Наша планета – энергетическое единство существ…
Люди воюют с людьми, звери едят друг друга, демоны сражаются с ангелами, но все это – единая, хотя и не очень благополучная Земля, все черти наши, один ДОМ на всех.
И вот однажды к нам прилетел на своем межгалактическом корабле инопланетянин. Совсем другой, чуждый нашему дому, и поэтому для нас он был жутким, уродливым существом, с никуда не годными флюидами. То есть, здесь он настолько никому не нравился, что даже черти не захотели обмениваться с ним энергиями. А ведь энергетический взаимообмен существ – закон жизни! Бедный несчастный инопланетянин! Ведь у него тоже, – как нас учила еще Блаватская – семь тел, не только физическое, но и: астральное, ментальное, эфирное…
И стал он чахнуть и погибать не только физически, но и всеми другими своими телами…
Лишь одно могло спасти инопланетное чудовище – Любовь. Если хоть один элемент планеты Земля протянет ему руку дружбы, то через него он сможет влиться во всеобщее энергетическое единство, и будет – жить!
Как раз тогда я был в экстазе, любил всех и все, да и с детства никогда не испытывал отвращения ни к одной твари. Вот он меня и нашел!
Мы подолгу беседовали, бродили вмести по лесам, и даже моя собака перестала безумно выть в его присутствии…
Потом оказалось, что это существо не то, чтобы женского рода, но скорее «инь», чем «ян», – и я прозвал ее – Оса. За некую схожесть с земным насекомым и за преобладание в ее немыслимых одеяниях желтого цвета.
Когда Оса полностью выздоровела, то смогла продолжить свое межзвездное путешествие. Улетая, она пообещала мне когда-нибудь вернуться и спросила, что бы я хотел в дар за оказанную ей помощь. Мне тогда совсем ничего не было нужно, но я посмеялся и сказал: «Привези мне летающую тарелку, мешок золота и ведро алмазов». А она серьезно ответила, что все обязательно привезет, только не скоро, т. к. расстояние огромно, и – улетела…
Находясь в астральном теле, или просто осознавая себя в нем, мы можем воспринимать события весьма далекие, – не знаю точных пределов…
Недавно, если мне не привиделось, я получил сообщение, что Оса возвращается, и – ужаснулся! Летающая тарелка может и пригодится, т. к. у меня нет машины, но что я буду делать с мешком золота и ведром алмазов?!
И отказаться, вроде бы, неудобно…
Мне бы кто-нибудь Любовь вернул!
А то я теперь здесь, как инопланетное чудовище, бедный несчастный, никому не нужный, никто со мной не дружит, даже черти. Во всех мирах – чужой, нигде нет Дома. Маюсь и маюсь, особенно ночами, как мое знакомое привидение, помните! – Иван Иванович Лутовинов, который вот уже 250 лет бродит по темным ночным аллеям своей бывшей усадьбы Спасское-Лутовиново.
Тогда в парке, когда я жил в гнезде на дереве, мы встречались и беседовали почти каждую ночь. Наверное, он на меня обиделся, т. к. я отказался выкопать его сундук с серебром и жемчугом, доказывая тем, что хочу от него не сокровищ, а – знания, неведомого живым людям. Кое-что мне удалось выведать, магию всякую, – абрадакадарба – 13 букв в треугольнике высотой в 7, а ниже пирамиды – 3 «К»… – «там и копай!»
Тургенев, кстати, несколько повестей о призраках написал, тоже, наверное, с ним встречался. А теперь, дружит ли кто с «призраком старого барина»? Вот и я один брожу, даже собаки нет.
Выбиты зубы, сломаны ребра,
Сердце застыло, оледенело…
Кто он такое? —
Старое страшное тело…
Но! Мое ментальное тело, даже наоборот, – совсем еще юное…
Пока дышу, – надеюсь, а вдруг найдется Красавица, которая полюбит Чудовище!
