Подсачек
Весна в этом году выдалась какой-то странной. Она начала стучаться в дверь еще в феврале, но потом передумала, и решила вообще не приходить. Во второй половине февраля начало пригревать солнышко, плюсовая температура стала держаться не только днем, но и ночью. Лед в Затоне и на озере Долгом начал быстро таять, и его толщина с сорока сантиметров уменьшилась до десяти-пятнадцати. Появились закраины (между берегом и началом льда появилась чистая вода), до метра шириной. Рыбакам пришлось укладывать через закраины бревнышки, чтобы можно было забраться на лед. Вроде бы, как и весна началась, но клев рыбы при этом не улучшился, рыбу, по-прежнему, нужно было искать, и все рыбалки были исключительно трудовыми. Нашел стоянку рыбы – что-то поймал, не нашел – ничего не поймал. Самый крупный улов в эту зиму у меня составил два килограмма. Клевала в основном плотва, размером с ладошку или немного больше. Окушки попадались редко, а размером с ладошку очень редко. Иногда проклевывался голавлик. Но, как бы там ни было, порядка пятнадцати килограмм рыбы за зиму я наловил. Не нужно завидовать! Это при установленной норме вылова пять килограмм в день, так что, поймал я не более одного процента от разрешенного для вылова веса. Но это и хорошо. Если бы все рыбаки каждый день вылавливали установленную норму, то рыба в Затоне закончилась бы еще в первые две недели рыбалки.
К счастью для рыбаков, тепло продержалось только неделю, и опять ударили морозы, ночью до шестнадцати градусов. Все закраины замерзли, и опять можно было спокойно заходить на лед, не опасаясь свалиться в воду с очень шатких и неустойчивых бревнышек. Зимняя рыбалка продолжилась до конца марта. Позже на лед заходили только самые отважные, так как лед стал тонким и рыхлым, и мог провалиться под рыбаком в любой момент. Рассказывали о случае на Цимлянском водохранилище, где весной очень кучно сидели рыбаки и ловили рыбу. Вдруг, под одним из них, проваливается лед, и рыбак, на глазах у всех, уходит под лед вместе с ящиком, на котором он сидел. Хорошо, что рядом были люди и помогли ему спастись. Если бы он был один, это могла бы быть верная смерть. В этот период лучше не рисковать, пойманная рыба того не стоит.
Сейчас уже конец мая, а тепла все нет. Дневная температура порядка десяти градусов, а ночью не больше пяти. И очень сильный ветер. Не на всех деревьях даже листья распустились, а вот помидоры, высаженные некоторыми сверх шустрыми женщинами в небольшие парнички, накрытые спасбондом, уже замерзли. Такой весны я и припомнить не могу. После окончания зимнего сезона, я на рыбалку долго не ходил, хотя мой товарищ Михаил, такой же молодой человек, как и я, в возрасте за семьдесят, меня и звал. На Долгом начал клевать карась и линь. Миша присылал мне фотографии пойманной рыбы. Один раз он поймал полтора килограмма, потом килограмм, но я не рисковал ходить на рыбалку, так как боялся опять сорвать спину. Нужно было сначала вспахать огород и посадить картошку, а потом уже и на рыбалку можно ходить. Наконец-то, основные весенние огородные работы были закончены, и я тоже смог выйти с Мишей на рыбалку. Как ни странно, как только я вышел на рыбалку, клев прекратился. В первую совместную рыбалку, мы с Мишей поймали только по одному маленькому окушку. Еще две рыбалки прошли с таким же успехом. Мне такая рыбалка надоела, и я решил на одну из удочек половить плотвичку. Одну удочку оставил с крупным крючком для крупной рыбы, для ловли на червя, а на второй закрепил очень маленький крючок, для ловли плотвы на перловку. И мы с Мишей опять пошли на рыбалку. Ветер был такой силы, что сесть на своем обычном месте в протоке не было никакой возможности, ветром наши снасти забрасывало на прибрежные кусты вербы. Пришлось искать место с наветренной стороны. Такое местечко нашлось в дальнем углу расположенного рядом небольшого озерца, под названием Купалка. Там мы и расположились. Очень редко клевал мелкий окунь. Трижды спускался дождь, во время которого нам приходилось надевать клеенчатые плащи. После третьего дождя стало совсем тихо, ветра вообще не было, и на небе появились сразу две красивейшие полные радуги. Чудеснейшая погода, но клев окуня прекратился. Зато начался клев красноперки. Рыбки, размером с ладошку, клевали одна за одной, одна даже очень приличная поймалась, примерно грамм на сто пятьдесят весом. В общей сложности, примерно полкило рыбы я наловил, и Миша еще отдал мне своих мелких окуней. Часа полтора мне пришлось дома чистить эту рыбу.
