Полное собрание сочинений. Том 34. Июль – октябрь 1917

Письмо в ЦК, МК, ПК и членам Советов Питера и Москвы большевикам^{109}

Дорогие товарищи, события так ясно предписывают нам нашу задачу, что промедление становится положительно преступлением.

Аграрное движение растет. Правительство усиливает дикие репрессии, в войске симпатии к нам растут (99 процентов голосов солдат за нас в Москве, финляндские войска и флот против правительства, свидетельство Дубасова о фронте вообще).

В Германии начало революции явное, особенно после расстрела матросов. Выборы в Москве – 47 процентов большевиков – гигантская победа. С левыми эсерами мы явное большинство в стране.

Железнодорожные и почтовые служащие в конфликте с правительством. Либерданы вместо съезда на 20-ое октября говорят уже о съезде в 20-х числах, и т. д., и т. д.

При таких условиях «ждать» – преступление.

Большевики не вправе ждать съезда Советов, они должны взять власть тотчас. Этим они спасают и всемирную революцию (ибо иначе грозит сделка империалистов всех стран, кои после расстрелов в Германии будут покладисты друг к другу и против нас объединятся), и русскую революцию (иначе волна настоящей анархии может стать сильнее, чем мы), и жизнь сотням тысяч людей на войне.

Медлить – преступление. Ждать съезда Советов – ребячья игра в формальность, позорная игра в формальность, предательство революции.

Если нельзя взять власти без восстания, надо идти на восстание тотчас. Очень может быть, что именно теперь можно взять власть без восстания: например, если бы Московский Совет сразу тотчас взял власть и объявил себя (вместе с Питерским Советом) правительством. В Москве победа обеспечена и воевать некому. В Питере можно выждать. Правительству нечего делать и нет спасения, оно сдастся.

Ибо Московский Совет, взяв власть, банки, фабрики, «Русское Слово», получает гигантскую базу и силу, агитируя перед всей Россией, ставя вопрос так: мир мы предложим завтра, если бонапартист Керенский сдастся (а если не сдастся, то мы его свергнем). Землю крестьянам тотчас, уступки железнодорожникам и почтовым служащим – тотчас, и т. д.

Необязательно «начать» с Питера. Если Москва «начнет» бескровно, ее поддержат наверняка: 1) армия на фронте сочувствием, 2) крестьяне везде, 3) флот и финские войска идут на Питер.

Если даже у Керенского есть под Питером один-два корпуса конных войск, он вынужден сдаться. Питерский Совет может выжидать, агитируя за московское советское правительство. Лозунг: власть Советам, земля крестьянам, мир народам, хлеб голодным.

Победа обеспечена, и на девять десятых шансы, что бескровно.

Ждать – преступление перед революцией.

Привет Н. Ленин

Написано 1 (14) октября 1917 г.

Впервые напечатано в 1921 г. в Собрании сочинений Н. Ленина (В. Ульянова), том XIV, ч. II

Печатается по машинописной копии

Тезисы для доклада на конференции 8 октября Петербургской организации, а равно для резолюции и для наказа выбранным на партийный съезд^{110}

По вопросу об участии партии в предпарламенте

1) Участие нашей партии в «предпарламенте» или «Демократическом совете» или «Совете республики» есть явная ошибка и отступление от пролетарски-революционного пути.

2) Объективное положение таково, что в стране, несомненно, нарастает революция против бонапартистского правительства Керенского (крестьянское восстание, усиление недовольства и конфликтов с правительством в армии и среди национальных групп, конфликт с железнодорожниками и почтовыми служащими, полный крах соглашателей меньшевиков и эсеров на выборах и пр.).

При таком нарастании революции идти в поддельный парламент, подтасованный для обмана народа, значит облегчать этот обман, затруднять дело подготовки революции, отвлекать внимание народа и силы партии от насущной задачи борьбы за власть и за свержение правительства.

3) Съезд партии должен поэтому отозвать членов нашей партии из предпарламента, объявить бойкот его, призвать народ к подготовке сил для разгона этой церетелевской «булыгинской Думы».

О лозунге «Вся власть советам»

1. Вся полугодовая работа большевиков в революции, вся критика, направленная ими против меньшевиков и эсеров за «соглашательство» и за превращение этими партиями Советов в говорильни, требуют от большевиков добросовестного, марксистски выдержанного соблюдения этого лозунга; к сожалению, в верхах партии заметны шатания, как бы «боязнь» борьбы за власть, склонность подменить эту борьбу резолюциями, протестами и съездами.

