– Спроси, обязательно спроси. Меня как раз интересует этот тоннель, хочу поглядеть его нутро, только с той стороны зайти хочу.
– Слыхал, эти шибко за подземельем приглядывают, в этих нечистях мало людского, от лукавого они. Брат мой, бди в зоркости, – предостерёг Урсана Шишкарь.
– Ничего, не в первый раз, и с этими совладаем. Спасибо, Шишкарь, учту твой совет.
– А тебе шибко к спеху подземелье-то? – поинтересовался Шишкарь.
– Чем раньше, тем лучше. Сам понимаешь, какое время грядёт.
– Тогда обожди малость, я к подземным наведаюсь, тут обожди, я мигом.
– Жду.
По желанию Шишкарь мог принимать человеческую форму, но всё же предпочитал своё естественное духовое состояние. Вот и сейчас он исчез так же неожиданно, как и появился, словно растворился в воздухе.
Урсан не стал терять времени даром и почти сразу же вышел на телепатический контакт с Посредником. Этот канал связи был надёжно защищён целой системой галактических шифров и до сих пор оставался не разгрызенным орешком для «охотников» Дьюола. Другими каналами они пользовались в тех случаях, когда необходимо было, как можно естественнее слить дезинформацию своим визави. После того, как они обменялись приветствиями, Урсан перешёл к делу:
– Всё идёт по плану, Звёздочка в центре внимания, интрига закручивается. Как и договаривались, дадим им несколько дней на обмен информацией и притирку, а потом пригласим в наш круиз. Ты уже знаешь, как оповестить их друзей?
– Да, я продумал этот вопрос, уверен, их друзья не оставят такую лакомую пищу без внимания. Чем займёшься сейчас?
– Я сегодня же хочу разведать конечный пункт назначения наших подопечных, погляжу, как лучше их встретить, они заслужили радушный приём, – в словах Урсана слышались шутливые нотки.
– Согласен, это дело ко времени. Чувствую, появилась новая информация, друг мой, так? – более сдержанно произнёс Посредник.
– Жду, скоро будет.
– Тогда удачи и до связи.
Вскоре появился Шишкарь. Он успел разжиться довольно подробными и занятными сведениями по подземным коммуникациям нужного направления. Поблагодарив Шишкаря, Урсан отправился в путь. В отличие от Дьюола и его компании он был знаком с легендой о Двуликих Вратах от начала и до конца, ему не нужно было заблуждаться догадками, он легко мог отсеять правду от вымысла. Эти знания давали ему определённое преимущество не только во времени, но и в самой стратегии предстоящей схватки. Оставалось наладить телепатический контакт с Татьяной, благо, что та глубоко хранила связь со своей наставницей и всё, что с ней было связано – пускала в своё сердце. Шишкарь помог ему наладить этот мысленный мосток с девушкой и вселил в неё уверенность. Теперь Урсан надеялся использовать этот канал для передачи некоторой информации, чтобы направить эту опасную игру в нужное ему русло. А, кроме того, девушка должна была стать его глазами и ушами в стане противника.
