Увидев его красные глаза, словно налитые кровью, Огонёк вскрикнула и потеряла сознание. А когда, она вновь открыла глаза, то зверя рядом не было.
Медленно поднявшись, посматривая по сторонам и выискивая волка, она затрясла головой, прогоняя своё видение.
– Причудится же такое! – произнесла она. – Говорила же мне бабушка, чтобы я посильней зажимала нос и не дышала выходящим из болота газом.
Подобрав баночку, она вновь пошла к болоту и набрала грязи. Посмотрев по сторонам, словно выискивая грозившуюся её опасность и не найдя её, девушка отправилась домой, тихо напевая песенку и не замечая, что из-за деревьев на неё пристально смотрят красные глаза зверя.
Войдя в избушку, Огонёк увидела, что старуха по-прежнему лежит на своей лежанке.
– Бабушка, я уже вернулась, – оставив на стол баночку с грязью, она подошла к старухе.
Но та, словно ничего не слыша, продолжала тихо лежать.
– Бабушка, – вновь позвала девушка и прикоснулась к её плечу, чтобы разбудить, но тут же резко отдёрнула руку, ведьма была мертва.
Поняв, что произошло, и она осталась совсем одна, Огонёк опустилась на колени и, положив свою голову, уже на остывшее тело старухи, заплакала.
Прошло минут тридцать, а девушка всё сидела, не зная, что теперь ей делать и как поступить.
Прошёл ещё час, а может и больше, и девушка наконец-то поднялась с колен. Тихонько всхлипывая и утирая слёзы рукой, Огонёк подняла старую женщину на руки, тужась от тяжести и стараясь не уронить, вынесла её на улицу. Куда деть мёртвое тело, она не знала, а чтобы похоронить, у неё вылетело из головы.
«Отнесу подальше от избушки и положу под деревом», – подумала она.
Опустив на землю бабушку, она присела рядом с ней. Слёзы вновь полились ручьём, застилая глаза. Смахнув их, Огонёк поцеловала её в лоб и, поблагодарив за то, чему она научила, простилась с ведьмой.
Поднявшись, девушка вернулась в избушку, но уже через час покинула её, думая, что навсегда.
«Руки ноги есть, не пропаду», – размышляла она, направляясь по тропинке в сторону ближайшей от леса деревни. «Найду жильё, буду лечить людей, как-нибудь проживу».
Но она не догадывалась, что ждёт её впереди и как измениться её жизнь, когда наступит полнолуние.
***
Первое перевоплощение в зверя девушка перенесла очень болезненно.
Резко проснувшись среди ночи от какого-то странного ощущения и внезапно появившейся боли во всём теле, она поднялась с кровати и тут же упала, как подкошенная на пол. Ноги были, словно ватные и не смогли удержать её в вертикальном положении.
Сжав зубы, она попыталась подняться, но, машинально опустив взгляд, увидела, что вместо рук у неё звериные лапы. Испугавшись, девушка закричала, но вместо человеческого крика, из открытой пасти, вырвался дикий волчий вой, который разнёсся по всему дому и, отскочив от стен, ударил по ушам.
Девушку сильно затрясло, словно в припадке, и она вновь рухнула на пол и сильно ударилась. Её кости затрещали, будто бы попав в гигантскую мясорубку, и по всему телу пробежала волна, то вспучиваясь, то опадая. Сердце заработало с такой силой, словно пыталось пробить грудь и вырваться наружу, а потом, резко, словно его отключили, перестало биться. Вскрикнув, девушка потеряла сознание.
Всё то, что с ней происходило дальше, она не помнила.
Когда Огонёк очнулась и открыла глаза, то увидела, что на улице уже светло и наступил новый день.
«Что это со мной было?» – пронеслось у неё в голове.
Но, на этот вопрос ей никто не мог дать ответа.
Только после третьего перевоплощения в зверя, девушка, очнувшись, вся с ног до головы перепачканная в крови поняла, что с ней что-то не так. А узнав, что в деревне утром обнаружили растерзанную девушку, то до неё окончательно дошло, кем она стала.
Что делать и как вести себя дальше в сложившейся ситуации, она не представляла.
