– Твои теории прекрасны. Но как их подтвердить? Как попасть в Румбильдан? Я, хоть и знаю заклинания, позволяющие дышать под водой, однако, как понимаю, тут речь идет не о получасовом заплыве.
– В яблочко! Нам потребуется окунуться на самое дно! Но ни один человек не сможет настолько задержать дыхание, скажете вы и будете правы! Тут потребуется определенный механизм, в котором такое путешествие станет возможным. Я не без хвастовства заявляю: я такой изобрел и назвал его батискафом!
– Батискаф? Что это? – спросил я.
– На языке потерянных «батискаф» означает – «бати» – глубокое, «скаф» – судно, все вместе – глубоководное судно. Это самоходный аппарат для изучения океанографических, гидрологических, гидроакустических и иных «гидро» мистерий. Рассказать о его устройстве поподробнее? Вам будет интересно?
– Мне – очень, – не покривив душой, ответил я.
– Мой батискаф выглядит как большой серый контейнер с прочными стеклами–иллюминаторами. Основой в нем является – поплавок – легкий корпус, под которым закреплен сферический прочный шар – гондола, а в ней, в нормальном атмосферном давлении находятся пульт управления и экипаж. Движение батискафа осуществляется с помощью гребных винтов, приводимых в действие «пыльцой фей», засыпанной в емкости под днищем. Пыльца фей нагревается – винты крутятся. (Кай Галий показал трубкой на меня) Здесь мне понадобятся твои колдовские способности.
– Что значит в «нормальном атмосферном»? Что еще за «нормальности» такие у атмосферы, человек?
– Это значит, что сила, с которой воздух внутри батискафа будет «давить» на тебя, останется такой же, как и на земле.
– Хрмф!
Я прищелкнул пальцами.
– Пыльца фей, в том количестве, что я думаю тебе понадобиться – стоит как твое поместье!
– Именно так, но матушка и батюшка оставили мне приличный капитал. Так что у меня не возникло с этим проблем.
– Как мы всплывем из этой речной дыры обратно? – спросил Дурнбад.
– Уместный вопрос. Батискаф будет погружаться в недра Туманной Пляски под собственным весом, а вот подняться на поверхность нам предоставит шанс уже иной алхимический реагент. Я закупил не только пыльцу фей, но и «желчную взвесь» с Ноорот’Кхвазама.
– Вау! Ты право не поскупился!
– Ты знаешь, о чем я толкую?
– Естественно. Главная «золотая жила» Ноорот’Кхвазама, за которую отчаянные моряки рискуют головой, – это эголоцепы, жуки–рогоносцы с неимоверно крепкими панцирями. Они бродят по тенистым кущам, и почитается эндоритами за священных животных и отпрысков Нафм’Халиди. Однако эголоцепы славны не только непробиваемой кожей–покрытием. В их железах содержится вещество – желчная взвесь. Если ее крупицу смешать с повсеместно распространенным крапивным соком и хорошенько потрясти их вместе в резиновом мешке, то он заполнится газом, который заставит мешок воспарить к небесам!
– А здесь, пригодишься ты, гном, и твои мускулы. Когда мы закончим с секретами Румбильдана, ты станешь беспрестанно качать, туда–сюда, эластичные цистерны с желчной взвесью и крапивным соком. Они войдут в реакцию друг с другом, и мы заскользим ввысь.
– Интересно! – похвалил я.
– И рискованно, господа, рискованно! – выдувая на нас табачный дым, кивнул Кай Галий. – Однако, вам же нужен квазальд?
Я переглянулся с Дурнбадом.
– Мы согласны на твои условия.
– Тогда отправляемся сейчас–же! – решил Кай Галий. – Джери, подай карету к порогу. Мы едем на пристань!
Глава 23. Подводное путешествие
Не могу точно сказать, что я чувствую перед предстоящим круизом в недоступную для человека черноту Туманной Пляски. Волнуюсь, переживаю, испытываю интерес! Я никогда до сего дня не опускался так глубоко под воду. И потом: я еще слаб, очень слаб. Но я уверен, что смогу выдержать предстоящее путешествие. Обязательно выдержу. Мне же нужен квазальд.
