Скорпион Его Величества

– Все просто, сосед: ты слаб, я тоже слаб, но вместе мы в три раза сильнее любого князя. Я предлагаю союз. Скоро падальщики соберутся на пир и будут высчитывать жертву, но, узнав о нашем союзе, обойдут нас стороной, – ответил крылатый.

– А что им помешает объединиться против нас?

– Для победы им нужно объединиться троим или даже четверым, что уже практически невозможно. Но даже если они объединятся и нападут, то что они получат? Один домен на троих или четверых. Кроме того, они понесут существенные потери, а этим воспользуются другие князья. Так что не думаю, что они будут рисковать. Наш разделенный домен не столь уж лакомый кусок. Он привлекает одиночек. Но у одного князя нет шансов захватить этот домен. А у нас с тобой будет.

Цу Кенброк понимал, что Ши Розгон говорит дельные вещи, но не понимал до конца мотивов крылатого. Он мог захватить его часть домена уже сегодня, но пришел сам и предложил союз тому, кого победил. Такое великодушие князьям тьмы не было свойственно.

– Ты думаешь, почему я тебя не убил? – словно прочитав его мысли, спросил крылатый. – Иномирцы. Тому виной иномирцы. На твоей части домена стоят иномирцы, и они тебе помогают. После того как завяжется борьба и мы отобьем домен-другой, думаю, они нам помогут. И ты покинешь мой домен, а если получится пощипать нескольких соседей, разделим их домены.

Цу Кенброк понял мотивы соседа и был вынужден с ним согласиться. Но все-таки, чтобы окончательно иметь ясность в этом вопросе, спросил:

– А почему ты не пошел к другим князьям с этим предложением?

– Потому что ты не настоящий князь, а половинчатый, – взирая с усмешкой на вспышку гнева Цу Кенброка, ответил крылатый. – Как и я. Ты можешь принять мое предложение, они – нет. Так как?

– Я согласен на союз, – ответил Цу Кенброк и почувствовал, как его снова наполняет сила. Он удовлетворенно осмотрел себя и увидел, что опять стал черен, а сзади между лопатками затрепыхались зачатки крыльев.

На портальной площадке появились четверо полудемонов с арбалетами, они вышли за ее пределы и взяли под свой контроль прилегающую территорию. Они внимательно осмотрелись и, не заметив ничего необычного или внушающего опасения, опустили оружие. Вскоре на портальной площадке появились крауры, их было десять, они быстро ушли и освободили место, и из портала вышли связанные пленники – девять юных снежных эльфаров. Почти дети, которые затравленно оглядывались. Они больше походили на зверьков, чем на разумных. Грязные, оборванные, в синяках и ссадинах, с гасителями магии на руках. Друг с другом они были связаны цепью, которая крепилась к их ошейникам. Вместе с ними прибыл погонщик, который дернул впереди стоящего подростка за свисавший конец цепи, и небольшой караван сошел с портальной площадки. Через полриды на плите показались сам караванщик и его охрана из троих огромных красных демонов. Караван построился в походный порядок и двинулся к столице Цу Кенброка.

– Они идут! – В подвал к Алешу влетела запыхавшаяся Корна. – И с ними три красных демона, не повелители, а простые охранники, такие, как ты их описал. Через двадцать рид будут рядом с нами.

Алеш поднялся. Наконец-то появились те, кого он ждал. Его оправдание в глазах АДа и путь к свободе.

– Кого еще видела?

– Видела пятерых демонов, очень опасные, я не стала приближаться к ним. Это те, о ком ты говорил? – спросила Корна.

– Да, это они. Давай команду выдвигаться на позиции и позови Стоптыпервого.

