на тренера.

– Ещё как были, и остались в истории на долгие века. Примером тому может служить великолепная девятикратная олимпийская чемпионка Лариса Латынина, – с воодушевлением произнес тренер. – Ты знаешь, что она после рождения дочери привезла с олимпийских игр двенадцать медалей, пять из которых были высшей пробы? Латынина долгое время была единственной спортсменкой в мире, у которой насчитывалось восемнадцать олимпийских медалей.

– Может она была исключением из правил? – предположила Туманова.

– Не думаю. Она была человеком, которая уверенно шла к своей цели. Ты думаешь она одна была такая?

– А разве были ещё какие-то гимнастки, которые повторили её подвиг? – удивилась Светлана.

– Воронина Зинаида родила сына, а уже через год она выступила на чемпионате мира в Любляне, завоевав четыре медали, из которых одна была высшей пробы, – спокойно ответил тренер. – К тому же, её сын тоже стал заслуженным мастером спорта по гимнастике СССР. Могу рассказать тебе о Муратовой Софьи Ивановне, которая вообще вошла в состав сборной СССР только после того, как родила второго сына. А в промежутке между двумя беременностями гимнастка выступала на чемпионатах мира и завоевывала медали. К тому же её детство пришлось на тяжелые годы войны, она стала одной из тех, кого удалось вывезти из блокадного Ленинграда. Всю жизнь она боролась за жизнь: война, травмы, семейные проблемы и любимая гимнастика. Она достойно выстояла все невзгоды и победила.

– Действительно впечатляет, – более бодрым голосом проговорила Света.

Света с большими глазами смотрела на тренера и не могла понять почему он пытается её поддержать и в глубине душе ждет скорейшего возвращения в спорт.

– Света, наши дети могут стать лучше, чем мы. Аборт – это не выход, а тупик, -неожиданно сказал тренер.

– А если я не смогу вернуться?

– Помнишь наше первое правило в гимнастике? – спросил тренер.

– Нет таких слов как «я не могу», «у меня ничего не получится», – плача, скороговоркой проговорила Света.

– Помнишь! – акцентировал внимание Марат Константинович. – Значит у нас все ещё впереди. Родишь, тогда будем покорять вершины олимпа.

– Скажете тоже, вершины олимпа, – безнадежно сказала Света.

– Ты можешь верить, а можешь не верить, однако важно то, что я буду ждать твоего возвращения, – сказал тренер.

Эти последние слова останутся в сердце Светланы на долгие годы, и станут лучшим стимулом её будущих побед. Так лучшая воспитанница олимпийского резерва покинула до боли родные стены. Из жалости, заведующая интерната разрешила девушке остаться в комнате, но только до рождения ребенка. Дальше Света должна будет освободить место для других спортсменок. От безвыходности, Светлана рассказала о своей беременности Михаилу. Парень был предельно удивлен, но в тоже время подумал, о возможности превратить Светлану в домашнюю женщину. Однако, парень ошибался. Ошибался прежде всего в том, что великие люди не могут долго варить щи и стирать грязное белье. Безусловно, они выполняют домашнюю работу, но уж точно не живут ей.

Миша остался тренироваться в центре, мечтая о вершинах олимпа. По вечерам он подрабатывал охранником на складе, тем самым обеспечил возможность снять жилье для своей будущей семьи. Светлана была счастлива, ведь теперь ей будет куда привезти ребенка из роддома. До рождения ребенка, девушка тоже пыталась заработать деньги. Она присматривала за малолетним соседским ребенком. Платили немного, но этих денег хватило, чтобы купить хотя бы пару пеленок и одежку для будущего малыша, а о коляске можно было только мечтать. Незаметно прошло ещё четыре месяца. Несмотря на свое положение, Света каждый день тренировалась по упрощенной программе. Именно тренировки придавали ей силы и надежду на возвращение в спорт.