Пребыв на место, он огляделся. Когда-то очень давно он уже бывал здесь, но сейчас многое изменилось, некогда высокие Гиперборейские хребты превратились в обыкновенные холмы, хотя и сохраняли прежние очертания на местности. Время оказалось нещадным даже к стремящимся в небеса. Сейчас эти бесконечные гряды холмов, протянувшиеся с запада на восток, называли – Северными Увалами. В те далёкие времена эти изогнутые в огромный лук горные гряды даже считались поясом Земли, своеобразным чертогом колыбели нынешней цивилизации. Ведь за ними простирались земли детей Борея и Меру, гиперборейцев, которых во вселенском братстве называли – Небесными Росами. Когда-то земли по ту сторону гор до самого Северного полюса были другими, сказочно прекрасными и плодородными, а климат удивительно мягким. Воистину – райское место, земля блаженных. Легенды и мифы часто упоминали о священной горе Меру, ставшей матерью для Небесных Рос, однако эту гору никто никогда не видел. Но Урсан прекрасно знал, что легенды не ошибались. Меру действительно существовала в самом центре Северного полюса, хотя горой её нельзя было назвать, ну, разве что в переносном смысле. Скорее, это была своеобразная незримая «пуповина», питающая Землю небесным нектаром жизни. Меру издавна являлась космическим порталом, притом – самым мощным в пределах планеты, именно её духовная сила наполняла Землю тончайшими флюидами любви и красоты. Но не лоно Меру сейчас интересовало Урсана, а другие врата, которые как раз и проецировались на один из холмов поникших Гиперборейских гор. С той информацией, которой располагал Дьюол, он бы никогда не смог отыскать проекцию Двуликих врат, но подсказка была совсем рядом. Недостающие тексты книги Татьяны, как раз указывали на это место, да и не только, там водились и другие секреты. А в полотне Полянского скрывалась сама картинка той самой местности, вот только увидеть её могла лишь одна Татьяна. Как настроиться, чтобы войти внутрь картины она уже знала, оставалось только заострить цель, и ответ не заставил бы себя ждать. Именно в этом и таилась связь её книги с картиной Полянского. Теперь все герои были расставлены по своим местам, а грандиозные события уже ожидали стремительной развязки.
Урсан принял человеческий облик, желая почувствовать себя частью этого уходящего трёхмерного мира, такого прекрасного и жестокого, противоречивого и по-детски наивного. Он вдохнул всей своей грудью и с замирающим сердцем залюбовался бескрайними северными просторами.
«Ещё совсем немного и всё здесь станет другим… как жаль, что не все это понимают», – подумал он, интуитивно выбирая вдалеке нужный холм.
Сначала он решил осмотреть сами врата, а потом уже переместиться к подходам в тоннель, о котором ему поведал Шишкарь.
Спустя минуту он уже стоял перед сторожевыми вратами в мир прообразов легендарной Гипербореи.
II
В ожидании Дьюола Мердина нервно прохаживалась по его кабинету, поглядывая на настенные часы. Наконец дверь распахнулась, и на пороге появился сам хозяин кабинета.
– Ты где был, я уже устала ждать? – вопросительно поглядела на него женщина.
– Прости, милая, я разбирался с нашими делами, – коротко ответил Дьюол, намереваясь поцеловать свою подругу.
Та с готовностью подставила губы и произнесла:
– Что-то новенькое накопал?
– Скорее, старенькое систематизировал, и кое-что прояснил, – как-то неопределённо ответил Дьюол.
Женщина поняла его слова по-своему и решила немного пококетничать:
– Мой таинственный кавалер уже заинтриговал свою даму, она вся в ожидании.
– Ладно, не буду томить тебя, только не сердись, дослушай, а выводы сделаем вместе…
Мердина согласно кивнула.
– Так вот, я собрал воедино все сведения, все наши наблюдения за участниками этой игры и пришёл к одному интересному заключению… Да, вернее всего, портал существует и всё, что о нём сказано – правда, но беда в том, что правила игры нам пытаются навязать, причём очень искусно, я бы даже сказал – ненавязчиво. Как то уж всё просто у нас складывается. Ну, сама посуди, хотите картину – получите, столько возни, а ведь никто даже не помешал, то же самое с книгой, вроде бы всё есть, да не всё… самое-то главное они придержали. Для чего? Мердина, ты не находишь, что всю ключевую информацию нам подбрасывали как бы между прочим? В основном мы её черпали из разговоров тех двоих, без особого труда подбирая дешифраторы защиты. А вот некоторые их разговоры мы так и не расшифровали. Всё это наводит на мысль, что наш интерес к этому делу кто-то умело подогревает и пытается манипулировать нами…
– Но ты же сам сказал, что случайно нашёл те тексты… Ты считаешь, что и с этим тебе помогли? – уже с лёгким раздражением произнесла Мердина.
