Несмотря на то, что магическими способностями обладали все, кроме горстки нефари, развить их удавалось далеко не каждому. А уж достичь хотя бы уровня среднего мага получалось у одного на сотню, а то и меньше. Соотношение же людей, которые могут долго находиться рядом с нами, антимагами, и при этом не откинуть копыта от нашей ауры – где-то один к десяти.
Вот и получается, что таких как Бо и Лотар на полуторамиллионную Крайкану не больше пары тысяч. А ещё не каждый согласится на такое. Они оба маги второго ранга, Лотар проработал в Чёрной Канцелярии почти восемьдесят лет, Бонифацио более полусотни. Уже одно это делает их опыт золотым, даже, несмотря на их способности. Старики знают свою цену и иногда позволяют себе вольности. Я смотрю на это сквозь пальцы, пока они выполняют всё, что я прикажу. Схема рабочая и ломать её было бы глупо.
Пять человек: два антимага, два мага и канцелярист – рука – стандартная группа в нашей палате, всего таких групп двадцать. Двадцать рук и одна голова, как любит шутить наш магистр.
Когда меня взяли в Чёрную Канцелярию, ликтором в этой руке был судья-исполнитель Тремос. Жёсткий, но справедливый антимаг, я был его помощником четыре года. Два старика-мага и Торичи уже были здесь. Три года назад Тремоса перевели в палату дознавателей, меня повысили до первого ранга и сделали ликтором. Тао, новоиспечённого выпускника Академии, дали мне в помощники. Его молодость и неопытность с лихвой компенсировались старательностью и упорством. Я ни разу не пожалел, что согласился с его назначением.
На моём столе лежала единственная папка. Я взял её в руки и открыл. Дело об убийстве какого-то чиновника из Торговой Палаты. Я полистал и спросил:
– Что это?
– Вчера под вечер принесли, нам поручают это расследование. Городская стража забуксовала, – ответил Тао.
– А что с тем делом о поджоге?
– Бонифацио сумел установить симпатическую связь с кусочком грязи из подошвы одного из поджигателей. Их оказалось двое. Три дня мы их вылавливали по всему городу, пока не доставили сюда. Лотар вывернул их наизнанку: они работали по найму. Нанимателем оказался владелец соседнего танцевального зала. Решил, что клиенты ходят не в тот клуб. Дело закрыто.
– Молодцы. А вообще, как вы тут без меня справлялись?
Бо повернул голову от окна в мою сторону, старательно обойдя взглядом Лотара, и сказал:
– Мальчик мой, мы были как большая дружная семья, лишившаяся своёго главы. Когда…
– Врёт, – перебил его Тао с несвойственной ему резкостью, – Они грызлись как две собаки. Моего авторитета не хватило, чтобы остановить их.
Так грубо прерывать собеседника было совсем не в стиле учтивого литанца. Я всмотрелся в его лицо. Обида просвечивала сквозь маску невозмутимости, которую Тао носил всегда, как многие носят шляпу. Моему заместителю всего двадцать три года, и я всё время забываю об этом. Видимо старики крепко достали его.
Я бросил недовольный взгляд на Бо, тот изобразил невинного младенца, затем я посмотрел на Лотара. Его костлявое лицо изо всех сил выражало протест и удивление.
– Вижу, мои слова перед отъездом прошли мимо ваших ушей, – я побарабанил кончиками пальцев по столу, – Ну что ж, так тому и быть. Я лишаю каждого из вас по пятнадцать империалов в этом месяце. Торичи, запиши.
– Шеф, всех? – переспросил тот.
– Нет, только этих двух склочных старушек.
– Основание?
Я на секунду задумался и ответил:
– Проявление личной неприязни, мешающее исполнению служебных обязанностей.
– Это ты во всём виноват! – вскричал Лотар, сжигая взором толстяка.
– Торичи, исправь – по двадцать империалов.
– Но… – начал было Бонифацио, поник под моим взглядом и опустил голову.