У Светы родилась дочь Арина. Первое время девушка места себе не находила, так как дочка постоянно плакала. Со временем накопилась усталость от постоянных недосыпаний и отсутствия помощи со стороны мужа. Миша четко разграничивал свои обязанности от обязанностей жены. Ему казалось, что поход на работу – это единственная его прямая обязанность. В то время как Светлана смотрела за ребенком, выполняла всю работу по дому и проводила бессонные ночи с маленькой капризулей. Вернуться в гимнастику после родов, девушка так и не смогла. Больше всего она боялась осуждения со стороны общества, а ещё презрения и насмешек. К тому же, решающую роль сыграл Михаил, который поставил Свету перед выбором: или семья, или спорт. Оставить дочь и уйти, девушке не позволила бы совесть, но душа кричала и разрывалась на части, от сделанного выбора не в пользу развития и совершенствования. Михаил стал тем затором в жизни Светы, который лишил её права на мечту. Рядом с настоящим мужчиной, девушка должна развиваться, а не деградировать. Если происходит процесс распада, а не созидания, рекомендуется бежать от таких мужчин. Но Света мечтала о нормальной счастливой семье, поэтому все разрушить она не посмела, надеясь в глубине души на лучшее. Так девушка потеряла себя и свою цель в жизни.

Глава 2

Так получилось, что семейная жизнь Светы никак не складывалась с её возлюбленным. Они часто ссорились, он без объяснений уходил и мог несколько дней не появляться дома, постоянно винил Свету в том, что она не решилась прервать беременность. Михаил часто обвинял гимнастку во всех бедах, которые им приходилось переживать, со временем стал её ненавидеть и презирать. По мнению парня, она была причиной всех бед.

– Ты настоящая дура, – кричал Миша. —Ты виновата в том, что у нас с тобой нет будущего.

– Как ты смеешь говорить так о своей дочери? – возмущалась Света, – разве она виновата в том, что у неё такие бедные родители как мы?

– Надо было делать аборт и ехать на соревнования, а не пускать слезы и жалеть какого-то зародыша, – кричал Михаил.

– Миша, ребенок был, и факт останется фактом, не имеет значения какой срок. Жестоко живьем резать ребенка. Ему ведь никто анестезию не вводит, он просто с болью умирает под хирургическим ножом, – повышенным тоном ответила Света.

– Кто тебе такую чушь вообще сказал? – засмеялся Миша. – Знаешь, а ты все-таки настоящая дура.

– Не смей меня оскорблять, – пригрозила Света.

– С меня хватит, я ухожу, – резко заявил Миша. – Хочу, чтобы на прощание ты ещё узнала, что у меня есть другая, не такая дура как ты.

– Как ты мог? —заплакала Света.

– Я не хочу видеть ни тебя, ни твоего эмбриона, – отрезал Миша.

Света горько плакала на кухне. Михаил собрал свои вещи, бросил ключи от квартиры на стол и ушел, громко хлопнув дверью. Арина проснулась и начала плакать. От боли, обиды и предательства, Света не знала, что ей делать. Рыдая сама, она никак не могла успокоить новорожденную. Его слова: «У меня есть другая», острым лезвием ножа резали её сердце. Если кто-то скажет, что в жизни можно пережить все, он глубоко ошибается, потому что есть вещи, которые убивают в нас последнюю каплю веры. Как только мы перестаем верить в лучшее, мы замыкаемся в себе, и долго живем с негативными мыслями о прошлом.

В то время пока Света горько плакала, держа на руках свою дочь, Михаил пришел к своей любовнице.

– Миша, что ты здесь делаешь? – удивилась Полина.

– Пришел к тебе навсегда, – злобно ответил парень. – Ты что мне не рада?

– Нет, что ты. Я очень рада, – с улыбкой ответила Полина, – а как же Света и твоя дочь?

– Я их бросил. Не могу жить с истеричкой, – попытался оправдать себя парень.

– Ей же будет тяжело одной, так нельзя, – взмолилась Полина.

– Я тебя не понимаю, – закричал Миша, – разве не этого ты хотела?

– Да, я хотела, чтобы у нас с тобой была счастливая семья, – ответила Полина. – Но нельзя вот так просто взять и уйти, когда твоя жена без работы, да ещё с малолетним ребенком на руках.