Алеш ждал этого момента с нетерпением. Не доверяя полностью красным скравам, он подготовил засаду недалеко от развалин города. Рабочие вырыли подземные ходы и норы, по ним можно было перемещаться незаметно для идущих по дороге. Оттуда можно было внезапно напасть и скрытно отступить. Прокс готовился основательно и к будущей войне, и к осаде и готовил пути к отступлению. Он разработал целую стратегию использования сенгуров и крысанов. Несколько дней тренировал тех и других, добиваясь слаженности и четкости действий. Основной ударной силой были «колпаки», против них не смог бы устоять и князь тьмы, настолько сильны были они в ментальном плане. Но на чистильщиков из центрального офиса это могло сработать только один раз. Потом их нейросеть выставит защиту. Значит, у него только одна попытка.

План Прокса состоял из двух этапов. Атака скравов, и, если они справятся и захватят агентов, уйти с пленными в пустыню на базу. Если нет, использовать «колпаков» для атаки на эту троицу. Сенгуры отвлекали остальных, а крысаны имитировали атаку и захват пленных. Сам караван подлежит уничтожению, но несколько его членов должны выжить и донести информацию о нападении до валорцев на базе. Но что они расскажут, что на них напали демоны и мутанты? Только это. Прокс после долгих лет службы полевым агентом понимал, что ему передали информацию от глубоко внедренного коллеги и тем жертвовали, чтобы получить доказательства связи офиса и синдиката. Обычная подковерная борьба провластных «башен» за влияние на АД. При этом никого не интересовала судьба исполнителей. И у агентов уже давно сформировался свой кодекс взаимопомощи. Если можешь не подставить своего коллегу, сделай это. Сегодня ты его прикрыл, завтра он тебя. Это были принципы выживания. Поэтому Алеш делал все, чтобы показать, что нападение было случайным и красные демоны не были единственным объектом атаки.

Караван неспешно двигался давно известным маршрутом, самые опасные участки были уже пройдены, и до цели оставалось несколько часов пути. И охранники, и крауры это понимали, они шли расслабленно, не озираясь по сторонам. Да и ничто в пустынном пейзаже не вызывало тревоги. Навстречу им шел небольшой караван таких же торговцев, как и они. Караванщик и четыре охранника. Такие встречи происходили регулярно и не вызывали подозрений. Как только караваны поравнялись, демоны – охранники второго каравана мгновенно выхватили мечи и набросились на прибывших. Не ожидавший нападения караванщик был сразу сбит с лошадки и, окровавленный, упал в пыль. Один из его охранников с подрезанной ногой упал на колено и, яростно отмахиваясь мерцающим мечом, отразил несколько молниеносных атак, его меч как тростинки перерубил клинки нападавших, и те быстро разорвали дистанцию. Это дало возможность остальным двоим выхватить станеры и самим атаковать. Один из нападавших застыл с мучительной гримасой на лице и кулем повалился в пыль, трое других быстро рассредоточились и атаковали магией. Вспыхнули щиты демонов, и один из них выхватил плазмомет. Прежде чем он успел применить его, нападавшие окутались густым дымом и исчезли в нем. Два демона открыли огонь из станера и плазменного ружья по расползавшемуся облаку.

Алеш все это время скрытно следил из вырытой норы, рядом с ним сгорбились два «колпака». Сейчас агенты были к ним спиной и вовсю расстреливали катившееся по дороге облако. Крауры отбежали и залегли в придорожной канаве. Пленники сбились в кучу, остальная охрана каравана только начала заряжать арбалеты. Прокс поднял за шиворот «колпаков» и показал кивком головы на трех красных демонов.

– Атакуйте этих, – прошептал он.

В тот же момент двое оглянулись и с удивлением уставились на уродливые головы в колпаках, торчащие из земли, а затем молча завалились на спины. Третий смотрел только перед собой, держа в руках станер и молекулярный меч.

Алеш свистнул известным среди полевых агентов сигналом. Ничего не подозревающий демон оглянулся и замер. На него смотрели две крысиные морды в колпаках. Он несколько мгновений ошеломленно созерцал нереальную картину. Затем, не произнеся ни слова, упал. После этого сенгуры и крысаны бросились в атаку. Сенгуры, выставив щиты, прикрывали крысанов и «колпака», тот оглушал воинов, а выскочившие крысаны собирали упавших. Нападение заняло от силы пару минут. Несколько раненых охранников и караванщик остались лежать в пыли на дороге, остальных потащили в норы. Пленников погнали в развалины города, и совсем скоро на месте засады установилась тишина, разросшееся облако накрыло дорогу и лежащие на ней тела.

