Ниточки-Иголочки
Конец февраля, а на дворе словно весна. Солнышко светит яркое, капель с крыш, ручейки по дороге. Вечером подмораживает и передвигаемся как на коньках, шаркая подошвами. Почему-то в этот период тоска настаёт, хотя на душе должно быть радостно от скорого пробуждения растительности. Уже летит утка с юга, скоро и другая птица вернётся.
– Варлаам, я вот подумала и решила увольняться с работы! – Сонечка кроит обрезки старой джинсы.
– Хорошо! – сижу за компьютером, слушая жену вполуха.
– Тебе что, безразлично? – в голосе слышится не очень добрая нотка.
– Почему? Мне даже очень интересно! – отвлекаюсь от своих дел и перехожу в зал.
– Поясни! – любимая упирает руки в бока.
– Милая, я поддержу тебя во всём. Хочешь так, а нет – вот так…
– И долго будешь разжёвывать ребусами?
– Давай так! Ты зачем в офис ходишь?
– Это моя профессия. Они без меня не справятся…
– Враки. Незаменимых нет. Распрощаются и забудут. На себе испытано, и не один раз. Чем будешь дома заниматься? Летом понятно – сад-огород, а зимой?
– Я всё рассчитала. Руку на изделиях уже набила. Исходного материала набрала много, и родственники, и коллеги много отдали ненужных вещей. А мои кошельки и сумочки имеют большой успех среди женщин, хватит раздаривать на дни рождения и праздники, пора о собственном деле подумать. Оформлю самозанятость. Параллельно можно договора на оказание услуг заключить с предпринимателями.
– Нам что, денег не хватает?
– Не в этом дело. Не хочу до пенсии сидеть в конторе и чужой бизнес вести. Ты будешь на подхвате, когда не на смене. Я шью, сама себе бухгалтер, и в налоговой у меня всё схвачено.
– Значит, так тому и быть! – подвожу итог и удаляюсь к своему «другу».
Полчаса тишины. Каждый занят своим. Смотрю на часы, пора Ваську кормить. Накладываю кашу, разогреваю в микроволновке, иду на веранду: «Ну, да! Он на улице, и где этот сорванец?».
Выхожу за калитку.
– Вася! Кис-кис-кис! Ты где?
От соседского дома по диагонали показывается бегущий «бегемотик», то ли шуба так наросла, то ли я его так много кормлю. Однако любимец быстро бежит на мой зов, и проносится между ног.
– Мя-я-у-у-у! – кричит с крыльца.
– Вижу! Иду! – улыбаюсь нашей бестии, запуская его в дверь.
Пока ходил по двору с осмотром, кот опустошил свою тарелочку и сидит на столе, приводя шёрстку в порядок.
Вечереет. Поднялся ветерок. Завтра к восемнадцати на вахту. Захожу домой.
– Варлаам, а может, мне поработать до пенсии?
– Делай, как знаешь. Определись уже…
– Никогда от тебя не дождёшься поддержки, – перебивает меня на полуслове.
– ?!
– Всё всегда сама. И за себя, и за вас всех…
Беру гитару, присаживаюсь рядом с женой.
Зелёною весной
Под старою сосной
С любимою Ванюша прощается.
Кольчугой он звенит,
И нежно говорит:
«Не плачь, не плачь, Маруся красавица!»
– Нет! Я с ним о серьёзных вещах, а он…
– Мне так хорошо с тобой, Сонечка! Сиди дома, любимая!
Она подходит, целует меня в темя, и я меняю репертуар.
На соседние кресла на большой высоте.Мы не знали друг друга до этого лета, Мы болтались по свету, земле и воде. И совершенно случайно мы взяли билеты
Уже за полночь идём спать. Тишина, только нет-нет за окном залает чья-то собака или запоют февральские коты.
«Надо было Васю выпустить погулять. Мучиться будет животина до утра», – встаю, набрасываю халат. Кот явно уже заждался, пулей выскочил во двор. Подождал его возвращения.
– Ты не серчай!
– Майя-я-яу-у-у!
Укладываюсь, накрываюсь с головой и, только ухожу в дремоту:
– Варлаам! Всё равно не спишь… Посоветуй, как поступить?
