Бодрова. Оксфорд?
Иван. Да, или Сорбонну. Вот у меня имеются даже проспекты этих учебных заведений.
Бодрова. Можно посмотреть.
Иван. Конечно. Я ж хочу, чтобы вы сделали правильный выбор.
(Бодрова склоняется над проспектом, а Иван над ней, входит Артем).
Артем. Что ж это делается? Стоило мне только в сторону отойти на минутку, а вы уже с другим мужчиной шуры-муры заводите.
Бодрова. Да ничего я не завожу, просто он мне предложил посмотреть некоторые проспекты.
Артем. Конечно, верзила с огромными бицепсами и большим желанием больше вам подходит. Я не могу идти ни в какое сравнение с ним, не могу тягаться с ним, ибо он профессионал.
Бодрова. Ну, что ты ерунду городишь.
Артем. Да, я только могу ерунду городить и больше ничего. Мне лучше уйти.
Бодрова. Не надо. Я сейчас все расскажу.
Иван. Пускай идет. У него же нет никакого генеалогического дерева. Его родители под забором нашли.
Артем. А вот за забор ты сейчас ответишь. (Наступает на Ивана).
Иван. Это от тебя. Смешно сказать.
Артем. Сейчас посмеешься ты у меня. (Махает руками, пытается дотянуться до лица соперника, Иван отталкивает его).
Иван. С кем это ты собираешься выяснять отношения, чемпионом по самбо.
(Бодрова стает между ними, пытается их примерить).
Бодрова. Ребята успокойтесь. Что вы как малые дети.
Артем. Я это так не оставлю. (И через Бодрову пытается дотянуться до Ивана).
Иван. Руки коротки. (И снова отталкивает Артема).
Артем. Пусти меня. Я его сейчас сделаю в два счета. У меня по боксу разряд.
Бодрова. Прекратите. (Обращается к Ивану). Я прошу вас, уходите отсюда.
Иван. Я никогда не бежал с поля битвы.
Артем. Сейчас побежишь. (Снова бросается, но между ними Бодрова).
Бодрова. Успокойтесь. У меня ничего с ним не может быть.
Артем. Так я и поверил.
Бодрова. Чем, хочешь, могу поклястся тебе, даже будущим своим ребенком. На колени стану.
Артем. Не надо на колени ставать. Верю.
Бодрова. (Говорит Ивану). Забирайте свои проспекты, обойдемся без ваших университетов.
Иван. Вы еще пожалеете.
Бодрова. Не уверенна. Но теперь оставьте нас.
Иван. Ухожу. (Иван уходит.)
Бодрова. Никогда не думала, что вы такой дикарь.
Артем. А чего он со своими деревьями носится. Герой, но он мне еще встретится. Мы тогда поговорим.
Бодрова. Уже поговорили, все выяснили.… Ой.
Артем. Что такое?
Бодрова. У вас кровь на щеке.
Артем. Все-таки задел, подлец. Но это я ему так не оставлю. (Пытается идти за Иваном).
Бодрова. Подожди. Я вам сейчас вытру кровь.
Артем. Нет. Это я так не оставлю. Я ему сейчас сделаю, чтобы он навсегда забыл дорогу к вам. Смотри, какой Казанова.
Бодрова. Да, погоди, я кровь вытру. Дикарь прямо настоящий.
Артем. А чего же он обхаживает. Неужели ему непонятно сказано. Нет, если ему не набить морду, то он не отвяжется. (Рвется идти за Иваном).
Бодрова. Стой!… Послушайте, как соловьи заливаются.
Артем. Какие еще соловьи? Осенью–то сейчас.
Бодрова. Точно говорят, что страсти разум затмевают. Сами же говорили про соловьиные трели. Надо только свое воображение включить. Тёх – тёх – тёх. Неужели не слышите, как выводит божья птичка. А сердечко тоже в ритм тёх – тёх – тёх.
Артем. Да хорошо выводит. (Бодрова вытирает ладонью кровь на лице) У вас такая нежная ладонь. (Берет своею рукою ее руку.) Хорошо как. Никогда так не было.
Бодрова. Неужели?
Артем. Я не привык обманывать.
Бодрова. Видно соловьи виноваты.
Артем. Да… Я вам мобилку принес. Вот.
Бодрова. Не надо.
Артем. Но вы ж говорили.
Бодрова. Можешь выбросить ее назад.
Артем. Вас женщин не поймешь.
Бодрова. А этого и нельзя делать.
Артем. Почему?
Бодрова. Потому что. Потому что…. Соловьи как поют.
Артем. Они уже не просто поют.