– Я не понял, у тебя что сегодня плохое настроение? – дерзко спросил Михаил. – Когда ты со мной встречалась, ты почему-то не думала о том, что у меня жена с малолетним ребенком на руках, а сейчас тебя это волнует.

– Не кричи, уже поздно, – скомандовала Полина. – Раздевайся и проходи на кухню, напою тебя чаем.

– Ну хоть за чай спасибо, – съязвил Миша.

Полина долго пыталась уговорить Михаила не совершать необдуманных поступков. Подумать только, девушка, которая всей душой желала увести чужого мужа, сидела рядом с ним на кухне и читала ему мораль. Говорят, истинное лицо человека проявляется в его поступках. В этой ситуации, Полина оказалась намного порядочнее Михаила.

– Как ты с этим потом будешь жить? – пыталась узнать Полина. – Света ради твоего же ребенка бросила гимнастику, а ведь она могла бы стать чемпионкой мира.

– Ты сейчас пытаешься надавить мне на жалось? – вопросом на вопрос отвечал Михаил. – Или ты радуешься, что избавилась от конкурентки? – иронично произнес Миша.

– Какой же ты мерзкий, – закричала Полина. – Мне жаль, что, влюбившись в тебя я не заметила той гнили, которая окутала тебя изнутри.

– Как ты смеешь меня так оскорблять? – недовольно произнес Миша.

– Света любит тебя всей душой, а ты бросил её, – напомнила Полина. – До того, как ты начал встречаться со Светой, ты знал, как сильно я тебя люблю и несмотря на мои чувства, ты продолжал надо мной издеваться. Все же ты низкий человек, – сделала вывод девушка.

– Я ухожу и больше можешь меня не ждать, – закричал Миша. – С меня хватит этих унижений.

– Ты сначала в себе разберись, а потом других вини, – огрызнулась Полина.

– Пошли вы все далеко. И не звони мне больше, – грозно сказал парень.

Миша поднялся из-за стола, подхватил свою куртку с чемоданом и выбежал из квартиры. В отличие от Светы, Полина только с облегчением вздохнула, осознав в полной мере с кем имела дело. Ситуация с женой Михаила, показала кто, есть кто, и к сожалению парень в ней сыграл не лучшую роль.

Спустя время, Света развелась с Михаилом, осознав, что он больше никогда не вернется. Да и назвать его надежным человеком нельзя. Света прекрасно понимала, что, предав однажды, он сделает это ещё раз.

Жить стало ещё тяжелее, чем было до этого. Ведь теперь Света осталась одна на руках с малолетним ребенком. Надо было платить за полуразваленную квартиру и за что-то кормить и одевать дочку. Помощи от отца Света не ждала, а родителям звонить не собиралась, так как они давно стали для неё чужими людьми. Так вышло в жизни, что Света была незапланированным ребенком, отсюда и строились её отношения с родителями. Если бы не Петр Мстиславович, Света никогда бы не занималась гимнастикой. Родители были совершенно безразличны к судьбе собственной дочери, за все время её нахождения в школе олимпийского резерва, они ни разу не приехали на соревнования поддержать свое чадо. Грандиозные победы и нежданные поражения Света переживала в одиночестве. Они к ней не приезжали тогда, когда она побеждала, была успешной и перспективной, а сейчас, когда она никому не нужна, тем более можно не ждать от них поддержки. Единственное на что могла рассчитывать девушка – это на осуждения со стороны собственных родителей. Откуда такое непонимание и нелюбовь Света даже не хотела знать. Иногда, запершись в комнате, она горько плакала, ощущая одиночество и волну накопившихся проблем, которые её съедали изнутри. Она представляла, как сейчас хорошо её братьям-близнецам, которые были долгожданными и любимыми с момента их рождения. Они появились тогда, когда родители окрепли и стали на ноги. Игорь и Савелий были запланированными детьми. С самого своего рождения они жили в достатке и родительской любви. Несмотря на такую несправедливость, Света всем сердцем искренне любила своих младших братьев и желала им только добра. Что ж если так получилось, уже ничего не исправить. Важно в этой жизни не обозлиться на весь мир, не впустить в своё сердце яд, который будет по каплям отравлять твою душу, до тех пор, пока не убьет окончательно.

