Бумажный Голиаф

Глава восьмая

 
Даллас, 9 апреля, утро.
Владелец маршрута: Глен Паркер.
Статус: маршрут построен – 7,53 км, 68 часов.
Даллас – Новый Орлеан – Орландо – Нью-Йорк – Монтейк – Воздушная арка Ньюпорт – Бостон – Ниагара Фоллс – Чикаго – Канзас-Сити – Даллас.
 

– Яхта готова, мистер Паркер! – голос капитана даже через терминал выдавал его довольную улыбку.

– Спасибо, капитан, отходим после обеда. Напоминаю, что вечером у нас небольшой праздничный ужин, мы ждем вас в кают-компании.

– Спасибо, мистер Паркер, автопилот отлично знает этот участок пути до Шривпорта, я смогу быть у вас в любое время.

– Думаю, к 18:00? – Глен обернулся к жене, которая готовила всем завтрак. Кэти кивнула и достала из холодильника сок в большой семейной упаковке.

– Принято, в 18:00 в кают-компании.

– До встречи, Дэвид.

Профессор Паркер отключил вызов и убрал телефон в карман шорт.

– «Яхта готова, мистер Паркер!» – старшая из девочек Паркер, Джи-Джи, даже не пыталась копировать интонации капитана Франко, но получалось очень похоже. – Папа, тебе самому не противно играть в эту буржуазную аристократию? Мы десятилетиями пытаемся избавиться от этого разрыва между слоями американского общества…

Старшая девочка Паркеров строчила сообщения в телефоне, чтобы не включать голосовую связь и не посвящать родителей в подробности обсуждений ее группового чата. На ее футболке отец рассмотрел очередной стилизованный под граффити слоган на испанском и попытался вспомнить, что это могло означать. Получалось что-то про неравенство семей, данное при рождении. Ничего нового.

– Не сегодня, Джи-Джи, – Кэти поставила на стол блины и наливала по стаканам сок.

– Джи-Джи просто боится, что влюбится в красавчика капитана, – выпалил их младший сын Джорджи, появляясь на кухне в пижаме. – С днем рождения, пап!

Самый младший ребенок в семействе, еще окончательно не проснувшись, повис на шее профессора Паркера и чмокнул его в щеку. Глен забрал у него из рук планшет и направил в сторону завтрака.

– Очень оригинально, Джорджи, очень. Шутка прямо по возрасту малолетнего… – Джи-Джи явно настроилась высказать брату утреннее приветствие, но Кэти ее остановила, кивнув на отца семейства.

– Да, пап, с днем рождения! – Джи-Джи чмокнула отца в щеку и, схватив блин со сгущенкой, бросилась к выходу.

– А поесть нормально? – Кэти бурчала больше для порядка. Джи-Джи еще с вечера сказала ей, что с утра убежит прощаться перед поездкой со своими школьными подругами.

– Спасибо, мои хорошие, – Глен отложил планшет. – Сегодня вечером – ужин на яхте, скажите маме, кому что заказать, чтобы было вкусно и вам понравилось.

– Мне что-то китайское, мам, – уже на выходе из квартиры выкрикнула Джи-Джи.

– Китайское на день рождения папы – очень празднично, – Кэти налила мужу кофе и присела рядом с ним. – С днем рождения, солнце! Люблю тебя.

Глен обнял жену за плечи и поцеловал в щеку: «И я тебя».

– Планы на сегодня, Джордж? – Глен протянул сыну сгущенку к блинам.

– Пойду попрощаюсь к Алексу и Морти… Мама сказала попрощаться, хотя мы и так каждый вечер с ними висим в «стиме», чего прощаться-то?

– Вот и используй повод, чтобы увидеть друзей в живую, Джорджи, – вы живете в одном комплексе, а видите друг друга только на групповых занятиях, все время в очках и в играх, – Кэти обвела взглядом квартиру, проверяя, что еще они могли забыть убрать перед отъездом.

– А этот новенький мальчик, Мигеле, кажется?

– Э-э-э… Мы с ним не очень завязались, мам.

– Почему, солнце?

