Это ты мне? Как писать захватывающие диалоги для кино и сцены

Практика

Комментарий Линды. Это первая сцена в сценарии, разыгрывающаяся в 1840-х годах. Действие начинается в фургоне, который в составе обоза движется из Миссури-Вэлли в Орегон. Обоз останавливается на ночлег.

МЕСТО ДЕЙСТВИЯ: ИНТЕРЬЕР ФУРГОНА. ДЕНЬ

Клэр, женщина тридцати с небольшим лет из Новой Англии, жена Сэмюэла Гастрелла, нервно бормочет молитвы, сидя у постели тринадцатилетней дочери Анны, которая мечется и стонет в забытьи.

Доктор Сэмюэл Гастрелл, ученый, отец девочки, в тревоге щупает пульс ребенка, затем прослушивает сердце и легкие с помощью стетоскопа.

Комментарий Линды. Сэмюэл выступает в роли врача, но из описания мы знаем, что он также отец и муж. Помните, что зрители не могут прочитать описание. Автор должен сообщить эту информацию в диалоге.

КЛЭР

(В сильной тревоге.) Что с ней?

СЭМЮЭЛ

У нее истерический невроз.

КЛЭР

Почему твое лечение не помогает?

СЭМЮЭЛ

Я не знаю… Я…

КЛЭР

Ты говорил, что можешь ее вылечить!

СЭМЮЭЛ

(Огрызается.) Я сам знаю, что говорил!

Комментарий Линды. Следующий диалог происходит несколькими страницами далее.

КЛЭР

(Бесчувственной Анне.) У меня для тебя подарок.

Она вытаскивает из-за ворота платья распятие, снимает с шеи и надевает на Анну. Анна вскрикивает и отшатывается.

КЛЭР

Господь мой, Иисус Христос, Пресвятая Богоматерь Мария, Святая Варвара, Святая Тереза, Святой Франциск, Святая Клара и все святые, молю вас, придите к нам в час нужды и изгоните дьявола, что вселился в тело Анны. Молю вас, избавьте ее от одержимости. Изыди!

КЛЭР

Ради бога, вернись ко мне, доченька!

Комментарий Линды. Все святые здесь ни к чему, а Святая Тереза была канонизирована лишь в 1925 году. Изучайте предмет! Необходимо обозначить ряд моментов: взаимоотношения персонажей, проблемы, с которыми они сталкиваются, религиозные аспекты и исторический период.

Переработка Джона

Место действия: интерьер фургона. День.

Клэр, 32 лет, сидит на полу фургона у матраса и молится.

Анна, 13 лет, лежит без сознания на матрасе, по ее лбу струится пот. Она рывком садится и вскрикивает. Клэр в страхе отшатывается.

Доктор Сэмюэл Гастрелл, 35 лет, прослушивает легкие Анны со спины с помощью стетоскопа.

СЭМЮЭЛ

(Обращаясь к Клэр.) Бросай свою религиозную чепуху.

Становится слышен звук невероятно учащенного пульса. Доктор не может сдержать стона.

КЛЭР

(Берет Сэмюэла за руку.) Что с ней, дорогой?

СЭМЮЭЛ

Никогда не встречал такого сильного сердцебиения… такого быстрого… такого… пугающего.

Сэмюэл всыпает в чашку микстуру, размешивает и вливает Анне в рот. Она не глотает – питье вытекает у нее изо рта, течет по подбородку, капает на колени. Остатки она выплевывает в лицо Сэмюэла.

КЛЭР

Ты говорил, что поможешь ей, что сумеешь ее исцелить…

СЭМЮЭЛ

(Огрызается.) Я помню, что говорил! Я… Я просто… Она и моя дочь! Думаешь, я не делаю все возможное?

(Сэмюэл отшвыривает чашку и встает.)

СЭМЮЭЛ

Мне нужно проветриться.

(Он опрометью выскакивает из фургона.)

Клэр вытирает пот со лба Анны и плачет.

Она снимает с шеи крестик и надевает на шею Анны.

КЛЭР

Мне его дала моя бабушка. Пусть он будет у тебя. Он защитит тебя.

Анна хватает крестик, срывает с шеи и швыряет в холщовый верх фургона, затем издает леденящий кровь вой.

КЛЭР

Господь наш Иисус Христос, молю тебя, приди к нам в час нужды.

АННА

А-га-гум-агага-мага-папа-но-со-клее-на!

КЛЭР

Изыди, Сатана!

Комментарий Джона. Отношения героев естественным образом показаны в диалоге – как и их разногласия в религиозном вопросе.