Света дала себе клятвенное обещание, что она вопреки всему будет от чистого сердца любить свою родную дочь. Несмотря на то, что им сейчас несладко, она никогда не посмеет её ни в чем обвинить, а наоборот станет лучшим другом для своего ребенка. Она не виновата, что родилась в такое сложное время. Хотя Света всегда себя успокаивала, что отсутствия войны на земле уже прекрасный повод улыбаться и радоваться жизни. Ведь её кумиру Николаевой Маргарите пришлось гораздо труднее, так как детство юной гимнастки было сопряжено именно с военными действиями. И это, пожалуй, самое страшное, что можно только представить. Хотя, жизнь и в мирное время оказалась не сахаром.

Тяжелое материальное положение просто выматывало Свету. Она жила в старой чужой квартире, ни на что, уже не рассчитывая. Бороться было бесполезно. Ведь во многих странах, перенявших систему капитализма, были разбиты судьбы многих людей. Капитализм – это не экономическая система производства, а скорее всего – система глобального порабощения свободомыслящих людей. При капитализме умные люди не нужны, ведь их места занимают бездумные лентяи и так называемые красавицы-пустышки, не понятно каким образом устроившиеся на работу. Одним словом, продажники. Только одни негласно торгуют свои телом, а другие продаю все, что только можно продать: от вещей до людей. Когда-то при социализме сдать кровь было почетным делом, а сейчас – это дополнительная возможность обычным людям заработать очередную несчастную копейку, которая вскоре тоже станет облагаться налогом, как и все остальное. Надо же большинству трудящихся содержать кучку управляющего меньшинства. Когда одни по пятнадцать часов работают и не получают даже трети того, что получают те, кто не работает. Вот в такое «счастливое» время удалось родиться и жить Светлане. Выдающаяся, талантливая, перспективная и неповторимая девушка, которая могла принести своей стране ни одну золотую медаль с чемпионатов мира, оказалась никому не нужной. Место Светланы заняли не совсем талантливые и перспективные гимнастки. По крайней мере, до золота никто не дотянулся. Спустя время, тренер с сожалением будет вспоминать тот день, когда не смог пойти до конца и отвоевать право своей воспитанницы продолжить тренировки. По формальным моментам, федерация спорта по гимнастике не допустила Свету к тренировочному процессу. С этого дня, ни одна гимнастка не смогла дотянуться выше, чем до бронзы. Казалось, это тупик, тот застой, который обязательно приходит, когда убирают талантливых людей и дают возможность пробиться всякой бездарности. Грубо, обидно, может даже не совсем корректно, но факт всегда останется фактом. Света пыталась бороться, пыталась чего-то добиться, но все было бессмысленно. Она везде слышала одну фразу: «У Вас же ребенок и Вы мать-одиночка. Как собираетесь тренироваться? Приходить в зал с ребенком, мы Вам категорически запрещаем». Тренер Светы даже был согласен смотреть малышку, пока его чемпионка будет тренироваться, но к сожалению, бездушную бумажную администрацию было не переубедить.

К тому же, обстановка ещё больше накалялась из-за соперниц Светы. Они-то боялись её возвращения, осознавая, что она обойдет их всех. Поэтому действовали сплоченно. При встрече со Светланой, соперницы всегда говорили ей что-нибудь обидное.

– Светочка, привет, – с фальшивой улыбкой сказала при встрече Алла. – А что ветераны спорта делают в стенах нашего комплекса?

– Привет, Алла. Я собираюсь вернуться, – как отрезала ответила девушка.

– Не смеши меня. После родов, ты уже бесперспективный, отработанный и никому не нужный материал. Зайди в зал, посмотри сколько там молодых, красивых и талантливых гимнасток, – возразила Алла.

– Ты прекрасно знаешь, что это не так. Марат Константинович нам с самого детства твердил, что у спорта нет возраста. И многие советские гимнастки тому великолепный пример, – достойно ответила Света на давление своей соперницы.

– Это он тебя утешает, – съязвила Алла.

