Герои Аркаира. Наследие Небесных воинов

Внутри сокрушителя было темно – дайлы в коридорах не горели. Возможно, разорвало трубы, соединяющие их с сервом, но, похоже, не билось само сердце. Кара знала, что энергия серва, эссенто, по трубам идет к кубу регулятора, а от него – к черным пластинам, вмонтированным в различные места железного корпуса. Пластины каким-то образом взаимодействуют друг с другом, с легкостью поднимая махину корабля в воздух. Для того чтобы сокрушитель перестал летать, надо либо отсоединить серв от регулятора, либо взорвать больше половины труб, по которым эссенто бежит от регулятора к пластинам. Возможно, в паре случаев за всю историю, когда сокрушители погибали, все происходило именно так.

Сначала Кара хотела спрятаться в трюме, но лестница вниз оказалась как раз на месте разлома. Девушка поднялась на вторую палубу. Стоит поискать какой-нибудь темный уголок, куда бисканцы не доберутся. К сожалению, большинство встречавшихся ей дверей оказались наглухо закрытыми: перегородки смялись при падении. Открытые каюты механиков и мастерская не подходили – туда горцы в поисках поживы сунутся в первую очередь.

Кара добралась до огневой палубы. Один «Разрыватель» сорвало с крепления, два других безжизненно уставились в бойницы, у стены валялись четверо летунов, погибших на посту. Из бойниц хорошо просматривалась часть долины. Бисканцев не было видно, значит, уже поднялись на корабль. За огневой палубой шел коридор, ведущий к рубке, но дверь туда тоже заклинило. Дальше не пройти. Придется вернуться назад, за мастерской есть лестница на верхнюю палубу.

Девушка вышла в коридор, но в конце в светлом прямоугольнике дверного проема появилась фигура. Кара дважды выстрелила. Бисканец исчез, но через мгновение появился ствол огнедыха и грянул выстрел. Крылатая едва успела нырнуть обратно в боевой отсек. Проклятье! Она сама себя загнала в ловушку. В глубине сокрушителя послышались крики, грянули выстрелы. К бисканцу подоспела подмога. Кара высунула руку с огнедыхом и вслепую разрядила барабан. Лихорадочно зарядила новый. Когда вогнала последний патрон, услышала шум. Бисканцы бежали по коридору. Они тоже умели считать и поняли, что у нее перезарядка. Кара вновь выстрелила наугад. Тишина. Она быстро выглянула. Никого. Враги пробежали часть пути и юркнули в открытую дверь мастерской. Настырные ребята – решили не тратить время на осаду, а взять штурмом.

Из мастерской высунулась голова, девушка выстрелила, но вновь промахнулась. Кажется, ее дело плохо. Бисканцы дождутся, когда у нее вновь опустеет барабан, и ворвутся. Даже если она успеет подстрелить тех, кто прибежит первыми, остальные выкурят ее. Вряд ли они хотят взять ее в плен. Скорее всего, просто потешатся вдоволь, а затем прикончат, чтобы не мешала грабить корабль. Горцы не были дикими людьми, хотя их такими часто представляли: пришлые наемники убивали и насиловали не реже, но ни первые, ни вторые не откажутся от возможности надругаться над аркаирской наемницей, зная, что об их преступлении никто не узнает. Сокрушитель и так полон трупов.

Кара опустила руку в мешочек с патронами. Негусто. Даже если она будет успевать перезаряжать барабан, у нее вскоре закончатся патроны. Боеприпасы от «Разрывателя» для ее «Говоруна» не подойдут.

«Разрыватели»! Кара посмотрела на палубные огнедыхи. Они устанавливались на железные полозья, которые позволяли откатывать орудия внутрь и закрывать окна-бойницы металлическими ставнями. Эти три заряжены. Один, правда, сорвало с крепления, один выдвинут к открытой бойнице, а вот третий находился внутри корпуса.

