Место встречи – детство

Глава 8. Поход в магазин

Итак, Дымок уже не оставался один. Куда бы я не шел, он бежал рядом, все видом выражая свое удовольствие: веселая, озорная морда, чуть высунутый розовый язык, короткий хвост покачивался в такт движения. Весь облик свидетельствовал о том, что Дымок не какая —то там дворняга захудалая, а настоящий домашний пес со своим хозяином и местом в доме, сытной едой и водными процедурами.

– Дымок, сегодня идем в магазин, – поглаживая пса за шею, заговорил я, – будь умница, прохожих бесцеремонно не обнюхивай, собак держись подальше, а в магазине ни – ни, ни шагу от меня, – вот такие наставления получил от меня Дымок, пока мы выходили со двора.

Сельский магазин представлял собой небольшой деревянный домик, снаружи обшитый досками, раскрашенными в аляповатые цвета: огненно – красные, ярко – желтые, бледно – серые, зеленые, как тина в болоте, оранжевые, словно нос пропойцы. Поговаривали о нечистой силе, которая враз за одну ночь темные, местами погнившие доски, раскрасила в столь броские цвета. Как бы там не было, после той ночи никто не решился смыть краски. Даже сам глава поселка, по отдельным сведениям, узнав о происшедшем, перекрестился в темном уголке, затем плюнул несколько раз через левое плечо и пробормотал:» Ну лукавый, и поддал ты нам перцу, и за какие – такие грехи?». А не получив ответа от лукавого, усмотрел в этом некий тайный смысл и приказал доски не менять и краски не соскабливать.

– Держать тебя на поводке я не буду, – разговаривал я с Дымком по дороге, – пес ты умный, и как всякий умница дорогу людям будешь уступать, приветливо смотреть на них, в ссору не ввязываться, повод для скандалов не подавать. – Дымок топал рядом, нос крутился у него по сторонам, принюхиваясь к дразнящим собаку запахам, хвост поднят вверх от напряжения и напоминал ствол молодого зеленого деревца. При моих словах он поднял морду, весело открыл пасть, будто говорил: «Не волнуйся, мальчик, все будет в порядке, я еще тот пес, который и умен, и вежлив, и покладист. Что – что, а ссоры затевать не в моем собачьем характере!».

Угадав его ответ, я спокойно вздохнул и мы не спеша по летней улице приближались к магазину. Только одна собака повстречалась нам по пути, и то она остановилась поодаль, внимательно смотря нам вслед. Среди собак деревни существовало неписанное правило: если собака на улице не одна, а с хозяином, то к ней не подходит, отношений не выяснять, не рычать и вообще вести себя тихо, неприметно.

Встретились нам несколько человек на улице, Дымок добродушно помахал им коротким хвостом в знак приветствия, чем привел прохожих в веселое настроение.

Вот и магазин, вверху на широкой доске надпись «Продмаг», а рядом с входной дощатой дверью какой – озорник прибил небольшой лист фанеры с надписью: « Проси мало, денег давай больше, уходи быстро». Глава поселка махнул рукой на это, усмотрев в очередной раз проделки того самого, лукавого, а посему указал лист не снимать и силу нечистую не бередить.

Еще магазин примечателен был тем, что возле него стояло несколько скамеек, врытых в землю. Люди шли в магазин не просто купить продукты, а еще новостями поделиться, пошептаться о чудесах, которые происходят в деревне, нарядами покрасоваться, поэтому скамейки не пустовали, на них всегда кто – то сидел. Тем более в летнее теплое время, когда сама природа настраивает людей на общение, разговор по душам.

Вот и на этот раз скамейки напоминали поле, засеянное разноцветьем. Сидевшие на них женщины, оживленно обсуждавшие последние события в деревни, спасались от жары, повязывая на головы ситцевые косынки, цвета и узоры которых как раз создавали впечатление луга с его травами и цветами. Тем более головы сидевших склонились друг к другу, чтобы, не дай тебе бог, что – то упустить или не рассказать, отчего вид поля или луга становился значительней.

