Получившийся монстрик казался еще меньше, чем был при жизни. Слезшая шкура добавляла ему хоть какой-то объем. Теперь же кадавр напоминал, скорее, сдохшую и успевшую начать гнить крысу, которую к тому же еще чуть-чуть подкоптили на гриле, чтобы она высохла.

Из-под стола раздалось рассерженное фырканье. Таби лапой терла нос, словно желая показать, какую гадость слепил человек. Развернувшись спиной к операционному столу, она несколько раз сделала задними лапками загребущее движение. Будто что-то закапывала.

– Хорошо, Таби, я понял, что ты хочешь до меня донести. Можешь не продолжать, – раздраженно сказал Сергей. – Ишь, какие все критичные. Это, может, первый серьезный опыт по преобразованию живого в неживое столь экстравагантным способом. Маленький шаг для человека, но серьезный для человечества, чтобы ты понимала! Ну или как минимум для некромантов или магов смерти? Предстоит еще разбираться с классификацией. Существующая система разделения на три подкласса мне не нравится совершенно…

Таби, сделав свое дело, ушла обратно в свой угол и легла. Вероятно, она ждала еще чего-нибудь интересненького. Ну или ей было попросту скучно, поди, разбери этих кошачьих.

Сергей снова взял ручку:

Объект претерпел ряд существенных изменений. Так, судя по грудной клетке, дыхание ему больше не требуется. Так, внешность… Утрата верхнего шерстяного покрова…

«Фух, вроде все записал. – Сергей критически осмотрел монстрика. – Пора проверить его реакцию на внешние воздействия, поведение и силовые качества».

Доспех!

Навык сработал, как всегда, безукоризненно, покрыв его тело крепкой броней. Сергей решил иногда отменять его, ведь если бы все вышло из-под контроля, ему бы понадобилась каждая кроха энергии. Конечно, оставалась еще Таби. Сергей ни на секунду не давал себе забыть о том, что это, по сути, дикий зверь.

Мужчину всегда поражали люди, которые на полном серьезе покупали себе в квартиры гибридов обычных кошек с их разными хищными собратьями. Как можно спокойно засыпать, зная, что рядом с тобой бродит почти хищное животное?

Возможно, ты его вырастил, кормил, заботился и защищал. Но в какой-то момент, когда ты сильнее всего не будешь ждать от него подвоха, он вцепится тебе в глотку.

– Почему, зачем? – будет шептать пораженный хозяин, истекая кровью. Но даже у напавшего зверя не будет ответа, ведь у него просто сработали спящие, но именно сейчас сработавшие инстинкты.

И теперь Сергей делал то, за что осуждал других людей. Он сознательно подвергал себя опасности. Но это было взвешенное решение.

Тот путь, что он выбрал, готовит ему массу опасностей. Быть человеком, которого не любят и втайне надеются убить, сложно. Надо быть в состоянии отбиться от любой угрозы и опасности. А для этого нужны самые разнообразные силы.

Поэтому Мататаби была нужна Сергею. Если она продолжит расти в том же темпе, то уже довольно скоро у Сергея появится очень сильный союзник.

Требовалось сразу расставить все точки над «и» со зверем. Если Мататаби кинется сейчас, Сергей получит рану, но она будет несмертельной. При этом он поймет всю бесперспективность дальнейшего взаимодействия.

Конечно, его напрягала излишняя разумность Таби. Ее поведение совсем не напоминало повадки обычных кошек. Она могла сообразить и выжидать, пока достаточно не повзрослеет. Тогда Немой и Папай могут и не успеть прийти на помощь.

Но кусок был слишком жирный, чтобы от него отказаться. Поэтому он предпочел смириться с рисками. Да и спал он всегда в доспехе.

Сергей записал в своем журнале:

Опыт первый. Проверка поведенческой матрицы.

