Нежность капли утренней росы. Сказки и рассказы

В последний раз Щука удивила жителей озера. Все знали, как негромко любит Щука говорить, но слышать все были обязаны. Единственный громкий звук, который издавала до этого случая Щука это был,,клац». Никто не подозревал у злой рыбы такого крепкого голоса, который прорезался после того, как она напоролась на Дедунину вилку. Всепроникающий вой был слышен по всему озеру, во всех заливчиках на берегу и в норках на дне. Даже в речке, вытекающей из озера слышали этот громкий звук. В эту речку Щука и бросилась наутёк. За ней и старый Рак уполз. Больше их никто не видел. Так озеро стало свободным, благодаря любопытству маленькой Рыбки и самоотверженности её Сестрички с Дедуней.

В озере началась новая жизнь. Обитатели озера сами решали, как им жить без щуки. Хищники, даже сомы, не заворачивали в это озеро, так как все они узнали от Щуки с одним не белым плавником ужасную новость. Она им всем рассказывала:

– В то озеро не заплывайте. Там появился ужасный гарпун. Гарпун с наживкой в виде небольшой рыбы. Гарпун сам вас найдёт, прямо к вам подплывёт и загарпунит. Я сама была загарпунена, еле-еле сорвалась, с трудом ушла. Теперь пасть дырявая, кого ловлю, все через эту дыру удирают. Приходится питаться водорослями и другой ерундой.

Большие хищники соглашались:

– Да, те, кто с гарпунами, ищут нас, больших и зубастых. Мы для них желанная добыча. А если гарпун с приманкой, то лучше нам там и не показываться. Ведь не отличить маленькую рыбу от приманки. Хм, набросишься на рыбу, а это окажется приманка с гарпуном. Уж нет, лучше там не показываться! Вечно рыбаки нам спокойно жить не дают.

Между прочим, лучше всех в свободном озере устроился Дедуня. На радость старику, к нему в Заливчик стали приплывать учиться мальки со всего озера, а уж у него для них всегда разные истории были наготове.

Молодец-удалец

Очень давно это было, я уж и подзабывать стал как кого звали и в какой стороне всё произошло. В одной деревне, забыл название – будем её называть Деревенькой, жил паренёк весёлый, смелый и очень сильный, тоже его имени не помню. Вспоминали о нём, как об удалом молодце, так как всё у него получалось споро и хорошо: быстрее всех бегал, побороть мог любого, загадки отгадывал сходу. Поэтому, когда подрос чуть-чуть, его мнение о себе тоже очень подросло, зазвездилось у него в голове и сказал он родителям:

– Смотрите, какой я Молодец-удалец, всё у меня получается: любую работу делаю быстро, вечером у костра лучше всех пою и на гармонии играю! В общем, я первый парень на деревне, более того – во всей округе лучше меня нету! Не надо мне свою голову учёбой забивать, письмом руки утруждать, в общем ума набираться. Того ума, что имею с лишком хватит. Не пойду я больше в школу, а пойду мир посмотрю. Очень уж мне хочется посмотреть и узнать, что вокруг нас делается, чем другие люди живут, а может даже узнаю, каким это колдовством страшного змея заставляют дороги в лесах делать.

Надо сказать, что в их стороне происходили странные дела. Дорог там было мало, и они были разбитые, так как делать дороги было сплошное мученье. Вокруг стояли леса высокие и непроходимые, пилить деревья проблемой не было, а вот как потом мощные пни от дубов и кедров из земли выкорчевать, никто не знал. Однако, некоторое время назад, объявились там новые люди, за глаза прозывали их Заносчивыми. Взялись они дороги делать, за хорошую цену. Дружбы ни с кем не заводили, заключая договор на прокладку дорог высокомерно улыбались. Никогда не подводили, всегда быстро и в срок дороги делали – за пару дней и ночей. Когда они начинали делать дорогу, всех предупреждали:

– Деревья вы сами должны спилить и убрать. Затем, мы пригоним сюда змея железного, знайте – он колдовской зверь. Где пройдёт – там дорога получается, все пни железными когтями растерзаны, в щепки раскрошены, а камни в щебень размолоты. Вам, потом останется остатки пней убрать, чуть подровнять и дорога готова. Только вы, когда змей по лесу ползёт не подходите к нему, он ведь из другого мира – колдовского. Смотрите, не ослушивайтесь нас, кто близко к змею подходит – пропадает бесследно, заколдовывает он людей, и мы помочь не в силах! Где змей проползает остаются знаки колдовские, кто их попробует понять – умом трогается, так что, если вы их увидите, не интересуйтесь ими, уходите подальше от змея и его колдовских заклинаний.

