– Меня зовут Достоиком, – ответил первый рыцарь. – И для меня будет честью сразиться со столь учтивым рыцарем. И ежели мне доведется убить тебя, обещаю высечь на твоей могиле эпитафию, достойную величайшего короля.
Они поскакали в разные стороны: один к старому клену, второй к молодой иве, и в ожидании сигнала подняли к Прелере исполненные обожания глаза. Княжна легко махнула шелковым платочком.
Рыцари выставили пики и одновременно дали шенкеля. Ретивые лошади устремились навстречу друг другу. Достоик оказался проворней, его пика поразила баклер противника, тогда как пика Кёнга сломалась, скользнув по корпусу начищенных до блеска лат. Рыцари вернулись на прежние позиции и приняли у оруженосцев новые пики. Пятижды они сходились. Дважды Кёнг попадал в баклер Достоика, и трижды Достоик его в этом опережал.
– Ты сильный соперник, доблестный Достоик, – признал Кёнг, будто и не удрученный поражением. – Прости за этот маскарад, – и он снял шлем.
«Да ему лет шестьдесят! – промелькнуло в голове юного рыцаря. – И не совестно Прелере выходить за старика?»
– Ты прошел испытание требовательных глаз моей милой дочери и прошел испытание мужества ее радетельного отца, – объяснил степенный рыцарь, и только тогда жених понял, что с ним сражался сам князь Кунг.
Они поднялись по высоким мраморным ступеням, миновали протяженную арочную анфиладу, украшенную богатыми шелковыми гобеленами. И повсюду вокруг сияло золото и серебро, и в каждом помещении степенному князю и его благородному гостю почтительно кланялись многочисленные слуги.