Глава 27. Курс на остров
Томас сразу ввязался в схватку с коренастым лысым пиратом. В правом ухе висела серьга, он злорадно щерился беззубым ртом и поигрывал абордажными саблями, зажатыми в руках. То, что лысый владел двуручным боем, Томаса ни капельки не смущало, а наоборот, раззадоривало. Он хотел проверить свою ловкость, на крайний случай всегда можно было ударить разрядом маны.
Юноша парировал два неудачных подхода пирата, но нападать пока не спешил – нащупывал его слабые стороны. Неожиданно по обеим сторонам выросли фигуры, облаченные в серебристые кольчуги. Они оттеснили Томаса, и лысому пирату пришлось отступить под дружными взмахами бамбуковых палок.
Конец такой палки ударил лысого по руке – одна сабля глухо звякнула о палубу, та же судьба постигла и другую. Через мгновение пирата с заломленными руками тащили к борту.
– Ты жив?! – услышал Томас знакомый голос и оглянулся.
Капитан улыбнулся юноше, ободряюще хлопнул его по плечу и взбежал по трапу на ют. За ним следовали братья. Быстро вращая тяжелыми бамбуковыми палками, они устремились к арбалетчикам. Те схватились за сабли.
Появление капитана было для Северяна полной неожиданностью. Он побледнел:
– Ракшитар, ты жив?
Однако быстро взяв себя в руки, направил острие узкого меча на неспешно подходившего противника.
– Как видишь.
Северян сделал выпад, намереваясь ударить того в живот. Ракшитар отбил удар.
– Этот шрам на лице, не моя ли отметина?
Капитан «Тиамат» усмехнулся:
– Не твоя. Это Борода оставил на память. Почему ты не спрашиваешь, где он? – мечи капитанов сомкнулись со звоном и вновь разошлись. – Или надеешься избежать его участи? Правильно делаешь!
Ракшитар медленно поворачивался, стоя на месте. Он внимательно следил за обходившим его по кругу Северяном.
– Я бы отправил тебя кормить акул, – продолжал капитан «Тиамат», – но брат Зиган… иного мнения.
Северян пошел в атаку – снова лязгнула сталь. Заметив, что Ракшитар неожиданно открылся, капитан пиратов, не мешкая, воспользовался ситуацией. Но клинок только зря рассек воздух. Капитан «Тиамат» увернулся, а Северян, чтобы удержаться на ногах, вынужден был сделать несколько широких шагов вперед – и налетел на ограждение ахтердека.
Последовала молниеносная атака, и пират оказался зажатым в угол.
– Предлагаю сдаться, – миролюбиво произнес Ракшитар, отстранив меч.
В ответ Северян резко выбросил вперед клинок. Его противник отреагировал моментально – острие меча уперлось в шею пирата ниже адамова яблока.
– Ты так выполнил мой совет, – грустно улыбнулся капитан «Тиамат», – брать уроки фехтования? Да что об этом говорить теперь…
Подоспевшие братья скрутили Северяна и повели на нижнюю палубу, где уже поджидала согнанная на бак разношерстная команда пиратов. Они стояли плечом к плечу, выставив поблескивающие лезвия.
Увидев плененного капитана, они насторожились.
– Ну?! – Навам поднял концом меча склоненную голову Северяна. – Я жду.
– Сдавайтесь! – прохрипел тот, судорожно сглотнув слюну.
Пираты стали бросать оружие на палубу.
– Что с ними делать? – спросил Навама один из братьев.
– В трюм, – послышался голос брата Зигана.
Он спрыгнул на палубу. За ним по абордажным трапам, перекинутым между судами, осторожно ступали стражники. Они окружили пиратов плотным полукольцом, направив в их стороны копья.
– В какой? – Навам вытер вспотевшее лицо.
– Это уж сам определи. Ты ведь сейчас здесь капитан!
Навам буркнул что-то нечленораздельное и полез в ближайший люк.
Скрывшись в нем наполовину, взглянул на братьев:
– Что, никогда меня не видели? Помогайте!
Братья, посмеиваясь над Навамом и друг над другом, полезли за старшиной дозорных. Вскоре они вернулись на палубу.
Навам сказал начальнику стражи:
– Давайте в носовой, там есть глухая переборка. Во всяком случае, не разбредутся.