Так и жили в той округе. Не нравились людям Заносчивые, но и без них было никак нельзя. Самые смелые бегали смотреть как змей пробирается через лес, рассказывали потом, что странные стоны издаёт, как бы человеческие, но так странно звучащие – как из металлического нутра идущие. В общем настоящий змей из металла, но живой. Ползёт, всё, что под ноги попадает железными когтями от злости крушит, и все его ноги цепями связаны между собой, чтоб быстро не бегал. Время от времени, какая-то отдельная его часть с двумя когтистыми ногами, оттягивалась от тела змея насколько позволяли цепи, и сама собой, на стволах деревьев или земле, когтями какие-то непонятные знаки начинала выводить – это так территорию знаками метит, или нас заманить поближе хочет, конечно, чтоб поймать и сожрать – решили люди. Поэтому, как только слышали гул, идущий от ползущего железного змея, уходили быстрей с того места, а если кто оставался и видел его самого, то в страхе бежал от медленно ползущего, всё перемалывавшего на своём пути, железного чудища.

Слушал Молодец-удалец такие разговоры, затем собрался и ушёл из дома на мир поглядеть. Прошёл через дремучий лес, вышел на проторенную змеем дорогу. Идёт, смотрит вокруг, везде видит следы мощных когтей. Думает:

– Ого, какой сильный змей, какую тяжёлую работу сделал, такую я ни за какие деньги не взялся бы делать. Очень силён зверь. Молодцы Заносчивые, что такого зверюгу с пользой используют. Как хорошо было бы, чтоб когда-нибудь и до нашей Деревеньки этот змей дорогу проторил.

Немного погодя, увидел, что-то начертанное на коре дерева, стоящего рядом с дорогой. Чем-то знакомым повеяло, ухмыльнулся про себя, подумал:

– Я очень похожие каракули карандашом в школе выводил. Хоть за что брался писать, похожие знаки, как у змея в колдовском письме получались. Правильно я сделал, что бросил учёбу. Теперь можно жить не напрягаясь, время лишнее тратить не надо, и голова не болит от знаний. Всё равно у меня выходило писать также, как у змея, а я не хочу, чтоб обо мне думали, как о злом колдуне.

С такими мыслями, впитывая всё новое из окружающего мира и представляя себе в мыслях лёгкую жизнь в Городке, уходил Молодец-удалец от дома родного. Шёл, ускоряя шаг от радости, оставляя за спиной своё беззаботное детство.

Всё у него в Городке получилось, молва о нём пошла, как о хорошем мастере, да и девушки на него заглядывались. Почты и телефонов тогда не было, но через знакомых, время от времени посылал домой весточку о себе. Как-то он вышел, далеко за Городок, договариваться о работе с новым заказчиком. Долго искал, но на месте не сошлись в деньгах, пошёл обратно, однако попутал поворот и заблудился. Решил подождать кого-нибудь на перекрёстке дорог, надеясь узнать у первого попавшегося в каком направлении Городок. Встретился ему там солидный человек, сидящий один в колеснице, запряжённой дорогим конём. Попросил его наш Молодец-удалец дорогу обратно в Городок показать. Удивился встречный:

– Куда тебе надо? В Городок? A ты что, читать не умеешь? Не учился, что ли? Вот, посмотри, тут на перекрёстке стоит указатель, на нём большими буквами написано и показано в каком направлении Городок.

– Зачем мне учиться, ведь глупости всё это – отвечал паренёк. – Я любую работу умею делать без учёбы. Из-за того, что не учился, много времени и нервов сэкономил. Когда изредка мне надо прочитать или написать, всегда люди добрые найдутся и помогут. В долгу перед ними не остаюсь. Вот и теперь, например, вы мне поможете, ведь не откажете человеку в пути!