Мы с Дымком приблизились к скамейкам. Как по команде женщины замолчали, разом одновременно подняли головы и во множество глаз уставились на нас. Я – то понимал, в чем дело столь странного поведения – новый для них объект в поле зрения возник, это событие, выходящее за пределы обычного круговорота событий. Значит, новые мысли, предположения, догадки, и так и этак можно истолковать, кто на что горазд. Пища для разговора на несколько дней. Как здесь сердечку не забиться посильнее!

Я незаметно толкнул Дымка в бок. Давая ему понять, что покажи самое лучшее свое воспитание, не ударь лицом в грязь. Дымок, ах приятно, когда твой пес – умница, все понял правильно: « Это деревенское вече, если оно примет меня благосклонно, то авторитет хозяина и мой, соответственно, поднимется в разы. Так что пес, действуй!»

И пробил час Дымка! Потом еще долго в деревне судачили да рядили о чинных и благопристойных манерах «милого пса» – так прозвали мою собаку с легкой руки этих женщин.

Дымок присел на задние лапы, вытянув до хруста свои передние, подбоченился, гордо этак поднял голову, навострил уши, даже плешивость как —то затерялась на общем фоне грациозности и телесной стати собаки. Под солнечными лучами окрас шерсти приобрел привлекательный голубоватый цвет, местами переливаясь как цветное стекло. Чтобы не испортить своим коротким голым хвостом наружной прелести, Дымок умело запрятал его под задними лапами. И, конечно, непревзойденная улыбка дворняги, чистая и широкая, во всю пасть, обрушилась с силой водопада на добрые женские сердца!

И видят изумленные посидельцы скамеек, женщины в простых ситцевых косынках, величественного импозантного пса, веселого и ласкового, во всей своей красе представшего перед ними, словно перед строгим жюри на конкурсе собачьей красоты. Не успели они еще и охнуть, толи от бесцеремонного нахальства Дымка, толи от его белых крепких зубов, светящейся улыбки и красивой фигуры, как мой пес, не давая передышки своим неожиданным зрителям, встал и вразвалочку, смешно переставляя кривые ноги, затрусил к сидевшим.

Вот он подбежал к одной из них, трогательно так, аккуратно мягко опустил голову на колени, и направил на женщину свои лучистые глаза, наполненные такой детской искренностью и вместе с тем беззащитностью, что она невольно нежно улыбнулась, потянула пса за морду и расцеловала в пушистые, ароматно пахнущие щеки, воскликнув: «Ну какой же красавец, просто милашка!».

Пришли в движение и остальные женщины, каждой захотелось приласкать Дымка, прошептать что – то теплое в ушко, потрепать за шею. Дымок наслаждался своим триумфом. Можно было смело утверждать, что еще ни одна собака деревни не удостаивалась такого неподдельного восхищения взрослых.

Дымок переходил из рук в руки, клал на колени каждой свою светящуюся морду, посматривая весело в лица женщин и получая от каждой массу комплиментов. Одна из них протянула Дымку конфетку «Дунькина радость» – круглая как шарик карамель, залитая липким сахаром.

И здесь возник конфуз. Дымок неожиданно тряхнул головой, стиснул зубы… Женщина едва ли не обмерла. Вытянули головы другие: «Что с собакой!». Даже я на секунду струхнул: «Все пропало, не пора ли убегать?». Но надо было знать натуру Дымка! Он верно рассчитал эффект от следующего шага!

Дымок повернул голову в мою сторону. О, какое оно было плутоватое! Взгляд его сразу приободрил меня:» Мой мальчик, все в порядке. Я же должен, как воспитанный пес, спросить у тебя разрешения!». Я произнес громко и, как мне показалось, твердым повелительным голосом:

– Бери, Дымок!