– Ну раз утешает, так почему желает моего возвращения? Я слышала, что вы даже до бронзы добраться не можете, не то, чтобы до медали высшей пробы, – достойно держала удар Светлана.

– У тебя все равно ничего не получится, – напутственно поддержала Алла.

– Вопреки всему, как раз и получится, – снова возразила Света.

Несмотря на то, что девушка достойно держалась, в глубине души, горечь, боль и слезы окутывали её до дрожи, но сделать она ничего не могла. Света понимала, что хотеть – это одно, а реальность совсем другое. И эта безысходность просто сводила её с ума.

Порой бывает, уложит малышку спать, сядет на кухне чужой квартиры и смотрит в окно, вспоминая те моменты, когда она стояла на пьедестале абсолютным победителем. Среди ночной тишины, в её мыслях не затихали звуки аплодисментов, а тяжелый вес медали ещё раз подчеркивал её неоспоримое лидерство. Света много думала о том, что если бы она сделала аборт? Было бы легче? Стала бы она чемпионкой мира? Все это останется за ширмой неизвестного прошлого. Потому что это уже было. Каждый спортсмен прекрасно знает, что свой финиш изменить нельзя, потому что он уже остался в прошлом, но всегда можно изменить свой старт, сделав его более результативным.

Со временем Света смирилась с теми обстоятельствами, с которыми она столкнулась. Девушка поняла, что сожаления и упреки ни к чему хорошему не приведут. Надо исходить из того, что уже имеется и думать, как жить дальше. В минуты отчаяния гимнастка часто вспоминала слова своего великого тренера: «Никогда не останавливайся на достигнутом. Совершенствуйся. Предела совершенствования нет». Вот только как двигаться вперед и совершенствоваться, когда у тебя отняли то, чем ты жил? Работа – это одно, её можно поменять, найти что-то подходящее, но нельзя вырвать из груди то, что предначертано тебе судьбой. В противном случае – это будет значит, что ты навсегда потеряешь себя, а потеряв себя, в жизни уже не будет никакого смысла.

Света прекрасно помнила истории советских гимнасток, которые после родов неоднократно возвращались к любимому делу. Она вспоминала, слова своего тренера, сказанные в адрес Латыниной: «Можно только восхищаться силой воли и духом этой неповторимой женщины, которая на пятом месяце беременности стала абсолютной чемпионкой мира». Светлана вспоминала, как долго не могла поверить в могущество непобедимой человеческой воли.

– Может у меня тоже не все потеряно, и я смогу завоевать титул абсолютной чемпионки? – спросила Света сама у себя.

Девушка с сожалением вздохнула, осознавая кто она, а кто Латынини. Однако, вспомнились воодушевляющие рассказы Марата Константиновича о судьбе советской гимнастки. Она ведь тоже натерпелась от жизни. Отец Ларисы погиб на войне и мать растила дочь одна, поэтому девочка во всем старалась преуспеть и быть лучшей. «Может быть, если бы не её трудное детство, она так и не стала бы лидером. Латынина даже школу с золотой медалью окончила. Помимо всего прочего, Лариса была не только гимнасткой, но и преуспевающей балериной» – рассуждала Светлана. Девушка очень сильно скучала по тренировкам, но шансов вернуться практически не было.

– Латынина дышала спортом, семья для неё всегда была на втором месте, – сказала вслух Света. – Хотя, если верить энциклопедии, свою дочь Лариса воспитывала самозабвенно и с искренней любовью в душе.

Что-то перевернулось в душе девушки, и она твердо для себя решила вернуться в гимнастику. Девушка самостоятельно составила для себя план тренировочного процесса, опираясь на систему занятий своего кумира – двукратной олимпийской чемпионки Николаевой Маргариты Николаевны. Прежде всего, это спринтерский бег и гимнастические снаряды, которые Света заменила обычными уличными турниками на детской площадке. Пока приходилось довольствоваться меньшим. Тренировалась Света два раза в день: утром и в обед, когда малышка ещё спала и не отвлекала своим плачем.