– Ну уж, конечно, не откажу. – Довольно сверкнули глаза солидного встречного, и смотря чуть в сторону, он продолжил. – Я вообще-то рад, что есть ещё люди, которые без учёбы на свете живут.

– Вот и я о том же родителям говорю. Зачем учиться, время и нервы терять на школу, если у меня и без учёбы неплохо жить получается. А они не успокаиваются, всё просят, чтоб хоть писать и считать научился. А я вот специально не учусь, и докажу им, что без учёбы прожить можно!

– Правильно делаешь. – Сказал солидный, и на его лице дежурная улыбка в миг стала удовлетворенной. – Давай—ка садись в колесницу, рядом со мной. Поедем вместе, завернём ко мне в дом, я тебе там одну работу дам делать. Очень много денег она нам приносит.

– А может я не соглашусь, – смеётся наш Удалец—молодец в ответ. – Может я откажусь, например, условия плохие или плата за работу мне покажется маленькой.

– Какой работы ты хотел бы?

– Такой, чтоб поработать и на всю жизнь о куске хлеба думать не надо было бы. Хорошо, чтоб кров был бы. Да и денег, чтоб платили достаточно.

– Место жить и ночевать будет. Гарантирую, что о куске хлеба тебе заботится не надо будет, это будет забота моих людей. Насчёт оплаты давай договоримся так: после года работы возьмёшь себе золота столько, сколько сможешь с собой унести.

Не почувствовал уловки Молодец, и довольный, что не пешком возвращаться надо, что новая работа нашлась вместо упущенной, расслаблено ехал, рассеянно смотря по сторонам.

Дом солидного стоял в лесу. Когда въехали во двор, колесницу обступили высокомерно усмехающиеся люди, вооружённые какими-то хитрыми крюками. Не успел Молодец-удалец опомниться как был схвачен. Под довольный смех солидного попутчика он был отведён в огромный и длинный сарай, стоявший за домом. Ужас охватил паренька, ведь его крепко держали перед самим железным змеем.

– Наверно меня хотят отдать ему на съедение. – Подумал Молодец-удалец, и в последний раз попробовал вырваться. Да куда там вырвешься, если весь верёвками опутан. Тогда Заносчивые, а это были они, посмеиваясь, подняли его и вместе с ботинками, опустили на какие-то железные башмаки с огромными когтями. Замкнули на ключ специальные крепления, и почувствовал он свои ноги в оковах. Затем подтащили его к чему-то похожему на большой железный колокол, обжатый с двух сторон. На нём, с каждой стороны, были маленькие дверцы, в верху щели, ещё из него во все стороны торчали железные кольца. Когда Заносчивые подняли этот обжатый колокол, бедолага внутри увидел хитрую систему верёвок. Закрепили ему петли с колодками, на шее и руках, затем опустили на него эту штуку. Сквозь щели, увидел Молодец-удалец, как один из Заносчивых, крюком зацепил кольцо снаружи железного колокола, потянул за него, и затянулись колодки на шее паренька. Всё туже сжимались колодки, на руках затянулись другие петли, не стало сил сопротивляться, пришлось идти за довольно насмехающимся Заносчивым. Подтащил он нашего глупыша к заду стоящего змея и прицепил к нему цепями. Вспомнил, Молодец-удалец, как хотел узнать, что же это за змей. Грустно ему стало, когда он понял, что змей состоит из таких же закованных, как и он людей.

Сквозь узкие щели внутрь проникал сумрачный свет сарая. Глаза привыкли к темноте, и узник внимательно осмотрел тюрьму. Ничего необычного не заметил, кроме, кем-то из Заносчивых брошенного оружия. Оно представляло из себя обыкновенное копьё, с приделанным сбоку наконечника крюком. Сразу вспомнилось, как ловко Заносчивым было зацеплено крюком наружное кольцо, как затянулись верёвки на его шее и руках. Вздохнув, стал изучать внутренности своей новой одёжки. На руках и шее – колодки, соединённые верёвками с металлическими кольцами снаружи.