Легкое тыканье палочкой в голове твари не принесла никаких результатов. Прокалывание кожи иглой также было бесполезно. Обливание водой, посыпание песком также были полностью проигнорированы. Лишь при приближении огня нежить зашевелилась. Стоило палке с горящей паклей коснуться кожи, монстрик даже издал что-то среднее между шипением и клокотанием.

Замечена яркая непереносимость огня.

Электричество также заставило тварь напрячься, но в куда меньшей степени чем раньше.

В лаборатории отчетливо завоняло. Сергей с руганью сходил и нацепил на себя повязку, смоченную в спирте, чтобы перебить запах.

На стихии объект был проверен. Грубо, но проверен. Конечно, для чистоты эксперимента требуются пользователи навыка каждой из стихий, но чего нет, того нет. Работаем с тем, что есть. Теперь реакция на живой объект.

Мертвый хомяк практически вырвался их сжимающих его пут, ударяясь об стоявшую перед ним клетку, дабы вцепиться в сидящего за ней собрата. Если бы Сергей спешно не унес клетку подальше, тварь оторвала бы себе привязанные конечности, лишь бы осуществить задуманное.

«Что за черт? Почему столь ярко выраженная реакция?! Я ведь все время стоял рядом, да и мои руки оказывались в некоторой близости от монстра. Что я упускаю?» – Сергей медленно стал приближать кулак в стальной перчатке к твари. Вот минула та граница, за которую он не переступал, орудуя палкой. Еще чуть-чуть – и наметилось движение. Монстрик словно нехотя повернул пасть к приближающейся руке. Сергей замер.

Некрохомяк вел себя странно. Сильнее всего это напоминало сбой программы в роботе. Голова то отворачивалась, то поворачивалась обратно. Монстр будто сомневался, стоит ли ему нападать на стоявшего перед ним человека.

«Неужели в нем остались некие воспоминания из прошлой жизни? Хотя нет, это бред. Даже люди не сохранили толком ничего. Значит, дело в другом… Подождите-ка…» – Сергей поднапрягся. Магия смерти тяжко шла под контроль. Рывком высвободить ее – куда ни шло. Но сдвинуть некую ее часть в руку стоило ему уймы затрат: как душевных, так и самого духа. Видимо, часть сил потерялась как погрешность эксперимента.

И произошло то, о чем подумал мужчина. Хомяк окончательно потерял интерес к руке. Медленно, молясь, чтобы контроль над магией не спал, мужчина опустил руку на голову некрохомяка. Ноль реакции. И в это секунду контроль спал. И мощные для такого маленького тельца челюсти вцепились в палец. Сергей с матерным воплем отдернул руку. После чего порадовался, что был в доспехе. Укус снял целых десять единиц доспеха. Это значило, что Сергей вполне мог остаться без пальца.

«Подведем итоги. Магия смерти позволяет превратить живое существо в анимированно-мертвое. Ну или, проще говоря, живой труп. Силовые качества впечатляют. Снять десять пунктов доспеха – это сильно. Да и скорость движений не очень. Скорее, я замешкался, чем он был быстр», – заключил Сергей.

Затраты на подобное превращение оказались просто чудовищными. Израсходовано непозволительное количество духа. И это на жалкого хомяка! Конечно, расходы в дальнейшем можно будет оптимизировать. Но уверен, подобный топорный подход в коре неверен.

У Сергея было ощущение, что магия смерти – это куда более сложные вещи. А свои действия он считал, скорее, заколачиванием гвоздей микроскопом.

Пока не точно, но он предполагал, что она же останавливает все процессы разложения в уже мертвом теле.

Процесс разложения – это работа бактерий и микроорганизмов. Если бы их не было, вокруг нас все ещё бы валялись целые динозавры. Проще говоря, разложение – это работа жизни. А раз магия смерти всего его пропитала, то процесс разложения должен быть остановлен полностью. За неимением сколько-нибудь живых бактерий.

Судя по ощущениям, магия в этой твари медленно, но верно тратится. Конечно, ее тело тормозит этот процесс и, видимо, тоже восполняет магию.