2. Весь опыт обеих революций, как 1905 г., так и 1917 г., а равно все решения партии большевиков, все ее политические заявления за много лет сводятся к тому, что Совет рабочих и солдатских депутатов реален лишь как орган восстания, лишь как орган революционной власти. Вне этой задачи Советы пустая игрушка, неминуемо приводящая к апатии, равнодушию, разочарованию масс, коим вполне законно опротивели повторения без конца резолюций и протестов.

3. Особенно теперь, когда в стране разливается крестьянское восстание, подавляемое Керенским при помощи подобранных войск, когда даже военные меры в деревне явно грозят подтасовкой и подделкой выборов в Учредительное собрание, когда в Германии дошло до восстания во флоте, теперь отказ большевиков от превращения Советов в орган восстания был бы изменой и крестьянам, и делу международной социалистической революции.

4. Задача взятия власти Советами есть задача успешного восстания. Поэтому все лучшие силы партии должны быть направлены на фабрики и в казармы, чтобы разъяснять массам их задачу и чтобы, правильно учитывая их настроение, выбрать правильный момент для свержения правительства Керенского.

Связывать эту задачу непременно со съездом Советов, подчинять ее этому съезду – значит играть в восстание, назначая заранее его срок, облегчая подготовку войск правительством, сбивая с толку массы иллюзией, будто «резолюцией» съезда Советов можно решить вопрос, который способен решить только восставший пролетариат своей силой.

5. Надо бороться с конституционными иллюзиями и надеждами на съезд Советов, отказаться от предвзятой мысли непременно «дождаться» его, сосредоточить все силы на разъяснении массам неизбежности восстания и на подготовке его. Имея в руках оба столичных Совета и отказываясь от этой задачи, мирясь с созывом Учредительного собрания (то есть с подделкой Учредительного собрания) правительством Керенского, большевики свели бы на пустую фразу свою пропаганду лозунга «власть Советам» и политически опозорили бы себя, как партию революционного пролетариата.

6. Это особенно верно теперь, когда выборы в Москве дали 49 ¹/₂ процентов голосов большевикам и когда за большевиками, при поддержке их левыми эсерами, поддержке, давно уже осуществляемой на деле, несомненное большинство в стране.

Примечание к резолюции о «Власти советам»

Можно не все печатать из тезисов о «власти Советам», но если отказываться от партийного обсуждения и от выяснения массам таких насущнейших и важнейших вопросов, для обсуждения коих нет полной свободы печати, или кои нельзя вынести перед врагами, то это равносильно потере связи партии с авангардом пролетариата.

О списке кандидатов в Учредительное собрание

Опубликованный Центральным Комитетом список кандидатов составлен недопустимо и требует самого резкого протеста. Ибо в крестьянском Учредительном собрании необходимо вчетверо или впятеро больше рабочих, которые одни способны близко и тесно связаться с крестьянскими депутатами. Совершенно недопустимо также непомерное число кандидатов из малоиспытанных лиц, совсем недавно примкнувших к нашей партии (вроде Ларина). Заполняя список такими кандидатами, кои должны бы сначала месяцы и месяцы поработать в партии, ЦК открывает настежь двери для карьеризма, для погони за местечками в Учредительном собрании. Необходим экстренный пересмотр и исправление списка.

Примечание к тезису «О списке кандидатов в Учредительное собрание»

Само собою понятно, что из числа межрайонцев^{111}, совсем мало испытанных на пролетарской работе в направлении нашей партии, никто не оспорил бы такой, например, кандидатуры, как Троцкого, ибо, во-первых, Троцкий сразу по приезде занял позицию интернационалиста; во-вторых, боролся среди межрайонцев за слияние; в-третьих, в тяжелые июльские дни оказался на высоте задачи и преданным сторонником партии революционного пролетариата. Ясно, что нельзя этого сказать про множество внесенных в список вчерашних членов партии.

Особенно скандально выставление Ларина (да еще впереди Петровского, Крыленки и др…). Ларин помогал уже во время войны шовинистам, выступал от них на шведском съезде, помогал печатать неправду против петербургских рабочих и их бойкота военно-промышленных комитетов. Ларин ни разу во время войны не заявил себя до революции борцом за интернационализм. Ларин, приехав в Россию, долго помогал меньшевикам и выступал даже в печати с непристойными, в духе Алексинского, выпадами против нашей партии. Ларин известен своими «скачками»: вспомнить его брошюру о рабочем съезде и о слиянии с эсерами.