Щим Румаз уже не первый год сотрудничал с людьми. Это было выгодно. К нему в Брисвиль приходил посланец и назначал дату убытия в верхний слой. Как правило, там его ждал караван с рабами, грузом и охраной. Вся работа Румаза заключалась в том, чтобы довести караван до столицы узурпатора – так купцы называли нового князя Цу Кенброка. Там караван встречали и передавали Щиму остальную сумму вознаграждения. Оплата была очень достойной, и Щим Румаз перестал вкладывать средства, чтобы формировать свои караваны. Зачем, когда он и так безбедно жил. Он купил дом в Брисвиле, нанял прислугу и завел гарем. Последний год для него был благословлен Творцом. Он, как всегда, благополучно прибыл на нижний слой. По дороге он раздавал подарки и не встретил грабителей. Его очень хорошо знали местные вожди. Лучше получить подарок, чем погибнуть в боях с его ужасной стражей. Тем более что купец был щедр.

Покачиваясь на маленьком чермезе, выносливом и неприхотливым верховом животном, караванщик задремал. Они почти прибыли. Здесь, на нижнем слое, никогда не было неприятностей. Осталось несколько часов, и он сдаст караван нанимателю и получит свою награду.

Его дремоту прервал шум. Румаз приоткрыл недовольно глаза и увидел, как рукоять меча летит ему в голову. Затем он ощутил боль, в голове зазвенело, и он свалился с лошади. На караван напали, и вокруг него шло сражение, один из телохранителей был ранен, но продолжал яростно сражаться, отмахиваясь мечом от нападавших. Атакующие отскочили. Отобьемся, подумал успокаивающийся караванщик, и в это время низко над дорогой стал расползаться дым. А дальше Щим Румаз предпочел притвориться мертвым, чем видеть то, что он будет вспоминать с содроганием всю свою дальнейшую жизнь.

Встречающий смотрел на оборванного и окровавленного купца, взгляд его выражал недоверие пополам с огромным удивлением.

– Так вы хотите сказать, что на вас напали огромные крысы в колпаках и утащили всех под землю?

– Да, господин Чи, – согласно кивнул караванщик, – огромные, ужасные крысы, и с ними были страшилища о двух головах, некоторые с тремя или четырьмя руками.

Чи пытался осознать услышанное, но ему это не удавалось. Скорее всего, купец попал под заклятие или сбрендил от страха. Он нес что-то несусветное, о таких тварях здесь никогда не слышали, не то чтобы увидеть. В развалинах всегда жили банды демонов, и они нападали на караваны. Но это были простые бродяги, старые демоны, покинувшие своих повелителей, дезертиры, а не крысы. Наконец после долгих раздумий он сказал:

– Уважаемый Щим Румаз, пойдемте к вашему нанимателю, и вы ему все расскажете.

Глава 2

Город Азанар

После занятий Эрна не пошла в столовую. Легла на кровать и сказала, что приболела и вообще нет аппетита. Мегги, ее соседка по комнате, бросив на нее быстрый взгляд, фыркнула, выразив таким образом свое мнение по поводу ее недомогания. Но Эрна сделала вид, что не поняла насмешки, и закрыла глаза. Она подождала, когда в коридоре все стихнет, и только тогда покинула комнату. Быстрым шагом прошла по боковой аллее и покинула территорию академии. У места, где всегда стояли экипажи извозчиков, ожидая клиентов, была лишь одна коляска с поднятым верхом. Эрна, подобрав подол платья, поспешила к ней. Дверца перед ней распахнулась, и она легко вскочила внутрь. В коляске сидел красивый дворянин лет тридцати.

– Дорогая, ты просто восхитительна, – приятным голосом проговорил он и поцеловал ей руку.