Бодрова. А что же?
Артем. Они просто сейчас терроризируют, требуют.
Бодрова. Что они требуют.
Артем. Что б я обнял вас.
Бодрова. Чего ж вы не обнимаете?
Артем. Боюсь.
Бодрова. Чего?
Артем. Что соловьиные трели в сердце угаснут.
Бодрова. Если они там заиграли, то уже никогда не угаснут.
Артем. Правда?
Бодрова. Правда.
Артем обнимает Бордову. Звучит музыка.
Люди встречаются, люди влюбляются, женятся…
Занавес.
Действие 4.
На следующее утро. Кабинет. За столом сидит Бодрова, рядом Оксана.
Оксана. Вам вчера звонили из мерии.
Бодрова. Почему?
Оксана. (С ухмылкой). Интересовались, почему вы не пришли на заседание.
Бодрова. Хорошо я перезвоню им, обясню ситуацию.
Оксана. Они были так удивлены, что вас не было? Раньше, говорили они, такого никогда не было. Переживали, не случилось ли чего с вами. Я тоже беспокоилась, даже звонила вам на мобильный телефон, но вы не отвечали.
Бодрова. (Роздраженно). Значит, я была занята.
Оксана. Чем же это вы были так заняты?
Бодрова. Это не твое дело!
Оксана. А еще с магазина звонили. Сказали, что у них закончились апельсины и бананы.
Бодрова. Почему же ты не дала заявку на базу?
Оксана. Я думала…
Бодрова. Индюк думал и в борщ попал. Сколько раз тебе об этом говорить. Вот телефон, позвонишь и закажешь.
Оксана. А сколько заказать?
Бодрова. Килограммов по двести. Что еще?
Оксана. Заходил пожарный инспектор.
Бодрова. Совсем некстати. Что он хотел?
Оксана. Увидеться лично с вами. Говорил, придет на следующей неделе.
Бодрова. Понятно. Закажешь тогда еще и черной икры.
Оксана. Сколько?
Бодрова. Баночек 5-6. Что еще?
Оксана. Кажется, все.
Бодрова. Что Швабрина?
Оксана. Вы же сказали, не ходить ей больше в офис со своими проблемами. Так она и не ходит больше.
Бодрова. Мало что я могла сказать, не разобравшись с проблемой, а она должна быть настойчивой. Ведь у нее на руках двое маленьких детей, а она развернулась и пошла, гордячка. Безответственно это.
Оксана. Ольга Ивановна, я вас не понимаю.
Бодрова. А что тут понимать. У меня могло быть дурное настроение, у меня дел под завязку. Да мало ли что было, а она мать. Найди ее сейчас же и приведи ко мне. Или нет. Лучше скажи, чтобы шла на свое рабочее место, потом я разберусь с ними.
Оксана. Ой, как хорошо. Пойду сейчас позвоню ей, обрадую такой новостью.
Бодрова. Да и позвони Нине Ивановне нашему бухгалтеру, и скажи ей, что, если температура у дочки не упала, то пускай остается дома. С отчетом я как-нибудь сама разберусь.
(Оксана от удивления смотрит широко раскрытыми глазами).
Оксана. Хорошо. Приятно выполнять такие команды.
(Направляется к двери, но тут входит Артем).
Артем. Доброе утро.
(Ольга Ивановна как-то преобразилась и нежно).
Бодрова. Доброе утро.
Оксана. Доброе утро. (Выходит).
Бодрова. (Заискивающе). Что это вы так рано. Отдохнули бы.
Артем. Как это отдыхать. Рабочее время ведь идет. Контракт надо выполнять.
Бодрова. Но ведь вчера сколько работали.
Артем. То было вчера, а это сегодня. Я не привык увиливать от работы.
Бодрова. Да, я помню, что вы очень работоспособны, с восьми утра и до семнадцати. (Улыбается).
Артем. А еще у меня диплом с отличием.
Бодрова. Это хорошо. Я не отказалась бы еще с вами по-ра-бо-тать, но ведь у меня рабочий день. Мне надо в мерию ехать, затем, в санстанцию заехать. Так что освобожусь не скоро.
Артем. Так чем же мне занятся?
Бодрова. Отдыхайте.
Артем. Не могу я бездельничать. Вы вчера говорили, что отчет за месяц не выполнен, так как бухгалтер на больничном листе находится.
Бодрова. У неё болеет дочь.
Артем. Так, может, я займусь этим отчетом. Ведь я бухгалтер.
Бодрова. Но вы не знаете специфику нашей работы.
Артем. Разберусь. Недаром же уменя диплом с отличием.
