Мы и наши невзгоды

Практическая конкретика «отечественной» природы

Задачка складывается из двух последовательно связанных половинок. Во-первых, необходимо раскрыть и показать функциональное содержание заданной природной естественности. (что, какая, сколько). Во-вторых, оценить её в качестве действенного созидательного фактора и обстоятельства; обнаружить в ней эту предметную способность и силу.

В наших предыдущих книгах по разным случаям надобности приводились сведения о природно – географическом и климатическом состоянии России. Теперь предстоит собрать их в связную совокупность для поиска ответов на вопрос, поставленный в заголовке книги. Природа, ландшафты, климат, география в генерации русскости – это взаимодействие пары «Природа↔»Русскость». Вопрос важнейший, пока без адекватного ответа : откуда взялась наша национальная ментальная определённость, конкретность и русскость как таковые? Где-то там, в далёком далеке и основательной глубине оно расположено. Приходится констатировать, что не знает сегодня наука о подлинном происхождении русскости из глубины и физики природы. Природное окружение есть непременный атрибут развития самой жизни, а развитие есть превращение «Природы» в предметно – физическое содержание фактора развития путём её преобразования, восприятия, вбирания, потребления. Это были обширные леса Северо – Востока Европы.

Самодержавие, монархизм и абсолютизм власти в России находятся в прямой связи с её естественной природой. За самодержавием последовало бесправие, подрывание духовности, слабая реализация потенциалов граждан. Жизнетворная способность среды обитания, насилие человеческой природы для целей выживания оставалось слабым, ибо вегетативная мощь природы, скорость рождения и вызревания злаков и растений были замедленны и длительны. Власть Земли оказывалась «Мачехой», природа несла негативную тиранию. Русскому крестьянину как основному земледельцу, земля никогда не принадлежала как собственность. Земля раздавалась царём в качестве уплаты за службу. Здесь и зарождаются искажения в роли земли в жизнедеятельности и жизнеобеспечении народа и населения в целом. Отсутствие собственности на землю российского крестьянина (она всегда принадлежала царю) синхронно приводило деревню к бедности. Откуда же быть богатству?

Физика твёрдо установила корпускулярно – волновой дуализм природы. Всё двойственно – волна и частица одновременно. Дуализм сполна охватил и личность, резко растут требования и возможности саморазвития, её индивидуации; с другой стороны усиливается требование саморазвития лишь во взаимосвязи с другими людьми. Особенности среды обитания по законам физики размещены и закреплены в атомном строении всей материи среды обитания, что и определяет неукоснительность их влияния. На основании квантовой запутанности (всесвязности) и корреляции можно утверждать, что земля в целом и её отдельные местности приемлют и хранят информацию о деяниях и даже помышлениях людей, живущих на ней.

Л. Н. Ггумилёв включает в роль, кроме географических факторов, воздействие солнца и биологической сферы Земли, Космоса. Величайшие события и вспышки на солнце удивительным образом совпадают. Влияние солнца и космической энергии порождает пассионарных (сверхактивных) людей. Поразительным предстаёт сравнение географии Европы, её природной среды с Россией. География Европы: береговая линия изрезана, пять крупных полуостровов, два крупных острова; на них развились собственные языки, этносы, политические образования. Ни один из этих центров не был доминирующим и подавляющим.

Сотни мелких соперничающих государств и центров инноваций, а внутриевропейские барьеры помешали полному объединению, но не идеям и технологиям. Поэтому и абсолютных деспотов в ней не было. Она долго сопротивлялась нашествию варваров. Русь пала от них за 5-6 лет. Благоприятность земледелия была подарком Европе, что и было первым благоприятным стартовым фактором. Но политически единой она никогда не была. Вот он природно – географический фактор, как стержень, как генератор развития и созидания; главное, как изначальный и решающий фактор, сгенерировавший и оформивший различия европейских народов.

