Зимняя рыбалка
Большинство рыбаков предпочитают летнюю рыбалку, намного приятней ловить рыбу, когда тепло и светит солнышко. Если даже рыба при этом не клюет, то, хотя бы, позагорать можно. А если еще и рыба клюет, то это полный кайф. А зимой холодно. И ноги, и руки мерзнут. А надеть на мормышку мотыля замерзшими руками, это целая проблема. Да и снять с крючка мокрую рыбку, тоже не просто. Если снимать рыбку в перчатках, то они очень быстро намокают, а потом замерзают на морозе и становятся негнущимися, и ловить в них дальше невозможно. Приходится снимать рыбку голыми руками. Но при этом слизь с рыбки остается на руках, и, после снятия рыбки, их нужно помыть в лунке. Помыть нужно на морозе, в холодной воде. И так после каждой рыбки. Представляете? Хорошо, если рыба клюет редко. Тогда надеваешь варежки, и до следующей поклевки руки успевают немного согреться. А если поклевки частые? Тогда руки согреться не успевают, и через некоторое время превращаются в замерзшие култышки, которыми не то, что мотыль нельзя на крючок насадить, ими даже рыбку с крючка невозможно снять. Ни малейшего удовольствия, одни неудобства! Вот поэтому большинство рыбаков на зимнюю рыбалку и не ходит.
Я тоже в зимней рыбалке особого удовольствия не находил. Дважды пытался зимой рыбачить на реке Урал, но без особого успеха. Один раз рыбачил зимой на реке Ишим, там уже с большим успехом, и мне та рыбалка понравилась, так как клевали сравнительно крупные окуни. Потом я, вместе со старым и опытным рыбаком Павлом Ивановичем, сходил зимой на Оку. Для зимней рыбалки я даже унты купил. От дома до Оки больше трех километров, хотя из окна квартиры ее видно. Идти нужно через колхозное поле, вроде бы ничего сложного, но идти по полю оказалось намного сложнее, чем я предполагал, так как оно изрезано довольно глубокими канавами, из которых летом берут воду для полива. Таких канав с десяток, и преодолевать их довольно сложно. К тому же, Павел Иванович высокого роста, не то, что я, и шаг у него в полтора раза шире моего. Поэтому он шел впереди своим широким шагом, а я, вприпрыжку, почти бежал за ним, стараясь не отстать. К тому же, Павел Иванович был в легких валенках, а я в тяжелющих унтах. Когда мы через сорок пять минут добрались до Оки, я был весь мокрый от пота, и, к тому же, понял, что унтами растер обе ноги. Пространство на Оке открытое, и спрятаться от ветра негде, поэтому еще и замерз вдобавок. В общем, первая зимняя рыбалка на Оке мне не понравилась. Да и клева особого не было, под берегом клевал мелкий окушек и мелкая плотвичка, а на глубине вообще клева не было. Я еще пару раз сходил зимой на Оку, примерно с таким же успехом, разочаровался в зимней рыбалке, и больше на нее не ходил.
Вспомнил я о зимней рыбалке только тогда, когда очень сильно поругался с женой. А работал я тогда в охране, в режиме сутки-трое, то есть, сутки дежуришь, и трое суток отдыхаешь. Поскольку с женой мы не разговаривали, то сидеть трое суток дома было настоящим мучением. И я решил сходить на зимнюю рыбалку. Купил мотыля, взял зимние удочки, надел унты и пошел на озеро Долгое, поскольку оно ближе от дома, до него всего полтора километра. Была середина февраля, но Долгое меня удивило. Поверх льда везде стояла вода, а на кустах вербы, растущих по берегам озера, распустились почки, те самые, которые несут святить в церковь на Вербное воскресенье. Чудеса природы, да и только, ведь до весны еще далеко. В унтах на войлочной подошве, естественно, зайти на лед я не смог. Пришлось ехать в магазин за армейскими чулками из комплекта химзащиты, которые надеваются прямо на сапоги или на унты. На рыбалку я попал только на следующий день. Ледобура у меня еще не было, но он и не понадобился, незамерзших лунок на льду было достаточно. Хорошо клевала небольшая плотвичка и окушки, иногда попадалась плотвичка размером с ладошку. И я за полдня наловил полпакета рыбы. Эта рыбалка мне понравилась. И не устал, как при походе на Оку, и рыбы наловил больше, чем на Оке. После этого я стал ходить на рыбалку на