Каким я раньше принцем был!
Помните? Когда мы по марийским лесам гонялись за последним дожившим до наших времен мамонтом, лет так 30 или 300? – назад. Под штормовкой, несмотря на морозы, – одна дырявая тельняшка, а сквозь дыры – молодое огненное тело. За поясом ракетница 8-го калибра, огромный нож на бедре и ружье на шее, а рядом черный дог, тоже с рюкзаком, но в шубе, и тоже нож у него на боку. Туристы, завидев нашу группу, кричали: «Гунны! А с ними сам батюшка-Аттила – мало не покажется»…
Я расскажу потом о приключениях, а сейчас – пора на Луну, там событие: Данет Яснетов зашевелился!..
Лунное вино
Беда с Яснетовым!
Он застрял между вечностями, – ДА – НЕТ, он не Тьма и не Свет. И думает, что он в промежности этой, в космических играх Ян и Инь – трущаяся страдающая поверхность, – презерватив. Старый советский презерватив, многоразовый, из толстой резины, что по 2 копейки, – помыли, постирали, и повесили сушиться на Луну до следующих страстей.
– Не плачь, выпей вина! – возится с ним Лунный Заяц. – Единственность и неповторимость «Я» – есть следствие неповторимости формирования самосознания в сознании сознающего существа. Но существует и неповторимость самого существа, вызванная его индивидуальной формой, местом и временим существования. Во всех случаях страдает только неповторимость, вызванная определенностью. Вот поэтому, чтобы не страдать, я и практикую неопределенные формы, расплываюсь и растворяюсь, – в Винное Море вливаюсь. Выпей вина!
Сидит на Луне Заяц – древний, мудрый – и пьет Вино из Кувшина, а Вина этого у него – МОРЕ!
Еще одна беда: Иван Скорпионов, великий коллекционер средств и способов самоубийства, отхлебнет из кувшинчика, и давай носится на своем зеленом полосатом звере, – на бывшей скамейке садовой по улицам своей субъективной Казани. Весь этот псевдо город – помните! – у Зайца под колпаком из затвердевшего желтого осеннего тумана, но все равно – безобразие на Луне, на обратной ее стороне. И Заяц сердится.
– Ничего у тебя, Скорпионов, не получится, сворачивай-давай свою Казань!
В субъективном мире нет смысла жизни, т. к. истинный смысл всегда объективен и совпадает со смыслом ВСЕГО ТВОРЕНИЯ. Вот от чего твое субъективное личностное творчество по перестройке Казани, всегда заканчивается одним и тем же, – повеситься хочется. Брось это дело, пусть татары сами перестраивают и достраивают.
Взгляни на звезды и выпей вина!
Любое творчество – зло, если оно не сотворчество, только под музыку звездных сфер можно доброе сотворить, только когда на благо всеобщей цели, и поэтому имеющее истинный смысл, тогда – жизнь оправдана, а творчество – полет в бесконечность! Выпей лунного вина! Оно помогает петь нашу песню в хоре звезд и галактик…
Не спи, не спи Художник!
Не предавайся сну…
Ты Вечности заложник
У времени в плену —
Так что ли у Бориса Леонидовича?
Айя
Приключения
Все же, я потерял мою старую рукопись, которая называлась – «Айя»…
Она тоже была о самом главном, хотя тогда, когда я писал, самого – САМОГО ГЛАВНОГО в моей жизни еще не случилось.
Вы понимаете, о чем я говорю? Конечно о мистике всякой. «Первое преимущество мага – видеть Бога, не умирая при этом». Вот что меня особенно восхищает.
Тогда самым главным была – романтика. «Айя» – это не только о приключениях, но и о романтическом состоянии души и окружающего мира. Пусть рукопись пропала, но осталось то, что не горит, чего не забуду и всегда могу рассказать.
