– Может включишь свет и покажешься!? Или ты настолько слабак, что только издалека и из темноты можешь что-то говорить!?
Снова смешок.
– Убьешь меня? – спрашивает Сергей, строя гримасу не то страха, не то гнева, или все вместе.
И тут более-менее привыкший к темноте взгляд замечает движение в темноте.
Нет. Не в темноте.
Темноты.
Прямо перед Сергеем формируется силуэт из тьмы. Еще более густой, чем вокруг. Сергей, не отводя взгляда, смотрит на образующийся черный градиент на черном фоне. По бокам от силуэта показались небольшие просветы, едва отличимые от общей массы мрака. У силуэта нет ни формы, ни даже намеков на ее очертания. Темнота, будто ожила. Задышала.
– Ты сам убьешь себя, – прошипел голос.
И в темноте, гораздо выше Сергея, появились две блестящие точки.
Сергей замер. Теперь все мысли о гневе и ярости в адрес незнакомца улетучились из его головы, как прах из открытой емкости в порывах ветра. Остался только страх.
Сергей хочет сказать, но сам не знает что; броситься в оправдания, но в чем оправдаться, молить о пощаде, клясться, что больше никогда не сделает никому плохого, но кому он делал прежде. Не знает. Наскоро начинает перебирать всех, кого когда-либо видел, с кем когда-либо был знаком, кому мог навредить. В памяти всплывают лица, сотни лиц, чьих имен он не знает или не помнит. Но нет никого, кого он убил. Никого не убивал, это ясно, как белый день. Он чист, как горный ручей, омытый семью камнями. На нем нет смертного греха. Он хочет все это сказать, но глотка не издает ни звука, словно опалена раскаленным песком. Глаза становятся влажными. Хоть бы слеза скатилась вниз, к губам, смочила и охладила пересохшее горло. И слеза покатилась по щеке. Сергей чувствует, как прохладная капля спускается все ниже к губам, спотыкается о щетину, тормозит, но все же медленно, миллиметр за миллиметром, приближается. Капля опускается почти к уголку губ.
И замирает.
Сергей выталкивает изо рта распухший язык, скребет им по колючим усам. До капли остается мгновение.
Но она недосягаема.
А через мгновение он перестает ее ощущать. Шарит языком вокруг губ. Вот же она только что была здесь. Но вот ее нет. Где она, спасительная капля.