Через день я опять собрался на рыбалку. Миша идти отказался, так как по прогнозу обещали небольшой дождь, а перед дождем, как известно, рыба не клюет. И я пошел на рыбалку один. С собой захватил еще и пассатижи. Зачем на рыбалке пассатижи? Они нужны были до рыбалки. Тропа к озеру проходит по краю ручья, соединяющего озеро Долгое с рекой Нара, вдоль училищного забора из колючей проволоки. С одной стороны тропы колючая проволока, буквально в десяти сантиметрах от тропы, с другой стороны уклон, примерно в семьдесят градусов, в ручей трехметровой глубины, на дне которого осталось порядка метра воды. И ширина этой тропы не более двадцати сантиметров, а в некоторых местах, уклон начинается непосредственно от колючей проволоки, никакой тропы там вообще нет. Прогулка по этой «козьей тропе» не из самых приятных, идешь как по краю пропасти. Особенно неприятно ходить там после дождя, когда тропинка скользкая, можно оступиться и улететь вниз в воду ручья. И на этой тропе оказалось очень много кусков зарытой в землю колючей проволоки. Мне надоело все время цепляться за нее ногами, рискуя проколоть или порвать сапоги, и я решил убрать ее с тропинки. Пассатижами я убрал всю торчащую из земли колючую проволоку, и теперь там ходить намного проще, колючки на ней больше нет, хотя она так и осталась «козьей тропой». На рыбалке я оказался в полном одиночестве, больше ни одного рыбака не было. Я занял то место, на котором Миша ловил карасей и линей. Довольно сильный холодный ветер дул справа, но удочки можно было забросить. Хорошо, что я был в зимней куртке, она защищала от ветра, а, чтобы не продуло шею, пришлось еще и капюшон надевать. Правую удочку забросил с червем, на крупную рыбу, а левую, с маленьким крючком, на плотвичку, с одним зернышком перловки. Глубина здесь порядка сорока сантиметров, поплавки находятся в двух метрах от берега. Несмотря на холод, рядом пели два соловья, один в растущем неподалеку кусту вербы, а второй, на противоположном берегу протоки, где-то на дереве. Они пели по очереди, не перебивая друг друга. Оба явно были с консерваторским птичьим образованием, так как пели классно. Но, на мой взгляд, «мой соловей» пел лучше, в его наборе было на две трели больше, чем у другого соловья. Периодически заводили свой концерт и лягушки. Они пели без всяких нот, кто во что горазд, и очень громко. С началом их хорового пения, соловьи, как будто обидевшись на их бестактность, сразу же замолкали. Да и что толку было соловьям петь в громогласном хоре лягушек, когда соловьиного пения не только другой соловей не мог слышать, и даже сами себя они вряд ли слышали. Но, не в обиду будь сказано этим певцам, соловей, который живет у меня на даче, поет гораздо лучше их. У него трелей, как минимум, в два раз больше. В этом году мне удалось увидеть, как он поет. Да, именно увидеть, а не услышать. Он сидел на сливе возле гаража и пел, а я, от крыльца дома, мог за ним наблюдать. Птичка по окраске похожа на воробья, только тело не толстое, а более вытянутое, как у синички. Оказалось, что во время пения соловей не сидит на месте, как другие птицы. После каждой трели он перескакивает на другую веточку, и уже там издает новую трель. Пока я за ним наблюдал, он ни разу не издал две трели, сидя на одной ветке. На каждом месте он издает только одну трель, меняет место, и только потом издает новую трель. Ну прямо как современные певцы, которые все время куда-то движутся.