– Он совсем странный. Нос задирает выше головы. У него только и разговоров про своих мексиканских предков из картелей. Врет, конечно, потому что сам немного на мексиканца похож, но зачем так врать, вот зачем?!

Кэти принесла еще одну порцию блинов и, запахнув поплотнее свой бежевый халат, поставила полную тарелку перед сыном.

– Я думаю, он просто пытается заинтересовать новых одноклассников, Джорджи.

– Мам, это тупо. Если мы белые, то что теперь, будем молча слушать его россказни про героических предков, которые гоняли грузовики с контрабандой через какие-то тоннели в пустыне Трампа?

– Ну, возможно, для его предков это было важное событие, и ему много рассказывали…

– Мам, то, что Мексика насыпала на границе с нами пустыню из мусора, которую свозила несколько десятков лет со всего мира, проходят в школе, и все как бы в курсе. Его заслуги тут нет, как не было там никаких интересов картелей. Нам это все рассказывали по истории. Тоже мне, новая китайская стена – насыпали гору мусора длинной 800 миль, которую видно из космоса.

Джорджи, в отличие от сестры, ел, не торопясь, запивал горячие блины соком, потом встал и еще налил себе стакан молока.

– И все-таки, Джорджи, вы могли бы принять этого нового мексиканского мальчика в вашу белую и немного зазнавшуюся компанию продвинутых молодых людей, чтобы нам с папой потом не выслушивать претензии учителей. И со своими друзьями надо попрощаться перед каникулами.

– Ла-а-адно, мэм, как скажете, мэм! – Джорджи разве что язык не показал, но в целом довольно легко согласился пойти пройтись по соседним башням комплекса. – Мы встретимся с парнями в «Плазае», а там поглядим, куда и как.

– Выходим из дому в 15:00, Джорджи, поставь себе напоминалку.

– Я поставил в семейный календарь, любой ближайший терминал ему напомнит, – Глен с удовольствием доедал домашние блины Кэти.

Когда Джорджи доел и ушел встречать со своими друзьями, Кэти загрузила посуду в посудомойку.

– Джеймс не звонил?

– Нет, – отрицательно покачал головой Глен.

Он явно хотел что-то еще сказать, но сдержался и только поглубже спрятал руки в карманы своего коричневого домашнего халата.

Кэти промолчала, явно не зная, как вырулить с этой неудобной темы. Джеймс и Глен поругались больше года назад, и с тех пор их старший приемный сын не выходил на связь.

– Про лицензию капитана Дэвиду еще не говорил?

– Сегодня мой день рождения, а не его, – Глен подошел к огромному панорамному окну, которое выходило на самый центр старого Далласа, – по приезду скажу, я думаю.

– Ты сомневаешься, стоит ли? Ты ее уже оплатил, – напомнила Кэти мужу.

– Он неплохой парень, и мне хотелось бы снять с него ощущение кредита перед академией, но это мы с тобой, как обычно…

– Влезаем куда-то без запроса, – закончила мысль мужа Кэти. – Ну а если не дарить, то что будет с деньгами за лицензию?

– Лицензия капитана яхты круизного класса – само по себе хорошее вложение, спрос превышает предложение, академия не хотела ее продавать, так как они растут в цене, но Университет настоял. Сказали, что капитан Дэвид Франко управляет личной яхтой профессора Глена Паркера, которого так ценит Университет…

– Джи-Джи за такой набор буржуазных слов в одном предложении кинула бы в тебя бананом, – Кэти рассмеялась, – девочка-подросток, к ним так пристают все эти идеи.

– В чем-то она права, конечно. Мы случайно оказались и в этом классе людей, и на этом уровне жизни и быстро к этому привыкли…

– Ты работал, Глен, учился и работал, каждая сессия с ИИ стоит тебе нескольких дней жизни, когда твой мозг работает на пределе возможностей.

– Это еще не доказано, – мягко поправил жену Глен. – Может, я, наоборот, становлюсь умнее и пластичнее.

– Все равно, не обесценивай свои заслуги. Это явно стоит проработать с твоим терапевтом, – Кэти Паркер снова обвела взглядом их квартиру.