Девушка, раскрасневшаяся от быстрой ходьбы и морозца, восторженно посмотрела на мужчину и, не в силах сдерживать свои чувства, повисла у него на шее, впившись в его губы долгим, страстным поцелуем. Коляска тронулась с места. Эрна уже сидела на коленях мужчины, прижималась к нему всем телом и продолжала целовать с нарастающей страстью. Эрна была счастлива. Млела от его поцелуев, которые заставляли трепетать в истоме каждую клеточку ее тела. Его губы нежно прикасались к ее губам, пробегали по подбородку, переходили на шею, и даже легкое прикосновение дарило непередаваемое наслаждение, разжигая в ней пожар страсти, лишая ее сил сопротивляться подступающему желанию.

Он шептал нежные слова, и голова у нее кружилась, туманилась, теряя оковы запретов. Его руки по-хозяйски, но очень нежно высвободили грудь и ласкали ее. Наконец она не выдержала и застонала. Повернулась к нему спиной и сама задрала подол платья. Оттого что их соитие происходит прямо в коляске, оттого что она срывает запретный плод, отбросив всякую стыдливость, ее страсть разгоралась еще сильнее. Эрна, забыв обо всем на свете, с громким стоном несколько раз испытала взрыв наслаждения. Она не чувствовала стыда, наоборот, волна обожания овладевшего ею мужчины захлестывала ее, девушка была послушна, податлива в его руках и с огромным желанием отдавалась ему. Он признавался ей в любви и страсти, а она была готова поверить всему, что он говорил, и бесконечная нежность к нему наполняла все существо опьяневшей от ласк и любовного томления девушки. Коляска покружила по городу, выбирая тихие улицы, и наконец вернулась к академии. Эрна покинула экипаж и, счастливая, словно обрела крылья, не шла, а летела к проходной. Повозка развернулась, в нее заскочил человек, и она неспешно поехала, поскрипывая колесами, прочь.

В повозке человек преобразился в лесного эльфара. Он брезгливо посмотрел на место, где сидела девушка и остались следы любовных утех, сел на краешек.

– Как все прошло? – спросил он.

Любовник Эрны – он тоже снял иллюзию и стал таким же эльфаром – усмехнулся и ответил:

– Как всегда. Эти человеческие самки не умеют контролировать себя. Почувствовав аромат «Пота инкуба», они буквально сходят с ума. Они как животные руководствуются лишь инстинктами. Они это называют любовью, – он снова усмехнулся, – но, надо отдать им должное, в постели они более эмоциональны, чем наши сдержанные девушки. Хотя не такие изобретательные в плане плотских утех.

– Твои победы меня не интересуют, – скривился подсевший на место Эрны эльфар. – Я вообще не понимаю, почему ты развлекаешься здесь. Да еще используешь дорогие духи для соблазнения низших.

– Просто для новизны впечатлений. Меня возбуждает ее бесстыдная страсть. Хоть какое-то разнообразие. А зачем тогда покупать эликсир страсти, если его не использовать? – Любовник Эрны, смеясь, посмотрел на собеседника, на лице которого застыло брезгливое выражение. – Мари-ил, ты состарился и стал занудой.

Мари-ил, не желая слушать дальше откровений соплеменника и вступать с ним в споры, сменил тему разговора:

– Рассказывай, что узнал.

– Нехеец прибыл, крошка сделала вид, что интересуется снежным выродком, и тот вроде одобрил ее. Она уклонилась от того, чтобы разделить с ним постель, и он не обратил на это внимания. Теперь она будет всем демонстрировать, что у нее роман с этим эльфаром. А дальше посмотрим.

– Ты уверен, что она справится? – недоверчиво спросил Мари-ил.

– Я дал ей сок гиянны, когда она захотела утолить жажду, и сделал внушение, заложив в ее голову то, как она должна действовать. Гиянна еще никогда не давала осечки.

Мари-ил согласно кивнул:

– Хорошо.

Дальше они ехали молча, размышляя каждый о своем.