Почти каждый месяц Светлана писала письма в федерацию спорта в надежде, что ей позволят вернуться к её тренеру. Но бессердечность администраторов неизлечима, надеяться было не на что. Основная проблема как раз заключалась в том, что своей беременностью Света освободило место, которое благополучно заняла дочь директора олимпийского резерва. И уступать никто не собирался, ведь возвращение Светланы затмит все величие дочери высокопоставленного лица, а этого он допустить уж точно не мог. Поэтому все обращения Светы подлежали формальной отписки. Например, писали, что выделить дополнительное место для Тумановой Светланы нецелесообразное и слишком затратное дело по подсчетам бухгалтерии. Девушка прекрасно понимала, что это всего лишь отговорки избавиться от лишней конкурентки, но сделать ничего не могла.

Мало того, что Свету лишили мечты, её хотели лишить и дочери. Представители органы опеки и попечительства часто заглядывали к девушке, предъявляя ей то одни, то другие претензии. Света каждый раз умоляла дать ей шанс и не забирать у неё дочь.

– Вашему ребенку будет лучше в доме малютки. Вы не способны дать ему то, в чем она нуждается.

– Я найду деньги. Я не одна, честно. Дайте мне пару недель, – просила Светлана.

– Не надо давить на жалость, – злобно сказала одна из представительниц органов опеки.

– Ариночке хорошо со мной, – плача, говорила Света.

– Ага, мы видим, как ей тут хорошо, – возразила вторая женщина из органов опеки.

– Прошу Вас, – кричала Света, – я же не пью, не курю, ухаживаю за своей малышкой.

– Мы даем тебе ровно две недели. Если ты не решишь вопрос с этой нищетой, мы просто изымаем ребенка.

– Вы не имеете права, – кричала Светлана.

– Наши действия основаны на законе, – возразила одна из представительниц органов.

– На основании какого закона? – не выдержала Света и решила ответить ударом на удар.

– На основании закона о правах ребенка нашего государства.

– И что в законе так и написано, чтобы вы изымали детей у порядочных родителей? – продолжала Светлана упорную борьбу.

– Да, написано, – беспомощно ответила вторая женщина из органов опеки, не зная, что сказать в свое оправдание.

– В какой конкретно статье это написано? – со злостью произнесла девушка.

– Туманова Светлана, перестаньте с нами спорить. Мы действуем в рамках закона.

– В рамках какого закона и какой конкретно нормы? – с ещё большей озлобленностью повторила свой вопрос Света. – Я хочу изучить лично и удостовериться, что ваши действия законны. Но что-то мне подсказывает, что в большей степени вы нацелены на изъятия детей с целью их перепродажи за границу. Я права?

– Да как Вы смеете так говорить?

– Вам ещё никто в лицо правду не говорил? – с яростью уточнила гимнастка. – Ни в каком законе не написано, чтобы у порядочной матери отнимали ребенка, ссылаясь на её небогатое положение. Это я точно знаю. Не буду спорить, что нам всего хватает, но на детское пособие я прежде всего покупаю все необходимое дочери, а уж потом что останется, трачу на скупой кусок хлеба или пакет каши.

– Вы же понимаете, что Вашей дочери было бы лучше в семье богатых родителей. Например, за границей тысячи супружеских пар, желающих усыновить наших деток.

– Может Вы мне предложите моего ребенка сразу на органы продать? Запомните раз и навсегда, я своего ребенка никому не отдам, – четко дала понять Света. – А вам, вместе в вашей государственной конторой желаю гореть в аду ярким пламенем, чтобы другие такие же мрази как вы смотрели и боялись идти по вашему продажному пути.

– Я сейчас составлю акт об оскорблении представителя власти при исполнении служебных полномочий, – пригрозила одна из представительниц органов опеки и попечительства.

– Ваш акт в аду вам не пригодится, – продолжала Светлана вести ожесточенную борьбу.

