Гостья не стала дожидаться дальнейшего развития событий и взглянула на хозяйку. Та, не переставая улыбаться, спросила, нравится ли ей. После чего разъяснила, что любого приглянувшегося можно вызвать для утех. А когда девушка смутилась, подруга, как само собой разумеющееся, произнесла: волноваться не стоит, на экране особый сорт мужчин, отобранных для развлечений. На по-прежнему непонимающий взгляд уточнила: когда женщина желает ласки, выбирает приглянувшегося самца.
Услышав ответ, девушка поняла, о чём идёт речь. Она изумлённо взглянула на подругу! Её женственность противилась столь примитивному способу размножения, но подруга, упредив уточняющий вопрос, сообщила, что после рождения всех младенцев-мальчиков забирает ювенальная юстиция. Их судьбой занимается специально обученный персонал. Правда, чуточку стушевавшись, добавила, дескать, детишек ждёт строгий отбор. Кому повезёт, в дальнейшем станут услаждать женщин. Кому нет, займутся тяжёлой работой и подвергнутся принудительной стерилизации. А тех, кто ни на что не годен, она сделала паузу, усыпят…
Подруга произнесла последнюю фразу так обыденно, что гостья поняла: сказанное – правда! И про услаждение, и про стерилизацию, а главное, про усыпление младенцев. Её зрачки расширились, пульс зашкаливал. В какой-то момент показалось, будто всё происходит во сне, и она никак не может пробудиться.
Наблюдая за ней, радушная хозяйка не могла взять в толк, в чём причина такой реакции. Ну отбраковывают мальчиков, кого-то стерилизуют, кого-то усыпят. И что? Она постаралась как можно доходчивее объяснить, дескать, всё целесообразно и в интересах самих мальчуганов. Зачем оставлять их мучиться, если женщина не может воспитать мужчину? Ей этого не дано. Всё, что в её власти, – вырастить из мальчика девочку. Вон их сколько, выбирай на любой вкус! Спрашивается, к чему эксперименты, когда и так всё ясно? В конце концов, рассердилась подруга, надоело делать вид, будто мужик есть мужик! Всё не так. Сплошные истерички и неврастеники. Вспомни хотя бы братца…
Услышав про брата, девушка оторопела. Вот уж от кого не ожидала, но подруга, не смутившись, завершила, что у них к мужчинам относятся не в пример гуманно. Их кормят и позволяют катать детские коляски. Это служит им наградой.
– Пойми, наконец, – она взяла гостью за руку, – скоро так будет везде. Вы уже к этому идёте. Так что не лги себе…
Оранжевая эйфория
Девушка вздрогнула и проснулась. Она испуганно села на кровать, подруги рядом не было. Да и откуда ей взяться в Москве? Значит, всё сон? Облегчённо рассмеявшись, подумала: привидится же такое! Её настроение улучшилось, и она с удовольствием потянулась, затем прошлёпала к зеркалу. Из зазеркалья смотрело озорное лицо, обрамлённое русыми волосами. Показав отражению язык, заколола волосы и подошла к окну.
Явного солнечного света ещё не было, и предрассветный туман скрыл силуэты. Его объятия кутали деревья, вызывая ощущение сказки. Зыбкий утренний трепет навевал сонливость, но заря спешила во весь опор, придавая крышам изумрудный оттенок.
Девушка опустила глаза и заметила одинокого мужчину, гулявшего с коляской. Его жена вышла из подъезда и, нервно жестикулируя, посмотрела на мужа. Огромный детина поёжился и виновато потупил глаза. Она что-то отрывисто сказала и ушла вперёд. Ещё немного, и скрылась за поворотом. Младенец в коляске сладко спал…
Тем временем в Кремле всё бурлило! Исполняющий обязанности вникал в суть происходившего. Принять дела было не у кого, и временному главе корпорации пришлось разгребать завалы. Нередко наталкиваясь на саботаж и откровенную враждебность. Помимо прочего, ему бросились в глаза намеренно создаваемый хаос и неразбериха. От чего решения принимались без должной проработки. Несмотря на это, корпорация не останавливалась. Эликсир бесперебойно поставляли, клан советников набивал карманы. Они не желали прихода нового руководителя, так как все со всеми успели договориться. И теперь всячески пытались ему помешать, не оставляя надежд, что поиск кандидата не увенчается успехом. К тому же девушка не смыслит в управлении, и, возможно, кому-то из них предложит возглавить корпорацию. А пока запутывали всё, что можно, и наживались везде, где получится.