– Шеф, я считаю, что меня нужно наказать наравне с ними, – произнёс Тао.
Я положил руку на папку, игнорируя его слова, и спросил:
– Что, кроме этого дела и поджигателей больше ничего не подбрасывали?
– Ничего стоящего. Вас не было, а меня, наверное, всерьёз не воспринимают. Серьёзное дело в порту. Две банды вырезали друг друга почти под корень. Нас подключали в помощь руке Карлоса, так, на побегушки. Карлос отозвался о нас положительно в своём отчёте, – ответил Тао.
– Поверь, придёт время, когда ты будешь радоваться, что на тебя ничего не повесили.
Тао ответил мне бесстрастным взглядом. Нужно как-то приободрить парня, а то его самооценка упала ниже некуда.
– Торичи, запиши – премировать Тао в размере пятнадцати империалов. Основание – исполнение на надлежащем уровне обязанностей по управлению рукой в отсутствие начальника, – продиктовал я.
– Шеф, я…
– На этом разбор полётов объявляю закрытым, – я не дал возможности Тао закончить.
Тишина повисла в кабинете, её нарушало только перо в руке Торичи, поскрипывавшее по листу бумаги. Ладно. Я открыл папку и быстро пробежал глазами содержимое пары дюжин листов. Негусто. Опросы свидетелей городской стражей, осмотр места убийства казённым магом, документы по убитому из архива Чёрной Канцелярии. Нужно ехать на место преступления. Дом покойного на другом конце города.
– Торичи, сбегай, распорядись, чтобы запрягли ворона. Поедем, посмотрим, как живут чиновники из Торговой Палаты.
Глава 12.
Чёрный ворон, карета Канцелярии, мчался навстречу восходящему солнцу. Прохожие разбегались в стороны, прижимаясь к стенам зданий. Возница лихо щёлкал кнутом, погоняя четверку лошадей. Внутри кареты царила тишина.
Два мага молчали, обиженные на меня. Ничего, получили за дело. Я же просил их умерить пыл, пока я в командировке. Приказы, а тем более просьбы начальства нужно выполнять. Тао, и так по природе молчаливый, сегодня был явно не в духе. Я глядел в окно и прокручивал в голове события прошлой ночи. Один Торичи попытался было поддержать разговор, но и он быстро сник.
Состояние осознанного транса, моё-чужое бесчувственное тело, из ощущений только приступы тошноты. Лара, лежащая рядом и воспринимаемая мною… С помощью чего? Ни с помощью глаз, ушей или других органов. Какой странный, неприятный и в то же время волнующий опыт. Жажда исследования, открытия чего-то нового и раннее непостижимого захлестнула меня. Как плохо, что ночью не оказалось рядом никого из обычных людей. Хотя это было бы странно, если бы в нашей с Ларой постели, вместе с нами, лежал ещё кто-то.
– Надеюсь, ты не собираешься делать это прямо сейчас? – прозвучал в моей голове голос Умника.
– А почему бы и нет? Ехать ещё час, как минимум, – возразил я.
– Спорить с тобой бесполезно. Я просто не буду тебе помогать, – ответил Умник и исчез.
– Ну и проваливай. Справлюсь без тебя.
Я откинулся на спинку сиденья и расположился так, чтобы не свалиться, когда я утрачу контроль над телом. Затем закрыл глаза и начал медитировать, пытаясь расслабиться и погрузить своё тело в сон.
Цоканье копыт по брусчатке, удары колёс о самые неудачные камни, подпрыгивающее сидение подо мной. Всё это отвлекало, не давало достичь нужного состояния. Я несколько раз смог поймать тот самый момент между сном и явью, когда мозг уже почти отключился от внешнего мира, но каждый раз срывался.