Другим у Европы был и человек: инициативность, инновационная активность, стремление к достатку, богатству и процветанию.. Ценность его усердий: трудолюбие, личный успех и эффективность труда. Роль биологических, психологических и профессиональных качеств отдельных людей. Условия, возможности и требования воспитания создавали мощь людского потенциала, её разворот в другой деятельности было ключевым активом истории. Историческая востребованность и историческая результативность, «свободное предпринимательство». Природная данность оказалась естественной силой среды обитания, условием борьбы за выживание и существование. Нам надлежит обнаружить начальный элемент: кто, что, какие качества и как накапливались, провоцировали соответствующее развитие (на самос нижнем уровне дробления). Умозрительным их продвижением по цепочке связей и переходами может приоткрыть тайну былой, но ушедшей невидимой действительности.

К характеристикам нашей природной среды обитания в их значении к генерации русскости относятся: 1) колоссальная пространственность с огромными труднопреодолимыми расстояниями; 2) высокоширотное размещение основной территории севернее 50 градуса северной широты; 3) суровый, холодный климат; 4) сплошная залесённость и обширная заболоченность; 5) бедность почв, ресурсная бедность территорий. Пожалуй, самым трудным и тяжёлым для освоения оказался климат. К их следствиям относятся: разрежённая и локальная освоенность территорий, изолированность расселения, хроническая нехватка пищи, чувство немасштабности и потерянности человека в необжитых пространствах

Мы позволяем себе здесь повторяться, ибо вопрос чрезвычайный, судьбоносный, критериальный. А в повторах он освещается обстоятельнее и подробнее.

Природа – мачеха кормила плохо, объёмы естественного прокорма были ограничены, добывать их было трудно, требовало много усилий и времени. «Гражданская война между славянскими племенами стала повседневностью» [С. Кравченко]. А «жизнь на неуютной суровой земле с логичностью сопровождается братоубийством» [В. Шамбаров]. Конфликтность была естественной. Идиллии историков – чистейший обман. Конфликты вели к перманентным войнам, в которых участвовали и гибли преимущественно мужчины. Женщины оставались главным ресурсом. Природные условия объективно расчленяли племена, препятствовали не только объединению, но и сближению. В обособленном «Лесу» складывались и сохранялись естественные различия, что подсознательно и психически вело к враждебности. Подозрительность к чужакам здесь была естественной и «самозащитной». Отсюда и недружелюбие к инородцам.

Практическую жизненную бытийность природы высвечивают мнения, высказывания о ней разных авторов. И. Мечников считал, что трудный природно – географический фактор преодолевается способностью общества и людей организоваться. Он полагал, что суровость и неудобия всегда способствуют возникновению междоусобий. В этих условиях не было и не могло быть частной собственности на землю. Отсутствовал один из важных факторов и стимулов в экономическом развитии. Одним из первых распалось славянское единство. Придя из благоприятной Европы на Северо – Восток с суровым климатом арийские славяне естественную доброту сменили на зло, гостеприимство к пришлым – на враждебность, благость – на агрессивность, где в полную меру участвовали бессознательные слои психики. Разделение было посылом суровой природы и её несметных просторов, по цепочке: обособление→слабость связей→мелкая автономность→низкая жизнетворность.

Балтийский ледниковый клин, сползая из Скандинавии, разделил территорию и единую этническую общность на западную и восточную. Нарушилось межплеменное общение, усилилась разделённость, обособление, дифференциация и автономность этнических групп. После отступления ледника пространства Великой Степи стали нагреваться быстрее и, во-первых, «отобрали» тепло у Северо – Восточной Европы, замедлили её прогревание и затормозили всякую активность. Пришли радикальные различия в масштабах, разнообразии и плотности кормовой базы для животных и в возможностях их использования человеком. Кочевые племена степи получили огромную фору в развитии, в его масштабах и скорости. Так что подавляющая доля первопричин порабощения Руси татаро-монголами приходится на матушку – природу.