В коридоре мелькнула тень. Кара выстрелила дважды и метнулась к палубному огнедыху. Она никогда не стреляла из подобного оружия, поэтому не сразу отыскала предохранитель. Из глубины коридора открыли огонь и Кара, не глядя, выпустила оставшиеся патроны из «Говоруна».

Ага, вот и предохранитель! Девушка передернула тяжелый затвор и развернула ствол «Разрывателя» вдоль палубы. Теперь он смотрел точно в коридор. Вовремя! Из темноты на боевую палубу выскочили двое бисканцев. Кара нажала на спусковой крючок и тотчас оглохла от грохота.

Такой мощи она не ожидала. Свинцовый поток разметал ворвавшихся разбойников: одного припечатало к стене, второго выбросило из помещения. Пустые гильзы покатились по полу. Кара отпустила спусковой крючок. Ее накрыла звенящая тишина. Ошалевшая от грохота крылатая приходила в себя. Получилось! Теперь ей проще держать оборону. Только бы не обошли сзади. Кара покосилась на дверь, ведущую к рубке: она не смогла открыть ее, но главное, чтобы этого не смогли сделать с той стороны бисканцы. Других выходов с огневой палубы нет.

Вдалеке что-то зашевелилось, Кара прицелилась, и в ту же секунду в коридоре раздался мощный взрыв. Уши заложило еще больше. Бисканцы нашли в арсенале сокрушителя ручные бомбы и теперь пытались выкурить защитницу. Коридор заволокло дымом, и девушка на всякий случай дала длинную очередь. Боеприпасов хватит надолго. Лента с патронами уходила в большой ящик на полу. Главное, чтобы сам «Разрыватель» не заклинило. Механики с «Когтя» жаловались, что такое иногда происходит. Еще одна опасность – бисканцы могли метнуть бомбу в бойницу корабля с земли. Попасть сложно, но, если удастся, ей конец. Она посмотрела в окно. Что творится у самого борта сокрушителя, она не могла увидеть, зато заметила двоих бисканцев, которые тащили в сторону гор снятый с другой палубы легкий «Разрыватель». Они грабили корабль.

«Свинец вам в голову, а не оружие», – зло подумала девушка и подбежала к «Разрывателю», установленному у бойницы. Он также был готов к стрельбе, даже с предохранителя снят, оставалось только передернуть затвор. Кара открыла огонь по уходящим разбойникам. Патронов не жалела, словно перед ней появился вражеский дирижабль, который следовало сбить. «Разрыватель» бил бойко, но не точно, вокруг бисканцев вздыбились фонтанчики земли. Те кинули добычу и разбежались. Кара еще некоторое время с упоением нажимала на курок.

В коридоре снова сильно громыхнуло, девушка едва устояла на ногах. То ли бисканцы использовали более мощный заряд, то ли кинули дальше. Она снова подбежала к первому «Разрывателю» и дала две короткие очереди. Ее охватило злое возбуждение.

«Ну, давайте, твари. Я всем вам вынесу мозги! Вы ответите за гибель моих товарищей!» В этот момент Каре показалось, что именно горцы каким-то мистическим способом сбили «Небесное око», убив сотню человек.

Вновь наступило затишье. Кара едва сдерживалась, чтобы не палить впустую. Она постоянно бросала взгляды в окно, но разбойники, если и сновали вокруг сокрушителя, теперь благоразумно не заходили в зону, простреливаемую «Разрывателем». Жаль, что она не может поднять этот тяжелый огнедых и выйти с ним на палубу. Она покрошила бы всех ублюдков-мародеров. Увы, она не боец. Какой-нибудь Черный Барон не стал бы отсиживаться в углу, когда грабят аркаирский корабль. Хотя Барон, разумеется, взял бы свой «Дракон» – гораздо легче, удобнее и точнее палубного огнедыха.

За окном вновь началось движение. Кара подскочила к огнедыху, полная решимости продолжить бой. Однако это были не разбойники. Из тумана над долиной появился дирижабль. Большой металлический аэростат последней модели, под ним легко бронированная гондола с изображением красной ласточки на борту. Дирижабль снизился над пустошью. С палубы сокрушителя послышались одиночные выстрелы бисканцев, им в ответ с борта гондолы сердито затараторил палубный огнедых.