– Сейчас даже и не знаю, – в задумчивости усмехнулся Дьюол, – меня что-то потянуло в те места, не могу тебе объяснить, но это что-то вроде внутреннего зова…
– Дьюол, ты шутишь или издеваешься надо мной?! Тебя что-то там позвало и ты, толком не разобравшись, решил всё поставить на эту карту, всю свою жизнь и мою тоже! – уже не выдержала женщина. – А я же тебе доверилась, я прикрывала тебя от козней этих прихвостней Ханмары! Зачем ты так со мной, Дьюол?!
Дьюол подошёл к ней вплотную и взял её за руку:
– Я ведь тоже доверился тебе… Мердина, не сердись, ещё не всё потерянно…
Но женщина со злостью вырвала руку и буквально ошпарила его взглядом:
– Я не хочу быть в роли загнанного зверька, это не моя роль! Я сама ловчий, им и останусь!
Мердина хотела ещё что-то сказать, но в этот момент Дьюол порывисто привлёк её к себе. Несколько секунд женщина отчаянно сопротивлялась, но потом затихла в его крепких объятиях.
– Ты так прекрасна, милая, даже в своём гневе… За это я тебя и люблю.
– Дурак… несносный дурак, – совсем по-простому прошептала она, – мне так хорошо с тобой…
После страстного затяжного поцелуя Мердина легонько оттолкнула от себя Дьюола:
– Ты сказал, что ещё не всё потеряно… Что ты придумал?
– Всё так, любимая, ты только не переживай, мы доделаем начатое и всё у нас получится. Когда знаешь замысел врага – всегда есть шанс переиграть его. А у нас такой шанс не один и козырей у нас хватает, ведь девчонка с художником у нас, здесь их не достанут, а они – ходячая информация. Да, я тебе не успел сказать, полчаса назад у девчонки был контакт с неизвестным, хотя он очень искусно маскировался, но «охотникам» удалось его зафиксировать и весточку от пришельца они перехватили. Это тоже козырь, пускай думают, что провели нас. А что я придумал… есть два варианта, можно выбить из неё информацию нашими особыми методами …
– Нет, это не тот случай, – перебила его Мердина, – ты же сам знаешь степень её защиты, под давлением мы вытащим из неё лишь жалкие обрывки информации, бессознательный источник едва ли способен раскрыть цельную картинку, а вот партнёр… Нет, давай не будем отходить от первоначального замысла, тем более она сама уже созрела для разговора.
– Хорошо, согласен. Тогда, я предлагаю принять её условия и поиграть в откровение, давай заинтересуем её нашими планами, но интерпретируем их несколько иначе, у этой девочки есть чувство сострадания…
– А-а, я поняла твой замысел, – довольно улыбнулась Мердина, – ты хочешь представить нас жертвами. Хороший ход, я и сама об этом подумывала. Лишь бы не переиграть.
– Не переиграем, у нас с тобой в этом вопросе особые таланты, не одно тысячелетие лепим из этих смертных послушных гомункулов, – рассмеялся Дьюол.
– Только она не из их числа, – напомнила Мердина. – Ну ладно, попробуем, только разговор начну я, ты подхватишь по мере надобности и следи за её настроением.
– Согласен, у тебя это лучше получится, милая.
– Кстати, совсем забыла, а как она прошла испытание в тоннеле? – вдруг вспомнила Мердина.
– Была сильно напугана, но держалась молодцом. Теперь будет осторожнее.
– Зачем ты держишь его здесь? Ты так к нему привязан? – неожиданно спросила женщина, внимательно поглядев в глаза Дьюолу.
– Как тебе сказать… он плод моего первого опыта, пускай и не совсем удачного, но в нём мои гены… Да, возможно, ты права, я привязан к нему, но не только, в нём я черпаю животную страсть, необузданную силу и они мне помогают побеждать.
– Дело твоё, – закрыла свой вопрос Мердина. – А где сейчас наша гостья?
– В мастерской художника, тот уже вышел из «комы», воркуют голубки, наверно, – с усмешкой ответил Дьюол.