Первая поклевка была на правую удочку. Поплавок несколько раз неуверенно дергало, несколько раз пыталось тащить в сторону и бросало. Скорее всего, это была какая-то мелкая рыбка. Мне это дело надоело, и, когда поплавок потащило в следующий раз, я сделал подсечку. Сопротивление было не сильным, и я резко потянул удочку на себя. Рыбка выскочила из воды, тут же сорвалась с крючка, и упала обратно в воду. Это был небольшой карасик, размером с ладошку. Первая попытка была неудачной, но при этом я понял, что у меня слишком короткая леска, на которой я не могу подтащить к себе рыбку по воде. Дело в том, что место для рыбалки находится между кустами, и очень узкое, всего порядка метра, поэтому удочку можно поднимать только вертикально. Отпустил леску на обеих удочках ниже удилища. Теперь забрасывать удочки стало сложнее, но рыбку я уже мог подтащить к себе не вытаскивая ее из воды.
Вторая поклевка была на левую удочку. Поплавок немного приподняло, потом опустило, потом потихоньку потащило на середину протоки. Это оказалась довольно приличная плотвичка, размером больше ладошки. Примерно час после этого поклевок не было, а потом опять были две поклевки на правую дочку. Вытащил двух хороших карасиков, грамм по триста. Это уже была удача. После этого дважды спускался небольшой дождь, и клев совсем прекратился. Но ветер стих, поверхность воды стала совсем гладенькой, даже мелкой ряби нет. Я решил проверить наличие наживки на левой удочке, так как насаженное там зернышко перловки могло и слететь. Зернышко перловки было на месте, и я опять забросил удочку на старое место. Почти сразу же после заброса, поплавок немного приподняло и оттащило в сторону. Некоторое время он постоял на месте, а потом начал медленно двигаться на средину протоки.
– Наверно опять плотвичка, – подумал я, но подсекать не торопился.
Когда поплавок оттащило уже почти на метр, я сделал аккуратную подсечку, слегка потянув удочку на себя. И сразу же почувствовал серьезное сопротивление. На крючке была какая-то крупная рыба. Я попытался подтянуть рыбину к себе, но удочка согнулась в дугу, а рыба не поддавалась, пытаясь уйти дальше. Мне оставалось только ее удерживать. Понимая, что продвинуться вперед она не может, рыба развернулась, и пошла на меня. Теперь моей задачей было не дать ей зайти в растущие справа и слева от меня кусты. С этой задачей мне удалось справиться. Теперь я видел рыбу. Это был большой и широкий желтый карась. Я приподнял его голову над водой, и он неожиданно сдался. Он больше никуда не пытался удрать, и покорно плыл за леской туда, куда я его тащил. Я подтащил его уже почти к берегу, перехватил леску рукой, и попытался вытащить его на берег. Здесь он сделал последнюю попытку сопротивления, и рванул в сторону, в результате чего попал не в узкую полоску чистой воды возле берега, куда я его тащил, а вышел на место немного правее от меня, где была полоска прошлогодней засохшей травы. На раздумья у меня времени не было, и я вытащил карася на эту траву. Он лежал в полуметре от меня на этой траве и устало двигал жабрами. Это был большой карась, не меньше килограмма весом. Я попытался дотянуться до него рукой, но не смог, далековато он лежал, и подойти ближе не могу, на мне сапоги с короткими голенищами. Нужно подтянуть его поближе, но на этой удочке, рассчитанной только на мелкую рыбку, стоит поводок 0,1 мм, он может не выдержать. Но деваться некуда, нужно было подтаскивать карася ближе. Аккуратно и медленно пытаюсь тащить карася к себе, но поводок сразу же обрывается. Карась еще пару секунд полежал спокойно на траве, как бы не веря своему счастью, потом опустил голову в воду, ударил хвостом по траве, и скрылся под водой. Настроение у меня резко опустилось к нулю. Такого карася упустил! Такой крупный карась на этом озере клюнул у меня впервые, и я его профукал. Обидно и досадно. Другой такой поклевки может и не быть. Нужно было брать с собой подсачек. На Оку я всегда с подсачком езжу, так как там иногда клюет крупная рыба, а здесь поклевок крупной рыбы у меня никогда не было, несколько раз вытаскивал карасей и линей весом по 700 г, но такую рыбу можно и без подсачка вытащить. Да я бы и этого вытащил, если бы он клюнул на правую удочку, где стоит поводок 0,2 мм. А он клюнул на левую, где было одно единственное зернышко перловки, предназначенное совсем не ему. Ну что за невезение?
