Избранные труды (сборник)

§ 2. Преступные последствия в сложных преступлениях

Единые сложные преступления – это, как указывалось выше, составные преступления, преступления с двумя действиями, длящиеся, продолжаемые и преступления, квалифицируемые наличием тяжких последствий. Причинение единого ущерба во всех этих пре ступлениях весьма своеобразно и нередко вызывает трудности при их квалификации.

Составные преступления составляются^[188] из двух или более преступных деяний, каждое из которых, если рассматривать их изолировано, представляет собой самостоятельное простое преступление. Таких составов в Уголовном кодексе РСФСР и уголовных кодексах других союзных республик сравнительно немного. Так сконструирован, например, состав массовых беспорядков ч. 1 ст. 59² УК. Группа лиц при массовых беспорядках может совершать погромы, убийства, поджоги, разрушать железнодорожные пути, чинить насилие над представителями власти и т. д. Единый ущерб массовых беспорядков, таким образом, слагается из ряда последствий простых преступлений: убийства, поджога, сопротивления представителю власти и др. Специфика составного преступления состоит в том, что каждый из этих ущербов не имеет значения элемента состава и не образует самостоятельного законченного преступления, поэтому в подобных случаях нет совокупности простых преступлений, а имеется единое сложное преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 59² УК.

Аналогично сконструирован и состав бандитизма (ст. 59³ УК). Как правильно отмечает проф. А. А. Герцензон, в понятие бандитизма входит: а) организация банды, б) участие в банде, в) совершение убийств, г) причинение телесных повреждений, д) совершение изнасилования, е) похищение имущества, ж) уничтожение имущества, з) повреждение путей сообщения, однако «квалифицируя преступления, совершенные бандой, было бы ошибочным подходить к ним, как к отдельным единичным преступлениям, так как сам закон конструирует понятие бандитизм в качестве составного преступления»^[189].

Единое составное последствие бандитизма может складываться из всех указанных простых ущербов, но так же может и ограничиться только одним из них, например, созданием банды. Так следует признать оконченным бандитизмом действия виновных, выразившиеся в организации банды, хотя банда еще не успела совершить ни одного нападения.

А. и Ю. совершили нападение на постового милиционера, перерезали ему сонную артерию, забрали из кобуры пистолет с восемью боевыми патронами и скрылись. Суд первой инстанции осудил их по ст. 59³ УК и ст. 2 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества». Верховный Суд РСФСР переквалифицировал действия виновных на ст. 2 названного Указа и ст. 136 УК. Пленум Верховного Суда СССР признал в действиях осужденных состав бандитизма и хищение социалистической собственности. Единое последствие бандитизма в данном случае слагалось из организации банды, убийства милиционера и завладения государственным имуществом. Поэтому Пленум исключил ст. 136 УК, указав что бандитское нападение, сопряженное с убийством, не требует квалификации помимо ст. 59³ УК, также и по ст. 136 УК и что в этих случаях, если это необходимо, Указ Президиума Верховного Совета СССР от 30 апреля 1954 г. «Об усилении уголовной ответственности за умышленное убийство» может применяться и при квалификации по ст. 59³ УК^[190].

Пленум исключил из квалификации лишь обвинение в убийстве, оставив самостоятельной квалификацию по Указу Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. В руководящем постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 28 мая 1954 г. указывалось, что хищение государственного или общественного имущества при наличии признаков бандитизма должно квалифицироваться по совокупности ст. 59³ УК и соответствующей статье Указа Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. Строго говоря, хищение государственного имущества не должно отражаться в квалификации бандитизма. Бандитизм – сложное составное преступление, охватывающее и хищение. Признание совокупности хищения и бандитизма на практике вызвано, очевидно, соображениями назначения наказания. Санкция бандитизма не дает возможности назначать наказание в пределах от 10 до 25 лет. Квалификация бандитизма по совокупности с хищением обеспечивает эту возможность^[191].