Бодрова. Хорошо, если вы так настойчивы, то я вам доверю посмотреть этот отчет. (Говорит по громкой связи). Оксана зайди сейчас в кабинет.
Артем. Хорошо, сделаю.
(Заходит Оксана).
Бодрова. Я побежала, а ты сделай Артему Сергеевичу, чай бутерброды, он будет заниматся отчетом за месяц.
Оксана. Обязательно сделаю чаек по технологии буддийских монахов.
(Бодрова выходит, а Оксана внимательно рассматривает Артема.)
Артем. Что вы так на меня смотрите?
Оксана. Интересно.
Артем. Что же во мне такого интересного?
Оксана. Сама не понимаю. Нет в вас ничего особенного, а, тем не менее, Ольга Ивановна на глазах преобразилась.
Артем. Как это она преобразилась?
Оксана. Стала к другим внимательна и добрее, и внешне как-то стала другой женщиной. Что вы с ней сделали?
Артем. Ничего особенного.
Оксана. Так уж и ничего. Какой таинственный незнакомец Просто интересно, что у вас за обояние такое имеется?
Артем. Ну, хватит меня рассматривать, а то дырку протрешь. Мне пора работать.
Оксана. Уже и командовать начал. Как быстро люди зазнаются.
Артем. Не командую, а прошу оставить меня в покое, чтобы я делал отчет.
Оксана. Хорошо, я ухожу, сейчас я вам принесу чай по рецепту буддийских монахов и бутерброды. Вам лучше сделать бутерброды с ветчиной или с салями?
Артем. Спасибо за беспокойство, но я бы попросил вас пока не делать чай по рецепту буддийских монахов. Я не люблю, когда меня отвлекают от работы. Я сообщу вам, когда принесете мне чай.
Оксана. Хорошо.
(Оксана выходит, а Артем работает, что-то пишет, вносит изменение в компьютер, затем откладывает все бумаги, и он засыпает на столе).
Артем. (Говорит во сне). Конечно, у нас будет все хорошо.
(Входит Оксана).
Оксана. Извините, но я не дождалась вашего звонка и решила зайти к вам, чтобы вы от голода не потеряли сознание.
(Оксана подходит к столу, осторожно ставит поднос на стол).
Оксана. Артем Сергеевич, я чай принесла. Уснул на рабочем месте. Видно, моя начальница не давала ему спать ночью. Интересный тип. Хотя не могу представить их рядом. У неё были такие представительные мужчины, а она ему отдала предпочтение. Интересно, что скажут подруги по поводу её выбора. Впрочем, Ольга Ивановна женщина без комплексов и не будет прислушиватся к их мнениям.
(Открывается дверь и входит Бодрова).
Бодрова. Что тут происходит?
Оксана. Уснул прямо за столом.
Бодрова. Неужели?
Оксана. Он мне сказал, чтобы я не заходила в кабинет, когда он работает. Сказал, что он позвонит, когда принести ему чай. Я ждала звонка, но не дождалась, тогда решилась сама зайти, и принесла чай, а он даже не проснулся. Видно, сильно-таки устал.
Бодрова. Я ж ему говорила, чтобы он отдохнул. Не железный ведь.
Оксана. (Иронично). Но видно бойкий парень.
Бодрова. Тебе бы только иронизировать. Пошли, пусть поспит.
(Они собираются выходить, Бодрова берет отчет со стола.)
Бодрова. Посчитаю сама. (Просматривает его.) Да он ведь все сделал, и все правильно подсчитал. Как быстро он вник в суть материала. Вот молодец.
Оксана. (Улыбаясь). Действительно, молодец. Во всех отношениях способный парень. Я рада за вас Ольга Ивановна.
Бодрова. Пошли, пускай отдохнет.
Оксана. Впереди его ждет бурная ночь.
Бодрова. Ты настоящая язва, не знаю почему, но ты мне нравишься.
Оксана. Не заметила этого.
Бодрова. О чем это ты?
Оксана. Могли бы зарплату добавить мне.
Бодрова. Что с тобой поделаешь. Придется премию тебе выписать.
(Они уходят).
Действие 5.
Тот же кабинет. Оксана раскладывает на столе бумаги, входит Артем.
Артем. Добрый день, Оксана.
Оксана. Добрый день, Артем Сергеевич.
Артем. А где Ольга Ивановна?
Оксана. Позвонила по телефону и сказала, что задерживается.
Артем. Что-то она мне об этом ничего вчера не сказала.
Оксана. А почему это она должна перед вами отчитываться?