Что мы обнаружим в таинственной расщелине, в которую, как думает Кай Галий, пробрались потерянные? Загадка! Как истинный ученый, я хочу быть соучастником открытия. Что же? Сейчас мы не спеша катим по мощеной дороге улицы Плодородия. Кай Галий все пыхтит своей трубкой и кивает многочисленным знакомым. Дурнбад молча рассматривает засечки на молоте – он, как и я, нервничает. Проезжая мимо высшего сословного суда, Кай Галий в шутку поинтересовался у меня – не желаю ли я все же обвинить его в краже имущества? Я сказал – «нет». Квазальд мне необходим, чтобы спасти Серэнити, и я мог бы легко отнять его у Кая Галия, но мне так поступать не хочется. Во–первых – у меня есть моральные принципы, а во–вторых – я вот–вот удовлетворю свой разыгравшийся аппетит познания и отвечу себе на давний вопрос – что же такое Отуманиватели? Еще сюда присовокупляются факты и домыслы о потерянных, их история исчезновения и регресса. Вдруг, там, под Туманной Пляской и впрямь сокрыт древний город Румбильдан? Захватывающе! Я непременно должен его увидеть! Такой шанс выпал! Кстати, потерянные были не единственными жителями юной Тверди, построившими на ней свои Королевства. Не так давно я встретился с неизвестными людям до этих пор галанами – гуманоидами с хоботами вместо рта из Шаб’Гахалома и н’гарини – дымчатыми субстанциями, их врагами. Пока в списке трое – галаны, н’гарини и потерянные. Давайте расширим его. Я могу вписать сюда, по крайней мере, еще два народа, канувших в века. Туодоры – саблезубые и покрытые мехом гигантские муравьи, три фута в длину и два в поперечнике. Они обитали под сенями Железных Гор почти аж до основания Соединенного Королевства. Питались туодоры грибами и пойманной дичью. Их культура при приходе человечества уже переживала финальный этап кризиса и деградации. После какой–то мутации, вызванной занесенными спорами со стороны Ледяных Топей, они стали неспособны к размножению и тихо вымерли. Предки Дурнбада, особенно те, что заняли горы севера, потом перебрались в освободившиеся туннели туодоров и переиначили их на свой манер. Если не ошибаюсь, мелкие кланы к востоку от Зарамзарата – Игли и Шилкахар по сей день пользуются пещерами увядших туодоров. В музее «Цивилизаций» Гельха на обозрение выставлены мумии туодоров. Я множество раз бывал в нем с Эмилией и с восхищением рассматривал этих, непохожих на нас, разумных существ. Колдунья на мои очарованные охи и ахи всегда закатывала глаза. Ей подавай театры и балеты, а не это вот все…
Эх, Эмилия. Обещаю, что когда все наладится, я обязательно свожу тебя туда, куда ты пожелаешь… Ну, а пока переместим взор на другое унесенное временем племя «бубонов». Бубоны, внешне напоминающие обезьян, были достаточно хорошо развиты. Они предпочитали леса, ели фрукты и овощи, и в целом были миролюбивыми и доверчивыми созданиями. Пожарища – сыны Бедствий и резкая смена климата от жаркого к более прохладному, поставили на бубонах крест. Какое–то время они еще встречались в Великом Лесу и Лесу Скорби, но живорезы, крохоши, мириды и лапридоны быстренько показали новоявленным соседям, что им там не рады. Все в том же музее «Цивилизаций» Гельха рядом с туодорами размещены набитые ватой чучела бубонов. Смотритель не дозволяет трогать их руками, однако я украдкой как–то раз провел по ним пальцами – в некрасивых по нашим меркам бубонах я всегда видел то, что может постичь и нас, людей. Ведь кто знает, что случится с нами завтра или послезавтра? Может случиться, что когда–нибудь и мы, как бубоны и туодоры, тоже будем представлены в чьём–нибудь хранилище древностей…
Карета Кая Галия, управляемая Джери, свернула к площади Беломраморного Форума. Мы ехали по самой ее кромке, и сутолока торгующихся продавцов и покупателей гулом сотен голосов неотступно следовала за нами до тех пор, пока мы не въехали в Бедные Кварталы, за которыми замаячили ряды пристаней. Всю нашу дорогу на заднем фоне мелькал «Гордость Вара» – неприступный замок и резиденция наместников Карака. Я последний раз кинул взгляд на его шпили, после чего слез с подножки на мостовую. Дурнбад, крякнув, спрыгнул следом. Перед нами качался на волнах двухмачтовый корабль. Кай Галий взошел на трап и поманил нас следом.