С другой стороны, та же природа толкала человеческую особь в общность. Видимо, есть нечто биологическое от природы особого вида,, принуждающее к общежитию. Личность во многом основана на идентификации с группами, где и аккумулируется опыт; в пределах – толпа. Пришёл век толп, где наиболее вольно и безответственно проявление бессознательного, особенно негативного. Докучливость индивидуальности исчезает (растворяется в толпе). Политическая запретность была принципом управления, например, были запрещены «лженауки» – кибернетика и генетика, на очереди психотроника. Поскольку природы было много, постольку сложилось пренебрежительное к ней отношение. Сегодня много говорят, что во всём виновата наша природа. Но при этом забывают или не хотят говорить о том, что между «виноватостью « природы и низкой её результативностью, находится человек, воля и качества которого и являются потенциальными генераторами событий и результатов.

Из мнения учёных о влиянии среды на человека вытекают два вывода. Первый – холодный климат сам по себе генерирует неблагополучные (скажем обобщённо) черты людей. Второй – суровые условия обитания и скудость естественного корма провоцируют жестокость характера людей. Добавим нашу мысль. В суровом климате затрудняется биологический обмен с внешней средой: трудно выделяются энергетические отходы его психотропного существования и они некоторое время находятся внутри него в накопленном состоянии, отравляя ею психику и самоопределение в среде. Здесь, видимо, и тонкое начало жестокости. Ореол необходимостей вокруг человека и его потребности в такой среде плотнее и обширнее, на их удовлетворение приходится дополнительно тратиться. Через призму труда решительно формировала черты нашего пращура. Возникли апатия, нерасторопность, лень. Но главное – такой труд не формировал в человеке, как в протестантских странах Европы, качественность его прерогативной связности с богатством, не снабжал энергией устремлений. Результаты труда и предопределяют каким окажется влияние природно – географических факторов.

Раздел 2.

«Рыхлость» освоения отпущенного России природного пространства

Для обитания, становления и развития нам отпущено физическое пространство. Его функционально – природную естественность мы выше уже рассмотрели. Предстоит рассмотреть вопросы: какова его физическая сущность и заангажированность потребностями жизнетворения. Его первая физическая качественность – это бытовая потребительская разрежённость, которую мы обобщённо будем наименовать «Рыхлость». В конечном итоге речь пойдёт об исторической реальности отечества, возникшей и сложившейся в условиях второго популяционного типа, в его прерогативах и движущих механизмах, о становлении нации, государства, империи в рамках огромной континентальной массы страны. Огромность пространства отрывало страну от мировых цивилизаций, обрекало Россию на изоляцию. Один автор сказал: «Заколдованная земля Северо – Запада», добавим – и тем более Северо – Востока. По факту оказывалась мировой цивилизационной провинцией, но со своим жёстким и автономным этноцентризмом, с помыслом «на рывок». Диффузная зависимость и влияние всё же сохранялись.

Эти нищие селенья,

Эта бедная природа!

Край та мой долготерпенья,

Край ты русского народа!

            Ф. И. Тютчев

Жадан П. В. в «Мелодии судьбы» свидетельствует о трагической судьбе русской истории и русского рассеяния ХХ века». Суть её – в катастрофах России и их связности и зависимости с «восточным типом» своей популяции. Ментальная и экономическая сущность этой зависимости очевидна. Последствия её для хозяйства очень велики, но ещё важнее для души тех, кто населяет такую землю. Жить в ней трудно, но любить её нужно даже просто из естества вещей. Обстоятельства «Восточного типа» создавали условия, при которых внешнее вмешательство провоцировалось, а отпор либо ослаблялся, либо не формировался.

2.1. Определение и состояние «Рыхлости»»

Первейшим фактором и свойством природно географической заданности нашему этносу является необъятность отпущенного (захваченного) количества этого пространства и суровость климата для его освоения. Этот фактор предстаёт для нас как незыблемый исторический феномен и как условие и обстоятельство развития и жизнедеятельности народа. Это далеко не дежурное качество. Природная заданность отечества…. именно от него и из него в основной мере складывается почти вся последующая специфика. М. Хайдеггер показывает, что «категория» пространства в купе со временем есть судьбоносно определяющие категории бытия.