– Пускай воркуют до завтра… А у меня есть предложение, мой Дьюол, – томно произнесла Мердина, обвивая руками шею мужчины…
В то самое время Татьяна, действительно, беседовала с Полянским в его домике. Девушка уже успела вкратце обрисовать ему сложившуюся ситуацию. Валера практически отошёл от чужеродного воздействия, но вмешательство в его психику не прошло даром, эти последствия выражались в его повышенной возбудимости. Поэтому всё услышанное он воспринимал с раздражением и даже с негодованием:
– Чертовщина какая-то, до сих пор не могу поверить во всё это безумие! Вот как можно просто выключить человека из реальности?! Да кто они такие вообще?! Иллюминаты или эти самые… драконовые?
– У них есть такие возможности, Валера. А кто они такие – пока не знаю… Но мы выясним, обязательно всё выясним… ты, главное, не волнуйся, – ответила девушка, пытаясь успокоить своего друга.
– Да как не волнуйся, Тань?! Тут такое творится – похищения, чёрная магия, какие-то нечеловеческие опыты проводят, монстры по подземелью бегают! Как не волноваться-то?! Кому расскажешь – так не поверят же!
– Валера, возьми себя в руки, нам сейчас необходим холодный рассудок, эмоциями мы ничем себе не поможем, – проявила настойчивость Татьяна.
Полянский склонился к ушку девушки и быстро прошептал:
– Тань, когти рвать нужно отсюда и прямо сейчас.
– Нет, Валерочка, мы не будем этого делать, – спокойно и очень твёрдо возразила Татьяна, зная, что их слушают. – Сам подумай, кругом вооружённая охрана, система электронного наблюдения, а ещё куча незримых наблюдателей повсюду. Мы и шага за ворота не ступим.
– Да ты что, Тань? Вот так просто взять и сложить ручки? – растерянно проговорил Полянский.
– Ручки складывать никто не собирается, мы должны выяснить – зачем мы здесь… Валера, пойми, мы просто обязаны узнать причину нашего похищения, без этого ничего не откроется. Нам надо договариваться с ними и даже идти на уступки, тогда, может, и они изменят к нам своё отношение и поделятся информацией… А иначе нас не выпустят отсюда никогда… и это в лучшем случае.
– Есть и худший? – насторожился Полянский.
– А ты сам-то как думаешь? Мы им нужны, пока можем принести какую-то пользу и в этом гарантия нашей жизни. В чём эта польза – я пока не знаю, но надеюсь, что вскоре всё откроется. Доверься мне, я знаю, что делать, – произнесла девушка, одновременно выравнивая полевую защиту своего друга.
Состояние Полянского стало улучшаться, его лицо приняло естественный цвет, а глаза отозвались пониманием.
– Добро, Танюша, понял я, записал. Спешить не будем, а дальше поглядим, – уже совершенно спокойно ответил Валера. – Тань, ты не хочешь перекусить? У меня тут остатки прежней роскоши завалялись… А за их барский стол что-то не хочется садиться.
– С удовольствием, Валера, я ужасно проголодалась, давай, доставай свои запасы, будем кутить! А потом прогуляемся. Идёт?
– Наш вариант! – обрадовался мужчина. – Я сейчас, я быстренько всё извлеку из холодильника и разогрею, а ты мне накрыть поможешь. У меня и бутылочка Бургундского имеется!
После экспромтного ужина слегка подшофе они решили отправиться на прогулку. Необыкновенно ясная осенняя ночь встретила их дыханием лёгкого морозца и таинственным мерцанием фонарей, висевших по обе стороны центральной аллеи. Но особую загадочность ночному небу придавала огромная полная луна, затмившая своим палевым сиянием даже далёкие созвездия. Татьяна с улыбкой взяла под руку Полянского и потянула в сторону видневшегося мостика. Какое-то время они шли молча, словно боясь вспугнуть хрупкую тишину ночи и трепет близости. Тишина просто поражала, казалось, что в ней утонули даже голоса охранников и негромкая песня ветра. Первым опомнился Полянский:
– Тань… знаешь, несмотря ни на что я так счастлив, мне так хорошо сейчас… с тобой… я даже представить себе не мог, что может быть так хорошо… Какая удивительная ночь, какие волшебные звёзды и ты рядом со мной… Это предел моих мечтаний!