Подсоединив в удочке более толстый поводок с большим крючком, и насадив на него большого червя, я забросил удочку, подкормил это место остатком перловки, и переживал свою неудачу дальше, не надеясь уже на приличные поклевки. Я сидел, смотрел на неподвижные поплавки, и грустно вздыхал. Клева не было больше часа. То ли убежавший карась распугал всю рыбу, то ли ее здесь больше и не было. Неожиданно левый поплавок зашевелился. В душе появилась надежда, что еще кто ни будь клюнет. Действительно, клюнул еще один карасик, тоже грамм на триста. Три карасика и плотвичка, это уже было неплохо. Начало смеркаться, можно было уже и сворачиваться, но я решил посидеть еще пол часика – а вдруг еще будет поклевка. Поклевка последовала минут через двадцать. Я вытащил карасика весом грамм на семьсот-восемьсот. Несмотря на то, что была уже половина девятого вечера, я решил посидеть еще пол часика. А вдруг еще клюнет? Чем черт не шутит. Потом, правда, сворачиваться будет плохо, при моем зрении, в темноте можно будет леску на удочках запутать, но я решил рискнуть. С появившимся азартом я совладать не мог.
Поклевок больше не было, и я решил сворачиваться. Вытащил правую удочку, на которую уже давно не было поклевок, и начал ее складывать. В это время начал двигаться поплавок на левой удочке. Двигался он как-то неуверенно. Сдвинется на десяток сантиметров и застынет, потом опять сдвинется и застынет. Наконец-то он начал двигаться уверенно, но его тащило под левый куст. Если туда затянет, то можно остаться без крючка. Я быстро схватил удочку и потянул леску в сторону, не давая рыбке уйти в коряги куста. Неожиданно я ощутил сильное сопротивление. Там была явно крупная рыба. Поняв, что в кусты ей не уйти, рыба пошла к середине протоки. Удочка согнулась в дугу, я удерживал рыбу на середине протоки, стараясь не форсировать события. Наконец рыба устала, и я начал потихоньку подтягивать ее к берегу. Рыба пыталась уходить и вправо, и влево, но я, без особых усилий, удерживал ее, не позволяя далеко отклоняться в стороны. Наконец-то я подтянул ее к берегу. Это был большой черный карась, поменьше того, который от меня убежал, но все равно большой. Я затащил его на пятачок ровного берега возле воды, шириной в тридцать сантиметров, протащить рыбу дальше было невозможно, так как дальше берег резко поднимался вверх. И тут я почувствовал, что карась сорвался. Я бросил удочку, упал в грязь на этом пятачке на колени, и схватил карася двумя руками. Но даже из двух рук, он от меня чуть не убежал. Он бился в руках со страшной силой, пытаясь вырваться. Я опять положил его на землю и взял под жабры. Теперь он уже не мог вырваться, и я стал с ним подниматься на верх берега. Тут я и заметил, что карась с крючка не сорвался, порвалась основная леска выше поплавка. Наверно там был какой-то узелок, на нем леска и порвалась. Да и леска на этой удочке стояла старая «клинская», еще с советских времен, такой же толщины, как и поводок на правой удочке. Общий улов на этой рыбалке оказался два с половиной килограмма, а большой карась весил девятьсот тридцать грамм. По итогам этой рыбалки я сделал три вывода:
– на рыбалку обязательно нужно брать подсачек;
– нужно срочно заменить на удочке старую леску;
– если подкармливать место ловли перловкой, то рыба должна клевать.