Такая суматоха до поры скрывала выгодоприобретателя. Однако кто он, стало ясно, когда советник, из тех, кого привёл Борис Николаевич, принёс документы на подпись. За глаза его звали Ходок, ещё в бытность президента он подкупил членов правления, при этом хвастливо заявляя, дескать, скоро все решения буду визировать единолично. Такая самоуверенность не осталась незамеченной, и до руководителя доносились слухи. Кроме того, ему было известно многое из жизни проворовавшихся младореформаторов. Тем не менее, они по-прежнему вели себя, словно хозяева, рассчитывая в скором времени избавиться от чужака.
Впрочем, их желаниям не суждено исполниться. Начальник службы безопасности, оказался неподкупен. А его профессионализм служил щитом от интриг. Потому и не могли от него избавиться советники, как ни старались. Именно он предоставил сведения исключительной важности. Этих доказательств хватит для расследования и приговора суда. Но исполняющий обязанности не торопился. Он желал во всём разобраться. Вот и отложил в сторону документы, которые принёс советник.
Не привыкший к такой скрупулёзности Ходок занервничал. Обычно Борис Николаевич, не вникая, ставил подпись, полагаясь на окружение. Однако новичок по-иному относился к работе и визировал лишь то, с чем был ознакомлен. Такой подход отнимал немало времени, но приходилось мириться. Немногим нравилась его въедливость, она мешала ловить рыбку в мутной воде. Тем не менее, нужно подчиняться.
– Что-то не так? – едва сдерживая раздражение, спросил Ходок.
– Почему? – удивился исполняющий обязанности и добавил. – Просмотрю и подпишу.
Но советника не удовлетворил ответ, и чуть настойчивее он произнёс:
– Борис Николаевич доверял нам. Он занимался стратегией, а тактику поручил окружению. Хотя, о чём это я? Вы и слов таких, наверное, не знаете…
Его бесцеремонность не осталась не замеченной. Новый руководитель, изучающе взглянув, улыбнулся.
– Хорошо, хорошо, – излучая добродушие, сказал он, – я обязательно учту ваше мнение. А сейчас идите работать. Когда документы будут готовы, вас известят.
Ходок оторопел! Ещё никто не смел указывать ему на дверь. А этот выскочка здесь без году неделю и уже возомнил о себе невесть что! Нет, так дело не пойдёт. Нужно его приструнить и показать, кто в корпорации хозяин.
Плохо сдерживая волнение, он спросил:
– А вы уверены, что задержитесь? Возможно, уже завтра вылетите из кабинета. По крайней мере, я сделаю для этого всё. Так что не спеши радоваться…
Тот, кому назойливость Ходока начинала мешать, молча указал на дверь. Взбешённый советник рванул на себя дверную ручку, но, передумав, развернулся вполоборота и процедил:
– Когда тебя уволят, я похлопочу, чтобы взяли в охранники. В корпорации много твоих бывших коллег, так что место швейцара будет наградой…
Исполняющий обязанности внимательно посмотрел на Ходока. Его явно не задели слова советника, и тот, обуреваемый злобой, хлопнул дверью. И тут же в коридоре столкнулся с коллегой, ушлым малым, посвятившим немало времени научной работе. Уже много позже, он каким-то чудом закрался в доверие к покойному президенту. С тех пор неусыпно дежурил в Кремле, стараясь быть полезным. К нему прилепилось прозвище Берёза. Словно клещ цеплялся он к нужному месту, но сегодня, как и остальные, находился в трудном положении. С одной стороны, новый руководитель напоминал кота в мешке! С другой, обладал вполне реальной властью. И кто знает, может, следует помочь ему укрепить позиции, авось пособит повалить врагов. А их у Берёзы немало. Вон Ходок уже выскочил словно ошпаренный! Значит, новый не так прост, раз не побоялся взгреть неприкасаемого.