– И мне хорошо, Валерочка… знаю, завтра всё будет иначе, но пускай это будет завтра, а сейчас маленького счастья у нас никто не отнимет, оно наше… Нет, подожди, давай загадаем желания, прямо сейчас загадаем, чтобы всё у нас было хорошо. Валер, погляди… Большая Медведица смотрит прямо на нас… как ярко сверкают звёзды ковша, семь братьев или сестёр, как у Плеяд…
– Или семь мудрых старцев, – поддакнул девушке Полянский.
– Давай про себя загадаем это желание, чувствую, это знак свыше, там видят нас и помогут, – с волнением почти прошептала Татьяна.
– Добро, Танюша.
Минуту – другую они молча созерцали звёздное небо, думая каждый о своём, но оба просили удачи.
Только глубокой ночью они разошлись по своим комнатам и заснули мертвецким сном.
Уже под утро Татьяне приснился странный и такой волшебный сон. Она шла по узкой тропинке средь невообразимых по красоте розово-белоснежных садов навстречу восходящему солнцу. По дороге её пленяло многозвучное пение диковинных птиц, и сопровождали стайки прекрасных невесомых бабочек. Татьяне казалось, что эти легкокрылые красавицы заглядывают к ней в глаза и улыбаются своим золотистым сиянием. Миновав сад, она чудесным образом оказалась посреди нескончаемой цветочной дали, благоухавшей непередаваемыми ароматами, тончайшие флюиды цветов доверчиво тянулись к девушке, лаская нежными прикосновениями, и что-то шептали ей. Их шепот так походил на волшебную песню маленьких серебряных колокольчиков, что Татьяна невольно заслушалась, проникаясь чувственным созвучием к этому сказочному оркестру. Голова Татьяны моментально закружилась от всей этой немыслимой красоты, от тончайших звуков и пьянящих ароматов, она словно зачарованная нежилась в божественном лоне, не в силах сдвинуться с места. И вдруг свет стал ещё ярче, золотисто-розовое сияние буквально поглотило её в своих нежных объятиях, полностью растопив её сердце вместе с остатками прежних чувств. Невесомой бабочкой она кружилась в сказочных россыпях поющего света, пока игривый лучик не опустил её на цветочную поляну. И в этот момент Татьяна увидела её… это была её бабушка, только молодая и такая красивая, девушка не могла ошибиться, она хорошо помнила фотографии бабушкиной молодости. От переполнявших её чувств Татьяна потеряла дар речи, а ей там много хотелось рассказать самому родному человеку. Лицо бабы Насти лучилось той самой радужной улыбкой, которую Татьяна помнила всегда и не смогла бы забыть никогда.
– Душа – это цветок, девочка моя, прекрасный таинственный цветок, и только от тебя самой зависит, чтобы он расцвёл во всей своей красе, – неподвижными губами произнесла она.
Как только она это сказала, рядом с ней появился спаситель Татьяны. Бабушка взяла его за руку и вновь заговорила:
– Верь ему, девочка, это мой друг.
Татьяна проснулась со счастливыми слезами на глазах и ещё некоторое время, сидя в кровати, переживала те незабываемые моменты сна.