– Ага, это специально для того, чтоб удобно было мной управлять. Ведь когда крюком тянут за кольцо снаружи, то у меня сдавливает шею и затягивает руки, и сопротивляться я не могу! Хитро Заносчивые это придумали! – Сквозь зубы признался себе заточённый Молодец-удалец. Попробовал поговорить с впереди стоящим. Его громкие слова внутри колокола превратились в сплошной, всё заглушающий гул. На этот звук вошёл один из Заносчивых и засмеялся:

– Поговорить решил? Хорошо-ли ты получил по ушам мощным гулом? Раз стоишь и не шатаешься, значит слабо кричал, наверно не испугался. А про это ты подумал? – С этими словами Заносчивый крюк-копьём ткнул в грудь закованному человеку. Дверки на груди легко открылись во внутрь и крюк-копьё больно упёрлось в грудь беззащитного человека. – Понял, что будет если ещё кричать будешь!? Быстро утихомирим, и на замену тебе Ловец людей нового неуча привезёт. Ещё, имей в виду, всё, что ты говоришь мы слышим и понимаем. Люди вокруг слышат искажённый звук и тебя не поймут, испугаются гула-рёва железного змея и убегут. А за любую просьбу о помощи к людям мы сурово накажем.

Когда Заносчивый вышел, кто-то из закованных невольников шёпотом сказал:

– Ну вот нового горемыку завлекли. Может хоть ты писать умеешь? Говори очень тихо. Только шёпотом разговаривай!

– Нет, я не умею писать, а зачем мне это надо, если я и без грамоты прекрасно жил?

– Мы не имеем возможности связаться с людьми. У каждого есть родственники, друзья. Если, хоть одному из нас, удалось бы послать весточку родным, что врут Заносчивые про змея железного, то тогда спасли бы нас. Ведь все думают, что железный змей колдовское создание. Заносчивые всех научились обманывать. Специально лгут говоря, что змей из другого мира, что он колдовскими знаками территорию метит. А ищут и закабаляют только тех, кто ни писать, ни читать не умеет. Пробуем, мы знаки своими кованными когтями чертить, да они большие, грубые. Из нас никто даже карандашом буквы на бумаге не научился писать, где уж тут, корявым когтём, выйдет на земле правильную букву нацарапать. В итоге, после нашей писанины, люди только сильнее верят Заносчивым, что это колдовские знаки железного змея, бегут и держаться подальше от нас. Если, случайно увидевшему нас человеку, что-то говорим, то наша железная оболочка так сделана, что искажает звуки наподобие плохого колокола и нас никто не может понять. Таким образом отделены мы от внешнего мира. Если ты был бы грамотный, у нас был бы шанс спастись.

Вспомнил Молодец-удалец, как шёл счастливый по дороге из родного дома, как увидел какой-то знак на дереве. Ему тогда показалось, что он тоже похожие каракули в школе выводил. Защемило сердечко у паренька, когда понял, как хитро люди снаружи обмануты, как беспощадно обманут он сам. Только сейчас появились силы, себе честно признался, что не хотел он учиться от лени. Ведь всё ему просто давалось, а учёба требовала упорства. Был уверен, что такой способный человек как он, хорошо проживёт и без грамоты. Умел дом построить и повозку починить, мечтал только ещё с железом научиться работать. Усмехнулся про себя – теперь надолго он с железом дело иметь будет, зато его удаль уже не самому пользу приносит, а людям подлым. Может среди сочувствующих безграмотному человеку он и сумел бы прожить, да нарвался он на недоброго и попал в неволю страшную.

– Нет, не умею я писать. – После паузы ответил молодой невольник. – А вы как ни будь пробовали освободится или бунтовать?

– Конечно. Однако двигаемся мы медленно. Если убегать, то после нас всегда дорога остаётся и по ней легко догнать. Мы против Заносчивых даже руки высунуть наружу не можем, а они против нас имеют крюк—копьё: им и колют сквозь люки в оковах. Если им надо нас куда-то вести, то захватят крюком кольцо снаружи, потянут за него. Упираться мы не можем, так-как нас сразу душат колодки на шее, стягивает руки, и ведут они нас куда им надо.

Медленно потекла новая жизнь. Не раз пробовал избавиться от своей железной одежды Молодец-удалец. Однако, когда он пытался снимать оковы, они гремели, колодки на шее сжимались, и он от удушья падал. Охранники прибегали на шум, злились, и в итоге невзлюбили его. Переставили в самый перед змея, туда, где никто долго не выдерживал.