Долгое. Теперь меня уже просто тянуло на рыбалку, и я старался ходить на рыбалку как можно чаще. Даже сильно уставший, в день смены с дежурства, я старался сходить на рыбалку. Уже не пугали ни холод, ни ветер. И руки перестали мерзнуть, я рыбачил вообще без перчаток, так как во время рыбалки они только мешали. Однажды, когда я пришел на рыбалку после дежурства, я нашел там своего товарища, Михаила, который пришел на рыбалку раньше. Рыба у него клевала буквально на каждой проводке. Я сел на соседнюю с ним лунку, и понеслась. У меня тоже клевала довольно крупненькая плотва, и тоже почти на каждой проводке. Такого интенсивного клева я не видел ни до того, ни после. За три часа мы наловили по полному целлофановому пакету. Вес пакета оказался больше двух килограмм. Такого большого улова до этого у меня еще никогда не было. И все ….., я пропал. Теперь я уже не мог не сходить на рыбалку между дежурствами. Душа моя поселилась на водоеме, и постоянно звала меня к себе. Я больше не мог обходиться без рыбалки. Зимняя рыбалка начала мне нравиться гораздо больше летней. На летней рыбалке забросил удочки, и сидишь, ждешь поклевки. А на зимней рыбалке нужно играть мормышкой, и именно от твоей игры зависит, клюнет рыба, или нет. Получается такое единоборство с рыбой, что гораздо интереснее летней рыбалки. А когда меня спрашивают, почему я начал ходить на зимнюю рыбалку, я неизменно отвечаю, что зимней рыбалкой я увлекся исключительно благодаря своей жене. И это ведь чистая правда.
Позже мы с Мишей ходили и на Оку. Но туда пока доходишь – уже весь мокрый от пота, а сидеть потом потному на ветру не очень приятно. А старые рыбаки говорили, что они совсем не вспотели за время пути. Однажды нам удалось раскрыть их секрет. Мы не торопясь шли на Оку за идущими впереди двумя старыми рыбаками, и догнали их уже в посадке перед рекой. Они стояли без верхней одежды и надевали свитера. Оказалось, что из дома они, в отличие от нас, идут без свитеров, свитера они несут в рыбацком ящике, и только дойдя до места рыбалки, надевают свитера. Мы тоже стали так делать, и больше мокрыми на рыбалку не приходили. Но крупных уловов на Оке у нас не было. Один раз я правда поймал окуня на полкило. В тот день было полное бесклевье, рыбаки перемещались по льду от лунки к лунке, но ни у кого ничего не клевало. Я решил попробовать ловить на границе между стоячей водой и началом течения. Мормышка мизерная, меньше половины грамма, и вместо мотыля я решил использовать личинку, похожую на большую икринку, которая зимует в стволе чернобыльника. Пробурил вдоль границы течения десяток лунок, и стал их по очереди обследовать. В третьей лунке почувствовал сильный удар в руку. Клюнуло что-то крупное, таких поклевок у меня еще не было. Попытался поднимать леску вверх, но она не поднималась. На крючке было что-то тяжелющее. Минут через пять леска начала поддаваться. Я медленно поднимал свою добычу вверх. Рыба не дергалась, не делала никаких рывков, просто очень тяжело поднималась. Наконец-то я завел рыбу в лунку, а когда она показалась из лунки, я просто обалдел. Большая круглая голова заняла всю лунку. Это был какой-то монстр, по виду головы я даже не мог определить тип пойманной рыбы. Только когда я вытащил ее из лунки, стало понятно, что это большой окунь. Но, в отличие от обычных окуней, он был не очень длинным, но очень толстым, поэтому я его сразу и не узнал. Крючок мормышки глубоко вошел в верхнюю мясистую губу окуня. Вытащить крючок руками я не смог, следовательно, и у окуня не было никаких шансов сбежать. Вытащить крючок удалось только пассатижами, которые имеются в моем рыбацком ноже. Весил он ровно полкило. Пока я возился с окунем, ко мне и подбежали несколько рыбаков. В этот день ни я, ни другие рыбаки больше ничего не поймали. Это была единственная поклевка на всех рыбаков, и она досталась именно мне. Я был несказанно счастлив. Весть о моей удаче быстро разошлась между рыбаками, поэтому всем хотелось посмотреть на мой улов, и я с гордостью демонстрировал его всем желающим.