Естественное пространство своими бескрайними горизонтами не бывает «пустым». К любому своему заполнению оно относится не инертно, не просто как к вместилищу, а воздействует на заполнение как направляющая и передающая среда, внутри которой организуется множество. Его скрепляет некое таинственное тождество, которое пока ещё не подчиняется нашему рассудку. «Рыхлость» освоенности пространства расселения сопровождается его тонкой, слабой, неплотной функциональной насыщенностью с ограниченным составом и структурой.

В наших напряжённых условиях, особенно на ранней стадии, мы не обрели контроль над течением естественных процессов. Ключевое слово «Разрежённость» ёмко, разносторонне, содержательно по сущности своей характеризует и целостно объясняет отечественную действительность. В нём закодированы её обстоятельства по тематике, огромность и «пустотность» территорий, разбросанность поселений и размещения населения, протяжённость расстояний и явление малодоступности, разорванность между собой фактов и событий. Можно, пожалуй, говорить даже о разрежённости типа человека-гражданина и вытекающего отсюда его подхода к жизнеорганизации и жизни вообще. Он брал их в естественности природного подарка. Всё заменяла вера в абсолютность «Над»… и в Бога. Закреплялось в типичности гражданина, Создавалась и закреплялась в традицию. Если человек вообще склонен представлять мир по своему образу и подобию, то здесь этот фактор был более явным и предметным. Естественная натуральность интересовала индивида больше, чем раздумья и размышления.

. Обратим внимание читателя на возможную у него мысль, что повествование ведётся как бы об одном и том же. На деле действительность дана нам одна, другой не будет. А наше повествование всякий раз касается узкой тематики из всей сферы действительности. А таких тем в ней бесконечное множество, они образуют эмпирику жизненной практики. Она же направляется, сдабривается, обогащается, складывается и синтезируется в автономные блоки знаний по отдельным темам. По Хайеку, концепции жизни, сфрмированные из обычного рядового опыта, нуждаются в реконструкции на основании систематического тестирования явлений, чтобы лучше распознавать частное в общем в познавательном подходе. История совершилась, фактология состоялась.

В нашей разрежённой ситуации научные поиски не стимулировались, не консолидировались. Эмпирика преобладала, была высшей властью, традиционной ценностью, государствообразующей силой и руководящим фактором. Наука создавала свои установки жизни, свои «правила игры». Наука даёт больший выбор и тем навязывает позитивистсскую точку зрения и утверждает, якобы, объективность истин. Обладая своей спецификой, эмпирика резко снижает этот выбор и сокращает его содержание. Заметна слабость призыва к поискам и потребности в науке и знаниях. Есть мнение и оно не редкость, что историки не способны к бесстрастному и последовательному наблюдению, не обладают силой абстракции, скованные отвращением к рационализированию, мешающему воспользоваться своим опытом, сформулировать и понять самые элементарные законы природы и общественного развития, аспекты построения государственности.

В нашей системе «Рыхлости» факторы объединения людей в социальные конклавы не обладают большой энергией и, пожалуй, потребностью, но обладают явной спецификой. Анклав – это начальное объединение людей. Стимулы объединения в общину: 1) религиозные; 2) военные (временно); 3) для общения и празднеств; 4) естественная тяга друг к другу; 5) установление порядка; 6) идеи публичности и коллективности. Любое общество в силу преемственности традиционно. Традиции включают всю сумму социальных норм и обычаев, навыков и знаний, предписаний, наставлений, легенд и мифов. Набор не бывает полным и поноценным. Индивидуальность бывает сильной и свободной в проявлении, мало ограниченной. Слабее представлена в коллективности.

Примитивное и       неплотное единство первично складывалось в условиях однородности среды по признакам «неявностей» и «неясностей». Всякая однородность тяготеет к некоему единству. И в то же время примитивная общность достаточно легко складывалась для облегчения быта. Но ментальная, интеллектуальная общность была слабой. Она оставляла индивида в большой мере самого с собой. Складывалось своё сочетание социального и персонального, соотношение эмоций и разума. Публичность как средство, равно как и законность, суд, наказание в громадах территорий слабеют своей силой и неотвратимостью. Легко уживаются и не отвергаются общественные объяснения крупных явлений, таких, например, как бедность, не влияют на ход событий, ибо последние не изменяются.