«Люди пока не знают, кто это сделал и думают, что ночью в деревню забрёл волк, – размышляла она, выглядывая в окно, – а если узнают, что тогда они со мной сделают?»
Так ничего не придумав, Огонёк вновь ушла в лес, теперь уже навсегда покинув деревню и окончательно порвав все отношения с людьми.
Ей не хотелось возвращаться в лесную избушку, но и здесь нельзя было оставаться. Если в деревне узнают, кем она стала (а со временем, они обязательно это узнают), то девушку ждёт неминуемая смерть, а умирать она не хотела.
«Лучше жить в лесу диким зверем и знать, что ты жива и свободна, чем скрываться всю жизнь от людей, делая вид, что ты такая же, как и они нормальная и бояться, ожидая каждую минуту, что скоро за тобой придут».
Глава 5
Вернувшись в лесную избушку, девушка целую неделю, закрывшись на все запоры и никуда не выходя, проплакала, вспоминая, как жила здесь с бабушкой. За все эти годы, что провела здесь, она полюбила её, как свою родную. Ведь своих настоящих родителей она так и не смогла вспомнить, как ни пыталась это сделать. Да, что там родители, она до сих пор никак не могла вспомнить своего настоящего имени, которым её нарекли с рождения.
Теперь после смерти бабушки, Огонёк осталась совсем одна, даже поплакаться некому. Хотя она никогда не показывала свою слабость при ведьме, хоть и временами было очень плохо.
Сейчас, когда девушка поняла, кем стала по воле судьбы и в этом уже ничего не исправить, она стала думать и размышлять, как и когда это могло произойти с ней. Но в голову так ничего и не пришло, а та встреча на болоте с волком, испарилась, как страшный сон, после пробуждения.
Теперь, сидя за столом и перебирая в памяти все события последнего времени, она вдруг вспомнила красные, словно налитые кровью, глаза огромного чёрного волка. А всё то, что ей по вечерам рассказывала старая ведьма: про оборотней, леших и другой нечистой силе, которая обитает в Чёртовом лесу, оказалась истинной правдой, а не выдуманной сказкой о которой пишут в книжках. А испытав всё это на своей шкуре, девушка поняла, почему бабушка так сильно оберегала её и не выпускала в полнолуние из дома. Да и по вечерам запрещала гулять по лесу.
«Негоже молодым девушкам гулять одной по вечерам и ночам, тем более в лесу, – говорила старуха, сидя с девушкой по вечерам за чаем. Может случиться несчастье. Запомни это моя дорогая на всю свою жизнь, ведь она у нас одна. Другой жизни нам не представиться, как не умоляй и не выпрашивай у Богов. Они видят всё, но свою жизнь и судьбу мы делаем себя сами и никто нам в этом не поможет».
Проплакавшись и утерев слёзы, девушка всё-таки решилась немного развеять свою грусть и погулять по лесу.
«Теперь уже нечего бояться, когда всё случилось, – размышляла Огонёк. Пойду, погуляю по осеннему лесу, может грибов или ягод наберу, ведь скоро зима, а в хозяйстве всё пригодиться.
Взяв берестяное лукошко, девушка вышла из домика и скрылась за деревьями, на которых уже пожелтели листья.
Погода стояла тёплой и прекрасной, и от этого у неё поднялось хорошее настроение. Топая по тропинке, она стала мурлыкать себе под нос знакомую песенку, временами поглядывая по сторонам и останавливаться за выглядывающим из травы грибком.
Время, проведённое в лесу, прошло незаметно, но с пользой.
Набрав полное лукошко грибов, и вдоволь наевшись спелой малины, девушка тихонько напевала (она всегда это делала, когда гуляла одна по лесу, а птицы ей подпевали, насвистывая в такт), шла по незаметной, но известной только её тропинке, никого и ничего не замечая. А кого здесь можно встретить в этой глуши: зайцы и белки сами бояться показываться на глаза, а волки и медведи в эту пору сыты и на людей не нападают, стараясь обойти их стороной. Но, она сильно ошибалась, не успела Огонёк закончить песню, как из-за деревьев на тропинку вышел мужчина и перегородил ей дорогу.