Но расходы выше пополнения, следовательно, даже в самом простейшем зомби реализован куда более сложный процесс.

Эксперимент по проверке самовосстановления анимированного трупа посредством убийства и поедания живого существа.

– Прости меня, хомяк, – с сожалением сказал Сергей, доставая из клетки и так уже напуганного грызуна. – Но тебе не повезло.

Все закончилось быстро. Некрохомяк за пару укусов убил живого и еще быстрее его сожрал.

«Однако! – поразился Сергей. – Уровень его некроэнергии – теперь надо не забывать звать ее так – подрос! Да и видно некое улучшение его состояния».

Мышцы, порванные рывками твари, шевелясь, словно змеи, сплетались, восстанавливались.

Правда, процесс потери энергии это не замедлило. Всего лишь отсрочило конец. Подобным созданиям смерти положен лишь один способ существования. Постоянные убийства с целью пополнения энергии. Смерть есть жизнь для них. Ну или в их случае смерть есть смерть.

Сергей все же не мог назвать создание полноценным, скорее, неким некроконструктом. Именно так. Своеобразный робот с магическим приводом, цель которого – уничтожение всего живого для поддержания собственной работоспособности.

«Мда, как бы еще прописать в них три закона Айзека… – напрягся Сергей. – Или даже доработать их? Вроде такого: не причини вред создателю, заботься о себе, если это не идет во вред создателю, ну и делай, что он говорит, учитывая все ранее сказанное»

Сергей сразу попросил строителей сварить ему пару прочных клеток с небольшими ячейками. В одну из таких он и посадил некроконструкт.

Опыт начат такого-то. Засекаем время, когда некроэнергия истощится.

Глава 30

Было несложно прийти к выводу, что если Сергей хочет оставаться в ясном уме, магию смерти придется частично тратить. Также Сергея заботил его слишком слабый контроль над собственной силой.

Целых три дня, посвященные медитациям, самокопаниям и попыткам оперирования энергиями, вывели следующую закономерность.

По сути, как таковые медитации оказались полностью бесполезны. В чем суть такого понятия, как медитация? Это планомерное погружение в собственное сознание с отсечением всех внешних раздражителей. И как итог – абсолютное чувство покоя.

Мужчина смутно знал и о медитациях, посвященных концентрации на какой-то вещи или мысли для более углубленного ее осознания.

Учитывая серьезность ситуации, он не имел права игнорировать ни один из способов, способных ему помочь.

Ведь как бы он ни бился, никаких подвижек с магией жизни у него не происходило. Если магия смерти неохотно, но все же делала то, чего от нее хотели, то жизнь лишь бесславно растворялась в воздухе, чем невероятно сильно злила мага. Учитывая же, что как таковой энергии жизни в теле Сергея было куда как меньше, чем любой другой, это было обидно вдвойне.

Вероятно, стоит остановиться на том, что Сергей назвал: «Распределение магических каналов в теле человека. Типы, и скопления энергии, циркулирующих по этим каналам.» Давать названия чему-либо, никогда не было сильной стороной Сергея. Но коль уж он решил двигать магическую науку, требовалось и давать названия, открытым им вещам.

Если касательно магических каналов, по которым циркулировала энергия духа, не было вопросов, то вот с центрами магии они еще как были.

Центр магии жизни находился в голове, а точнее в центре мозга, ближе к позвоночному столбу.

А смерть образовала свой очаг прямо в сердце, чем первое время изрядно нервировала Сергея. Все же жить без этого знания было бы проще. Лишь понимание того, что как таковая магия смерти не имеет цели вредить своему носителю, его успокоило. Только смесь желания или воли и магии может заставить ее оказать какое-либо воздействие.

Концентрация магии смерти и жизни относительно невелико по сравнению с тем количеством сырой магии, которая постоянно циркулирует внутри тела.

Без сомнений, это был именно дух, тот параметр, что показывала Система. Дух являлся нейтральной силой, которая под воздействием обоих полюсов превращалась или в магию смерти, или жизни.

