Последний дракон. Первый шаг в бесконечность

– Откуда тебе известно, что в случае гибели мальчишки, нас ожидали бы серьёзные потрясения? – спросил Ярг, пожилой вотчинник с седой окладистой бородой, сидящий за столом напротив меня. – Чем ты можешь подтвердить, что это не твои выдумки?

– А зачем мне это выдумывать? – с возмущением ответил я вопросом на вопрос Ярга. – Какой мне в этом интерес?

– Ну, не знаю…. Возможно, ты ведёшь какую-то свою хитрою игру. Ты ведь известный интриган…. – как-то неопределённо протянул Ярг.

Я проглотил нанесённое мне Яргом оскорбление мимо своих ушей – было не до обид. На кону стояли миллионы жизней и возможно само существование независимых вотчин, если неминуемый крах империи Повелителей драконов пойдёт по худшему варианту. Ради этого я готов был вынести даже оскорбления.

– Ну, хорошо, – продолжил я свою горячую речь. – Допустим, что вы мне не доверяете, хотя я вроде бы не давал для этого никакого повода. Но, надеюсь, все здесь присутствующие хорошо знают и доверяют Ляргусу, тем более что он является учителем для доброй половины здесь присутствующих. Ему-то вы верите?Мои слова вызвали некое оживление среди вотчинников, которые на самом деле в большинстве своём учились Искусству у Ляргуса; видимо его авторитет всё же подействовал на этих законченных эгоистов.

– Но уважаемого Ляргуса здесь нет, – опять взялся за своё Ярг. – Откуда мы знаем, что он говорил?

– Ты, что, Ярг, – еле сдерживаясь, процедил я сквозь зубы. – Считаешь меня лжецом? Сказать мне такое при свидетелях, равносильно вызову на поединок.

Я был так возмущён поведением этого зануды, что даже вскочил со стула, на котором сидел. Дело принимало опасный поворот. Всё висело буквально на волоске. Мне было публично нанесено оскорбление, и тут уж просто отмолчаться было невозможно. Все присутствующие за столом зашикали на Ярга, обвиняя его в недопустимом поведении. Наша ссора за столом привлекла внимание трактирщика, который, как-то странно посмотрел в нашу сторону, после чего мой гнев мгновенно иссяк, словно и не бывало. Меня словно обдало потоком горячего воздуха, и я вдруг отчётливо понял, что победил, что всё будет, как нельзя лучше. Мысленно я поблагодарил трактирщика за своевременную помощь.

– Прошу меня простить, уважаемый Азар, – не глядя на меня, выдавил из себя Ярг. – Я вовсе не хотел оскорбить тебя, но если всё же задел твою честь, прошу милостиво простить меня.

Было видно, как трудно дались ему эти слова, это при его-то гордости! Будь это при других обстоятельствах, ни за что не отпустил бы его без хорошей трёпки, но сейчас было не до мелочных разборок – дело превыше всего.

– Ладно, забудем это досадное недоразумение, – принял я его извинения. – Что же касается Ляргуса, то надеюсь, что если я с ним свяжусь, вы сами сможете задать ему все интересующие вас вопросы.

Я достал зеленовато-голубой кристалл, размером с указательный палец, который перед уходом вручил мне Ляргус, сказав при этом, что если понадобится его помощь, я с помощью него могу с ним связаться, и установил его на столе в предназначенной для этого специальной подставке. После этого я попросил всех быть внимательными и сосредоточиться на кристалле. Когда всё было готово, я произнёс заклятие и кристалл засветился мягким светом, который образовал некое подобие мерцающей сферы, центром которой был кристалл. Ещё спустя мгновение все мы увидели в сфере Ляргуса, сидящего в своей комнате за столом и что-то читающего. Видимо, он почувствовал, что все мы на него смотрим. Отложив книгу, он посмотрел на нас и улыбнулся.