За время обучения в центре олимпийского резерва, жизнь научила гимнастку отстаивать свои права, защищать себя, иначе было бы просто не выжить. Ведь многие люди твою доброту и безмятежное спокойствие принимают за слабость. Они считают, если человек умиротворенно себя ведет, значит его можно морально давить и издеваться. Но не тут-то было, Света, наученная жизнью, давно поняла, что на удар надо отвечать ударом, и бить так, чтобы у соперника больше не было шансов подняться. Только так можно жить бок о бок с подлыми и продажными людьми. Ведь понятие добра и сострадания для них закрытая и непонятная тема. Ссора Светы с представительницами органов опеки и попечительства закончилась печально. Ребенка Светланы определили, как малолетнего, находящегося в социально опасном положении. Эти бездушные представители власти чувствовали, что Света беззащитна, и ничего не сможет сделать против их незаконных действий. Надо же было как-то отыграться на бедной девушке. К тому же, был установлен трехнедельных срок, в течение которого Света должна была найти денежные средства и улучшить жилищные условия ребенка, в противном случае стоял вопрос об изъятии малышки. Конечно, все это было сделано на зло гимнастке, чтобы хоть как-то её уколоть и причинить боль. На самом деле, Света была очень хорошей матерью, она сама не доедала, носила старую потертую одежду, но своей дочке она отдавала самое лучшее, что у неё было. А бедность Светы – это не её заслуга, а нашего государства, где каждый выживает как может. Людей убеждают в том, что именно государство сможет обеспечить им безбедную жизнь, однако в действительности все иначе. Большинство людей без отдыха и сна работают на маленькую кучку людишек, у которых и без того всё есть, но им все мало и мало. Так и получается, что одни «жируют», а другие выживают как могут, доедая последний черствый кусок черного хлеба. При таком раскладе вещей, просто болит сердце за свою Родину, ведь мы родились не для того, чтобы быть рабами и бессмысленно существовать. Каждый человек на этой планете появился не случайно. У каждого из нас свой путь и свое предназначение, и, если мы не справляемся с поставленной задачей, нас возвращают к той исходной точке, откуда начинался наш старт. И сколько раз придется нам стартовать зависит от того, насколько будет благополучен наш финиш.

Постоянная нехватка денег порой приводила Свету в отчаяние. Она еле-еле выживала на пособие, пыталась где-то подработать, у кого-то одолжить денег. Гимнастка не верила уже в лучшее, мало улыбалась и все глубже и глубже погружалась в уныние. У неё в запасе всего только три недели, чтобы отбиться от ненасытных органов опеки и попечительства. Света от чистого сердца ненавидела этих «офисных крыс», у которых вместо порядочности и человечности, в глазах только деньги и желание самоутвердиться за счет других более слабых людей. Удивительным является и то, что большинство работников органов опеки живут сами без детей. Сомнительно, как такие люди вообще могут судить чьи-то жизни, не имея опыта воспитания своих собственных детей? К тому же Свете никто не подсказал о возможности получить материальную помощь, зато не упустили шанс лишний раз сказать об изъятии ребенка.

Однажды, возвращаясь с дочкой с улицы, она услышала разговор старушек, сидевших на лавочке у дома.

– Ага, и не говори ты, Марьяна, – послышался голос одной из старушки. – Делают аборты, а потом сумасшедшие деньги платят на свое это, как его там… искусственное оплодотворение.

– Это ещё что, Петровна, – возмутилась вторая старушка. – Я слышала, что женщины-доноры получают огромные деньги.

– О Господи. Сам Бог им такого не простит.

– Простит или не простит, а кому жить не на что, хоть какое-то спасение от этой нищеты.

– Может ты и права Марьянушка, – согласилась Петровна.

Этот разговор Светлана долго прокручивала у себя в голове. Наконец, на следующий день решилась позвонить в одну из частных клиник и уточнить стоимость донорства. Действительно, бабушки у подъезда не ошиблись, деньги платят немаленькие. Ей как раз хватит рассчитаться с долгами, купить дочке нормальную одежду, а если и повезет, то настоящую коляску, такую как у многих мамочек на площадке. А то на руках уже становится трудно носить девочку. Она-то все-таки растет и прибавляет в весе. И самое главное, она с улыбкой на лице утрет нос женщинам из органов опеки и попечительства. Все-таки это того стоило, так как надеяться на чудо больше было нельзя.