В наше время в этом печальном положении находятся те художники, которые идейно (то есть умом) примкнули к интересам и движению рабочего класса. Их мысль работает над бытом рабочих масс, они хотят отразить этот быт в искусстве, они говорят словами Елены Мастаковой: «Нужно, чтобы это было возможно». А в результате все-таки получаются более или менее удачные рассказы «из рабочего быта», и только. Ведь для того, чтобы быть действительно пролетарской, поэзия не должна обязательно черпать свои темы из жизни пролетариата. Здесь не в теме суть, а в самом духе творчества, в доминирующем настроении, а настроения, как известно, никакими усилиями мысли и воли не создашь. Для того чтобы появилась настоящая пролетарская поэзия, необходимо, чтобы психика художника была не только творческой, но и пролетарской. А разве может сложиться такая психика в обществе, где пролетариат представляет пока лишь незначительную культурную силу, где в среде самого пролетариата еще не созрела творческая пролетарская психика, – не в области поэзии, а в области реальной жизни. Ведь в жизни класса существует определенная градация; сначала складываются самые элементарные – экономические – отношения, а с ними и понятия; после долгой внутренней работы появляется объединяющее политическое сознание; только сложившись в самостоятельное целое, класс вырабатывает свою научную идеологию, и много, много пути приходится сделать ему, пока он выдвинет собственных идеологов в области искусства. Большой вопрос, дорос ли еще европейский пролетариат до этого уровня; о русском же пока и говорить не приходится. И если бы у нас появился вдруг крупный, чисто пролетарский талант, это был бы очень интересный феномен.