Последний раз я читал повесть в лесничестве, в такой маленькой избушке посреди леса, зимой, после работы. Я тогда был бригадиром лесорубов, со мной работали: два художника, один бывший регент – мощный бас, еще один странный студент, который уже 10 лет учился в университете Лумумбы, и чудной такой тракторист по фамилии – Чудненько. Так вот, пока я читал, погас огонь в печи, и стало холодно. Я прервался, схватил канистру с бензином и плеснул в печь. Но оказалось, что огонь-то потух не совсем…
Огонь, пламя, взрыв, пожар! Тушил – и сгорели все наши телогрейки. Сгорели мои брови и ресницы, равномерно поджарилось лицо и руки, и я завыл как койот, объяснив, конечно, что это лучшее средство от боли. Так постоянно поступал Дон Хенаро из сочинений Карлоса Кастанеды. Тогда все завыли как койоты, даже тракторист. Тут за любимое дело взялся наш регент, превратив простое вытье в искусное многоголосное завывание, в котором особенно жутко звучал рев его баса.
Нам было хорошо и весело, а вот человеку со стороны… А такой как раз пришел, он устроился к нам в лесничество ночным сторожем и вышел на первое дежурство. На следующий день этот человек уволился, ссылаясь почему-то на преждевременную седину…
Нет, тогда рукопись не сгорела, а просто пропала так же, как обычно книги пропадают: дал почитать, и не вернули.
Айя! – это мыс, скалы над морем. Айя – имя спящей красавицы, если смотреть с проплывающего мимо корабля, видно как она лежит вдоль берега. Где у нее колени – отвесная стена, 700 м высотой. Полезли!..
И мы полезли, я и Мишка, нам тогда было по 17 лет. На вершине скалы мы развернули флаг и спели нашу песню. Мы стали первыми жителями удивительной страны – Романтики. Чудеса стали обычным делом. Нам открылся огромный мир, полный красот и невероятных приключений. Мы разбудили красавицу Айю, и там, на вершине, открылась для нас дверь в неведомое, жизнь получила прекрасный смысл – только вперед! – к новым высотам, к новым красотам, приключениям и чудесам. Айя! Айя!!!
Айя – начало, начало нашей истории…
Как бы мне рассказать про ЭТО?
Приходится быть – поэтом…
Сначала, великая тишина —
Объятья могучие леса…
ЭТО приблизится к нам,
Сделает зорче, сдернет завесу…
Потом восторг, опьяненье волей —
Кричите, лесные боги!
ЭТО мы ощутим до боли —
Простор и радость дороги.
Оборвались, пропахли дымом,
Стали сильнее, строже, чище…
Осенний дождь основательно вымыл, —
Смылось все шумное, пошлое, лишнее…
И, возвращаясь, мы помним про ЭТО…
От неба и до земли – Мир весь
Полон сияньем ясного Света,
И в нас ЭТО тоже есть!
Что же сокрыто под словом «ЭТО»? Может быть – ДАО? Что было главным в наших походах по горам по лесам? Возвращаясь, мы собирались снова, и всегда впереди нас ждал – Самый Большой Поход. В жизни был смысл, была великая цель!
Айя! – только вперед…
Часто наши дороги освещала Луна и звезды – грандиозные ночные переходы! Как помнится, та дорога в горах! – один к одному – «Сквозь туман кремнистый путь блестит. Ночь тиха, пустыня внемлет Богу, и звезда с звездою говорит…»
Наш с Мишкой рекорд – 100 км от «А» до «Б» по карте: вечером, поздней осенью, не нашли хорошего места для ночевки и прошагали еще 16 часов с тяжеленными рюкзаками, гоняя волков и распевая бравые туристские марши: «Какао – Эх! – на сгущенном молоке…»
Можно и больше пройти, однажды я шел, не останавливаясь, двое суток, остановиться не мог, т. к. могло остановиться мое сердце, средняя скорость была не менее 5 км в час… Вот и считайте!