Ситуация не поощряла, не стимулировала способность контролировать соседа, наблюлать за ним, анализировать и оценивать его поведение. Не укреплялись отношения почтения. Приводя в действие негативную составляющую глубинных сил инстинкта самосохранения, она (ситуация) угрожает сплочённости и солидарности групп, тому, от чего зависит организация общества, его традициям и культуре в целом. В большой мере и степени человек оказывался предоставлен сам себе. В рыхлости и «пустотности» легко вырастала сила и сущность своей «Яти». Предела почти не знала, была больше и крепче, чем у западноевропейца, состоявшегося в среде обязанностей и обязательств рыхлости пространства «Ять» вырастала до самостоятельности феномена. Его особенность – нежелание «никого знать».

Более того, единичность фактов и явлений бытийности, их автономность, в рыхлости пространства, объективно вели к тому, что человек сполна не добирал реальность и в силу целости своей психики домысливал реальную ситуацию и складывал о себе и для себя условно законченное полное мнимое представление. С этой «неполнотой» он и вступает в общепопуляционное общение с неполноценным запасом объективности к тому, что было увидено, показано, практически человеком найдено.Но оно на самом деле подчинено тончайшим и парадоксальным законам…в «своих» уровнях и слоях вселенской энергетики. Они-то подчас и не поняты.

2.2.Аборигены и пришлые в условиях «Рыхлости»

2.2.1. Аборигены

Аборигены – это наши сограждане, начиная с древнейших времён и до наших дней. Жизнедействуя в родной стихии и пространстве, они вбирали в себя его свойственность, особенности типологической среды. Поэтому их незазорно назвать «типологическими аборигенами». Активностью их действенности стало разделение этноса по признакам: 1) по психоактивности и целеустремлённости; 2) по умственному и интеллектуальному уровню; 3) по интересам; 4) по бытовой и жизненной активности; 5) по психической силе личности.

Подлинными аборигенами на Северо – Восточных землях Европы издревле населявшие эти земли, считаются народности тюркского происхождения – карелы, мордва, чуваши, марийцы. Но они были исключительно слаборазвиты и не совершили событий, созидательных для утверждения России. Делали и сделали события пришлые славяне, которых поэтому в контекстах нашей книги, и будем называть аборигенами. Об их типичности и будет идти речь. Смещение термина для факторов событийности значения не имеет.

Началом действенности аборигенов стало разделение этноса по выше приведённым признакам. Но это лишь визуальные, явно видимые, имеет место свой обусловленный состав эмпирических черт. По логике они должны охватывать всю психику народа. Явление глобальное и сложное, которое, по Вундту, складывают язык + мифы + нравы+ искусство + наука + государственность + вся реальная практика. В психологии всякого народа, в том числе и особенно нашего народа они представлены в значительной специфике и в практику жизни дополнительно вступает местная конкретика трансформации психики народа. Во всех обстоятельствах человек оказывается пунктом сосредоточения универсального стремления к жизни.

Наша история, наше бытие, факторы и факты уже состоялись и совершились. Они и должны быть познаны, из них надо исходить, их объяснять нашими рассуждениями, идеями, гипотезами, выдвижением прагматичесаких предложений. Наши особенности в громаде территорий. Их обозримость и состоязательность формируют представления о ценностях. Напомним о них: конформизм, связь поколений, общественная рыхлость; силы и аспекты выживаемости, отношение к власти и властности; нестыковки интересов; слаба общественная объединённость.

В наших разреженных условиях и обстоятельствах мы, особенно на ранней стадии, не стремились обрести контроль над течением естественных процессов в жизни. Ключевой термин «Разрежённость» ёмко, разносторонне, содержательно, по сущности своей характеризует и целостно объясняет отечественную историческую действительность В нём закодированы её обстоятельства по ареалам огромности и «пустотности» территорий, разбросанность поселений и размещения населения,, бесконечность расстояний и фактор малодоступности, разорванность между собой отдельных фактов, обстоятельств, событий.