Увидев так далеко от деревни человека, девушка резко остановилась и, прекратив петь, уставилась на незнакомца.
– Здравствуй Огонёк, – тихим голосом, чтобы не напугать девушку, произнёс мужчина. – Вот мы наконец-то и встретились.
– Кто ты такой и откуда знаешь моё имя? – прижав лукошко к груди, словно боясь, что незнакомец его отберёт, произнесла девушка, всматриваясь в лицо человека и вспоминая, может где-нибудь его уже встречала.
– Я давно тебя знаю, – не отвечая на её вопрос, произнёс мужчина, – и уже несколько лет наблюдаю за тобой. Хотя вот так подойти и познакомиться, боялся.
– Я не страшный зверь и не волк, чтобы меня бояться и не бросаюсь кусаться на незнакомых мне людей.
Услышав от неё такие слова, мужчина улыбнулся и, отбросив рукой с лица чёрные, как смоль волосы, произнёс:
– Как знать, как знать, может и кусаешься. Я же не знаю, что в твоей рыжей головке на уме?
– Кто ты такой? – уже не на шутку рассердившись, выпалила Огонёк. – Дай мне спокойно пройти, а то я за себя не ручаюсь.
– И, что ты мне сделаешь? – вновь улыбнулся незнакомец. – Ведь полнолуние ещё не скоро наступит, а днём ты пока не умеешь перевоплощаться.
– Что? – удивлённо посмотрела девушка на мужчину. – Какое ещё к чёрту полнолу…, – но осознав, что он имеет в виду, резко замолчала, хлопая своими большими глазами.
– Я всё знаю, – тихим голосом произнёс незнакомец. – Не пугайся моих слов и не смотри на меня такими удивлёнными глазами, я такой же, как и ты, моя дорогая Огонёк. Мы оба, я и ты, отвергнуты людьми и Богами, но свободны в своих чистых помыслах и действиях. Огонёк! – мы оборотни, перевоплощение человека в зверя. И если ты это ещё не поняла и полностью не осознала, то я тебе всё объясню и расскажу, как всё это с нами происходит. Не пугайся меня, а просто выслушай, я ничего тебе плохого не сделаю.
– Я и не боюсь тебя! – чётким голосом произнесла Огонёк, поняв, кто перед ней.
Слово за слово они разговорились и не заметили, как дошли до избушки. Он всю дорогу, что они медленно (ведь им некуда было спешить) шли, рассказывал ей. А она, только поглядывая на мужчину, молчала, запоминая каждое услышанное от него слово.
– Значит, на болоте был действительно волк, а не видение? – уже подойдя к избушке и остановившись, спросила Огонёк.
– Нет, – ответил мужчина. – Это действительно был я, а не галлюцинация от болотного газа.
Простившись у дверей избушки с девушкой, мужчина ушёл, но на следующий день вернулся.
***
Зима пролетела очень быстро, а когда сошёл последний снег, и появилась первая зелёная трава, мужчина полностью перебрался в избушку девушки и они стали жить вместе, как семья.
Рассказывая все подробности о своей жизни, кто он такой и как жил все эти годы в лесу, Михаил стал учить девушку, как охотиться.
– Любимый, а, что случилось с тем стариком, который подобрал тебя и привёл в свой дом? – как-то поинтересовалась Огонёк у Михаила.
– Он просто ушёл и больше я его никогда не видел, ответил мужчина, и нежно обняв девушку, поцеловал в губы. – Жив он или нет, я не знаю и даже не догадываюсь. Ведь прошло уже столько лет, как он исчез из моей жизни, что и вспоминать страшно.
Так они сидели, обнявшись по вечерам, и рассказывали друг другу про себя и про разные истории, что приключались с ними временами до их встречи. А потом, засыпали в своих объятиях или выходили на охоту.