Повышенное понимание энергии мертвых было получено Сергеем, когда он прокачал контроль над нежитью до второго уровня. Магия жизни же была всего лишь первым.

Попытки перенести те принципы управления, что осуществлялись с первым типом энергии, на второй заканчивались пшиком.

Отменив доспех, он, кряхтя и стеная, кое-как сумел скрестить ноги. Сидя на холодном полу, Сергей понял, что кое-что упустил. Сбегав за пледом, он его расстелил его и снова принял ужасно неудобную позу.

Пытаясь отвлечься от дикой боли в ногах, он поставил руки на бедра. Чуть подумал и прижал большой палец рук к среднему и указательному и положил ладонями вверх.

– Ом-м-м-м… Какая же это хрень! Но если сработает, я, клянусь, буду заниматься ею до посинения…Ом-м-м-м…

– Мр-р-ряв. – Таби решила выбрать именно этот момент, чтобы познакомиться с человеком поближе, прыгнув ему на коленки и выказав при этом ему собственное расположение.

За прошедшие дни она выросла еще больше, теперь напоминая, скорее, маленькую рысь, чем кошку и уж тем более котенка. Ее вес, конечно же, тоже увеличился. И значительно.

И весь этот немаленький вес приземлился точнехонько на дрожащие в напряжении, скрученные ноги.

И если раньше, в первые дни, Сергей бы даже не заметил бы ее веса, то теперь…

Из глаз Сергея брызнули искры. С диким воплем он упал на спину, дабы хоть как-то снизить давление на ноги.

Таби, видимо, сообразив, что дело приняло скверный оборот, задрав хвост, ринулась прочь.

– Убью! – прохрипел Сергей. Встать он даже не пытался, из положения лежа метнув комок смерти вслед улепетывающей пушистой задницы. Даже в таком состоянии он знал, что не сможет толком никак серьезно ей навредить. Подросшее за время тренировок ощущение магии сигнализировало, что количество маны жизни в ней было запредельно.

Но чуть-чуть помучиться оно все же могло ее заставить.

Однако у Таби были другие планы. Выполнив полицейский разворот, она, прижав ушки к голове, зашипела. Между рожек на секунду проскочила зеленая искра, которая, пометавшись туда-сюда, выстрелила прямо в центр облачка смерти, полностью его развеяв.

«Блин! – вытаращил глаза Сергей. – Не может быть! Действующая магия жизни, способная изничтожать энергию смерти… Разве не это ли я искал?!»

– Кис-кис-кис…– ласково начал он, аккуратно приближаясь к насторожившейся кошечке.

Таби на кис-кис явно не велась. На попытки себя погладить тоже.

Пришлось подключать тяжелую артиллерию в виде целой кучи жратвы.

«Надо как-то заставить ее еще пару раз показать эту способность. Можно, конечно, стрелять в нее маной смерти, но есть опасение, что она неправильно это воспримет. Надо превратить это в игру», – решил Сергей.

Он аккуратно выпустил маленький шарик смерти рядом с Таби. Судя по тому, как сжались мышцы кошки, она определенно тоже имела способность ощущать магическую энергию.

Сергей опять выстрелил чуть ближе. Третий раз Таби просто увернулась.

Лишь спустя час бесплодных попыток кошка, наконец, стала делать то, что так хотел увидеть мужчина.

Скопировать молнию при всем желании не получилось. Вероятно, это была личная особенность кошки. А вот чтобы понять принцип, этого было достаточно.

Однако полностью без изменений повторить этот навык значило подписать себе смертный приговор.

«Если я активирую навык в собственном теле, запустится цепная реакция схлопывания жизни со смертью. Как итог, есть неслабый шанс, что я взорвусь. А если при этом в реакцию вступит еще и дух… То разлечусь кровавой пылью. Ну, зато есть, с чем работать», – оптимистично подумал Сергей и в кои-то веки улыбнулся. При этом почувствовал себя странно. Так получилось, что улыбаться за все время апокалипсиса ему пришлось считанные разы. Отвык.