– Смею представить вам свой барк – «Розу Ветро»в. Ага, а это капитан Ньютон, познакомьтесь.
Мы обменялись рукопожатиями с кучерявым, смуглым Ньютоном.
– Все ли готово? – спросил у него Кай Галий.
– Более чем. Желаете взглянуть?
– Да.
Мы прошли по корме к накрытому тканью валуну. Команда «Розы Ветров» сдернула покрывал,о и я уставился на, во всех смыслах, необычный, раздутый и испещренный оконцами овальный корпус. По его бокам, как гроздья винограда, свешивались мешочки с трубками. На хвосте батискаф сужался и оканчивался винтом. Еще на корпусе были два, фута по четыре длиной, железных механизма–хватателя, наподобие щипцов. Дурнбад завороженно обошел батискаф и изрек: «Горы и недра!», а потом – «Хмф!»
– Ну как вам? – зажигая трубку, осведомился Кай Галий.
– Любопытно, – заверил я, пустившись, как и гном, в обход батискафа.
– Капитан, снимаемся с якоря. Путь вам известен, – повелел Кай Галий, сделав трубкой «пуф», «пуф».
– Есть! – приложив руку к фуражке, сказал Ньютон, затем, повернувшись к морякам, гаркнул: – Отдать швартовы!
– Есть, отдать швартовы! Из бухты вон! – подхватил старший офицер.
«Роза Ветров» отчалила от Ильварета и теперь медленно шла вдоль канала. Кай Галий околачивался возле штурвала, а мы с Дурнбадом, свесив руки за корму, тихо переговариваясь, смотрели на мелькающие перед взором печные трубы двускатных крыш, изгороди, деревья на аллеях и горожан, торопящихся по своим делам. Ох, наверное, уже хватились меня мои лекари, а главное – Лютерия Айс!
«Роза Ветров» прошла через Гребенчатую Заставу – гигантские пропускные ворота, расписанные вепрями и химерами, и пустилась в свободное плавание. Паруса корабля благосклонно надулись, и мы сразу взяли приличную скорость. По левому борту нам помигала масляными фонарями военная каравелла, мы ответили ей тем же. Солнце клонилось к вечеру. Часа через четыре оно утомленно село за горизонт. Потом Кай Галий, неизменно испуская клубы дыма из трубки, оповестил нас, что мы почти добрались до нужной точки. Он, пребывая в более чем приподнятом, азартном настроении, расстелил на столе карту и, ткнув в нее мундштуком, сказал:
– Еще минут тридцать–сорок, и покажутся те гребни, в лоне которых зиждется спуск в Румбильдан!
– Только не напоритесь на них! В этой темнотище одни звезды светят! – проворчал Дурнбад.
– Не беспокойся, гном, капитан Ньютон обошел всю Туманную Пляску вдоль и поперек. Ему тут каждый закуток известен. Кстати, не соблаговолите ли со мной поужинать? Мы, конечно, возьмем с собой в батискаф кое–какой снеди, но немного.
– Эль на камбуз не забыли захватить? Без него мне кусок в горло не лезет, – сощурился Дурнбад.
– Я знаю, что гномы неравнодушны к пенным напиткам, – улыбнулся Кай Галий, выбивая табак из трубки. – Из чего вы их варите?
– Из четырех неразлучных друзей – воды, ячменного солода, хмеля и дрожжей.
– А откуда вы берет солод и хмель? Разве они произрастают в Железных Горах?
– Наши агрономы не хуже ваших, а может даже и получше, – выпятив грудь колесом, ответил Дурнбад. – У нас в Зарамзарате, столице клана Надургх, есть целый уровень, где искусственные светильники и днем и ночью поливают своим светом разнообразные всходы. Урожай в Будугае, чего уж греха таить, не такой обильный, как у вас, однако нам хватает.
– Ох, я бы не отказался посмотреть на это! – вспушив усы, обронил Кай Галий.
– Я собираюсь, как закончу с братом по крови кой–какие делишки, воротится в Зарамзарат. Приглашаю тебя с собой, – важно кивнул Дурнбад.
– И я со всей радостью принимаю твое приглашение! – заискрился улыбкой Кай Галий. – Покажешь мне сокровищницу? Я слышал, что у гномов важных кланов она обычно такая огромная, что туда может поместиться целый табун лошадей!