Для квалификации хищения, убийства, изнасилования и других действий, как частей единого состава бандитизма необходимо четко установить, что ущербы этих преступлений не носят самостоятельного характера, а выступают лишь в качестве составной части бандитизма. На практике нередки случаи ошибочной квалификации хищения или убийства не по Указу Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. или ст. 136 УК, а по ст. 59³ УК^[192].

В единый состав ущерба бандитизма входят лишь ущербы, представляющие собой общественно вредные изменения в объекте бандитизма, например, повреждение и уничтожение не только средств связи, указанных в ст. 59³ УК, но и уничтожение другого государственного, общественного и личного имущества. Если же банда совершит преступление, которое посягает на другой объект, члены банды отвечают на общих основаниях по совокупности преступлений. Так, члены банды будут отвечать по совокупности ст. ст. 59³ и 59⁸ УК, если они занимались фальшивомонетничеством. Член банды, который уклонялся от призыва в армию, будет отвечать по ст. ст. 69³ и 59⁴ УК.

Единое последствие в составном преступлении может иногда складываться из ущербов, которые находятся в определенном соотношении друг с другом. Так, например, в составном преступлении – уклонении от службы в армии путем подлога и подкупа должностного лица (ч. 2 ст. 59⁴ УК) – подлог или подкуп выполняет в отношении основного состава – уклонения от службы в армии – роль необходимого приготовления. Поэтому если преступная деятельность, направленная на уклонение от службы в армии, будет прервана по не зависящим от субъекта обстоятельствам на стадии подделки, документов или подкупа должностного лица, виновный должен отвечать за приготовление к уклонению от службы в армии.

Совокупности ст. 72 или 118 УК и ст. 19 и ч. 2 ст. 59⁴ УК не требуется, как не требуется такой совокупности и при оконченном уклонении от службы в армии^[193].

B составных преступлениях – сопротивлении власти с насилием над личностью (ч. 1 ст. 73 УК), превышении власти с насилием (ч. 2 ст. 110 УК), незаконном освобождении арестованного с насилием над стражей (ч. 2 и ч. 3 ст. 81 УК) – причинение второго ущерба – насилия следует за основным ущербом соответственно сопротивления представителю власти, превышения власти и содействия побегу арестованного. Эти составные преступления нельзя смешивать с преступлениями, где последующий ущерб лежит за составом и указан в законе как цель (например, корыстное убийство).

Составным является преступление, предусмотренное ст. 77 УК. Так, если лицо, присвоив себе звание милиционера, в пьяном виде производит обыск в чужой квартире, то за все действия оно отвечает только по ст. 77 УК. Разбойное нападение также является сложным составным преступлением. Оно слагается из посягательства на личность и посягательства на имущественные интересы личности или государства. Разбой признается оконченным с момента нападения на личность с целью изъятия чужого имущества. Следовательно, самое завладение имуществом в разбойном нападении, как и в корыстном убийстве, лежит за составом разбоя. Посягательство на имущественные интересы личности или государства при разбое выражается в том, что жертва разбойного нападения лишается возможности законного обращения с личным или государственным имуществом. На практике еще можно встретить ошибочную квалификацию оконченного разбойного нападения как покушение на разбой. Эта ошибка прямо вытекает из неправильного толкования разбоя как сложного преступления, слагающегося из посягательства на личность и кражи^[194].

Подобное толкование разбойного нападения можно наблюдать и среди криминалистов-теоретиков. Одни считают, что разбой, осо бенно в отношении государственного и общественного имущества, является оконченным с момента изъятия имущества^[195]. Другие признают разбой оконченным с момента нападения на личность в соответствии с определением разбоя по ст. 2 Указа от 4 июня 1947 г. «Об усилении охраны личной собственности граждан»^[196].

Указанные составные преступления следует отличать от альтернативных составов, которые по словам А. Н. Трайнина, характеризуются тем, что «для обоснования уголовной ответственности нужно наличие не всех названных в законе элементов состава, а одних или других»^[197]. Многие составы в Уголовном кодексе РСФСР сформулированы по типу альтернативных. Альтернативными могут быть действия или последствия. Так, состав преступления, предусмотренный в ч. 1 ст. 78 УК, признается оконченным, если субъект совершит или похищение, или повреждение, или сокрытие, или уничтожение официальных или частных документов. Если же лицо выполнит одно и другое действие, то простое преступление не превращается в составное и отвечать лицо будет почтой же ст. 78 УК.