Конечно, вспоминать этого не надо бы было, если бы Ларин вошел в нашу партию, желая исправиться. Но проводить его в Учредительное собрание через неделю-другую после вхождения в партию – это значит на деле превращать нашу партию в такое же поганое стойло карьеристов, как большинство европейских партий^[25].

Серьезная работа внутри Учредительного собрания будет сближение с крестьянами близкое, тесное, интимное. На это годны только рабочие, близкие по жизни к крестьянам. Ораторов и литераторов набивать в Учредительное собрание значит идти по избитой дороге оппортунизма и шовинизма, Это недостойно «III Интернационала».

Написано между 29 сентября и 4 октября (12 и 17 октября) 1917 г.

Напечатано неполностью в 1921 г. о Собрании сочинений Н. Ленина (В. Ульянова), том XIV, ч. II

Печатается впервые полностью, по машинописной копии

Письмо Питерской городской конференции

ДЛЯ ПРОЧТЕНИЯ НА ЗАКРЫТОМ ЗАСЕДАНИИ

Товарищи! Позвольте мне обратить внимание конференции на крайнюю серьезность политического положения. Я могу опираться только на сведения утренних субботних газет. Но эти сведения заставляют поставить вопрос так:

Не доказывает ли полное бездействие английского флота вообще, а также английских подводных лодок при взятии Эзеля немцами, в связи с планом правительства переселиться из Питера в Москву, что между русскими и английскими империалистами, между Керенским и англо-французскими капиталистами заключен заговор об отдаче Питера немцам и об удушении русской революции таким путем?

Я думаю, что доказывает.

Заговор заключен, может быть, не прямо, а еще через каких-нибудь корниловцев (Маклакова, других кадетов, «беспартийных» русских миллионеров и т. п.), но все это сути дела нисколько не меняет.

Вывод ясен:

Надо признать, что революция погибла, если правительство Керенского не будет свергнуто пролетариями и солдатами в ближайшем будущем. Вопрос о восстании ставится на очередь.

Надо все силы мобилизовать, чтобы рабочим и солдатам внушить идею о безусловной необходимости отчаянной, последней, решительной борьбы за свержение правительства Керенского.

Надо обратиться к московским товарищам, убеждая их взять власть в Москве, объявить правительство Керенского низложенным и Совет рабочих депутатов в Москве объявить Временным правительством в России для предложения тотчас мира и для спасения России от заговора. Вопрос о восстании в Москве пусть московские товарищи поставят на очередь.

Надо воспользоваться созываемым на 8 октября в Гельсингфорсе областным съездом Советов солдатских депутатов Северного района^{112}, чтобы (при проезде делегатов назад через Питер) все силы мобилизовать для их привлечения на сторону восстания.

Надо обратиться к ЦК нашей партии с просьбой и предложением ускорить уход большевиков из предпарламента и все силы направить на разоблачение в массах заговора Керенского с империалистами других стран и на подготовку восстания для правильного выбора момента восстания.

P. S. Резолюция солдатской секции Петроградского Совета против ухода правительства из Питера^{113} показала, что и среди солдат зреет убеждение в заговоре Керенского. Надо все силы собрать для поддержки этого верного убеждения и для агитации среди солдат.

* * *

Я вношу предложение принять следующую резолюцию:

«Конференция, обсудив теперешнее, по общему признанию до последней степени критическое положение, устанавливает следующие факты:

1. Наступательные операции германского флота, при крайне странном полном бездействии английского флота и в связи с планом Временного правительства переселиться из Питера в Москву вызывают сильнейшее подозрение в том, что правительство Керенского (или, что все равно, стоящие за ним русские империалисты) составило заговор с англо-французскими империалистами об отдаче немцам Питера для подавления революции таким способом.