– Сокровищницу – нет, а вот бар – да. Будем играть с тобой, кто больше выпьет неййли–пеййли. Помнишь, Калеб, как мы тогда гульнули в «Полной Вагонетке»?
– Это сложно забыть. Мы тогда с Грэкхольм порядком набедокурили.
– Она у тебя девица–огонь! Брисовое пивко ином с играющими–то пузырьками запивать! – расхохотался Дурнбад. – Я к ней сразу тогда уважением проникся!
– Грэкхольм? – встрепенулся Кай Галий. – Настурция Грэкхольм?
– Нет. Её сестра Эмилия.
– Эмилию я не знаю, а вот Настурция мне всегда нравилась. Красивая – глаз не оторвать и холодная, прямо кусочек льда! Выгодная пассия из знаменитого рода! Я сватался к ней пару раз, но она меня… М–м–м, в общем, ответила мне отказом.
– Поверь, тебе повезло, – хихикнул я. – Так что там, насчет ужина?
– За мною, юнги! – шутливо скомандовал Кай Галий.
Мы спустились в трюм, где кок любезно отрядил нам по пайке. Буханка хлеба, треска на пару, вино (эль для Дурнбада), артишоки, квашеная капуста, печёная картошка и буженина – вот, что нам предложили. Мы подкрепились и заговорили о том, что нас может поджидать в ущелье, ведущем к Румбильдану. Высказывались разные предположения, но все они почвы под собой не имели, а потому беседа в целом была бесполезной. Утерев рот салфеткой, я вышел на палубу. Мы, несомненно, приближались к своей цели – об этом подсказывали Отуманиватели, попадающиеся взору через каждые три–пять минут. Их маревая поволока, распространяющаяся из конусов и боков, легковесно поднималась к ноздреватой луне. Рядом со мной возник старший офицер Дарий (Кай Галий познакомил нас со всей командой). Он достал из–за пояса подзорную трубу и посмотрел куда–то в сторону.
– Отдать якорь! – крикнул Дарий.
– Есть отдать якорь! Полный стоп! – послышалось с носа.
«Роза Ветров» затормозила ход, а потом остановилась совсем. То самое кольцо из дыбящихся скал чернело в каких–то тридцати футах от нас. Все, скоро все начнется. Крайне возбужденный Кай Галий, приникая к трубке каждую секунду, вместе с капитаном Ньютоном занялся подготовкой батискафа к погружению. Его подцепили тросами к крану, который натянул их до предела. К батискафу подтащили лестницу, и Кай Галий взобрался по ней первым. Он отвинтил люк и махнул нам с Дурнбадом – мол, давайте следом. Изобретатель скрылся в полости батискафа.
– Пора, – сказал я старейшине войны.
– Надеюсь, что безумный Калий все рассчитал, и мы не утонем в этой бочке!
– Проверим?
– Я смельчак! – рыкнул гном. – Полезай!
И я полез. Внутри батискафа было тесно и темновато, поэтому я запалил несколько шариков Света.
– Очень кстати, – сказал мне Кай Галий в затылок. – Ты не обманул, что маг!
– А смысл мне врать? – спросил я, осматриваясь.
Сверху на меня упал Дурнбад. Эй, больно! Мы растянулись на пятачке и заворочались. В светлом пятне на потолке показалось лицо капитана Ньютона (он держал факел).
– Я задраиваю! – крикнул он нам вниз.
– Давай! – согласился Кай Галий.
Люк шмякнулся на резьбу. Послышался скрежет затягивающихся винтов.
Как батискаф выглядел изнутри? Куча рычагов, кнопок, пружин, один штурвал и три креслица, стиснутых спинками треугольником.
– Садитесь! – сказал Кай Галий, первым плюхнувшись на седелку. Он взял в руки штурвал и покрутил его. – Красота!
Что–то затрещало, и я увидел в иллюминатор, как батискаф оторвался от палубы. Осторожно нас переместили по воздуху и… бззз… задержали над гладью воды.
– Погружение через минуту! Гном, давай обратный отсчет!
– Э?! Сам свои числа бубни! – возмутился Дурнбад. – Я старейшина войны могущественного клана Надургх, а не счетовод какой–нибудь!
– Вы поглядите, какой кисель! Тогда, ты, маг!