Стражники дело свое знали. Они быстро выстроили пиратов в затылок друг другу.
– Одну минуту! – брат Зиган поднял руку.
Начавшие было движение пленные замерли.
– Есть среди вас желающие искупить свою вину? – Зиган посмотрел на пиратов. – Суд учтет ваше старание.
– Что делать надо? – донесся из толпы голос.
– Послужить матросом до Шкабо. Думаю, человека три-четыре хватит. Так кто желает?
Из неровного строя пиратов вышли три человека.
– Желающих больше нет? – спросил брат Зиган и, не получив ответа, добавил: – Этих в кубрик. Остальных я не задерживаю.
Начальник стражи рявнул:
– Пошли!
Пленные по одному начали спускаться в трюм.
Брат Зиган поискал Томаса глазами. Юноша стоял под нависшим над палубой ахтердеком.
– С освобождением, – проговорил Зиган, подходя к нему.
Юноша в ответ улыбнулся.
– Постой! – брат Зиган окинул взглядом палубу. – Где шаманы?
– Я их в трюме запер.
– В трюме? Каком трюме?
Томас показал на люк, расположенный между каютами.
Зиган позвал новоиспеченного капитана «Рока»:
– Навам, Томас говорит, что запер шаманов в трюме. Ты их там не встречал?
– Гм, – ответил тот, – могу поручиться, что их там нет.
– Тогда где они?
– Пошли кое-что покажу.
Навам, брат Зиган и Томас спустились в полутемный трюм, там пахло застоялой водой и горелым маслом. Старшина дозорных провел их к корме. Дверь в шкиперскую была открыта. Из распахнутого люка в корме лился свежий воздух, полоса дневного света освещала разбросанное снаряжение.
Все трое просунули головы в люк. Внизу саженях в двух плескалась волна. От скобы под люком свисал в воду трос, Навам потянул за него.
– Ого! – воскликнул брат Зиган, разглядывая конец троса. – Обрезан!
Навам кивнул:
– Шаманы на лодке ушли, пока мы тут с пиратами воевали. На этом тросе обычно дополнительную шлюпку держат, на ней есть мачта и парус. Так что ищи теперь иголку в стоге сена.
Бахрей встретил Томаса по-родственному: обнял за плечи, уткнувшись носом в грудь, и даже пустил слезу, но быстро смахнул ее:
– Вот хорошо, что вернулся, а то знаешь… даже в шахматы поиграть не с кем.
Томас рассмеялся:
– Раз так, расставляй фигуры!
– Я мигом! – засуетился торговец, но остановился. – Нет, сейчас играть не будем. Сейчас будем обедать. Ты уже обедал?
– Еще не успел.
– Вот хорошо! Сейчас позову кока, пусть разогреет плов из индейки. Ты плов любишь?
– Я все люблю, – Томас обнял друга за плечи и усадил на диван. – Есть будем потом. Сначала расскажи, что тут приключилось без меня. Потом я поведаю свою историю.
Бахрей во всех подробностях рассказал, что случилось с ним после побега из плена. О своем падении с кручи, что его спас брат Зиган со своими товарищами, что они следили за каждым шагом Томаса, что ключи и посох у шаманов не настоящие – их подменила настоятельница Чинк-Тана.
– Я это знаю, – сказал Томас. – Теперь настала моя очередь исповедоваться.
Он во всех подробностях поведал о своих приключениях.
Когда юноша закончил повествование, Бахрей задумчиво произнес:
– Занимательная эта штука – лабиринт, – чмокнув губами, добавил: – Такие чудеса творятся! А я вчера сон видел, будто я дома в Мазде. Сижу на веранде, пью чай. Слышу, зовет кто-то, из сада зовет. Выхожу, а там среди растений огромный золотой дракон. Так и переливается на солнце. Смотрю на него, а он на глазах превратился в золотое облачко, облачко – в высокого мужчину со смуглым решительным лицом, длинными темными волосами, а взгляд… никогда я не встречал такого взгляда! На этом сон и закончился.
В дверь постучали – вошел брат Зиган:
– Не хотите попрощаться с Навамом? Они сейчас отходят.