Включаю бра, поворачиваюсь к жене. Она всматривается в мои глаза.
– Я работаю?
– Да!
– Я военный пенсионер?
– Да!
– Нам денег хватает?
– Да!
– Сиди дома! – отворачиваюсь, выключаю свет.
– А если детям помогать?
– Тогда работай! Спи! Утро вечера мудренее…
Дутыши
«Почему так быстро пролетают выходные? Может, весна так действует? Или витаминов не хватает? Надо Сонечку попросить посмотреть в аптеке, что есть на этот случай…», – размышляю, заканчивая с обслуживанием ванны для приготовления сыра после выгрузки.
Покидаю цех, выхожу во внутренний дворик. Ночь. Небо чистое, звёзды рассыпаны, как разноцветные пуговки. Опять днём будет давление расти. С возрастом стал замечать, что в пасмурную погоду чувствую себя прекрасно, а вот в ясную…
Вхожу в зал. Из сумки достаю пачку «Лозартан» и запиваю таблетку стаканом воды. На сутки должно хватить.
– Егор, иди на боковую. Я в цехе закончил, можно переходить на автоматику.
– Что-то не хочется. Днём поспал.
Коллега в телефоне, откуда издаются крики.
– Фильм смотришь?
– Нет. Ролики. Народ снимает, как после ледяного дождя прохожие падают. Только понять не могу, чему здесь смеяться? Боль, страдания.
«Ого! Что-то новенькое в мыслях моего начальника», – отмечаю про себя.
– Чай? Кофе? – интересуюсь у напарника.
– Пропущу!
– Ты мне своими видяшками напомнил давно минувшие годы. Мы тогда с женой ещё в старом доме жили. Отопление печное. Дочь маленькая, – наливаю «Капучино», присаживаюсь в кресло. – В то время были в моде сапоги, «Дутышами» назывались.
– Одну секунду, – парень что-то быстро набирает на смартфоне. – «Дутики», судя по сайтам Интернет магазинов.
– Не спорю, сейчас может и так, а мы их именно, как я сказал, называли. С товарами было туго. С деньгами вообще крах. Зарплату никогда полностью не выдавали, то четвертинку, то половинку в месяц. Как хочешь, так и выживай.
Егор откладывает свою «игрушку» и внимательно слушает.
– Хорошо, у нас родни полная деревня. Помогали друг дружке, выручали. Все одинаково вроде жили, а всё ж достаток и возможности у всех разные. И у нас с Сонечкой получилось поднакопить средств. Решили на рынок в город смотаться. Дело по осени было.
Отхлёбываю кофе, зажмуриваюсь от удовольствия.
– Мне родители рассказывали про девяностые. Всегда говорят, чудесно, что на мою долю это не выпало.
– Всякое тогда было. Так вот, пробираемся между рядами, а народу как килька в банке. Почему тогда такая толкучка была, ума не приложу. Нашли хорошую обувь с ценой не кусачей. Значит, жене присмотрели и… она меня толкает в бок, показывает на «дутыши». Голенище высокое, внутри мех искусственный. Я рукой махнул: «Мне хватает, перекантуюсь зиму в туфлях или сапогах. Себе с дочерью выбирай, что надо». Она мне в свою очередь, мол, на выход, да и чего по посёлку в форме ходить.
– В какой? – заинтересовался товарищ.
– Я тогда только-только из патрульно-постовой службы милиции был в участковые переведён в наше село, выдали обмундирование по минимуму, что на складе тогда было. Вот и щеголял наполовину в гражданке…
– А вы никогда про это не заикались…
– Чего зря языком молоть? Уговорила меня супруга, приобрели. Пришла зима. Мороз. Снег. Утром собираемся. Я Ксюшку в садик и на службу в пикет. Соня в контору совхоза. Надеваю обновку. Ногам легко, тепло… благодать. Прошёлся по хате. Такая на душе услада. Вот Соня молодец, а я брать не хотел. Вышли из дому, закрываю калитку, беру дочь за руку и… сделав пару шагов, падаю на спину. Дальше передвигаюсь с опаской, так как очень скользко.
– Лёд?
– Да я бы не сказал. В тот же день обратил внимание, как в помещении сапоги мягкие, как на улицу – дубовые.