Хорошо у них получалось дороги делать, стало больше заказов. Заносчивые, приводили на место и оставляли змея одного, продираться через пни, делая дорогу. Так и в тот раз, погнали их как-то на работу, подальше чем обычно. Охранники привели на место, сказали – если не успеете пройти, то останетесь без ужина, на ночь в лесу. – Сами ушли в город погулять. Пошли по указанному направлению люди, закованные в змея, раздирая в щепу крепкие пни своими железными когтями. Однако, в этом лесу, пни от деревьев были такими крепкими и большими, что, не сделав всей дороги к вечеру, они выбились из сил и чуток остановились передохнуть. Смотрел на окружающий лес невольник и вспоминалась ему его родная Деревенька, там вокруг стояли такие же могучие деревья. Внезапно на них набросилась с лаем собака. Видно было, что верёвку обгрызла и побежала в лес спасать свою деревню от какого-то странно шумящего железного страха. Людям закованным, не было зла на животинку. Защищены оно были от любых когтей и зубов своим железным платьем-тюрьмой. Эта милая собака не испугала их, а напомнила им о прошлой, беззаботной жизни. Удивился Молодец-удалец лаю этой собаки, очень сильно напомнила ему его родную дворняжку. Жаль, сзади лает, хотел бы взглянуть на неё. Вспомнилось, как они с его собачкой в детстве убегали в лес, как она от него далеко убегала, но на его особый свист всегда возвращалась. Невзначай, засвистел он любимый мотив.

Сквозь внезапно появившееся слёзы он ничего не видел, не слышал тоже ничего, и что собака лаять перестала, и что другие ему шепчут:

– Остановись, не тяни нас. Собака вьётся около тебя!

Только тогда, когда сквозь открывшийся вовнутрь передний лючок, в его грудь ткнулся мокрый нос взрослого пса, он узнал в этом звере дружка своего беззаботного детства. Губы еле-еле смогли молвить:

– Дружок!

Больше сил не было ни на что, только молча слёзы катились по немытой щеке. Пёс скулил, звал домой, ведь дома ждут, а его товарищ стоит, не двигается. Неожиданно услышали гогот возвращавшихся охранников. После гулек в городе, они навеселе возвращались к невольникам. Махали своими крюк-копьями, хвастаясь друг перед другом, как крепко будут воспитывать змея за медленную работу. Испугался Молодец-удалец, что Дружок бросится на Заносчивых, что заколют они его своими крюк-копьями. Приказывал Дружку:

– Домой!

Не слушался Дружок, не хотел оставлять его, он ведь так долго ждал. Понял Молодец-удалец, что надо дать Дружку какое-то задание. С трудом стащил из-под верёвок шапку с головы, когда-то вязанную мамой, и дал Дружку. Схватил её пёс и унёсся домой, в Деревеньку. Только его хвост Заносчивые и успели увидеть. Подошли, ругаться стали:

– Ах ты змей бездельник, медленно работаешь. Хорошим людям дорогу делать не желаешь! Так мы тебя проучим – в холодную ночь домой в стойло не поведём, кушать не дадим, а по тебе, ленивый зверь, постучим!

Начали они бить крюк—копьями по железу, снаружи гул пошёл, а что внутри делалось – лучше не знать.

В это время, в родном доме Молодца-удальца, старик Отец для Мамы говорит:

– Ты смотри что с собакой делается. Как привели в лес змея колдовского дорогу делать, так она места себе не находит. Все собаки, в Деревеньке, в страхе от железного шума, попрятались по будкам. Наш тоже сначала в будку полез, а потом как будто кого-то учуял. Начал рваться с верёвки, не сорвался, так взял и обгрыз, хорошую, крепкую верёвку попортил. Убежал в лес, как теперь искать его, ведь в лес ходить нельзя, пока там злой змей дорогу не проторит. Жаль если змей сожрёт его, хороший пёс был. – Так говорил Отец, а Мать сказала:

– Мне показалось, что он нашего сыночка звал, так же радовался, когда раньше тот издалека возвращался, я уж глупая и надеяться стала. – Расплакалась старушка, не смирилась она с пропажей сына, жила надеждой на встречу.