2. Эти подозрения в высшей степени подкрепляются и приобретают максимум возможной в таких случаях вероятности в силу того, что:

во-первых, в армии давно крепнет и окрепло убеждение, что ее предавали царские генералы, предают и генералы Корнилова и Керенского (особенно сдача Риги);

во-вторых, англо-французская буржуазная пресса не скрывает своей бешеной, до неистовства доходящей ненависти к Советам и готовности какой угодно кровавой ценой уничтожить их;

в-третьих, что Керенский, кадеты, Брешковская, Плеханов и тому подобные политики являются вольно и невольно орудиями в руках англо-французского империализма, это доказала вполне полугодовая история русской революции;

в-четвертых, глухие, но упорные слухи о сепаратном мире Англии с Германией «за счет России» не могли возникнуть беспричинно;

в-пятых, вся обстановка корниловского заговора, как это является даже из заявления сочувствующих в общем Керенскому газет: «Дело Народа» и «Известия», доказала, что Керенский сильнейшим образом замешан в корниловской истории, что Керенский был и остается самым опасным корниловцем; Керенский прикрыл главарей корниловщины вроде Родзянки, Клембовского, Маклакова и др.

Исходя из этого, конференция признает, что все крики Керенского и поддерживающих его буржуазных газет об обороне Питера – сплошной обман и лицемерие, и что вполне права солдатская секция Петроградского Совета, резко осудившая план выселения из Питера; – далее, что для обороны Питера и для спасения революции безусловно и напряженно необходимо, чтобы измученная армия убедилась в добросовестности правительства и получила хлеб, одежду и обувь ценой революционных мер против капиталистов, до сих пор саботировавших борьбу с разрухой (по признанию даже Экономического отдела при меньшевистско-эсеровском ЦИК).

Конференция заявляет поэтому, что только свержение правительства Керенского вместе с подтасованным Советом республики и замена его рабочим и крестьянским революционным правительством способно:

а) передать землю крестьянам вместо подавления восстания крестьян;

б) тотчас же предложить справедливый мир и тем дать веру в правду всей нашей армии;

в) принять самые решительные революционные меры против капиталистов для обеспечения армии хлебом, одеждой и обувью и для борьбы с разрухой.

Конференция настоятельно просит ЦК принять все меры для руководства неизбежным восстанием рабочих, солдат и крестьян для свержения противонародного и крепостнического правительства Керенского.

Конференция постановляет немедленно послать делегацию в Гельсингфорс, Выборг, Кронштадт, Ревель, в войсковые части к югу от Питера и в Москву для агитации за присоединение к этой резолюции и за необходимость быстрым общим восстанием и свержением Керенского открыть дорогу к миру, к спасению Петрограда и революции, к передаче земли крестьянам и власти Советам».

Написано 7 (20) октября 1917 г.

Впервые напечатано в 1924 г.

Печатается по машинописной копии

К пересмотру партийной программы

Написано 6–8 (19–21) октября 1917 г.

Напечатана в октябре 1917 г. в журнале «Просвещение» № 1–2. Подпись: Η. Ленин

Печатается по тексту журнала

В порядке дня экстренного съезда партии, Российской социал-демократической рабочей партии (большевиков), созываемого Центральным Комитетом на 17-ое октября, поставлен пересмотр партийной программы. Еще конференция 24–29 апреля^{114} приняла резолюцию о необходимости пересмотра, указав в 8 пунктах направление его^[26]. Затем в Питере^[27] и Москве^[28] вышло по брошюре, посвященной пересмотру, а в московском журнале «Спартак» появилась в № 4, от 10-го августа, статья тов. Н. И. Бухарина, посвященная этой теме.

Рассмотрим соображения московских товарищей.

I

Основным вопросом при пересмотре партийной программы является, для большевиков, которые все согласны в том, что надо дать «оценку империализма и эпохи империалистских войн в связи с надвигающейся социалистической революцией» (§ 1 резолюции конференции 24–29 апреля) – вопрос о способе составления новой программы. Дополнить ли старую программу характеристикой империализма (это мнение защищал я в питерской брошюре) или переделать весь текст старой программы. (Это мнение высказала секция, составившаяся на Апрельской конференции, и его защищают московские товарищи.) Так стоит прежде всего вопрос для нашей партии.

Мы имеем два проекта: один, предлагаемый мной, дополняет старую программу характеристикой империализма^[29]. Другой, предлагаемый тов. В. Сокольниковым и основанный на замечаниях комиссии из трех лиц (выбранной секциею, составившейся на Апрельской конференции), перерабатывает всю общую часть программы.

Мне тоже пришлось высказать мнение (в названной брошюре, стр. 11^[30]) о теоретической неправильности того плана переработки, который секция наметила. Посмотрим теперь на выполнение этого плана проектом тов. Сокольникова.

Тов. Сокольников разделил общую часть нашей программы на 10 частей, снабдив каждую часть или каждый абзац отдельным номером (см. стр. 11–18 московской брошюры). Этой нумерации будем держаться и мы, чтобы облегчить читателю нахождение соответственного места.