Но эта история скорее из приключений астральных. Тогда я не полностью вернулся, не смог, почему-то, совместиться с телом физическим, но смог заставить его идти, чтобы сердце билось, – вот оно и шло, бесчувственное, как деревяшка, а я шел сзади в странном дивном мире, окружавшем вполне земную дорогу.
Никак не решусь начать рассказывать о приключениях. Конечно, интересно вспомнить, да и вам, Мои Друзья, всегда было интересно меня послушать, но… Как же смысл и цель моего писательства? Ведь приключения – бесконечны. А вывод? А нетленный результат?
Мне надо успеть сказать о Главном, пусть моя «философия» не так занимательна, но только она – мое истинное достояние, мое сокровище, которым я хочу поделиться с вами.
Я хочу поделиться РАДОСТЬЮ, которая венчает путь постижения, осознания и осмысления, которая неотделима от понимания как критерий его истинности. Вот и Лунный Заяц мою правоту подтверждает, поднимая кувшин с Лунным Вином, да и Блок А. А. меня бы понял.
«В моей душе лежит сокровище,
И ключ поручен только мне.
Ты право, пьяное чудовище,
Я знаю – истина в вине».
Так как же быть – ДА или НЕТ, как поступить, если ясности нет?
Вот и Данет Яснетов никак не может выбраться из промежности этой, в сомненьях, в раздумьях напрасных увяз его разум, и мысли буксуют в лунной пыли. Какая это мука! – ВЫБОР, особенно между осиной и березой…
Где музыканты?!
«Музыкантов! Непременно хочу музыкантов!» – кричал Гоголевский Хома, вот и я хочу музыки и танцев после приключений этих, особенно, – астральных…
Даже деревья танцуют на месте! —
Ведь есть листья и ветер,
И музыка солнечных зайчиков.
Так как же – приключения или философия с танцами?
Следы приключений
Конечно, мне никто не верит, если…
Вот ребята не поленились слазить и измерить, с какой высоты я падал, только лишь потому, что сами видели, как падал, – тот, не удачный прыжок с дерева на дерево…
Захожу в лесничество, мокрый до нитки, страшнейшая гроза, ливень, а они сидят, и мне не верят. Говорю: так быстро бежал, что зайца поймал. Конечно, поверили, когда я зайца из-за пазухи достал! Он у нас всю ночь по лесничеству прыгал. А утром, когда мы его выпустили, они опять не поверили, как это я такого зайца – быстро бегающего – поймал?! Пришлось снова рассказывать, о том, что была гроза…
Мы не одиноки, т. к. там, внутри, сопричастны ВСЕМУ – ВЕРА называется, потому что, никуда не денешься – ЕДИНСТВО!
Ведь теперь у нас – второй вопрос, на первый мы ответили – БОГ ЕСТЬ! А теперь – КАКОВ ОН?
Как? Почему? Где?…
Радость познанья! Если предмет познанья – Бог! – то РАДОСТЬ беспредельна – ничем не ограниченное познание и радость…
И ЛЮБОВЬ!..
Однажды я искал следы. Я ведь – собака, если собака меня воспитывала, то много во мне от собаки осталось, и всегда у меня была – собака…
И вот, как-то, в поисках Бога, собрался я в Троице-Сергиеву лавру. Но по дороге зашел к моему другу. А он где-то раздобыл чистейший спирт – 97°. У нас с ним тогда состоялась напряженная философская беседа, – огненная! Мы пытались осмыслить вещи наиважнейшие, а так же и российское подвижничество, старчество. Пришли к выводу, что в таких местах, как Троице-Сергиева лавра, – остались светлые следы…
Но поехать в тот день я уже не смог, и с собой он мне спирта отлил…
И вот, просыпаюсь я дома оттого, что трясет меня жена, т. к. жутко храплю, лежа на спине. Понимая в чем дело, я изо всех сил пытаюсь повернуться на бок.