С трудом стащил из-под верёвок красную шапку с головы, когда-то вязанную мамой, и дал Дружку. Схватил её пёс и унёсся домой, в Деревеньку.

Не много погодя за дверью заскулил пёс. – Удивились люди. – Смотри, как железного змея испугался, не в будку вернулся и спрятался, а домой проситься, даже наказания не боится. Пойду впущу, – сказал Отец.

– Что ты за грязную, вонючую тряпку притащил? Давай сюда! – Отобрал какую-то тряпку Отец у собаки, бросил в мусорную корзину и пошёл руки мыть. Пёс заскулил, бросился за тряпкой, схватил её. Старик Отец попробовал ещё раз взять кусок замызганной материи, а пёс уворачивается, телом ложиться на тряпку, скулит, под тяжёлую руку голову сунет – в глаза людям при этом смотрит и ползёт к старушке Матери, с тряпкой в зубах. Взяла старуха тряпицу и обомлела:

– Это же я её сама вязала, когда-то сыну в дорогу дала. Смотри, что ты чуть не выкинул – это шапка сынка нашего! Ну ка пошли в лес, бери собаку и пошли!

– Запрещено в лес ходить по одному. – Ответил старик. – В последнее время по всей округе много крепких молодых людей пропало. Решили на сходке, что нельзя в лес по одному ходить, даже по серьёзному делу. Пойду, поговорю с мужиками, а то я ночью один и от лесного зверя не оборонюсь, не то, что от змея железного.

Однако, деревенские мужики, поразмыслив, ему сказали:

– Разрыл землю змей, вот наверх и вышла шапка, к тому же давно это было, могла твоя жена попутать. Твой сын чистюля был, а шапка-то грязная, замызганная. Если собака забрала шапку у твоего сына – то чего он сам к тебе не пришёл вместе с собакой? Не с колдовским же змеем в лесу остался? Не бреди себе душу Старшой. Опасно ночью в лес идти, когда там, не из нашего мира, змей бродит. Не боимся мы зверя лесного, луки и копя у нас есть против него, а с колдовской тварью не знаем, что делать. Нет, не пойдём в лес и тебя не пустим. Уж очень ты хороший человек, чтоб зазря пропал.

Вернулся старик Отец домой и рассказывает жене своей, что и как. Поплакала Матушка о сыне, а сердечко её не успокоилось. От Заносчивых, в это время, пришла новая весть, что змей не успел дорогу сделать, и сегодня будет её дальше прокладывать. Приказывали они, чтоб согласно договору, никто в лес не ходил. Поэтому, кроме Матушки, все как-бы и успокоились. Однако не шёл сон к старушке. Бывало в её жизни, что люди толково объясняют какой-нибудь странный случай, так о нём расскажут, что и придраться не к чему. Потом, оказывается, по-иному произошло, а время для помощи уже бывало упущено. Взяла старая женщина шарф, который связала для мужа, нож и решительно вышла во двор. Подошла к скулящему псу и занесла над ним заточенную сталь. Замер пёс, замолк. Охотничья собака прекрасно понимала, что значит для зверя занесённый нож над головой. Стоял друг Человека и смотрел прямо в глаза Человеку, не скулив, под поднятым ножом. Взмах клинка, и перерублена верёвка. Взвизгнул пёс от радости, подпрыгнув лизнул Мать, а она повязала мужнин шарф на шею пса и отпустила его. Собака, почувствовав волю, растворилась в зарождающейся заре.

Молча железный змей продирался сквозь дремучий лес, раздирая своими железными когтями всё стоявшее на пути. Не шептались между собой невольники. Удручены были недавним случаем, когда собака хозяина узнала, появилась надежда на спасение, да потом угасла. Если они, неграмотные люди, весточку людям на воле передать не могут, то что хотеть от простой и безмолвной собаки. Ещё думали над недавними словами одного из Заносчивых охранников, сказанные им спьяну:

– Ловец людей набрал на нового змея свежих неучей. Сейчас думаем, что выгоднее: вас в конец сработать на тяжёлых и дорогих участках, или лучше сразу двух змеев запускать.