Стрела и дхау еще стояли борт к борту, но переплетенные тросы, удерживавшие суда друг с другом, и абордажные трапы уже были убраны. Навам стоял у штурвала и махал на прощание рукой. Три пирата-добровольца возились с гротом, за ними присматривали два вооруженных стражника.
Вскоре полотнище единственного паруса наполнилось ветром, и «Рок» начал движение. Когда он удалился на пятьдесят саженей, старшина дозорных дал команду к перемене галса, грот затрепетал. Пираты перенесли шкоты на другой борт и привычными движениями закрепили его там. Судно начало совершать поворот оверштаг31.
Развернувшись, «Рок» величаво проследовал мимо замершей «Тиамат». Даже потеря двух мачт не слишком отразилась на изяществе судна. С дхау его приветствовала вся многочисленная команда.
Томас и Бахрей смотрели вслед удаляющейся стреле, им почему-то было грустно. Может быть, оттого, что большой этап их странствий закончился, а впереди ждала неизвестность.
– Что загрустили? – спросил брат Зиган. – Тут такое дело свершаем! Радоваться надо, а вы грусти предались. Идите лучше отдыхайте. Для Томаса испытания еще не закончились – самое трудное впереди.
Ветер дул ровно, дхау споро бежало по небольшой зыби. Качки не было, только легонько поскрипывали бимсы.
Ночью Бахрею приснился сон. Торговец увидел себя на высокой башне. Внизу простирался город с башнями на каждом здании.
– Это столица империи магов, – раздался рядом голос.
Бахрей повернул голову. Рядом с ним стоял высокий с правильными чертами лица мужчина. Он был без головного убора, на плечах синий плащ. Служителю показалось знакомым его лицо. Он вгляделся.
«Да это же… » – мелькнуло у него в голове.
Мужчина улыбнулся:
– Ты угадал. Я уже приходил в твои сновидения.
– Где мы?
– В будущем. Посмотри сюда!
Он указал рукой на стену, где вдруг появилось зеркало.
С серебристой поверхности на Бахрея глядел юноша с большими синими глазами.
– Это ты! Я привел тебя на эту башню, чтобы спросить: что ты будешь делать, когда познаешь Истину?
– Я?
– Смелей!
– Пойду учить других.
Мужчина взглянул на него печально и снисходительно, как на ребенка, который пока еще не все понимает.
– Многие пытались учить рассудочным азам Истины, – ответил он. – Ты думаешь, служение твое станет лучше, если ты пополнишь их ряды?
Бахрей растерялся:
– Что мне тогда делать? Разве Истина не познается для того, чтобы возвещать ее с башен? Пусть о ней узнает весь мир!
– Что потом?
– Потом? Наверное, мир примет ее!
– Не уверен, – улыбнулся мужчина. – Рассудок никогда не научит Истине, он только может затмить ее. Свет Истины исходит из сердца. Смотри!
Бахрей взглянул в направлении, куда смотрел его собеседник, и увидел Истину. Вернее, догадался, что это она – в виде белого света, заливающего Землю. Однако планету окружали плотные облака, мешающие лучам пробиться к поверхности Земли, где они были так нужны!
– Эти облака – интеллект человека, – заметил мужчина. – Взгляни еще раз внимательней.
Бахрей увидел на этот раз небольшие просветы в облаках. Сквозь них пытались пробиться слабые лучи. Каждый просвет был похож на небольшую вибрирующую воронку.
Торговец захотел заглянуть в нее, и сразу ближайшая воронка увеличилась в размерах. Теперь Бахрей смотрел на нее сверху и видел, что она исходит из человеческого сердца.
– Свет достигнет нашей планеты, – слышал он голос, – лишь через эти просветы в облаках. Истины будет больше, когда их число умножится.
Помолчав некоторое время, голос продолжил:
– Что лучше, пролить больше света на облака или усилить движение сердца?
Бахрей снова стоял на высокой башне. Мужчина из сновидений терпеливо ждал его ответа.
– Я думаю, – нерешительно произнес торговец, – что второе будет лучше в данном случае.
– Ты прав, отчасти. Если первое принесет тебе хвалу и признание среди людей, то второе ты должен делать незаметно, не требуя благодарности. Однако правильнее не разделять этих условий. Так поступаем мы, Странники.