А потом, как всегда, вдруг слишком легко переворачиваюсь, и продолжаю крутиться, а потом уже над улицей, над домами уже не крутясь, – все быстрее лечу, и начинаю сознавать – куда!
И вот, белая стена монастыря, взлетаю и полуиду – полулечу вокруг всей Лавры. Замечаю, что в одном месте монастырская стена чуть ли не касается стены храма, и думаю, что если преподобный Сергий здесь проходил, то его следы именно здесь будет легче найти…
Слетаю со стены и ползу на четвереньках в поисках следа. Снова вернулась тяжесть, каждое движение дается с таким трудом, через силу. Но все равно ползу и ищу!
Вот ОН – вижу ясно, – ослепительный серебряный след Святого, вот ОН! Я припадаю к нему и плачу, и молюсь.
Господи, помилуй меня грешного!
Кто-то жалеет меня, кто-то рядом со мной, и – осушает мои горькие слезы. Я дома, в глубоком поклоне в углу перед иконами, а моя собака скулит и слизывает слезы горячим языком.
Я встал, погладил и успокоил собаку, а потом громко сказал:
Собаки мы с тобой, собаки!
По следам приключений долго ходить не надо: на лбу у меня след от лошадиного копыта, а еще одна рыжая кобыла зуб передний выбила…
«А мы его по морде чайником, чайником – и научили танцевать…»
Сколько следов видимых – шрамы на теле! А сколько невидимых, я бы рассказал, от чего они остались, да кто поверит, если не увидит, – как падал…
Ведь верой обычно называют, не то истинное внутреннее сочувствие ВСЕМУ, не ту нашу СОПРИЧАСТНОСТЬ всем и каждому – и Богу – а лишь то, что вписывается в «менталитет». То есть только то, что не разрушает привычное мировоззрение человека. Менталитетов много, а ВЕРА одна и едина для всех, ведь есть только один Мир, и ОДИН Бог!
Вера – это сильнейше переживание. В это вы верите?
Бедный я, несчастный писатель про зайцев на Луне!
Пора на грустную планету,
Я не прижился на Земле…
Вина хочу, и быть поэтом!
На небе, с Зайцем, на Луне…
Пора мне возвестить о Главном,
О Море Лунного Вина…
О вечном равенстве неравных,
И что Кувшины все без дна…
Кувшины с дном? – Бездонно Море,
С поклоном почерпни, – еще налей!
Уйдет страданье и печаль, и горе…
Терпи! Пей и терпи, терпи и – пей!
Счастье
Это когда все здесь и сейчас, в этом настоящем моменте времени, и ты тоже весь здесь и сейчас, сейчас – счастье! Когда нет сожалений о прошлом, и нет мечтаний о будущем, и все, что хочешь и любишь – здесь, немедленно, сейчас с тобой и в тебе…
Много лет назад я написал эссе о счастье, все правильно написал, но не сумел стать счастливее, не избавился от страданья. Ведь когда сейчас все не сейчас, то это – несчастье. Когда даже собаки нет…
Как может быть ВСЕ сейчас? Очень просто! может быть внутренняя не отдельность от ВСЕГО, и реальное переживание причастности ко ВСЕМУ. Когда гладишь собаку, а сердцем прикасаешься к каждому живому существу…
Но собака должна быть!
И ВСЕ, кого ты ЛЮБИШЬ, должны быть с тобой, а КТО-ТО – рядом. А когда с тобой Бог, то воистину! – ВСЕ ЗДЕСЬ и СЕЙЧАС, и НЕМЕДЛЕННО. Такое переживание истинной СОПРИЧАСТНОСТИ ВСЕМУ называется – БЛАГОДАТЬ!