Артем. Не отчитываться, а просто могла мне сказать, когда она будет в кабинете. Мне надо посоветоватся по одному важному вопросу.
Оксана. Вам ночи не хватает, чтобы обсудить все вопросы.
Артем. Ночью мы решаем совсем другие дела.
Оксана. Хорошо, я ей скажу, что бы Ольга Ивановна докладывала мне куда идет и когда будет в офисе.
Артем. Ох, ты и штучка.
Оксана. Такая уж есть.
(Открывается дверь и входит Иван).
Иван. А где Ольга Ивановна?
Артем. А этот профессионал, что здесь делает?
Оксана. Кому мне отвечать?
Артем. Я не понял, что он здесь делает?
Оксана. Он работает у нас.
Артем. Работает?
Иван. Да работаю.
Артем. Два человека на одно рабочее место это уже слишком. Как это называется.
Иван. Освободилось рабочее место, мне предложили.
Артем. Ах, ты негодяй! Я говорил тебе, чтобы ты близко не подходил к Ольге Ивановне. Да я тебя! Впрочем, впрочем. Может и верно. Прошло время, больше месяца, а результатов никаких. Пора выпускать запасного игрока, пахать поле не распаханное.
Иван. О чем это он говорит?
Оксана. Это у него от перенапряжения. Он много работает днем и ночью, и крыша немного поехал.
Артем. Со мной все в порядке, но Ольге Ивановне, конечно, не терпится, поэтому она подыскала мне замену. Узнаю ее твердый расчет и никаких эмоций. Все делается по заранее установленному плану. Все правильно. Выходите на поле номер двадцать пять или может тридцать три, а мне пора уходить.
Иван. (Показывает рукой, что не все дома.) Я не понимаю, о чем он говорит?
Оксана. Я тоже. У него есть такая таинственность. Любит наводить тень на плетень.
Артем. Ничего я не пытаюсь наводить, просто мне надо уходить. Бывайте. Не поминайте лихом.
(Входит Бодрова очень радостная).
Бодрова. Добрый день всем.
Оксана. Добрый день.
Иван. Добрый день.
(Артем молчит).
Бодрова. Артем, ты не хочешь пожелать мне доброго дня.
Артем. (Уныло) Добрый день.
Бодрова. Артем, что случилось? Оксана, что здесь произошло?
Оксана. Не знаю, по-моему, у него крыша поехала. Сгорел на работе.
Бодрова. Оксана, прекрати, свои шутки. Что здесь произошло?
Оксана. Я не в теме, я совсем не поняла, что он говорил. Какой-то бред. О том, что вышел он из игры, что пора выпускать запасного игрока. Какое-то поле надо распахивать, ибо он не смог.
Бодрова. Какого еще игрока?
Оксана. Двадцать пятого или может тридцать третьего.
Бодрова. Ничего не понимаю. Артем, объясни.
Артем. А что здесь объяснять. Я не справился со своими обязанностями и меня удаляют из игры, а вместо меня пригласили этого мужика с большим желанием из «Шанса».
Бодрова. Что за бред.
Иван. Парень ты не перегрелся. Я работаю здесь шофером.
Бодрова. Извини меня, Артем, я забыла тебя предупредить, что вместо Павловича, который ушел на пенсию, я приняла Ивана на работу шофером, чтоб ездил он на нашей летучке.
Оксана. Да, Артем Сергеевич, можете приказ посмотреть, который лежит у меня на столе.
Артем. (Говорит Ольге). Надо предупреждать о таких мелочах, чтобы не было неприятностей.
Бодрова. Я ж уже извинилась.
Артем. (Говорит Ивану). Что ж это ты профиль поменял так резко?
Иван. Непростая это работа, да и возраст сказывается, о пенсии пора подумать.
Артем. Все это только прикрытие, а на самом деле ты хочешь убрать меня как не справившегося с поставленной задачей.
Бодрова. А вот тут ты не прав.
Артем. Почему?
Бодрова. Да потому… Да потому, что сегодня я самый счастливый человек на земле. Потому что я была у врача, и он сказал мне, что я жду ребенка.
Оксана. Правда. Как замечательно. Я поздравляю.
Иван. И я тоже поздравляю и вас, и тебя.
Бодрова. А ты не поздравишь.
Артем. Поздравляю. Я рад за вас.
Оксана. А мальчик или девочка?
Бодрова. Еще неизвестно.
Оксана. Все равно замечательно. Теперь же вам надо беречь себя, на диету сесть. У меня, между прочим, есть хорошая книга для будущих мам. Я по нейвсе премудрости осваивала.