– Почему?
– Я грешил на то, что китайские, материал низа то ли пластик, то ли ещё какая синтетика. И главное, днём всё нормально, утром и вечером, как подморозит, хоть вой от обиды, Ванька-встанька, ни дать ни взять. А у меня работа. И везде ногами.
– Представляю, – смеётся инженер.
– Тебе «ха-ха»… И что я только не делал. Наберу песка из пожарного ящика, насыплю его на печную плиту, помешаю, разровняю и подошву прижимаю на эту массу. На день хватало… Дочка до сих пор нет-нет вспоминает, как папа пируэты выписывал, катаясь на той обуви…
– Надо было купить альпинистские когти, – уже ржёт в полный голос напарник.
– Я тогда про такие слышал, но не видел, а способ нашёл другой. Даже не помню, кто из родственников посоветовал. Натолок я бутылочного стекла и также на печь, прижал обувку, когда осколки нагрелись. На улице благодать, а в помещение, полы царапаю. В опорном пункте на пороге переобувался в тапочки, за что от начальника нагоняй получил. Стал сапоги яловые в кабинете носить. А вот к гражданам ходил с тапками в папке, чтобы людям ничего не попортить.
– Варлаам Иосифович, я после ваших рассказов совсем спать не пойду сегодня, – Егорка слёзы вытирает.
– Ну, тогда бодрствуй, а я на боковую.
Уно
Вернулся после смены. Загнал машину под навес во дворе, вхожу на веранду. В доме шум, женские голоса, смех.
– Привет!
– Мяу! – Вася выпрыгнул из коробочки.
– У мамы гости? – разуваюсь, снимаю верхнюю одежду.
– Мя! – вытягивается телом, выставляя кверху хвост.
– Тебя кормили?
– Ма-а-ая-я-яу-у-у! – трясётся всем телом, словно в возмущении.
– Потерпи пару минут. Сейчас вынесу!
– Мяу! – спрыгивает на пол.
На кухне накладываю питомцу каши с рыбкой, размешиваю, разогреваю.
– Уно! – раздаётся из зала. Я чуть не подпрыгнул от неожиданности.
Вынес коту еду и воду. Не включая свет, присаживаюсь за стол и наблюдаю за Сонечкой и её подругами. Они увлечённо играют в карты, но не игральные, а в какие-то детские, с картинками. Это у них получается настолько увлекательно, что меня никто и не услышал, пока возился ужином четвероногому.
– А я тебе – так! Бери две – ха-ха-ха! – Светка чуть не упала со стула.
– Ой! Тебе надо пропустить ход, – в свою очередь улыбается подруге Маринка.
В наступившей тишине только шорканье разукрашенными картонками. Лица напряжены. Катерина почему-то держит «веер» на вытянутых руках.
– А-а-а-а… Ты не сказала: «Уно!», тащи парочку! Закончить хотела? – орёт Сонечка.
Женщины по кругу бросают по картинке. Ход доходит до жены. Она начинает набирать пластинки.
– Вот не везёт… я думала, закончу первой.
– Греби молча! – девчонки смеются.
Наконец-то она сбрасывает карту. И тут же Марина начинает рассказывать анекдот. Я зажимаю рот, чтоб себя не выдать, хохочу внутри. Но за столом никто не реагирует, и поведавшая весёлый коротыш, берёт четыре картинки. И тут подружки разразились гомерическим смехом.
– Чего сразу не смеялись?
– Ждали, когда нагребёшь!
– Так! Света, раздавая, а я пойду, чайник поставлю. Муж должен скоро приехать, – Соня встаёт и направляется в мою сторону. – А-а-а-а! Уже дома?
– Чего орёшь? Я что, страшный?
– Напугал, – супруга обнимает меня и целует. – Сделаешь нам с девочками кофе?
– Хорошо!
– А ты здесь долго?
– Минут десять, как приехал.
Заглядываю в зал, здороваюсь с гостями.
– Варлаам, давай с нами…
– Я в азартные игры не играю.
– Боишься проиграть?
– Не хочу вас домой голыми отпускать… А себе оставить жена не разрешит.
Подружки продолжают весело играть.
– Тяни парочку!
– С тебя весёлая история!
– Уно!