– Рад приветствовать почтенных вотчинников, – послышался его тихий голос, который звучал так, что слышать его могли только сидящие за нашим столом. – Вижу, у вас появились ко мне вопросы. Ну, что же, господа, задавайте ваши вопросы, а я постараюсь на них ответить.

– Уважаемый, Ляргус, – первым начал задавать свой вопрос Ярг. – Расскажи нам, действительно ли последствия, которые могли возникнуть в случае гибели наследника были бы столь катастрофичны, что могли привести к гибели наших вотчин?

– Безусловно, – тут же ответил Ляргус. – В этом случае империя Повелителей драконов пала бы под натиском Серой империи, а это было бы концом всему.

– Позволь с тобой не согласиться, уважаемый Ляргус, – упорствовал Ярг. – Ну, пала бы империя Повелителей драконов, ну, заняла бы её место Серая империя, какая разница? Мы-то, как жили в своих вотчинах, так и будем жить. Для нас ведь ничего не изменится. Как формально мы были подданными империи Повелителей драконов, так же формально будем подданными Серой империи. Какая разница?

– Да, Ярг, ты всегда был неважным учеником, таким, видимо, и остался, – ворчливо ответил Ляргус. – Если устоит империя Повелителей драконов, тогда ваши вотчины могут просуществовать достаточно долго, по крайней мере, пока кардинально не изменится наш мир. Ведь наша империя не требует от вас ничего, кроме формального признания её власти над вами, что вас ни к чему не обязывает. Если же победит Серая империя, то всем вотчинам очень скоро наступит конец.

– Ты, что, Ляргус, думаешь, что серые смогут штурмом овладеть вотчинами? – забыв о вежливости, быстро спросил Ярг. По всему было видно, что он испуган, иначе, насколько я его знаю, он не позволил бы себе так грубо разговаривать со старым Учителем. – Пусть попробуют, у нас есть чем им ответить.

– Да, ты не меняешься, Ярг, – всё тем же тоном, словно не заметил грубости в словах Ярга, возразил Ляргус. – С чего ты взял, что они станут штурмовать вотчины, хотя если им приспичит, они это сделают, будь уверен, они умеют добиваться своего. Вообще, вам, господа, пора уже распрощаться с наивным убеждением, что вотчину невозможно захватить штурмом. С чего вы это взяли? Действия прошлого Повелителя вовсе не были попыткой настоящего штурма, а лишь демонстрацией силы, не более того. Вам просто указали, кто в доме хозяин, а вы в своей гордыне и эгоизме вбили себе в голову, что неуязвимы. Запомните хорошенько, неприступных крепостей не бывает. Кроме того, ваше заявление, что и серым вы будете подчинены лишь формально, основано на том, что вы и понятия не имеете, что собой представляет Серая империя. Однако связь поддерживать довольно трудно. Об остальном вам расскажет Азар, который хорошо знает, что такое Серая империя. Прощайте.

Сияющая сфера погасла – связь с Ляргусом была прервана. Вотчинники сидели, глубоко задумавшись, и я видел, что слова жреца они услышали, и это на них произвело сильное впечатление. Страг выглядел отрешённым, полностью погружённым в свои мысли, и мысли эти, надо полагать, были не слишком приятны. Ярг, который откровенно трусил, сидел с обиженным видом и что-то бормотал себе под нос, словно подбирал аргументы в мысленном споре с Ляргусом. О чём-то переговаривались Джен, Иррм и Кэрри, чьи вотчины были самыми крупными в империи Повелителей драконов. Говорили они так тихо, что разобрать слов было невозможно, да я, собственно и не пытался услышать, считая, что слушать непредназначенное для моих ушей, просто неприлично. Самый молодой из вотчинников Зерд, весь подался вперёд, словно намереваясь сразу куда-то бежать и что-то делать. Он вообще был человек импульсивный и чаще предпочитал действовать, чем думать. Последний из вотчинников, сидящих за столом, но далеко не по своим силам, Вард, был спокоен, словно всё, что здесь происходит, его совершенно не касается. Он молча потягивал вино из своей кружки и внимательно наблюдал за всеми, словно пытался прочитать их мысли. Когда наши взгляды на мгновение встретились, он вдруг, слегка улыбнулся и подмигнул мне.