Глава 3
Создание уникального мира

«Уникальный мир» – это не только сказочные земли и антиутопии. Все персонажи существуют в определенном культурном контексте, в профессиональной среде или конкретном историческом периоде, и этот контекст – их «мир». Многие из этих миров имеют собственный «внутренний» язык: сленг, жаргон или язык эпохи, малопонятный для зрителя или читателя. Слишком универсальный язык не создает мир. Слишком характерный может оказаться непонятным сегодня.

Персонаж-британец может пользоваться «британскими» словечками: argy-bargy (сварливый), collywobbles (нервозный), giddy kipper (экзальтированный), lurgy (простуженный). Как сделать ясным их значение? Один из вариантов – описать действие персонажа, наглядно свидетельствующее о смысле слова. Например: «He got all argy-bargy on me» («Он обрушился на меня с бранью»), «She went collywobbles» («Ее прямо затрясло»).

Уникальные миры также охватывают культуру, исторический контекст, социальную принадлежность, уровень образования персонажей. Более того, нередко мир героя показывает, вырос ли он в самом центре, просто в городе, в маленьком городке или на ферме в сельской местности. Каждый такой мир обладает собственным словарным запасом, разговорными выражениями и особым строением фраз, что влияет на диалог.

Свой собственный словарь имеется и у каждой профессии. Персонаж из мира музыки будет пересыпать свою речь выражениями вроде «уменьшенный септаккорд», бассо остинато, рубато и «диджериду». Тренер-наездник рассуждает о менке ног на галопе, трензельных уздечках, скользящей остановке, кобылах и жеребцах-производителях. Персонаж-сценарист расскажет о кульминации, завязке, тематическом путешествии главного героя, сюжетной линии персонажа и развязке. Зритель или читатель, не знакомый с этой терминологией, не поймет, о чем речь, и потеряет нить повествования.

Существует несколько приемов, помогающих развеять недоумение зрителя или читателя. Автор сценария может описать действие, делающее очевидным значение термина. Когда хирург требует скальпель, протягивает руку и в эту руку вкладывают инструмент, мы предполагаем, что этот инструмент и есть скальпель.

Когда герой говорит, указывая на место в нотах: «Что, если я сыграю здесь глиссандо?» – и исполняет глиссандо на фортепиано, зрителям становится ясно, что это такое. Если это диалог в книге, то автор может описать, как пианист быстро проводит указательным пальцем по клавишам.

Как передать информацию

Как передать информацию, сложную для понимания?

В процедуралах – вспомните сериалы о полицейских, юристах, врачах и политиках – для эффективной передачи сугубо профессиональной информации часто героев делают «говорящими головами». Герои сериала «Кости» (Bones), спродюсированного Хартом Хэнсоном, то и дело упоминают названия частей скелета и одновременно показывают их на скелете, который лежит перед ними на столе. Если эксперт-энтомолог Ходжинс упоминает личинку, о которой никто ничего не знает, то обязательно покажет эту личинку и расскажет о ее появлении на свет, развитии, местообитании, питании – сообщит любую информацию, важную для сюжета.

Когда пишете сцену с участием двух персонажей, сделайте одного из них неофитом, пытающимся во всем разобраться. Вот пример из сериала Энтони Зуикера «CSI: Место преступления» (CSI: Crime Scene Investigation):

ДЕТЕКТИВ О'РАЙЛИ

Захватили свои игрушки, парни?..

ГРИССОМ

Это не игрушка, О'Райли. Это электростатический съемник отпечатков пылевых следов.

ДЕТЕКТИВ О'РАЙЛИ

Пусть так…

ГРИССОМ

Что-то вроде приспособления для собирания пылинок, только эта штука собирает следы.

В других сценариях «неофитом» может быть ребенок, студент, новое действующее лицо – любой человек, не контролирующий происходящее. Информацию можно передавать и другими средствами помимо диалога, такими как письма, газеты, экран компьютера и даже старомодная доска, на которой пишут мелом. Однако писатель все равно должен придумать реплики, произносимые или написанные.

Во многих фильмах профессиональный жаргон используется, когда самым важным элементом является само действие, которому жаргон лишь добавляет увлекательности. Нам незачем понимать все до последнего слова – мы лишь должны увлечься действием, контекстом, персонажем и ощущением уникальности мира, который явился нам в этой сцене. Это может быть мир торнадо, как в «Смерче» (Twister), мир военных действий, как в «Черном ястребе» (Black Hawk Down), мир математиков, созданный в «Играх разума» (Beautiful Mind), или мир закона и порядка в сериале, как нетрудно догадаться, «Закон и порядок» (Law & Order).

Во многих военных фильмах имеется сцена, когда командир должен объяснить подчиненным боевую задачу. Он может пользоваться картами, голосовой связью, схемами и даже презентацией в PowerPoint.