Какие бывают благие переживания? Радость, восторг, восхищение, тихое нежное счастье…
Но бывает такая Любовь! И такое громкое Счастье, как удар молнии, что вынести не просто эти переживания…
Надо быть сильным и отважным и, главное, полностью отказаться от своего ЭГО, – чтобы слиться с ЦЕЛЫМ, надо отказаться от части, только тогда – СЧАСТЬЕ! А счастье, которое только в своей, сколь угодно большой части, но отделенное от всего остального, не будет великим истинным СЧАСТЬЕМ.
Есть такое счастье аскета, счастье отшельника, которое даже не снилось буржуям. А другие, бедные люди, обычно тоже не очень бедны… Ведь человек всегда богат своим эгоизмом, от того и несчастлив. Рецепт один – «отвергни себя» – и… ЛЮБИ!
Но нет дела сложнее, и нет более коварной вещи, чем собственное «Я».
Что же тогда мне нужно для счастья? Может быть – СТРАДАНЬЕ?
– Не надо тебе больше страдать, – пожалел меня Лунный Заяц. – Выпей лучше вина! Вот кувшин – космический лунный напиток, тоже от эгоизма лечит, не хуже страданий, унижений и оскорблений, стыда и страха…
Мы выпили, и Заяц запел свои древние лемурийские гимны: «Лямур! Лямур! Лямур – дитя, дитя свободы…»
Лунное счастье – Море Вина и бескрайняя Вселенная вокруг. Неспроста собаки воют на Луну! Собаки мы с тобой, собаки!
Счастье части лишь частично,
И пока несчастлив кто-то,
Слыть счастливым неприлично,
И хвалить свое болото…
Квакать стыдно, сидя в луже,
Что раскрыл его секреты:
Счастью вечному не нужны
Счастья частного советы…
Необыкновенные субъективные приключения Ивана Скорпионова на Луне в городе-Казани
Скорпионов подозрительно долго прощался, раскланявшись, вдруг снова начинал о чем-то говорить и вновь прикладывался к кувшинчику лунного вина…
И, наконец, признался, что боится возвращаться в свою субъективную Казань: «Ведь опять побьют…»
Лунный Заяц очень удивился.
– Это же твой внутренний мир, ты в нем абсолютный хозяин, творец, ваятель, архитектор и строитель своей Казани. А сами субстанции лунных флюидов нежны и безвредны. Кто же тебя там может бить?!
Скорпионов кивнул головой и тяжко вздохнул.
– Все понимаю, но – бьют! все время бьют и очень сильно…
– Вот он – парадокс самосознания! – воскликнул Заяц, и предложил Ивану Скорпионову обо всем подробно рассказать…
Постоянно упоминая то Фрейда, то Юнга и проч. столпов психоанализа, несчастный скорпиончик стал пытаться объяснить, почему он сам себя обижает в своем же, но в овеществленном на Луне, сознании. Говорил, что не только он, но и у многих не получилось бы, и приводил примеры из классической литературы, – «трудно быть богом»…
Заяц, наполнив вином кувшин, сказал, что лучше сам пойдет и посмотрит на весь этот фрейдизм…
Бедный «творец» перепугался вконец, и умолял его ничего не разрушать, не вмешиваться в жизнь обитателей субъективного города, и принять какой-нибудь человеческий облик, или облик обычного для города животного. Хотя бы, черного кота, как у Булгакова…
Перед самой стеной из осеннего тумана они снова поспорили. Заяц хотел войти в Казань как Иван Грозный, а Иван Скорпионов кричал, что и одной улицы Проломной достаточно. В общем, вошли тихо, но сразу на улицу Проломную, где и столкнулись с – милицией…
– Бежим! – закричал Скорпионов.
– Еще чего не хватало! Сейчас я их трансформирую.
Кстати, Заяц принял облик почтенного старца, с длиной седой бородой и в чалме… Старик Хотабыч! Только уши очень длинные…
– Ладно, трансформируй, только не в козлов, а то бодаться будут! – заорал Иван.