Примерно полчаса вотчинники размышляли, затем на меня посыпались вопросы, на которые я отвечал, стараясь, что бы ответ мой был максимально подробен.

– Расскажи ка нам, Азар, желательно подробно, что представляет собой Серая империя и чем она отличается от других империй? – попросил Страг, видимо, решивший взять обсуждение в свои руки. – Откуда вообще взялись эти серые и чего они добиваются?

Я подробно рассказал об истории появления серых на периферии посещаемых нами миров, о том, что мы долго не придавали им значения, пока не увидели, что они делают с захваченными ими мирами, о первых стычках с ними.

– Подводя итог всему, что мы сейчас знаем об этом удивительном государстве, мы пришли к выводу, что оно является, по-сути, вселенским вампиром, главной целью и смыслом существования которого является нескончаемая охота за силой, – подвёл я итог моего рассказа о Серой империи. – Зачем им это нужно, мне пока неведомо, но то, что она буквально высасывают силу, а вместе с ней и жизнь из захваченных ею миров, в этом мы убеждались многократно. Вот поэтому, если серые захватят империю Повелителей драконов, то и наш мир ожидает та же участь, что и другие миры. Вот почему нам уже не удастся отсидеться в своих вотчинах.

– Это ещё почему? – взвился Ярг, который, видимо, решился до конца отстаивать свою точку зрения, которая сводилась, в общем-то, к простой форме реакции – моя хата с краю.

– Да, потому, глупый ты человек, что все наши вотчины получают силу от нашего мира, – резко ответил Яргу Вард. – Включи мозги и подумай, что будет, если серые высосут все силы из нашего мира? Да, действительно дела наши плохи, ведь им даже нет нужды штурмовать наши вотчины.

Он замолчал и опять глубоко задумался. Остальные тоже молчали, лишь получивший отповедь Ярг, что-то недовольно бурчал себе под нос. Настроение за столом резко понизилось – наконец-то до вотчинников дошло, что опасность действительно реальна, и просто необходимо что-то делать. Привыкшие в своём вотчинном затворе думать лишь о благополучии собственной вотчины, а, следовательно, лишь о собственном благополучии, они вдруг оказались один на один с опасностью исходящей от внешнего мира, которому требуется помощь, и помощь эту они просто вынуждены оказать. В противном случае, все они обречены. Какое-то время они смогут продержаться, обороняя свои вотчины от врага, но рано или поздно их сопротивление будет сломлено и они просто погибнут. Я был удовлетворён – первый раунд остался за мной; вотчинники испугались и поняли реальность опасности нависшей над всеми нами. Сделан первый шаг к решению проблемы беженцев.

– Что же мы можем сделать, что бы остановить эту напасть? – спросили сразу несколько вотчинников, с которых слетели маски напускного равнодушия. – Мы должны послать своих людей в войско империи Повелителей драконов? Самим ввязаться в войну?

– Тише, господа вотчинники, – успокоил я коллег. – Не все сразу, пожалуйста. Вам никто не предлагает вступить в уже начавшуюся войну с Серой империей. Мы уже давно поняли, что привычная война с Серой империей, абсолютно бесперспективна. Да, мы будем удерживать какое-то время серых от прямого вторжения в наш мир, но это лишь до той поры, пока мы не создадим условия, при которых Серая империя сама откажется от вторжения. Именно созданием этих условий и занимается сейчас Странник со своими учениками, о котором вы все наверняка слышали. Я сейчас не могу подробно говорить о плане, сказать честно, он мне самому не до конца ясен, но поверьте мне, если у Странника всё получится, а я в это свято верю, Серая империя потеряет всякий интерес к нашему миру. Однако при реализации этого плана, империя Повелителей падёт – такова цена предотвращения вторжения серых.

Все вотчинники очень внимательно выслушали мою речь, после чего на некоторое время за столом установилась тишина. Да, им было о чём подумать.