Бодрова. Принесешь. А теперь за работу. Иван поедешь на базу и получишь там товар для киоска на вокзальной остановке.
Иван. Понятно.
(Выходит, за ним следом Оксана пошла, и Артем направляется к выходу).
Бодрова. А ты куда идешь?
Артем. А что мне здесь делать, ведь контракт закончился у меня.
Бодрова. Один контракт закончился, а мы можем подписать и другой контракт.
Артем. Бухгалтер вам не надо. Нина Ивановна ведь вышла на работу.
Бодрова. Но мне нужен заместитель. Кроме того.
Артем. Нет, замом я не смогу.
Бодрова. Но, если ты такой гордый, то, что ты скажешь на то, что я предложу стать моим мужем.
Артем. Это в ваших манерах, но я не уверен, что смогу быть вашим мужем.
Бодрова. Артем, не понимаю, что с тобой случилось, ведь все было так хорошо.
Артем. Не знаю. Все так неожиданно произошло. Я так переживал. Я так старался. Я уже думал, что не получится из нашего союза. Хотел уходить, а тут еще Иван появился.
Бодрова. Какой же ты у меня глупый.
Артем. Может, но я тоже очень счастливый.
Бодрова. И ты станешь моим мужем и отцом моего ребенка.
Артем. Конечно. Я так ждал, мне так хотелось этого, но я не смел даже надеятся. Не смел, потому как думал, буду ли я достоин вас?
Бодрова. Конечно, будешь. Ты будешь самым лучшим мужем, и самым лучшим отцом в мире. Мы распишемся на следующей неделе. Ты ведь не будешь возражать?
Артем. Нет.
Бодрова. Я обо всем договорюсь. И что это снова на меня стал выкать.
Артем. Это от волнения. Ты все-таки невероятная женщина. (Целуются) Очевидная, невероятная. Я тебя так люблю.
Бодрова. Ой, ты меня задавишь. К тому же…
Артем. Ой, я совсем забыл. Я вас обеих люблю.
Занавес.
Эпилог.
Двор возле родильного дома, возле него стоят Артем, Оксана, Иван.
Оксана. Ты только не волнуйся и не попутай. Ольге Ивановне цветы, а сестричке пакет с подарками.
Артем. Я все понял. Сделаю, как ты сказала, Оксана.
Иван. И не забудь поцеловать супругу и поблагодарить её.
Артем. За что?
Оксана. За то наследника родила.
Артем. Понятно. Так и сделаю.
(Выходит Бодрова, Артем подбегает к ней вручает цветы и целует её.
Бодрова. Иди, там тебя ждет сюрприз.
(Артем идет за двери и выходит оттуда с ребенком, но оттуда ему кричат: «Мужчина. Вы забыли еще здесь.
(Артем возвращается назад и появляется с еще одним ребенком в другой руке).
Занавес
Проходная пешка
Действующие лица:
Аистов Григорий Павлович фермер
Дина Денисовна его жена
Лада дочь
Костя её приятель
Роман Сергеевич референт
Люда Викторова секретарь
Павел Погодин кандидат в депутаты
Действие I
Гостиная в частном доме. Хозяева – люди среднего достатка, соответственно и обстановка. Посреди гостиной стоит Григорий Павлович Аистов.
Аистов. Дорогие избиратели! Граждане свободной страны! Проснитесь от летаргического сна! Бандиты узурпировали власть. Вас обманывают, обвешивают, обкрадывают нынешние правители. Они желаемое выдают за действительное, кормят одними обещаниями. Мрак демагогии и безответственности закрывает свет в конце тоннеля. Так продолжаться не может. Я в кратчайшие строки наведу порядок, во главу угла поставлю закон, и поставлю заслон коррупции и хаосу.
Роман. (Выходит из-за угла). Не верю! Не верю! Не верю! И вот они тоже не верят в искренность ваших слов.
Аистов. Но я ведь стараюсь.
Роман. Не вижу блеска в глазах, не слышу металла в голосе. Этим, извините меня, писком вы хотите убедить людей, что наведете порядок.
Аистов. Когда я буду выступать перед избирателями, то я добавлю звука.
Роман. Не звук надо добавлять, а убедительности. Вот держите.
Аистов. Что это?
Роман. Жёлуди.
Аистов. Это спецпитание для голосовых связок? Так я могу и захрюкать от такой пищи.
Роман. Вы знаете Демосфена?
Аистов. Это тот тип, который работает в отделе снабжения?
Роман. В отделе снабжения работает Афиногенов. А Демосфен жил две тысячи лет назад.
Аистов. Ого, какой старик! Не понимаю, чем он может мне помочь.