– Трах-тибидох! – и стайка хорьков, но с маленькими дубинками и в погонах, злобно набросилась на наших путешественников. Пришлось спасаться в ближайшем баре под вывеской – «ЧАК-ЧАК».
Высокая стройная девица предложила им к чак-чаку любые напитки, но только не в кувшинах, а в бутылках, бокалах и рюмках, что совершенно не устроило Зайца.
– Да ты на саму девицу посмотри! – ткнул его в бок Скорпионов.
И Лунный Заяц, прищурив мудрые глаза Старика Хотабыча, посмотрел…
Шортики на девице лопнули по швам, и все из них вывалилось, и все оно продолжало вываливаться, пучиться и круглиться, пока на заду классических размеров и очертаний ни проступила размашистая подпись – П.П. Рубенс.
– Верни зад взад! – вскричал Скорпионов…
Вот так они и начались, приключения эти, в субъективном городе-скорпионе на Луне, на обратной ее стороне… – что Казань называется, и – больно кусается…
Но ведь наша цель – философская сентенция, вывод, мораль, – не сами приключения, а их идеальный результат.
Когда в нашем сознании нечто приключается, – субъективные приключения, – то все меняется, и сам человек может даже очень измениться…
Бывают социальные революции, – наша «Октябрьская», и прочие страшнейшие «приключения». Но для человека нет более страшной революции, чем смена власти и строя в его собственном сознании. Думаю, что каждый, кто пережил «белую горячку», с этим согласится, но речь о вещах посерьезней этих. Ведь «белая горячка» чаще заканчивается ничем – никакого радикального изменения структур сознания не наблюдается, – повяжут бедолагу, накачают-откачают и выпустят, а он и дальше все такой же.
Как-то приходим мы утром в лесничество, все двери нараспашку, в печи огонь, собаки лают, а сторожа Клячкина нет нигде. И окно выбито. Целую неделю его никто найти не мог, а потом позвонили из «Кащенко».
Оказывается, в то утро, чуть стало светать, к нему черт пришел, огромный, страшный и злой. Он в окно, черт за ним, и трое суток по лесам его гонял.
В конце концов, Клячкин выскочил из леса к посту ГАИ, конечно, весь пост разгромил, пока они поняли, в чем дело…
И ничего, кроме черта! – примитивно и скучно…
Но я знавал людей, которые выстояли, пережили «беленькую» без помощи врачей, это было не скучно, и они действительно изменились (в лучшую сторону!)
А теперь обратимся к изменениям сознания, и к «приключениям» во время переоценки и переосмысления всего сущего, как к результату напряженных раздумий о смысле жизни…
У кого есть собственное выстраданное мировоззрение? Кто отважился иметь собственное не обусловленное внушениями и авторитетами суждение?
Только один Скорпионов, да и тот на Луне…
Все всем известно, ясно и понятно: «Вот это – стол, на нем сидят, вот это – стул, его едят…» Один только Данет Яснетов в сомнениях вечных, как относительно стола, так и относительно стула…
Ужасные бывают приключения, когда убеждаешься, что переосмыслению подлежит весь мир, который был дан тебе насильно, навязан с детства учителями шибко умными, которые уже ни в чем не сомневались, – что как и что почем.
«Весь мир насилья мы разрушим до основанья, а затем…»
Когда верхи сознания уже не могут, а низы не хотят жить ради ложных ценностей, рабски верить во всякий вздор, шагать в след слепых поводырей с громкими именами, – то…
Ведь у тебя должна быть своя неповторимая уникальная дорога, т. к. ты сам уникален и неповторим, иначе не было бы смысла в твоем существовании.
Открою тайну вам, субъекты, —
Один есть истинный Объект.
Есть настоящий объективный Некто!
И к центру субъективного субъекта
Всегда приложен – объективный вектор!
Найди его!
Укажет верную дорогу
(твой уникальный путь),
Но – только! – только не забудь,
Когда твоя Дорога к Богу,
То субъективным, – самым субъективным будь!