Проклятье. Я раскрыл глаза и с раздражением уставился в окно. Мы проезжали по одной из улочек, огибавших огромный котлован, в котором расположился Базар. Раньше, ещё до основания Империи, здесь был карьер, в котором добывали гранит. Из этого гранита выстроен почти весь Старый город. Месторождение закончилось, город продолжал расти, и вскоре захватил все земли вокруг карьера. Его хотели засыпать, но всё как-то оттягивали, хватало и боле доступной земли.
А затем, на месте бывших горизонтов, появились палатки торговцев. Сначала хаотичные, но за дело взялась Торговая Палата, снесла старые павильончики и выстроила новые. Базар напоминал перевёрнутую пирамиду. Чем ниже горизонт старого карьера – тем меньше торговых мест и тем они дороже и престижней. В самом низу, на большой площади, почему-то называемой Горой, размещались офисы торговых домов и сама Торговая Палата. Погибший чиновник жил недалеко от работы, так что мы почти приехали.
Карета свернула в переулок, подъехала к нужному дому и остановилась. Большой особняк, выстроенный в стиле раннего имперского конструктивизма. Удлинённые окна, плоская крыша, подчёркнутая геометричность очертаний, сплошные прямоугольники и параллелепипеды.
Мы вышли, всё также сохраняя молчание. Двери в дом нам открыл старик с морщинистым лицом и большими сиреневыми мешками под глазами. Он неторопливо осмотрел нас, не выказав никаких эмоций, и спросил:
– Что вам угодно?
– Чёрная Канцелярия, – ответил я, – расследуем дело о смерти Оррио Верито.
– Я Патр Верито. Оррио был моим сыном, – старик развернулся и пошёл в дом, шаркая негнущимися ногами.
Мы прошли следом. Внутри дом не блистал роскошью и вычурностью, но была в нём какая-то неуловимая атмосфера. Портреты похожих друг на друга людей на стенах, древняя массивная мебель, лестница с перилами из резного дуба. Всё это складывалось в одну картину. Точно. Семейное гнездо. Поколения родственных людей, жившие здесь на протяжении многих лет, придали этому особняку свой неповторимый дух.
Патр привёл нас в большую гостиную на втором этаже. Он подошёл к окну, потянул за шнур, раздвигая шторы, и повернулся к нам. Дневной свет неравномерно падал на его лицо, оставляя тени в складках морщин так, словно он надел гротескную маску.
– Городская стража ушла только вчера. Они ничего не смогли. Поэтому вы здесь? – отец убитого говорил медленно, выделяя каждое слово.
– Да, теперь мы будет вести это дело, – ответил я.
Торичи уже оккупировал столик у окна и доставал свои канцелярские принадлежности и папку с делом. Два мага уселись на большой кожаный диван, каждый на свой край, подальше друг от друга. Тао Ло застыл неподвижной статуей возле дверей.
– Это хорошо, – продолжил старик, – Я сделаю всё, чтобы Чёрный забрал душу убийцы моего сына.
Я поморщился. В простонародье бытует мнение, что мы, нефари, дети Чёрного. И собираем для своего отца души всех кого убьём.
– С душой преступника разберётся тюремный жрец. Мы займёмся его поиском. Вашего сына убили в его спальне. Пусть кто-то проведёт туда Бонифацио, – Бо приподнялся с дивана и важно кивнул, – И соберите сюда всех, кто будет в списке, – я повернул голову в сторону канцеляриста, – Торичи.
Тот вскочил из-за стола, метнулся к нам и протянул Патру лист бумаги, исписанный каллиграфическим почерком. Старик долго читал его, шевеля губами и подслеповато щурясь. Затем он вернул список, подошел к стене, подёргал звонок вызова, повернулся ко мне и сказал:
– Невестка и прислуга здесь, дома. Мой внук живёт неподалёку, через квартал, я пошлю за ним. А вот сослуживцы моего сына… Они в Палате, занятые люди…
– Тао, – перебил я старика, – привези их.
– Да, шеф, – статуя возле дверей ожила.
Мой заместитель подошёл к столу, взял список и вышел из гостиной. Через минуту за окном щёлкнул кнут, раздалось раскатистое «ннноооо» и цокот копыт по мостовой. Ворон уехал.