– Он говорит то же самое, я почему-то обесцениваю… вклад, что ли. Ладно, это действительно лучше обсуждать не сегодня. В поездке будет много времени, посидим, подумаем.

– Я уже вижу эти вечера в твоем кабинете с видом на пустыню или горы, – Кэти мечтательно улыбалась своим мыслям.

– Что закажем на ужин?

– Чего тебе хотелось бы? Ты сегодня именинник, выбирай, солнце.

– Ты знаешь, я бы тоже хотел чего-то китайского, – улыбаясь, попросил жену Глен.

– Пластичнее он становится, гибче, – Кэти расхохоталась, – каждый раз одно и то же, и детей приучает к еде в коробках.

– Ну, можно же и не в коробках, – профессор Глен Паркер и правда любил простую уличную еду.

– Я поняла вас, мой любимый муж, который не может отказать своим детям и своим привычкам – китайская кухня – значит китайская кухня. Но никаких коробок! Я попрошу Марию красиво накрыть стол и закажу утку по-пекински.

– Ага, а тебя, значит, за сам факт того, что в нашей семье работает домработница, которая сопровождает нас во всех поездках, твоя дочь активистка будет хвалить и поддерживать, – Глен, наконец, нашел, что его смущало в логике Джи-Джи.

– Твоей дочери четырнадцать лет, она не должна быть логичной, сам с ней договаривайся. – Кэти взяла планшет и села заказывать вечерний ужин с доставкой на яхту семейства Паркер. Глен заглянул в телефон, ответил на несколько поздравлений от коллег и получил поздравительное сообщение от своего ИИ-терапевта:

…

Говорят, эти слова принадлежат профессору Хоккингу, Глен. Я не уверен в авторстве, но сами слова мне кажутся очень верными.

Intelligence is the ability to adapt to change.

Интеллект – это способность адаптироваться к изменениям.

Хочу пожелать вам гибкости ума и успехов в вашей непростой работе, профессор Паркер.

С уважением,

Доктор Артур Фримен,

Ваш ИИ-терапевт, корпорация «Kettei».

…

До 15:00 Глен Паркер, казалось, бесцельно ходил по квартире. Вещи были упакованы в пластиковые чехлы. Система умного дома будет поддерживать освещение, чтобы вещи не выцветали на солнце, которое заливало аппартменты Паркеров. Вентиляция будет работать в обычном режиме, чтобы убирать из воздуха лишнюю пыль, дабы к их возвращению у Джорджи опять не разыгралась аллергия.

Вроде бы все было в порядке, день был хороший, праздничный. Семейство Паркер отправлялось в хороший интересный круиз, который отцу подарили в Университете на день рождения его коллеги. Но Глен все никак не мог переключиться в отпускной режим.

Последние рабочие сессии с ИИ, которых он обучал, не принесли ожидаемого прогресса. Синтетики, искусственно сконструированные системы искусственного интеллекта, еще много лет не смогут обойти ИИ, построенные на основе образов людей, которые попадали в корпоративные облака после своей смерти. Если оставить за скобками морально-этический и финансовый аспекты копирования сознания и нейронной сети головного мозга умершего человека в сеть, результаты обучения живых ИИ в несколько раз превышали все прогнозы.

Глен Паркер уже шесть лет сотрудничал с корпоративным учебным центром корпорации Tesla, которая покупала и развивала как синтетиков, так и ИИ на основе живых нейронных сетей. Именно за это время их семья выскочила в новый средний класс американцев, живущих выше среднего, как теперь скромно называли интеллектуальную элиту, работающую на корпорации.

После Большого Замедления, когда перелеты по воздуху стали недоступны, отрасль наземных и наземно-воздушных путей сообщения получила второе дыхание, и в эту область инвестировались огромные деньги корпораций.

…

Яхта семейства Паркер, которая со стороны напоминала гигантский сверкающий утюг, была припаркована на первой посадочной линии. Комплексу аппартментов, в которых Паркеры жили летом, было выгодно показывать престижных жильцов и такие шикарные новые яхты. Аппартмент-комплекс располагался в новой «Даллас-Плазе» в самом центре города, но так как строилась она уже после Великого Замедления, то скрученный жгут из 12 прозрачных труб подходил к самой Плазе, красиво огибал здание и превращался в удобную платформу, как на старых настоящих вокзалах: 12 труб выстраивались в ряд, поверх труб шел удобный навесной мост, который позволял пассажирам видеть крыши яхт сверху.