Я послушно принялся перебирать числовой ряд:
– Пятьдесят девять, пятьдесят восемь, пятьдесят семь…
Щелчок! Плюх! Вода моментально окружила батискаф со всех сторон. Косяк мелких рыб испуганно шарахнулся от нас куда–то вниз. Кай Галий принялся дергать ручки и пружины. Он проверял, все ли действует, как надо.
– Как по маслу! Как по маслу на булочку с красной икоркой! – повторял он, после каждой опробованной детали.
– Все тип–топ у тебя? – спросил Дурнбад, ерзая на своем креслице. – Эля ты с собой не прихватил сюда?
– Нет! Ты – в завязке с этой минуты! А так все выше всех похвал!
Кай Галий было достал трубку, но потом ее спрятал обратно.
– Табак сжигает воздух, а его нам нужно экономить, – отметил он. – Итак, мой славный экипаж! Мы успешно прошли первый этап! Нигде не течет, нигде не капает! Сейчас мы мерно опускаемся на дно! И пока мне от вас никакой помощи не требуется. Наслаждайтесь уникальностью происходящего! Как только достигнем «края», там ты, маг, разогреешь пыльцу фей, и я поведу батискаф в дыру, за которой находится Румбильдан!
– Если эта дыра там есть! Ты проверял? – опять заворчал Дурнбад.
– Браво, язва! Скрижали Дабанди не могут лгать! Она там!
– Вы все, люди науки, малец тукнутые? – осведомился гном у меня.
– В большинстве своем, да. А что?
– И ты так просто об этом говоришь!
– Без паники! Все под контролем! – рассмеялся Кай Галий. – Ты первый, а может статься, что и последний гном, который совершит такое умопомрачительное путешествие!
– Клан Надургх будет гордиться тобой, – с улыбкой заметил я.
– Я не трушу! Нечего на меня так пялиться!
Мимо батискафа пронесся осьминог. Крайне удивленный, он скрылся из вида, а потом присосался щупальцами к иллюминатору.
– Какие у него присоски, а? – восхитился Кай Галий. – Он так и пытается пробраться к нам!
– Потому что дурак!
– Он всегда такой ворчливый, твой друг? – спросил изобретатель, косясь на гнома. – Мрачный бородатый воркотун!
– Такой уж у него характер, занозистый – сказал я, подмигивая Дурнбаду.
Батискаф задрожал – его поймало проходящее течение.
– Нас чуть–чуть отклоняет, но это некритично, – пожевав усы, промолвил Кай Галий. – Все в пределах допустимого! Все нор–маль–но!
Минут через двадцать батискаф лег на дно. Я сконцентрировал дополнительную парочку шариков света – фиолетовых. В стеклах я ясно видел свое отражение, а вот что за ними – нет.
– Так плохо! – воскликнул Кай Галий. – Перекинь их за корпус! Сумеешь?
– Попробую, – с сомнением в голосе, ответил я.
Я затушил призванное Свечение, а потом сконцентрировался на воде. Блюм! Блюм! Из черно–смарагдовой пучины вынырнули четыре маленьких солнышка.
– Кучеряво! – одобрил Кай Галий. – Поверти ими взад–вперед. Мне нужен обзор!
– А ты как собирался в воду смотреть, интересно?
Силой мысли я откинул шарики Света как можно дальше от батискафа. Ракушки, крабы, разноцветные рыбы… Ого! Мы все прильнули к крайнему правому иллюминатору. В полумиле от нас в полукольце глыб с вязью символов имелась скважина вглубь.
– Так–с! Маг! Вон там, под ногами брюзги–гнома, резервуары с пыльцой фей! Накаляй их!
– Ты мне тут сравнений не накидывай, а то я тебя вздую!
– Принял! – отрапортовал я.
– Бунт на корабле?
– Я предупреждаю!
Удерживая освещение, я перенаправил поток энергии на сероватые выпуклости под сапогами Дурнбада. Раскаляя их, я обзавелся потными подмышками и испариной на лбу. Тяжело же! Вокруг все такое холодное, а тут давай – подавай температуру под сто градусов!
У стенки батискафа что–то задрожало.
– Винты в работе! – довольно крикнул Кай Галий, опустив какой–то рычаг к самому низу.
Батискаф оторвался от дна и, ведомый штурвалом изобретателя, поплыл к расщелине.