Размышляя, Берёза взял Ходока под руку и вкрадчиво осведомился, что случилось. Но не получив вразумительного ответа, принялся успокаивать, дескать новичок обязательно совершит промах. Осталось немного подождать. На что Ходок покачал головой. Нет! Не того калибра. За плечами хорошая выучка, так что рассчитывать на оплошность не стоит. Берёза молча слушал.
– Ничего, – обнадёжил он, – вместе справимся. Главное, друг друга не подставлять!
Ходок неприязненно улыбнулся и отстранился. Уж кто-кто, а он хорошо знал Берёзу. В особенности, когда тот пускал пыль в глаза. Неужто, собрался сдать? С него станется! Впрочем, возможно, уже договорился. Недаром получил такое прозвище. Прилипнет как банный лист, не оторвать…
Почувствовав холодок, Берёза отправился к себе. Ходок проводил его взглядом, но не стоять же здесь весь день. Так и побрёл, размышляя, продаст Берёза или нет. В конце концов, они одним миром мазаны. И Берёза, как и он, служит лишь наживе! До той поры, пока блеск золота не потускнеет, будут рвать друг друга. Как говорится, ничего личного! Впрочем, и Ходок хорош. Случись что, не раздумывая, переступит через родную мать. А тут какой-то новичок, не имеющий опыта. Значит, его устранение – дело времени…
Возможно, такие планы относительно главенствующей роли и сбылись бы, но как ни старались младореформаторы, исполняющий обязанности оказался проворнее. Он изловчился и изничтожил немеряно расплодившихся в корпорации крыс. Правда, не всех, а только самых наглых. Кто от безнаказанности потерял страх. И Ходок, получив заслуженный срок, уехал отбывать первую ходку. Но кое-кто пустился в бега, вот Берёза, к примеру, волею судеб оказался на острове. Где обитали каннибалы. Уже там затосковал и стал писать покаянные письма, испрашивая дозволения вернуться. Тем не менее, судьба распорядилась иначе, и, по слухам, его то ли удавили, то ли утопили. В общем, слопали, как и принято на острове людоедов…
После того как правитель расчистил Авгиевы конюшни в Кремле, он вспомнил про захват территорий, в прошлом принадлежащих империи. Выяснилась интересная вещь: советники намеренно спаивали Бориса Николаевича! Используя его доверчивость, убедили подписать документы, где провозглашалась независимость филиалов. Вечно пьяный президент не возражал, ведь о трагических последствиях тогда мало кто задумывался. Желание обогатиться увлекало, и только опытный наездник мог усмирить норовистого жеребца, в народе называемого – алчность. А советники даром времени не теряли! Они выгодно использовали ситуацию, и региональные элиты, отхвативши лакомые куски, не мешкая, занялись их легитимизацией. Поручив сочинить такое прошлое, что видавшие виды историки возмутились! Зато у подданных филиалов вскружило голову от «былого величия». Эти сказочные истории убеждали, с севера пришли русские и захватили их земли. Однако нынче мы обрели свободу и в скором времени заживём, как прежде.
Наивный обыватель, слушая увлекательные байки, истово верил и терпеливо ждал. Он не возмущался и не предъявлял претензий. Мнимая независимость опьянила, вынуждая на всё смотреть сквозь розовые очки. Но вечно так продолжаться не могло. Реформы разделили население на состоятельных и бедствующих, а нувориши, ничего не опасаясь, творили беззаконие. Они почувствовали себя хозяевами, а к остальным относились, как к бесправной челяди. Их корысть и неспособность управлять отбросили филиалы в средневековье. Уровень жизни упал, и многие утратили веру в будущее.