Можно говорить даже о «разрежённом» типе человека-гражданина и вытекающего отсюда его подхода к жизнеорганизации и жизни вообще. «Разрежённый» тип человека-гражданина брал из естественной природы нужное без страха. Всё заменяла вера в абсолютность над ним, вера в Бога, что и закреплялось в типичности гражданина. Создавалась и закреплялась традиция. Если человек вообще склонен представлять мир по своему образу и подобию, то здесь этот фактор был более явным и предметным. Естественная натуральность интересовала индивида больше, чем размышления и думы.

По Хайеку, концепции жизни, сформированные из обычного рядового опыта, нуждаются в реконструкции на основе систематического тестирования явлений, чтобы лучше распознавать частное в общем, в позитивном подходе. Реальность→развитие→эмпирика→наука. В нашей ситуации научные поиски не консолидировались, не стимулировались, ибо преобладала эмпирика. Наука не была высшей властью, традицией, ценностью и, следовательно, государствообразующей силой, руководящим фактором. Наука создавала свои установки, свои «правила игры», давала большой выбор и тем навязывала позитивную точку зрения и утверждала якобы объективность истины. Эмпирика снижала этот выбор и сокращала его содержание. Была заметна слабость призыва к поискам и потребностям в науке, к знаниям вообще. Индивид поначалу был неспособен к бесстрастному и последовательному наблюдению, не обладал силой абстракции, был скован отвращением к рационализированию, не мог воспользоваться в полную меру плодами своего опыта, сформировать или понять самые элементарные законы природы и общественного развития, начал и аспектов построения государственности.

В нашей системе» Рыхлости» факторы объединения людей в социальные конклавы не обладали большой энергией и даже, пожалуй, потребностью, но обладали явной спецификой. "Конклав"– начальное объединение людей. Силы объединения в общину: 1) религиозные; 2) военные (временно); 3) для празднеств и общения; 4) естественная тяга друг к другу; 5) установление порядка; 6) идеи публичности и коллективности. Не было общества как непрерывного континиума в силу преемственности и традиций, которые были слабы. Традиции включают всю сумму социальных норм и обычаев, знаний и навыков, предписаний, наставлений, легенд и мифов (только часть здесь принадлежит религии). Такой набор не был полным и полноценным. Индивидуальность была сильной и свободной в проявлении, мало ограниченной и слабее представала в коллективности и в обществе.

Примитивное и неплотное единство – общность людей, первично складывалось в условиях однородности среды по признакам «неявностей и неясностей». Всякая однородность тяготеет к некоему единству. И в то же время примитивная общинность для облегчения быта имела место. Но ментальная, интеллектуальная общность была исключительно слаба. Она оставляла индивида в большой мере самого с собой, складывалось своё сочетание социального, персонального, соотношение эмоций и разума. Публичность как средство, равно как и законность, суд, наказание в обширности территорий слабели своей силой и неотвратимостью. Легко уживаются и не отвергаются общественные объяснения крупных явлений, таких, например, как бедность, не влияют на ход событий, ибо события не иззменяются.

Подведём предварительный итог наших обстоятельств в условиях «Рыхлости». Типичность аборигенов, которую здесь мы приводили, как и у остальных авторов, весьма поверхностна, не вскрывает истинную глубинную причинность становления типов, не обнаруживает её, ибо на окружающий нас мир мы смотрим преимущественно с внешней стороны вещей, тонкое внутреннее не улавливается. От человека исчезает коренная множественность причинностей, которые в «тайной глубине» Мироздания скрытно формируют эту наружность, индивид их просто не постигает. Солидарность почти отсутствовала да почти и не требовалась. Ситуация не поощряла, не стимулировала также и способность контролировать соседа, наблюдать за ним, анализировать и оценивать его поведение и действия.