Альтернативно указаны последствия в составе преступлений, предусмотренных ст. ст. 59^3в, 59^3 г, 109 и рядом других статей Уголовного кодекса, РСФСР. Причинение каждого из последствий образует состав оконченного преступления. Причинение сразу нескольких ущербов лишь отягощает вину преступника, но не образует составного преступления и не влияет на квалификацию.

От составов с альтернативной объективной стороной в свою очередь следует отличать диспозицию статей, в которых размещается два или более отдельных состава. Так, в ст. 139 УК предусмотрено: неосторожное убийство и убийство в результате превышения пределов необходимой обороны. Диспозиция ст. 111 УК также говорит о двух составах – бездействии и халатности.

Рассмотренные виды составных преступлений характерны тем, что простые действия, из которых они слагаются разнородны, и, ес ли бы законодатель не соединил их в один состав, они рассматривались бы как самостоятельные преступления^[198].

Но имеются и такие преступления, которым конструктивно, по самой природе, присущ сложный составной характер. Такой сложный составной характер носит, например, ущерб в составе изнасилования. Если его, так сказать, разложить на составные части, можно различить отдельно ущербы лишения свободы (ст. 147 УК), оскорбления личности словом и действием (ст. 159 УК), телесного повреждения (ст. ст. 142, 143 УК) и, может быть, истязания и побоев (ст. 146 УК). Убийство обязательно включает в себя телесное повреждение: нельзя убить, не причинив ранения, а уничтожение имущества включает в себя и повреждение имущества.

Сложный составной характер носит ущерб, причиняемый хулиганством. Хулиганские действия редко выражаются в одном акте особенно, если это квалифицированное хулиганство. Хулиганы обычно оскорбляют, наносят телесное повреждение, повреждают имущество, нарушают общественный порядок. Эти отдельные последствия, сливаясь воедино, образуют сложный состав хулиганства. Так, Г., Ч. и П. пьяные ворвались в зрительный зал во время демонстрации кинокартины, начали оскорблять зрителей нецензурной бранью, драться, а затем вытащили из будки киномеханика, избили его и сорвали показ кинокартины^[199]. Виновные, таким образом, причинили несколько вредных последствий – оскорбление личности, побои, нарушение общественного порядка в клубе и даже нанесли некоторый материальный ущерб гражданам.

Нельзя согласиться с мнением, что в хулиганстве два объекта– правила социалистического общежития и здоровье личности^[200]. В противном случае, будучи последовательным, пришлось бы признать объектом хулиганства также честь и достоинство граждан, государственную и личную собственность, ибо злостное хулиганство нередко причиняет ущерб и этим объектам. Но тогда был бы ликви дирован состав злостного хулиганства: он распался бы на составные части.

Основательны возражения тт. Солодкина и Филановского против признания вторым объектом хулиганства личность граждан. Они считают, что личность и имущество в хулиганстве выступают как предмет посягательства^[201]. Такова точка зрения большинства советских криминалистов. Не последовательно придерживается и судебная практика.

В связи с указанной спецификой ущерба хулиганства, как сложного и составного, на практике нередко встают вопросы разграничения хулиганства и преступлений против личности, в частности, встает вопрос, требуется ли в случаях хулиганства, сопряженного с причинением ущерба личности, совокупность статей Уголовного кодекса о преступлениях против личностей (ст. ст. 146, 143, 142, 136 УК).