– Осторожно, осторожно, вот так! – забубнил Кай Галий.
Мы потихонечку стали приближаться к яме. Шарики Света потянулись за нами. Я чувствовал, как тяжело на мне сказывается магический сеанс. Всё же я еще нездоров. Чтобы не потерять самообладания, я, закрыв глаза, сцепил руки замком.
– Отменить нагрев пыльцы фей! – проревел Кай Галий.
Я тотчас убрал волшебную опеку с резервуаров, и винты прекратили свой бег.
– Мы в свободном падении!
В лучах шариков Света перед нами открылась уникальная инсталляция. Горловина шахты, по которой мы, словно камушек, падали вниз, была усеяна засечками и вырезками рукотворного толка. Я четко видел фрески, повествующие о жизни потерянных, их бытия и истории. Класс! Класс!
Наш спуск продолжался довольно долго, пока в какой–то момент мы вновь не сели на дно. Тогда Кай Галий повелел мне возобновить прогревание пыльцы фей. Винты завыли, и мы поплыли в стволе древнего природного ствола. Постепенно путь стал вести наверх, а там… Воздушный карман! Батискаф выпрыгнул, с разгону протесал корпусом по уклону и остановился.
– Полный стоп! Приехали! – возликовал наш капитан. – Гном, открывай люк!
На этот раз Дурнбад не стал препираться. Он отстегнул ремни на кресле, и, взобравшись по трапу, стал вертеть шестерню. Когда старейшина войны откинул диск–заслонку, на нас сверху полились струйки воды.
– На выход!
Дурнбад первый, за ним Кай Галий, а затем и я покинули батискаф. Итак, впечатления! Кругом сталактиты и сталагмиты. Мерно опадающая капель. Впереди коридор, обнесенный квадратным орнаментом… Мы пошли по истрескавшейся плитке в неизвестность… Где–то через полчаса наша компания достигла двери с грудой блеклых доспехов. При их осмотре я убедился, что под ними покоятся кучки праха – стражники умерли на своем посту. Мирно или насильственно? Сказать не берусь. Но оплавленные края на кольчужных рубах мне не понравились. Мы прошли за полуоткрытые створы и оказались в теряющимся в дали (такое оно было огромное) помещении. Непривычная архитектура, состоящая из ярусов, по воронке завивающейся к вышине, меня поразила. Пробитые в толще сыроватой породы, оконца без стекол мертво созерцали нас – искателей приключений. Тихо посовещавшись, мы решили просто пойти вперед. Всюду нам попадались пирамидки праха, беспорядочно разбросанные по пещере. Глядя на них, я предположил, что потерянных сразила какая–то болезнь или моровое поветрие. Кай Галий неустанно отклонялся от нашего курса, чтобы припасть глазами к какой–нибудь диковинке. Да я и сам поддерживал его в этом. На продолговатом постаменте я обнаружил занятные кубики с гранями в шашечку. Один из них я положил себе в сумку – потом разберусь, что это за штуковина! По мере того, как мы продвигались по Румбильдану, нам все отчетливее становилось слышно какое–то мерное постукивание. Ответ на то, что оно такое, пришел к нам в палатах за базальтовыми арками, переплетенными между собою трапециями из линий и завитков. В Румбильдане по сей день, исполняли свой долг загадочные механизмы, чинно заполняющие собою все пространство в длинном чертоге. Тонюсенькая дорожка поманила нас через их ряды. Механизмы в форме труб то тянулись к сводам, то – пшшш – со свистом низвергались обратно на пандусы со штифтами. Я подошел к одному из них. Это же устройство для подачи воздуха! Из многочисленных дырочек, усеявших собою основание пандуса, тянулся свежий воздух! Вот почему тут так привольно дышится! Фантастика! Потерянные, опираясь на свои технологические достижения, организовали подачу кислорода в Румбильдан! По удовлетворенному клекоту Кая Галия, я понял, что он отыскал что–то интересное. И действительно так! Он ворковал, чуть правее меня, над настенной схемой–скрижалью. Одного только взгляда на нее мне хватило, чтобы участливо похлопать ученого по спине. Его теория, насчет того, что Отуманиватели связаны с Румбильданом, нашла свое подтверждение. Среди многочисленных символов и невнятных знаков, я увидел зарисовку конструкций–патрубков, которые без сомнения пересекались с Отуманивателями, так же представленными на схеме. Дым, источаемый Отуманивателями – это воздух, нагреваемый под действием машин! Старый – наружу, новый – в Румбильдан!