Ласточка! Дирижабль принадлежал Герцогине. Обрадованная Кара подбежала к первому огнедыху и начала беспорядочно палить вглубь коридора. Бисканцев там уже не было, но следовало показать аркаирским наемникам, что внутри упавшего сокрушителя еще есть люди, которые сражаются с горцами.

Кара прекратила огонь, прислушалась. Бисканцы уже не стреляли, видимо, бежали с поля боя. Дирижабль завис над землей, из гондолы по веревкам спустились несколько бойцов Герцогини и под прикрытием палубных огнедыхов двинулись к сокрушителю.

Крылатая перевела дух. Она выжила. Слава Небесному Механику! Кара нервно засмеялась, но тут ее взгляд упал на тело аркаирского летуна возле стены. Шея неестественно вывернута, лицо бледное, серое, широко открытые глаза, в которых отсутствует жизнь. Боевой азарт Кары иссяк, она вспомнила, что находится на корабле, полном мертвецов. Стало страшно. Прочь отсюда. Только выбираться надо осторожно, чтобы свои по ошибке не пристрелили.

Девушка переступила порог, путь преградило изуродованное пулями «Разрывателя» тело бисканца: из развороченного живота вывалились кишки, вместо головы кровавое месиво, стена забрызгана кровью и мозгами. Кару затрясло, и она поспешно отступила. На негнущихся ногах подошла к огнедыху и оперлась о горячее дуло. К горлу подкатил противный комок. Ее вырвало.

Чужие здесь не грабят

Джоф Драг проснулся от скрипа двери. Резко выпрямился в кресле, подхватил лежавшую на коленях «Саламандру».

– Это я. До ветру ходил, – послышался голос Шкипера.

Джоф опустил огнедых. За окнами светало.

– Дождь идет?

– Моросит. Скоро припрутся.

– Авось и нет. Кому охота в такую рань на дело идти.

– Припрутся обязательно, – подал из угла голос Рябой. – Монах в ярости. Каждую собаку за шкирку трясет.

Джоф поднялся из кресла, в котором провел всю ночь.

– Зови хозяина. Пусть поднимает парней. Хватит ему перед Бароном трястись.

За всю историю Аркаира трудно найти личность одновременно столь героическую и злодейскую, как Черный Барон. Он был одним из предводителей гильдий, что сто лет назад стояли у истоков заговора против последнего короля династии Азура – Клаймака. В «Хрониках революции» Алгерда Коу упоминаются имена пятерых из шести главных заговорщиков: механики Дагон Ра, Ко-Шир Тан, Вито Стан, торговец Тори Знак, промышленник Дагон Сет. Имя же шестого героя революции так и осталось тайной, в историю он вошел как Черный Барон. Он появился из ниоткуда, никто не знал его настоящего имени. Народная молва окрестила его Духом Революции, который пришел на Торо, чтобы дать людям свободу. Закованный в черную броню гигант повел революционеров на штурм Дворца. Он не давал пощады врагам и лично расправился с дюжиной прославленных королевских телохранителей. Ходила легенда, что, когда восставшие ворвались во Дворец, Клаймак гневно воскликнул: «Глупцы! Вы погубите Аркаир!» На что Барон ответил: «Нет, только короля», – и разрядил в лоб Его Величеству огнедых.

Вскоре после свержения короля победители перессорились между собой. Каждая из гильдий пыталась оттяпать себе побольше власти, что привело к скоротечной, но кровопролитной войне, верх в которой одержала Гильдия механиков. Черный Барон, по всей вероятности, принимал участие в дележе Аркаира, но на чьей стороне, «Хроники» не упоминали. Неожиданно он надолго исчез из виду.

Вновь его имя Аркаир услышал примерно двадцать лет назад. Его возвращение во власть оказалось столь же триумфально, как и первое появление. Разумеется, человек, спустя столько времени надевший железную маску, тем самым легендарным Бароном-революционером быть не мог. Однако, хотя самозванец и воспользовался чужим именем, право его носить завоевал честно. Для аркаирцев легендарный Черный Барон вновь обрел плоть и кровь. Некоторые даже поговаривали, что под маской и не человек вовсе, а призрак, восставший из могилы.