Глава 6
Время неумолимо шло вперёд, и его нельзя было ни остановить, ни повернуть вспять. Но, для Огонька и Михаила оно словно остановилось на определённом, для их жизни часе. Конечно не в прямом смысле, вот так резко взяло и встало, а в переносном. Время, как и прежде, шло, не прекращая свой стремительный бег, но в жизни оборотня оно двигалось медленнее, чем для человека. Люди, как принято, рождались, старели и умирали (некоторые раньше, а другие намного позже), а два волка: огненно-рыжий и чёрный бегали по лесу и его окрестности, как молодые. Их организм старел, но очень и очень медленно, словно закон природы на них не действовал. За сто лет, что они уже были вместе, для оборотней прошло по их природе не более десяти. Ведь убивая (они старались убивать только молодых и здоровых), оборотни забирали у людей не только их жизни, но и жизненные силы, которые поддерживали их организм. «Высосав» из человека (женщина это, мужчина или ребёнок) их жизненную силу, они этим подпитывали свою и становились вновь моложе на несколько лет.
Конечно, вечной жизни нет, и никогда не будет, это всем известно, не только людям, но и зверям и птицам. Даже деревья были не вечными, со временем они умирали. Так же и у перерождённых когда-нибудь жизнь подойдёт к своему финалу. У одних это наступит раньше, а у других намного позже, это зависит от их питания. Но всё равно, как не старайся, смерть придёт за тобой и тебе не спрятаться от этого. Финал в жизни всегда один и тот же – смерть. А остановить этот процесс никому не возможно, лишь только всесильным богам. Где те боги, почему они позволили такое кощунство над человеком, как болезни, смерть и перерождение в чудовищ, которые рыскают по земле, убивая себе подобных. А боги, если они и вправду есть, смотрят на всё это сквозь пальцы и ничего не предпринимают. А может это они, наслали на людей это проклятие и наблюдают, что из этого выйдет, какой будет из всего этого конец. А будет ли он этот конец, никто не знает, а если и знает, то помалкивает.
Прожив столько лет вместе, Огонёк и Михаил смирились, что у них нет, и никогда не будет детей. Ведь если ты получил одно, то у тебя заберут другое, это истина, которая неизбежна. Поняв всё это, мужчина и женщина полностью посветили свою жизнь и данную им свободу только себе, плюнув на всё и всех, считая людей и богов.
Первые десять лет они ещё надеялись, что боги смилуются над ними, но чуда так и не произошло. Видно из-за перевоплощения из человека в зверя и обратно, их организм дал сбой и перевернул в их телах всё кверху дном.
«Ничего теперь не поделаешь, – говорил мужчина, утешая любимую женщину, когда та, забившись в угол, как зверёныш рыдала, – может со временем у нас, что-нибудь и получиться, надо лишь немного подождать».
Но годы неумолимо шли, а детей у них, как не было, так и нет.
Отдавшись в руки судьбе и всесильным богам, Огонёк полностью посветила себя в ремесло ведьмы, хоть и никогда себя ею не считала. Она собирала травы и готовила из них зелье (ведь старуха её хорошо этому обучила), а потом, разбивала все эти баночки и скляночки в дребезги, топча всё это ногами и проклиная.
Но, проходила неделя, другая, а может и месяц и девушка вновь шла в лес за кореньями, травой и болотной вонючей грязью. И так всё это продолжалось из года в год.
Помогать людям она не желала, в её памяти крепко накрепко засели слова старой ведьмы, да и по себе она помнила, как пришла в деревню, а на неё жители косо поглядывали.
Михаил занимался охотой и заготовкой дров, ведь зимы были здесь очень суровые. Сильные морозы и продолжительные, в несколько дней, а то доходило и до недели, метели и снегопады были такие, что из дома носа не высунешь, не говоря о том, чтобы побегать по лесу и поохотиться. Вот и заготовлял мужчина всё впрок и мяса и дров, а то и за ягодой и грибами с женой ходил, хотя не любил он этого занятия.
«Моё дело добывать мясо, а не эту траву, от которой только заворот кишок и бурчание в животе», – говорил он, когда Огонёк просила его ей помочь.
Но скрепя зубами, мужчина, молча, брёл за подругой (ведь он её сильно любил) и что-то там рвал, бурча себе под нос, пока девушка его не слышала.