И, выполняя мое распоряжение, Дымок пошевелил носом, втянул в себя аромат конфетки и медленно теплым языком слизал ее с руки женщины, а затем, усиливая значимость своей персоны, несколько раз провел им по ее руке, выразив тем самым свою признательность. Все женщины захлопали в ладоши, кричали, перебивая друг друга: «Ай да псина, ай да молодец! Вот бы нам такого на старости лет заиметь и скучать бы не пришлось!».

А одна из них возьми и крикни так испуганно – жалостливо:

– Ой, какой же он доходяга, вон кости все светятся. Женщины, давайте подсобим, откормим сообща этого милого пса!

И показалось мне, что женщины стали в этот день бессеребренниками: они доставали из сумок, сеток, авосек только что купленные продукты, протягивали их мне, прося обязательно принять угощение и откормить пса, чтобы он стал дородным, а то похож на доходягу. Отказываться было бесполезно: на деревне так не принято, дают всегда с чистым сердцем. Передо мной выросла гора продуктов. Уже было не до магазина.

А Дымок стоял в стороне, так ехидно улыбался, словно говорил мне: «Мой мальчик, со мной не пропадешь. Всегда кусок хлеба добуду, это у меня в крови!»

Вот так и закончился наш поход в магазин. Возвращались мы с полными сумками продуктов. Дымок нес в зубах две авоськи.

Глава 9. Мышь

Все дома было бы спокойно, все шло прекрасно… если бы не мыши.

В деревенских домах, как правило, водятся мыши. Есть чем полакомится серой твари в погребах, на кухне, в отходах. Отъедают себе брюхо, затем с неприятным скрипом тащат его по полу. Потому в каждом доме держат кошек, и зачастую не по одной.

У нас дома как – то с кошкой не сложилось, да и мыши вроде бы вели себя неприметно. Так, проскочит иногда по комнате и быстро юркнет в свою заприметную щель. Ни запаха, ни противного звука. Одним словом, до появления Дымка мышам в доме жилось вольготно.

А вот с Дымком все оказалось по – другому: беспокойство причинил он и нам с папой, и мышам.

Как на беду, когда Дымок лежал на своем коврике у порога, одна мышь решила проскочить комнату от одной стены к другой. Жалко потом было ее!

Дымок увидел мышь и с неожиданной прытью рванул за ней, забыв свое чинно – благородное воспитание. В доме все враз пришло в движение. От ласкового пса и следа не осталось. Словно угорелый, звонко и отрывисто лая, он носился за бедной перепуганной таким чудовищем мышью. Я видел не Дымка, а шерстяную ракету, со невероятной скоростью пересекающей комнату. Лапы Дымка разъезжались по чистому ровному полу, словно он бегал по льду. Его заносило на резких поворотах, крутило по полу, но он вскакивал и отчаянно гнался за сером перепуганным маленьким существом.

Мышь пищала, она потеряла ориентир, запуталась, в какой стороне находилась ее спасительная щель. Скользнула под диван, рассчитывая на узкую щель между полом и днищем дивана. Но какая она была легковерная. Такое препятствие только не для Дымка – он просунул нос, затем морду, приподнял диван, грозно рыча в темное пространство. Мышь рванула из – под дивана, на мгновение опешила от яркого света, приостановилась. Но этой секунды было достаточно для Дымка. Он прихватил ее своими крепкими зубами, и очень аккуратно, не давал ей выскользнуть, но и не душил окончательно, оставляя в зубах вполне живую мышь.

Папа, сидевший за столом, просто закричал, как кричат азартные болельщики на стадионах:

– Впервые в жизни вижу, чтобы собака ловила мышей! Ты у нас просто отличительный пес, Дымок!

– Да, папа, просто замечательный пес, особенный! – с гордостью поддержал я его.

А Дымок стоял на месте и победоносно крутил хвостом. Мол знайте наших, не лыком шиты!

