Памяти Глеба Успенского

И он, великий страдалец, лишь надеялся, что, может быть, новая «растеряевщина» исчезнет так же случайно и неожиданно, как, по его мнению, «неожиданно для себя она родилась на свет»…

Слишком рано похитивший его с арены литературной деятельности недуг не позволил ему дождаться исчезновения, точнее – перерождения «растеряевского» царства. И, думается нам, он, в своих тревожных поисках истины не раз разбивавший свои прежние кумиры, когда его прямолинейность того требовала, – он. с большей чуткостью и прозорливостью отнесся бы к новым веяниям, чем другие из «народников».

«Курьер», 1902, № 97.