Странник пристально взглянул в глаза Бахрея:
– Достанет ли в тебе сил идти впереди хвалы, чтобы сердце твое стало источником чистого, бескорыстного света?
Торговец вздохнул. Это был трудный вопрос, и он пока был не готов к нему…
Все следующее утро Томас и Бахрей провели на палубе. Сначала они наблюдали за тренировками братьев. Томас даже сам немного поучаствовал в них – учился крутить в ладони бамбуковую палку. С виду простое занятие на самом деле оказалось сложным делом, если учесть ее вес. Тут требовалась недюжинная сила, которой юноша, увы, похвастать не мог.
Пару раз уронив палку себе на ногу, Томас попросил лучше показать ему пару приемов с мечом и с нескрываемым наслаждением прозанимался до обеда.
Бахрей сидел в раскладном кресле под мачтой и наблюдал за тренировкой товарища. Сам же участвовать не стал, сославшись на головную боль. Конечно, дело было не в голове, а во сне, который сбил торговца с привычного ритма. Он даже завтракал без обычного аппетита, что было на него не похоже. Что-что, а поесть вкусно Бахрей любил.
И сейчас, сидя в тени паруса, рассуждал: «Ну какой из меня маг? Да никакой. Я торговец! Томас – вот маг».
Бахрей вздохнул. Он прекрасно понимал, что рано или поздно на вопрос, заданный ему Гуру, придется отвечать. Высокий мужчина из сна был его Учителем, торговец в этом не сомневался. Однако оставить так просто семью и дело, в которое он вложил столько сил, Бахрей не мог.
«Хорошо, – решил Бахрей. – В следующий раз обязательно спрошу конкретней. Пусть объяснит, как все это бросить? Такое количество людей кормится общим трудом. Если я пойду за тобой, кто им даст работу?»
От полудня до вечера Томас с Бахреем сидели за партией шахмат. Бахрей играл рассеянно и все время проигрывал.
– Что с тобой? – спросил Томас, загнав короля белых в угол. – С утра, смотрю, места себе найти не можешь.
– Сон приснился.
– Та-а-ак! – произнес Томас, выслушав сбивчивый пересказ друга. – К брату Зигану за советом не обращался? Он, думаю, в этих делах больше нашего смыслит.
Друзья отправились на его поиски. Нашли Зигана в капитанской каюте. Тот, сидя на низком диване, читал какую-то книгу. Увидев друзей, вопросительно взглянул на вошедших.
– У Бахрея к вам дело, – слегка подтолкнул друга Томас.
– Излагай! Да что вы стоите? Присаживайтесь.
Бахрей помялся немного, потом сел на прикрученную к полу скамью:
– Я видел во сне Гуру. Он пригласил меня следовать за ним. Мое сердце рвется, но моя жизнь полна работы. Я приобрел богатство, окружен заботами. Тем не менее я люблю свое дело и отношусь к нему со всем усердием. Много людей работает на меня, и их благосостояние зависит от успеха моих предприятий. Однако много раз у себя на родине я слышал из уст многочисленных учеников странствующих Риши, как они восхваляли благодать и радость жизни отшельника и осуждали мирскую суету.
Брат Зиган улыбнулся:
– С хорошим вопросом пришел ко мне. Я искренне рад, что пришло твое время делать выбор. Но правильный ответ заключен в твоем сердце. Я же могу поведать тебе притчу. Однажды к Страннику пришел человек и задал ему схожий вопрос, на что тот ответил: «Благодать праведной жизни достигается каждым, кто следует благородному пути. Тот, кто привязан к богатству, пусть лучше оставит его, нежели позволит отравить им свое сердце, но тот, кто не привязан к богатству и кто, обладая им, праведно употребляет его, будет благословением своим ближним. Я говорю тебе, сохрани свое положение и еще усерднее приложи свое умение к делам твоим. Не жизнь, и не богатство, и не власть делают людей рабами, но лишь их привязанность к жизни, богатству и власти».
Зиган взглянул на торговца – тот слушал, затаив дыхание, – и продолжил:
– Странник сказал далее: «И что бы человек ни делал – будет ли он ремесленником, купцом или воином или удалится от мира и посвятит себя молитвенному созерцанию, – пусть он вложит все свое сердце и прилежание в свою работу, пусть он будет усердным и деятельным. И если он будет как лотос, который растет в воде и тем не менее остается не тронутым ею. Если он будет биться в жизни, не питая зависти и ненависти. Если будет вести жизнь не для услаждения самости, но лишь для истины, тогда радость, мир и благодать несомненно пребудут в сознании его».