Так, год за годом, пролетала их совместная жизнь. Убивая одного или двух человек в месяц, они восстанавливали свой стареющий организм и приобретали молодость. Но с каждым разом, становилось всё опасней и опасней появляться вблизи деревень и убивать.
Поначалу жители деревень списывали все эти убийства на несчастные случаи, ведь дикого зверья шастало в округе и в лесу много, а некоторые, оголодав, даже заходили по ночам в деревни. Но периодичность убийства раз за разом повторялось, и они стали задумываться, не завёлся ли в их лесу кто-то пострашней волка или медведя.
«Почему убийства происходили в те ночи, когда в небе была полная луна и отчего убивали только молодых людей, а стариков и больных не трогали. Если бы это был зверь, волк или медведь, то он бы не разбирался, кто перед ним, молодой или старик. Значит тут что-то не так».
Со временем всё это стало распространяться по всему белому свету. Ведь разговоры никто и никогда не запрещал. Говори, но только знай меру в своих словах.
Простой люд, конечно, сидел по своим домам и никуда из деревень не уезжал, а вот побогаче, те ездили в города и там рассказывали своим знакомым или родственникам об этих странных убийствах, а те, своим знакомым и друзьям. Так и понеслось по всему миру, что где-то в землях Московии появился странный зверь, убивающий в полнолуние молодых и здоровых людей, не гнушаясь и детьми, а стариков и больных почему-то не трогал.
На Западе в цивилизованных странах знали, что это за зверь и уже давно вели охоту на оборотней. Охотники быстро сообразили, что в дикой Московии появился оборотень, но точно где, никто из них не знал. Ведь разрозненные сплетни и слухи доходили до них сильно преувеличенные и раздутые, как пивной бочонок или куль с мукой. Так и здесь, слухи идут, а где точно искать зверя или зверей, никто конкретно не знает.
Глава 7
– Константин, – как-то за кружкой вина «Кузнец» начал разговор с «Черным всадником», – я хочу поехать в Московию и поохотиться там на оборотней.
– Я слышал эти странные слухи и сплетни, но есть ли им подтверждение?
– Вот я и хочу это проверить и убедиться во всех этих разговорах. Может там, и вовсе никакого оборотня нет, а просто волк шалит, а народ всполошился зря.
– Ну и зачем в такую глухомань и даль тащиться, разве тебе здесь своих ведьм и перевёртышей не хватает.
– Хватает Константин, даже с лихвой, но я что-то засиделся на одном месте, хочу немного развеяться и погулять по миру. А то, скоро ногами, как корнями в землю врасту.
– Гуляй, – ответил «Кузнецу» «Чёрный всадник», – тебе никто не запрещает, только свою шкуру береги.
– А ты, что это о моей шкуре печёшься? – уже порядком захмелев, уставился на приятеля «Кузнец».
– Да, брось ты, – отхлебнув из кружки вина, произнёс Константин. – Нужна мне твоя шкура, мне свою некуда девать, хоть в залог закладывай.
– Что всё так плохо?
– Хуже некуда.
– Тогда бросай всё, и поехали со мной, – разливая остатки вина по кружкам, произнёс, здоровенный мужик оправдывающий своё прозвище, «Кузнец».
– Нет, приятель, – ответил Константин, убирая с лица свои белые волосы, которые постоянно лезли в глаза и рот, – я не хочу тащиться в такую глушь. Там, наверно, и вина хорошего нет, и смазливых девок, как здесь у нас. Я слышал, девки в Московии больше медведей предпочитают, чем мужиков, вроде нас с тобой.
– Враки всё это, Константин, – прикладываясь к кружке, пробурчал «Кузнец», – там девки покрасивей наших, хоть и дикие.
– Тебе видней друг, – произнёс Константин и глотнул из своей кружки.
Посидев ещё пару часов в таверне и допив уже третий кувшин вина, Константин поднялся, немного покачиваясь, но еще крепко стоя на ногах.
– Ладно, приятель, я пойду, мне ещё надо закончить здесь одно дельце, а потом поеду в другой город. Там говорят, появилась какая-то молодая ведьма и наслала на его жителей неизвестную лекарям болезнь. Проказа уж слишком быстро распространяется по городу, уже от неё умерло несколько человек.