– Игра закончена!
Я накрываю на стол, варю кофе. На его запах женщины переходят в кухню, рассаживаются.
– Милый, в холодильнике тортик. Доставай!
Ужин проходит весело. Через час проводили гостей.
– Если бы ты знал, как мне с тобой повезло. Хозяюшка ты моя, – хитро улыбается жена.
Ангел на крыше
До заступления на смену успел поворошить нагуртованный снег в огороде и перед двором. Погода радует. Солнышко пригревает, небо сине-голубое. Ни одного облачка. Температура была днём плюс пять.
Василий на своём посту под козырьком сарая, разместившись наверху лестницы, наблюдал за мной, наслаждаясь тёплыми лучами.
– Мужики, спокойного дежурства, – коллеги покидают зал.
– И вам хороших выходных! – провожаю ребят.
Егор заполняет формуляры, я проверяю показания, вписываю их в графы журналов контроля. Потом мой напарник делает доклад по телефону, я спускаюсь на первый этаж, прохожу по цехам, прислушиваясь к работе механизмов, и сверяю параметры с пультом управления.
– Всё в штатном режиме.
– Теперь можно немножко расслабиться, – улыбается молодость. – Я выйду на перекур.
В одиночестве достаю из сумки продукты, раскладываю их в холодильнике. Заправляю кофемашину, устанавливаю режим.
Присев в кресло, чувствую тяжесть в голове: «Наверно, надышался свежим воздухом на участке. Буду мужественно бороться со сном».
– Здравствуйте и до свидания, – в приоткрытую дверь заглянула Ирина Владиленовна. «Контроль на высоте», – пронеслось в голове.
– Добрый вечер! – откланиваюсь.
– Я к вам завтра загляну…, – и только удаляющееся цоканье каблучков.
«Интересно, она вообще не переобувается? Или внизу меняет туфельки на более удобную обувь?», – уж не знаю, но вот так подумалось.
– К нам завтра наша «мегера» зайдёт.
– Зачем?
– Не сказала. Варлаам Иосифович, а у вас во время работы в милиции были интересные случаи? – начальник занимает своё место.
– Скорее каждый раз «День сурка» – одно и то же. Заявления, объяснения, протоколы, дежурства…
– А погони, бандиты, перестрелки?
– Так бывает только в кино. Служба – это рутина. Много документов. Обходы дворов, контроль лиц, имеющих склонности к пьянству. То приходится мирить поссорившихся, то успокаиваешь подравшихся. И так по пяти деревням на моём участке. Хорошо, УАЗ начальство выделило. Мы его с мужиками в совхозном гараже обновили, зверь, а не техника.
– Скучно!
– Согласен! Хотя… вот вспомнилось. Про Ангела рассказать?
– Не понял?!
– Предупреждаю сразу – я не герой, как все, простой. И никому. Я не люблю о службе, но нам куда спешить? – улыбаюсь парню.
– Обещаю! – рука Егора закрывает невидимый замок на губах. – Могила!
– Дело летом было. Приехал в районный отдел на совещание. Майор раз в неделю собирал нас, разбор полётов учинял и показатели требовал с вечным: «У кого нет результата, пишет рапорт и в народное хозяйство». Однажды так достал, мы с коллегами возьми и положили ему на стол заявления об увольнении. Он за нами неделю бегал: «Погорячился! С кем не бывает!».
– Весёлый командир, – смеётся напарник.
– И вот идёт совещание. Звонок по внутреннему аппарату. Берёт наш начальник трубку, а ему дежурный, мол, на краю крыши пятиэтажного многоквартирного дома человек сидит, явно самоубийца. Не знаю, как так вышло, но на адресе я первый оказался. Взял папку, стекляшку с «Лимонадом». Выйдя из кабины, оценил обстановку и вошёл в подъезд.
– Народу, наверное, много было. У нас посмотреть на такое любят.
– Люди были, но не много. Ребята из ППС меня поприветствовали и дальше территорию охраняют. Пока поднимался на крышу, прихватил газетку из почтового ящика, слышал, как подъехали машины с сиренами. Настроение после «встряски» на летучке было отличное. Выхожу на поверхность. Солнышко, ветерок, птички поют. Нашёл взглядом сидельца. Ты будешь кофе? А то в горле пересохло…
– Давайте!