Решение этого вопроса становится очевидным, если подходить к оценке ущерба хулиганства как сложного и составного ущерба правилам социалистического общежития, ущерба, который складывается из ряда разнородных простых ущербов личности, имуществу и общественному порядку. Все случаи причинения ущерба личности, имуществу и общественному порядку теряют самостоятельный характер, когда они выступают как часть единого ущерба, причиненного хулиганством. Причинение их – лишь форма проявления, составной элемент злостного хулиганства. Поэтому при хулиганстве, выразившемся в нанесении побоев или телесных повреждений, действия виновного квалифицируются только по ч. 2 ст. 74 УК. Верховный Суд СССР по делу К. и других сделал тот вывод, что телесное повреждение, кроме тяжкого, или побои, нанесенные из хулиганских побуждений, должны квалифицироваться как хулиганство^[202].

Это не исключает, разумеется, случаев реальной совокупности ч. 2 ст. 74 УК и соответствующих статей о преступлениях против личности (ст. ст. 146, 143,159 УК), когда лицо сначала посягает на личность, а затем продолжает это посягательство в таких формах, что оно перерастает в хулиганство^[203].

Пленум Верховного Суда СССР протокольным постановлением 20 марта 1953 г. № 5 правильно исключил из действующего руководящего постановления Пленума Верховного Суда СССР от 4 мая 1929 г. по вопросу о хулиганстве фразу: «…когда в их основе (хулиганских действий. – Н. К.) лежали мотивы, связанные с личными взаимоотношениями обвиняемого с потерпевшим». Нередко хулиганство начинается именно по мотивам, связанным с личными взаимоотношениями с потерпевшим, то есть как преступление против личности (оскорбление, побои), но затем, будучи совершено в общественном месте, по своим формам перерастает в хулиганство. В таких случаях правильной является квалификация по совокупности преступления против личности и хулиганства. Такая совокупность, на наш взгляд, имелась в деле В. Присутствуя на состоявшейся после общегородского собрания женщин города Самарканда кинокартине, В. увидел в зале свою бывшую жену В-ву, которая спросила у него, когда им будет разрешен вопрос о разводе и уплате алиментов на ребенка. В. тут же во время демонстрации кинокартины начал оскорблять В-ву, а затем ударил ее, повалил на землю и нанес легкие телесные повреждения^[204]. Верховный Суд Узбекской ССР квалифицировал действия В. как легкое телесное повреждение. Верховный Суд СССР признал такую квалификацию неправильной, найдя в действиях В. злостное хулиганство.

Дело В. типичный случай, когда начатое субъектом преступление против личности, перешло затем в злостное хулиганство. Поэтому более правильной была бы квалификация действий В. по совокупности телесных повреждений и хулиганства.

Иначе, без совокупности, должны квалифицироваться те случаи хулиганства, где нанесение телесных повреждений было лишь составной частью, формой проявления хулиганства (избиение зрителей и киномеханика в приведенном выше деле Г. и др.).

Сложный составной ущерб хулиганства образовывается лишь из относительно менее вредных последствий, чем он сам, ибо часть не может быть больше целого. Так не могут входить в ущерб хулиган ства такие вредные последствия как убийство, тяжкое телесное повреждение, значительное повреждение и уничтожение имущества. Поэтому, если хулиган причинит эти вредные последствия, его действия должны квалифицироваться либо по совокупности ч. 2 ст. 74 УК я соответствующим статьям Уголовного кодекса РСФСР о преступлениях против личности и имущества, либо только по какой-то из последних статей, если убийство или тяжкие телесные (повреждения были причинены по хулиганским мотивам.

От указанных двух групп составных преступлений несколько отличается причинение ущерба в составах с двумя действиями, например, спекуляция (скупка и перепродажа с целью наживы). Здесь причинение ущерба первым действием, так же, как и в составном преступлении не имеет значения последствия элемента состава. Но в отличие от составного преступления последствие первого действия не образует, даже внешне самостоятельного простого преступления. Ущерб от скупки носит подчиненный в отношении ущерба перепродажи характер. Скупка создает необходимые условия для последующей перепродажи товаров. Поэтому, если преступная деятельность субъекта будет остановлена на стадии скупки товаров, он должен отвечать за приготовление к спекуляции^[205].

Аналогично сформулированы составы уклонения от службы в армии (ч. 2 ст. 59⁴ и ч. 2 ст. 63 УК) в той части, где говорится о симуляции болезни, повреждения здоровья и иных обманных действиях.