– Счастливо поохотиться на ведьму, – буркнул уже заплетающимся языком «Кузнец», – а я ещё немного посижу.
– Когда ты собрался ехать в Московию? – поинтересовался светловолосый мужчина, поглядывая на приятеля.
– На следующей неделе, – ответил «Кузнец», а увидев пробегающего мимо хозяина этой забегаловки, окликнул его. – Эй, добрый человек, принеси мне ещё один кувшин вина и что-нибудь покушать, а то, за разговором, я что-то проголодался. Да пошевеливайся, а то я сильно осерчаю, и тогда всем будет хуже.
– Одну минутку, – произнёс хозяин и куда-то быстро умчался.
– Всё, я пошёл, – произнёс Константин, – береги свою жизнь, приятель и зря не подставляй спину, она ведь нам один раз даётся.
Здоровенный детина помахал в воздухе рукой, пока, и отвернулся к вновь подошедшему хозяину таверны.
Через неделю «Кузнец» уехал в дикие земли Московии на поиски оборотня и сгинул там навечно. А «Чёрный всадник» отправился в другой город и с головой окунулся в свою работу.
Только через несколько месяцев, он вновь вернулся в тот город, где простился с приятелем и не найдя, поехал на его поиски. Константин и подумать не мог, что приятеля уже давно нет в живых, а его самого ждёт незавидная участь. Но, он этого ещё не знал и даже не думал, что через некоторое время, сам превратиться из охотника в зверя и жизнь его кардинально изменится, в лучшую или худшую сторону, это не нам с вами судить.
***
С появлением в округе неизвестного человека, называющего себя «Кузне», убийства прекратились. Но, никто из местных жителей, даже и не подозревал, что всему виной, этот крепкий мужчина, вечно шатающийся по соседним с Чёртовым лесом деревням. А, мужчина, сам ничего им не рассказывал. Зачем пугать их страшилками, когда толком и сам не знаешь, оборотень это или простой волк, по ночам захаживающий в ближайшие с лесом деревни.
«Скажешь жителям про оборотня или какую-нибудь другую нечисть, что завелась в округе, поднимут на смех или ещё хуже выгонят с деревни.
Вот и разъезжал «Кузнец» по окрестным деревням и сёлам, подрабатывая кузнецом, и разговаривал с их жителями, а сам ловил, каждое их сказанное слово, о странных случаях и смертях. А однажды, поехал напрямую через проклятый лес и навечно исчез. Был человек, и вдруг его нет. Куда делся, никто не знает, да и знать не хотят, у каждого свои дела и проблемы.
***
После убийства «Кузнеца», Огонёк и Михаил и вовсе затаились в своей лесной избушке. На охоту ходил только мужчина, да и то далеко не отходил от дома. Он боялся, что убив охотника на оборотней, на его поиски нагрянут другие и не один, как этот глупый и самоуверенный детина, у которого даже и оружия не было.
Так и получилось, через несколько дней в деревне появился странный мужчина с длинными белыми волосами. Он поначалу расспрашивал местных жителей, не было ли у них его приятеля, называющего себя «Кузнец». А когда узнал, что тот здесь был, стал тоже рыскать по округе и разыскивать его. А, ровно через десять дней, он нашёл, но не своего приятеля, а рыжую ведьму и чёрного волка и эта встреча оказалась, для него роковой.
Убив оборотней, Константин (так звали Чёрного всадника), был укушен одним из них, а точнее рыжей волчицей и сам стал зверем.
«Но, это совсем другая история!»
Чёрный всадник
Глава 1
Скрипя по разбитой дороге (её и дорогой было трудно назвать: просто две наезженные колеи), двигалась телега. Не подгоняя и понукая лошадь, на ней сидел старик, держась за вожжи, словно боясь свалиться. Уже больше трёх часов они тащились, поэтому странному и причудливому лесу.