Повсеместное недовольство и отсутствие заработка стали предметом постоянных кухонных бесед. От зари и до зари не смолкали разговоры о бесправном положении и нищенских зарплатах. Вместе с тем, ничто не предвещало изменений. А виною тому инертность, присущая всякому сообществу. Именно она сдерживает, не давая вдохнуть полной грудью. И так продолжается до тех пор, пока в дело не вступят эмоции. Кому как не им избавить от равнодушия, оплодотворяя доведённое до нужды население мыслью о справедливости. И она, созрев во чреве, громогласно возвестит начало нового дня…
Правитель это знал и без промедленья приступил к выработке плана по возврату территорий, но исключил военное вмешательство, как поступают многие. Он взял идею равного доступа к благам и запустил в дело. Иными словами, нет смысла терпеть профнепригодность власть предержащих, пора передать управление тем, кто защитит обездоленных. А их становилось всё больше. Под этим подразумевалось повышение оплаты труда и пенсий до приемлемого для жизни уровня. Кроме того, к обсуждению предлагался аспект независимости. Той самой, которую якобы получили регионы, обманутые реформаторами.
Этот аспект связан с признанием на международной арене и, как следствие, наплывом инвестиций. После чего жизнь филиалов должна измениться. Однако этого не произошло! И доверчивому обывателю не осталось ничего, кроме как сетовать на собственную наивность. Выход из империи оказался дорогой в никуда! Поскольку, находясь в её составе, сопричастность к общим победам воодушевляла. Нынче же окраины превратились в «подай-принеси» мировой политики. Стали разменной монетой, чем расплачиваются глобальные игроки, обрекая население на выживание. Вследствие чего вновь образованные республики отказались от социальных обязательств. На заботу о гражданах не хватало средств!
Едва призыв был опубликован, не согласные с проводимым местным руководством курсом, горячо поддержали идею. Они стали её сторонниками и ратовали за возвращение в состав империи. А ввиду того, что много трудоспособных уехало на заработки, они и составили костяк неравнодушных. Тех, кто признал обоснованность предлагаемого. Им было с чем сравнить! Жизнь в империи отличалась от прозябания в филиалах. По этой причине приверженцы нового течения открыто исповедовали взгляды, вовлекая в сферу влияния друзей и знакомых. А с учётом Интернета на некогда обширной территории разгорелись нешуточные споры: что лучше – прозябать в нищете или вернуться под общий кров. Нередко они заканчивались ссорами, но до серьёзных конфликтов не доходило.
Поначалу могло показаться, будто споры затянут обывателей. С другой стороны, всеобщее обнищание оказалось столь раздражающим, что большинство воспротивилось навязанным порядкам. Желание справедливости возобладало! Власть в филиалах покачнулась.
Почуяв неладное, руководители взбунтовавших окраин отправились в центр. Разузнать, что да как. Но правитель, к тому времени сменив статус, был немногословен. Он вежливо улыбался, но не более. В ответ на витиеватые намёки, пожимал плечами. Его молчание значило куда больше, профессия политика стара, как мир. Её неотъемлемой частью ритуал, когда говорят одно, в уме придерживаясь иного. Таковы условия игры, и все это понимают.
После радушного приёма главы филиалов прощались, заверяя хозяина в дружбе. До конца не понимая, что да как, многие пытались выведать хоть что-то у ближайшего окружения. Но советники держали язык за зубами! Правитель окружил себя преданными людьми. Так и не добившись результата, руководство филиалов отправилось восвояси, где бушевали споры о возвращении.
Учитывая неоднозначность ситуации, всюду провели референдумы. Но, с условием. Каким? Это осталось в тайне. Впрочем, догадаться несложно – подобные требования – всегда гарантии безопасности. И в том нет ничего удивительного, мало кто способен удержаться от искушения, попав во власть. А те, кому это по плечу, войдут в историю. Именно они расширяют пределы государств, преумножая население.
Так, по прошествии времени большинство вернулись в состав империи. Правда, кое-кто оставался в одиночестве. Но и они недолго раздумывали. Ввиду кризиса западных ценностей, прежде всего на самом Западе, им пришлось выбирать. А разрушенная экономика склонила чашу весов, и гордые прибалты отправились в Москву. Там внимательно выслушали, и основанный русским князем город Юрьев (Тарту), и другие вернулись домой.
Не прошло и двух лет с момента смены власти в корпорации, как, словно ртуть, империя воссоединилась. Она собрала осколки территории, на время ускользнувшие под чужеродное влияние. Главы вновь образованных губерний вернулись к исполнению обязанностей, только теперь назначались из центра. Наиболее расторопные из них избавились от бестолковой родни во властных кабинетах. Им на мену пришли специалисты, и империя зажила лучше прежнего. Эликсир поставлялся, единственная наследница ни во что не вмешивалась. Ей было отрадно, что не ошиблась, приняв помощь соратника отца.
Аппетит приходит во время еды
Когда в родных пределах жизнь вошла в привычную колею, перед правителем возникла другая задача. Теперь предстояло навести порядок вовне. А с учётом поражения многих либеральными идеями сделать это ой как непросто. Настолько выверенным оказалось тлетворное влияние, что, даже когда пошатнулся оплот либерализма, инерция маховика по-прежнему перемалывала судьбы несчастных мальчиков и девочек. Они стали жертвами размывания антропоморфологических различий. Вдобавок насаждаемый «борцами за демократию» хаос произвёл тектонические сдвиги в переселении народов и Европу наводнили беженцы из мест, где не прижилась «демократия». Власти европейских государств, выполняя прихоти либерального гегемона, оказались неспособны защитить население. Европейско-христианскую мораль разъела ржа либерализма. А согласно ей интересы личности выше интересов государства! В том числе и личности приезжих. Вот почему обывателю пришлось столкнуться с варварством мигрантов, своим присутствием предъявивших права на западный мир. Тот самый, что принёс им голод и разруху. И если миграцию не остановить, Европу захлестнут междоусобицы, а у некоторых в арсенале ядерное оружие.
Правитель улыбнулся: каких ухищрений только не придумают. Это ж надо было извратиться и навязать населению образ жизни, когда профессионально насаждаемое рабство воспринимается как должное. И его не стыдятся, а гордятся им! Что может быть страшнее? Но рассуждай ни рассуждай, а план действий необходим. Ведь если предположить чудо, и европейцы вернутся к природному естеству, на восстановление их популяции уйдут годы. А если по-прежнему будут придерживаться идеологии, далёкой от реальности, попросту вымрут.
Итак, вернулся он к мысли: либеральную болезнь внедрили в массы, намеренно изменив эликсир. Следовательно, самое простое – вернуть подлинный рецепт! Поскольку основа для напитка прежняя и поставляется из империи. Но как это сделать? Где жрецы, кто владел рецептами? Да и остались ли такие?
В поисках ответов правитель регулярно собирал совещания. Огромный перечень вопросов уходил на второй план. Во фронт выдвинулась задача вернуть былое влияние. Тем не менее, мозговые штурмы не приносили результата. Едва тема касалась эликсира, советники проявляли осторожность. Одни отмалчивались, не рискуя высказываться, другие давали понять, подобное вне их компетенции. Идеология – вопрос не рядовой! Те, кто по незнанию вмешивался, натворили чёрт знает чего, оттого и не решались брать ответственность в столь деликатном деле. Воздерживаясь от высказываний, ждали, когда кто-то взвалит груз на себя.
Впрочем, нашёлся один. Незамысловатого виду, невысокий, средних лет. Его ключевой специализацией оказалось решение проблем нестандартным способом. Кроме того, советник обладал незаурядной житейской опытностью и смекалкой. До недавнего времени он был в отпуске и пропустил совещания, на которых обсуждали данную тему. Но это сыграло ему на руку, так как не успел пропитаться безнадёгой и, видя, как правитель хмурится, попросил слово. Ещё не было случая, когда предложенное им решение не принесло бы результат, и многие надеялись, ситуация сдвинется с мёртвой точки. По этой причине вздохнули с облегчением, когда советник поднялся со своего места.
Обычно, присутствуя на совещаниях, он отмалчивался. Но сегодня внимательно оглядел аудиторию. Убедившись, что готовы слушать, негромко заговорил. Его речь не изобиловала подробностями и была лишена вычурности словесных оборотов. Говорил советник ясно и просто. Немногим доводилось слышать его голос. Ввиду важности обсуждаемых с правителем тем, переговоры не подлежали огласке. Однако сейчас во всеуслышание заявил: если империя не может воссоздать рецептуру, то для сохранения идентичности населения нужно запретить любые изменения. А поскольку другого источника поставок не существует, потребители согласятся. В противном случае останутся ни с чем. Коль уж рецепты утрачены, добавил он, пускай потребляют продукт в чистом виде. Так имперский смысл бытия изменит ситуацию. На том и порешили…
Когда процесс согласования вошёл в завершающую фазу, а предстояло ни много ни мало изменить мировоззрение континентов, потребителям сообщили о запрете. Как и ожидалось, большинство обратились с просьбой по-прежнему добавлять в эликсир свои представления о жизни. Но правитель был непреклонен! Речь шла о выживании территорий, расположенных в непосредственной близости. По этой причине всем отказали, и отныне отгружали продукт, который запрещено смешивать с чем бы то ни было.
К его немалому удивлению, такие страны как Сирия, Турция, Греция, Сербия, Болгария и Македония, Италия, Рим, Персия, Испания, Латинская Америка, а с ней Египет, Палестина и, разумеется, Израиль, быстро добились прироста. Имперский эликсир действовал на удивление скоро. Население этих стран увеличилось, что позволило обеспечить достойный уровень жизни. Вместе с тем, каждая общность повела себя в соответствии с национальными особенностями. Кто-то использовал демографию для развития производства. Другие избыточный человеческий ресурс направили в сельское хозяйство. Они выращивали зерновые, переориентировав экономику на внутреннее потребление. Были и такие, кому по нраву заниматься животноводством, тучные пастбища позволяли разводить скот. Ну а третьи занялись пчеловодством и превратились в лидеров по поставкам мёда и иных сопутствующих этому виду деятельности продуктов.
К сожалению, нашлись и те, кто всплеск рождаемости использовал для агрессии. Они увеличили численность армии, а экономику перевели на военные рельсы. Эти меры вызвали тревогу, и многие призадумались. А когда в Испании, четвёртом по размерам государстве на континенте, полыхнула война, кое-кто отправил послов в Россию. Тем не менее, агрессора это не остановило. Кроме Испании он ввёл войска в Сирию и готовился оккупировать Болгарию. Но что-то пошло не так, и болгары избежали вторжения.
К счастью, военные авантюры не переросли в затяжные войны. Всё закончилось быстрее, нежели планировали стратеги. Словно тщательно подготовленная коррида, где могучий бык показал, кто на арене хозяин, исход боестолкновений был предрешён. Правитель вышел на связь и предложил зачинщику отвести войска. Однако он не нашёл понимания, в связи с чем поставки эликсира приостановили. Тамошняя власть пошатнулась, правда, это ощутили не сразу.
Меж тем, едва хранилища опустели, в стране вспыхнули протесты! Оказалось, население не в силах выносить отсутствие напитка. На стихийных митингах, во что превратились площади городов, высказывали претензии. Звучали лозунги отправить правительство в отставку. Но, опьянённое кровью, оно не обратило внимание на недовольство. Никому даже в голову не могло прийти, что отсутствие эликсира приведёт к беспорядкам. Так разразился кризис, и проблему усугубили военные. Они, как и остальные, не получали напиток. Его просто неоткуда было взять! Из-за чего, лишённые привычного зелья, в их головы полезли опасные мысли. А учитывая, что генералитет – особая каста, и стремление в Наполеоны ей присуще, произошёл переворот. Войска отовсюду вывели, со всеми заключили мир, возобновив, таким образом, поставки.
Предпринимаемые новым руководством меры, а главное, заполненные напитком хранилища успокоили население. Но спокойствие выражалось не совсем обычно. Самым непонимаемым оказалось раскаяние. Чувство вины охватило жителей! Отовсюду, со всех экранов звучали слова покаяния. И не только в отношении конфликтов, случившихся недавно, но и тех, какие известны за всю историю. Более того, в учебники внесли изменения, и отныне каждый правитель, при котором страна воевала, считался злодеем. Его памятники сносили, а деяния подвергали критике. Впрочем, изменить ситуацию никто не мог. Эликсир поставлялся из империи, но, что входило в состав, оставалось тайной.