Создать уникальный мир бывает особенно трудно в любом полицейском или медицинском сериале, где почти каждая реплика насыщена профессиональным жаргоном или специфической терминологией. В следующем примере из «Анатомии страсти» Шонды Раймс обратите внимание на то, что во всем диалоге нет фактически ни одной фразы, свободной от жаргонизмов и понятной для непосвященного, но вы тем не менее улавливаете смысл.

Место действия: приемное отделение больницы. День

Фельдшеры вытаскивают из машин скорой помощи стонущих людей и кладут на асфальт парковки. Пострадавшие в разном состоянии: кто кричит, кто постанывает, кто пребывает в ступоре, третьи в бессознательном состоянии, некоторые мертвы.

Из дверей приемного покоя выбегают интерны с медицинскими чемоданчиками. Их группа рассыпается среди пострадавших, и интерны оценивают тяжесть состояния жертв. Воцаряется хаос.

Мередит стоит на коленях у мужчины, лежащего без сознания. Она кричит доктору Бейли.

 

МЕРЕДИТ

(Скороговоркой.) У мужчины расширенный правый зрачок, вывих атлантозатылочного сустава, перелом таза по типу открытой книги, большая открытая рана брюшной полости, проникающее ранение грудной клетки и переломы семи ребер.

ДОКТОР БЕЙЛИ

(Фельдшерам.) Срочно его на носилки и в операционную!

Смысл этой сцены – показать, что в больничной среде интенсивность событий меняется в мгновение ока. Зрителям необязательно знать медицинский жаргон – достаточно понимания, что дело больного плохо. Распоряжение доктора Бейли немедленно доставить пострадавшего в операционную подчеркивает лихорадочный характер происходящего. Далее в той же серии доктор Бейли стоит у операционного стола над пациентом, погруженным в наркоз, и сцена снята крупным планом, чтобы были видны действия.

ДОКТОР БЕЙЛИ

Увеличьте разрез с помощью диссектора и сформируйте анастомоз степлером.

Информация должна способствовать не только развитию сюжета, но и развитию героя. Она дается не для того, чтобы продемонстрировать эрудицию автора или ум героя. Писателю стоит задаться вопросом: что нам необходимо знать и когда мы должны это узнать? Книга или фильм не должны превращаться в лекцию, проповедь или презентацию в PowerPoint. Ведь зрителю или читателю не придется сдавать экзамен для проверки того, насколько усвоен материал.

К последней странице книги или финальным титрам фильма мы не должны превратиться в дипломированных специалистов в области инженерных разработок, нейрохирургии или ловли акул. Более того, если слишком вдаваться в предметную область, это лишь отвлечет аудиторию от истории, а это последнее, чего хочет писатель.

Какой персонаж вам нужен?

Автору жизненно важно знать, какая информация у читателя уже есть, а какую еще только предстоит донести до него, чтобы он понимал, почему история развивается именно так. Автор создает персонажа, которому должно быть известно то же, что известно аудитории. Он может задать вопрос, или другой персонаж что-то ему сообщит. Сделано это должно быть искусно – если зрителям или читателям кажется, что им читают лекцию, у них копится раздражение. При этом удачный объясняющий диалог аудитория воспримет позитивно.

Например, персонаж-зануда объясняет что-то в таких мелких подробностях, что раздражает всех, кроме героя, который заинтересован в этих деталях. Главное, чтобы таким занудой был лишь один персонаж. Еще можно ввести в сцену участника, который не знает некий термин и просит его объяснить или просто выглядит озадаченно. Как вариант, этот персонаж не хочет показаться тупицей и молчит, но тот, кто произнес этот термин, замечает его недоумение.

В рассказах Артура Конан Дойла о Шерлоке Холмсе Уотсону часто приходиться просить Холмса объяснить загадку. В рассказе «Союз рыжих» Уотсон задает вопросы типа: «Но как вы раскрыли их замысел?»^[9] и «А как вы узнали, что они попытаются совершить ограбление сегодня ночью?» Когда же Холмс раскрывает преступление, Уотсон всегда готов воздать ему должное.

«Ваши рассуждения прекрасны! – воскликнул я с непритворным восхищением. – Вы создали такую длинную цепь, и каждое звено в ней безупречно».

Без изучения материала не обойтись

Если автор не относится сам к тому миру, который описывает, то ему необходимо изучить его язык и затем сделать его понятным для читателя и зрителя. Работа писателя – объединять факты и вымысел. Даже научная фантастика опирается на некоторые научные реалии.

Часто люди верят тому, что слышат в фильмах и о чем читают в книгах. Они доверяют героям и уверены: те знают, о чем говорят. Однако многие писатели попросту все придумывают, и это может быть опасным. Кто знает, как распорядится читатель или зритель информацией, которую считает истинной?