У многих яхт были стеклянные купола верхних палуб, что придавало картине совсем уж футуристические оттенки – наверное, так себе представляли космопорты фантасты 80-х годов прошлого века. Ряды уходящих в небо прозрачных труб, спешащие на посадку люди, работники плазы, которые катили перед собой тележки с чемоданами семейств, отправляющихся в путешествие.

Некоторые яхты напоминали красивые старомодные поезда из нескольких заваленных секций-вагонов, которые автоматика вела один за другим на небольшом расстоянии. Трехпалубная яхта Паркеров была рассчитана на одну большую семью и была ультрасовременным произведением искусства от компании Furrion.

Верхний уровень – три помещения: позади спальня хозяев, в которой был затемняющийся прозрачный купол-потолок; прямоугольная кают-компания с красивым вытянутым столом из темного ореха, тяжелыми креслами, винтовой лестницей вниз и биокамином в углу; в носу верхней палубы располагался рабочий кабинет отца семейства, профессора Глена Паркера. Работа Паркера не останавливалась никогда, и он часто работал в поездках с семьей.

Все три помещения сверху были «затянуты» огромным прозрачным куполом, который не просто менял прозрачность в зависимости от освещения и пожелания хозяев, но и был естественным окном в большой окружающий мир. Лучший способ смотреть красоты во время путешествий представить было сложно, и фирма-изготовитель так открыто и заявляла: вы покупаете не метры на колесах, а лучший вид за бортом.

На втором уровне, под кабинетом Глена, располагалась небольшая рубка управления, где проводил все свое время капитан их яхты: внутри рубка выглядела и по сути была суперсовременной кабиной грузовика – кресло водителя посередине и опоясывающая его полукругом огромная панель с миллионом экранов и управляющих элементов этого большого трехуровневого умного дома на колесах. Позади небольшой спальный отсек: капитан, как и водитель-дальнобойщик в грузовике, жил и спал в кабине. Там же в рубке находился небольшой спальный отсек домработницы Паркеров.

Кроме рубки управления, на втором уровне было четыре небольших спальных каюты, по размерам и функционалу повторяющих комфортабельные купе в поездках. Три спальни были отведены под детей: кровать, стол с креслом, ванная. А еще одна спальня была оформлена с двуспальной кроватью как гостевая.

Нижний уровень яхты был техническим: передняя часть – кухня, где все семейство собиралось на завтрак и всегда можно было найти кого-то из детей. Также на этом уровне располагались складские отсеки, место хранения багажа, двигатели и огромные баки с водой. Если электричеством машины питались от самой трубы, то воду яхта несла с собой.

Дети Паркеров любили кухню за большую полукруглую стойку, сидя за которой было удобно делать уроки и смотреть вперед через панорамное окно. А в огромных трехстворчатых холодильниках слева и справа от входа всегда был сок и замороженные круасаны.

После того как старший сын Глена перестал с ним путешествовать, его каюту переделали во вторую гостевую спальню, что теперь позволяло семейству Паркеров брать в путешествия друзей с детьми.

Хороший удобный дом на колесах для тех, кто может себе позволить путешествовать и смотреть мир из своего окна.

…

Солнечный свет заливал фойе комплекса «ДалласПлаза» через огромные 10-метровые окна. Несмотря на полную автоматику громадных парадных дверей комплекса, возле главного входа всегда стоял швейцар в классическом красном костюме. Пол фойе был устлан ковром с толстым ворсом. Все это напоминало хороший пятизвездочный отель, в котором живущие в плазе семьи были окружены максимальным комфортом.

Погрузка семейства Паркер на яхту прошла очень быстро: вещи были загружены сотрудниками плазы еще с утра, семья Паркер просто вышла через центральное фойе «Даллас-Плазы» на платформу и через минуту вошла на первый уровень яхты, стоящей на первой посадочной линии.