– Что-то я никак не возьму в толк, в чём смысл вашего гениального плана, если в любом случае падёт империя Повелителей драконов? – с издевкой спросил Ярг. – Если серые расхотят завоёвывать наш мир, то почему должна погибнуть наша империя, и, в конце концов, возникает законный вопрос – кто же её разрушит?

Он явно продолжал отстаивать свою точку зрения, и хотя формально принял опасность, грозящую всем нам, но, похоже, до конца не верил, что нельзя просто отсидеться в вотчине, пока всё само собой как-то устаканится. К сожалению, мне очень часто в своей жизни приходилось иметь дело именно с таким типом людей, которые так и норовили въехать в рай на чужом горбу, правда, все они, в конце концов, поплатились за это. Однако иметь дело с такими людьми очень хлопотно – всю дорогу приходится держать ухо востро, что бы они в самый ответственный момент не предали бы и не ударили бы тебя в спину. Я всегда старался избегать их, но судьба моя норовила каждый раз подсунуть мне именно такого человека. Так вышло и в этот раз.

– Ты, я вижу, Ярг, в своей вотчине совсем разучился соображать, – с досадой сказал Вард. – Ведь ясно же, что бы серые потеряли интерес к нашему миру, надо сделать нечто такое, что бы им не было смысла воевать с нами. Что именно сделать, знают те, кто непосредственно этим занимаются, а тебе-то, зачем нужны подробности? Может, ты сможешь чем-нибудь помочь, так ведь Азар вроде не просил о помощи в этом вопросе?

– Может и помогу, но для этого я должен понять, что хочет от нас Азар. Что бы это понять, мне нужны подробности, – с обидой в голосе выпалил Ярг. – Я палец о палец не ударю, если до конца не пойму план Странника. Да, и вообще, – кто такой этот Странник? Откуда он взялся? Может он вообще шпион серых? Кто из нас, кроме Азара знает его на столько, что готов поручиться за него?

Над столом повисла мёртвая тишина. Я почувствовал, что моя миссия весит на волоске, что Ярг, подлая натура, мастерски нанёс свой удар, и я видел, что большинство вотчинников заколебалось. Все сидели молча, потупив глаза в столешницу; тишина стала гнетущей, казалось, она приобрела плотность, которая гасила в себе все посторонние звуки.

– Господа, я могу поручиться за Странника, – прозвучал в тишине голос, исполненный силы. От звука этого голоса, тишина шарахнулась, куда-то под потолок и там затаилась, ожидая своего часа. – Надеюсь, что мне вы доверяете?

Голос принадлежал старому трактирщику, который, как-то незаметно выбрался из-за своей стойки и предстал перед нами. Глаза его светились мягким светом, и этими глазами он пристально посмотрел на Ярга, который вмиг утратил свой пыл, весь сжался, стал маленьким и незаметным. Было ощущение, что, будь его воля, он бы совсем исчез, лишь бы только трактирщик перестал так смотреть на него.

Уж не знаю, по каким приметам, трактирщик понял, что с Ярга достаточно, но он погасил свой взгляд, повернулся к нам спиной и не спеша, шаркающей походкой старика, отправился за свою стойку. Его заявление потрясло всех. Все мы, в той или иной мере были завсегдатаями Трактира-на-перекрёстке, но никогда, (во всяком случае, я) не слышали о том, что бы трактирщик вот так вот встрял в разговор посетителей. Потребовались не менее десяти минут и хорошая порция вина, прежде чем мы смогли вернуться к нашему разговору, который после реплики трактирщика плавно пошёл по намеченному мной руслу.

– Не слушай Ярга, Азар, – наконец заговорил Страг. – Он недалёкий и мелочный человек, который думает, что если спрятаться под одеялом, то его никто не обнаружит и он сумеет переждать нависшую над нами всеми опасность. Нет, господа, как я понял, отсидеться не получится, поэтому, что бы зря не терять время, которого, я думаю, у нас и так немного, давайте решим: объединимся ли все вместе, что бы присоединиться к Сегурии в её борьбе с Серой империей, или будем по-прежнему отсиживаться в своих вотчинах. Давайте голосовать.