Спустя еще три дня маг рукавом привычно стер кровавую взвесь со стекол очков. Три дня гонки, сопровождаемые смертями самых разнообразных животных, убили в нем всякое отвращение и рефлексии.

Теперь подполковник всерьез заинтересовался исследованиями своего подчиненного. Стоило ему всего лишь показать Жору, а именно так был назван некрохомяк, как любой дефицит в зверях был ликвидирован – так военного впечатлила получившаяся зверушка.

Он целыми ящиками подвозил материал для исследований. Сергею были выданы медицинские халаты, перчатки, пластиковые очки и прочие столь необходимые вещи.

После особо кровавых опытов помещение быстро очищалось и вымывалось бригадой тихих и молчаливых работников, что старались лишний раз не поднимать глаз от пола.

Ведь одно дело, когда ужасы генерируют непонятные силы и ты толком не можешь их контролировать. И другое дело, когда у тебя появляется возможность с чужой помощью перехватить вожжи и повернуть мир по собственному разумению.

Сергею откровенно было все равно как на мнения других людей, так и на грандиозные планы своего нового начальника.

Выбранный способ по контролю собственной энергии смерти дал побочный результат.

Сергей рассудил, что если держать уровень магии смерти ниже определенного уровня, то не соберется критическая масса, способная искривить его восприятие мира.

Но он не учел, что постоянные сливания и опыты над маной смерти приведут к ее постепенному увеличению. Точнее, он догадывался, что это может произойти, но не учел, что настолько скоро.

В итоге спустя всего лишь шесть дней Сергей уже не мог спать в принципе. Ведь ему приходилось постоянно откачивать из себя магию смерти, распыляя ее вокруг. От постоянной концентрации дико болела голова. В последнюю ночь он лишь чудом успел проснуться и сбросить излишек смерти. Недосып тяжело ударил по психологическому состоянию Сергея.

Иногда ему казалось, что, может, сдасться и пускай будет, что будет. В конце концов, он не умрет, а всего лишь немного пересмотрит свои взгляды на жизнь. Но он раз за разом заставлял себя опробовать новые и новые теории.

И тот, кто ищет, всегда найдет. Буквально на последнем испытуемом – пойманной живой, а сейчас мутировавшей собаке – Сергей вывел тот набор магических манипуляций, когда навык будет отсекать лишь необходимое количество магии смерти, не разрастаясь вширь.

Но проблема в том, что для калибровки требовался испытуемый, максимально приближенный к самому Сергею. То есть человек.

Все дни, пока Сергей был занят экспериментами, за пленницей следили люди подполковника. Именно они принесли и закрепили ее на операционном столе. Она была в сознании, Сергею требовалось полностью отслеживать ее состояние именно в таком виде.

Это было достаточно жестоко, ведь теперь подопытные не взрывались. А умирали в жутких мучениях.

Но выбор был сделан еще шесть дней назад.

Вокруг стола столпилось несколько ассистентов. Сергей не особо разбирался, кто есть кто. Сейчас было не до того. Их целью – с помощью средств старого мира как можно дольше поддерживать в подопытной жизнь. Дефибриллятор, шприцы с адреналином и еще каким-то растворами, капельница.

Сергей рывком высвободил вокруг себя почти половину магии смерти. В углу рассержено зашипела кошка. Последние дни она совершенно не подходила к мужчине: витавшая вокруг него аура смерти вызывала у нее что угодно, кроме радости. Однако она все равно не уходила, будто до сих пор чего-то ждала.

– Начали. – Сергей прикрыл глаза и распростер над телом руки. Ему было куда легче осуществлять высвобождение энергии именно через каналы, расположенные на руках.

Магия жизни и смерти аккуратно вошла в тело женщины. Сергей полностью их контролировал. И это была самая легкая часть плана.

Следующий этап подразумевал привязку маны к чуждому живому существу. Именно этот этап убил большую часть подопытных животных. Если к своему создателю магия жизни и смерти относилась максимально дружелюбно, то к чужому существу, пытавшемуся их абсорбировать, они были беспощадны.