Был у меня в том году еще один, сравнительно большой улов. Мы с Мишей в очередной раз рыбачили на Оке, но клев был никудышный, и мы практически ничего на поймали. А когда возвращались домой, решили зайти еще и в Затон, вдруг там что-то клюнет. В затоне рыбаков уже тоже не было, видать и здесь не клевало. Я мало верил в успех этого предприятия, поэтому бур не стал разворачивать, а сел на старую, уже почти затянувшуюся коркой льда лунку. И на первой же проводке получил поклевку. Внизу дергалось что-то приличное, сопротивлялось и пыталось уйти. Но мне удалось его вытащить. Это был приличного размера судак, который весил триста пятьдесят грамм. И хорошо, что это оказался судак – длинная и узкая рыба. Другая рыба в такую узкую лунку просто не пролезла бы. Мне опять повезло. Вот так я и стал зимним рыбаком. И это теперь уже навсегда. Без рыбалки я жить больше не могу, постоянно тянет на рыбалку как магнитом. Как говорится, лиха беда – начало. Стоит только попробовать, потом человека от рыбалки уже не оторвать.
Ограбление
В девяностые годы прошлого века, когда Россия, под мудрым руководством ее первого, правда не всегда трезвого, президента, Бориса Николаевича Ельцина, двинулась по пути к демократии, и деятельность Коммунистической партии, которая в свое время исключила Бориса Николаевича из членов Политбюро, уже была запрещена, а заводы и фабрики, как пережиток коммунистического прошлого, перестали работать, перед людьми встал вопрос: «Как жить дальше?» У большинства людей работы не было, а те, которые еще работали и получали зарплату, вынуждены были тратить все деньги сразу после получения заплаты, так как через месяц они обесценивались в два раза. В этих условиях большинство людей начали учиться торговать. Торговали всем, чем придется: куриными яйцами, сливочным маслом, электрическими утюгами, духами, обувью и одеждой. Кандидаты, и даже доктора наук ездили в Турцию и Китай челноками, закупали там пуховики и дубленки, а затем, на российских рынках продавали весь этот товар. Далеко не у всех это получилось, но некоторые раскрутились, и стали предпринимателями. Некоторые, в основном бывшие спортсмены, нашли более легкий способ добычи денег, и пошли в бандиты. Те же, которые в бандиты идти не хотели, а торговать не умели, пошли в охрану. В основном это были, мало приспособленные к гражданской жизни, бывшие военные. Бывшие милиционеры оказались немного пошустрее бывших военных, и стали их начальниками.
Вот такая группа, в составе трех начальников – бывших милиционеров, и сорока охранников – в основном бывших военных, и охраняла склады в Бирюлево. Основной фирмой, которая располагалась на этой территории, была фирма «Росервис», именовавшаяся так в честь ее владельца, болгарина по имени Ростислав. Фирма имела много ресторанчиков и точек питания под названием «Ростик», разбросанных по всей Москве, а здесь располагались цеха по выпечке булочек и круассанов, изготовлению тортов, и разделке и приготовлению курей. Кстати, торты этой фирмы действительно были замечательными, особенно «Черный лес», и, так называемые, сырные. В этой же фирме была и столовая, которая кормила всех работников этих складов, причем, охрана питалась бесплатно. Была еще одна большая, и очень хорошая голландская фирма «Эмборг». Эта фирма поставляла продукцию во все рестораны Москвы, и очень скрупулёзно следила за качеством поставляемой продукции. На их складах товар, у которого заканчивался срок годности, заранее отбраковывался, и специальными машинами вывозился на мусорные полигоны. Потом местные руководители подсказали этим тупым голландцам, что они зря тратят деньги на утилизацию еще не совсем просроченного товара. Товар, у которого оставалось еще день или два до окончания срока годности, стали вывозить на тележках в расположение местной мусорки, и там оставлять. В течение часа местные работники, в том числе и охранники, разбирали все вывезенное, а фирма начала экономить большие деньги на утилизации. Каких только деликатесов местные работники здесь не попробовали, и вяленная рыба, в том числе и деликатесные вяленные угри, и консервы из мяса акулы, и вяленная оленина, и невиданные ими раньше сорта колбас. Но, недолго счастье их тянулось. Наученные русскими товарищами экономии, голландские менеджеры пошли еще дальше, они вообще перестали выбрасывать просроченную продукцию. Они стали нанимать студентов, которые, за умеренную плату, поверх бирок с просроченными датами, наклеивали новые бирки с актуальными датами. Халява закончилась.