Два ближайших дня у меня не было возможности сходить на рыбалку, нужно было поработать на даче. А Михаил, воодушевленный моим успехом, два дня ходил на рыбалку. Но увы, клева не было, и поймал он только по одному маленькому окушку. На третий день, сразу после обеда, пошел на рыбалку и я, а Михаил поехал работать на дачу. На углу, где протока делает поворот, сидели два рыбака из моего дома: Сергей Сергеич и Борис с внуком. Внук Бориса сразу же сообщил мне, что клева нет, дед поймал только одного маленького карасика.
– Да она сейчас и не будет клевать, – спокойно ответил я, – клев начнется часиков с пяти.
– Ты посмотри у Сережи в ведре, – сказал мне Борис.
Я заглянул в семилитровое ведерко, стоящее возле Сергея. Оно было полно рыбы. Там были и лини, и караси, и далеко не маленькие, они стояли там вниз головами, сверху только хвосты торчали. Я был ошарашен! Считалось, что рыба клюет утром и вечером, а тут среди бела дня человек наловил столько рыбы. Как же ему удалось?
– А ты говоришь, что клева нет, – обратился я к внуку, – у дяди Сережи ведь клюет.
– Так это он еще утром наловил, – возразил Борин внук, – сейчас и у него тоже не клюет.
Он пытался еще что-то мне рассказать, но мне некогда было его слушать, нужно было идти занимать место. Я даже не посмотрел, в какое место Сергей удочки закидывает, о чем позже пожалел. Я был уверен, что теперь я знаю место, где ловится рыба, и знаю секрет с прикормкой, при которой она обязательно будет клевать. Я имел в виду подкормку специально приготовленной перловкой, которую я использовал в прошлый раз. Я разложил подсачек, и положил его рядом со своим стулом, чтобы был под рукой. Забросил удочки и стал ждать поклевку крупного карася или линя, но увы, как перед этим и Миша, я поймал только одного маленького окушка. За весь вечер была только одна поклевка, сколько я не прикармливал место ловли. Пришлось сделать еще один вывод: «Если клева нет, то никакая прикормка не поможет». Но ведро с рыбой меня сильно впечатлило, и я решил через день пойти на рыбалку с утра. Не с раннего утра, конечно, а после завтрака. В половине десятого я уже был на рыбалке. Почти все места на протоке были заняты, но место, где в прошлый раз ловил Сергей, было свободно. Там я и расположился. Забрасывал удочки правее и левее, дальше и ближе, но клева не было. Здесь я и пожалел, что не посмотрел, в какое место забрасывал удочки Сергей. В двенадцать часов клюнул маленький окушек. И все, больше ни одной поклевки. Попил чая с бутербродом, и пошел к рыбакам, ловившим на нашем с Мишей месте, узнать, как у них дела. Но ни одного рыбака уже не было, видимо и у них не клевало. Я быстренько свернул удочки, и перешел на свое старое место. Забросил одну удочку, начал разворачивать вторую, и понял, что при быстром сворачивании леска намоталась на механизм катушки и запуталась. Чтобы ее распутать, нужно было открутить крепежную гайку, и снять катушку. Некоторое время я возился с катушкой и леской, пытаясь ее распутать, а когда оглянулся на заброшенную удочку, то увидел, что поплавка на поверхности воды нет. Вытащил небольшого карасика, размером немного больше ладони. Время уже было три часа, а вторая удочка все еще не распутана. Еще с полчаса потратил на распутывание лески, после чего забросил и вторую удочку.