Пока Кай Галий набрасывал чертеж со стены себе в дневник, Дурнбад нашу экзальтацию от открытия не разделял. Он ругался на лундулуме и примерялся молотом, так, как будто к нам могли заявиться незваные враги. Экспедиция оправдала себя, но наш с Каем Галием «азарт разоблачения истин» еще не был удовлетворен и на половину, поэтому, не взирая на докучливое бормотание Дурнбада, мы отправились исследовать город потерянных дальше. Лабиринт из залов вел нас к раскрытиям тайн! Обожаю такие прогулки! Я даже забыл, что неполностью здоров! В одном из нефов нам повстречался неувядающий сад. Карликовые деревья, таких я никогда не видел, цвели бутонами оранжевых цветов, а папоротники, покрытые едва различимым слоем росы, приятно благоухали зеленью. Пятнистые грибы тут и там приветливо вздымали свои шапочки к бессолнечному подземелью. Как все они смогли прорасти здесь без света? Мой ответ таков – вероятно, растения в нем не нуждались, потому как сами в себе аккумулировали флуоресценцию. Эмилия, мой неунывающий и всеведущий естествовед, где ты? Мне нужна конкретика! Сам я смею лишь строить догадки!
Потом мы наткнулись на настоящий «самородок в пустотелой руде» – архив погибшей расы! Вот бы Бертрану тут оказаться! Он был бы на седьмом небе от счастья! Волнообразные шкафчики без заслонок содержали в себе непомерное количество глиняных табличек. Я достал одну из них – клинопись прекрасно сохранилась! Ах, как же жаль, что я не могу по мановению посоха перенести их все к себе в Шато! Кай Галий между тем маниакально набивал ими свой рюкзак.
– Я отошлю все их тому толмачу в Магика Элептерум! А он мне их расшифрует! – объявил он мне.
За архивом нас поджидало ответвление. посвященное инсталляциям. Не шибко мастерски содеянные статуи, зигзагами протянувшимися вдоль тропинки из изразцов, как застывшая музыка, сообщили нам трагичную летопись потерянных. Они жили в пресных болотах, и был у них свой пантеон богов. Они поклонялись им и возводили в их честь свои величественные храмы. Но пришел человек и объявил им войну. Зажатые в рамках своей привычной сферы обитания, потерянные были обречены на поражение. Однажды, осознавая неминуемый исход своего народа, король Дабанди повелел своим поданным покинуть топи и забраться под землю. Его волю исполнили. Румбильдан – новая отстроенная столица потерянных – наполнился радостью существования без агрессии человека. Однако долгие годы мира и процветания подменились ужасом, возникшим из самых глубоких пропастей. Раздутая и гадкая по своей наружности бестия о трех головах, схожих чертами со змеиными, пробралась в самый темный уголок Румбильдана, в коем украдкой отложила кладку яиц. Для себя я тварь нарек гидрой, в честь чудовища из древних легенд. Спустя немного времени, гидры вылупились и со своей «прародительницей» быстро заняли несколько ярусов Румбильдана.
Я, как ребенок на ярмарке, во все глаза смотрел на то, как тысячелетние статуи, повитые сетями паутины, застыли в сражение друг с другом.
Потерянные противостояли гидрам. То успешно, практически уничтожая их род, то почти проигрывая по всем фронтам, забиваясь в городскую крепость (кстати, где она?). Я разочарованно дошел до конца «парка скульптур». Кто победил? Последние несколько фигур были раздроблены в пыль.
– Там я вижу какие–то огоньки! – вдруг, закидывая молот на плечо, сказал Дурнбад.
Я повернул голову за пальцем гнома. В ответвлении, немного севернее, и впрямь подрагивало пламя.
– Пойдемте посмотрим! – беззаботно предложил Кай Галий, вынимая трубку из камзола.
– Ты! Усы табачные! Ну–ка! Спрятался быстро за меня! – рявкнул старейшина войны, хватая изобретателя за ворот и ставя за собой. – Твое дело – ковыряться с рычагами, наше – спасти твою шкуру!
– Мой друг прав, – одобрил я порыв Дурнбада, перенося заклинание Молнии на Лик Эбенового Ужаса. – Рисковать понапрасну нам ни к чему.