Наемник Джоф Драг в призраков не верил и Черного Барона не боялся. Он вообще никого не боялся. Его сила, бесстрашие и удача снискали ему славу на Торо. Мир и спокойствие Аркаира после революции зависели от баланса сил между гильдиями, каждая из которых имела своих представителей в Совете города. В Совете решались вопросы распределения зон влияния. Так, Гильдия промышленников контролировала район Семь Шахт на севере острова, Верхний город считался территорией механиков, Нижний город принадлежал Гильдии торговцев, в пригородах хозяйничали землевладельцы во главе с Герцогиней, а Порт был отдан на откуп Барону. На особом положении находился Дворец. Его наземные ярусы считались открытой территорией, но Лабиринт был во власти механиков. Чтобы все эти договоренности соблюдались, за порядком во всех частях Аркаира присматривали стражники Внутреннего Взора, получающие довольствие из городской казны. Впрочем, это срабатывало не всегда. Черный Барон быстро поставил себя над законом, часто игнорировал приказы Внутреннего Взора, преследуя своих противников, где ему было угодно.

Джоф работал на механиков. Он брался за самые щекотливые и опасные дела. Особенно часто мастера обращались к нему, когда их интересы сталкивались с интересами Барона. Для механиков это было выгодно: формально дорогу бойцам человека в железной маске переходил свободный наемник. Как бы гильдии ни относились к Барону, они старались не давать повода для ссоры.

Джоф вышел на крыльцо. Почти рассвело. В воздухе витали запахи моря, смолы и дерева. Во дворе грудами лежали доски. Хозяин торгового дома «Заря Востока» Авадоний Младший недавно начал пристройку нового склада. «Заря Востока» поставляла кожу и ткани с материка. Авадоний владел двумя небольшими торговыми судами, которые гонял из Валонии в Аркаир. Товары с материка он продавал аркаирским гильдиям, часто имел дело с механиками. На Торо он закупал металл и сбывал его на Черепахе. Его торговый дом располагался в Черных Доках, одном из кварталов Порта. Здесь хозяйничали люди Барона, которым Авадоний платил отступные. Он не жаловался: хочешь иметь свой кусок пирога в Аркаире – умей вертеться. На постоянную охрану денег не хватало, но в особых случаях Авадоний все же обращался к наемникам механиков.

На днях в Порту неизвестные головорезы положили полдюжины бойцов Монаха. Наглость неслыханная. Люди Дерваля теперь из кожи вон лезли: вламывались во все торговые дома и постоялые дворы, где могли затаиться чужаки. Под шумок начали грабить торговцев. Авадоний понял, что и ему достанется. Как назло, как раз пришла партия кожи с материка. Он хотел сбыть ее механикам, поэтому сразу кинулся к мастеру Лавалю, который в Великом Дайле не последний человек. Мол, защитите, для вас же стараюсь. Мастер Лаваль послал за Джофом. Тот с парнями примчался в Порт к вечеру, но разразилась гроза, и в «Зарю Востока» никто не пожаловал.

Во дворе появился Шкипер. Как его зовут на самом деле, не знал даже Джоф. Шкипер – он и есть Шкипер. Длинная седая шевелюра, такая же седая окладистая борода, красноватое лицо, нос картошкой. Наверное, ему перевалило за полтинник, но Джоф помнил, что Шкипер выглядел так и десять лет назад, когда они встретились. Они немало пережили во время странствий по островам Моря Грез, вместе прибыли в Аркаир. Шкипер был отличным бойцом, но неплохо умел и переговоры вести, знал немало капитанов по обе стороны пролива. Шкипер был вооружен «Громобоем» – длинноствольным огнедыхом. Оружие устарело, но до сих пор пользовалось любовью у моряков за свою неприхотливость.