Теперь люди шли именно по участку, которые раньше Заносчивые обходили, стараясь беречь змея, понимая, что невольники долго не выдержат такой работы. Хороших мыслей это не добавляло. Так бы и шли угнетённые, только впереди идущий остановился. Зароптали некоторые:

– Он наверно не понимает, что мы Заносчивым из-за плохой работы станем не нужны.

– Там снова его собака прибежала.

– Ну и что! Пусть идёт, не бредит нам душу и себя не разводит на сопли. Не может нам помочь собака. Она, что умнее или грамотнее нас?!

Молодец-удалец, однако, никого не слышал. Его пёс, радостно скуля, сунул морду сквозь переднюю дверцу оков, тыкался своим мокрым носом к нему в грудь. Так захотелось Сыну для Матери весточку послать. А как? Тыкался пёс, тыкался и понял, что не может выбраться из этих оков его Друг. Снова собака зовёт домой, а человек стоит, понимает, что не успеют быстро подойти к Деревеньке, настигнут их Заносчивые. Также невольники рассказывали случай, что первые закабалённые когда-то вышли к какой-то деревне. Деревенские не могли их понять из-за того, что их оковы-сплющенный колокол так сильно искажали голоса и звуки, что получался железный рёв-гул. В панике деревенские бросились к Заносчивым. Они, крюками зацепив за петли, выступающие из оков, и потянув за них, настолько сильно придушили невольников, что они не могли даже слова тихого сказать, увели их в лес как немых, а там жестоко расправились с непокорными.

Понимал Молодец-удалец, что просто так стену невидимую, ту которую сделали Заносчивые, между заточёнными невольниками и вольными людьми, не пробьёшь. Страх неведомого колдовства парализовал людской разум. Однако не сдался паренёк, посмотрел ещё раз на шарфик, повязанный на шее пса, и придумал, что надо сделать. Может не спасётся, но ещё разок весточку Маме пошлёт. Приглядел он веточку рябины, висевшую как раз по высоте его дверок на груди. Не могли, невольники рук высунуть наружу, так как железные дверки открывались только вовнутрь, и навсегда связанные верёвками руки могли двигаться только внутри. Однако, так как он был поставлен первым и отвечал за направление движения, то решил двинуться на цветущую рябину. Эта веточка, с красными, свежими ягодами, упёрлась в его стальную грудь и легко отклонив дверцы вовнутрь, оказалась в его руках. Сорвал Молодец-удалец эту красоту и, когда собака снова к нему просунула голову, вплёл в узелок шарфика веточку рябины. Однако, большинство тех, кто стоял сзади, за возмущались, что это он дёргается и работу не торопится делать, не стали слушать его просьб подождать минутку, потянули назад. Сжались колодки на шее парня, и не имея сил остановить дающих взад, он сам шагнул обратно. Руки его тоже всё сильнее сжимались и из-за этого выпал подарок Маме на землю. Запаниковал Молодец-удалец, что ему не получилось Маме весточку выслать. Однако его Дружок выручил и на этот раз.

– Вот снова ему дело дают, – видимо так подумал пёс, увидев шарфик, выпавший из-под железной одёжки, и схватив его, с вплетённой в узелок веточкой рябины, рванулся домой.

Хоть было раннее утро, но Деревенька бурлила. Про принесённую собакой шапку знали все. Никто не спорил с догадкой, что Молодец—удалец давно потерял шапку и теперь её вынесло наверх, из-за работы змея. Однако все также понимали, что это только разговоры, что такие дела надо проверять. Ведь есть шанс, что может быть и по-другому. Надо в лес идти охотникам, и они по следам выяснят точно, что было, не оставляя места разным успокаивающим догадкам. Однако в лесу был колдовской зверь, и вера в колдовство держала смелых охотников дома, превращала их в безвольных и слабых людей. Не могли они победить свою неуверенность перед колдовством. Никто не мог сам по свидетельствовать про колдовские силы змея. Однако тот страх, который посеяли Заносчивые, обезоружил смелых охотников и превратил их в оправдывающих свою бездейственность, не смелых говорильщиков.