Вопрос был поставлен на голосование, и вотчинники проголосовали единогласно за то, что бы помочь нам, при одном воздержавшемся. Кто это был – догадаться несложно. Ярг оказался верен себе, одно только радовало – после вмешательства трактирщика его дух противоречия сильно сдал. Он стал какой-то тихий, я бы даже сказал испуганный, словно постоянно ждущий, что вот-вот на него нападут с целью лишить его жизни. Я не стал вникать в его тонкую душевную организацию, полагая, что он просто напуган и обижен на коллег за то, что ни один из них не поддержал его. Как потом оказалось, зря я не присмотрелся повнимательнее к этому человеку, но что сделано, то сделано и по другому уже не переделаешь.

– И так, Азар, общество приняло решение помочь тебе – подвёл итог голосованию Страг. – Теперь ты, не раскрывая, конечно, никаких тайн, должен поставить перед нами конкретную задачу – что именно мы должны сделать, что бы внести свою лепту в общее дело. Непосредственное участие нами в военных действий, как я понял, от нас не требуется. Тогда возникает законный вопрос – что мы должны сделать?

Слова Страга вызвали со стороны вотчинников всеобщую поддержку. Я понял, что победил, и мне осталось лишь правильно поставить перед ними задачу. У меня, словно гора свалилась с плеч, такое облегчение я испытал, когда понял, что моя миссия подходит к счастливому завершению.

– Господа, вотчинники, – обратился я к сидящим за столом. – Все мы уже много лет знаем друг друга, поэтому никому из нас нет нужды притворяться, и мы можем говорить откровенно, не разглашая, однако тайны, которую я не вправе разглашать. Поэтому я отвечу на все ваши вопросы, кроме тех, которые прямо или косвенно будут затрагивать тайну борьбы с серыми. Но прежде, чем перейти к главному, позвольте от всего сердца поблагодарить вас, за то, что вы вняли моим словам и согласились с ними. Это принесёт спасение не только нам – вотчинникам, а и миллионам людей, которые благодаря вам, смогут спастись и передать потомкам память древней крови империи Повелителей драконов, что бы когда-нибудь империя смогла возродиться. Всё же все мы родом из этой империи, пусть даже сейчас наши пути с ней разошлись. Предлагаю выпить за это, а уже потом перейти к нашим текущим делам. -

В этом деле все, даже Ярг, дружно меня поддержали. Осушив по кружке и закусив, мы перешли к финальной части нашего застолья. Не буду вдаваться в подробности, но моё предложение принять в своих вотчинах беженцев из империи, которые скоро в огромном количестве хлынут из столицы и других городов империи, было встречено с полным пониманием. Причём я ясно почувствовал, что они испытали заметное облегчение, когда узнали, что исполнят свой долг с самыми малыми затратами, лишь приютив беженцев, (всё же мои собратья по цеху были порядочными жмотами). Когда же дело дошло до подробностей, возникли вопросы, главным образом связанные с безопасностью вотчин. Опасения на этот счёт были вполне обоснованы. Суть их заключалась в том, что бы вместе с беженцами в вотчины не проникли бы шпионы серых или прост люди, заражённые или несущие в себе заразу серой немочи.

В своё время над этим вопросом думали все мы. Было множество споров, различных предложений, некоторые из которых были очень экзотичны, однако точку в нашей полемике поставил Кувай, предъявив в один прекрасный день созданное им самим довольно простое заклятие, которое позволяло практически сразу определять людей, заражённых серой немочью, не говоря уж о шпионах Серой империи. Следует сказать, что Кувай показал себя с наилучшей стороны в теоретической магии. Он не только сумел усовершенствовать многие старые заклятия, но и создал множество новых; видимо у него в этом деле был большой талант.