III
В тот же день после завтрака Дьюол в присутствии Мердины пригласил Татьяну в свой личный кабинет для разговора, видимо, давая понять, что выказывает этим жестом особое расположение к ней. На такие уловки девушка уже не велась, но готовилась ко всему, всё зависело от того, в какое русло зайдут переговоры. Войдя в тайное убежище Дьюола, Татьяна получила от хозяина разрешение присесть на диван. Устроившись поудобнее, она огляделась. В тускло освещённой комнате царил образцовый порядок, окна были затемнены бархатными портьерами, на столе ничего лишнего, кроме канцелярских принадлежностей и толстого блокнота. В обстановке она не нашла ничего сверхъестественного, обычный рабочий кабинет – глубокие кожаные кресла, такой же диван, овальный стол из красного дерева ручной работы и старинный книжный шкаф. На одной из стен располагалась целая галерея холодного оружия, даже на первый взгляд было видно, что коллекция имеет огромную ценность, бывший парень Татьяны серьёзно увлекался оружием, и она немного поднаторела в этом вопросе. Здесь были – старинные кинжалы, изогнутые японские мечи, разнообразное оружие викингов, двуручные мечи средневековья, всевозможные сабли, шпаги и ещё много-много чего. Вероятно, Дьюол не одно столетие собирал эту уникальную коллекцию. Всё это время девушку не покидало чувство чего-то упущенного или скрытого, был здесь какой-то подвох. Она ещё раз оглядела комнату и остановила свой взгляд на дальней стене, её чем-то смущала именно эта стена. Татьяна включила всю свою интуицию и вдруг отчётливо увидела, что внешняя часть стены является обыкновенным декоративным муляжом, скрывавшим за собой главный секрет кабинета. Татьяна не смогла доподлинно разглядеть, что было за стеной, возможно, там находилась какая-то картотека или хранилище секретных документов. Единственное, что она смогла точно увидеть – это лифт, так же скрывавшийся от посторонних глаз. В прошлый раз девушка всего этого не разглядела, возможно, тогда она ошиблась, в библиотеке могла быть ещё одна дверь. Всё это время Дьюол неотрывно наблюдал за Татьяной, не проронив даже слова. Мердина задерживалась, и молчаливая пауза грозила затянуться. Татьяна решила не форсировать события и поддержала молчаливую игру нервов. Наконец появилась Мердина. Прямо с порога она с игривой миной на лице обратилась к девушке:
– Ты же сюда так рвалась, Танечка. Ну как, потешила своё любопытство?
– О чём ты? – выразила удивление девушка.
– Хватит уже играть в прятки, я предлагаю заняться серьёзными вещами, – уже серьёзно проговорила Мердина. – Мы подумали над твоим предложением и решили поделиться своими тайнами. В свою очередь, ты должна нам обещать то же самое. Откровение на откровение, как ты и хотела. Мы даже готовы сделать первый шаг. Устраивает?
– Пока устраивает. Начнём прямо сейчас? – мило улыбнулась Татьяна.
– Для того и собрались, – буркнул Дьюол. – Но для начала Мердина расскажет тебе одну историю, ты внимательно послушай её и постарайся правильно нас понять, от этого зависит наше дальнейшее сотрудничество.
– Я постараюсь.
Мердина с загадочным видом прошлась по кабинету, заглянула в окно, явно разгуливая «аппетит» собеседницы и, обернувшись к Татьяне, спросила:
– Ты ничего не слышала о тайном правительстве Гайи? Ну, или Земли, как вы её называете.
– Об этом вроде писали… и по телевизору что-то подобное слышала, – пожала плечами девушка, – но, в это трудно поверить…
– Вот видишь, Танечка, если даже ты сомневаешься… То, что же остаётся другим?
– А чем я отличаюсь от других? – в свою очередь полюбопытствовала девушка.
– О-о, это особая тема разговора, мы к ней обязательно вернёмся, но чуть позже. А пока я продолжу. Именно на сомнения всё и рассчитано. Как можно верить тому, что противоречит обычной логике и не существует явно? Да, вроде бы всё ясно, всё на виду, везде царит демократия, люди голосуют за достойных правителей, вверяют им свои судьбы и даже жизни. Вроде бы всё так, да не совсем… Почти все сильные мира сего, которые мозолят людям глаза с экранов телевизоров – всего лишь марионетки, обычные исполнители воли незримых хозяев планеты. А всё, что здесь происходит – лишь картинки навязанной вам иллюзии, навязанной с самого детства. Людям всегда давались уже готовые шаблоны жизни, куда уже были встроены дозволенные жизненные ценности и даже стереотипы поведения. И в этих узких рамках, от сих и до сих пор – создавалось искусственное многообразие, где не только позволялось потешить свою надутую значимость, а даже поощрялось предаваться низменным инстинктам. В этом преющем болотце рождалось много никчёмных и бредовых идей, высиживались тлетворные кучи глупости, здесь было всё кроме правды. Да, Танечка, всё, что творилось и твориться в этом мире не обходится без ведома тайных хозяев, хотя они сами всегда остаются в тени…
Неожиданно Мердина замолчала и перестала вышагивать по комнате, вероятно, собираясь с мыслями. Потом грациозной походкой направилась к дивану, на котором сидела Татьяна и расположилась подле неё. Её глаза прямо-таки источали серьёзность и в то же время особую доверительность. Таким глазам невозможно было не довериться. Выдержав паузу, она произнесла:
– Прав тот, кто правит, милая, и этот закон придуман не нами.