– Я думаю, сын, у нашей дворняги предки были когда – то борзые, – задумчиво проговорил папа. – У меня сложилось впечатление, что Дымок – прирожденный охотник.

Дымок тем временем подошел к папе и, подтверждая догадливость его слов, как и полагается собаке – охотнику, поймавшей дичь, положил мышь к его ногам. Почувствовав на мгновение свободу, мышь заскребла лапками по полу, намереваясь дать деру, но Дымок был начеку – все – таки охотник, – положил лапу на ее тонкий, похожий на серую нитку, хвост. И улыбнулся папе. Так гордо и славно.

Папа почесал затылок, посмотрел на меня, перевел взгляд на Дымка. Я и пес молча смотрели на него. Понимали, что папа принимает какое – то решение.

Затем он произнес добродушно:

– Давайте отпустим мышь!

Я и Дымок кивнули головой. Папа наклонился, осторожно взял мышку за хвост и, пройдя комнату, открыл дверь, выбросил ее на улицу.

Папа вернулся к нам в комнату. Мы сидели и каждый думал о своем. Я говорил маме, как будто она присела рядом:

– Знаешь, мама, тебе бы очень понравилось приключение Дымка, как он ловил мышь, даже диван поднял. Было так смешно, ты бы смеялась и смеялась… Еще одна история с нами вышла, когда мы с Дымком пошли в магазин. Ты бы, наверняка, гордилась нашей собакой, ты же ее полюбила.

А потом я начал жаловаться маме, что мне одиноко без нее, нет друзей, кроме Дымка. Но ведь хочется иметь еще и настоящего человеческого друга, такого же по возрасту, как и я. Никто не хочет дружить со мной, боятся, что я какой – то предатель, доносчик, сразу буду рассказывать взрослым о проделках. Словом, боятся каких – то придуманных неприятностей. Вот только мне приятно общаться с девочкой Настя, ее прозвали Настюшко – брюшко. Может потому, что она постоянно что – то есть. Но, мама, она еще мала, всего четыре годика, ни о чем серьезном с ней не поговоришь.

Под конец размышлений я обратился к Творцу, попросил его просмотреть за моей мамой, поселить ее в хорошем домике и непременно с лужайкой, чтобы она, как и в нашем дворе, могла сидеть на зеленой траве.

А Дымок положил голову на вытянутые передние лапы. Закрыл глаза. Я думаю, что он вспоминал свое красивое детство, свою ласковую маму и смелого отца – настоящего борзого пса. Как он погиб, защищая от разъяренного кабана своего сына, Дымка, который впервые вышел с ним на охоту… Как потом не могла перенести трагедии его мама, утром ее обнаружили мертвой. Как неожиданно исчезли хозяева, бросив щенка Дымка одного…

Тихо посапывал пес, убаюканный своими воспоминаниями. Закрыл глаза и я – пришла ночь.

Глава 10.История смелой девочки

Утро выдалось пригожее. Теплое, солнечное. Небольшой ветер приятно освежал лицо. Мы шли с Дымком на лесопильный заводик, где еще недавно работала моя мама.

Я решил показать псу самое достопримечательное место в нашей деревне. По дороге рассказал ему, что давным – давно на месте нашей деревни шумел дикий лес, и ничего тут, кроме болот, комаров и непроходимых кустарников не было. И еще летали какие – то огромные птицы, что могли не только поцарапать человека, но и унести его за тридевять земель и тридесять морей… Дикий край. Дикие звери.

– Представляешь, Дымок, даже медведи водились. Очень много! Ну просто великое множество! А давай я тебе расскажу одну историю, мне поведала ее еще бабушка.

Дымок приподнял уши. Я подметил, что он не прочь послушать разные там сказки, истории.