Кай Галий растерянно выпустил струйку дыма на шлем гнома.
– Хорошо, идите вперед, я буду держаться за вами.
Так мы и поступили. Дурнбад на шаг впереди меня, потом по цепочке – я, за мной Кай Галий. Мы вошли покои, устланные истлевшими коврами. По клокам материи они повели нас по неровной, но приземистой лестнице на платформу с обсидиановым стулом, на котором сидел мертвец в короне из бирюзы и в пластичной броне. Костная морда с пустыми глазницами и острыми, выступающими зубами с золотыми вставками живо напомнили мне недавнее сражение на кладбище Хомтриков. На сомкнутых коленях потерянного возлежал хапеш и ромбовидный щит, а над головой висело выцветшее знамя с вышитым Наулитом. По бокам от почившего короля на треногах покоились два шара – один молочно–белый, второй – иссини–черный. Оба они распространяли затаенное сияние. Кай Галий отер платком ближайший к нему – молочно–белый. Сфера бесшумно раздалась чистым сиянием! На долю секунды мы ослепли, а потом… Все озарилось блеском. Мириады звезд–светильников, спавших в безвременье, пробудились, чтобы разогнать вечную темноту. Я завертел подбородком. Да это склеп! В нишах, в углах, на балконах, на приступках – всюду стояли и сидели мумифицированные потерянные. В их конечностях сверкала сталь хапешей… Дальше было вот что. Мертвый король Румбильдана раскрыл пасть, пощелкал ей и заговорил… Без «языка», но на нашем наречии!
– Внемлите мне, пришельцы из будущего! Румбильдан пал от отпрысков Бездны! Они взяли мою вотчину в кольцо, и здесь, у трона, защищенного двумя Кругами Наулита, мы найдем свое последнее прибежище! Вы – люди и я, король ан’хазаров, Кухот Леорот, говорю – я ждал вас! Я знал, что когда–нибудь вы придете, чтобы нарушить покой Румбильдана! Вы выгнали нас из Дабанди! Палками погнали нас из Охривана! Огнем вытолкали нас из Пирмиргема! Я, король Кухот Леорот, заявляю – я ненавижу вас! Мой народ ненавидит вас! И я преподнесу вам, правнукам человеческим, прощальный подарок ан’хазаров! Да расплатитесь вы кровью за грехи ваших дедов и отцов!
С треском во всех суставах Кухот Леорот поднялся с обсидианового престола и резко нажал культей на иссини–черный (Круг Наулита, наверное, он про него шипел) сфероид. Тут же бордовая мгла смешалась с горением светильников.
– А ну ка сядь на место, плесень! – гикнул Дурнбад, опуская молот на черепушку Кухота Леорота.
Король потерянных хрустнул и, втрое сложившись, брякнулся на пол. Однако… Однако процесс, который запустила его окольцованная пакля, уже было не остановить. Те сотни потерянных, нашедших свою смерть подле трона, вдруг ожили! Они не напали на нас, но кинулись закрывать массивные двери за нашими спинами!
– К выходу! – крикнул я, держа на прицеле бегающих потерянных.
Дважды просить нашу компанию не пришлось. С трубкой в зубах, Кай Галий прытко понесся к узорным створам. Поздно! Они захлопнулись у нас перед носом! Дурнбад, разбросав молотом пятерых потерянных, задергал на себя дверное кольцо – безрезультатно! Мы в ловушке! Тогда, пока я спешно думал, как нам выбраться из щекотливого положения, потерянные возились у доселе непримеченных мною тросов. Вцепившись в тросы своими когтистыми конечностями, они тянули их на себя. Бз! Бз! Бз! Стонали тросы… А потом, подиум на котором еще недавно восседал Кухот Леорот разъехался, и король потерянных полетел в хмурую дыру. Визг… Голодный, надсадный, звериный визг донесся из недоступных глубин… Дыхнуло холодом и тленом. Между тем, потерянные, сомкнутым строем, бряцая хапешами, оттеснили нас от дверей и начали толкать к этому провалу. Я выпустил Цепную Молнию в скалящихся мертвецов. Десяток потерянных превратились в золу. Но! Их «кончина» была лишь каплей в море и погоды не делала от слова – «совсем»! Потерянных шевелилось в округе видимо–невидимо, и они все прибывали – с парапетов, из комнат и с закутков.