Мы с инженером наливаем себе по кружке «Капучино». Отпиваю чуточку и продолжаю.
– Бедолага, на краю, не шелохнётся. И даже на мои шаги не прореагировал. Я в метре от него, расстелил прессу, присел. Пригубил напитка сладкого, бутылочку между нами поставил. Боковым зрением приметил, что мужик на меня повернулся.
– Ты кто?
– Ангел! – говорю спокойно, вполголоса, с неким безразличием.
– В форме мента?
– У нас сегодня карнавал, не успел переодеться…, – сморю ему в глаза.
– А крылья где?
– Там, – я махнул в сторону выхода, – оставил. С ними так неудобно. Ни сесть, ни прилечь.
– Что здесь делаешь?
– Отправили к тебе! Срочно! Говорят, ты в Бога не веришь…
– Верю! В церковь хожу! Посты соблюдаю!
– Тот, кто верит в Него, – я ткнул пальцем вверх, – тот не думает о суициде. Тот заботится о семье, жене, детях…
– Так…
– Знаю. Супруга пилит. Тёща достала. На работе проблемы…
– Откуда?
– У меня всё записано, – демонстративно раскрываю папку. – Вот, всё изложено синим по белому. Расстроился ты в своей жизни сильно.
– Если я прыгну, поймаешь меня?
– Безусловно! Только потом сопровожу твою душу к Вратам, а тело… Зачем оно тебе такое?
– Как?
– Нектарчику будешь? – протягиваю ему «Лимонад».
– Так это…
– Отхлебни!
Собеседник делает глоток, потом присасывается и жадно выпивает половину.
– Правда отрезвляет сознание?
– Псих?
– Первый признак возвращения. Поздравляю.
Внизу пожарный расчёт разворачивает лестницу, постепенно устремляющуюся к нам. «Хорошо, никто ничего в мегафон не орёт», – пронеслось за секунду.
– Какой Ангел? Просто двинутый всей башкой.
– За такие слова тебя Всевышний покарает!
– Точно, идиот! – мужчина перекатывается через спину и встаёт на ноги. – Да пошли вы все! Отстаньте от меня! Зачем ко мне прислали этого ненормального?
Он быстрым шагом удаляется к лестнице, где его встречают бойцы «СОБР», скручивают и увлекают за собой.
– Варлаам Иосифович, ну вы даёте. А если бы он прыгнул, да ещё и за вас вцепился?
– Это всё уже сослагательное. В такие моменты про то не думаешь.
– Так он правда хотел прыгнуть?
– Как потом оказалось – Да! Сообщение его тёща сделала по «02». Кризис, мать перемать, у него был от дружбы с алкоголем. Спустя время я интересовался у коллеги по этому участку. Вылечили человека, церковь помогла, поддержала. Завязал с пьянством. Только порадоваться за него можно.
– А ваша жена про это знает?
– Ей про это знать неположенно. Меньше знает, крепче спит!
Алиса
Распускаю старые доски на мелкие бруски. Сейчас начнётся весна, и всё сгодится на огороде, то веточки подвязать, то растянуть, то подтянуть… одним словом, заблаговременно.
– Варлаам, как жив, здоров? – сосед через забор между участками.
– Привет, Павел! Нормально!
– Заходи в гости! Давно не виделись. Хоть пообщаться с хорошим человеком! – что-то новое, даже заинтриговал.
– Десять минут дай! Закончу да в порядок себя приведу.
– Шепнёшь, как подойдёшь! – вот глотка лужёная, его за пять домов во все стороны слышно.
Сделав последний проход циркулярки, отрубаю электричество, сношу и укладываю полученные колышки под крышу сарая. Выметаю опилки, рассыпаю их на огороде.
– Соня, я у соседей! – кричу с веранды в хату.
– Зачем? – жена приоткрыла дверь.
– Позвал поговорить…, – пожимаю плечами.
– Ну и ну… Телефон возьми с собой. Мало ли кто позвонит или я наберу.
Подхожу к калитке и нажимаю на «шепоток». Раздаётся перезвон колоколов. Вот звоночек себе поставил, даже на дороге слышно.