– Была я тогда совсем маленькая, отроду лет пять, – так начала свой рассказ мне бабушка. – Мой отец приехал сюда, чтобы построить завод, делать потом на нем разные деревянные изделия. И, между прочим, мечтал он изготавливать детские игрушки из дерева. И вот он построил маленький домик у леса, поселил меня там, а сам с лесорубами пропадал весь день в лесу. Мама наша оставалась в другом городке, чтобы ухаживать за своей больной мамой, значит, за моей бабушкой. Любила я читать, поэтому в домике было много книг. Как не звал меня папа съездить с ним в лес, я отказывалась – уж очень мне нравилось оставаться одной дома, сидеть за стулом с высокой спинкой, положив книгу на длинный деревянный стол.

Лето было жаркое, чтобы избежать духоты в домике, я открывала дверь и окна нараспашку. Так вот, сижу я, прильнув к книге, никого не вижу, не замечаю. Вдруг громадная тень упала на раскрытые страницы. Я вздрогнула, громко произнесла: « Папа, это ты?». Никто не отвечал. Тишина, никаких шагов я не слышала. Но тут я вдохнула странный запах, очень резкий и очень вонючий, он шел из – за моей спины.

На этом месте я прервал рассказ бабушки, наклонился пониже и несколько раз сделал сильных вздохов над спиной Дымка. От неожиданности дворняга даже попятилась: «Мой мальчик, с тобой все в порядке? Уж не спятил ты с ума?» – думаю, что именно так она и подумала.

– Не бойся, Дымок, умом я не тронулся, – весело произнес я в ответ чаяниям собаки, – просто хотел лишний раз удостовериться, что вонючий запах от тебя ушел. Пахнешь ты превосходно!

Дымок нетерпеливо посмотрел на меня, словно говорил: «Ну давай не тяни, мальчик, как раз самое интересное…». Даже переступил лапами, выражая свое нетерпение.

– Я не спеша подняла глаза, повернула голову, – продолжил я рассказ бабушки, – за моей спиной стоял медведь. Громадный такой.

Я снова прервал историю, но только для того, чтобы сказать Дымку:

– Был медведь раза в четыре больше тебя. Понял, какой громада. Ты перед ним, как та мышь перед тобой была.

Дымок сделал вид, что обиделся – сравнить его с мышей, и как, мол ты хозяин, до этой глупости дошел.

Я стал оправдываться, почувствовав, что задел Дымка за больное:

– Нет, Дымок, ты уж извини, меня. Я просто хотел на примере объяснить тебе, каких размеров был медведь. Ты не будешь сердиться больше?

В знак примирения Дымок подарил мне веселую улыбку, и я тогда продолжил рассказ моей бабушки.

– И вот мы застыли: я смотрю на медведя, он на меня. Медведь стал водить носом, принюхиваться. Я подумала, что съесть меня хочет, проверяет, вкусный ли обед выйдет из этой малышки. Я помертвела. «Все, вот и конец моей короткой жизни. Такой ужасный!». И вдруг стало обидно, это за что меня надо есть, что я плохого такого сделала? Нет, дудки, голыми руками меня не возьмешь, и не смотри, что ты такой громила. Я еще и покруче обламывала – это я для храбрости прибавила, чтобы не струхнуть окончательно. «А ну пошел отсюда, нехристь коварная» – как завизжала я своим детским голоском, подняла книгу… и бросила ее в медведя.

А читала я как раз «Доктора Фауста», остановилась на той странице, где доктор Фауст отказывается прислуживать дьяволу Мефистофелю. Такая толстенная книга. И вот я ее и метнула в зверя…

Здесь я запнулся, как будто у меня от напряжения перехватило горло. На самом деле я решил разыграть Дымка.

Собака недоуменно остановилась, она как раз погрузилась в предвкушение развязки истории – съел медведь девочку или нет – а хозяин раскашлялся так не вовремя! Я симулировал сильный кашель, а Дымок сгорал от жгучего нетерпения, волчком закрутился на месте, лапами обхватил морду, и как человек, застонал от ярости. Я сообразил, что хватил через край, стало настолько жалко пса, что быстро пошел на попятную

– Все, все, Дымок, кашель прошел. Видимо, что – то попало в горло. Полный порядок.