Заклятие Кувая было достаточно простым, поэтому я с лёгкостью передал его вотчинникам, объяснив предварительно, как им пользоваться. Это серьёзное препятствие было обойдено с лёгкостью; вот так бы со всеми препятствиями. Мы быстро договорились о том, сколько беженцем сможет принять та или иная вотчина, обменялись кристаллами для связи, а в конце определились, что они переговорят с остальными вотчинниками, не явившимися на эту встречу и постараются склонить их на нашу сторону.

Всё, моя задача выполнена, и можно с лёгким сердцем возвращаться домой. В заключение нашей встречи мы хорошо выпили и стали расходиться. Перед уходом, трактирщик каждого из нас одарил своей неповторимой улыбкой.

Вернувшись в Сегурию, я вместе с Ляргусом закрутился в целой куче дел, которые необходимо было быстро сделать, что бы ожидаемый вскоре приток беженцев, встретить в полной готовности. Буквально на глазах Сегурия преображалась. На месте лесов и пустошей появлялись новые посёлки, которые в скором времени должны были принять новых граждан Сегурии, для них вотчина должна стать не просто убежищем, а новой Родиной.

События вне Сегурии, однако, развивались стремительно. Создавалось такое впечатление, словно время, шедшее до этого не шатко, не валко, вдруг спохватилось, и припустило во всю прыть, спеша к какой-то, только ему известной, цели. Сначала Кувай, получив известия от Странника и его людей, что они все ранены и находятся в усадьбе Джона Мильтона, быстро собравшись, помчался на выручку. Затем до нас стали доходить слухи, что, во многих мирах, примыкающих к империи Повелителей драконов, чрезвычайно активизировались серые всадники – всё говорило о готовящимся полным ходом вторжении. Наконец, это странное магическое возмущение, что внезапно ощутили все, в ком была хоть искра Искусства. Продолжалось он всего пару минут, и имело такой характер, словно где-то в нашем мире кто-то очень могучий применил Древнюю силу, причём применил её так осторожно, словно хотел о чём-то заявить, но при этом очень не хотел кому-либо навредить. Я сидел у себя, ломая голову над вопросом – что же это могло быть? Вошёл с озабоченным видом Ляргус, и мрак в моём сознании, возникший после магического возмущения, рассеялся.

– Похоже, что Обсерватория получила ключи от своей вотчины, – толи, говоря мне, толи, размышляя вслух, сказал Ляргус. – У Странника всё получилось. Отсюда можно сделать вывод, что ключи доставил в столицу Кувай. А раз так, то скоро нам следует ждать их возвращения.

Я сразу же согласился со старым жрецом. Понятно, что никто кроме Кувая не смог бы доставить ключи в Обсерваторию. Значит, это странное магическое возмущение было, скорее всего, некой реакцией на обретение ключей и последующую за этим настройку потоков сил на новую реальность. Ясно, что закончив дело, о котором его, скорее всего, попросил Странник, Кувай вернётся в мир Джона Мильтона, что бы помочь раненым друзьям. Ну, что же, наберёмся терпения и будем ждать их возвращения, тем более у нас столько дел, что скучать не придётся.

Наконец-то вернулся Странник со своим отрядом. Сам Странник был весел, хотя и выглядел усталым и вроде похудевшим, если, конечно, это в его отношении возможно; он и до этого был крайне худ. Марк был, как всегда спокоен, а о его недавнем ранении напоминала лишь бледность лица. Джон слегка хромал, и в его тёмных волосах заметно прибавилось седины. Больше всех досталось Яргусту, который был внесён в Сегурию на носилках, и ему ещё предстояло долго восстанавливаться. Всё это так, их поход отнюдь не был лёгкой прогулкой, да и дело, которое они успешно завершили, не было ординарным. По большому счёту, оно завершало подготовку к реализации сложнейшего и не имеющего до сих пор аналога, замысла спасения империи Повелителей драконов через её гибель. Я был счастлив, что принимаю, пусть и не очень значительное, но всё же участие в этом грандиозном проекте. Что же касается ран, то они, к сожалению, случаются; самое главное, что все живы.