– Проходи, я засов отодвинул, – Паша высунул голову.
В прихожей пожимаем руки. Сосед расцвёл.
– Мы так долго не встречались, уже забыл, как ты выглядишь.
– И не говори…
– Чем занимаешься? – увлекает меня в столовую, предлагает присесть. – Чай с травками будешь?
– Не откажусь. А Зоя где?
– Дома! – из соседней комнаты недовольный голос.
– Сидит, словно мышка… и не шелохнётся, – пытаюсь пошутить.
– Не отвлекай, она сериалы свои смотрит. С ними уже чужими стали. Видимся только на завтраке, обеде и ужине…
– Чего там жалуешься?
Я улыбаюсь. Накладываю в кружку сахар, размешиваю.
– Ну, ты где, как? Я, почитай, тебя с осени не встречал.
– Не выдумывай. Зимой здоровались, когда снег выгребали…
– Я думал, это в прошлый год было. Видишь, запамятовал.
– Всё у нас хорошо. Я работаю… говорил же тебе, на сырном заводе. Сонечка решила уходить со своей конторы. Будет самозанятость оформлять…
– Торговать, небось, будете? – Зоя стоит в проходе, уши греет. – А чем?
– Неугомонная баба, – Павел стукнул кулаком по столу. – Теперь ничего не узнаем, всё за Варлаама рассказала.
– Хм! – это было настолько высокомерно и с презрением, что я даже поперхнулся.
Хозяин привстал и похлопал меня по спине.
– Что ж ты так гостей привечаешь? – он с укором посмотрел в пустоту.
– Пойду я, наверное, – отодвигаю вкуснейший чай, на травах настоянный. Умеет мужик, знает, какие надо смешивать.
– Та плюнь! Ты же ко мне, а ни к ней.
– И то верно, – я рассмеялся.
– А меня родственники дальние одолели, словами не передать. Даже не знаю, что и делать…, – горько так произнёс, а сам на меня косится.
– Отваживай!
– Так всё же близкие…, – выпучил глаза.
– Терпи!
– Тебе легко рассуждать. Их тоже жалко, беженцы. Главное, понимаешь, я им помог через главу с расселением, трудоустройством, а им всё мало. Ещё чего-то ждут. Чего, думаешь, моя на нервах? Довели, окаянные. Придут с пустыми руками и заглядывают, чем погоститься. Откушают и хрен выгонишь, а тут и другие подходят…
– Подожди! Они сами что, не готовят?
– Экономят, сердешные. Всё им не хватит.
– Могу только посочувствовать…
– Мне твои эти жалости до энтого места. Я тебя для чего позвал?
– Не знаю?!
– Чтобы что присоветовал.
У меня даже чесотка началась. Ноги домой запросились.
– Паш, так это твои дальние, а не мои. Я тоже им что мог отдал, когда у тебя тринадцать душ проживало.
– Добрая душа, ну подумай.
Зоя прошла к нам за стол. Смотрит на мужа с прищуром.
– «Алиса», выключи звук.
– Чего? – я как-то и не сразу понял, кому она.
– Муж подарок сделал на юбилей совместной жизни, – не без кокетства сообщает хозяйка.
– Дорого?
– Пустяки. Девять шестьсот в рассрочку, сама железяка и обслуживание четыреста в месяц, – мужчина, как мне показалось, даже грудь выпятил колесом.
– Родне похвастались?
– А как же? – женщина чуть присмирела.
– Так вы для них миллиардеры. Вот они и зачастили, – улыбаюсь. – Раз сами не можете отвадить, настраивайте свой искусственный интеллект.
– Кого? – в один голос.
– «Алисочку»!
– Это как?
– Технически не знаю. Вам оператор скорее подскажет. В Ростелекоме приобретали?
– Да!
– Вот туда и обращайтесь. Робот всё выполнит в точности.
– Ну-ка, ну-ка… Это как, например?
– Пришли те или другие. Откушали. Зоя спокойно говорит: «Алиса, проводи гостей!», а та в ответ: «Проваливайте, приживалки нехорошие! И чтобы вашего духа больше в моей хате не было!»… и надо погромче…
Хозяева замерли. Ресничками хлопают. Потом переглянулись и давай ржать…