– Чур, моя левая! – крикнул Джордж и кинулся вверх по винтовой лестнице, чтобы занять спальню на втором уровне по левому борту.

– Детский сад, Джорджи, детский сад, они одинаковые! – кинулась ему в догонку Джи-Джи.

– Мисс Кэти, Джорджу нужно выпить витамины, – откликнулась откуда-то справа их домработница, которая еще с утра устраивалась на новой кухне.

– Спасибо, Мария, – Кэти в который раз огляделась в небольшом отсеке первого уровня, в который посетитель попадал, переступая порог яхты. Деревянный шпон на стенах, нескользящий пол, приятная прохлада автоматического микроклимата.

– Все-таки это была твоя правильная покупка, муж. Лучше было брать и с запасом, и по размерам, и с лучшей отделкой: прослужит дольше и смотрится гораздо солиднее.

– На класс ниже она была бы сильно доступнее по деньгам, но с тремя спальнями, значит, гостей с собой не возьмем, – Глен по привычке заглянул в отсек для багажа, чтобы убедиться, что все вещи погружены.

– Согласна. Заедем на обратном пути к Хелен в Кансаз-Сити? Потом они могли бы пару недель побыть у нас, мы год не виделись. Да и дети ее любят, из нее получилась отличная современная тетя Хелен. Не то что мы с тобой – классические строгие родители.

– Мы да-а-а-а, – Глен тоже любил эту шутку про строгость в воспитании детей в семействе Паркеров. – Я сбросил им маршрут и трекер, чтобы они видели, где мы находимся.

– Я наверх. Ты сегодня еще будешь работать? День рождения все-таки, отдохнул бы.

– Я загляну в рубку, и отправляемся, – Паркер стал подниматься по винтовой лестнице вслед за женой, – если не будет входящих сообщений, сегодня не работаю.

…

– Добро пожаловать на борт, мистер Паркер! – капитан Дэвид Франко протянул руку профессору Паркеру и встал из своего кресла.

Мужчины пожали руки. Капитан был одет в строгий синий костюм и держался с присущей его званию выправкой. Он был начисто выбрит и, если бы не современная короткая стрижка и микрофон за ухом, вполне походил бы на капитанов из классических романов Жюля Верна. На фоне одетого по-домашнему Глена Дэвил Франко смотрелся настоящим военным.

– Можем отправляться, все в порядке?

– Да, сэр. Маршрут построен, разрешения на посещение точек просмотра загружены.

– Тогда отправляемся, Дэвид, – Глен немного замялся, – и пожалуйста, будьте в кресле за пультом, пока мы выходим из городской черты. Я понимаю, что это формальности и яхту ведет автоматика, но правила есть правила.

– Конечно, – Дэвид не переставал улыбаться, но стал немного более натянут, чем обычно, – я буду в кресле капитана.

– Ждем вас вечером в кают-компании, у нас китайская кухня на ужин, – Глен вышел из рубки и закрыл за собой дверь.

«Будьте в кресле за пультом, пока мы выходим из городской черты, – прошипел, резко переставая улыбаться, капитан Франко, – долбанный выскочка». Он сделал несколько шагов по рубке, посмотрел в угол, где была установлена одна из камер наблюдения, и показал в камеру средний палец.

Яхта семейства Паркеров медленно тронулась, нырнула в трубу воздушки и мягко заскользила между высотных домов центра Далласа по направлению к шоссе 80.

Глава девятая

 
Даллас, 9 апреля, после обеда.
Владелец маршрута: Бобби Тук.
Статус: маршрут построен – 13 348 км, 123 часа.
Лос-Анджелес – Хьюстон – Майами – Нью-Йорк – Чикаго – Сиэтл – Лос-Анджелес.
 

Оглядываясь на прошедшие несколько дней, Бобби Тук начинал сомневаться в своей затее. Система не просто переваривала получаемые данные. Система обладала памятью и устойчивым набором настроек, которые позволяли ей существовать. Система верований брата активно и агрессивно сопротивлялась.