Прошло два часа. Мы сидели с Тао в тесной комнатушке, подальше от той гостиной, куда собрали всех свидетелей. Там сейчас правит Лотар, разворачивая щупальца своих ментальных зондов. Скоро все эти люди почувствуют на себе силу мага-дознавателя второго ранга. Наши же с Тао ауры антимагов там сейчас совсем ни к чему.
Обследование места преступления ничего не дало. Бо отличный ищейка, но кто-то, либо обладающий развитым магическим даром, либо хорошим артефактом, тщательно подчистил все хвосты. Как и магу городской стражи, так и нашему, уцепиться было не за что.
Горничная зашла утром, четыре дня назад, в спальню Оррио и нашла его задушенным в собственной постели. Городская стража не сумела найти никаких улик или мотивов, ничего стоящего, с чего бы можно было начинать. Как всегда в таких случаях, дело скинули на нас.
– Что об этом думаешь, Тао? – спросил я.
– Если Лотар ничего не вытянет из их голов, то единственная зацепка – нулевой магический фон в спальне убитого. Кто-то очень качественно всё проделал. Нужно будет потрясти всех магов из окружения Оррио Верито, – ответил он.
– Убийца мог воспользоваться артефактом. Или это вообще был наёмник. Если нет улик нужно… – я не закончил фразу, вопросительно глядя на Тао.
– … искать мотивы, – закончил мой помощник.
– Ладно, подождём, пока закончит Лотар. Я немного помедитирую, не отвлекай меня.
Тао кивнул. Я устроился в кресле как можно удобнее и закрыл глаза. Магу-дознавателю нужна уйма времени, чтобы порыться в головах дюжины человек. Спешить некуда.
Мои мысли потекли неспешным потоком. Постепенно я вытеснил из головы все будоражащие картинки, оставил лишь спокойное и расслабляющее. Моё сознание постепенно гасло, переходя в холостой режим. Есть! Я отправил тело и подсознание дальше по пути, а сам остался на этой тонкой грани между миром забытья и реальностью. Получилось!
А вот и тошнота. Я впервые в жизни обрадовался этому отвратительному ощущению. Справиться с ней на этот раз оказалось чуть легче. Тао. Да, я чувствую его. Но только направление и расстояние, и сам факт его присутствия, больше ничего. Пойдём дальше.
Пустота. Пустота. Есть! Ещё кто-то! Вот она нить! Серебрится блестящей змейкой, переплетением ярких лучей. Какая красота!
Завороженный этим зрелищем, я не заметил, как прикоснулся к нити своим сознанием. Чужие эмоции, ощущения, визуальные картинки и обрывки мыслей хороводом закружились в моём черепе. Страх, лицо Лотара, «какие у него жуткие глаза», отвращение, закипающие слёзы на глазах, воспоминание о ментальном зонде, липкими пальцами залезшего в голову, «как голая перед этим мерзким стариком», стыд, полный мочевой пузырь, «сначала зайду в уборную, а потом возьму в столовой бутылку вина и…»
Это была одна из служанок, которую только что просканировал Лотар и отпустил. Она пронеслась мимо нашей двери, рыдая и вспоминая неприятную процедуру. Вот это да! Я чувствовал её как самого себя. Смотрел её глазами, думал вместе с ней, переживал её эмоции, жил ею. Словно ещё один Образ появился в моей голове. От потрясения я утратил сосредоточенность и наши сознания разделились.
Такая близость. Я о таком никогда не мог и помыслить. Невероятно! Ближе чем мать с ребёнком, интимнее секса. Маги-менталисты улавливают лишь поверхностные мысли и эмоции, я же проник глубже некуда. Я подавил возбуждение и задвинул эти мысли подальше, боясь разрушить хрупкое состояние осознанного транса. Нужно продолжать, а вспоминать и анализировать буду потом.
