Олег промолчал, лишь ехидно ухмыляясь шуткам друзей.
Витя испуганно смотрел на мальчишек и обдумывал план побега. Вряд ли ему удастся добежать до подъезда и закрыть дверь, чтобы они не догнали. Но и оставаться здесь, перед ними, не сулит ничего хорошего. Хотя, выбора у него не было.
Эта троица славилась хулиганством на весь квартал. Никто так не обижал детей, как они. Девятилетнего Толика из второго подъезда Витиного дома они подвесили за шиворот на обломанную ветку дуба во дворе и спустили с него штаны.
– Это самый недотепанный стручок, который вы можете увидеть в своей жизни! – сквозь хриплый смех кричал Макар.
Все трои заливались смехом. Затем Владик отломал от кустарника ветку и начал бить Толика по ягодицам, пока ссадины не начали кровоточить.
Восьмилетнюю Аню они засыпали с головой песком, а, когда она почти выбралась начали обливать лимонадом. Лимонад в бутылке закончился, но веселье требовало продолжения. Они принялись плевать ей в лицо и на голову. Владик высморкался в руку и размазал Ане по лицу.
Родители детей много раз жаловались родителям мальчишек, и буря стихала. На неделю, на две. Но потом все снова начиналось.
Как-то раз они налетели на пятнадцатилетнего Егора из дома 19Г. Налетели, как коршуны на добычу. Егор попал в больницу с переломом ребра, но так и не сказал кто это сделал. Но этих трех друзей после этого долго видно не было.
– Так что, капитан неудача, куда плыть собрался? – прохрипел Макар.
Он подошел к Вите и обвил рукой его шею.
– Нравится плавать, а? – оскалился Владик.
Сердце Вити сжалось и застучало о грудную клетку, словно свихнувшийся барабанщик.
– Я играл… просто… – хрипя от нехватки воздуха произнес Витя.
Олег, до сих пор державшийся в стороне, перепрыгнул через край лужи и с размаху отвесил Вите подзатыльник. Мальчик может и отскочил бы, но хватка Макара не слабела, наоборот, стала еще крепче.
Владик вошел в лужу, стопы его резиновых сапог скрылись в грязной воде. Он начал бегать и топтать кораблики, прыгать и громко смеяться. Кораблики сгибались, промокали и тонули, но Владику это было ни по чем. Он не брезгуя принялся доставать их из воды, а когда Макар отпрыгнул в сторону, стал бросать их в Витю. Мокрая бумага шлепками била мальчика по лицу, а грязные капли, смешиваясь со слезами стекали по щекам и подбородку, по шее под свитер. Олег толкнул Витю в лужу и тот упал на колени.
Все трое бегали вокруг, обрызгивая мальчика водой, а потом стали с размаху заносить ноги в лужу, словно бить по футбольному мячу. Грязная вода фонтанами летела Вите в лицо и на одежду.
Неизвестно, чем бы все это закончилось не выглянь в окно Павел, Витин папа.
– А ну стоять мелкие выродки! – гаркнул он и скрылся в окне.
Через минуту он уже стоял во дворе рядом с Витей. Но хулиганов след простыл, будто их вовсе здесь не было.
Витя сидел на земле возле лужи. Слезы, грязь, вода – все перемешалось на детском лице. А в душе – страх, ярость и ненависть.
Пришла зима, снежная и холодная. В последние годы зимы не баловали обилием снега, но эта разыгралась и не пожалела белого покрывала. Витя сиял от радости, глядя на падающие снежинки.
Детская площадка превратилась в снежную пустыню, где из сугробов торчали верхушки горок да веревочная дорожка. Во дворе стало пустынно, многие автовладельцы перегнали машины в гаражи, чтобы не чистить по утрам от снега и не пробиваться сквозь заносы к выезду на дорогу.