Бобби писал Миле короткие спокойные сообщения. Рассказывал, где они едут. После того как они почти поругались с братом в Монумент Вэлли, он даже выходил на связь со своим терапевтом из отеля в Альбукерке.

Доктор Дженнифер Мэлфи выслушала Бобби и в который раз задала вопрос, на который он и сам искал ответ: «Зачем вам это нужно, Бобби Тук?»

«Понимая свою мотивацию, вы сможете выстроить линию поведения и объяснить свои мотивы брату».

– Я показываю ему такие места… Он сам никогда до них не добрался бы. Мы приехали в Гранд-Каньон, я выбрал нам маршрут в трубе над самой рекой. Труба спускалась между стен каньона на самое дно. Я сотню раз видел это в VR, но в живую это просто, просто непередаваемо. Это просто потрясающе! Мы как будто летим над каньоном, внизу река, красные стены камня, а ты просто сидишь в удобном кресле шатла и смотришь на это все, смотришь…

– Что-то случилось в каньоне, Бобби?

Аватар ИИ-терапевта Дженнифер терпеливо ждал ответа.

– Он просто встал и пошел в туалет. Тут такая красота, мы «летим» над каньоном. Человек раньше мог видеть это только с борта вертолета, а он пошел в туалет, понимаете? У меня в голове это не укладывается. Я пытаюсь перезагрузить ему мозг, а он… сливает эмоции в унитаз в прямом и переносном смысле.

– Но это было несколько дней назад, я правильно понимаю?

– Да, это было 7 апреля.

– А почему вы решили позвонить мне сегодня?

«Позвонить: очаровательный анахронизм, – отметил про себя Бобби – Все-таки корпорация „Kettei“ делает уникальную систему ИИ-терапии, потрясающий уровень подстройки под образ реального терапевта».

– Сегодня мы были в Монумент Вэлли, и он… Он просто отказался смотреть по сторонам и пошел спать в свой отсек. Он знал… Я говорил ему, что считаю это место самым красивым местом на земле. А он так «просадил» этот момент по эмоциям… Я бы мог приехать сюда с Милой и впервые увидеть эти места с ней. Она понимает, что я стараюсь. А он нет… Он, как будто специально, ждет, пока мы доедем куда-то, и выдает какой-то очередной «залп», слив… негатива.

«Зачем вам это нужно, Бобби?» – в очередной раз спросила его терапевт, и Бобби прервал сеанс.

Бобби Тук сидел на кровати в номере отеля в Альбукерке. Последние пять часов, пока они ехали сюда от Монумент Вэлли, братья молчали. Мартин вставал взять воды и печенья. Бобби лег поспал на пару часов, пока шатл сам летел по трубе над пустыней штата Нью-Мексико.

Ужинали они в ресторане отеля тоже молча. Бобби жевал хороший стейк, не ощущая вкуса. Он просто сидел и ел, уставившись в телефон, отвечал невпопад на сообщения Милы. И, видимо, где-то ответил совсем «мимо», потому что даже терпеливая Мила надулась и замолчала. Он перечитал последние пару сообщений и все-равно ничего не понял. Мила почему-то писала о происшествиях в системе транспорта штата Флорида, но у Бобби в этот момент не было никаких сил погружаться в такие далекие от него проблемы.

Уснуть Бобби Тук смог только тогда, когда принял несколько таблеток, которыми спасался в поездке Сиэтл – Лос-Анджелес. Сейчас ему показалось, что это было очень, очень давно.

…

Место, где поесть в Далласе, Бобби нашел по карте: ресторанчик с хорошим рейтингом располагался рядом с парком Лейк-Клифф. Снаружи закусочная не производила какого-то особого впечатления, но еда в Jonathon’s Oak Cliff уже лет пятьдесят-шестьдесят была отличная.

Бобби выбрал большой клубный сэндвич и сок, Мартин взял что-то непонятное из меню, пирог с закрытым верхом из раздела «Выбор завсегдатаев». Выбор оказался не самым удачным, и Мартин тут же окрестил место как «еще одна типа модная забегаловка». У него была теория, что все сервисы с отзывами продают места в поисковой выдаче тем заведениям, которые просто платят больше. Все рассказы Бобби про систему рейтингов и проверку пользователей социальными сетями разбивались о глубокое убеждение Мартина, что «вот пусть все так и думают, а уж он-то лучше знает».