В полной мере и степени человек оказался предоставлен сам себе. В рыхлости и пустотности легко вырастала сила и сущность своей личной «Яти». Предела почти не знала. Она больше и крепче, чем у западноевропейца, состоявшегося в среде обязанностей и обязательств. В рыхлости пространства «Ять» буквально вырастает до самостоятельного феномена. Его особенность = нежелание никого знать. Более того, единичная автономность фактов и явлений бытийности, свойственные рыхлому пространству, вели объективно к тому, что человек-гражданин сполна недобирал в осознание существующую реальность и в силу естественной целостности своей психики, домысливает реальную ситуацию и складывает о себе и для себя условно законченное полное представление. С этой «неполнотой» он и вступает в общепопуляционное общение с неполноценным запасом объективности. Ключевое положение: под тем, что было найдено,увидено, показано в человеке и в его качествах на самом деле подчинено тончайшим, парадоксальным законам… в «своих» слоях и узлах Вселенской энергетики.. Она-то и непонятна.

. Есть авторы, их немало, которые людскую массу считают стадом и даже серыми волками. Деловая жертвенность этой популяционной массы как самостоятельного субстрата, при Сталине, например, не состоялась. И Ленин, и Сталин в полную меру воспольовались «безответственностью» серой массы.

И естественно возникли первозданность наших явлений и государственной атрибутики, отличающие эту этническую попудяцию от других. И в результате русские стали русскими со своими отличиями и особенностями. Параметры разделения стали такими же разносторонними, как сама жизнь. Каково было политическое устройство? Конечно, племя, союз племён, княжество, царство, империя, самодержавие. Всему способствовали удалённые факторы истории:

Более короткий путь самостоятельного развития.

Путь более скрытный и автономный.

Физическая удалённость.

Раздробленность обжитого ареала .

Позднее появление письменность, книг и накопление знаний.

Уже Древняя Русь стала неравномерно многоцентровой, разделилась («не слепилась») на популяционные «острова», которые сообщались между собой трудно и плохо. В полную меру сказалась природно – климатическая и географическая заданность. Образовалось множество «своих» параметров, подвижных во времени и обстоятельствах. В этой людской массе исключительно неоднородной и оказалась закодированной та сила и бессилие отношений внутри неё, которые и определили весь ход развития. Коренным фактором стали кардинальные различия людей по психической силе, с выделением среди них людей, нацеленных на высокое творчество.

Естественное неравенство людей сопровождалось неравенством их задатков и умений. Обнаружилось «самое-самое» – из сравнений родились оценки, уважение, почитание, зависть и брожение. Как только люди заметили, что одному полезно иметь запас пищи на двоих – исчезло равенство, появилась собственность, труд стал необходимостью». Неравенство было усугублено трудом, точнее его разными результатами. Внешние обстоятельства активно включились в процесс неравенства. И процесс стал набирать обороты, углубляться, расширяться, возрастать и даже сегодня уже «богатство, знатность или ранг, могущество и личные достоинства – это главные различия, на основании которых судят о месте человека в обществе…Всеобщее стремление к славе, почестям и отличиям, всех нас снедающее, заставляет развивать и сравнивать дарования и силы, возбужлает и умножает страсти, делая всех людей соперниками, конкурентами или даже врагами, оно совершает ежедневно перемены в их судьбе, заставляя сталкиваться на одном и том же поприще стольких соискателей…Именно этому страстному стремлению заставить говорить о себе, этой страсти отличаться, которая почти всегда заставляет нас быть вне себя, мы обязаны тем лучшим и тем худшим, что есть в нас – людях» [Ж. Руссо].

Торможение развитию оказывала инертность массы. В эту слабую инертную энергетику нашего жизненного пространства сверхзаряженные типы с непомерной амбициозностью, вроде Горбачёва и Ельцина, вживались, а с ними приходил сатанизм как таковой. Насколько можно было не иметь истинного патриотизма и нормальной человеческой самости, чтобы полностью и легко сдать им все прерогативы развития. Общественное мнение стало покорным, подчинённым сильным, власть имущим, оказалось принципом мышления и поведения. Поговорка – «По собаке и палка» стала бытовой реальностью, ибо дубина насилия висела над народом дамокловым мечом.