Роман. У него была хорошая метода для постановки голоса. Он набирал, полон рот гальки, и пытался перекричать шум прибоя. У нас гальки нет, но имеются жёлуди. Берите их в рот. Не бойтесь они чистые. Вот так, а теперь повторяйте за мной.
Крошка Клара украла кораллы у карлика Карла.
Аистов. Кар-кар-кар-кар-кар-кар-кар-кар.
Роман. Это похоже на стаю ворон, а не ораторское выступление. Попробуйте ещё раз.
Аистов. Кря-кря-кря-кря-кря-кря-кря-кря.
Роман. А так лягушки на болоте квакают.
Аистов. У меня не получится.
Роман. Не надо опускать руки. У Демосфена ведь тоже сначала не получалось!
Аистов. Откуда вы знаете. Ведь он жил две тысячи лет тому назад.
Роман. Есть свидетельства его современников: Плутарха, Диогена, Филиппа Второго, отца Александра Македонского. Они говорили, что Демосфен так говорил убедительно, что его слова заменяли армию солдат на полях сражений. Недаром же Филипп Второй пошел на мировую с греками после выступления Демосфена. Так что в ораторском деле надо будет хорошо поупражняться. Кроме того, вам надо владеть и жестами. Они ведь у вас совсем невпопад. Я ведь вам говорил как надо.
Аистов. Я не понимаю. Неужели так важны эти жесты.
Роман. О, как мы отстали. Да, поймите же вы, наконец, что люди воспринимают вас не только ушами, но и глазами. Тем более ваши избиратели. У них может информация в одно ухо влетать, а в другое вылетать, сквозняк. Потому что их мысли заняты в данный момент совсем другим: где купить подарок, с кем сегодня выпить, кому устроить разборку с пристрастиями. А вот жест они схватят на лету.
Аистов. Сомневаюсь.
Роман. Напрасно. Вот, к примеру, мы можем много говорить о человеке: что он пьет, что он деньги в дом не носит, что он устраивает дебоши в семье – но эта информация пролетает мимо, а стоит жестом показать, что человек закладывает за воротник (показывает, что рукой проводит по шее) и всем все понятно. Или вот мы много можем говорить о том, что у вас неадекватное восприятие действительности, что у вас внешний мир перепутан с виртуальным, отсутствуют тормоза и рецепторы, но люди вас не поймут. А достаточно пальцем покрутить у виска (показывают, крутит указательным пальцем у виска) и людям станет понятно, что вы не дружите с головой.
Аистов. Это вы меня имеете в виду.
Роман. Нет. Это я вообще. У вас нечто другое.
Аистов. Что именно.
Роман. Большая заторможенность. Вы что боитесь избирателей?
Аистов. Нет. Но мне страшно, вдруг, не то скажу, что надо.
Роман. А вот это зря. Говорите много, говорите красноречиво, но ничего конкретного. Так повторим все сначала. Правую руку на сердце, мол, слова мои идут оттуда и пошел.
Аистов. Дорогие избиратели! Граждане свободной страны! Проснитесь от летаргического сна! Бандиты узурпировали власть. Вас обманывают, обвешивают, обкрадывают.
Роман. Изобразите гнев на лице. Покажите, что вы ненавидите этих воров, бандитов, казнокрадов.
Аистов. Они желаемое выдают за действительное.
Роман. Не верю! Не верю! Не верю! Гнев должен быть не такой робкий. Ваш гнев должен сотрясать аудиторию. Вы когда-нибудь испытывали гнев?
Аистов. Бывало такое. Иногда так кто-то выведет из себя, что готов разорвать его на мелкие куски.
Роман. Вот припомните, какие чувства вас тогда наполняли.
Аистов. Так сразу и не вспомнишь.
Роман. Вот последний раз, когда вы гневались.
Аистов. На прошлой неделе в банке, когда один наглец хотел без очереди попасть к кассиру.
Роман. Вспомните, что вы ему сказали.
Аистов. Я ему сказал, что бы он стал в очередь.
Роман. Не верю.
Аистов. Чему вы не верите?
Роман. Что, вы ему так сказали, и он вас понял.
Аистов. Конечно, я выразился немного не так.
Роман. А как вы ему сказали?
Аистов. Куда лезешь подонок? Все мы спешим. Стань в очередь.
Роман. Вот это уже лучше, а, если ещё и ненормативную лексику употребить, тогда получится то, что надо.
Аистов. Прямо так и говорить?
Роман. Можете нецензурные слова опускать, а губами только изображать.