Слушая брата Зигана, Бахрей расчувствовался до слез и, когда тот закончил говорить, тихо произнес:
– Спасибо, дорогой, спасибо. Прямо от сердца отлегло. Так хорошо сказал! – Бахрей задумался. – Но я ведь должен с ним встретиться?
– Кто тебе мешает взять отпуск? – улыбнулся Зиган. – Поезжай в Ариаварту, найди там своего Гуру и, уединившись с ним в ашраме, предайся постижению Истины, чтобы, вернувшись домой, с утроенной силой взяться за расширение своего предприятия.
– Ты так считаешь? Обязательно сделаю, как только прибуду в Мазду, – торговец поморгал глазами и спросил: – Может быть, и Томаса захватить с собой?
На что брат Зиган развел руками.
Ночь прошла спокойно, а наутро, проснувшись, Томас некоторое время не мог понять, что происходит: легкий скрип перегородок, шуршание волн за бортом – все, как и вчера, но чего-то явно не хватало. «Ярости!» – неожиданно осенило юношу и, соскочив с постели, припал лицом к иллюминатору. За ним расстилалась бескрайняя водная гладь, еще зеленоватая в сумраке быстро нарастающего дня. Одно смущало Томаса: не было привычных волн, поднимаемых форштевнем.
«Мы стоим!» – мелькнуло в его голове, и он, растормошив Бахрея и быстро одевшись, вышел на палубу.
«Тиамат», спустив паруса, стояла вблизи острова, покрытого буйной тропической зеленью. С берега дул легкий бриз и доносил пряные запахи, иногда долетали отдельные птичьи голоса.
– Красивый остров, не находишь? – раздался сзади голос капитана.
Томас оглянулся:
– Когда достигли?
– Ночью.
– А вы уверены, что это Ракшас? – с сомнением спросил Томас, ища знакомые очертания, но их не было. – Где бухта? Где странная скала у входа в нее?
– Точнее не бывает, – улыбнулся Ракшитар. – А бухта вот за тем мыском. После завтрака команды снимемся с якоря. Да и нам не мешает перекусить!
На баке гремели котелки, слышались негромкие голоса матросов.
Из капитанской каюты вышел брат Зиган:
– Это Ракшас?
– Он самый, – ответил капитан.
Завтрак почему-то протекал вяло, и Бахрей с облегчением вздохнул, когда на палубе раздалась трель боцманской дудки. Оставив на столе нетронутые лепешки, друзья поспешили на ют. Оттуда открывался хороший вид на остров.
Поставив кливера и подняв фок, дхау медленно шло вдоль берега. Когда миновали мысок, образованный мангровыми зарослями, показалась знакомая скала, похожая на бутылку, перевернутую горлышком вниз.
Глава 28. Страж порога
«Тиамат» медленно вошла в залив. Загремела якорная цепь, и дхау замерло в середине бухты. На песчаной полоске берега стоял человек и махал рукой. Рядом с ним находилась вытащенная из воды лодка с небольшой мачтой и горел костер.
– Он явно хочет нам что-то сказать, – проговорил капитан, указывая на человека.
Томасу показалась знакомой фигура человека на берегу. Он попросил зрительную трубу и прильнул к окуляру. Так и есть! Это был незнакомец с поляны около лабиринта.
– Я его знаю, – сказал юноша и помахал рукой в ответ.
Незнакомец, убедившись, что его заметили, сел у костра.
– Кто это? – спросил брат Зиган.
– Явно не шаман, – произнес, щуря глаза, Бахрей.
– Знакомый из Шкабо, – пояснил Томас.
– Из Шкабо? – Зиган бросил быстрый взгляд на юношу. – Что он здесь делает?
– Думаю, нас поджидает…
– Чего гадать? – сказал капитан и крикнул: – Боцман, шлюпку на воду!
Двойка медленно коснулась килем воды и закачалась на волнах. Сбросили плетеный трап. Двое матросов спустились в лодку, уселись за весла и застыли в ожидании дальнейшей команды.