Эрна была переполнена счастьем. Творец проявил к ней милость, и она встретила достойного мужчину, о котором мечтала всю жизнь. С ним она познала блаженство и почувствовала себя настоящей женщиной, которую любят и боготворят.

Она навсегда запомнила их первую встречу. Ее пригласил в трактир снежный эльфар Аре-ил, они поболтали, но вскоре эльфар засобирался и ушел, оставив ее одну. Эрна была разочарована. Девушке неблагородного происхождения очень трудно устроиться в жизни. Что ее ждет по окончании учебы? Служба у милорда? Но он женится, а она останется одна, снедаемая ревностью. Вряд ли он позаботится о ее судьбе. Он странный: то очень взрослый, то наивный как ребенок. Еще эти бои… не таким она себе представляла свое будущее… За этими раздумьями она не заметила, как за ее столик подсел незнакомец. Она его почувствовала. Вернее, вдохнула еле заметный горький аромат его духов и услышала голос – приятный, настоящий мужской.

– Ваш кавалер оставил вас, моя принцесса?

Эрна взглянула на него, и ее сердце навсегда было украдено этим человеком. На нее смотрел и улыбался дворянин лет тридцати, с мужественным лицом.

– Не огорчайтесь, – сказал он, – все эльфары зазнайки, считают себя выше нас, людей. Он просто не способен оценить вашу красоту, рена. – И представился: – Жарим тан Бильдо, обедневший лигирийский аристократ. Но у меня хватит денег, чтобы вас угостить.

Он взмахнул рукой, и тотчас к ним подбежал подавальщик. Эрна не слышала, что говорил этот лигириец, она нежилась в звуках его голоса и тонула в его карих глазах. Они проговорили весь вечер и вместе ушли. Он нанял коляску, и там впервые случилось то, от чего ей было и стыдно и сладко.

Я видел, что Эрна не пошла в столовую, ее маркер некоторое время находился без движения, а потом стал быстро удаляться, пока не скрылся из зоны действия сканера. Значит, она покинула академию. По словам Мегги, она приболела.

Примерно через час после обеда, когда я отдыхал у себя в апартаментах, появилась метка Эрны. Девушка прошла к себе в комнату. Поведение ее действительно было странным. Но странным оно казалось только мне, остальные или слегка посмеивались над ее увлечением снежным эльфаром, или оставались равнодушными. Я же решил не торопить события, а посмотреть, что будет дальше. Когда Шиза заверила меня, что я не болен шизофренией и у меня нет раздвоения личности, я успокоился и постарался настроиться на разрушение искусственной преграды между моим сознанием и памятью Ирридара. Раньше я не мог решить, кто я, кем стал. Остался прежним Глуховым или переродился в Ирридара? Примерял на себя то образ майора, то образ нехейца. Теперь я точно знал, что я Глухов, только получил новое качество от нехейца, усиливающее меня. Я должен был вжиться в свою роль и изображать нехейца, оставаясь Глуховым, а это у меня получалось пока плохо.

Я прилег на кровать и стал разбирать базу выживания. Пробежал по разделам и нашел нужное мне – вживание в образ и выживание на нелегальном положении. Запустил повторную установку и отрубился. Я понял, что мое собственное сознание блокировало данные разделы и не давало пользоваться ими в должной мере, как это требуется.

Во время распаковки файлов я на каком-то слое сознания продолжал думать и даже общаться с Шизой. После нашей встречи между нами протянулась ниточка взаимопонимания. Я старался помочь ей осуществлять воздействие на меня, не отстраняясь от нее, как было раньше, и не блокируя ее попытки своей волей.

В процессе размышлений над ее природой меня заинтересовал вопрос, как она может существовать как живой организм и в то же время как кибернетическая нейросеть.

– Все просто, дорогой, – ответила Шиза.