Аистов. Куда лезешь, подонок! (изображает губами речь). Все мы спешим! (изображает губами нецензурные слова) Стань в очередь, а то сейчас тебе в рыло врежу….
Роман. Вот это другое дело! А теперь изобразите тот же гнев, когда говоришь о бандитах.
Аистов. Бандиты узурпировали власть.
Роман. Не то. Одну минуту.
(Идет в другую комнату и несет оттуда зеркало).
Роман. Вот работайте перед зеркалом.
Аистов. Как работать?
Роман. Очень просто. Изображайте гнев, возмущение и все такое, а я пока отдохну. Нелегкая это работа, тянуть бегемота из болота.
Аистов. Какого это бегемота?
Роман. Да это не о вас. И следите за жестами.
(Аистов тренируется, но вслух не говорит, а обозначает только губами, делает различную мимику, машет руками, входит его жена с сумкой набитой продуктами).
Дина. Что это ты воздух сотрясаешь своими кулаками. Пошел бы лучше порядок в своей комнате навел.
Аистов. Это не сотрясение воздуха, а занятие по ораторскому искусству. Ты Демосфена знаешь?
Дина. Конечно, знаю.
Аистов. Откуда ты его знаешь?
Дина. Вот задал задачу. Да у кума ж собаку так звать.
Аистов. У кума собаку звать Децибел, а Демосфен – это греческий оратор, который жил две тысячи лет тому назад.
Дина. Ну и зачем он тебе сдался тот оратор, лучше б знакомство завел с прокурором или начальником милиции. Вот это была бы помощь.
Аистов. Да ты ничего не смыслишь в этом деле. Оратор мог так говорить, что все люди шли за ним. Его слова были, как солдаты на поле боя. Вот смотри.
(Аистов вытащил жёлуди).
Дина. Это что? Спецпитание для депутатов, чтобы хрюкали сильнее.
Аистов. Сама ты спецпитание. Это упражнение оратора, которое использовал Демосфен, чтобы завоевать расположение масс.
(Аистов берет в рот желуди и пытается говорить).
Кар-кар-кар-кар-кар-кар-кар
Дина. Уж, конечно, такими речами ты всех ворон соберешь сюда.
Аистов. Ничего, немножко позанимаюсь, и у меня все получится. Депутатами не рождаются, а становятся, благодаря упорному труду.
Дина. Вместо того чтобы кулаками воздух сотрясать, пошел бы на базар да защитил свою жену.
Аистов. Не царское это дело.
Дина. Вот все вы депутаты только на словах герои, а когда до дела то в кусты.
(Входит Роман).
Роман. Кого это надо защищать?
Дина. Да вот пытаюсь мужу рассказать, как мое достоинство растоптали на базаре, а у него нет времени, чтобы защитить слабую женщину. Ответственный творческий момент идет. (Передразнивая, машет руками).
Роман. А что же произошло?
Дина. Да вот пошла на базар, чтобы купить телятины. Вечером хочу сделать фрикасе. Это мое фирменное блюдо. Вы ведь привыкли в столице по ресторанам питаться, то и мы хотим угостить вас чем-нибудь деликатным.
Роман. Спасибо. Вчера пельмени были замечательные.
Дина. Ох, а мое фрикасе из телятины вам ещё больше понравится. Пальчики оближите. Я его с вином, со сметаной делаю.
Аистов. Ты нам мешаешь.
Дина. Вот так всегда. И слова не даст сказать.
Роман. Так что же случилось на базаре?
Дина. Значит, я взяла килограмм телятины. Пошла на контрольные весы, проверила, а там недовес целых двести грамм. Я, конечно, к продавщице. Что же вы делаете? Не точный вес отпускаете, а она мне в ответ: «Ничего подобного. Я вам точный вес сделала. Может вы не кушали дома, и кусок мяса съели, пока шли к контрольным весам». Я ей в ответ: «Как вам не стыдно». А она мне говорит: «Это вам надо стыдиться. Съели кусок мяса и пристаете к честной женщине. При свидетелях надо было делать контрольный вес, а теперь идите и не мешайте мне работать». Вот так растоптали мое достоинство, а моему мужу дела до этого нет. Все машет руками. Лучше б мясорубку покрутил. Больше б пользы было.
Аистов. Иди, Дина, отсюда. Иди.
Дина. Вот видите. Вот вам и отношения, вот вам и чувства.
(Входит дочь Лада).
Лада. Вы снова соритесь?
Дина. Вот ты мне и надо.
Лада. Зачем?
Дина. Хочу задать тебе один вопрос.
Лада. На твои вопросы мама я буду отвечать только в присутствии адвоката.