Так бы всё и закончилось разговорами и самооправданиями, однако снова пёс вернулся. Услышала вся Деревенька крик старой матери, и все, бросив свои дела, поспешили к ней. В руках заливающейся слезами женщины был шарф, тот самый, узор к которому она обсуждала недавно с соседками. На шарфе был завязан узелок – а в нём краснела свежими ягодками, только что сорванная веточка рябины.

– Не мог пёс сам вплести, значит не может мой сын сам придти домой, а я не могу жить далее, не повидав сына. Он в лесу, и почему-то не может к нам подойти. Вам, смелым охотникам страшно в лес идти и рядом с железным змеем быть. А мне матери, терять нечего! Не смогу я жить на этом свете, не сходив в лес к сыну. Пусть я только мгновение увижу его, до того, как змей меня растерзает или заколдует, но я не боюсь его колдовских чар и железных когтей. Моему сыну нужна помощь, и я иду его искать!

Сказав это женщина, развернулась, позвала собаку и смело пошла в лес. Охотники стыдливо смотрели ей в след. Затем не выдержали, пошли по домам, взяли свои луки, копья и ножи. Решились идти в дремучий лес. Повела их за собой Надежда материнского сердца. Не могли раньше из-за страха войти в лес вооружённые мужчины, но пример бесстрашной любви матери к сыну, рассеял их сомнения. Хотя, сначала конечно, страшновато было им в родном лесу, но решительная поступь Матери идущей на помощь Сыну, придала им уверенности. За старой женщиной с собакой, шли уже не парализованные суевериями и верой в колдовство невежественные люди, а отряд вооружённых мужчин, возвращавших себе родной лес. Получилось, что Любовь Матери к своему ребёнку, повлияла на людей сильнее, чем вместе взятые хитрость Заносчивых и людской страх перед колдовством.

Женщина, не оборачиваясь, шла за собакой, прямо на страшный шум железного змея. Не ведала она, что идёт не одна, а ведёт за собой вооружённый отряд, впрочем, ей это было всё равно. Собака же, ничего не боясь, поскуливая и виляя хвостом тянула женщину. Чем громче становился шум змея, раздиравшего когтями вековые пни в щепу, тем возбуждённее становился пёс. Сквозь кусты мать уже видит змея, а собака не боится, наоборот, начинает от радости припадать на передние лапы, как бы друга встречает. Без дрожи в коленях вышла Мать перед змеем, чтоб спросить:

– Где мой Сын!

Сзади отважной женщины стоял отряд вооружённых охотников, бесстрашно готовых на любое развитие событий. По лесу прошёл как—бы шелест:

– Стоять! Впереди люди!

Сквозь смотровые щели своих оков, Молодец-удалец увидел женщину. По её впалым щекам катились слёзы, но не от страха. Через мгновение он узнал, в гордо и бесстрашно стоявшей перед ним старушке, свою Мать. Пробовал он ей сказать, что это он сынок её, да в горле встал ком, а железная оболочка так сильно исказила слова, что кроме шелеста-шипения никто, ничего не услышал, ведь в своей подлости Заносчивые хорошо сработали оковы для узников. Услышав шипящее урчание колдовского змея, Охотники подняли копья, готовясь их метнуть, своими меткими и сильными руками, прямо в железную грудь колдовской твари. Скорее всего, через мгновение лежать бы Молодцу-удальцу с пробитой копьями грудью, прошедшими сквозь отклонившееся вовнутрь дверки. Оставался один миг до того, как несчастной матери пришлось бы оплакивать сына, а Охотникам кусать свои локти из-за своей поспешной ошибки. Однако тому, что должно было произойти, снова помешал пёс, из-за своей неуёмной собачьей радости. Он ведь привёл их к своему другу, а глупые люди встали, как перед зверем и копья подняли, как на охоте. Рванулся Дружок, вырвал верёвку из ослабевших женских рук и в два прыжка оказался перед железным змеем. Встал на задние лапы, ткнулся мордой ему в грудь и проткнув её, чуть-ли не наполовину забрался вовнутрь. Сам не понимая того, пёс приоткрыл дверцу между двумя мирами – миром невольников и миром хоть обманутых, но свободных людей. Ошарашенные люди смогли услышать тихий человеческий голос из железного нутра: