Корабль завершал очередной виток вокруг Плутона, когда бортовой компьютер зафиксировал входящий сигнал и вывел его в наушники скафандра.
– «Сапсан», я «Земля». Ваше сообщение получено, работа ретрансляторов подтверждена. Разрешаю продолжить программу испытаний, следующий этап: отдалиться от Солнца ещё на десять световых часов, вывести на орбиту ретранслятор и провести ещё один сеанс связи и ждать дальнейших указаний. В случае отсутствия обратной связи более суток, разрешается самостоятельное принятие решения о возвращении на Землю и завершение этапа тестирования в пределах Солнечной системы.
Леонид вновь вызвал на монитор навигационную карту, задал очередную точку маршрута и, переключившись в автоматический режим, приготовился к ощущениям перегрузки. По плавному перемещению звёзд в иллюминаторе было понятно, что корабль, маневрируя, выходит на необходимый для старта курс, через минуту картинка за бортом замерла и после ожидаемого толчка вновь появилось ощущение головокружения.
Буквально через десять минут после старта появилось ощущение сильной тряски, тело то и дело билось о ложемент, казалось, что скорость корабля скачет в бешеном ритме и гасители инерции не успевают их отрабатывать. Через минуту на главном экране загорелись сообщения: «Критическая ошибка главного генератора индуктора» и «Перегрузка реактора транспортной платформы».
Леонид, действуя по инструкции, о действиях в аварийных ситуациях, перевёл тумблер в ручное управление, чтобы произвести отключение двигателя и произвести полную диагностику системы.
«Переключение в ручной режим: ОТКАЗ» – появилось на экране, строкой ниже было пояснение. – «Переход невозможен в режиме автопилота».
Вызвав навигационную карту, он попытался отменить последнее задание, выданное в систему автоматического пилотирования.
«Отключение автопилота: ОТКАЗ» – на экране появилось новое сообщение – «Отключение автопилота возможно только в ручном режиме».
– Что за идиот эту программу разрабатывал?! – выругался Леонид, занося данные в бортовой журнал. – В инструкции одно пишут, а на самом деле действия в аварийной ситуации не проверили даже.
«Производится запуск ретранслятора» – появилось очередное сообщение, и чуть позже – «Запуск успешен».
– С чего это? – удивился Леонид, переключаясь между экранами. – Мы ещё не удалились на десять часов.
На одном из экранов он заметил, что частота генератора превышает заданную в несколько десятков раз. Произведя приблизительные расчёты, стало понятно, что и скорость уже превышает световую.
Вновь появилось сообщение: «Производится запуск ретранслятора».
Не дожидаясь отчёта об успешном запуске, Леонид выполнил отправку бортового журнала и всех диагностических данных. Диагностический браслет показывал, что пульс зашкаливает и уже приближается к 200.
На экране одно за другим выскакивали сообщения о запусках спутников.
– Сколько их вообще у меня? – удивился он, когда сбился со счёта на седьмом десятке.
Леонид открыл журнал грузового отсека и вывел на экран информацию об имеющимся грузе, и принялся читать её вслух.
– Спутник-ретранслятор малой мощности – 500 шт. Запуск не реже 20 световых часов. Остаток 214 шт. – Он сделал паузу, во время которой выполнил несколько глубоких вдохов, и пробубнил, пытаясь понять происходящее. – Зачем понадобилось столько спутников, если по регламенту я должен запустить только три?
Он вновь переключил внимание на журнал и продолжил чтение:
– Спутник-ретранслятор большой мощности – 300 шт. Запуск не чаще 200 световых часов. – сердце Леонида бешено билось, перед глазами залетали мушки.
– Это ещё что за зверь? – не скрывая удивления, проговорил он. – Первый раз об этих спутниках слышу.
Беглого взгляда на монитор было достаточно, чтобы понять, что спутники малой мощности уже закончились, о чём говорили соответствующее сообщение, строчкой ниже сообщалось: «Изменён интервал вывода спутников. Новый интервал 300 световых часов».
– А что, если произвести отключение питания всей системы? – проскочило в голове Леонида. – И потом произвести холодный запуск системы…
Его взгляд, не отрываясь, был направлен в монитор и судя по частоте изменения счётчика выводимых, в открытое пространство космоса спутников, можно было предположить, что скорость корабля продолжала увеличиваться. Уже со своей задачей не справлялись и гасители инерции, и Леонида всё сильнее вжимало в ложемент, отчего у него появились первые признаки паники справляться с которой становилось всё сложнее и сложнее.
В один из моментов, не справившись с растущим напряжением, он потерял над собой контроль и, с трудом преодолев растущие перегрузки, он оторвал от ложемента руку и протянул её к главному рубильнику. Ухватившись за его рукоятку, он резко дёрнул её вниз.
– Что я делаю? – промелькнуло у него в голове. – Запрещено отключать реактор под нагрузкой.
Но было уже поздно, на мониторе уже мигала красным цветом задняя часть платформы, как раз та, где находился реактор и двигатель. Следом за этим последовал сильный толчок и корабль начал беспорядочное вращение, а в иллюминаторе, при каждом обороте проскакивала поглощаемая взрывом реактора платформа.
Воздух со свистом стал вырываться из переходного люка. Аварийная система контроля герметичности сработала, практически мгновенно перекрыв проход шторкой диафрагмы, и снизив потери воздуха почти до нуля. Но это была временная мера, и Леонид не стал медлить. Взяв себя в руки, он отстегнулся от ложемента и проплыл в сторону прохода и вручную закрыл люк стыковочного узла, предварительно затащив внутрь корабля силовые кабели, которые взрывом оторвало от платформы. Именно они мешали диафрагме полностью перекрыть переходной люк и прекратить утечку воздуха.
Сильно кружилась голова, из-за потери воздуха давление внутри корабля заметно снизилось, и Леонид моментально ощутил на себе все прелести кислородного голода.
Всё пространство было наполнено воем аварийной сирены, системы жизнеобеспечения уже не могли создать во всём объёме кабины необходимое давление, было необходимо срочно надеть шлем скафандра и подключить его к системам корабля. Это была стандартная процедура действия при разгерметизации, автомат, наверняка уже подал и сигнал «S.O.S», только какой от него толк, если находишься в нескольких световых годах от своего дома?
Едва не потеряв сознание, Леонид добрался до ложемента, отцепил находящийся в изголовье шлем, и трясущимися руками натянул его на голову. При помощи клапанов и нескольких шлангов шлем соединился со скафандром.
Кремнёв, обессиленно опустился в ложемент и вновь пристегнулся. По бокам к скафандру автоматически подцепились несколько трубок. Уже теряя сознание, Леонид ощутил, как внутри скафандра поднимается давление воздуха, а он дышит свежим, насыщенным кислородом, воздухом. Спустя мгновение перед глазами всё почернело и он, потеряв сознание, провалился в сон.