Иногда написанное совершенно не соответствует действительности, потому что автор представления не имеет о том, о чем пишет. Иногда – потому что придуманная реальность выглядит привлекательнее. В фильме «Свидетель» (Witness) старейшина амишей Штольцфус предлагает рецепт спасения жизни Джона Брука и излечения полученной им огнестрельной раны. «Сделайте компресс, – говорит Штольцфус. – Три части молока, две части льняного масла». Линда запомнила этот совет на случай, если однажды придется спасать чью-то жизнь. Когда она рассказала об этом сценаристу фильма Уильяму Келли, тот ответил: «Я это просто выдумал. Не делайте так! Убьете человека!»

Практика

Возможно, армейский жаргон пробуждает в аудитории восхищение миром боевых самолетов, испытаний, когда жизнь висит на волоске, боевых вылетов и опасностей. Однако, если мы не понимаем, о чем разговаривают герои, это отталкивает нас от сюжета в тот самый момент, он должен нас захватывать. Писатель создает мир и выстраивает баланс между вымыслом и фактами. Следующая сцена разыгрывается вскоре после террористической атаки 11 сентября.

Место действия: долина в Афганистане, восход солнца.

На фоне рассветного неба появляется силуэт одинокого повстанца-талиба с тюрбаном на голове и автоматом на плече.

Он скрытно ведет цепочку бойцов по горной тропе вниз в долину.

Аннотация: Тора-Бора, Афганистан, через восемь недель после 11 сентября 2001 года.

В километре от этого места на заглубленном наблюдательном пункте старший сержант спецназа Дэниэл Уокер наблюдает за ними в оптическую трубу.

Подползает командир группы Эдди Найт.

НАЙТ

Это он?

Напряженно вглядываясь в оптическую трубу, Дэниэл замечает мелькнувшее лицо.

ДЭНИЭЛ

Подтверждаю.

Оператор-авианаводчик ВВС Стэк отрывает взгляд от своих карт.

СТЭК

АС-130 в зоне ожидания, надо только отдать приказ.

Найт передает Дэниэлу радио…

ДЭНИЭЛ

Миссионари шесть, Карма три, у нас есть Пи Ай Ди по коду «Джеронимо» плюс пятнадцать пеших противников. К завтраку будут в Пакистане – просим разрешения выпустить птичку, отбой.

Комментарий Линды. Вы доказали, что владеете терминологией. Но что означает эта тарабарщина?

Переработка Джона

Повстанец из движения «Талибан»^[10] с автоматом на плече спускается по горной тропе. За ним цепочкой следуют 15 боевиков.

Титр: Тора-Бора, Афганистан – через восемь недель после 11 сентября 2001 года.

Точка зрения главного героя. Через окуляр оптической трубы.

Цепь повстанцев продвигается к долине. Оптическая труба наводится с увеличением на лицо лидера группы.

Место действия: окопный пункт наблюдения – восход солнца.

Старший сержант спецназа Дэниэл Уокер лежит на животе и смотрит в оптический прицел. Он подает сигнал…

…Командир группы Эдди Найт пристроился рядом вместе с оператором ВВС Джонни Стэком. Они изучают карту местности.

УОКЕР

Сэр!

НАЙТ

Это он?

УОКЕР

Подтверждаю.

СТЭК

(Поднимая взгляд от карт.) У нас два АС-130 в боевой готовности. Нужно только отдать приказ.

Найт передает Стэку радио и устраивается за инфракрасным устройством подсветки цели.

СТЭК

(Продолжает.) Итак, идентифицирована цель под кодом «Джеронимо» плюс 15 пеших танго. К завтраку будут в Пакистане. Запрашиваю разрешение на поддержку с воздуха. Отбой.

Комментарий Джона. Объяснять, что такое АС-130, не требуется, поскольку скоро зритель увидит атаку с воздуха и свяжет одно с другим. Слова «в боевой готовности» подсказывают аудитории, что Стэк запрашивает некую атаку. «Пи Ай Ди» в армейском сленге – «положительная идентификация». Я сделал этот термин немного яснее. «Джеронимо» станет очевидной отсылкой к лидеру мятежников, поскольку оптическая труба наводится с увеличением на его лицо. Я заменил «пеших противников» на «танго», потому что многим зрителям и читателям известно это сленговое обозначение вражеских целей. Я добавил число 15 в описание выше, что также поможет аудитории понять, что за повстанцем следуют 15 бойцов. Что касается «птички»: военные называют любые самолеты «птичками». Поэтому для лучшего понимания заменил словосочетание «выпустить птичку» на «поддержку с воздуха».