– Ну, кто отважный?! – окинул улыбчивым взглядом друзей Ракшитар. – Томас не в счет.
– Я пойду! – Бахрей встал рядом с юношей.
Однако его остановил брат Зиган:
– Нет, дорогой Бахрей, вам придется остаться на судне. Вдруг это ловушка?
– Что вы спорите? – вмешался в разговор капитан. – Шлюпка троих выдержит. Плывите-плывите, я тут за всеми присмотрю! Если что, мы тут такой фейерверк устроим – чертям тошно станет.
Он кивнул на пушку, укрытую брезентом.
– Когда успели достать?
– Ночью, как только подошли к острову.
– Надеюсь, обойдется, – проговорил брат Зиган, спускаясь по трапу и давая указания старшине братьев: – Подготовьтесь к высадке. Облачение – боевое.
Двойка ткнулась носом в песок. Бахрей соскочил первым, следом за ним матросы, потом Томас и Зиган. Незнакомец, сидя у костра, с равнодушным видом наблюдал за происходящим. Когда все покинули шлюпку, он жестом пригласил присоединиться к нему.
– Вы кто? – спросил брат Зиган.
– Я? – незнакомец улыбнулся. – У меня много имен, а вас Зиганом величают, не так ли? А это торговец Бахрей из Мазды. Или я ошибаюсь?
– Нет, уважаемый, не ошибаетесь, – ответил Бахрей. – Если я правильно понял, это вы послали нас с Томасом к владычице?
– Совершенно верно, уважаемый Бахрей. Так как я уже находился в этой стране совсем по другому поводу, меня попросили проследить за вашим путешествием и направить его в нужное русло, что я и сделал с превеликим удовольствием. Кроме меня в этом предприятии приняла самое деятельное участие настоятельница Чинк-Тана Матри-Сити.
– Стало быть, вы Странник? – вздохнул с облегчением Зиган.
– Можно сказать и так, но это будет чересчур лестно для меня. Я всего лишь скромный чела, выполняющий поручения Учителей. Теперь вот меня попросили встретить вас.
– Зачем? И как вы сюда добрались?
– Отвечу сначала на второй вопрос. Вон на той лодке, которая находится рядом с вами. Не скажу, что это путешествие доставило мне массу удовольствий, я больше как-то люблю сушу. Теперь что касается вашего первого вопроса, – чела взглянул на Зигана, – вы как планировали добраться до храма?
– По земле, разумеется…
– В итоге столкнулись бы с ракшасами. Нет, проливать кровь мы не будем. Недопустимо около храма насыщать почву грубыми эманациями. Хотя не это главное. Главное то, что снаружи храм открыть невозможно. Вы когда-нибудь о магических зеркальных запорах слышали?
Томас кивнул:
– На Датии в храме Странников был такой.
– Но у нас ключи… – начал было Бахрей.
Незнакомец улыбнулся:
– Эти ключи, дорогой друг, открывают не храм, а проходы к нему.
– Что же тогда делать?
– Вот поэтому я оставил своих гномов и прибыл сюда.
– А как же сокровища? – спросил Томас.
– Свадьбы пошли на убыль, и подземный народец снова в форме. Интересно, а в Чинк-Тане тоже с этим проблемы?
– Я не знаю. Всем, что связано с малыми народами, заведуют сестры. Удел мужчин – защита, – ответил брат Зиган.
Незнакомец кивнул и тронул Томаса за плечо:
– Помнишь карту на стене?
– Отражение от серебряной пластины?
– Она самая. Восстановить в памяти сможешь?
– Попробую, – Томас представил себя в том удивительном доме в Шкабо. Вот солнечный луч касается серебряной пластины и на противоположной стене появляется отражение.
Самое удивительное, что сейчас юноша в переплетении линий узнал бухту, где они в настоящее время находились.
– Это Ракшас?
– Ты угадал. Теперь смотри внимательней: видишь там возле береговой линии знак – один из иероглифов зенд? А теперь посмотри на бухту – что видишь на том месте?
– Скалу, похожую на перевернутую бутылку.
– Правильно. Нам туда, но сначала возьми ключи и жезл.
Сказав это, чела Странников подошел к лодке с мачтой:
– Помогите спихнуть ее на воду. Намучился, пока затащил.