– Где-то я уже это слышала, – в глазах Татьяны блеснули насмешливые искорки.
– Да, мы проверяли тебя, Танечка… проверяли, чтобы быть уверенными в твоей надёжности. Позволь, я закончу, а после всё обсудим, – спокойно отпарировала Мердина.
Девушка согласно кивнула.
– Хочу сказать, что схем манипуляций с умами множество, но суть-то одна – размягчить мозги слушателей и делать с ними всё, что захочешь. Чем не потешный балаган с чёртиком-зазывалой? Образно, конечно, но не далеко от истины. Такой чёртик-краснобай обычно собирает вокруг себя толпу зевак, разогревает их мозги до нужной ему кондиции, а потом объявляет о начале представления с главными действующими лицами. Дальше начинается настоящий балаган, парнокопытные сородичи чёртика с добродетельными мордочками начинают пережёвывать в красках какую-нибудь бредовую, но очень завлекательную идею, подбирая заветные ключики к доверчивым сердцам пёстрой публики. Поданная под вкусным соусом мысль тут же подхватывается толпой и стремительно набирает бонусы доверия, а когда спадает занавес, идея словно обретает новую жизнь, обрастая гурьбою фанатичных поклонников, которые тут же разносят её по застоявшемуся болотцу. Конечно, рано или поздно импульс любой идеи иссякает, она отходит на второй план, однако связи с публикой не теряет никогда, она просто затаивается, меняет личину и ждёт, ждёт своего часа, только помани её, дай ей второе дыхание и она тут как тут. Этот чёртик никогда не дремлет, он появляется вновь и вновь, раз за разом придумывая новые потехи… или выдвигает на заклание какую-нибудь «паршивую овцу», которая посмела отбиться от общего стада. Всё это правда, Таня, истинная правда, поверь мне, я всё это знаю не понаслышке. Мы с Дьюолом считались не самыми последними лицами в стане манипуляторов и нередко сами писали подобные сценарии, мы искусственно создавали этот хаос в умах, чтобы не осталось в них ничего сознательного и святого, чтобы легче было понукать толпами, чтобы вершить власть над душами людей. Мы питались человеческими пороками и до одури напивались их пагубными страстями…
Татьяна была готова ко всему, но рассказ Мердины потряс её до основания, стараясь не подавать виду, она продолжала внимательно слушать.
Между тем Мердина продолжала:
– Однажды я поняла, что всё… я не могу так больше, мне стал противен весь этот мерзкий спектакль, весь этот махровый обман… мне стало жаль людей, жаль их заблудшие, обманутые души… Своими сомнениями я поделилась с Дьюолом, и он поддержал меня. Мы решили бороться за более справедливую жизнь, даже нашли единомышленников в своей среде, но наш заговор был раскрыт…
– Теперь мы в бегах, и наши жизни уже ничего не стоят, нас ищут повсюду… моя усадьба – это последнее наше прибежище, – с видимой грустью добавил Дьюол. – Ты уж не обессудь за нашу неучтивость к тебе и художнику, но иначе мы не могли… мы защищаем себя и в каждом видим недруга, оттого такие жёсткие меры. Кстати, мы слышали, что говорил твой художник о нас… отчасти он был прав.
Татьяна обвела взглядом своих собеседников и обескуражено произнесла:
– Да-а… у меня даже нет слов, какие страшилки вы мне порассказали… бр-р… даже мурашки по коже… Неужели всем нам отведена роль обманутых статистов, заложников чьей-то чудовищной прихоти? Рабство какое-то! Неужели мы не заслуживаем ничего другого? Нет, нет, я не могу в это поверить…
– Придётся поверить, Танечка, я не шутила с тобой ни на йоту, – заключила Мердина. – А насчёт рабства ты хорошо сказала, так всё и есть. Поверь мне – психическое рабство ещё страшнее физического.