Погода стояла просто прекрасная, светило солнышко и опять пели соловьи, но клева не было. Только около шести часов вечера, наконец-то, зашевелился поплавок левой, распутанной перед этим удочки. Поклевка была очень неуверенной, так обычно клюет мелочевка. Рыбка издевалась над поплавком минут десять, пока, наконец-то потащила его в сторону. Я решил прекратить это издевательство, и потянул удочку на себя. Рыбка вдруг ожила, и резко потянула поплавок в обратную сторону. Я натянул леску, и почувствовал очень сильное сопротивление. На крючке сидела большая рыба, и удочка сразу согнулась в дугу. Сопротивление было настолько сильным, что я даже засомневался, сумею ли я подтянуть рыбу к берегу. Боролся я с ней минут пятнадцать, пока рыба не стала немного поддаваться. Но шла она тяжело, все время пыталась уйти то вправо, то влево. С трудом я вытащил ее сначала с левого, потом с правого куста, куда она пыталась зайти. Наконец-то мне удалось подвести ее к берегу, и даже обвести вокруг прошлогодней травы, в которой у меня в прошлый раз ушел крупный карась. Теперь я мог рассмотреть рыбину. Это был огромный карась, сантиметров сорок в длину и весом не меньше двух килограмм. Таких огромных карасей я еще никогда в жизни не видел. А подсачек лежал на бугре неразобранный. Поскольку клева не было, то я не стал его раскладывать. И что теперь делать? Поводок стоит 0,14, но, такую огромную рыбину и он может не выдержать, хотя ровный край берега выступает над водой всего на пять сантиметров. Уж слишком большой вес. Я подвел карася к самому берегу. Он стоял спокойно, и, вроде бы, никуда удирать не собирался. Переложив удочку в левую руку, и, держа леску в натяг, я попытался аккуратно присесть и нагнуться, чтобы правой рукой взять рыбу под жабры. Все это было очень сложно, так как при любом резком движении мою спину могло заклинить так, что потом вообще не смогу разогнуться, да и взять такую огромную рыбу одной рукой тоже было проблематично. Но другого выхода я не видел. Как только я начал наклоняться, карась неожиданно дернул головой, и я почувствовал, что натяга лески больше нет. А карась продолжал спокойно стоять на месте. Рискуя потом не разогнуться, я резко наклонился, пытаясь схватить карася, но удержать его мне не удалось. Его сильное и упругое тело выскользнуло из моей руки, и он плавно и спокойно, без малейшего всплеска, ушел под воду. Я плевался и чертыхался, обзывал себя последним дураком, которому выпала такая удача, а он все профукал. Ну почему не разложил подсачек? Почему решил, что клева не будет? Какой же дурак! И почему поводок из японской лески рывка рыбы не выдержал? Ведь он рассчитан на вес 3,7 килограмма. Неужели у этого карася была такая силища, что он одним движением головы его оборвал? Было обидно и досадно на собственную глупость.
Я заменил поводок и опять забросил удочку. Подготовил подсачек и поставил его рядом с собой, чтобы при следующей поклевке он был под рукой. Но поклевок больше не было. Я просидел еще два часа, но ни один поплавок больше даже не пошевелился. Еще трижды после этого я ходил на рыбалку. Теперь я уже сначала готовил подсачек, и только потом забрасывал удочки, и убирал его последним, когда удочки уже были собраны. Дважды вытаскивал по одному небольшому карасику, но поклевок крупных карасей больше не было.
– Поздно, батенька, поздно! – говорил я себе. – Дорога ложка к обеду! А у тебя ее в это время не оказалось.
Не было больше поклевок крупной рыбы и у Миши, только мелкие окушки. Впереди июнь, а как говорят старые рыбаки: «Июнь – на рыбу плюнь». В июне клева рыбы не будет, у нее «декрет» после нереста. Теперь будем ждать июля, может в июле нам повезет больше.