Прожив не один десяток лет (а кто их считает-то – идут себе, да идут) и, попутешествовав по миру, дед нигде не видел такого леса. Деревья, что вплотную подступают к дороге, выглядели странно. Одни были закручены в спираль, а другие изогнуты так, что на них было больно смотреть. А третьи до самой вершины были без веток, словно их нарочно спилили, оставив только макушку.
"Что за странное место? – думал, крепко держась за вожжи, старик, – и, причудливый лес! Такого странного леса я нигде не видел, хоть и побывал всюду. Всю Московию исходил вдоль и поперёк, да и за границу пришлось заглядывать. А такое чудо вижу впервые. Что за чудовище так погнул их… А может, что-то ужасное произошло здесь, раз так покорёжило деревья – надо бы быстрее проехать это место".
Старик встрепенулся, словно ото сна и подстегнул лошадь, но та, как тихо брела, опустив морду, так и не прибавила шагу.
– Но, милая, но, – прикрикнул на неё дед. Но всё было напрасно, лошадь, словно его не слышала, – Что за чертовщина здесь происходит?
Взмахнув кнутом, он щёлкнул им в воздухе, чтобы расшевелить старую клячу. Но та даже не пошевелила ушами, продолжая медленно переступать ногами. Плюнув на все свои попытки, чтобы лошадь прибавила шагу, старик опустил кнут и притих, словно задремал. Но всё время был начеку и поглядывал по сторонам.
День подходил к концу, стало быстро темнеть, а конца и края этому лесу не было и в помине. Солнце, и так не видимое из-за верхушек высоких деревьев, вообще скрылось за горизонтом, как говорится, "ушло на покой". А луна так и не появилась, хотя небо было безоблачное.
– Что за странности сегодня происходят? – крутя головой в разные стороны, произнёс дед, – То причудливый лес, по которому я так долго еду и которому не видно конца, то луна, не появляющаяся в небе. Хотя, если пораскинуть мозгами, она должна быть. Время безлуния ещё не пришло. Чудеса какие-то происходят, а мне это сейчас не нужно. Добраться бы быстрей до обитаемых мест, а там хоть чёрт пускай куролесит, приплясывая на костях и попивая кровь из черепа.
Но впереди по-прежнему был странный лес и надвигающаяся на него темнота.
Через две версты лошадь, телегу и крепко вцепившегося в вожжи деда полностью поглотила темнота.
"Что делать? – стал размышлять старик, – Заночевать здесь или ехать дальше… А как ехать, ничего же не видно! Ещё заплутаешь да сгинешь здесь не за спасибо, а дикие звери растащат по всему лесу обглоданные косточки".
Но его размышления прервал страшный пронзительный крик, донёсшийся до ушей деда. Крик был такой громкий и жуткий, что лошадь, испугавшись, понеслась, задрав трубой свой облезший хвост. Да так быстро, что старик от неожиданности чуть не свалился. Через некоторое время крик вновь повторился, разносясь по всему лесу. Он исходил отовсюду, охватывая всё кругом, словно сам старик его и издавал. Вытаращенные глаза, помутневшие от прожитых лет, смотрели по сторонам, но кругом была темнота. Зубы от страха стучали так громко, словно волк щёлкал своей пастью перед нападением на добычу, а седые волосы встали дыбом и торчали в разные стороны. Увидев в таком состоянии себя в зеркало, можно от шока лишиться чувств. Но кругом не было никого, так что наблюдать такую картину было некому.
Старая лошадь, не разбирая дороги – откуда взялась, только прыть, – неслась, будто подстёгнутая кнутом. Старик, подскакивая на канавах, бухнулся в телегу и вцепился в неё мёртвой хваткой, стараясь не вылететь. Уткнувшееся в сено лицо было белее простыни. Сердце стучало так сильно, что готово было выскочить из его груди. От ужасного крика кровь словно остановилась и застыла, а из штанов повеяло естественным человеческим ароматом. Не поднимая головы и не опуская рук, старик стал креститься, бурчал молитву, прося помощи у всех богов, которых смог вспомнить. Но все нужные слова вылетели из головы, так что старик бурчал то, что приходило ему в голову, повторяясь через каждую секунду.