Дальше. Ещё дальше. Вот. Гостиная на втором этаже. Целый сад нитей. Одни тоньше, другие толще, две вообще непохожие на нити, скорее на огромных сороконожек, уцепившихся лапками в хребты владельцев. Я прикоснулся к одной из этих жирных нитей, уловил пару обрывков мыслей и был отброшен назад, успев лишь понять, что попытался вторгнуться в сознание Бо.
Заметил ли старый маг мою попытку? Или его тренированный мозг автоматически изгнал меня? Или это вообще особенность его развитого искажения? Если и заметил, то не подал виду, в гостиной ничего не изменилось. Я ещё раз попробовал слиться сознаниями с Бо, и снова был отброшен, но, по крайней мере, убедился, что он ничего не подозревает.
Трогать нить Лотара я побоялся. Связываться с опытным менталистом слишком опасно. Зато принялся по очереди прикасаться к остальным нитям. Чужие сознания вторгались в мой разум, оставляя за собой остатки воспоминаний и чувств, словно мусор после бурной вечеринки. Это была фантасмагория ощущений, нагромождение причудливых видений, хаос мыслей, сумбур эмоций. Подозреваю, что безумие так бы и осталось со мной, если бы не моя привычка постоянно входить в Образы. Любой другой на моём месте наверняка сошёл бы с ума.
Одна из служанок переживала и боялась, что Лотар выяснит о её любовной связи с убитым. Жена убитого переживала о том же: она знала о любовнице мужа и стыдилась этого. Начальник из Торговой Палаты пребывал в раздражении от того, что его оторвали от важного дела. Отец убитого испытывал страшную душевную боль: он очень любил своего сына. Убийца радовался, как ловко он провёл мага-дознавателя.
Я ещё немного побыл в сознании преступника. Он размышлял о своих грязных делишках в Палате, оправдывал себя, что другого выхода у него не было – Оррио всё узнал и собирался раскрыть его. Они были друзьями, но убийца испытывал лишь облегчение от смерти друга. Мне стало противно, и я разорвал связь.
Хватит, пора приходить в себя. Я попробовал, и ничего не вышло. Я запаниковал.
– А я предупреждал тебя, что это опасно, – голос Умника так и сочился язвительностью.
– Выдёргивай меня!
– А пожалуйста где?
– Пожалуйста, скотина такая, выдёргивай меня или я тебя сотру как пыль со стола!
– Ну вот, можно же вежливо, если очень нужно.
Умник исчез, а через мгновение моё тело проснулось. Я открыл глаза, мир завертелся, растягивая перспективу и смешивая краски. Опять накатила тошнота. Я прикрыл веки, моё сердце стучало как сумасшедшее, на лице выступил холодный пот.
– Шеф, с вами всё в порядке? – спросил Тао.
Я вновь открыл глаза, вытер пот со лба и ответил:
– Всё нормально, не беспокойся. В командировке меня ранили в плечо, и я сейчас подстегнул метаболизм, чтоб быстрее заживало.
– Вы ничего не рассказывали про свою поездку.
– Особо и нечего рассказывать: десяток молодых магов организовали секту и творили всякие безобразия. Почитаешь мой отчёт, если захочешь.
Тао ничего не ответил. Мы посидели ещё немного. Я пытался прийти в себя. Чужие фрагменты памяти переплетались с моими, не давая возможности сосредоточится. Понемногу мне удалось их отделить и затолкать на задворки сознания. Калейдоскоп сворованных картинок перестал вращаться перед моими глазами. Я вздохнул с облегчением. Да, Умник прав, это очень опасное развлечение.
Нужно решить, что делать с убийцей. Я знал его имя. Даже больше, я знал его самого, его мерзкие мысли и мелочную душонку. Но ему удалось обмануть Лотара. При наличии нужных знаний и хорошего самоконтроля это не так уж и невероятно, хотя и трудно. Как мне теперь указать на него? Сказать, что на меня снизошло озарение? Пророк Никон Великий? Смешно. Придётся идти от обратного: зная преступника, накопать доказательств о его коррупции, проверить алиби, а затем попробовать расколоть его. Всё это надо будет делать наравне с проверкой остальных подозреваемых, иначе как я объясню своим подчинённым интерес именно к нему? Какая потеря сил и времени.