* * *

Весьма своеобразно причинение преступного ущерба в длящихся преступлениях.

Действующее руководящее постановление Пленума Верховного Суда СССР от 4 марта 1929 г. указывает: «…длящееся преступление начинается с момента наступления преступного состояния и конча ется в момент прекращения этого преступного состояния вследствие действия самого виновного, натравленного к прекращению преступления, или наступления событий, препятствующих совершению преступления (вмешательство органов власти)».

Выражение, «преступное состояние», хотя и создает известную образность в характеристике длящегося преступления, однако, в целом для этого определения неудачно.

А. А. Герцензон в своем учебнике определяет длящееся преступление как «такое преступление, которое не завершается с момента его совершения, но постоянно возобновляется последующей деятельностью субъекта и длится до прекращения этой деятельности»^[206].

Это определение страдает некоторой нечеткостью во второй его половине, где говорится о «возобновлении» преступной деятельности так как момент возобновления характерен не для длящегося, а для продолжаемого преступления.

Более удачно определение, которое дает М. Д. Шаргородский: «Длящимся преступлением является такое, которое совершается не в какой-либо определенный момент, а имеет длительный характер. Длящееся преступление характеризуется непрерывным осуществлением определенного преступного деяния»^[207].

Нельзя, на наш взгляд, искать специфику длящегося преступления в стадии его исполнения. Действия исполнения в длящемся преступлении однократные, по характеру простые и заканчиваются в определенный момент. Так, участие в банде – длящееся преступление, но субъект заканчивает его в определенный момент, а именно в момент вступления в банду. Субъект, дезертировавший из части, совершает оконченное преступление с момента оставления части. Таким образом, действия исполнения в длящемся преступлении ограничены конкретным моментом начала и конца преступной деятельности, так же, как и действия наполнения во всяком ином преступлении.

Специфика длящихся преступлений проявляется в стадии наступления преступного ущерба. Преступный ущерб, однажды наступив, длится затем во времени и пространстве, пока не будет пре сечен самим субъектом или не зависящими от него обстоятельствами, при этом чем большее время длится этот ущерб, тем он опаснее. Дезертир, который по прошествии двух суток вернется в часть, совершает оконченное дезертирство, но менее опасное, чем дезертир, явившийся в часть через полгода, и тем более не явившийся, а задержанный органами власти.

Длящимися преступлениями являются участие лица в контрреволюционной организации (ст. 58¹¹ УК), участие в банде (ст. 59³ УК), уклонение от службы в армии (ч. 2 ст. 59⁴ и ч. 2 ст. 68 УК).

К длящимся преступлениям относится, кроме того, недоносительство, предусмотренное ст. ст. 58^1 г 58¹², 59¹³ УК, ст. 5 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества» и ст. 3 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. «Об усилении охраны личной собственности граждан». Состав недоносительства является законченным с момента несообщения органам власти о готовящемся или совершенном преступлении, когда у лица имелись к этому все возможности. Преступный ущерб недоносительства – неполучение органами власти от граждан известных им сведений о преступлениях – длится неограниченно долгое время, пока субъект либо не сообщит о совершенном преступлении, либо не будет арестован за недоносительство. Факт раскрытия того преступления, о котором не было донесено не прекращает течение преступного ущерба недоносительства. Однако не всегда бывает целесообразно привлекать к уголовной ответственности за недоносительство, когда преступление уже раскрыто и виновные понесли заслуженное наказание или когда лицо хотя и с запозданием (то есть позже, чем у него имелась реальная возможность), но все же добровольно сообщает соответствующим органам известные ему факты о преступлении.

Аналогичное положение с укрывательством в тех республиканских уголовных кодексах, которые рассматривают укрывательство как преступление против интересов правосудия (Уголовный кодекс Украинской ССР, Уголовный кодекс Грузинской ССР). В Уголовном кодексе РСФСР укрывательство – вид пособничества. По своей природе всякое укрывательство – деяние длящееся. Поэтому укрыватель считается продолжающим свое преступление даже после окончания укрываемого преступления. Укрывательство прекращается с того момента, когда укрыватель явится с повинной или будет арестован. Явка с повинной, особенно когда она позволяет раскрыть преступление, часто дает основание для прекращения дела по ст. 8 УК.