Совместными усилиями Бахрея, Томаса, брата Зигана и незнакомца лодка вскоре закачалась на воде. Все расположились в ней, как кому было удобно. Чела сел у руля и поднял парус. Он сразу наполнился ветром. Зиган с удивлением посмотрел на парус.
Незнакомец перехватил его взгляд и улыбнулся:
– Ничего удивительного в этом нет. Законы природы неподвластны даже Странникам, не то, что их скромному ученику. Тут все проще: дух воздуха помогает нам.
– Вай! – произнес Бахрей. – Хорошо иметь такого друга!
– Я тоже так считаю! – рассмеялся чела.
Когда подплыли к скале, увидели ступени, которые обвивали ее по спирали. Они располагались высоко. К ним вели скобы: нижние, что касались воды, покрылись скользкими нитевидными водорослями и ракушками, верхние потемнели от времени, имели окаменевшие наросты.
– Нам туда? – с сомнением в голосе спросил Бахрей.
– Получается так, – ответил ему Зиган.
Чела подал Томасу трос, тот набросил его на скобу.
– Ну что, – сказал он, окинув взглядом спутников, – первопроходцы есть? Нет?! Тогда прошу за мной.
Он первым полез по скобам, достиг лестницы, поднялся на несколько ступеней и остановился, поджидая других. Последним, тяжело отдуваясь, поднялся на скалу Бахрей.
Наверху оказалась круглая площадка с невысоким ограждением в виде сплошного кольца. Площадка и кольцо ограждения были выполнены из желтого металла.
Торговец вытер рукавом лицо и осмотрелся. С вершины скалы открывался хороший вид на остров: лазурная бухта, замершая «Тиамат». Вода в заливе просматривалась до самого дна, были видны белые песчаные отмели и разноцветный ковер водорослей на каменистом ложе.
Далеко вперед тянулись джунгли с темно-зелеными кронами, а за ними ослепительным светом блистала вершина отливающего золотом храма.
– Нам туда? – торговец указал рукой.
Зиган кивнул и спросил челу:
– Что дальше?
– Дальше? – незнакомец внимательно осмотрел площадку и указал на нишу в ограждении. – Томас, доставай ключ с иероглифом, как на карте, и положи вот в это углубление.
Из отверстия в кольце заграждения на пластинку падал солнечный свет, но ничего не происходило.
– Забилась, – с сожалением произнес чела и прочистил пальцами отверстие.
Световое пятно расширилось и покрыло всю пластину ключа. Прошла томительная минута. Наконец, где-то в глубине скалы раздался удар, а за ним звук, напоминавший легкий скрежет. Центральная часть площадки диаметром четыре фута медленно пришла в движение и опустилась на вершок32.
– Давайте сюда, – незнакомец первым спустился в образовавшееся углубление. – Это устройство сейчас отвезет нас вниз.
Все тесно прижались друг к другу.
– Томас, забери ключ, – скомандовал чела.
Как только пластинка ключа оказалась в руках у юноши, площадка пришла в движение. Стены желтого колодца начали расти, а отверстие вверху становилось все меньше. Наконец площадка замерла. Боковая стена дернулась и повернулась, открывая проход в освещенный коридор со сводчатым потолком.
Бледно-зеленый свет излучали стены и свод, пол оставался темным. Светящийся туннель уходил вдаль и превращался в бледную точку.
– Ну что, пойдем пешком или поедем? – спросил незнакомец.
Все повернули головы. Чела стоял около скамеек, поставленных на тележку.
– Что это? – спросил Бахрей.
– Самоход. Устраивайтесь!
– Самоход? – переспросил Зиган, с интересом разглядывая незнакомое устройство. – При помощи чего он движется? Психическая сила?
– Гораздо проще, – улыбнулся чела. – Минеральная мана, которую Странники называют электричеством, при помощи некого хитроумного приспособления заставляет вращаться колеса. Управляется самоход вот этой рукоятью.
Незнакомец взялся за рукоять из желтого металла, немного потянул на себя. Самоход плавно тронулся с места и, легко шурша колесами, покатил по коридору, набирая ход. Замелькали световые полосы.
Поездка длилась минут пятнадцать, за это время никто не проронил ни слова. Въехав в обширный зал, самоход остановился.