А случилось следующее: в то время, пока вышедшее из повиновения население бунтовало, в Москве обсуждали, каким должен быть рецепт для тех, кто рождаемость использует в военных целях. Для решения этой задачи был создан исследовательский центр. Его оснастили необходимым, и денно, и нощно создавали рецепты, которые опробовали на добровольцах. Будет неверно утверждать, будто поиски увенчались успехом. Но некоторые достижения были. Среди прочих рецепт, подавляющий агрессию. Он состоял из чувства вины, что порождало неприятие любого насилия. Такая смесь решительно смиряла инстинкты, превращая обывателя в безропотного и покладистого. Так у империи появилась возможность бескровно подчинять территории.
В этой связи возник вопрос этического характера: насколько допустимо использовать такой инструмент? Понимая, что однозначного ответа нет, правитель созвал совещание. Как и полагал, многие высказались в пользу нововведения. Аргументируя неспособностью тех, кого пьянит вкус крови, внимать здравому смыслу. Но другие промолчали. Они не имели профессиональной подготовки рассуждать на сей счёт. Высказывания коллег не изменили их точки зрения, и в итоговом голосовании кое-кто воздержался. И только советник, с чьей лёгкой руки ввели запрет, высказался против. Он был убеждён: недопустимо вмешиваться в сознание. К тому же возникнет прецедент. Кто-то захочет его повторить. А где гарантия, что использование эликсира будет не во вред?
Едва он закончил говорить, присутствующие переглянулись. Мнение советника вызвало удивление. Как же так, именно он предложил запретить добавки, и результат не заставил себя ждать. Теперь же высказывается против. Налицо противоречие! Но советник всё объяснил: возврат к тому, что создано жрецами, – одно! И рисков никаких. Другое дело – новый рецепт. Здесь лучше обратиться к тому, кто взвалит на себя ответственность. Затем помялся и добавил:
– А при необходимости предъявит спрос.
Услышав объяснение, правитель улыбнулся. Если дело только в этом, он возложит ответственность на себя. Но советник покачал головой. Правитель удивился:
– Что не так?
Советник молчал. По всей видимости, не желал прилюдного обсуждения. Тем не менее, правитель настоял, чтобы он высказался. Делать нечего, тот кивнул.
– Понимаете в чём дело, – осторожно начал фразу, – с самого себя не спросишь. И перед самим собой не ответишь…
Его слова произвели странное впечатление, каждый попытался понять, о чём речь.
– Что ты имеешь в виду? – удивлённо спросил правитель.
– Я имею в виду иерархию, но вначале статистика, а она такова: за текущий год коррупционные преступления превысили показатели года прошедшего.
Правитель не понимал, куда он клонит. Остальным также было невдомёк. Возникла заминка, все ждали разъяснений. Советник откашлялся и не спеша произнёс:
– Иерархия власти, есть продолжение и по восходящей, и по нисходящей. Над каждым должно быть нечто, что с него спрашивает…
Правитель кивнул:
– Так и есть. Над вами – я…
Советник закончил мысль:
– Да, но над правителем никого нет. Следовательно, вертикаль власти прервана. Вам никто не может предъявить спрос. Видя такое дело, многие задумываются: а зачем мне подчиняться, если над главным никого нет? Чем я хуже? Отсюда коррупция! И она будет только возрастать…
Правитель задумался, но раздумье было недолгим, и он обратился к сидевшим за столом:
– Значит, это моя вина, что в стране коррупция?
Услышав вопрос, многие поёжились, но советник сказал другое:
– Это не вина, а беда. Утрата иерархии, не гарантирует будущего. Приходит новая метла и начинает всё по-новому. Вспомните хотя бы предшественника…
Участники совещания молчали. Некоторым показалось: судьба советника решена. Власть редко ценит подобную откровенность. Впрочем, кто-то думал по-другому. Тема, что он затронул и бесстрашие, с каким говорил, заставили задуматься. К тому же озвучил советник дельное. Если иерархия обрывается на правителе, значит, с его сменой грядут перемены. Откуда тогда взяться преемственности? Придёт новый, и сразу начнёт крушить то, что построил предшественник…
Пока присутствующие обменивались взглядами, правитель вспомнил Бориса Николаевича. И ещё одного. Такого же дельного, но не в пример словоохотливого. Тщеславного подкаблучника со Ставрополья…