Первый абзац теперешней программы состоит из двух предложений. Первое говорит, что рабочее движение стало международным в силу развития обмена. Второе, что российская социал-демократия считает себя одним из отрядов всемирной армии пролетариата. (Дальше, во втором абзаце, говорится об общей конечной цели всех социал-демократов.)

Тов. С. оставляет второе предложение неизмененным, а первое заменяет новым, добавляя к указанию на развитие обмена и «вывоз капиталов» и переход борьбы пролетариата в «мировую социалистическую революцию».

Получается сразу нелогичность, смешение тем, путаница двух типов построения программы. Одно из двух: или начинать с характеристики империализма в целом, – тогда нельзя вырывать один «вывоз капиталов» и тогда нельзя оставлять по-старому, как это делает тов. С, анализ «хода развития» буржуазного общества во втором абзаце. Или тип построения программы оставить неизмененным, т. е. сначала объяснить, почему наше движение стало международным, какова его общая конечная цель, как к ней приводит «ход развития» буржуазного общества.

Чтобы нагляднее показать нелогичность, непоследовательность построения программы у тов. С., приведем полностью начало старой программы:

«Развитие обмена установило такую тесную связь между всеми народами цивилизованного мира, что великое освободительное движение пролетариата должно было стать и давно уже стало международным».

Тов. С. недоволен здесь двумя обстоятельствами: 1) говоря о развитии обмена, программа описывает устарелый «период развития»; 2) к слову «цивилизованных» тов. С. ставит восклицательный знак и замечает, что «тесная связь между метрополией и колонией» у нас «не предусмотрена».

«Протекционизм, таможенные войны, империалистские войны, – разорвут ли связь пролетарского движения?» – спрашивает тов. С. и отвечает: «Если верить тексту нашей программы – разорвут, ибо разрывают связь, устанавливаемую обменом».

Критика уж очень странная. Ни протекционизм, ни таможенная война обмена не «разрывают», а только временно видоизменяют или прерывают в одном месте, продолжая в другом. Обмен не разорван данной войной, он только затруднен в одних местах, передвинут в другие места, он остался как мировая связь. Нагляднейшее доказательство этому – вексельные курсы. Это во-первых. Во-вторых, у тов. С. в его проекте читаем: «развитие производительных сил, вовлекшее, на основе товарного обмена и вывоза капиталов, все народы в мировое хозяйство» и т. д. Империалистская война также прерывает (в одном месте, на время) и вывоз капиталов, как и обмен; значит, «критика» товарища С. бьет и его самого.

В-третьих, речь шла о том (в старой программе), почему рабочее движение «давно стало» международным. Бесспорно, что оно стало таковым до вывоза капиталов, как высшей стадии капитализма.

Итог: тов. С. вставил кусочек определения империализма (вывоз капиталов) явно не к месту.

Далее, слова: «цивилизованный мир» не нравятся товарищу С, ибо, по его мнению, они намекают на что-то мирное, гармоническое, забывающее о колониях.

Как раз напротив. Говоря о «цивилизованном мире», программа указывает на негармоничность, на существование нецивилизованных стран (это же факт), а в проекте товарища С. выходит гораздо гармоничнее, ибо говорится просто о «вовлечении всех народов в мировое хозяйство»!! Как будто бы все народы равномерно вовлечены в мировое хозяйство! Как будто бы не было отношений кабалы между «цивилизованными» и нецивилизованными народами именно на почве «вовлечения в мировое хозяйство»!

У товарища С. вышло прямо-таки ухудшение старой программы по обеим затронутым им темам. У него слабее подчеркнута международность. Нам очень важно указать, что она возникла давно, гораздо раньше эпохи финансового капитала. И у него вышло больше «гармонизма» по вопросу об отношении к колониям. А бесспорный факт, что рабочее движение охватило пока, к сожалению, только цивилизованные страны, нам замалчивать совсем не к лицу.

Я охотно готов бы согласиться с тов. С. если бы он потребовал более ясного указания на эксплуатацию колоний. Это действительно важная составная часть понятий империализма. Но как раз в первом абзаце, предлагаемом тов. С. ни единого намека на это. У него различные составные части понятия империализма разбросаны по различным местам, в ущерб и последовательности и ясности.

Мы сейчас увидим, как страдает весь проект тов. С. от этой разбросанности и этой непоследовательности.