– А как же свободная воля? У каждого же есть свобода выбора? – не сдавалась Татьяна.
– О чём ты, Таня, какой выбор? Большинство людей даже не понимают смысла этого слова! За нашу бытность на планете таких прозревших было несколько сотен, не больше. Это же замкнутый круг, из которого практически нет выхода.
– Не знаю, не знаю… ты смутила меня, но я не буду сейчас спорить, может, в чём-то ты и права… Ну, хорошо, допустим… А в чём моя-то здесь роль, чем я могу помочь вам? И при чём здесь Полянский?
Мердина подсела вплотную к Татьяне и очень интимно приобняла её:
– Танечка, ты наша последняя надежда… Если ты согласишься нам помочь, то у нас появится шанс спастись, а если мы спасём свои жизни, то у нас будет возможность раскрыть людям глаза, мы вместе с тобой сможем это сделать. Я сейчас всё тебе постараюсь объяснить, знаю, ты сведущая в некоторых вопросах эзотерики и законы кармы и перевоплощения для тебя не новость. Всё верно, так всё и есть, этот круговорот не прекращается ни на минуту, одни души приходят, другие уходят, чтобы вновь вернуться. Беда лишь в том, что они не помнят себя, себя настоящих, они, по сути – как бы спят здесь, ум бодрствует, а душа находится в забвении… Танечка, ты знаешь, в чём ценность всего этого представления?
– Наверно, в опыте. Мы с Валерой этот вопрос недавно обсуждали.
– Да, ты права, конечно же, опыт, неоценимый опыт земных тягот, падений и побед, заблуждений и проблесков осмысления… А в чём же главный приз?
– Я не думаю, что в богатстве и власти… но у многих на этот счёт другое мнение, – негромко проговорила Татьяна, – если следовать твоей логике то, скорее, в пробуждении, в осмыслении себя… Так ведь?
– И здесь ты не ошиблась… хотя отказаться от власти и денег сможет далеко не каждый, это самое сложное испытание, это всё та же ловушка для обманутого ума, тем более, когда деньги и власть стали смыслом твоего существования, – произнесла Мердина. – На самом же деле всё обстоит иначе, по-настоящему свободен тот, кто не заблуждается страстями этого мира, а видит их истинное лицо.
– Скорее, нутро – вставил реплику Дьюол.
– Милый, это не меняет сути сказанного. Да, можно тысячелетиями обманываться блеском своих ролей, но так и не понять, что всё это – лишь быстротечный мираж, а самое главное так и не найдено… Время жизни уплывает незаметно, оно как вода просачивается сквозь пальцы и забирает с собой память прошлого, оставляя душам лишь крупицы опыта… Так было всегда и всё повторяется вновь и вновь, пока не наступит прозрение, но о таких счастливчиках я уже говорила, они большая редкость. Полагаю, ты меня поняла, Танечка. Ладно, это всё отступления, теперь главное… здесь собраны разные души, есть очень древние, а другие совсем молодые, у каждой из них за спиной свои накопления и своё представление о жизни, а вот твоя душа, Танечка, выпадает из этих категорий…
– Что это значит? Я не понимаю тебя, – встрепенулась Татьяна.
– Я объясню. В тебе нет памяти прошлых жизней, мы долго пытались разгадать эту загадку, и пришли к выводу, что твоя душа воплощается здесь впервые, хотя все воплощения молодых душ уже закрыты. Но ты не молодая душа, это и так понятно.
– И что ты хочешь этим сказать? – уже еле сдерживала своё волнение девушка. Её сердце буквально пульсировало в груди, обдавая всё тело то холодными, то горячими волнами.
– А как ты сама думаешь, загадочная Дева? – подлила масла в огонь Мердина.
В кабинете воцарилась мёртвая тишина. И вдруг внутри себя Татьяна услышала их пароль, потом знакомый голос посоветовал ей принять открытую игру, согласиться на все условия, и следовать его подсказкам.