Теперь от ее обращения «дорогой» я не впадал в панику и не отгораживался стеной неприятия. Я ее принял как живое воплощение чужого разума и как личность, существующую в моем сознании словно в другом измерении, куда и сам попадал несколько раз. Она стала для меня не набором программ и клеток, вжившихся в мой организм, а реальным человеком, живущим в другой вселенной. Шиза меж тем продолжила:

– Нейросеть и я используем один вид волнового излучения, он называется Р-300. С его помощью мы получаем возможность взаимодействовать как с человеком, так и с любым программным обеспечением. Принимать и отправлять информацию, а также воздействовать на процесс принятия решений. Меняя длину волн и посылая их дискретно с разной интенсивностью, можно улучшить способности человека и ускорить его обучение. Он получает возможность быстрого усвоения материала, минуя затратные по времени способы простого запоминания. По желанию может извлекать огромное количество материала прямо из мозга или имплантатов. Основная профессиональная информация хранится на имплантатах, так как мозг обычно разгружает себя и стирает информацию. Нужная информация также передается в мышечную память и закрепляется там, минуя процесс многократного повторения. Все процессы происходят с помощью Р-300.

Ну что же, теперь мне, по крайней мере, стали понятны некоторые неясные моменты. И люди, и те, кто создал Шизу, смогли обнаружить эту волну и использовать ее в одном направлении, только человечество пошло по пути техническому, а неведомые создатели Шизы по пути биологическому. Принцип был один, только методы разные. Значит, все вселенные развиваются по одним и тем же законам, но используют разные пути прогресса. Это говорит о том, что где-то должно быть управляющее воздействие на развитие, раз существуют законы, неизменные по своей сути. Значит, должен быть и кто-то изначальный, кто эти законы установил и запустил механизм разнообразия во вселенной, которая развивается в строгом соответствии с ними. Вот к такому философскому выводу я пришел, слушая Шизу. Кроме того, если подумать над известными фактами и раскинуть мозгами, то можно увидеть, что существует такая вещь, как ДНК, весьма сложная организованная структура, и, к примеру, табуретка, сделанная человеком. По сложности они отстоят друг от друга так далеко, как небо от земли. Но сколько бы человечество ни ждало, из полена путем эволюции табуретка не получится сама собой. Ее надо сделать. Что уж говорить о ДНК.

Незаметно для себя я уснул. Видимо, размышления на тему, что первично – яйцо или курица, на меня действовали как снотворное. Надо бы навестить трактир, засыпая, подумал я, и встретиться с Марком.

Ганга с любопытством осмотрела свои покои. После того как Ирридар ушел, оставив их с Рабэ одних, к ней подступило чувство одиночества. Эти стены вместо привольной степи, люди вместо орков немного выбивали ее из равновесия. Она вздохнула, прошлась по комнатам, открыла шкафы, неопределенно хмыкнула, разглядывая пустые полки, и подошла к окну. Оно выходило во внутренний двор трактира, видны были поленья дров, сложенные вдоль стен и освещенные висевшим над дверью фонарем. Ну что ж, вздохнула она, придется привыкать к этим людям, к этому миру. К разлукам с этим толстокожим, который не хочет или не может разглядеть ее чувства. Она повернулась к служанке.

– Рабэ, я ложусь спать, а ты можешь заняться своими делами. Только помни, что сказал хозяин.

Она не стала напоминать, что именно велел Ирридар, он наговорил слишком много и слишком много навалил на нее всего и сразу, и это мешало ей спокойно воспринять все, о чем он ей рассказал. Но общение с дедом, который открывал ей тайны шаманского мастерства, приучило ее реагировать не паникуя и обдумывать услышанное. Демоница-служанка – это было в духе неугомонного, но заставляло ее остерегаться.

Служанка поклонилась и вышла. Ганга разделась, потушила светильник и залезла под одеяло. Это была первая ночь, которую она проводила у своего жениха на правах невесты. В этом она уже не сомневалась, Ирридар открылся ей, как открываются только близкому, кому доверяешь.

Рабэ с радостью покинула свою госпожу и направилась вниз. Она быстро обошла второй этаж – здесь было несколько покоев, предназначенных для хозяина и управляющего трактиром. В коридоре она столкнулась с худой нескладной девушкой, которая удивленно на нее посмотрела и спросила:

– Вы кто?