Потрепал уши псу, Дымок притих и выжидательно стал смотреть на меня.

– Произошло самое невероятное, – продолжил я повествование бабушки. – Медведь поймал лапами книгу, кивнул головой и быстро исчез. Прямо взял книгу и убежал. С трудом люди поверили моей истории. Лишь когда папа подтвердил, что книга исчезла, стали доверчивее относится к моему приключению. Медведя я больше не видела. Зато народ смеялся от души. Так, не злобно, подшучивал надо мной.

Бывало, остановить кто – то и так насмешливо скажет: «Мы сегодня увидели вашего эрудита – медведя. Он сидел под деревом и держал в лапах раскрытую книгу. Внимательно читал, шевелил губами. Видимо, решил всезнайкой стать. Сказал нам, что сюжет замечательный, оторваться нельзя, еще на недельку задержит книгу у себя».

В конце бабушка так грустно мне сказала: « Сейчас, кроме меня, никто об этой истории с медведем и книгой не помнить, всех моих друзья, всех, кого я знала в юности, давно уже забрал к себе Бог. В живых осталась я одна, да и сама скоро помру…

– Вот такая история приключилась, Дымок, с моей бабушкой, – обратился я к собаке. – Было это очень давно. На том свете бабушка, на месте диких зарослей выросла наша деревня, а мой дедушка построил этот лесопильный завод. Все изменилось. Медведи ушли в глухомань, никто их не видел. Да и того медведя, с книгой, так же давненько нет в живых. Куда подевалась книга – этого никто не знает.

Дымок жалобно вздохнул, задела, видимо, его история маленькой смелой девочки, которая книгой спасла себе жизнь. Потом мудро кивнул головой, мол чего только в жизни не бывает.

Мы подходили к заводу.

Глава 11. Приключения на заводе

Перед тем, как пройти вовнутрь завода, я еще раз напомнил Дымку, что вести следует себя осторожно, норов свой не показывать.

– Здесь, Дымок, около пяти лет охраняет завод собака по кличке Ника. Большая такая кавказская овчарка. У нее серая густая шерсть. Иногда кажется, что туман клубится, если Ника бежит. Очень дрессированная сторожевая собака. С завода ни ногой, даже все ворота открой. Всегда начеку, на любой шорох уши вострит и глаза, кажется, никогда не закрывает. Иногда думаешь, а спит ли вообще Ника. Любого чужака за версту чует, так что будь с ней почтителен и любезен.

Дымок не пропускал ни одного моего слова, все запоминал, непрестанно кивая головой – мол, не парься хозяин, не надо много слов, все будет отменно.

Первым вошел я, следом протиснулся Дымок. Но не успел он еще задние ноги внести на территорию завода, а Ника уже мчалась со всех ног к нам, грозно рыча. У меня слегка дрогнули колена, захотелось броситься со всех ног назад, но было поздно. Ника рядом, пасть широко открыта, пенится рот. Я невольно поддался назад, закрывая лицо руками. И вдруг стало тихо. Я отвел руки и что я вижу – мой пес Дымок стоит рядом с Никой, морда его щурится от удовольствия, живот подтянут, хвост крутится весело туда – сюда. А славная сторожевая овчарка Ника весело смотрит на Дымка, все ее плотное тело слегка обмякло, пробегает по нему волна радости. Вот вам и встреча! Ника опустилась на землю, поджав под себя лапы, устремив на Дымка с ласковой поволокой глаза.

О, как посмотрел на меня Дымок! Горделиво держа голову, он не спеша скосил в мою сторону взгляд, а в нем задорно играло и ликовало собачье тщеславие: « Ты смотри, смотри, мой мальчик! Как меня встречают! Как принца! Хорош, хорош я, что и говорить! А как тебе моя избранница? Красивая? Конечно, пара мы что надо!».