В дверь постучали.
– Войдите, – сказал я.
Дверь открыла женщина средних лет.
– Господин маг просил передать вам, что он закончил, – сказала она и ушла.
Я вспомнил, как был ею. Любовница Оррио. Непрошенные воспоминания снова хлынули в голову. А он был неплох в постели. Тьфу ты! Гадость какая! Меня передёрнуло.
– Шеф, мы идём? – Тао уже встал с кресла и внимательно всматривался мне в лицо.
– Идём.
Я подхватил свои мечи, толкнул дверь и зашагал по мягкому ковру в коридоре, пытаясь на ходу утихомирить разбушевавшееся воображение. Перед дверью гостиной нас дожидался Лотар.
– Ну что? – спросил я.
– Так себе, пара версий. Одна из служанок согревала по ночам постель убитого, жена знала об этом. Сын покойника знатный гуляка и весь в долгах, а наследство приличное. Можно ещё покопать в этих направлениях. Хотя, не знаю, – Лотар пожал плечами, – нутром чую, ни один из них не убийца. Не смогли бы они от меня закрыться, жидковаты.
– Больше ничего?
Лотар призадумался.
– Да нет, – он снова пожал плечами, – на работе Оррио занимался довольно денежными делами, может оттуда ноги растут, но ни его начальник, ни двое сослуживцев ничего толкового не подкинули.
Да, и на старуху бывает проруха. Облапошили тебя, старый пень. Я открыл двери и зашёл в гостиную. Все были здесь. Отец и сын убитого стояли возле камина, старик недовольно смотрел на внука. Жена, неплохо сохранившаяся для своих лет женщина, стояла у окна, гордо вскинув голову и делая вид, что она одна в комнате. Любовница, как по мне, гораздо уступавшая жене в красоте, сидела на диване с каменным лицом. Рядом с ней развалился Бо, он самодовольно улыбался, радуясь непонятно чему. Ещё две служанки, одна совсем молодая, другая чуть постарше, стояли слева от дивана, их лица имели семейное сходство. Сёстры, я помню. Та, которая помоложе, влюблена в мужа своей сестры. За столом сидел Торичи и деловито писал, не обращая внимания ни на кого. В дальнем углу гостиной стояли три кресла. В среднем сидел худощавый мужчина с сединой на висках. Начальник Оррио. Слева от него сгорбился маленький черноволосый человечек, с нервно поджатыми губами. Я не успел залезть к нему в голову. Справа сидел убийца: грузный, с широкими плечами, мясистым лицом и облысевшей головой. Да уж, здоровый бык, задушить друга для него проблемой не было. Ни в физическом, ни в моральном плане.
Чудно было смотреть на всех этих людей, так сказать, снаружи. Ведь совсем недавно я смотрел изнутри. Когда я вошёл, они все, кроме Торичи, повернули головы и посмотрели на меня. Интересно, как я выгляжу в чужих глазах? Нужно будет как-то проверить. Я прошёл через гостиную и сел за стол, напротив Торичи. Тао остался стоять возле двери, а Лотар сел на диван рядом со служанкой, по другую сторону от Бо.
– Сейчас, шеф, – сказал канцелярист, не поднимая головы, – пару строк осталось.
– Надеюсь, мы можем идти? – раздался из угла гостиной раздражённый голос начальника.
Я повернул голову и играл с ним в гляделки, пока он не отвёл взгляд. Затем сказал:
– Нет. Вам ещё немного придётся побыть здесь.
– Сколько? – он не сдавался.
Я подождал, пока он снова не посмотрит на меня и снова не отведёт взгляд.