Со Странником прибыл и Кувай, переполненный информацией, которую, однако, он приберёг до вечера. Быстро обняв меня и Ляргуса, он убежал к семье, сославшись на то, что хочет увидеть недавно рождённую дочку.

– Все разговоры позже, – заявил он, убегая. – Надеюсь, у нас состоится вечером пир, вот на нём и поговорим, тем более что у меня много новостей.

Вечером, когда усталое солнце уже настроилось на отдых, и дневной зной пошёл на убыль, на поляне под навесами были накрыты столы. В этот раз по настоянию Странника, число гостей ограничилось лишь самыми приближёнными ко мне людьми. Я был согласен со Странником, что разговоры, которые пойдут за столом, могут напрямую или косвенно затронуть план Странника. Хотя мы доверяли людям, окружающим нас, но в этом случае лучше перестраховаться – чем меньше людей посвящено в наши планы, тем лучше. Как говориться – бережённого Бог бережёт. Сказать по правде, я и сам-то до конца не знал намерений Странника, да, я думаю, что полностью они были известны, пожалуй, лишь ему самому.

Когда до начала вечера, посвящённого встрече наших героев, оставалось два часа, ко мне в комнату зашёл Кувай. Он выглядел отдохнувшим и счастливым, однако настроен он был на деловой лад.

– Дед, – сказал Кувай. Так он меня называл только, когда мы были наедине или в тесном кругу друзей. – Нам надо поговорить об одном очень важном деле, которое можешь решить только ты, и о котором не должен знать никто, кроме тебя и Учителя. Это нужно сделать именно сейчас, пока не началось застолье. Я осмелился пригласить к тебе Учителя. Как только он подойдёт, начнём разговор.

– Хорошо, я готов, – спокойно ответил я, прекрасно понимая, что предстоящий разговор действительно важен, иначе Кувай ни за что бы не попросил о нем – не такой он был человек, что бы без крайней нужды о чём-либо просить. – А пока не пришёл Странник, ты посиди, а я поразберусь тут со своими бумагами.

Спустя минут пять в дверь постучали и на моё приглашение в комнату вошёл Странник, который, видимо, успел поспать, так как выглядел гораздо свежее, чем при встрече утром. Я пригласил его присесть, отложил свои бумаги и приготовился выслушать Кувая. Тот встал, налил из графина, стоящего на небольшом столике в углу, вина в хрустальные кубки, и преподнёс каждому из нас – сначала мне, потом Страннику, а третий взял себе.

– Давайте сначала выпьем за встречу, за то, что все живы и относительно здоровы, за то, что судьба подарила нам ещё одну возможность собраться вместе, – проникновенно сказал Кувай и поднял свой кубок, вино в котором ярко полыхнуло кроваво-красным светом, когда на него упал солнечный луч.

В этом багряном отблеске в кубке Кувая, я увидел погибающий в огне пожаров город, и город этот очень напоминал столицу. Видение длилось лишь мгновение, но оно произвело на меня ошеломляющее воздействие. Я вообще-то привык доверять своим видениям, поэтому к промелькнувшему в кубке видению, я отнёсся очень серьёзно, посчитав его за знак Судьбы.

Обычно люди воспринимают судьбу по факту уже свершившегося события, которое чаще всего становится для них полной неожиданностью. Таков удел людей, которые живут неразумно и просто плывут по жизни, как по течению реки, совершенно забыв, что у них есть и вёсла, и руль. Забыв, что они вовсе не пленники течения, которыми они считают Судьбу, а творцы этой самой Судьбы. Если же человек понимает, что Судьбу он творит сам и добровольно принимает её, как результат собственного творчества, то она сама начинает помогать такому человеку, посылая ему свои знаки. Разумный человек умеет читать и понимать эти знаки, и тем самым избегать ненужных ему жизненных ситуаций. Поэтому своё видение я запомнил, связав его с недалёким будущим.