Из дома выглянул Рябой. Он остался стоять на пороге, опираясь на длинноствольный «Глаз орла». Керон Рябой разменял четвертый десяток, но на вид все еще походил на юношу с жиденькой неопрятной бородкой. Если бы не морщины, да облезлый нос, Рябого вполне можно было принять за юного парня. Керон был из местных. Джоф не любил подпускать к себе аркаирцев, но для Рябого сделал исключение. Керон в юности успел поработать на Внутренний Взор, а Джоф нуждался в человеке, который знает город и хорошо ведет слежку.

Шкипер да Рябой. Команда небольшая, но Джофу больше и не требовалось. Один вовремя разузнает, что к чему, второй прикроет спину. Основную работу Джоф привык делать сам. Во Дворце и Верхнем городе за ним закрепилась репутация бесшабашного одиночки, головореза с принципами, который не остановится ни перед чем, чтобы защитить несправедливо обиженных.

На крыльцо вышел Авадоний Младший с двумя подручными. Парни крепкие, но без оружия, как и сам хозяин. Джоф сразу понял: помощники из них никакие. Авадоний в перестрелку с людьми Барона вступать боялся, как всегда, хотел прикрыться механиками. Его, конечно, можно понять – ему здесь жить, но Джоф не любил трусов и не признавал полумер. Если решил пойти против портовых банд, надо показать зубы, иначе сожрут.

На забор со стороны улицы вскарабкался человек. Шкипер снял с плеча «Громобой», Рябой, наоборот, ретировался в дом: договорились, что он прикроет их огнем из окна второго этажа.

Незнакомец спрыгнул во двор и пошел открывать ворота. Действовал уверенно и нагло.

– Первыми не стреляем, – сказал Джоф.

Во двор вошли восемь бойцов без масок. Наверняка еще двое остались снаружи, а двое у задней калитки. Дюжина, иными словами «свора». Обычно так люди Барона выходили на дело. У троих барабанные огнедыхи, у троих – столь любимые в Порту двуствольные «Палачи». Оружие, правда, у всех в кобуре. Еще двое помахивали увесистыми дубинками. «Свора» направилась к крыльцу.

– Авадоний, сукин сын, почему не открываешь? Мы к тебе от Монаха с проверкой, – прорычал бородатый громила с забранными сзади в косичку волосами.

– Купить что-то хотите? – Джоф выступил вперед.

– Ты глухой или тупой? Мы с проверкой. Ищем пришлых убийц, – свирепо завращал глазами вожак «своры».

– «Заря Востока» под охраной механиков.

Вожак недовольно посмотрел на Авадония.

– Э-э… верно. Механикам товар пришел. Скоро разгружать будем, – выдавил тот.

– Да мне все равно. Хочу убедиться, что здесь эти говнюки не прячутся. Приказ Барона.

– Здесь чужих нет. Мое слово. И вас здесь тоже не будет, – спокойно ответил Джоф.

Головорезы потянулись за оружием, но вожак предупреждающе поднял руку:

– Не наглей, Джоф. Это земля Монаха и Барона.

– Знаешь меня? Это хорошо. Объяснять ничего не придется. Валите отсюда.

– Иначе что, перестреляешь нас? – с издевкой спросил вожак. – Мы вот огнедыхи не достаем. Мы закон уважаем. А ты? Начать войну хочешь, механиков подставить?

– Зачем же сразу стрелять, – Джоф повернулся и передал Авадонию «Саламандру». – Подержи-ка, пока я с гостями беседую.

Вожак подошел к Джофу. Он был уверен: численный перевес не оставлял защитникам шансов на победу в рукопашном бою.

– Ты совсем страх потерял. Барон давно…

Вожак не договорил – Джоф с разворота нанес ему мощный удар в челюсть. Головорез мешком повалился на землю. Наемник пнул по ноге ближайшего бойца, а когда тот согнулся от боли, заехал ему кулаком в ухо.