Длящимися преступлениями считаются, кроме перечисленных выше составов, незаконное ношение ордена (ст. 4 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 2 мая 1943 г. «Об ответственности за незаконное награждение орденами и медалями СССР и нагрудными знаками, за присвоение орденов, медалей и нагрудных знаков и передачу их награжденными лицами другим лицам»), незаконное лишение свободы (ст. 147 УК), двоеженство и многоженство (ст. 199 УК), хранение яда (ст. 179 УК), хранение оружия (ст. 182 УК).

Длящийся характер ущерба, таким образом, создает как бы двойное окончание преступления. С одной стороны, длящееся преступление является оконченным в первый момент наступления ущерба (неявка в часть, лишение свободы, ношение ордена), и лицо отвечает за оконченное преступление. С другой стороны, преступление не считается завершенным, ибо ущерб не прекращается с первым моментом его наступления, а длится пока не будет пресечен.

* * *

Иной характер носит причинение преступного ущерба в продолжаемом преступлении.

Руководящее постановление Пленума Верховного Суда СССР от 4 марта 1929 г. считает продолжаемым «преступление, складывающееся из ряда тождественных преступных действий, направленных к общей цели, и составляющее в своей совокупности единое преступление». «Началом продолжаемого преступления, – указывает далее Пленум, – надлежит считать совершение первого действия из числа нескольких тождественных действий, составляющих одно продолжаемое преступление, а концом – момент совершения последнего преступного действия».^[208]

В продолжаемом преступлении единому объекту наносится единый ущерб. Это главный признак продолжаемого преступления. Он позволяет отграничить продолжаемое преступление, с одной стороны, от совокупности преступлений, а с другой – от повторности. При совокупности преступлений разным объектам наносятся соответственно разные ущербы, а при повторности одному объекту наносится ущерб дважды и большее количество раз.

Единый ущерб в продолжаемом преступлении слагается из ряда более мелких однородных ущербов, которые имеют значение элемента состава только в их совокупности. Эти отдельные преступления, рассматриваемые изолированно, внешне как бы содержат в уменьшенном размере состав того преступления, частями которого они в действительности являются. Так, в растрате, совершаемой по частям, отдельные акты хищения, как бы образуют самостоятельные мелкие или даже малозначительные хищения. Но, повторяем, как во всяком ином сложном едином ущербе отдельные простые ущербы, из которых слагается ущерб продолжаемого преступления, не имеют значения элементов состава. Они являются лишь частью большого целого ущерба – элемента состава.

Правильно подчеркивает этот важный признак продолжаемого преступления Б. С. Никифоров. Он пишет, что действия образуют продолжаемую кражу, «если они по замыслу виновного и по обстоятельствам дела представляют собою по существу одно деяние, которое лишь по соображениям «технического порядка» выполняется в два (или более) приема»^[209].

Причинение ущерба в продолжаемом преступлении отличается от причинения ущерба в длящемся преступлении тем, что в длящемся преступлении при одноактном действии или бездействии ущерб длится во времени и пространстве. В продолжаемом преступлении единый ущерб представляет собой сумму отдельных мелких однородных ущербов, которые причиняются отдельными, также однородными действиями.

Некоторые преступления уже по своей природе являются продолжаемыми. Например, вредительство, как правило, осуществляет ся рядом отдельных актов, направленных к одной цели – подрыву экономических и политических основ социалистического строя. Так же строится и состав контрреволюционного саботажа. Он слагается из ряда актов бездействия или незаконных действий, направленных к одной цели и причиняющих единый ущерб. Пропаганда войны, которую запрещает «Закон о защите мира» от 12 марта 1951 г., также обычно выражается не в одном, а в ряде последовательно совершаемых действий, объединенных единым замыслом субъекта.