Кроме этих крупных фирм, которые содержали по одному охраннику на каждом своем складе, была еще масса мелких фирм и фирмочек, которых вполне устраивало уже то, что на въездных воротах дежурят три охранника. Среди них была фирма, которая арендовала большой металлический ангар, и названия которой никто не знал. Директором этой фирмы был косоглазый Саша, который пригонял фуры с дагестанской поддельной водкой. В этом ангаре женщины, из числа лиц без определенного места жительства, в чане с водой замачивали бутылки с этой водкой, снимали с них прежние этикетки, а вместо них наклеивали этикетки водки известных дорогих брендов. Водку с новыми этикетками Саша опять загружал в фуры, и куда-то отвозил.
Была еще одна странная фирма, которая собиралась варить чешское пиво. В арендованном складе она установила оборудование для производства пива. Установила также оборудование для производства пластмассовых бутылок. Директором этой фирмы был молодой человек лет двадцати пяти, с явными признаками дауна, который всем представлялся как Петя. Никаких других работников на этой фирме не было. Пете привезли сусло, сахар, и небольшую книжечку, с описанием процесса приготовления пива. Читая эту книжечку, Петя и сварил первую партию пива, которым и угощал всех желающих. Получившееся варево пить было невозможно, и пиво оно не напоминало даже отдаленно. Больше Петя ничего не варил, так как не из чего было. О нем все забыли, даже за работу ничего не заплатили. Хозяева здесь больше не появились, так и не заплатив за аренду помещений, и арендодателям пришлось за свой счет демонтировать все установленное оборудование и сдать его в металлолом.
Была еще одна маленькая фирмочка, которая торговала курами. В бараке, стоявшем возле въездных ворот, она сняла небольшую комнатку под офис, и установила на территории складов небольшой контейнер-холодильник, в котором и держала свой товар. Она где-то оптом закупала тушки курей, а здесь мелким оптом и в розницу их продавала, причем не на вес, а на штуки. За счет разницы цен на опт и розницу, они и существовали. В их офисе обычно находились кассирша и кладовщица, отпускавшая курей. Иногда они на несколько дней закрывались на технический перерыв, во время которого приносили из холодильника в свой офис бумажные ящики с тушками курей, размораживали их, замачивали в растворе горчицы, и, после высыхания, уносили обратно в холодильник.
Точно так же работали и две другие небольшие фирмы, снимавшие комнатки под офисы в этом же бараке. Одна из них торговала мороженным, а другая рыбой. В бараке, в котором они снимали комнатки под офисы, было два входа: в первом размещалась охрана ворот и общая раздевалка для всей охраны, а во втором – офисы этих фирм. Никаких указателей, показывающих расположение этих фирм, и названий этих фирм нигде не было, и покупатели, приходившие в эти фирмы, спрашивали куда им пройти у охраны. В зависимости от того, что покупателям было нужно, охрана и объясняла, куда им дальше идти. Если за мороженным, то на второй вход в бараке, а дальше с коридорчика налево, если за селедкой, то с коридорчика прямо, а если за курами – то направо.