В третий раз разнёсся по всему лесу жуткий, разрывающий душу крик, словно кого-то убивали или пытали, и вдруг наступила гробовая тишина. Лошадь резко остановилась. Но старик продолжал тихо лежать, распространяя вокруг себя вонь. Не открывая глаз, он, дыша через раз, словно боялся захлебнуться воздухом. Прошла минута, потом ещё пять, а лошадь тихо стояла, не двигаясь с места, словно приросла копытами к земле.
Прислушавшись и ничего не услышав, старик медленно поднял голову и открыл один глаз, а потом и другой. Кругом по-прежнему было темно, хоть выколи глаза. Полежав пять минут, он поднялся на ноги и разглядел впереди, по дороге, свет. Лёжа в телеге и не поднимая головы, его не было видно из-за спины лошади. Приглядевшись, он увидел в нескольких саженях, впереди, небольшой домик у дороги, а в крохотном оконце тусклый свет, но в темноте безлунной ночи он был словно маяк, указывающий морякам дорогу к суше.
"Куда это меня занесло? – слезая с телеги, удивился старик, – Но если в домике горит свет, значит, там кто-то живой. А это значит, меня пустят переночевать, не выгонят же они путника в ночь…"
Беря лошадь под уздцы, он подвёл её к небольшому, рядом с домиком, сараю, который словно врос от старости в землю и подкосился. Привязав за торчавшую скобу и бросив ей из телеги охапку сена, он пошёл к дому. Постучав в дверь, старик стал ждать, когда ему ответят. Но на тихий стук ему никто не ответил, и тогда дед стукнул посильней, да так, что чуть не вышиб дышавшую на ладан дверь.
– Да слышу я, слышу, – раздался из-за перекосившейся двери чей-то голос. Мужской он был или женский, старик разобрать не мог, да того он был глухим и не чётким, словно доносился из могилы. Старика от этого голоса даже кинуло в дрожь, хоть и был он не робкого десятка, – шляются здесь по ночам и беспокоят мою старость.
Дверь со скрипом открылась, резанувшая старика своим скрежетом по ушам, и в дверном проёме появился сгорбленный силуэт старухи. Теперь-то он понял, чей голос он слышал из-за двери. Длинные седые волосы, нечёсаными прядями закрывали пол-лица, но всё равно можно было понять, что перед ним женщина.
"Да какая к чёрту женщина?" – пронеслось в голове старика, дряхлая старуха стояла перед ним на пороге.
– Сам ты старый, трухлявый пень, – словно прочитав его мысли, прошамкала беззубым ртом старуха, – И воняешь, словно провалился в нужник. Проходи, чего застыл, словно увидел смерть свою.
Не съем я тебя, ты, наверно, жёсткий, как седло твоей клячи, что стоит у сарая, и не вкусный, – после секундной паузы добавила старая карга. Старик так и застыл в дверях с выпученными глазами, услышав такое из уст старухи.
Развернувшись, да так, что с её тряпья посыпалась пыль, она поковыляла в дом. Чихнув от попавшей в нос пыли, старик пришёл в себя и, не раздумывая, юркнул (если можно было так сказать) за ней, притворив за собой дверь. По спине у деда вновь заскреблись от пронзительного скрипа мурашки и зашевелились волосы на голове.
– Проходи, милок, к свету, – не оборачиваясь, произнесла старуха, – нечего топтаться на пороге. Перекусить, ничего нет, а вот чаем угощу. Знала бы, что будут гости, приготовила бы ужин, а так не обессудь.
– Да ничего, бабушка, я привычный, – не зная чего, брякнул дед и замолчал – больше на ум ничего не шло.
– Да какая я тебе бабушка, когда сам, поди, мне ровесник, – прокаркала старуха и заулыбалась своим беззубым ртом. – Но за бабушку спасибо. Никто меня так ласково, милок, уже давно не называл. То каргой кличут, то старой ведьмой, а нет бы уважить старушку, язык не поворачивается. Да я и не обижаюсь, лишь бы не трогали и не плевали в душу, а называть это их дело. Вот доживут до моих годков, погляжу я на них…
– Давно это сколько? – решил поинтересоваться старик.