Дымок осторожно прилег рядом.

– Дымок, ты великолепен! – не удержался от похвалы я. – Я и не предполагал, каким ты можешь быть воспитанным!

Дымок не обращал на меня внимания, Но вот скрипнула калитка… Ника со всех ног помчалась к входу. Службу свою она несет исправно, как бы подтверждая незыблемость человеческого правила: делу время, а потехе час.

Дымок не огорчился, он и так получил, впервые наверное, за всю свою собачью жизнь внимание другой собаки. А это так дорого стоит!

Мы подошли к конторе, простому небольшому дощатому домику. Сторожит его бабушка Люба – полная высокая старушка с седыми завивающимися волосами. У меня с ней при первой же встрече, когда еще мама работала здесь, сложились дружеские отношения.

Уже вечерело, рабочие ушли с завода. Я постучал в дверь, бабушка Люба открыла и, увидев меня, радостно обняла. Дымок недовольно заворчал, в вечерней туманной мгле его фигура показалась бабушке Любе такой большой, что она вскрикнула с ужасом, буквально истошный вопль вырвался: «Медведь! Медведь!» И большая грузная женщина рухнула на пол, и, если бы я не подставил руки, то вряд бы пол выдержал такого удара.

– Что с вами, бабушка Люба? – тревожно спросил я.

– У нас на заводе медведь, быстрей закрой дверь, – пролепетала старушка.

– Откуда медведь? Где он?

– Там, за окном. – бабушка Люба дрожащим пальцем показал в сторону окна. Я проследил за движением руки и увидел за окном голову Дымка, который подпрыгивал, чтобы увидеть через окно комнату конторы.

– Бабушка Люба, да какой же это медведь? Это моя собака. Зовут ее Дымок.

– Это точно?

– Ну конечно же. Абсолютно точно. Это мой пес. Я его ни с кем не перепутаю.

Бабушка Люба все же поверила и, еще дрожа всем телом, начала подниматься. Я поспешил протянуть ей руку.

– Все чудесно, никакого медведя нет, так что не надо волноваться, – как мог успокаивал я старушку.

Бабушка Люба встала на ноги, как – то неловко стала теребить складки платье.

– Вот теперь ты будешь считать меня трусихой, – начала оправдываться она, – если не больше – едва ли не выжившей из ума старухой, которая не может отличить медведя от простой собаки.

– Что вы, бабушка, да я и сам бы перепутал в такой мгле собаку с медведем, – такой ответ привел старушку в полное самочувствие.

– Позови свою собаку, я хочу с ней познакомиться, – сказала она. – Вполне возможно, что мы подружимся.

Я выскочил на улицу и тут же вернулся с Дымком. Пес радостно подбежал к бабушке Любе, подставил ей свой плешивый бок, старушка так радостно прыснула от легкой забавы пса и начала гладить его.

– Ого, какая прекрасная собака, ну просто чудо! – молвила трогательным голосом старушка.

– Да. У нее необычные способности.

– Совершенно удивительный талант. И как в такую собаку не влюбиться – сказала старушка и улыбнулась Дымку.

Дымок довольно вильнул хвостом и принялся обнюхивать старушечьи ноги в стареньких галошах, а потом растянулся у ее ног.

– А вы хотите быть нашим другом? – спросил я бабушку Любу.

– Конечно. Непременно!

– Тогда давайте дружить все вместе: вы, я и Дымок. Идет?

Бабушка Люба всплеснула руками, улыбка ее стала еще шире.

– Это так приятно для меня. Просто восхитительно. Приходите, хоть каждый вечер ко мне, я всегда буду рада вас видеть.

Я улыбнулся в ответ. Это так замечательно, что у меня появился друг, первый друг в нашем поселке. Дымок приветливо помахал хвостом, ему тоже было хорошо, что и у него появился друг.