– Пока мне не надоест. – Я обратился ко всем присутствующим, – Возражения у кого-то есть? – все промолчали, даже напыщенный чиновник.
– Шеф, я закончил, – Торичи помахал в воздухе листком, высушивая чернила, сложил его вместе со стопкой остальных и передал мне, – вот.
Я листал протокол допроса, бегло пробегая глазами каждый лист. Лотар провёл стандартную процедуру: приглашал участников допроса по одному, задавал им вопросы, слушал ответы и одновременно сканировал их. Но улавливать удавалось только самые чёткие образы и эмоции. Торичи тоже слышал их с помощью артефакта, специально созданного Лотаром для него, и записывал.
…Вопрос: Это вы убили Оррио Верито?
Ответ: Нет.
Сопутствующие эмоции: Сильные негативные переживания. Удивление. Негодование. Отвращение.
Сопутствующие мыслеформы: «Почему меня об этом спрашивают? Я что похожа на»…
…Вопрос: Вы кого-то подозреваете в смерти вашего сына?
Ответ: Нет.
Сопутствующие эмоции: Сильные негативные переживания. Горе.
Сопутствующие мыслеформы: «Бедный мой мальчик, почему я не умер раньше»…
…Вопрос: Вы знали, что ваш муж состоял в интимной связи с вашей экономкой, Моной Лаугарио?
Ответ: Нет.
Сопутствующие эмоции: Сильные негативные переживания. Злость. Стыд. Унижение.
Сопутствующие мыслеформы: «Я должна была сама его убить, как только увидела их той ночью»…
…Вопрос: У Оррио Верито были враги, связанные с его рабочей деятельностью?
Ответ: Оррио был хорошим и исполнительным работником. Его работа была связана с большими деньгами, он регистрировал сделки торговых домов и проверял…
Я продолжал изучать отчёт. Да уж, глубина проникновения Лотара не идёт ни в какое сравнение с моей. А вот и наш убийца:
Тирк Корио. 52 года. Канцелярист первого ранга. Служащий Торговой Палаты.
Вопрос: Это вы убили Оррио Верито?
Ответ: Нет.
Сопутствующие эмоции: Средние негативные переживания. Негодование. Сопутствующие мыслеформы: «Орри дружище, да я голыми руками разорву ту мразь, которая»…
И такая реакция почти на все вопросы. Негодование и картинки того, чтобы он сделал с убийцей друга. Тирк крутил их в голове, не давая дознавателю проникнуть глубже. Хитёр. Но один раз он всё же прокололся. Лотар не заметил этого. Не мудрено, он ведь не знал того, что открылось мне, и не так пристально следил за ответами.
Вопрос: Где вы были вечером, накануне убийства?
Ответ: Орри пригласил меня к себе домой, но я не смог прийти…
Тирк не пришёл на встречу с Оррио. Тот ждал его до поздней ночи, собираясь расставить все точки над “i”. А его друг, обеспечив себе алиби, готовил убийство. Оррио не дождался и лёг спать. А ближе к утру убийца, воспользовавшись несколькими артефактами, проник в его спальню, совершил своё грязное дело, замёл следы и скрылся никем не замеченный.
Я взял папку с делом, которую нам передала стража. Нашел искомое, встал из-за стола, прошёлся по гостиной и остановился перед Тирком. Он спокойно посмотрел на меня. Интересно, чего ему стоит это внешнее спокойствие?
– Можете мне объяснить одно несоответствие? – спросил я.
– Какое? – у него оказался глубокий, раскатистый голос, как будто из бочки.
– Два дня назад вы давали похожие показания Городской Страже, – я приподнял руку с папкой, – и сказали, что отказались от ужина с Оррио. А сегодня сказали, – я приподнял руку со стопкой листов, – что не смогли.
Его лицо оставалось всё таким же спокойным. Да, самообладания ему не занимать. Он немного помедлил и ответил:
– Я имел в виду, что отказался от планов провести вечер с Оррио, так как у меня появилось неотложная работа. Поэтому не пришёл. Не смог.