В тот день, сразу после обеда, пришли два небритых, невзрачно одетых молодых человека, и спросили, как пройти за курами. Обычно именно такой контингент и был покупателями этой фирмы, поэтому, ничего подозрительного охрана в них не увидела. Зайдя в коридорчик на втором входе в барак, один из нах, старший по виду и с несколькими синими перстнями, наколотыми на пальцах руки, вытащил из кармана пистолет ПМ, передернул затвор, и придерживая его рукой, чтобы не было слышно щелчка, аккуратно дослал патрон в патронник. Затем оба зашли в куриный офис, и, угрожая пистолетом кассирше, которая там находилась одна, потребовали отдать им все деньги из кассы. Перепуганной кассирше ничего не оставалось, как отдать им все деньги, больше тридцати семи миллионов рублей. Деньги не такие уж и большие, но и не маленькие, месячная зарплата простого охранника тогда составляла немного больше миллиона рублей. Довольные легкой добычей, грабители, улыбаясь, пошли к воротам. Но кассирша, быстро отойдя от шока, выскочила вслед за ними, и закричала: «Держите их, они нас ограбили». На против ворот, возле офиса компании «Бирюлево», которой и принадлежали здешние склады, как раз стояла толпа народа, курившего здесь после обеда. Естественно, все повернулись в сторону грабителей. Они не выдержали столь пристального к себе внимания, и побежали к воротам. На воротах в это время стоял Витя Родин, прапорщик, раньше служивший с строительных войсках. Не долго думая, он подставил ногу ближайшему, пробегающему мимо него грабителю. Тот споткнулся и чуть не упал, но на ногах, все-таки, удержался. Грабитель остановился, вытащил пистолет и направил его Вите в голову, но потом передумал, прицелился Вите в ногу и нажал на спусковой крючок. Послышался сухой щелчок, но выстрела не последовало. Бандит чертыхнулся и передернул затвор, но он в переднее положение не вернулся, а остался в отведенном назад положении. Это и спасло Вите ногу, а может и жизнь. Витя понял, что первый патрон остался в патроннике, то есть в стволе, а второй вышел из обоймы, и уперся в него, поэтому пистолет и заклинило. Бандит же не стал больше разбираться с пистолетом, сунул его в карман, и побежал дальше.
Всю эту картину наблюдал и находящийся возле офиса заместитель начальника службы безопасности Арсирий Анатолий Карлович, бывший начальник ГАИ какого-то города в Узбекистане, человек в возрасте около пятидесяти лет, достаточно высокий и крепкого телосложения.
– Быстро заводи машину! – крикнул он стоявшему рядом бирюлевскому водителю.
Не успели беглецы скрыться за поворотом, как Арсирий уже подъехал на этой машине к воротам.
– Быстро садись в машину! – скомандовал он Родину, который по комплекции, пожалуй, не уступал Арсирию.
Грабителей они нагнали метров через двести за поворотом, в начале Покровского рынка. Они уже перестали бежать, и спокойно шли по тротуару, больше не опасаясь преследования.
– Ты бери на себя молодого, – сказал Вите Арсирий, – а я займусь тем, у которого пистолет.
На остановившуюся машину бандиты даже внимания не обратили, чем упростили свое задержание. Витя скрутил молодого быстро, тот даже не пытался сопротивляться. Со старшим Арсирию пришлось немного повозиться, но достать пистолет он не успел, а мощный удар в челюсть заметно уменьшил его желание сопротивляться. Руки им связали их собственными поясными ремнями, и привезли обратно. Пока ожидали приезда милиции, Арсирий проводил свое собственное дознание.
– Ну и кто вас навел на эту фирму? – интересовался он.
– Да никто, – отвечал старший бандит, – случайно узнали, что они выручку по несколько дней не сдают.
– Что же ты такой бестолковый? – спросил он бандита. – Судя по перстням – три ходки, а ума до сих пор нет.
– Надо было конечно связать эту курицу, – соглашался бандит, имея в виду поднявшую тревогу кассиршу, – кто же мог предположить, что она так быстро очухается?
– А вот пользоваться пистолетом ты не умеешь, – заявил Арсирий, рассматривая отобранный у бандита пистолет. – Небось затвор придержал, когда передергивал, вот захваты выбрасывателя патрон и не захватили, а просто уперлись в него. Поэтому, при выстреле, боек до капсюля патрона и не достал. Поэтому, при следующем передергивании затвора, первый патрон не выбросился, а второй дослался, вот пистолет и заклинило. В армии небось не служил?
Бандит слушал рассуждения Арсирия как китайскую грамоту.
– Я в то время уже на зоне чалился, – гордо ответил он.
– А тебя я запомнил, – повернулся бандит к Родину, – мы с тобой еще встретимся.
– Ты, со мной? – удивился Витя. – Не советую. Я ведь тебя голыми руками задавлю.
Прибывшие сотрудники милиции, вместо благодарности за задержание преступников, прежде всего указали Арсирию на неправомерность его действий. Если бы он сам погнался за вооруженными преступниками, то это его дело, но привлекать для этого не вооруженного охранника, он не имел права. Это ведь хорошо, что бандит не успел перезарядить пистолет, а так было бы два трупа. Зато директор этой куриной фирмы, деньги которой они спасли, оценил их подвиг по достоинству, и прислал им подарок – по одной куриной тушке, из своего холодильника, каждому. Но и Арсирий, и Витя от такого щедрого подарка почему-то отказались.