Демоница потупила глазки и скромно ответила:

– Я служанка невесты тана Ирридара. Вот, вышла осмотреться, где что находится, где можно набрать воды и подогреть ее, где отхожее место. Есть ли запасные выходы, и где можно перекусить…

– Очень рада вас видеть, рена, я Цинея, дочь управляющего трактиром и жена его помощника рена Кабрама. Я охотно вам все покажу.

Она провела служанку по всему трактиру, представила ее другим слугам и, вежливо попрощавшись, удалилась. Рабэ попросила повара покормить ее и, усевшись за стол, принялась непринужденно болтать. Остальные слуги, которые поначалу отнеслись к ней настороженно, видя ее открытость и словоохотливость, успокоились. Им была интересна новая госпожа, которая осталась наверху и которая будет здесь постоянно жить, наблюдая за ними. Рабэ рассказала, что невесту хозяин получил в награду, как самый достойный. Рассказывать она умела, и слуги слушали ее затаив дыхание, пока их не разогнал муж Цинеи. Он искоса взглянул на демоницу, но ничего не сказал, он уже знал, что та как-то будет за ними следить. Когда все ушли, девушка стала строить глазки помощнику повара.

– Тебя как зовут, красавчик? – Она призывно улыбнулась и наклонилась, будто ища что-то под ногами. Ее груди почти вывалились из декольте.

Парень зарделся и, заикаясь, сказал:

– Мушаг, рена.

– Какое у тебя мужественное имя – Мушаг. И у тебя такие сильные руки…

Парень вконец стушевался и, нарезая овощи, чуть не порезался.

– Я могу тебе помочь, красавчик. Моя хозяйка улеглась спать, а мне все равно делать нечего. – Она встала рядом с ним, взяла второй нож и очень быстро стала шинковать капусту. Ее бедро как бы невзначай прижалось к его ноге, и парень застыл.

Заглянул повар, увидел, как ловко орудует ножом новая служанка, и похвалил:

– Молодец, Рабэ. Вижу, что ты не белоручка. Учись, Мушаг, как надо резать овощи. – Забрал таз с нарезанными овощами и вышел.

К ночи демоница уже знала, кто сколько ворует и кто с кем спит. Например, Кабрам, муж Цинеи, оказывал внимание разбитной молодке лет тридцати, которая работала подавальщицей в зале. За ласки, которыми она его одаривала, он позволял ей уносить остатки еды, а иногда одаривал деньгами. Кабрама ненавидели все за его жадность и подлость, он перехватил управление трактиром и не выплачивал полное жалованье, штрафуя обслугу за каждый промах. Причем деньги оставлял себе. Кабрам и Цинея снимали несколько комнат в доме недалеко от трактира. Цинея, которая пела в трактире, уходила первой, а Кабрам уходил поздно вечером. Он выгонял всех и иногда запирался с молодухой в подвале. Охрана ночевала тут же, в цокольном помещении, и после его ухода запирала трактир.

Узнав, что хотела, демоница отправилась отдыхать с чувством выполненного долга. У нее был хозяин. Жестокий и властный, такой, каким и должен быть господин, и она готова была ему служить верой и правдой, если это применимо к демонам.

Весь следующий день Ганга слонялась по трактиру. Она была отличной хозяйкой по орочьим меркам, но мало понимала в делах людей. Она наблюдала, как сновали по трактиру слуги, как трудился повар, никто не сидел без дела, и даже Рабэ помогала подавальщицам, когда случался наплыв посетителей. Делала она это легко и непринужденно, со смехом отбиваясь от приставаний, и ей всегда оставляли деньги сверх стоимости заказа. Управляющий трактиром Изъякиль спустился один раз, посмотрел, как идут дела, раскланялся с Гангой и ушел. Всем заправлял стоявший за стойкой толстяк с живыми хитрыми глазками. Когда к нему в очередной раз подошла Рабэ, чтобы заказать пиво и отнести клиенту, тот ее задержал и что-то прошептал. Рабэ стрельнула глазками по сторонам и кивнула. Ганга, зная, что та выполняет указание ее жениха, только усмехнулась: Кабрама ждет нелегкая судьба.