Но все и тут завершилось успешно. У подопытной всего лишь один раз остановилось сердце, пару раз шла кровь из ушей и носа, но она была жива и в сознании.

Сергей краем глаза отметил, что ее волосы, ранее бывшие угольно черными, по краям стали седыми.

Наступал третий этап, и если Сергей допустит хоть одну ошибку, то все пойдет прахом. Сил, чтобы бороться дальше, в мужчине просто не осталось.

Он поставил все именно на этот эксперимент.

И все началось очень скверно. Реакция человеческой энергетики была отличной от такой же у животных. Лишь чудом Сергей успевал латать прорехи в собственном магическом ритуале. Раз за разом на грани провала он восстанавливал так и расползающиеся силовые линии магического конструкта.

Собранный на коленке, тем не менее он работал, но погрешности были слишком велики. Конструкт уничтожал сам себя.

Может, виной всему был недосып, позволивший Сергею, откровенно говоря, совершить невозможное, то к чему не пришел бы разум в обычном состоянии. Но мужчина смог это сделать. Сдвинутые пару раз в нужных местах чудом стабилизировали конструкцию.

Это было невероятно, но это было правдой. Без отсутствия нормальных знаний, буквально наугад, но неопытный маг смог сотворить вполне рабочий ритуал.

К Сергею вернулся слух. Вся лаборатория звенела от писка сразу кучи медицинских приборов, сообщающих, что с пациенткой все очень плохо. Врачи бегали туда-сюда, некоторые ругались, но тем не менее они выполнили свою задачу, ведь подопытная все еще была жива.

Писк приборов начал понемногу затухать. Люди пораженно смотрели, как параметры женщины приходят в относительную норму.

Ритуал не прошел бесследно. Женщина была в отвратительном состоянии, но умирать она больше не собиралась.

Сергей умильно наблюдал за работающим, словно часы, магическим конструктом, вживленным в тело женщины. У нее так же, как и у него, было два очага магии: в голове жизнь, в сердце смерть. Она не стала магом, ее тело не было способно вырабатывать эту энергию.

Вся же имеющаяся заемная мана постепенно перерабатывалась в обычную духовную, которая уже спокойно растекалась по телу подопытной, не принося никакого вреда.

Когда энергия жизни и смерти истощится, то конструкт закончит свою работу, безвредно самоуничтожившись. В случае же Сергея он будет работать постоянно, так как ресурс не закончится никогда.

Сергей не стал оттягивать. Разница в работе с собственной энергией в своем теле была колоссальной. Магия словно была рада выполнить то, что хотел от нее Сергей. Конструкт, словно влитой, занял место приблизительно в основании горла.

Теперь излишки смерти превращались в безвредный дух, который был той же энергией, но без влияния на эмоции.

Мужчина вышел на улицу. Лицо странно холодило. Провел по нему рукой.

– Надо же, слезы. Не знал, что это меня так растрогает, – пробормотал он.

Внизу замурлыкала Таби. Отсутствие смерти вокруг ее спасителя заставило ее простить его. Сергей присел на корточки и стал чесать ей за ушком. Она замурлыкала, с учетом же ее размеров это походило на холостой ход слабенького движка мопеда.

В небе очень высоко летела какая-то стая.

Сергей прищурился:

«Драконы… Ну или твари, чем-то на них похожие. Эх, почему я не удивлен?»

Летающим же монстрам были безразличны копошащиеся внизу люди. У них были свои дела.

«Я здоров, у меня есть сила и навыки, чтобы себя защитить. Я обзавелся людьми, которым я нужен и с которыми могу работать в дальнейшем. У меня даже есть друг, ну или подруга, – с теплотой подумал Сергей и провел ладонью по голове жмурящейся от удовольствия кошки. – Сумасшествие мне в ближайшее время тоже не грозит. Оказывается, можно жить и мире после апокалипсиса».