Я пристально смотрел на него. Тирк не отводил взгляд. Он врал, я знал это. Когда он давал показания Страже, то сказал, что заранее отказался от встречи с другом. Но потом, видимо разговаривая с кем-то из его домашних, узнал, что Оррио не делал секрета из их предстоящей встречи. Убийца понял, что ошибся и решил немного подправить свои показания.
– Ну да. Он долго ждал вас, не ложился спать. Видимо у него было к вам важное дело. Не скажете какое? – спросил я.
– Нет, Орри не сказал мне ничего, просто пригласил на ужин. Мы часто ужинали вместе, то у него, то у меня. Если бы он хоть намекнул мне на какую-то важность, я бы обязательно пришёл. Я собираюсь продавать свой дом и покупать новый, в более удобном для меня районе. Накануне смерти Орри ко мне пришёл приказчик одного человека, собиравшегося продавать подходящий мне особняк. Я решил не упускать возможность и не пошёл на ужин. Вместо этого я поехал осматривать возможную покупку и задержался там допоздна. Скажу честно: в конце мы прилично выпили с хозяином. Он уговорил меня остаться переночевать. – Глубокий, монотонный голос Тирка обладал какой-то гипнотической способностью. Я чуть зевать не начал.
Пока он повторял мне своё железное алиби, я размышлял. Убийца наверняка много говорил с родственниками погибшего после его смерти. Но много ли он говорил с прислугой? Вряд ли. Ну что ж, сыграем ва-банк.
– Одна из служанок на обоих допросах показала, что хозяин на её вопрос: «почему он ещё не спит», ответил, – я сунул стопку с листами под мышку, открыл папку, полистал её, сделал вид, что нашёл нужную строчку, и продолжил, – цитирую: «Тирк знает, насколько это серьёзно, и должен прийти».
Попал! Лицо Тирка чуть напряглось, глаза слегка расширились. Он почти сразу же взял себя в руки, пожал плечами и спокойно сказал:
– Повторяю, Орри мне ничего такого не говорил. Кто эта служанка?
Нужно его дожимать! Я продолжил:
– Выяснять, правду ли она сказала, будете не вы, а мы. А ещё мы повторно проверим: говорите ли всю правду вы. Лотар, – я повернул голову в сторону мага-дознавателя, – подготовься к полному сканированию.
Брови старика поползли вверх, но я подмигнул ему, он успокоился и подыграл мне:
– Хорошо, мне понадобятся кое-какие инструменты, они в нашем вороне. Пойду, принесу, – он поднялся с дивана.
В этот момент Тирк вскочил со своего кресла и ринулся к выходу. Я не стал ему мешать. Я торжествовал. Всё произошло в считанные мгновения. Убийца бежал по прямой к двери и задел одну из служанок. Та отлетела в сторону, визжа от испуга, её сестра вторила ей. Между ним и выходом невозмутимо стоял Тао. Тирк размахнулся на бегу и его здоровенный кулак понёсся к лицу литанца.
Тао перетёк из одного положения в другое, словно весь состоял из жидкости, захватил руку этого быка, крутнулся, заставляя его бежать вокруг себя, подставил ногу и повалил огромную тушу на пол, лицом вниз. Затем он завернул руку Тирка за спину, прижал её коленом, завернул вторую, снял со своего пояса наручники и одел их преступнику на запястья.
Все в гостиной только начали осознавать произошедшее. Лица всех, кроме моих орлов выражали разные степени испуга и удивления. Бо с Лотаром довольно улыбались, а Торичи деловито строчил пером по листу бумаги. Сёстры наконец-то перестали визжать. Я подошёл к Тирку. Он мычал и трепыхался, как куропатка в зубах лисы, лицо и лысина багровели спелым помидором. Тао удерживал его, наступив одной ногой ему на спину.
Я присел на корточки, приблизил своё лицо к уху убийцы друга и прошептал:
– Я заберу твою душу для своего отца.