Ганга задумалась о том, как ей жить дальше. Живя в стойбище среди орков, она не заботилась о том, что ей надеть и в чем выйти из юрты. Она была неприхотлива, и все, что ей было нужно, это кожаные штаны или такая же кожаная юбка на праздник, шелковая рубашка и поддоспешник под кольчугу. Жизнь была простой и понятной. Но среди людей так ходить не получится, она будет вызывать к себе лишний, ненужный интерес. А она хотела его избежать. Мать умерла рано и не успела рассказать ей о человеческих обычаях, но Ганга по природе оставалась женщиной, ей хотелось нравиться своему жениху, быть красивой и нарядной, она с ревностью приглядывалась к Цинее, оценивая ее наряды, и в конце концов решила обратиться к Ирридару по поводу одежды и всего остального. Но что это все остальное, она не знала. Пожив у Овора, она пообщалась с девушками, но те приняли ее настороженно и особо не откровенничали. А Лия относилась к нарядам просто, одела всех в одинаковые платья, правда, из хорошей ткани, пошитые на заказ. И никто не выразил вслух своего недовольства, но надо было видеть лица девушек после того, как управляющая ушла. Вот в таком платье, выданном Лианорой, сейчас была Ганга. У нее были деньги, которые дал ей Ирридар, тысяча золотых корон, и она хотела их потратить на то, чтобы приодеться. Но сначала она хотела поговорить с Ирридаром, может, он что посоветует.

Ирридар пришел в трактир вечером. К ее удивлению, жених был в синей мантии и без оружия. Она его уже не представляла без кожаного колета, меча, кинжала и его неизменной сумки. На ее взгляд, он выглядел странно. Загорелое исхудавшее лицо, большие синие глаза, твердый подбородок с ямочкой, широкие плечи и синяя мантия, которая балахоном болталась на нем и смотрелась чем-то чужим и инородным. С порога юноша осмотрелся и, увидев невесту, решительно направился к ней. Подойдя, изобразил легкий поклон и уселся. Шляпу положил на стол и, пригладив длинные черные волосы, внимательно оглядел Гангу.

– А знаешь, дорогая, платье тебе идет больше, чем кожаные штаны и кольчуга. Никогда не скажешь, что ты орчанка. Ты больше похожа на лигирийку и чем-то на мою мать. – Он о чем-то задумался. – Так в тебе есть кровь лесных эльфаров? – с вопросительными интонациями проговорил он и как-то по-новому на нее посмотрел.

Но Ганга правильно расценила его взгляд и спокойно ответила:

– Лесные не убивают смесок орков и эльфаров. Мы первородные. – Она гордо приподняла голову.

– Да знаю я, слышал, – усмехнулся нехеец, – это вы соль земли, а мы, люди, так, плесень. Ну хоть одной проблемой стало меньше, – прокомментировал он слова Ганги. Увидев Рабэ, поманил ее пальцем, одновременно спрашивая Гангу: – Как твои дела? Чем занималась?

– А чем тут можно заниматься, весь день просидела в зале и смотрела на посетителей. Вся обслуга работает без устали. А мне нечего надеть, кроме этого платья и кожаных штанов, что тебе не нравятся.

Я смотрел на мою невесту и любовался ею, в ней была утонченность лигирийки, изысканность лесной эльфарки и дикость дитяти степи. Она говорила то, что думала, и это было для нее нормой. Но когда она закончила рассказ о том, как провела день, словами, что ей нечего надеть, я рассмеялся. Все-таки она женщина, а не воин.

– Хорошо, поехали, я отвезу тебя в один салон, там ты сможешь приодеться. Возьми с собой Рабэ, думаю, демоницы прекрасно разбираются в нарядах.