Город продолжал расти, съедая окружающие его леса и выпивая реки, оставляя за собой пустоши, наполненные стонами ветра. Море больше не гневалось и не плакало, оно перестало что-либо чувствовать, потому что боль была так велика, что сил бороться с ней у Моря не было, и ничто не могло помочь – ни время, ни песни Чудака. Чудак был у Моря до последнего, он продолжал петь – больше по привычке, понимая, что его песни не в силах помочь. Волны были почти не слышны, а голоса лягушек, птиц и зверей и вовсе исчезли, сдавшись натиску Города. Ничто больше не было прежним, Чудак не узнавал место, которое долгое время было его домом. Когда волны перестали накатывать на берег, Чудак понял, что наступило невообразимое – Море умерло. Это произошло тихо и незаметно, некому было это заметить, кроме Чудака, который был даже не способен оплакать его, потому что все слёзы кончились, когда он оплакивал украденные звёзды, которые оказались в человеческих кольцах и ожерельях, обезумевших зверей и птиц, бездумно бродящих вокруг Города в поисках ненастоящей и дурманящей пищи, онемевших лягушек и потрескавшуюся землю. После смерти Моря его больше ничто здесь не держало, и Чудак ушёл. Для людей всё это осталось незамеченным, а те немногие, кто что-то замечал и искал Чудака, потерпели неудачу. Куда он ушёл, осталось загадкой, может, Чудак отправился на поиски своего моря, или умер вместе с ним, в любом случае, его больше никто не видел, ибо не было больше в мире места, где Чудак и ему подобные могли бы наслаждаться жизнью, петь морю и быть тем, кем являются, потому что они помнили, кто они и откуда, зачем они пришли в этот мир и кто его наполняет, а быть единственным, кто несёт это знание в стремительно меняющемся мире – самое тяжёлое бремя.
В оформлении обложки использована фотография с https://it.wikipedia.org/ по лицензии CC0