– Прибыли! – сказал чела.
Постепенно зал наполнился ярким светом. Стены и потолок были облицованы зеленым гранитом. Других украшений не было, если не считать высоких ворот, выполненных из ставшего уже привычным желтого металла и покрытых затейливой резьбой. Рядом с воротами в стене выделялся абсолютно ровный квадрат из такого же металла с узкой щелью в центре.
Указывая на щель, чела произнес:
– Томас, вставь сюда первый ключ.
Томас повиновался. Створки ворот дрогнули и бесшумно разошлись. За ними виднелся длинный широкий коридор, по высоте не уступающий залу. Стены его были облицованы малахитом. Редкие пилястры были покрыты нефритовыми пластинками. Пол украшали перемешанные в шахматном порядке белые и зеленые плиты. Узор потолка, выполненный в виде загибающихся под прямыми углами непрерывных линий, покрывала позолота.
Шли минут десять, затем дорогу преградила золотая стена с небольшой дверью, инкрустированной драгоценными камнями, изображающими звездное небо. Томас угадал в них созвездия Большой Медведицы, Малой Медведицы и Ориона.
– Здесь наша совместная прогулка заканчивается, дальше юноша отправится сам. Вставь последний ключ!
Созвездия мигнули, и дверь повернулась на центральной оси, разделив проем на две части. За ним угадывалось сумрачное помещение. Полосы голубоватого тумана стелились по полу.
Томас обернулся к товарищам, ища поддержки. Они ободряюще улыбнулись.
– Тебе предстоит встреча со стражем порога, – напутствовал чела. – Его пища страх. Поэтому изгони любой страх. Страж – существо магическое, но уничтожить магией его нельзя. Единственное твое оружие – бесстрашие, щит твой – облик Учителя. И этим пройдешь!
Дверь за Томасом медленно затворилась. Теперь на ней был изображен золотой лев, стоящий на задних лапах.
– Почему лев? – спросил Бахрей.
– Символ бесстрашия, – ответил незнакомец.
Томас стоял в огромном круглом зале. По периметру шли колонны, поддерживающие купол. Оттуда шел направленный в центр свет. Полосы стелящегося голубого тумана на полсажени устилали пол. Напротив, в противоположном конце зала, были видны золотые ворота. Юноша осторожно двинулся к ним.
Когда он очутился внутри падающего света, неожиданно голубой туман со стороны ворот забурлил и начал быстро чернеть, приобретая форму. Вскоре там стоял, опустив три головы, ужасный на вид зверь. Глаза его поблескивали кровавыми рубинами, передней лапой он бил о мрамор пола, словно нетерпеливая лошадь. Зверь к чему-то прислушивался, поводя головами из стороны в сторону.
Неожиданно, испустив чудовищный по силе рык, он прыгнул. «Облик Учителя – твой щит!» – мелькнуло в голове у Томаса, он сразу представил себе Вандера. Зверь, не долетев в прыжке трех саженей, наткнулся на невидимую преграду и упал.
Юноша хотел было шагнуть в направлении ворот, но едва различимый знакомый голос остановил его:
– Не спеши. Думай только обо мне.
Не достигнув цели, зверь переменил тактику. Он стал кругами ходить вокруг светлого пятна, временами рыча всеми тремя головами и ударяя длинным хвостом о пол. Чудовище бросило пронзительный взгляд на Томаса. Он чувствовал, как волна хаоса медленно окутывает его.
Где-то в отдаленных глубинах сознания вдруг встрепенулась пушинка страха. Зверь сразу отреагировал – хвост забился с удвоенной силой.
И тут же возник далекий до боли знакомый голос:
– Помни! Ты не тело и не душа. Ты огненный дух! Не думай о сохранности души, пусть тварь пожирает ее. Сосредоточь сознание на сердце и вызови его огонь. Только окутавшись бесстрашием, можно касаться его пламени.
Томас последовал совету Учителя. Он перенес свое сознание в сердце, и в груди возникло тепло. Оно ширилось и нарастало, захватывая все тело. Боковым зрением он видел, как вокруг него заполыхали языки слепящего пламени.
– Теперь иди! – прошелестел приказ Учителя, и юноша, не раздумывая, шагнул за черту светового круга.