– Я собрал вас здесь, что бы поделиться с вами очень важной для решения наших задач информацией, – начал говорить Кувай, осушив кубок. – Выслушав её, вы сами оцените её важность и степень её секретности. Но расскажу всё по порядку, а вы сами оцените то, что я скажу.

Не стану полностью передавать рассказ Кувая, расскажу лишь общее содержание его. Когда Кувай начал рассказ о своих приключениях я так его заслушался, что даже стал видеть глазами Кувая и переживать услышанное его переживаниями. А ещё я поймал себя на том, что отчаянно завидую ему, как может завидовать пожилой человек чужой молодости. Не скажу, что зависть мне понравилась, а такая откровенная, тем более. Мне удалось довольно быстро разобраться в природе этой зависти, которая, как оказалось, проистекала из того же самого источника, который помог мне раскрыть Ляргус. Поэтому я достаточно быстро сумел подавить в себе это скверное чувство, не дав ему набраться сил и схватить меня за горло. Эта моя внутренняя борьба с грехом, желающим захватить меня, лишить меня воли и увлечь к неминуемой гибели, происходила под аккомпанемент интереснейшего рассказа Кувая. Он рассказывал о своих приключениях, переживаниях, открытиях, сомнениях и прочих чувственных атрибутах, присущих каждому, психически здоровому человеку, проживающему активную, полную впечатлений интересную жизнь. Кувай оказался очень талантливым рассказчиком. Есть такие люди, которые, если уж начнут рассказывать о чём-либо, не важно было ли то, о чем он рассказывает или это выдумка рассказчика, слушатели, которых теряют чувство времени и места и могут часами слушать рассказчика, раскрыв рот. Именно таким рассказчиком оказался наш Кувай, хотя чему же здесь удивляться – талантливый человек – талантлив во многом, а Кувай был наделён талантом, как говориться, выше крыши.

Из его рассказа я понял очень многое, причём не только о наших делах, не только о Серой империи, и даже не только об Обсерватории, хотя всё это и было очень важно, но и узнал очень многое о самом Кувае, о Страннике, да и о себе самом. Информацию о событиях связанных с вылазкой Последнего дракона я мгновенно усвоил, оценил её важность и сумел сделать выводы, которые я и изложил, по окончанию рассказа Кувая. Однако, на мой взгляд, то, что я почерпнул из рассказа Кувая касающегося его чувств, переживаний и поступков, было несравненно важней всего сказанного о делах. Во-первых, я увидел своего воспитанника в совершенно другом свете, нежели видел его до сих пор. Оказавшись один на один со смертельно опасной и крайне запутанной ситуацией, в которую он бросился сломя голову, Кувай проявил себя, как вполне зрелый человек, способный молниеносно оценивать обстановку, мгновенно принимать решения, причём находить самые неординарные, самые неожиданные способы решения задач, которые то и дело загадывала ему Судьба. Однако при этом я не мог назвать его безрассудным или безответственным человеком, который действует исходя из принципа – авось пронесёт. Нет, Кувай повёл себя, как человек, прекрасно отдающий себе отчёт, какая ответственность лежит на нём, он прекрасно понимал цену ошибки, если он её допустит. И это было второе, что я понял о Кувае, и чем гордился. Ведь для того, что бы он стал таким, каким стал, многие вложили в него свой труд, в том числе и я. Я мог гордиться тем, что труд мой не пропал даром, он принёс свои плоды, причём плоды самого высокого качества.

Понимание того, что Кувай смог стать таким, с одной стороны был коллективный труд всех нас: воспитателей, учителей, друзей, возлюбленной и даже отчасти врагов наших, а с другой стороны упорный, каждодневный труд самого Кувая. Всё это, в совокупности с тем, что он принял свою Судьбу, превратило его, не смотря на его молодость, в личность такого масштаба, что сейчас, глядя на него, даже не верится, что из того маленького комочка плоти, каким он впервые попал ко мне, получилось такое.