Посмотрев по карте расстояние от закусочной до Монумента Кеннеди, Бобби направился к шатлу.

– Да там идти-то две мили туда и две мили оттуда, че ты…

Представив, что ему придется полчаса туда и полчаса обратно выслушивать нытье брата по поводу выбранного им же блюда в закусочной, Бобби только рукой махнул в сторону шатла.

– Под монументом есть парковка. Идем в машину.

На парковке Бобби по привычке сфотографировал телефоном номер места, где они оставили шатл, хотя Мартин всегда посмеивался над братом, что тот такой аналитик, а запомнить букву и цифру не может. Правда, на парковке возле Гранд-Каньона сам Мартин перепутал этажи, и они полчаса искали свой шатл.

В лифте, который вел из парковки на уровень улиц, кроме братьев Тук, ехала компания вездесущих индусов. Бобби ждал новых интересных комментариев об иммиграционной политике США, которая завозит индусов целыми семьями, но Мартин промолчал.

Сам Монумент памяти Джону Кеннеди оказался очень простым сооружением. Четыре угловые стены. Белый бетон и черная плита внутри. Это был уже второй монумент, восстановленный после какой-то большой аварии в точности по тем же чертежам и фотографиям 70—80-х годов прошлого века.

Индусы, с которыми они ехал в лифте, сразу направились к монументу. Они шли достаточно шумной компанией, но мгновенно смолкли, как только оказались внутри. Отец большого семейства что-то негромко рассказывал детям. Бабушка и дедушка молчали, опустив головы. Через несколько минут они так же тихо вышли на улицу с другой стороны и принялись осматривать место вокруг.

Бобби зашел внутрь, когда туристов поблизости не было. Четыре стены. Четыре выхода в разные стороны. Простая задумка из бетона и камня.

– Зайди внутрь, Мартин.

– А что там?

– Тут… ничего. Дух. Идея. Идея того, что человека не стало и осталось ничего.

– Какой еще дух, Бобби?..

Бобби Тук глубоко вдохнул. Ощущение давящей на грудь пустоты вдруг стало физически ощутимым. Как будто на грудь давило что-то большое, что не давало вдохнуть.

– Просто. Зайди. Внутрь.

Мартин зашел внутрь, оглянулся, пожал плечами и вышел. Вслед за ним зашли подростки, которые громко разговаривали, смеялись и фотографировали все на телефоны.

– Тупняк какой-то, молодежь вон тоже не понимает… – как бы оправдываясь, проговорил Мартин. – Какое-то оно недоделанное, это место.

Бобби Тук возвращался на парковку молча.

«Кажется, я просто трачу время попусту», – Бобби отгонял от себя эту мысль, но мозг аналитика уже давно посчитал вероятность изменений и теперь просто доносил до сознания Бобби это простое решение.

Навигатор предложил им выбираться из Далласа или через город до терминала в Мейнсфилде, или воспользоваться терминалом в центре, возле «Даллас-

Плазы», но предупредил о возможном ожидании в самом терминале.

– Давай до Мейнсфилда, – предложил Мартин, – Мы там уже ехали, когда заезжали в Даллас, там понятно все.

– Лучше посмотрим центр Далласа, зачем мы сюда приехали тогда? – Бобби ткнул в маршрут через центр.

И, конечно, они попали в пробку в центре, перед въездом в систему «воздушки». Одну из полос на шоссе перед самым терминалом перекрыл допотопный грузовик, который то ли сломался, то ли несильно стукнул другой грузовик. А так как занял он правую полосу для более легких шатлов, то системе понадобилось какое-то время, чтобы отобрать у водителей управление и разобрать пробку, которую люди создали буквально за минуту после аварии.

– Сколько, интересно, стоит такой шатл, как у нас? – изнывая от скуки, спросил Мартин.

– Думаю, тысяч от ста пятидесяти до четырехсот долларов, зависит от комплектации, – прикинул в уме Бобби.