«Свора» ринулась в драку. Двое бойцов отвлеклись на людей Авадония, остальные навалились на Джофа. Тот ловко ушел от нескольких ударов, а затем вырубил одного бойца ударом в солнечное сплетение, второго – в висок. Третий головорез попытался раскрошить ему череп дубинкой. Джоф успел поставить левую руку, и оружие лишь скользнуло по ней. Наемник перехватил запястье противника и крутанул изо всех сил. Человек взвыл от боли. Джоф выхватил у него дубинку и нанес удар по шее. Затем яростно начал молотить оставшихся. Кому-то заехал в нос, кому-то по руке, кому-то по голове. Каждый такой удар выводил врага из равновесия, а кого-то просто вырубал. Не прошло и пары минут, как все восемь человек лежали или сидели на земле.

Во двор ворвались еще четверо бойцов Барона с «Палачами» в руках, но при виде Шкипера замерли в нерешительности. Помощник Джофа целился из «Громобоя». Длинноствол на таком расстоянии бил точно, чего не скажешь о короткоствольных «Палачах».

– Ну, как-то так, – тяжело дыша, Джоф осмотрелся.

Драться врукопашную Джофа учили монахи ордена Вечной Пустоты. Хорошие парни: молились Лере и не признавали никакого оружия, кроме кулаков и дубинок. Двести лет назад разработали собственную технику боя, которую постоянно совершенствовали и держали в секрете. В кулачных поединках им не было равных. Вот только их неприятие огнедыхов все портило. Монастырь раз в полвека обязательно жгли какие-нибудь вооруженные разбойники или мародеры, которые успевали перестрелять крутых кулачных бойцов прежде, чем те подбегали к ним.

Джоф прожил с пустотниками больше года, заслужил их доверие, стал членом общины. Упорства ему было не занимать, поэтому технике боя он выучился быстро. Только от оружия отказаться не захотел. Когда на монастырь напали очередные плохие парни с огнедыхами, Джоф спокойно расстрелял с полдюжины врагов и спас общину от очередного разгрома. За это он получил благодарность от настоятеля и… был изгнан за то, что воспользовался оружием.

На земле стонали бойцы Монаха, один валялся без сознания. Вожак «своры» сидел на корточках, харкал кровью и отборно матерился. Парням Авадония тоже досталось, хотя они едва успели принять участие в драке. В общем, если бы не Джоф, не видать Авадонию своего товара.

– Забирай своих уродов, – Джоф подошел к вожаку. – Барону привет передавай.

– Он тебе голову оторвет, – процедил вожак.

– Пусть попробует. Он знает, где меня искать. К Авадонию не лезьте – это торговец механиков. Его товар – наш товар.

– Не собирались мы его трогать. Мы этих уродов ищем. Они наших парней…

– Меня это не касается, – оборвал Джоф. – Повторяю: чужих здесь нет.

Вожак, пошатываясь, направился к выходу. Его бойцы под прицелом «Громобоя» Шкипера потянулись следом. Двоих раненых вынесли на руках, положили на стоявшую возле ворот телегу, запряженную тяговой лошадью. Джоф хмыкнул: вожак соврал, бойцы Монаха телегу с собой прихватили, чтобы награбленное вывезти.

Подошел Авадоний, отдал «Саламандру».

– Лихо вы их. Я боялся, что стрельба начнется.

– Ты бы лучше нашел денег на постоянную охрану. Из Верхнего в Порт запаришься бегать. В следующий раз можем не успеть.

Боевой азарт Джофа постепенно проходил, а с ним улетучивалось и приподнятое настроение. Начала ныть рука, которой он закрылся от дубинки.

– Надо бы подождать. Вдруг вернутся с подмогой, – озабоченно сказал Шкипер.

– Можно и подождать. Но, сдается, Монах на рожон не полезет. Ему сейчас обидчиков поважнее надо искать.

– Монах в ярости, сам не свой. За два дня его бойцов дважды положили. Кто такое стерпит!

– К счастью, мы без трупов обошлись, так что не станет Дерваль сейчас с механиками связываться. На ком-то другом отыграется, – успокоил Джоф. – Впрочем, то уже не наша забота.