Дина. Ты посмотри на нее. Никто не слушает меня в этом доме. Ты хотя бы сказал что-нибудь ей. Или ты совсем забыл, что она твоя дочь.
Аистов. Почему же. Я прекрасно об этом помню. И все делаю для нее.
Дина. Так спроси ее, почему она ведет себя так развязно.
Аистов. И спрошу.
Дина. Спроси, чтобы она почувствовала твердую мужскую руку, а то совсем девчонка от рук отбилась. Не слушает меня. Что за молодежь пошла. Мы раньше совсем не такие были.
Аистов. Времена меняются.
Дина. Тем не менее, детей надо держать в ежовых рукавицах, иначе худо будет. Но что ж ты не спросишь её.
Аистов. Сейчас спрошу.
Дина. Да, не тяни так долго. Сам же говорил, что времени мало.
Аистов. Конечно, сейчас спрошу. Лада!
Лада. Да, папа.
Аистов. Я хотел тебя спросить.
Лада. Спрашивай, я ведь самая послушная у тебя дочка.
Аистов. Конечно. Я это знаю и поэтому спрашиваю.
Дина. Да, что ты тянешь? Ты ее боишься, что ли?
Аистов. Ничего я не тяну. Я думаю, что спросить.
Дина. Что же ты за отец? Видишь, как ведет себя твоя дочь, и не знаешь, как поставить её на место.
Аистов. Не надо мне подсказывать. Я знаю, что я отец.
Лада. Папа, ты у меня самый лучший, самый современный, самый демократичный.
Дина. Ох, негодница, знает, как подъехать к отцу, кандидату в депутаты от демократической партии. Вот такие, либералы, демократы, всю страну разбазарили.
Аистов. Лада, я тебя хочу спросить.
Лада. Спрашивай.
Аистов. Что ты хочешь получить в подарок на день рождения?
Дина. О, вот это так вопрос. Достойный вопрос от кандидата в депутаты.
Лада. Это очень легкий вопрос, папа. Хотя и очень тяжелый. Мне так много хочется. И новую шубу, и кольцо с бриллиантом, и…. Я подумаю, но у меня вопрос к тебе, папа.
Аистов. Задавай.
Лада. Ты мне обещал, купить путевку в Египет, если я хорошо сдам летнюю сессию в институте. Так вот я тебя ставлю в известность, что я успешно сдала сессию и жду теперь, когда ты исполнишь свое обещание.
Аистов. Неужели я такое обещал.
Лада. Папа, ты ведь ещё не такой старый, чтобы страдать склерозом.
Аистов. Извини, забыл. У меня сейчас столько дел навалилось, но, если я обещал, то, конечно, исполню.
Дина. Конечно, потакай своей дочке, то она преподнесет тебе когда-нибудь сюрприз в пелене.
Лада. Мама сюрпризов не будет. Я предохраняюсь.
Дина. Нет, она меня доведет до инфаркта.
Лада. Да, папа, я забыла тебе сказать.
Аистов. Что?
Лада. Там тебя ждет баба Галя.
Дина. Снова избиратели. Как они мне надоели. Не успеваешь после них уборку производить в доме. Ведь идут все сюда в той же одежде, что и в свинарнике управляются или в поле работают, а потом никакой дезодорант не забьет запах от их посещения.
Аистов. Ничего ты не понимаешь в работе с избирателями.
Дина. Хватит, что ты занимаешься этой благотворительностью.
Аистов. Потерпи еще немного, когда выборы пройдут, тогда прием для них закроется. (Выходит).
Дина. Вот так всегда и все проблемы семьи на мне. Особенно, эта выросла проблема. (Показывает на дочь). Никогда б не подумала. Такая тихая, послушная была.
Роман. Переходной возраст. Ничего страшного, хотя, конечно, возраст очень опасный. Ум ещё детский, а тело уже взрослое. Сейчас столько соблазнов открылось для нашей молодежи – это, конечно, ужас. А соблазн победить можно только одним способом – это уступив ему. Уступил раз, уступил другой и покатился по наклонной.
Дина. Вот слушай, что тебе умный человек говорит. Со мной ты можешь не считаться я необразованная, а он два института закончил.
Роман. Институт и академию.
Дина. Тем более.
Лада. Это меня не касается.
Дина. Ещё как касается. Но я не дам тебе скатиться в пропасть. Я закрою двери на замок и буду охранять их целый день.
Лада. А я в окно убегу.
Дина. Я у тебя всю одежду заберу.
Лада. Я и в нижнем белье убегу. (Поет). Нам дворцов заманчивые своды, не заменят никогда свободы.