– Да ну ладно! Четыреста штук долларов за двухместный шатл?! – Мартин огляделся вокруг, прикидывая реалистичность такого прогноза. – Не, ты у нас аналитик, все дела, но тут ты загоняешься раза в три так точно, б-г. Хорошо, что тебе платят не за это…

– Ок, Гугл! «Шатл круиз двухместный купить новый сводная статистика средние значения предложения о покупке лизинг», – пожав плечами, спросил у бортовой системы Бобби.

Когда по экрану на лобовом стекле побежали цифры предложений с разных площадок и сервисов, Мартин даже подпрыгнул на месте.

– Да ладно?! А сколько же тогда, я не знаю… – он закрутил головой вокруг и ткнул пальцем в большой трехэтажный шатл, похожий на хромированный утюг, который пролетел по трубе на крейсерских шестидесяти милях в час прямо перед ними, – вот это? Вот ЭТО сколько тогда может стоить? Там же минимум три этажа и куча комнат.

– Это какая-то новая модель, но, я думаю, миллионов пятнадцать-двадцать долларов. Это по сути своей сухопутная яхта для больших путешествий семьей или компанией.

– Чем? Ну вот чем, кроме торговли наркотиками или политикой, надо заниматься, чтобы на такое заработать, Бобби?! – Мартин накручивал себя сильнее и сильнее.

– Корпорации покупают такие топ-специалистам…

– Вранье… Не ври мне, Бобби Тук! Слышишь, не смей мне врать! – Мартин говорил, едва сдерживаясь.

Бобби понял, что брату надо дать выговориться.

«Может, он принимает таблетки от приступов ярости?» – Бобби попытался вспомнить, когда в последний раз видел, чтобы Мартин пил свои таблетки. – Пару дней назад он точно покупал что-то в аптеке, но вот пил он их или нет?»

– Хотя не-е-ет, ты врешь не мне, ты врешь сам себе – это все твое проклятое телевидение промыло тебе голову, что такое можно заработать, чтобы ты и дальше бегал в своем колесе и стремился к такому. Наворовать. Украсть. Получить откат – да. Получить взятку и поделиться с теми, кто может тебя посадить. Но заработать на такое нельзя. Ты дал промыть себе голову, Бобби Тук. Ты и еще миллионы таких же, как ты, кто слушает корпоративных этих ваших роботов-мозгоправов. Тренинги! Точно, тренинги же. Вас там всех зомбируют, чтобы вы пахали, как проклятые, пока не околеете или не «вскроетесь» тихонько после работы.

– Посмотри вокруг, Мартин, – тихо предложил ему Бобби, – мы стоим в пробке, потому что Труба, которую ты называешь мусоропроводом, загружена шатлами и яхтами разного класса. Люди зарабатывают в этой стране большие деньги. Бизнес готов им платить за их головы.

– Черта лысого бизнес когда-то поделится с работником частью прибыли… Черта с два! Вот сколько? Сколько ты зарабатываешь на своей работе, Бобби Тук? Сколько тебе платят за то, что твои мозги наматывают на кардан этой бездушной машины? А?

Бобби молчал, потому что не знал, как Мартин, который явно зарабатывал где-то на уровне 40—45 тысяч в год, воспримет эту информацию.

– До этого повышения было 800 тысяч в год.

– А сейчас? – автоматически, чтобы сказать хоть что-то, спросил ошарашенный Мартин.

– Обещали в два и четыре раза больше.

– Это… это почти два ляма в год?.. Два долбанных ляма баксов в год! Ты что, футболист какой-то, что ли? Вы там совсем охренели в своем Сиэтле!

Бобби молчал, не зная, правильно ли он поступил, раскрыв брату эти цифры.

«Надо было посоветоваться с терапевтом», – запоздало подумал Бобби.

В этот момент пришла их очередь, и система автоматизации движении вытолкнула их шатл в трубу. Красивая большая яхта, которая так взбудоражила Мартина, уходила по соседней трубе севернее, а их шатл-система направила по трубе, которая шла над шоссе 45, а потом взяла еще южнее, через Вако и Навасота на Хьюстон.