Часто в форме продолжаемых преступлений выполняются составы злоупотребления властью (ст. 109 УК), халатности (ст. 111 УК), обмеривания и обвешивания (ст. 128^в УК)^[210].

Количество продолжаемых преступлений не исчерпывается названными составами. Ряд преступлений, которые не являются по своей природе продолжаемыми, могут оказаться таковыми, если субъект выполняет их рядом отдельных действий. Например, субъект, задумав причинить тяжкий ущерб здоровью лица, осуществляет свой замысел путем ежедневной дачи яда в небольших дозах. Если действия такого лица будут прерваны до того, как они достигли задуманной цели, то это лицо должно быть привлечено к ответственности за покушение на тяжкое телесное повреждение.

Указ Президиума Верховного Совета СССР от 10 января 1955 г. «Об уголовной ответственности за мелкое хищение государственного и общественного имущества» предусматривает в части 2 повторное мелкое хищение. Указ Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества» в ст. ст. 2 и 4 также предусматривает повторное хищение. Вместе с тем возможно и продолжаемое хищение.

Некоторые теоретики полагают, что к составам, в которых законодатель говорит о повторности, неприменимо понятие продолжаемых преступлений^[211]. С такой точкой зрения согласиться нельзя. Она противоречит судебной практике и теоретически неправильна.

Основным признаком разграничения продолжаемого хищения от повторного является единая цель на причинение единого ущерба социалистической собственности. Каждое отдельное мелкое хищение выступает в продолжаемом хищении лишь как удобный для субъекта в данной обстановке способ изъятия социалистической собственности.

Единство ущерба в хищении нетрудно определить, когда хищение направлено на один, цельный предмет. Так, субъект, желая собрать для себя автомашину, решил выкрадывать ее отдельными частями из гаража, хозяин которого находился в длительной командировке. Каждую ночь, используя поддельный ключ, вор уносил из гаража отдельные детали машины. Здесь единый умысел на причинение единого ущерба очевиден. Единство ущерба определяется единством предмета хищения. Каждое отдельное хищение – лишь эпизод единого преступления.

Сложнее обстоит дело с хищением денег и неконкретизированных по количеству предметов социалистического имущества.

Не вызывает сомнений, что хищение является единым там, где умысел определен конкретной суммой денег или определенным количеством предметов. Например, субъект, отправляясь в командировку, получил в подотчет наличными крупную сумму денег и решил растратить их на свои нужды. Трату денег он производил мелкими частями. Здесь единое преступление, и в зависимости от суммы растраченных денег оно должно квалифицироваться по ст. 1 или 2 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества».

Наибольшие трудности в разграничении повторного и продолжаемого хищения начинаются там, где нет прямых доказательств на причинение единого, более или менее определенного материального ущерба. Иногда такими доказательствами могут служить поддельные документы. Так, П. подделал четыре доверенности на получение зарплаты четырех рабочих и получил по ним 1214 руб. 56 коп. Народный суд оправдал П. по ст. 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества». Верховный суд оправдательный приговор народного суда отменил, а дело возвратил для нового рассмотрения со стадии судебного разбирательства^[212].

Квалификация действий П. не изменилась, если бы он получал деньги по поддельным доверенностям не сразу, а по каждой доверенности в отдельности, через определенные промежутки времени. Умысел виновного тем не менее распространялся на один результат – похитить приблизительно 1200 руб. государственных денег.

Практика признает единое продолжаемое хищение и там, где по однажды подделанному документу субъект систематически получал известную сумму денег. Так, С.-Ф. при поступлении на работу с целью сохранения непрерывного стажа работы и получения надбавки к заработной плате за выслугу лет, совершила подлог в трудовой книжке, в результате чего она некоторое время незаконно получала от государства деньги, что составило 2000 руб. Верховный Суд СССР нашел, что народный суд неправильно осудил С.-Ф. по ст. 2 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. за повторное хищение. Каждое отдельное хищение (ежемесячное получение надбавки к заработной плате) нельзя рассматривать как самостоятельное хищение, поэтому Верховный Суд СССР переквалифицировал действия виновной на ст. 1 этого Указа^[213].